Текст книги "Миссия в Зазеркалье (СИ)"

Автор книги: Тимофей Печёрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Эй вы, все… внимание! – проорал мутант басовито. Отчего и люди в плащах, и прочие пассажиры обернулись в его сторону. Кто с брезгливым недовольством, а кто и с толикой страха.

Страх в данном случае оказался оправдан более всего. Потому что от призывного возгласа мутант перешел к делу. Вероятно даже к цели своего пребывания в расстанской подземке. Распахнув пальто, он явил окружающим некий механизм, уютно расположившийся на груди. Нечто с разноцветными проводами, трубками и единственной кнопкой.

Не требовалось быть специалистом-взрывотехником, чтобы определить назначение этого устройства. Явно самодельного. В едином порыве пассажиры вокруг мутанта попятились, толкаясь и едва ли не наседая друг на дружку.

Последовали общему примеру и сотрудники АВР… но не их очередные противники. Из четверых двое в течение доли секунды выхватили пистолеты и навели их на желтолицего мутанта. Того, впрочем, данный расклад не напугал. И даже нисколечко не смутил.

– За равнопра… – возопил мутант, прежде чем его сразила пуля одного из людей Синдиката. Очевидно, тот не только считал себя метким стрелком, но и впрямь таковым являлся. Но вот в быстроте ядовито-желтому противнику он все-таки проиграл. Даром что составлял проигрыш меньше секунды.

Как бы то ни было, но нажать на кнопку мутант успел. Чем смог отправить к праотцам не только себя, но и трех из четырех боевиков Синдиката. А в придачу еще и пару пассажиров, оказавшихся слишком близко.

Остальным повезло: бомба действительно оказалась самодельной. Причем сработанной наспех и неумело. То, что, наверное, замышлялось как страшный взрыв, обернулось для большинства пассажиров разве что оглушительным хлопком. Таким, что уши заложило. Да еще едким дымом – возможно, ядовитым. Хотя и не факт.

Кое-какой ущерб понес и сам вагон. В трех ближайших к желтому мутанту окнах выбило стекла. И вдобавок, почему-то погас свет. Для паники всего это в совокупности хватило с лихвой.

Под разноголосый вопль, визг и вой пассажиры кинулись врассыпную. Слабых и не вышедших ростом уже без смущенья топтали. Множество рук и ног заколотило по дверям, но чаще по стенам. Кто-то умудрился и еще пару стекол расколотить. Пока, наконец, хотя бы одному человеку не пришло в голову нажать на стоп-кран.

Судорожно скрежеща колесами о рельсы, высекая из них невидимые пассажирам искры, поезд остановился. Автоматические двери со вздохом разошлись. И взбаламученная людская масса хлынула наружу. На узкие бордюры туннеля, обрамлявшие рельсы.

К счастью для Олега, Яромира и Георгия Павловича, еще до остановки толпа оттеснила их поближе к дверям. Поэтому толкаться, пробивая себе путь и рискуя самим быть затоптанным, сотрудникам АВР не пришлось. Зброй выскочил первым. За ним последовал Монахов, облегченно вздыхая. И уже оба они помогли выбраться Олегу Замшелову.

– Ну ё-мое, – сокрушался тот из-за вынужденной остановки, да вдобавок неловко ступив на поврежденную ногу, – ну и куда нам теперь?

– По направлению следования поезда, – спокойно молвил Георгий Павлович, зачем-то тыча пальцем в темнеющую глубину туннеля, – большинству, как понимаю, легче вернуться на последнюю станцию…

– Вы… дайте пройти, – словно подтверждая его слова, мимо грузно прошествовал немолодой усатый толстяк в джинсовом костюме.

– …где пересесть на следующий поезд, – продолжил Монахов, посторонившись и пропустив толстяка, – но как по мне, до пункта назначения можно дойти пешком. Расстояние-то небольшое. Мне кажется, больше времени потеряем, дожидаясь поезда. Из-за одной станции.

– А по мне ехать всяко лучше, чем идти, – без тени энтузиазма от слов шефа возразил ему Олег, – да и куда спешить?

– Если не понял, – начал Георгий Павлович, – то идти придется в любом слу…

Его перебил тонкий девичий визг. Секунду спустя к визгу присоединился другой возглас – мужской. И содержавший хотя бы одно слово осмысленной речи:

– Кр-ы-ы-сы-ы-ы!

После чего целая толпа в десять человек синхронно попятилась. Устремившись обратно к только что покинутому поезду.

– Ну что за люди, – проворчал Монахов, вновь вынужденный посторониться, – взрослые мужики… да и бабы тоже. А всякой мелочи помойной пугаются. Как будто…

– Мелочи, – с иронией перебил его Яромир, – вот я бы не сказал!

Из-за силуэтов отступавших людей, в жиденьком свете ламп под сводом туннеля, показались три твари. Каждая – размерами с небольшую собаку: спаниеля или бульдога. И с пастями настолько зубастыми, что лучшие друзья человека на этом фоне могли показаться безобидными плюшевыми игрушками.

С земными крысами тварей роднили разве что острые морды и маленькие круглые уши. Да длинные голые хвосты. Горящие желтые глаза глядели с недобрым прищуром.

– Это все мутанты, – причитал давешний толстяк в джинсовом костюме, – все они… заразу тут разносят… даже звери от них мутируют.

Зрелище обитательницы здешних подземелий являли, мягко говоря, жутковатое. Даже Георгий Монахов при виде их опешил от неожиданности. Но не Яромир Зброй.

– Их трое – нас трое, – предложил он, вскидывая винтовку, – не дать ли по ним залп?

– Боеприпасы переводить? – с неохотой вопрошал Олег, которому также было не по себе при виде представительниц местной городской фауны.

– На то и боеприпасы, чтоб переводить, – весело заявил Яромир, – или предпочитаешь умереть, но сохранить все патроны? Хотя… с другой стороны, можешь прикончить одну из этих тварей прикладом по башке. А я, с вашего позволения, начну. Во-о-он с той.

И, не ожидаясь ни одобрения товарищей, ни их возражений, Зброй уложил прямым попаданием ближайшую из крыс. Его примеру последовал Георгий Монахов. Его противница оказалась проворнее. И позволила себя упокоить лишь со второй попытки.

Олег Замшелов стрелял последним. Но именно стрелял. Потому что лезть в рукопашную с тварью из чужого мира он не решился. Вдобавок, оставшаяся крыса буквально озверела. Не то от страха, не то от запаха крови зубастых товарок. И сама ринулась в атаку. Не оставив человеку выбора.

Выстрел Олега оказался единственным… и в некотором смысле эффектным, а не только эффективным. Пуля разорвала крысе голову заодно с шеей.

– Путь свободен, – напоследок сообщил Монахов, закидывая ствол на плечо.

Радостно гомоня, незадачливые пассажиры кинулись мимо него в направлении ближайшей станции. А трое сотрудников АВР, не сговариваясь, зашагали в противоположную сторону. Потому как запомниться, быть узнанными толпой, им требовалось меньше всего.

Не ровен час, кто-нибудь из попутчиков проговориться о трех стрелках ищейкам Синдиката. И тем не составит труда напасть на их след. Если же молча уйти – вполне вероятно, про очередных импровизированных героев быстро забудут. Не успев даже толком их разглядеть.

* * *

Дальнейший путь прошел без приключений. Дойдя до нужной станции, трое беглецов встретились там с проводником. Меняющимся каждую неделю мутантом, что с небольшого лотка продавал всякую мелочевку вроде сигарет, значков или сувениров. Продавал, разумеется, для проформы. Ибо потенциальные покупатели его лоток игнорировали почти поголовно. Проходили мимо. А многие даже взглядом не удостаивали.

Когда три человека предъявили пропускные знаки, мутант-проводник сперва удивился. Оттого, наверное, что обратились к нему на сей раз все-таки люди, а не сородичи. А затем, нимало не волнуясь за сохранность товара, оставил лоток. Троим просителям велев следовать за ним.

Тайный ход начинался в паре сотен метров от станции – в одной из стен туннеля. Заметить его со стороны было трудно из-за недостатка света. К тому же дверь, ведущая в тайный ход, была такой же серой, как и стены. Выкрашенной примерно той же краской.

«Ползите прямо, не ошибетесь», – напутствовал трех людей мутант-проводник. Прежде чем двинуться в обратный путь, к станции и покинутому лотку. И надо сказать, предупреждения его оправдались на сто процентов. Во-первых, потайной лаз действительно шел прямо. Без всяких развилок и поворотов. Ну а во-вторых, увы и ах: высота подземного пути оказалась такой, что пробираться через нее временами действительно приходилось ползком. А несколько метров даже по-пластунски.

Лаз вывел трех беглецов на опушку леса: хвойного и вполне земного. Здесь, в окружении трав и кустов тайный путь в Расстан можно было принять за нору крупного зверя. Но уж точно не за рукотворное сооружение.

Затем сотрудникам АВР потребовалось отдалиться от опушки на десяток-другой метров. Чтобы выйти к промежуточному пункту назначения. Темно-серой и широкой, не в пример городским улицам, полосе шоссе.

3. Вырваться из Зазеркалья

Лагерь Изгоев лично Олегу Замшелову примерно так и представлялся. Сетчатая ограда с колючей проволокой и сторожевой вышкой. А по другую ее сторону – типичный неблагоустроенный поселок или большая деревня. Каковых, кстати, и на Земле хватало. Бревенчатые дома в один-два этажа, удобства во дворе, колодец и чахлые огороды.

Еще в Лагере Изгоев имелась ремонтная мастерская, лавочка на одного продавца, а также кабак. Он же бар, он же салун. И, что ценно, этот отстойник для неудачников всея Расстана нисколько не таился. Те же сотрудники АВР, выбравшись из подземного лаза и выйдя к шоссе, обнаружили его без особого труда. Тем более что помог им в том указатель. Фанерный щит с грубо намалеванной надписью: «Лагерь Изгоев – туда». И с жирной стрелкой ниже.

Между указателем и, собственно, Лагерем оставалось менее десятка километров. Или полтора часа неспешной прогулки на свежем воздухе мимо здешних лесов. Что показались землянам непривычно первозданными и чистыми. Почти как в походных песнях советских геологов.

«А ведь есть свои плюсы, – высказался на сей счет Монахов, – ну, в том, что города в Зазеркалье все такие вольные и суверенные. Что аж стенами отгородились. Да, в самом городе оттого тесно и душно. Зато за его пределами можно встретить такие вот уголки дикой природы. По крайней мере, гораздо легче встретить, чем на Земле. Потому что никакой мегаполис досюда не дотянется… не воткнет возле этого леса какой-нибудь завод. Или очередной дурацкий торговый центр… турбазу, дачный поселок».

Яромир и Олег слушали разглагольствования шефа вполуха. В праздный спор не вступали, но имели и собственные соображения на сей счет. Например, что негоже так очаровываться чужим и враждебным миром. Хотя стоило признать: воздух за городом и впрямь оказался исключительным. Тот же Замшелов едва не впал в кислородное опьянение. Что вкупе с еще не зажившей до конца ногой могло сильно задержать в пути и его самого, и коллег.

Благо, медицина в Зазеркалье кое в чем сильно превзошла возможности айболитов и гиппократов с Земли. Да и врач, работавший на Шабира, дело свое знал крепко. Не подвел. Так что уже на полпути к Лагерю Изгоев Олег мог шагать свободно и почти не хромая.

Гораздо больше местной экологии и собственного, пришедшего в норму, состояния Замшелова интересовал другой вопрос. Почему недоброжелатели Синдиката сумели не таясь организовать свою общину? Нет, даже не так. Почему Синдикат не преследует бежавших из Расстана отщепенцев? Что расположились не так и далеко от подвластного ему города.

Неужели… руки коротки? Нет, это было бы слишком хорошо. Скорее всего, Лагерь Изгоев банально не принимали всерьез. Ну, живут какие-то чудики почти без благ цивилизации, ну и что? Как бы ни ненавидели они Синдикат, серьезно навредить его бизнесу обитатели Лагеря были не в силах.

Ну вот и пусть себе живут – гордые и нищие. А как насладятся свободой сполна, чай, снова захотят вернуться в Расстан. Под твердую руку синдикатских боссов.

Скорее всего, рассуждали вышеупомянутые боссы именно так. Потому что… не знали всей правды. Каковая же заключалась в том, что вся эта пасторальная картинка с деревянными домами была лишь внешней стороной Лагеря Изгоев. Его витриной и фасадом. Для отвода глаз.

Самое же, если можно сказать, интересное таилось под землей. В основательно укрепленном и оборудованном бункере, обустроенном на месте заброшенной шахты.

Специально установленный реактор снабжал бункер электричеством, автономно и бесперебойно. На подземной фабрике штамповали боеприпасы и оружие. Хоть и то и другое было устаревшим по меркам Зазеркалья: пороховым. Зато добра этого уже могло хватить на вооружение десятка таких лагерей.

Пытались Изгои собирать и кое-какое подобие боевых машин. Невесть откуда беря материалы для своего подпольного производства. Хотя почему же – невесть? Скорее всего, способы снабжения были примерно те же, что позволяли, например, Шабиру успешно делать бизнес под пятой Синдиката. Да и не только Шабиру.

Но все эти соображения пришли к Олегу позднее. А прежде произошло знакомство с новыми союзниками. Нельзя было сказать, что очередных беглецов из Расстана в Лагере встретили с восторгом. Однако и пополнением в лице трех вооруженных людей пренебрегать не стали. Тем более что прихваченное ими оружие Синдиката само-то по себе на дороге не валяется.

Вскоре после прибытия пути Георгия Монахова и двух его подчиненных разошлись. С первых же дней шеф установил контакт с Егором Лукованом, предводителем общины. И часами что-то обсуждал с ним в подернутом ржавчиной вагончике-штабе.

Тогда как у Олега Замшелова и Яромира Зброя до поры до времени имелось всего два дела. Либо повышать навыки обращения с оружием – либо, на худой конец, поддерживать себя в форме. Хотя бы посредством физических упражнений на свежем… действительно свежем воздухе.

И лишь спустя чуть больше недели обоих сотрудников АВР вызвали в вагончик-штаб. Где Монахов, отвлекшись от карты на небольшом столике, обратился к ним со следующими словами:

– Итак, вначале не помешало бы напомнить. Каковы наши цели в этом мире?

– Обижаете, шеф, – без промедления отозвался Олег, – приказ Валленхауса… вы сами его нам зачитывали. Уничтожить установку для перемещения между мирами.

– Это я помню, – ворчливо молвил Георгий Павлович, – и рассматриваю как программу-минимум. А теперь предлагаю и о максимуме задуматься. Например… как, по-вашему, нам самим вернуться на Землю? Если мы каким-то чудом сумеем подобраться к установке и вывести ее из строя?

Озадаченные, Замшелов и Зброй зачем-то переглянулись. Тогда как Монахов продолжал:

– По-видимому, у этого хмыря Валленхауса о нашем возвращении и душа не болела. Наоборот, если мы останемся здесь, это даже закрепит желаемый для него результат. Мало того, что проход между мирами закрывается. Так еще и в Зазеркалье остаются именно те, кто успел узнать о нем лишнее. Или просто знал.

Это во-первых, Яромир Зброй, как уроженец этого мира. Во-вторых, новичок, которому про Зазеркалье рассказали раньше времени. Не сообразуясь с его уровнем посвящения. Ну и, наконец, дурень начальник филиала. Что, собственно, и рассказал новичку сведения, для него не предназначавшиеся. Как вам такой расклад, ребята?

– Офигеть, – с обидой отвечал Олег.

– Коварно, – вторил ему Яромир.

– Но на самом деле это обычная наша работа, – без обиняков и даже не дрогнув, заключил Георгий Павлович, – или… вы что думали: АВР состоит из пионеров-тимуровцев? Из мушкетеров, где каждый один за всех и все за одного? Что ж. Тогда у меня сильные сомнения в вашей профессиональной пригодности. Увы!

Замшелов и Зброй насупились. И под их враз потяжелевшими взорами начальник филиала все-таки немного смягчился.

– А хорошая сторона в нашей работе, – добавил он, – это наличие широких возможностей. Которые просто надо уметь видеть. Взять тот же приказ Валленхауса. Он только велит нам уничтожить установку Синдиката. Но чтобы оставаться в этом мире – на сей счет приказа не было.

– Так вы же сами сказали, – вяло возразил Зброй, – это подразумевается.

– Это если действовать прямолинейно, – был ответ Монахова, – да с изяществом танков столетней давности. Ну да не все ли равно? Коль в неэффективности лобовых атак мы с вами успели уже убедиться.

На пару секунд прервавшись и переведя дух, он перешел к самой сути:

– Так вот, почесав затылок да обмозговав с уважаемым Егором Лукованом, я подобрал-таки ключ к нашим проблемам. Если мы хотим и приказ тот треклятый выполнить, и домой вернуться, нам позарез нужно Синдикат… свергнуть. Выражаясь поэтически, предать огню и мечу. Что, собственно, совпадает и с интересами наших новых союзников. Ведь так?

Последний вопрос Монахов адресовал предводителю Изгоев. Егору Луковану, немолодому жилистому мужику с обветренным лицом. До сих пор сидевший молча за столиком с картой, тот ответил молчаливым же кивком.

– Сами посудите, – продолжал излагать свое предложение Георгий Павлович, – если Синдикат накроется медным тазом, то прежде всего некому будет создать еще одну установку. На смену прежней. Вдобавок, Яромиру Зброю больше не придется скрываться на Земле. Он сможет спокойно жить в родном городе, не опасаясь ни боссов, ни их приспешников. А прежде… да-да, дорогой коллега. Прежде ты будешь должен уничтожишь установку. Сразу после того, как ей воспользуемся мы с Олегом. Считай это моим последним тебе приказом.

– Лады, – Яромир вздохнул, – как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Весь вопрос в том, как сладить с Синдикатом.

– Ну во-первых, кое-какие задумки у Изгоев уже имелись, – Монахов повернулся к предводителю общины, – ведь так, господин Лукован.

– Да не совсем, – вымолвил тот скромно, и одновременно поднимаясь из-за столика, – в открытом бою мы не можем тягаться с людьми Синдиката. Нас меньше, да и оружие наше похуже. Мы разве что могли бы высадить десант в городе – при помощи того подземного хода, через который вы вышли. Но опять-таки: надолго ли нас тогда хватит? В смысле, при обычных условиях.

Что еще? Кое-какой потенциал есть и у нашей техники. Например, всего один боевой робот мог бы проломить городскую стену.

– Робот? – не выдержал и переспросил Олег Замшелов с ноткой простодушного восхищения.

А Лукован смутился.

– Ну… то есть, не совсем робот, – молвил он таким тоном, словно оправдывался, – по сути, это огромный шагающий механизм, отдаленно похожий на человека. И с ручным управлением… как у автомобиля, например. Но не суть важно. Если на пути такого робота встанет хотя бы один боевик с винтовкой, стреляющей антивеществом… думаю, не мне вам объяснять, что будет. Поджарит с пары выстрелов. Невзирая на размеры.

– Думаю, роботов следует использовать для отвлечения сил противника, – осторожно предложил Монахов, – не более. Десант же… хм, его так и вовсе лучше высадить на финальной стадии. А пока она даже на горизонте не маячит, нужно вспомнить, что способно помочь нам внутри самого города. Вернее сказать, кто.

– Мутанты, – сообразил Яромир Зброй, чем заслужил одобрительную улыбку шефа.

– Будь мы в школе, я поставил бы тебе «пять», – изрек Георгий Павлович не без восхищения, – да-да, мутанты. Несчастные уродцы и чернорабочие. В том числе и чернорабочие на предприятиях Синдиката. В большинстве они готовы хоть каштаны из огня носить, лишь бы прокормиться. Но многие со своей участью парий не смирились. И готовы драться только за то, чтобы к ним относились как к людям. А не как к рабочему скоту.

Да что там – уже дерутся. Не щадя живота своего. Вспомните хотя бы того желтого бедолагу, что прихватил с собой на тот свет пару-тройку боевиков.

– Ясное дело, – подтвердил Яромир, – весь вопрос в том, как нам эту их боевитость обратить себе на пользу.

– Как… это в общих чертах я сейчас скажу, – начал Монахов, – власть Синдиката при нынешних раскладах – это карточный домик. Если мутанты взбунтуются всерьез, то, самое меньшее, встанут некоторые производства. Плюс не исключаются массовые беспорядки, погромы. На подавление которых отвлекутся и боевики Синдиката, и прикормленная им же полиция. А тут и мы нечаянно нагрянем.

– Звучит заманчиво, только… – возразил было Яромир, но шеф его перебил.

– А вот устранять это «только» я поручаю вам с Олегом, – отрезал Георгий Павлович, – причем тебе – в первую очередь. Как человеку, что прежде якшался с мутантами. Наверняка и на их революционеров выходы имеешь. Главное, не переживай: в одиночку работать не придется.

– А я? – робко поинтересовался Олег Замшелов.

– О, твоя роль в моем плане будет не настолько важная, – ответ Монахова получился с налетом загадочности, – и уж точно не шибко красивая. Хоть и тоже небесполезная. Причем, что ценно, возможностей для глупого геройства с нею у тебя не будет.

А потом осекся и добавил:

– Очень на это надеюсь.

* * *

Нет, гром не грянул. И хотя небо над всем Расстаном не могло быть безоблачным в принципе, началось все едва ли не буднично. Во всяком случае, не в том масштабе, чтобы кто-то со стороны мог предугадать последствия. И тем более просчитать их сквозь призму собственных жизненных перспектив.

А перво-наперво через туннель Шабира в город просочилось десятка два бойцов из Лагеря Изгоев. Случилось это ночью, так что вылазку чужаков никто из расстанцев не заметил. Точнее, почти никто. Кроме водителя грузовика, который этот мини-десант захватил. Впрочем, и водитель не смог бы никому рассказать о случившемся при всем желании. Ибо предусмотрительные Изгои подстрелили беднягу сразу же, без лишних разговоров. И уж тем более не заморачиваясь насчет гуманизма.

На захваченном грузовике и при полном вооружении отряд въехал в один из районов, населенных мутантами. Не в Сокловицы, правда. Этот район находился на другом конце города. Причем, в силу странного совпадения – невдалеке от одной из фабрик антивещества.

Совпадением, впрочем, это не было. Во всяком случае, для посвященных. «Наверняка мутанты есть и среди персонала фабрики, – объяснял свой выбор Георгий Монахов, – хотя бы на правах уборщиков, грузчиков и все такое прочее. И если бунт их тоже затронет, будет очень кстати. Чем меньше у Синдиката его любимой начинки для патронов, тем больше шансов у нас».

Егора Лукована эти рассуждения просто-таки воодушевили. Ведь и сам он, и многие другие беглецы из Расстана были наслышаны о разрушительной мощи оружия Синдиката. А некоторые успели познакомиться с ней даже не понаслышке.

Возражать пытался разве что Олег Замшелов.

«А вы не боитесь, что фабрика взлетит на воздух? – осторожно предположил он, – из-за нарушения производственного цикла, например. Или из-за поломок техники, устроенных взбунтовавшимися работниками. Вся готовая продукция аннигилирует. А на месте фабрики образуется черная дыра. В которую утечет весь этот мир».

«А что же не вся вселенная? – с иронией молвил на это Монахов, – выше надо брать… масштабнее мыслить. Но лучше все-таки задаться вопросом: а почему аналогичная дыра не образуется в результате хотя бы стрельбы пулями с антивеществом? А то вон его сколько тот же Синдикат успел потратить. Ответ прост. Антивещество определенной массы способно аннигилировать с веществом такой же массы. То есть ограниченной. Эх, и чему тебя в школе учили?»

Правда, почти сразу шефу пришлось добавить к своему ответу небольшую оговорку. «Ну то есть понятно, – признал он не без досады, – что если аннигилирует склад антивещества на целой фабрике, большой бада-бум обеспечен. Причем такой, что ядерный взрыв новогодним фейерверком покажется. Но я надеюсь, за технику безопасности там ответственны все-таки люди. Они не допустят».

Еще Монахов надеялся, что успеет удрать из Зазеркалья. Оставив всех этих мутантов, Изгоев и людей Синдиката расхлебывать горькую кашу самим. Но об этих соображениях при новых союзниках он, разумеется, предпочел умолчать.

Вернемся, однако, к бойцам из Лагеря, первыми подосланным в Расстан. Оказавшись в районе, населенном мутантами, эти люди за ночь оторвались на славу. Сперва учинили стрельбу прямо посреди улицы. Отправив на тот свет едва ли не всех, встреченных ими, припозднившихся прохожих.

И то, что у некоторых мутантов были при себе ножи, кастеты, а то и тоже стволы, помогло им не сильно. Изгои-то действовали слаженно. Как и подобает боевому подразделению. Тогда как каждый из мутантов был сам за себя. В силу чего численный перевес всякий раз оказывался не на их стороне.

Стрельбой подосланные бойцы не ограничились. Вдобавок они разгромили несколько ларьков. И выстрелами расколотили стекла не менее, чем в десятке окон. Даром, что целые стекла в мутантских трущобах без того встречались не так уж часто.

Удостоился визита ночных погромщиков и один из местных баров. Повальной резни на сей раз, правда, было. Ограничились очередью поверх голов посетителей. А также парой трупов от шальных пуль.

Свои кровавые похождения посланцы Лагеря Изгоев сопровождали выкриками расхожих лозунгов. «Расстан – для людей!», «Уроды, убирайтесь!», «Наш город – наши законы!» и прочее в том же духе. А чтобы лучше запомнилось, теми же лозунгами они исписали стены и бара, и разгромленных ларьков, и многих домов в районе. После чего убрались восвояси. Так же незаметно, как и пришли.

Особого успеха эта первая попытка не принесла. Разве что горсть молодых мутантов сподобилась пикетировать ближайший полицейский участок. Да еще несколько их наиболее авторитетных сородичей направила в штаб-квартиру Синдиката петицию. Разберитесь, мол, обеспечьте порядок. Ведь погромы и стрельба на улицах бизнесу на пользу не идут. Ни нашему, ни вашему.

Похоже, многие жители злополучного района действительно трудились на фабрике антивещества. Да неплохо при этом зарабатывали. Ровно настолько, чтобы дорожить этим заработком. И не ссориться с хозяевами фабрики, а также всего города в придачу.

Поэтому вылазку пришлось повторить. Еще в двух районах, включая Сокловицы. А рыскавший там же Яромир Зброй тем временем добился-таки своего. Подняв старые контакты, он через знакомых мутантов сумел выйти на одного из революционных вожаков. Некую Брахуму – облик имевшую, как ни странно, почти человеческий. Причем довольно симпатичный. И лишь эдакой шуткой природы за ее спиною красовался длинный хвост.

Умом Брахума, впрочем, обделена не была. И скорее всего поняла совместный замысел Изгоев и сотрудников АВР. Однако, при всем коварстве оного, не возражала. Считая его местами даже полезным для своей организации. Лишние жертвы среди сородичей? Ну так за свободу и равноправие никакая цена не бывает шибко высокой.

Не позднее чем через неделю на главную площадь Расстана явилось уже не меньше десяти тысяч мутантов. На полированных плитах даже стало не протолкнуться от разноцветных существ с плакатами и транспарантами. Многие привели на митинг детей. Надеясь при этом… на что? Неужели на умиление людей этими маленькими уродцами?

Еще некоторые из мутантов держали в руках палки, прутья арматуры. Однако действием свои отнюдь не мирные намерения пока не подтверждали. Соответственно, и полицейские, оцепившие площадь, ограничивались тревожными взглядами. Да еще переговаривались по рации чаще обычного.

И вот тогда-то в дело вступила группа из нескольких снайперов. В их число, кстати, после особо интенсивной тренировки, был включен и Олег Замшелов. Снайперы заняли позиции на верхних этажах высоток, расположенных недалеко от площади. И в самый разгар митинга, один за другим, поразили заранее выбранные цели.

Первым с пробитой головой рухнул оратор. Дородный мутант с синей кожей. В течение предшествующих десяти минут он рассказывал, сколько лет успел потрудиться на благо Расстана. Начав с уборщика улиц и дослужившись до техника на электростанции. Достоин ли был такой горожанин уважительного к себе отношения? Участники митинга на сей счет проявляли завидное единодушие.

Едва подстреленный мутант рухнул с трибуны, как еще одна пуля настигла его сородича. Крепкого парня с полосатым как зебра лицом. Был он как раз в числе тех, кто пришел на митинг с оружием. В данном случае – с тяжелой дубиной, которую держал, закинув на плечо.

Встрепенулись его товарищи. Принявшись озираться вокруг. В поисках не то невидимых стрелков, не то просто подходящих объектов для срывания злости.

А тем временем еще несколько мутантов пало замертво под ноги сородичей. И среди них оказался, как минимум, один отец семейства. Очень многочисленного семейства.

Волна тревоги и гнева всколыхнула толпу. Проявив себя покамест лишь многоголосым криком. Но то было всего лишь начало. Незаметные на общем фоне, к операции подключились соратники Брахумы. На площадь они смогли принести кое-что посерьезнее дубинок и арматуры.

Хватило единственного выстрела из гущи толпы. Причем не абы куда, а по полицейскому оцеплению. И тут даже расстанские стражи порядка, прирученные Синдикатом, устоять не смогли. По всем инструкциям в подобных случаях им надлежало открывать ответный огонь. Что полицейские почти сразу и сделали.

Стрельба стала последней каплей. Превратив собрание разумных существ в неуправляемую живую массу. Сдержать которую не смогли ни полицейские, ни даже шнырявшие поблизости группы боевиков Синдиката. Ибо сила и тех и других держалась на инстинкте самосохранения противной стороны. А инстинкт этот свойственен лишь одиночкам – будь то человек, мутант или зверь.

Массу же так просто не напугать. Индивидов, пытающихся ей противостоять, она едва ли даже замечает.

Вырвавшись с площади, толпы мутантов растеклись по улицам, поджигая и разбивая подвернувшиеся машины… для начала. Затем пришел черед магазинам и мелким конторам. Перепало и незадачливым прохожим. Отчего людей на этих улицах очень скоро было не встретить. Мирные горожане предпочли затаиться в своих жилищах. Не высовываясь оттуда лишний раз. А то и вовсе убраться из района беспорядков куда подальше.

В течение двух часов о бунте мутантов было доложено самим боссам Синдиката. Но те по привычке лишь отмахнулись. «Вот увидите, – небрежно молвил один из них, – к концу дня эти твари выпустят пар. И успокоятся».

Однако день сменился вечером, ночью, но «твари» все не успокаивались. На улицах горели костры из автомобильных покрышек, мебели… и трупов тоже. Хватало и последних, причем с обеих сторон. Некоторые улицы успели перегородить баррикадами – пока, впрочем, хлипкими. Возведенными наспех.

Вся эта набирающая обороты вакханалия мало сказалась на Шабире и его бизнесе. Как говорится, война войной, а охотники выпить или словить кайф не переводились. Вот потому владелец самого популярного из ночных заведений Сокловиц сильно удивился, когда в его логово пожаловали боссы Синдиката. В количестве аж двух из семи человек. Да в сопровождении целого взвода боевиков с непустыми кобурами. Из-за них в апартаментах Шабира сделалось тесно чуть ли не до духоты.

Один из боссов словно сошел с советских карикатур на буржуев и акул империализма. Толстяк, упакованный в черный строгий костюм, едва сходящийся на изрядном животе. Только что вместо цилиндра его голову венчала шляпа-котелок.