Текст книги "Сотник из будущего. Начало пути"

Автор книги: Тимофей Бессаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Понятия «единая и неделимая» сейчас тут не просто не примут, а, пожалуй, что даже признают очень вредным, чуждым и опасным!

Так что с этим надо бы пока поаккуратнее, а то не ровен час на копья и вилы поднимут. Хоть в той же Новгородчине, Галичине или Черниговщине, да хоть во Владимире и Киеве. А то и просто могут взять и притопить по-простецки вближайшем болоте или омуте, чтобы, значит, народ, мыслями вредными не смущал!

Ибо веками мы тут так жили и живём! И нечего нам тут баламутить, ишь выискался!

И всё же есть что-то объединяющее, всеохватывающее и общее для всей вот этой земли. Вера эта Христианская Православная! Земля эта родная, русская. Да беда грядущая, злая и великая – нашествие Батыево и иго тяжкое, монгольское!

Всего-то вот год прошёл, как чудом он возвернулся посеченный и пробитый из горькой для русичей битве при Калке. Ещё четырнадцать лет осталось. И вернутся опять монголы, той бедой лютой! Разорят землю Русскую. И обезлюдеет она под пятой ига жестокого. И как не ему знать об этом.

Вот что же теперь со всем вот этим ему делать?!

И сам себе же тихо ответил:

«Крепить Русь бронно и оружно перед приходом орды! Крепиться самому и помогать укрепляться другим, в Вере Православной да с навыками отточенными воинскими!»

«Вот и смысл тут всей жизни моей! Сколько бы мне не осталось её прожить», – подумал Андрей. Вдохнул глубоко пряный аромат разнотравья, да укрывшись курткой, и уснул у потрескивающего тихонько костерка.

В усадьбу.

Когда утренний рассвет разогнал тьму на полянке, Сотник уже был на ногах. Пора в путь!

До его вотчины, пожалованной князем Мстиславом Удатным и Новгородским Господнем Советом за службу верную, да кровь обильно политую, было не близко. Полтора, а то и два дня, да и то если поспешать. Хотя шибко спешить-то в лесу не получится. Это, конечно, если сам живым хочешь остаться. Тут тебе и зверя лютого, да и человека лихого хватает вполне себе с избытком. Так что, поостеречься бы следовало.

Поэтому, наскоро перекусив сваренным кулешом из вяленой лосятины и проса, да запив всё душистым «кипрейским Иван чаем», Андрей тщательно упаковал всё своё имущество в один походный рюкзак. Затоптал кострище и, проверив, быстро ли сможет выхватить притороченный к спине лук со стрелами, направился в сторону захода солнца. Именно там, между двумя лесными речками Дубенкой да Ямницей, впадающими затем в Поломять, и находилось жалованное ему поместье.

За время перехода ничего примечательного, окромя добычи–парочки зайцев, не произошло. И уже на Успение Богородицы (28 августа по новому стилю) он был рядом с домом.

Переправившись бродом неширокой, но кое-где глубиной, что и по грудь Дубенки, поднявшись на покатую у реки возвышенность, Андрей притаился за зарослями крушины и, контролируя окрестности, начал внимательно всматриваться в недалёкое подворье. Оно же состояло из крепкого пятистенка, крытого тёсом, да пары сараюшек и низенькой баньки, притулившийся поодаль у небольшого озерца.

Рядом с домом стоял невысокий худенький паренёк с копной светлых волос и споро так тюкал топориком.

–Не бездельничает Митюня! Вон как поленница за время его отсутствия выросла, –тепло подумал о своём младшеньком Андрей и вышел из-за куста.

–Тятя, тятя!–закричал мальчишка и, бросив топор, стремглав кинулся к нему.

Следом, от небольшой сараюшки, около которой жевала ветки пара коз, выкатился тёмный шарик из лап, хвоста и ушей, и залился весёлым лаем. Андрей поймал сына на лету, закружил и подбросил пару раз вверх.

–Лёгонький-то какой, что щеня, не намного тяжелее Волчка будет, –что крутился радостный у его ног, тут же.

–Ну, будя, будя, –и, погладив по голове, поставил сына на землю. А вот топор нечего на землю бросать. Топор–это первое наше оружие из древле, и всегда должен быть готов к бою! –слегка нахмурил брови тятя.

Митя вздохнул и опустил глаза.

–Виноват. Соскучился я, тять. Больно долго тебя не было. Думал, уж не случилось ли чего ненароком, –и перекрестился.

–Да пять дней всего-то прошло. Не журись, Митюш, больше не оставлю!

И улыбнувшись, он снова погладил светлую головушку.

Сын был у него младшеньким, год уж как не стало матушки, жены Андрея–Доброславы. Забрала её с собой за кромку лихоманка злая. Вот и жалел да ластил он как мог малого, пытаясь хоть как-то заменить не хватающего материнского тепла.

–Тять, а что это у тебя такое на спине чудное?–кивнул Митя на рюкзак, –Да горшки вон какие-то привязал, и рогожа али кошма поди какая на самом верху?

–Всё, сынок, объясню да покажу, пошли-ка мы пока в дом. Хочу я с себя всё скинуть да разложить. А тебя же попрошу нашу баньку затопить. С дороги-то и с устатку сам понимаешь: баня–она самое то будет!

Пока топилась баня, было время оглядеть всё своё хозяйство новым взглядом. Было оно по меркам 13 века весьма неплохим и крепким, хотя с боярским поместьем, конечно, не сравнить. Нет тут крытого подворья за высоким забором, нет больших хором и кучи снующих холопов. А всё же очень даже достойно по нынешним меркам, хотя и не без причуд конечно.

Вот возьмём ту же избу. С виду обычный пятистенок, правда, крытый тесом, а не дранкой или соломой. Внутри-то пол из толстенных досок, а не какой-то там земляной, да утоптанный и крытый соломой. Не очень-то и позволительная роскошь по нынешним меркам! Пилорам ведь ещё нет, а попробуй, вот, ты бревно, да к тому же вручную, вдоль распилить, а хотя и расколоть иль расщепить даже! Семь потов у тебя сойдёт, а времени –то сколько клиньями раскалывать, да ещё и ровнять потом!

На стенах сверкали два небольших окошка из слюды, а не просто мутного бычьего пузыряили вощёной холстины. Опять же редкая и дорогущая нынче вещь! Зато и в избе от того, было светло да опрятно.

А вот и печь. Не печь – а просто чудо печь! Эдакой-то печью, редко какой боярин или князь может похвастать. Печь же была такая, как мы её и представляем в самом 21 веке. То есть стоящую, огромную, посреди избы, с топкой, лежанкой и с трубой наверху. Но вся «фишка» в том, что в веке 13 ВСЁ печное отопление изб состояло из очага на полу! А это, считай, всё тот же костёр в камнях, ну пусть и обмазанных глиной.

Топились избы по-чёрному, то есть дым находил себе выход в отверстиях – продухах сверху, ну или ещё через какие-то там боковые щели. Тут же о щелях вообще можно было забыть. Всё законопачено, промазано глиной и побелено извёсткой! Чисто, бело, уютно – аж глаз радуется!

Ну а печь, с её хитрыми продушинами, затворками и внутренними печными ходами-камерами, всё для увеличения КПД обогрева – это особый «отдарок» одного иноземного мастера Аристарха, что был обязан ещё княжьему сотнику Андрею жизнью за своё спасение. И, похоже, что своего спасителя он очень уважал. Оттого и сложено всё было на совесть, да красиво. А уж грела и готовила она просто изумительно!

Внутри избы, по меркам века грядущего, было всё – таки темновато, это вам средневековье, с освещением из берёзовых лучин да сало – жировых светильников. Восковые – то свечи тут были очень и очень дороги и позволить их себе могли только весьма и весьма состоятельные люди.

–Но со всем этим мы что-то будем делать позже…

А пока, скинул всю поклажу в сенях да разложил оружие в местной «оружейке», то есть небольшой подклети за печью. Оружие – оно требовало первого внимания. Всё же остальное подождёт!

Посмотреть тут было на что, хозяин явно знаток и умелец. Да и воин, похоже, не бедный. Отдельно стояли обернутые вощёным сукном луки. Два охотничьих однодеревка и один степной сложносоставной, состоявший из композита рогов, смолы, сухожилий, металла и ещё много чего там. Всех секретов производства Андрей попросту не знал и знать даже не мог, потому что они хранились мастерами в строгом секрете. В нескольких саадаках – колчанах находились стрелы. Каких же их тут только не было, одних только охотничьих – восемь видов. С прямым, косым, широким, узким срезом, долотом и вилкой. Боевые, черешковые и с гранёным наконечником для пробоя брони. Обычные, и с полой сердцевиной, дающие леденящий звук при полёте. И были тут даже с тупым наконечником – для оглушения и взятия ворога живьём.

Стояли у стены два арбалета, или, как их ещё называли на Руси, самострелы. Рядом с ними лежали болты россыпью и в специальных кожаных сумочках мешочках, всё для удобства ношения.

Отдельно от стрелкового стоит холодное оружие. Пара мечей разной длины, сабля, лично снятая после поединка с половецким подханком. Топоры, метательные ножи, булавы, копья, секиры и сулицы.

Арсенал был богатый!

Брони и защиты тоже хватало. Одних только кольчуг здесь было три. Из них, самая маленькая была уже почти, что впору Мите. Она висела тут и ждала своего часа.

Сзади, за спиной, раздалось учащённое сопение. Конечно, что может быть интереснее мальчишке, чем оружие?

–Тять, я, пока тебя не было, всё всё воском навощил и маслом смазал, каждый день ведь проверял.

–Да я и не сомневаюсь, – улыбнулся Андрей, – Всё в полном порядке. Небось, опять броньку свою вдоль и поперёк перемерил?

–Великовата пока, но тяжести в ней не чувствую, хоть весь день в ней беги!

–Рановато, сынок, успеется, два года тебе ещё до княжьих «детских». Вот пойдёшь в воинское обучение, так набегаешься ещё! – и усмехнулся, видно вспоминая своё.

–Баню затопил, воды в шайки и кадушку наносил. Тять, а можно я всё твоё походное обихожу? Ты это, не сумлевайся даже всё, всё как ты учил, сделаю.

–Да я и не сомневаюсь. Держи! – и Андрей протянул снятые с похода лук с колчаном да короткий меч.

–Ты на лук только сверху побольше гусиного жира наложи, я пока вон в брод шел, вода на него попала.

Воин всегда воин, хоть в бою, хоть на пиру, а хоть и впереходе с охоты, бродом. И следовал этому правилу Андрей всегда неукоснительно. Поэтому и в этот раз, переправляясь, шёл с оружием «на изготовку». Всякое в пути может быть, а брод – самое удобное место для засады. Но засады не было, а вот вода была. Она и плеснула немного на самой стремнине. Так что обиходить оружие, конечно, следовало, и оно было передано мальцу, который и принялся за работу со всей надлежащей прилежностью.

Пока топилась банька, следовало побеспокоиться и об обеде.

Достав из походной сумы потрошенного да обложенного для сохранности крапивой зайца, Андрей порезал его крупными кусками, добавил немного сливочного козьего масла, соли, лука, да и, сложив всё на «гусятницу» (глиняную широкую, зачастую с крышкой сковороду), задвинул блюдо в горнило печи. Пусть пока там потомиться.

Позже туда же можно добавить и репы с черемшой (диким луком) и пряными травками для вкуса. А часика через два-три, как раз после помывки всё и подойдёт. Вот там вместе и поснедаем. В саму же баню лучше идти натощак.

Андрей обошёл двор усадьбы. Скотины у него было немного: парочка коз во главе с кривым козлом Васькой, три овцы с бараном, жеребец Орлик да несколько курей с горластым Петькой. Причём по всему выходило, что козёл тут был «за главного». Уж больно задиристая, пардон, скотина, была. Не зря вон глаз то вышибли!

Самая же большая забота у хозяина была – борти!

В общем-то это сейчас и был основной их источник дохода. Русь исправно и многие века вывозила за рубеж так востребованные продукты пчеловодства: воск, пергу, прополис, ну и, разумеется, сам мёд. Хорошие бортевые угодья ценились всегда очень высоко. Удачными в этом плане были они и у Сотника. И всё это благодаря редкому в данной местности обилию липы да цветочных полян междуречья. Удалось ему с десяток бортей для себя, и окультурить, создав при этом мини пасеку из рубленных и тесаных сосновых колод возле дома.

Большого богатства на этом, конечно, не заработаешь, но вот на то, чтобы прожить, вполне себе хватало.

Хотя сейчас, в свете новых, так сказать, открывшихся обстоятельств, средств для подготовки к грядущим боям с монголами требовалось просто «море». А вот где же их брать, пока вообще было не понятно. И надо бы вот это все, как-то ему решать. Ведь только одна задуманная им воинская школа по подготовке боевых отроков столько всего потребует – «мама не горюй»!

Очевидно, что помощи тут, конечно, ни от кого не дождёшься. У князей и бояр, что те средства имеют, есть и свои заботы. И даже правильнее сказать – они-то у них и есть, что только что свои, кровные.

Ну, вот какое им дело до тревог и забот по обороне общей державы?! Мошну бы свою личную набить да чужую где отобрать. Зачастую и пристукнув при этом самого хозяина вот этой же самой мошны.

Феодальную раздробленность и княжьи усобицы опять же никто не отменял.

Ну ладно, поживем – увидим, хотя была надежда на помощь одного верного человека, с кем подружился он в далёком боевом отрочестве и в походы с ним, потом ходил не единожды. Теперь же тот вышел в богатейшие купцы Великого Новгорода, оставив военную службу. А кроме богатства и людей нужных знал друг, и людей состоящих при власти. Ну, об этом можно будет подумать и позже, а сейчас можно бы и в баню, готова, уже, поди.

Баня была простая, «по-чёрному». Был это небольшой сруб с открытым очагом внутри и камнями голышами, кадушка с холодной водой, полок с парой шаек и берёзовым веником да медный котёл, ведра эдак на два для кипятка.

–Десятский! – его давным – давно в свой первый поход на половцев взял в качестве законной добычи ещё молодой тогда, боевой княжий отрок Андрейка. Вот так, тридцать лет теперь ему и служит. Варит он пиво осенью да греет воду для бани.

И всё это лучше, чем в дальних походах кормить с десяток степняков кониной. И усмехнувшись, Андрей поддал из него крутым кипятком на голыши. Пошла жара!

После бани потрапезничали запеченной духмяной зайчатиной с репой в прикуску, пресными ржаными лепёшками и козьим сыром. Запили с Митей из местных глиняных «канопок» (небольших кружек ) ржаным тёмным квасом, бьющим своей резкостью в нос, да легли «на боковую».

На дворе уже смеркалось. Андрей пристроился опочивать на длинном сундуке с матрасом сенником у самой печи, ведь кроватей-то в это время не было. Вот и спали люди кто на полатях и скамьях, а кто и вовсе где и на чём придётся.

Вытянувшись да расслабив уставшее тело, пересказал Митеньке, как прошло его путешествие. Ну, разумеется, без всяких там чудесных подробностей. Затем, по его настойчивой просьбе поведал немного о службе ратной вообще, и как она у него самого и с чего начиналась.

–Отдавали для обучения и служения в княжьи отроки в моём детстве пораньше. Уже в 12, батя, твой дедушка, Хват Иванович, и во крещении Иван будучи сам десятником в гриди князя Рюрика Ростиславовича, привёл меня, сопливого тогда мальчишку, в служение к будущему великому князю Мстиславу Удатному. Тот уже тогда отличался воинским задором да сметливостью, но и о дружине своей заботился как о себе самом. Хороший командир был, что и сказать… Поэтому-то, попасть к нему было совсем не просто. И вот, стоим мы, значит, у княжьего терема, да и спускается тут Мстислав Мстиславович с «ближниками» (приближённые лучшие воины – бояре) своими по ступеням.Отца-то он хорошо знал, как-никак отменный воин в дружине его дяди Рюрика он был, да и вместе в походы они не раз хаживали, вот и вопрошает его: «Здоров будь, десятский, с чем пришёл ко мне, да никак привёл кого с собой – такого малого?»

Ну, а батя голову склонил, поприветствовал, как полагается, князя и отвечает.

–То мой малец, Княже, третьяк (нас трое братьев было) Андрейка, хочет он сам, и я его в том добром намерении поддерживаю, у тебя службу ратную служить. А перед тем просит у тебя пройти обучение воинскому делу при дружине в детских отроках. А то, что мал пока, так характер у него есть, кость на месте, ну а мясо, глядишь, и нарастёт с годами.

Взглянул на меня Мстислав, усмехнулся, да и говорит: «А давай-ка испытаем младшего твоего? Пусть простоит против детского отрока из моих. Из тех, кто готовится уже в дружину переходить, да полных 100 ударов сердца выдюжит в поединке».

–Есть характер, как ты говоришь, не сплошает, поди, ну а коли худо себя покажет, не взыщи десятник, придётся ему другого князя себе искать! – и засмеялся на весь двор.

Ну, тут все, кто был в окружении, да кто подошёл поглядеть на представление, тоже засмеялись, с ним значит. Как же, мальчонка 12 лет, вот такой же точно, что и ты, сейчас, да с почти готовым воином схватится. Видано ли такое?

Делать нечего, встал я в круг, что образовали все присутствующие, и выходит против меня детина, сам на полторы головы выше. Руки в боки, и усмехается такой в прищуре. Ну а как же, ему-то уже почти 16 лет стукнуло. Он-то уже всё обучение воинское прошёл. В походах пару раз был, да кровь в бою, небось, не раз пролил, а тут какой– то сопливый мальчишка против него в круг вышел. И надо ему того нахала перед князем своим отменно проучить.

Нам правила боя княжий воевода Ярило высказывает: куда можно, а куда нельзя бить, какие, значит, болевые приёмы разрешаются, какие нет. А я стою «ни жив, ни мёртв», и все то те слова мимо моих ушей пролетают. Что и говорить, испугался шибко, но виду всё равно, как батя сказал, не подал. Так, просто, лицо бледнее стало, и злое такое, говорят, как у волчка. От того, значит, у меня и кличка стала в детских, как у собачки нашей–«Волчок».

Ну вот, значит, стою я в круге, а батя мне так говорит спокойно: «Сынок, страха нет… боль, кровь, всё пустое, пройдёт и забудется, а вот как ты в жизнь воинскую вступишь изначально, так к тебе и будут всегда и все относится после. Вспомни всё, чему я тебя все эти годы учил и не опозорь же род воинский свой». Вот после этих самых слов и отпустило меня.

Бились мы с тем парнем не сто ударов сердца, а пять раз по сто. Он, конечно, и более сильный был, да и более умелый, чем я. Один только удар его, словно кувалда пудовая. Но и я же вёрткий и жилистый был, словно свирепая ласка. Всё лицо в крови, грудь и спина отбиты при падениях. А зажать он меня всё не может никак. Уже в самом конце подмял всё-таки под себя, как медведь, да давай душить. Забылся, похоже, что по правилам поединок вести надо, и обозлился очень. Ломает да душит сам, а я молчу. Уже и в глазах потемнело, а нет, всё ему сдачи. Вот тут-то князь и закричал: «Стоять! Конец схватки!» И подошёл к отцу:

«Прости, – говорит, – Хват Иванович, что дольше испытывал твоего сына, чем мы уговаривались. Но уж больно узнать хотелось, насколько малец удачный. Такой-то он мне в детских за радость будет!»

Батя же, поддерживая еле стоящего на ногах меня, сказал весомо:

–Тому я, княже, и сам рад, зато уверен, что сын мой в воинское сословие с честью к тебе входит!

«Вот такое было моё вхождение в мир воинский, сынок. Потом было долгое и изнурительное обучение. Битвы, слава и кровь. Бывали и поражения, не без того. Но вот видишь, до сих пор я жив и не покалечен даже. И всё это, во многом, благодаря тому, что гоняли меня в обучении до седьмого пота. Гоняли все, начиная с бати, Хвата, раба Божьего Ивана Ивановича, Царствие ему Небесное, и заканчивая всеми моими наставниками, командирами да старшинами.

Поэтому и тебе предстоит пройти такое же обучение, как и мне, а и не ничуть даже не хуже того. И сделать ты должен всё, чтобы не посрамить по жизни честь свою и честь нашего рода воинского!

А пока давай, набирайся сил да поспи от души, ибо «утро вечера мудренее». После того даю – тебе день на отдых. А вот уже следующее утро мы с тобой начнём с зарядки и бега долгого, да с упражнениями и премудростями разными.» – на том они и уснули вместе.

Инвентаризация.

Утро встретило хмурым небом с мелким дождём.

–Повезло, однако, что до непогоды возвернуться успел – не то вымок бы до нитки да озяб!

Затем был лёгкий завтрак и хлопоты по хозяйству. Нужно и скотине корма задать. Да того же жеребца Орлика обиходить, выгулять и почистить. Кое-где требовалось, что нибудь починить, и поправить, ведь в своём хозяйстве за всем уход да пригляд нужен. Благо, во всём ему помощником был Митя. Детишки в этом времени ими становятся рано, тому их сама жизнь здесь заставляет. Поэтому и справились они со всеми своими срочными делами очень быстро.

–Тять, а тять, а когда покажешь, что ты чудного из-за Игнач Креста принёс? Сам же ещё вчера обещал.

–Притомился я, Митяй, с дороги. Да после баньки-то и уснул рано. Ну что же, коли обещал, так пошли в избу, оприходуем всё да составим опись имущества. И подмигнув на недоумённый взгляд мальца, поправился: «Всё поглядим, посчитаем да на бумаге о том весь отчёт дадим.»

В избе, не скупясь, были расставлены и зажжены все имеющиеся в наличии светильники. Плюс к ним ещё несколько восковых свечей добавили. От того в ней стало необычно светло. Но оно того стоило, просмотреть нужно было всё очень тщательно и до самой мелочи. В этом мире всё может пригодиться и стать важным да незаменимым. Поэтому, крепкий стол с лавками на середину – и поехали!

–Рюкзак трекинговый, спальник и небольшая палатка фирм Yukon и Isis. Была у Андрея из 21 века такая «фишка» – путешествовать с комфортом, поэтому не скупился он на хорошее и, самое главное, лёгкое походное снаряжение. Ну а военная пенсия да нынешняя работа ему это позволяли.

–МСЛ-малая сапёрная лопата армейского образца, в походном её исполнении и в брезентовом чехле.

–Нож охотничий, «Кизлярский Скорпион» прекрасной стали клинок, лезвие широкое и длинное. На кожаном ремне и в чехле.

–Фляжка армейская, стандартная, в х/б чехле защитного цвета.

–Котелок походный, плоский, с крышкой под чашку – сам объёмом 1,5 литра.

–Большая кружка из нержавеющей стали, объёмом что-то около 0,5 литра.

–Чайник походный, металлический трёхлитровый, кое где местами побитый и погнутый.

–Коврик походный, «пенка» 1,8 х 0,6 метра.

–Топор походный.

А вот сним что-то совсем непонятное. При «слиянии» на плите Игнач Креста осталась от него одна углепластиковая ручка, да и то была она так ровно срезанна у самого своего навершия, как будто бы скальпелем отсекли. А вот само железное топорище на месте отсутствовало.

–Как-то непонятно это всё.

Ну да продолжим с тем, что внутри самого рюкзака.

–Прозрачный полиэтиленовый пакет из сетевого маркета. А в нем около половины ведра картофеля, даже чуть больше. Сам, будучи садовод – любитель, причём и выращивающий всё на своём огороде, Андрей внимательно перебрал и рассмотрел каждый клубень.

–Прекрасно! Мы имеем картофель шести сортов: Розара, Снегирь, Удача, Вятка, Жуковский и Импалла. На любой вкус, от белых: (Удача, Вятка) и розовых: (Жуковский) по цвету кожуры, до красного, что у сортов Розары и Снигиря. С мякотью все то же: от белого, жёлтого и даже до практически кремового, цветов.

Все эти сорта были районированные, а, значит, будут они при правильной технологии произрастать и тут в нынешних условиях. Главное же сейчас – это сохранить их до весны.

Митя внимательно и молча, один только сап раздавался, да с заметным крайним удивлением, гладил один из клубеньков.

–Тяяять! Что это?! Вроде же, как и редька с репой, а что-то и непохоже немного.

Нужно что-то с этим делать, необходима понятная и правдоподобная для всех легенда появления здесь необычных вещей.

–Митяй, у Игнач Креста я купцов из-за моря Хвалынского встретил, что проходя, сбились с волоков, с большого пути, да по Поломяти-то по незнанию своему и попробовали пройти дальше. Ну, так я их и вразумил, что вода нынче низкая, и ещё месяц будет такая, до дождей. И лучше бы идти им верхним волоком, это через озеро Ямное, старым Селигеровым путём. Вот они то и отдарились мне плодом земляным заморским, что картофелем – называется. Это вот его семена. Весной мы их и посадим в грядку с тобой вместе!

–Ого! Семена то, у него, картофли этой какие огромные! А на вкус оно как?

–Да как репка, только та чуть слаще будет,–усмехнулся Андрей, –Подожди, побольше разведем, и отведаешь сполна, а пока – хранить всё как зеницу ока! Дорогие они очень! А теперь посиди да помолчи сынок. Дело важное, всё нужно учесть да не забыть при этом. Потом же попозжа и поспрошаешь меня.

И Митя, согласно кивнув, засопел.

Отдельными кучками на столе лежали лук с чесноком, овощ тут довольно известный, и вопросов у Митяя не вызывавший. Единственно, что-то уж больно он крупный был по нынешним меркам! Ну да всякое ж на свете бывает, особенно после гигантских семян картофли.

–Большая походная аптечка со всеми необходимыми в экстренных случаях лекарствами и даже кое-каким медицинским инструментом типа скальпеля, длинногубых щипчиков и зажимов, да пинцета и прочих приспособ. Этому богатству составляем отдельную опись.

Толк в этом Андрей знал, в МЧС, где он служил более четверти века, значению как спасти и сохранить жизнь придавали огромное, так что уровню мед. брата, а то и фельдшера средней руки, он соответствовал однозначно.

Дальше:

–Полиэтиленовый герметичный короб с приманкой для рыбы размером 30 х 20 х 20 сантиметров. В нём находилась россыпь ржи, пшеницы, кукурузы, гороха и семян подсолнечника. Всё местное, сам собственной персоной брал недавно на городском рынке у птичьих рядов. Поэтому можно не сомневаться, что всё районированное и как все северные сорта будет произрастать и в этом времени. Семечки подсолничника-то, конечно, в основном уже были без кожуры. Но если всё перебрать, а перебрать до зернышка нужно будет обязательно, то всё же пара-другая хороших десятков семян в кожуре найдётся обязательно. Да вон и так видно, что они там имеются в этой общей кучке.

–Туго сложенный, плотный кусок полиэтилена для укрытия от дождя, 2х2 метра. Опять же наше бесценное сокровище. Хоть окна из него делай, а это всё лучше, чем мутный бычий пузырь. Хоть небольшую тепличку для будущей рассады овощей ладь.

Для этих же целей подойдёт несколько полиэтиленовых пакетов и мешков, что лежали внизу рюкзака про запас, и эти грязные, что он в своё время не отмыл и сунул в карман, на потом.

Рука, убирающая их в сторону на помывку, замерла, среагировав на сигнал глаз. В одном из пакетов, из-под закончившихся уже овощей, что-то такое было, что привлекло подсознательно внимание. Вывернув его наизнанку, глазам открылось, что на стенках пакета, скорее всего от давления, остались бурые подтёки томатного сока с жёлтыми вкраплениями семян помидор и белыми же от огурцов! Да это просто подарок какой-то! Если всё правильно и разумно сделать, то можно будет разнообразить будущий стол этими овощами. Пока что совершенно неведомыми в это время! И семена, что остались на стенках, как раз будут в тему будущего огорода. Так что, нужно быть и далее внимательным при осмотре.

–Пакет со снаряжением для еды: две металлические чашки и кружка, ложка, вилка и перочинный нож. Тут же был рулончик из плотных мусорных мешков.

–Две шпульки с нитками. Одна с обычными, чёрными, другая с плотной капроновой хомутной нитью. На каждой из них, было по две иглы соответствующих размеров. 50 метровая в скатке бельевая верёвка. Пара булавок и широкий да узкий скотч.

–Пакет со сменной одеждой, от носок и трусов с футболками до спортивного костюма и кроссовок. Термобельё, свитер плотной вязки, х/б брюки и флисовая плотная кофта со штанами.

–Пакет со средствами гигиены: зубная паста и щётка, пузырёк одеколона «Тройной», бритва со сменными лезвиями, пена, туалетная бумага, мыло, шампунь и джутовая мочалка.

–Пластиковый чемоданчик с рыболовными приспособлениями, в котором чего только не было. Бывалые же рыбаки поймут, что на выходе пригодиться может всё. От клея «момент», пилочки для заточки крючков и ножниц, до всевозможных блёсен-колебалок и воблеров, лески, шнурка, катушек, грузиков, крючков ну и десяток всевозможных штучек и приспособлений для рыбной ловли.

–Продуктовый пакет с мешочками: сахара песком, соли, баночки с чаем и специями, ручная мельница с кайенским перцем для остроты (в стекляшке видны семена и это берём на заметку), парочка разных рыбных консервов и тушенки, кирпичик хлеба, две банки сгущенного молока, два брикета с кашей пшеничной и мешочек с карамельками, шоколадными конфетами и парой батончиков «марс», да плиткой шоколада «Бабаевский». Тут же в пакете оставалась пара горстей свойского изюма с косточками. Чёрный виноград рос у Андрея на даче и был амурским сортом «Таёжный», практически не убиваемый в наших климатических условиях. Так что эту полезную и неприхотливую культуру следовало, конечно, взять себе на заметку на будущее!

–Металлическая фляжка из нержавеющей стали 0,33 л. с коньяком.

–Две двухлитровые сдутые полиэтиленовые бутыли под воду.

В наружных же карманах рюкзака обнаружился:

–Сотовый телефон, аккумулятор-powerbank и «зарядник» на солнечной батарее – всё это, как раз для зарядки в походных условиях того самого «сотика» и диодного фонаря-лампы, ну и плюс сам светодиодный фонарь,так же со встроенной солнечной батареей для подзарядки.

–Солнцезащитные очки-хамелион.

–Бюджетный двадцатикратный бинокль LEVENHUK Atom 20×50, в первую очередь устраивающий его в походах сочетанием чёткости изображения и компактности, да к тому же выполненный во влаго и ударозащитным корпусе.

–Походный компас.

–Наборный инструментальный нож с небольшими плоскогубцами, отвёрточками, пилочками, шильцами и всякими там лезвиями, входящими в комплект.

–Пара коробок со спичками и бензиновая зажигалка.

–Пачка гигиенических влажных салфеток.

–Мешочек с яблоками местных сортов. Опять же, к вопросу о выполнении продовольственной программы–из семечек хоть и гораздо дольше по времени, но вырастают-таки прекрасные яблони. Так что эти семечки так же берём себе на учёт!

–Два клапанных, твёрдых из пластика файла – для хранения документов. И, собственно, сами документы: паспорт, водительское удостоверение, подробная, крупномастштабная топографическая карта, блокнот, карандаш и авторучка.

–Кожаный портмоне с набором всевозможных и ненужных сейчас пластиковых карт. Бумажные, и опять же, малопригодные в это время купюры и мелочь, которую так-то можно бы и повнимательнее рассмотреть: две монеты по 10 копеек, три по 50, три рублёвые, двух, пяти и аж десять монет десятирублёвых жёлтых червонцев.

Понятно, что в это время денежная система Руси находилась в совершенно зачаточном состоянии. Ведь как таковые свои деньги-монеты в современном представлении на Новгородчине пока не чеканились. Арабский дирхем уже отходил, западно европейских денариев в обращении, пока что было мало. И в ход мена населением шли на связках ракушки каори да шкурки зверей. Вот отсюда и взялось название:

Куна, то есть шкурка куницы. Рязана – отрез от шкуры. Ногата-её лапка. Всё было на меховом сравнении.

Гривна кун заключала в себе 20 ногат, 25 кун, или 50 резаней. Параллельно имела хождение и серебряная денежная мера: гривна серебра-рубль, весившая 200 грамм и соответственно делившаяся по нисходящей как: полтина, ногата, куна, резан ну и векша – это была самая маленькая серебреная монетка, которая равнялась соответственно, самому дешёвому меховому аналогу мена – а именно беличьей шкурке. А белок, как мы знаем, на Руси, было всегда достаточно.