Текст книги "Православное мировоззрение и современное естествознание"

Автор книги: Тимофей Священник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

ПОТОП И НАСЕЛЕНИЕ ЗЕМЛИ

После потопа люди вновь стали размножаться на земле. Подсчитано, что если потоп был около пяти тысяч лет назад, а рост населения составлял бы в среднем полпроцента за год (нынешний темп – два процента в год), то за это время население земли достигло как раз современного уровня. Темп в полпроцента взят средним. Вероятнее всего, в спокойной обстановке он был намного выше, вследствие же войн, катастроф, эпидемий мог снижаться до нуля и ниже. Во всяком случае, если бы ко времени первых послепотопных цивилизаций, которые раскопаны археологами и довольно единодушно датируются пятитысячелетним сроком, люди, происходившие от обезьян, насчитывали популяцию хотя бы в несколько тысяч – тогда демографический кризис наступил бы уже целые века тому назад.

Характерно, что наш век, несмотря на доселе невиданные мировые войны, страшные тоталитарные режимы, неслыханное количество абортов и распространение противозачаточных средств, несмотря на бешенную преступность и терроризм, несмотря на всякие законы об ограничении рождаемости – дает самые высокие темпы роста населения. Поэтому предположение о полупроцентном росте населения в среднем за всю мировую историю достаточно правдоподобно, то есть его нельзя считать сильно завышенным.

Впрочем, любые расчеты населения на длительные сроки назад, когда никто не вел реальной переписи населения, довольно приблизительны. Эволюционисты могут полагать, что в древних цивилизациях вовсе не было роста населения, но это неправдоподобно. Вывод один: сроки жизни человека на земле ограничены болезнями и другими обстоятельствами, а сроки жизни человечества ограничены земными ресурсами. Это не слишком длинные сроки.

Как одному человеку следует иногда обдумывать свою жизнь и почаще вспоминать о ее неизбежном конце, так и всему человечеству стоит знать, что как бы ни тешило оно себя надеждами на прогресс, конец земной истории и ответ на суде Божием неизбежен. Как неприлично старухе изображать молодую девицу, так и современному человечеству давно пора оценить свой старческий возраст.

Господь Иисус Христос объяснял, что конец земного мира наступит также внезапно для большинства людей, как и потоп для большинства современников Ноя. Как в те времена, так и перед концом света люди совершенно забудут Бога и вечность, будут тешить себя мечтами о земном счастье. Никто не станет воспринимать всерьез то, что мир и история движутся не столько естественными, научно-познаваемыми причинами, сколько духовно-нравственными двигателями.

Впрочем, здесь мы опять отошли из области научного знания и в очередной раз очерчиваем его контур, показывая лишь ограниченность сего знания.

ПРИЛОЖЕНИЕ К УРОКУ 8
ДИНОЗАВРЫ И ДРЕВНИЕ ПУСТЫННИКИ

В литературе по креационной науке самое интересное место занимают свидетельства совместного проживания на земле людей и динозавров. Если они действительно жили на земле одновременно, значит, возраст земли составляет лишь немногие тысячелетия в соответствии со Священным Писанием. Значит, не было и никакого превращения пресмыкающихся в зверей и людей. В доказательство часто приводятся ссылки на Библию (особенно на Книгу Иова, гл. 40) и на западноевропейские хроники. Но, оказывается, за подобными свидетельствами не нужно ходить далеко – они имеются в православной аскетической литературе, которую можно было бы назвать классической.

Перед нами одна из таких книг – «Жизнь пустынных Отцев» пресвитера Руфина. Автор совершил длительное и опасное путешествие по египетским монастырям в 70-х годах IV века и составил описание многих подвижников, с которыми ему довелось увидеться. Для нашей темы из его сочинения будут интересны лишь некоторые фрагменты – ведь автор не натуралист, он разыскивал в пустыне не динозавров, а монахов, чтобы научиться у них духовной мудрости. Но весьма большое внимание Руфин уделяет внешней стороне подвижничества своих героев, их постам, бдениям, особенно же – чудесам. И вот здесь встречаются в повествовании таинственные существа – бегемоты и драконы.

«Однажды гиппопотам опустошал близкие по соседству страны. Земледельцы просили его (авву Бена) о помощи. Придя в ту местность и увидав огромного зверя, он обратился к нему со словами:

– Именем Иисуса Христа запрещаю тебе опустошать эту землю!

Зверь бросился бежать, как бы гонимый Ангелом, и никогда более не появлялся там» (гл. 4).

К сожалению, мы располагаем только русским переводом текста и не можем точно сказать, каково название гиганта в оригинале. Впрочем, на гиппопотама он совсем не похож. Может ли этот «толстяк» сильно повреждать посевы целой области? И почему люди сами не решаются, собравшись вместе и вооружившись факелами, прогнать его? Скорее всего, это тот самый библейский бегемот, поворачивающий хвостом, как кедром, описание которого приводится в книге Иова и напоминает нам диплодока. Замечательно, что в сноске переводчика сказано: «Великолепное описание бегемота… см. в Книге Иова, гл. 40». Очевидно, переводчик XIX века священник М. И. Хитров просто не видит разницы между бегемотом и гиппопотамом.

Более интересный случай описывает Руфин как прямой участник события:

«Дорогой мы заметили следы огромного дракона – точно бревна были протащены по песку». Путники не без колебаний пошли по следу и уже приблизились к его логовищу.

«Но в это время вышел к нам навстречу один брат, живший в соседней пустыне, который удержал нас.

– Вы не выдержите вида чудовища, в особенности если вам не приходилось никогда видеть его. Я же частенько видал его – это зверь невероятных размеров…» (гл. 8).

В этот час встреча с гигантом лицом к лицу не состоялась. Переводчик на слово «дракон» делает сноску: «Разумеется крокодил». Но в это поверить просто невозможно. Руфин описывает свои встречи с крокодилами, и никогда не употребляет в отношении их слова «дракон». Он никогда не ужасается их размеров. Встречает он крокодилов вблизи воды, а не посреди знойной пустыни. О крокодильих логовищах у него нет упоминания, а напротив, с точностью натуралиста он описывает их манеру лежать абсолютно неподвижно и без признаков жизни, подстерегая добычу (повадка, едва не стоившая жизни самому автору). И уж, конечно, вид крокодила тогдашнего путника нисколько бы не поразил. Далее идут еще более удивительные описания.

«Мы пришли к пещере встретившегося нам брата (отговорившего путников от свидания с чудовищем – с. 71). Он нас принял с искренней любовью, и мы у него отдохнули. Он поведал нам, что в этом самом месте жил один святой муж, его наставник, по имени Аммон. Господь много раз являл чрез него Свою силу. Вот что между прочим он рассказал нам.

Питался Аммон одним только хлебом, да и тот разбойники часто отнимали у него, похищая его скудные запасы. Долго старец переносил эти обиды. Но вот однажды он отправился в пустыню и на возвратном пути повелел следовать за собою двум драконам. Им поведено было лечь у входа в пещеру и охранять его. Разбойники явились по своему обычаю, не подозревая, что за стражу найдут они у входа. Увидав драконов, они оцепенели от ужаса и, лишившись чувств, полумертвыми пали на землю. Старец вышел к ним и, увидав их в таком положении, поднял и сказал им с укором:

– Вы видите, что звери добрее вас: они повинуются нам по воле Божией, а вы ни Бога не боитесь и не стыдитесь обижать Его служителей».

Разбойники после этого покаялись, исправились, сами стали иноками, превзойдя многих своим подвижничеством.

Или иное повествование о том же авве Аммоне:

«В другое время ужаснейший дракон опустошал соседние местности, и много народу погибло от него. Жители пришли к святому Аммону и молили его, чтобы изгнал зверя из их страны. Чтобы склонить его к милосердию, принесли с собою мальчика, сына одного пастуха, который помешался от испуга при одном взгляде на дракона. Зверь точно отравил его своим дыханием, и он замертво, весь опухший был принесен домой. Старец помазал елеем отрока и возвратил ему здоровье. В душе он, конечно, желал гибели зверя, но поселянам не дал никакого обещания – как бы сознаваясь в своем бессилии помочь им. На другой день, вставши рано, отправился к логовищу зверя и, склонив колена, начал молиться. Зверь стремительно бросился было к нему, уже слышно было его ужасное дыхание, сопровождавшееся резким шипением. Бесстрашно взирал на него старец… Обратившись к дракону, он произнес:

– Да поразит тебя Христос, Сын Божий, имеющий некогда поразить еще более страшного зверя!

И лишь только он сказал это, как вдруг ужасный дракон, изрыгнув вместе с дыханием ядовитую пену, с треском лопнул посередине. Сбежались соседи и оцепенели от изумления; поднялось нестерпимое зловоние… Поспешили набросать на него огромные груды песку. Авва Аммон стоял тут же, потому что и к мертвому чудовищу не смели приблизиться одни, без святого старца…»

Здесь уже совсем невозможно назвать чудище крокодилом или каким-то иным известным нам современным животным. Невозможно подразумевать здесь и какое-то бесовское привидение. О явлении бесов в виде всяких страшилищ много рассказывается в отечниках. говорит о них и сам Руфин, именно как о бесовских явлениях, не оставляющих после себя столь грубых и тяжко переносимых материальных последствий. Нет, очевидно, здесь только две возможности: или полная выдумка от первого слова до последнего, или довольно реальное описание динозавра.

Против возможности вымысла говорит многое. Прежде всего – надежность и достоверность самого автора. Другой писатель-патрист, преподобный Палладий, включивший сочинение Руфина полностью в свою книгу «Лавсаик», называет его «благороднейшим и доблестнейшим, ученее которого не было между братиями». Время написания древней рукописи и ее авторство не подлежат сомнению. Вряд ли такой человек стал бы заниматься сочинительством небылиц.

Кроме того, у автора нет никакого резона выдумывать сказки. Он пишет не поэму, не былину, а путевые заметки. Поражать читателя чудесами виденных им пустынников он вполне мог бы без всяких драконов. Чудес в книге описано много, а динозавры встречаются всего лишь в приведенных нами немногих местах. Наоборот, явный вымысел какого-то мифического чудища, которого никто никогда не видел, только подорвал бы доверие к автору.

Цель автора – подвигнуть читателя к добродетельной подвижнической жизни. Призывать к аскезе обманом так же нелепо, как и сказать, например: «Приходите подвизаться в нашу пустыню, здесь живут такие страшные драконы, на которых вы даже посмотреть не сможете!»

Конечно, для неверующего ни в какие чудеса сказанное не аргумент, как, впрочем, и совершенное на его глазах чудо. Но мы рассчитываем, как и пресвитер Руфин, не на такого читателя, а на благосклонного и желающего следовать, если уж не простой прямой вере, то хотя бы принципу Шерлока Холмса: отбросьте все невозможное, и у вас в руках останется истина, какою бы невероятною, даже чудесною, она ни казалась. Отбрасывая возможность вымысла и возможность спутать дракона с крокодилом или бесом, приходим к прямому пониманию того, что хотел сказать автор о динозавре.

Наконец, прекрасное свидетельство мы находим у подвижника нашего столетия – недавно прославленного в лике святых Оптинского скитоначальника схиархимандрита Варсонофия. В «Житии Оптинского старца Варсонофия» (Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1995) приводится его письмо Оптинскому настоятелю архимандриту Ксенофонту, отправленное из Манчжурии в августе 1904 года, – вскоре после начала русско-японской войны преподобный Варсонофий был направлен в госпиталь на Дальнем Востоке, в городке Муллин, для духовного утешения и напутствования раненых воинов. Вот замечательный абзац из этого письма:

«Верую вместе со всеми православными русскими людьми, что непостижимая, Божественная сила Честнаго и Животворящаго Креста победит и раздавит темную силу глубинного змия-дракона, красующегося на японских знаменах. Замечу, кстати, что мне пришлось тоже лично слышать от солдат, стоявших на постах у станции Хантазы, верстах в 70 от Муллина, что они нередко видели года два назад, как из одной горной пещеры выползал громадный крылатый дракон, наводящий на них ужас, и снова прятался в глубь пещеры. С тех пор его не видят, но это доказывает, что рассказы китайцев и японцев о существовании драконов вовсе не есть вымысел или сказка, хотя ученые естествоиспытатели европейские и наши вкупе с ними отрицают существование сих чудовищ. Но ведь мало ли что отрицается только потому, что не подходит под мерку наших понятий…» (с. 142).

Интересно, что где бы ни появлялось в древней литературе сообщение о драконах, всегда описывается борьба человека с ними. Дракон всегда весьма мерзок людям на вид, всегда страшен и отвратителен. В этом тоже мы видим подтверждение истинности Божия слова о проклятии, изреченном змию при изгнании людей из рая и о законоположенной Богом войне между людьми и семенем змия. И только наше время всеобщего развращения вкусов и нравов сделало динозавра любимым героем фильмов, книг и картинок.

В заключение приведем небольшое читательское наблюдение. Мы видим, как египетские пустынники побеждали чудовищ силою молитвы и упования на Христа. Европейцы, встречаясь с драконами, больше полагались на силу оружия или особые «военные хитрости». Так об этом повествуется в их летописях, например в знаменитой поэме «Беовульф». Спутники же Руфина, уговорившие его направиться по стопам дракона, уверяли его, что они уже побеждали змиев и драконов исключительно только своим молитвенным дерзновением. В какой-то мере здесь мы можем сравнить – и вполне правильно – христианскую настроенность Востока и Запада. Взирая же на подвиги благочестивых предков, по слову Апостола, станем подражать вере их.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таковы в самых кратких чертах научные данные, доступные знанию школьника, которые дают иной, чем ныне принято взгляд на мироздание. Доводы креационистов на этом далеко не исчерпываются, равно как и трудности эволюционной теории. Человеческий разум слишком ограничен, чтобы вместить в себя детальное знание обо всем. Волей-неволей мы делаем обобщения знаниям, и делаются эти обобщения верою. Вера же может быть разная.

Можно продолжать считать возникновение мира, жизни и разума самопроизвольным и подвластным случаю. Но однако же следует рассмотреть и свойства этого Слепого Случая. Его можно увидеть лишь по результатам его вмешательства (то есть он невидим в своей сущности). Благодаря ему установлены законы природы, но сам он им не подчиняется, а идет против них (то есть он сверхъестествен). Он существовал еще до появления Вселенной (вечен). Его влияние простирается на всю Вселенную (вездесущ). Он – причина, косвенная или прямая всего того, что когда-либо происходило (всесилен) [39, с. 1]. Чей же это портрет – Слепого Случая? – Очевидно, перечислены основные свойства Божества, но не все. Слепому Случаю, претендующему заместить на небесах Бога, не могут быть свойственны личностно-нравственные качества. Он не может ни любить, ни желать, ни чего-то требовать от человека, ни тем более – судить его и воздать ему по вере и делам его. Именно таков бог, которому рады поклониться любые атеисты! Именно этого и желают они от Бога. Их религию можно выразить просто: Боже, если Ты есть, уйди от нас и не мешай нам.

Вот в чем разгадка, почему сейчас прямых атеистов меньше, чем дарвинистов и агностиков (т.е. не вникающих в вопрос о бытии Бога). Трудно ныне, слишком уж антинаучно, – всерьез доказывать, что Бога нет. Но можно по-прежнему пытаться искать доказательства, что независимо от Него все и так идет само собой к лучшему будущему и отвечать за свою жизнь никогда не придется. К этому и направлены изыскания эволюционистов, люди ищут и добиваются независимости от Бога, «разрешая» Ему быть где-нибудь или когда-нибудь, только подальше от здешней жизни.

Теперь мы с вами видим, насколько предвзято подавалась информация о научных изысканиях. Если, например, «вся имеющаяся на сегодняшний день коллекция останков „предков человека“ легко разместилась бы на биллиардном столе» (Дж. Ридер), то гораздо больше собрано чисто человеческих останков, в слоях заведомо более нижних («древних»), чем те, где нашли гоминидов. Но кто из нас хотя бы раз слышал об этих находках? Зато все мы знаем, что якобы наука доказала наше происхождение от обезьян, точнее от этих малюсеньких кусочков костей, которые помещаются на одном столе.

Когда реальный материал для исследования столь малочислен, когда из фактов выброшено все, говорящее против общепринятой теории, – а по сути дела, все факты, могущие сказать какое-то значащее слово, – то над оставшимися кусочками фактов, допускающими любые кривотолки, можно теоретизировать сколько угодно.

Хорошо сказал об этом доктор анатомии Солли Цукерман: «Те ученые, которые занимались ископаемыми останками приматов, не прославились сдержанностью выводов в своих логических построениях. Их заключения так поразительны, что закономерно возникает вопрос: вообще, ночевала ли здесь наука?»

Ему вторит антрополог Тим Уайт: «Проблема многих антропологов в том, что они настолько жаждут найти кость гоминида, что любой обломок кости становится ею».

Точно также считал и президент ВАСХНИЛ, академик т. д. Лысенко: «Для того чтобы получить определенный результат, нужно хотеть получить именно этот результат, если вы хотите получить определенный результат – вы его получите». Речь шла именно о научных результатах.

Вся эволюционная картина мира построена как раз на такой «научной методологии», на таком горячем желании получить то, что задано. Некоторые нравственные, духовные и социальные выводы дарвинизма, выполняющего определенный духовно-социальный заказ, мы уже отмечали.

Не следует думать, что гласно противостать эволюционному учению сумела горячая вера простых сердец, та, которую атеисты именуют слепою. Когда появилась под восторженные аплодисменты публики книга Дарвина «Происхождение видов…», деятели западной церкви в основном хранили молчание, а гласно что-то возразить попытались именно ученые. Но шквал пропагандистской трескотни заставил их замолчать. Впоследствии эволюция настолько укрепилась в общественном сознании, настолько хорошо выдала себя за абсолютную истину, что появились многочисленные попытки деятелей Церкви, католиков и – увы – православных, примирить эволюционизм с христианской верой. Попытки эти, какими бы изощренными они ни были, вынуждены всегда представлять Бога или не всемогущим, или не всеблагим, и таким образом, они всегда противоречат основам христианской веры. Но, как мы видели, еще в большей степени они противоречат самой науке, ее основным законам и многочисленным фактам.

В нашей стране после революции наука была гонима в большей степени, чем религия. Религию сложнее гнать и уничтожать. Христианская вера вселяется неожиданно порой в самые зачерствелые сердца. В общем раскладе, простых верующих, которые просто не станут верить дарвинистам, может быть довольно много. Ученых же, имеющих доступ к исследованиям и публикациям, всегда будет мало. Верующий и в концлагере не оставит своей веры и молитвы, и даже проповеди. Ученый же в застенке вынужден оставить свое свидетельство и аргументы. Этим и объясняется такое страшное засилье материализма в нашей науке, такая отсталость ее мировоззренческих разработок.

Рано или поздно всякому человеку стоит задуматься о жизни серьезно. Главные выводы, которые мы сами делаем из всего сказанного, таковы.

Мир в своей основе сверхъестествен, выше науки. Тем более это относится к существованию жизни, а еще в большей мере – к разуму, душе и совести человека. Познание того, что для человека существенно важно, совершается прежде всего правильной верою в Откровение Божие, косвенно подкрепляемое свидетельствами истинной науки. Обе – вера и наука возвещают нам не только о том, как мир погублен и губится человеческим грехом, но и о том, как Бог спасает этот мир и человека и даже приводит их в состояние лучшее первобытного. Действительно, несогласно было бы с благостью и всемогуществом Божиим допустить столь прекрасно созданному миру быть погубленным взбунтовавшимися против Бога разумными тварями.

И в преданиях множества народов в самом разном виде проходит надежда на будущее спасение и обновление мира. Правильный же взгляд на этот вопрос мы нигде, кроме Священного Писания Нового Завета не найдем. Ради спасения мира и искупления человека от греха Сын Божий приходит на землю, становится Человеком, страдает и умирает за грехи наши и побеждает смерть своим Воскресением. Раскрытие этого великого таинства выходит за рамки нашей книги. Здесь мы просто напоминаем о нем и сообщаем древний и всегда новый призыв Божий ко всем людям: искать спасения во Христе, принять всеваемое Им в наши души слово Божие, с тем чтобы посеянное принесло добрый плод.

Спасение наше – дело многотрудное и никакому человеку своими силами его не получить. Для этого надо было бы ни много ни мало – выйти из под действия законов природы, установленных Богом, ведь к спасенной твари не могут уже относиться законы всеобщего тления и распада. Большую часть нашего спасения Бог уже совершил во Христе Иисусе. Но и нам необходимо принять этот дар верою, выражаемою в соответствующих делах и расположениях сердечных. Как это сделать – учит Церковь, основанная Иисусом Христом и Его апостолами на земле и далее руководимая Духом Святым во всех своих древних преданиях и традициях. Это Церковь Православная, путь к которой ни для кого не закрыт. И в ней самой часто можно увидеть преткновения, заблуждения и грехи отдельных людей, но непогрешимо в ней согласное, всегда и всеми православными похваляемое учение Святых Апостолов и Святых Отцов.

Воздадим же славу Богу Живому, Любящему и Спасающему. Как ужасен был бы мир, основанный «богом атеистов» – слепым случаем. Бесцельна, тосклива и отвратительна была бы жизнь в таком мире под водительством такого мертвого бога. Именно такую унылую картину может навеять на живую человеческую душу эволюционная теория мироздания. И если у читателя под конец свалится с живой души эта мертвящая тяжесть лженаучного знания, если ему захочется и далее искать истину и жизнь и найти ее во Христе, то это также следует признать милостию Живого Бога, но не заслугою автора книги.