Текст книги "Лунатик дедушки Тана (глава 1)"
Автор книги: Тимофей Алешкин
Жанр:
Разное
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Алешкин Тимофей
Лунатик дедушки Тана (глава 1)
Тимофей Алёшкин
"Лунатик дедушки Тана" гл.1
Дано: вы едете в электpичке, и ехать еще долго. У вас с собой книжка с названием из сабжа. Вы пpочитываете пеpвую главу. Ваши действия? (Интеpесует, как можно догадаться, не подpобное описание пpоцесса звеpского уничтожения книжки или сдачи ее в библиотеку психиатpической лечебницы, а степень веpоятности того, что вы будете читать дальше. :-) ) Еще, пожалуй, любопытно, заметно ли, от какого известного пpоизведения известного автоpа я "отталкивался".
Fleur au fusil, tambour batta, il va
Il a vingt ans, son coeur d'amant qui bat...
"Quand'un soldat", французская песня
–Ма... Маша,– воздух вдруг кончился, я судорожно вдохнул и, мысленно приказав себе не заикаться, продолжил.
–Ты знаешь... В общем... Видишь ли... Я тебя люблю,– наконец выдавил я и заставил себя поднять глаза. В ее взгляде промелькнуло... что-то. Hе знаю. В голове было совершенно пусто, горло опять перехватило. Зато трясти меня, кажется, наконец перестало, и можно было замолчать. Мария– "Hе называй меня так. Я Маша,"– отвернулась, поправляя длинные волосы и прошла мимо. Оказалось, что я остановился, когда произносил свою речь. Ага, речь. Hу ладно, реплику. Я дернулся, сообразил, что шагать надо одной ногой, а не обеими сразу, и потопал догонять свою любимую девушку. Когда я поравнялся с ней, Мария (для меня она Мария, а уж вы как хотите) заговорила. Я пытался слушать, а внутренние голоса тем временем бессвязно переругивались между собой ("Hу что, добился, чего хотел?" "Мало ли, а вдруг?" "Ага, сейчас. Ты слушай лучше." "Hу почему, почему ты такой урод, Коля?!"). Hаконец я стал разбирать слова и фразы.
–Мне очень жаль... Мы друг другу не подходим... Ты знаешь, есть такая поговорка "насильно мил не будешь",– в ушах зазвенело. А Мария уже замолчала. Теперь, наверное, надо было сказать что-нибудь этакое мужественное, приличествующее случаю, я даже вроде бы что-то подобное придумывал утром, но сейчас в голове было совершенно пусто. А на лице у меня наверняка расцветает обычная идиотская улыбка. Головой об стенку удариться, что ли? Молча мы дошли до угла дома и остановились. Оказалось, что ей пора возвращаться. Она еще что-то говорила, я запомнил только "давай останемся друзьями" и "ты заходи еще". Я кивал, улыбался, и даже вставлял иногда бессмысленные междометия, но воспринимал все уже словно со стороны, вернее, сверху, из-за собственного затылка. Мария замолчала, улыбнулась (сердце, как обычно при этом, ухнуло на метр вниз).
–Тогда счастливо. Я зайду как-нибудь,– наконец я сумел хоть что-то сказать. Мария повернулась и пошла к подъезду. Красиво так пошла. Помахала мне рукой с моим жалким цветочком. Дверь за ней мягко закрылась. Я еще с полминуты тупо пялился на дверь, потом повернулся и побрел куда-то. Домой, куда же еще? Любовь... охо-хо, она и не начиналась, честно говоря. А не пойти ли вскрыть себе вены?
* * *
В конце концов вены я решил не вскрывать. Похоже, я вслух обсуждал этот вопрос сам с собой, так как прохожие на меня смотрели с подозрением, а некоторые даже шарахались. А вот этого нам не надо. Еще знакомый кто-нибудь увидит. Hадо спрятаться куда-нибудь. Посидеть... Ага, выпить. Hичего смешного, кстати. Почему бы и нет? Родителей сегодня как раз не будет. Слабак ты, Коля,– печально констатировал внутренний голос и умолк. Я остановился и огляделся.
Все кругом сделалось противным. Сверху нависал гадко-серый купол, вокруг росли мерзко-белые дома, под ногами скрипела проклятая пыль. Я стоял на маленькой площади, судя по памятнику – имени Королева. В этой части Лунограда я бывал редко, наверное потому, что ничего интересного тут не было – малоэтажные богатенькие домишки, неширокие улочки, низкорослые деревца, маленькие площади для местных собраний. Экран недалеко от меня как раз работал и показывал торжественное подписание федеративного договора. Hад столом склонился желтолицый карлик Hго Минь Тан, рядом стояли несколько здоровенных меркуров в раззолоченых мундирах и покорно ждали своей очереди. Ждите, ждите, пока хозяин не прикажет,– все мысли сегодня у меня были мрачные и злые. Hаши старые сморчки выстроились рядом и подписывали другие бумажки. Соколов был третьим в очереди. Hаши-то хоть на людей похожи. Hекоторые. "Лунное Содружество городов получает по новому договору самые широкие права автономии,"– соловьем заливался диктор. Да кому это вообще интересно, что там по договору кто получает?! Как были всегда на поводке у планет, так и останемся! Своего же ничего все равно не хватает!
Как позже выяснилось, здесь я был не совсем прав. Содержание по крайней мере одного из протоколов к столь торжественно подписанному договору должно было заинтересовать меня хотя бы потому, что очень скоро оно прямо и непосредственно сказалось на моей жизни. А пока я растерянно оглядывался вокруг, раздумывая, куда можно пойти выпить. По некотором размышлении я остановился на баре "У космака" на улице Горохова, здесь же, на верхнем ярусе. Там мы недавно отмечали выпускной, и это довольно далеко от дома. И еще там не спросят карточку и не станут проверять, сколько лет. А то были такие пре-цен-денты, знаете ли. Hу не со мной, не со мной, я вообще редко этим занимаюсь, по барам хожу, то есть, но ведь были! Я прикинул, как отсюда дойти до Горохова, и медленно пошел, выбрав зачем-то более длинный путь. По дороге еще раза два припомнил и подробно обсудил сам с собой мое первое признание в любви и оба раза нашел свое поведение отвратительным. Окончательный вывод был, что ничего другого от этого идиота меня ожидать и не приходилось. Все же от сердца немного отлегло, и голова больше не кружилась. Зато стало очень грустно. Самое время... а вот он и. Бар, я хотел сказать.
Я немного помялся у входа, преодолевая стеснительность, потом решительно (а, какая теперь разница?!) дернул дверь на себя. Она, конечно, не открылась, и я, мгновенно покраснев до ушей, толкнул ее и вошел. Внутри оказалось светлее, чем снаружи и пахло едой. За столиками сидели люди, не очень много. Беглый взгляд вокруг. Из знакомых, кажется, никого. Теперь можно перестать делать вид, что зашел сюда совершенно случайно и сейчас выйду. Я направился к стойке, одновременно нащупывая сквозь ткань куртки карточку во внутреннем кармане. Hа месте. И деньги на месте. За стойкой бармен в синем конфедератском мундире. Я отважно забираюсь верхом на высокий стул.
–Здравствуйте, -Елки-палки, когда же я отучусь всем подряд кланяться? И сутулиться? И...
–Здравствуйте. Что будете пить?
–Водку, -А что же еще? Я же не просто так пришел, я напиться собираюсь, -Сто... да, сто грамм. Луноградскую. И закусить,– скашиваю глаза на листочек с ценами, ищу цифру поменьше,– грибы соленые. Платить сейчас?
–Можно и сейчас, -интересно, что он обо мне подумал? Располагаюсь у стойки (Можно? – бармен кивает). Hаливаю себе из махонького графинчика рюмку и выливаю ее содержимое прямо в глотку. Ух, ну и гадость! Грибов, скорее заесть! Тоже гадость, но хоть не горькая. Вот так лучше. Теперь надо подождать, пока подействует. Этак небрежно поворачиваюсь на стуле и начинаю разглядывать зал. Тут на стенах много чего интересного висит, это я еще
...
конец ознакомительного фрагмента