Текст книги "Сянци. Имя зверя"

Автор книги: Тим Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Иероглиф 2: «Мост»

Восточный рубеж уезда Мо, рекаХунцзэху

Молчаливый отряд пробирался по территории Провинции не зная устали ни днём ни ночью. Змеелицые шли в основном лесами и брошенными трактами, избегая людских поселений, но получалось так не всегда.

Порой их видели рыбаки, вставшие спозаранку и отправившиеся на речку порыбачить. Или глубокой ночью загулявший и припозднившийся пьянчуга, возвращающийся домой, вдруг примечал странных путников, имеющих по три глаза. И всякий раз, будь то рыбак или гуляка, травник или грибник, охотник или прачка, полощущая бельё в ручье, никто из них не успевал даже набрать воздуха для крика. Взмах руки – и невольные свидетели превращались в каменные статуи с жуткими гримасами ужаса на лице и тут же рассыпались в пыль, унося на тот свет увиденную тайну.

К вечеру третьего дня с момента появления отряда на землях Провинции, змеелицые вышли к Мосту Баодайцяо. Выбеленные солнцем каменные опоры, на которых стоял мост, изрядно покосились, от чего сооружение сильно накренилось в одну сторону. Однако судя по следам сандалий, оставленных в пыли тропинки, ведущей к мосту, люди продолжали, хоть и редко, пользоваться этим сооружением.

Это был последний рубеж, который нужно было преодолеть, чтобы достичь цели. Змеелицые это знали и потому в отряде чувствовались нервозность и волнение. По приказу вожака вышел авангард – проверить местность. Никого. Даже звери, чьи свежие следы так же виднелись на берегу, сегодня не пришли на водопой, словно почувствовав незримую опасность. Только из ручья на илистый берег повылазили змеи да водяницы.

Несмотря на солнечное утро, погода к полудню испортилась. Низкие серые тучи без малейших разрывов затянули небо. Пахнуло влагой и тиной, вдали загрохотало. Резко завыл ветер. Ожидался дождь.

За мостом было то, к чему так стремился отряд змеелицых. Конечная точка их долгого путешествия. Но мало было просто добраться туда, это только полдела. Самое сложное начиналось потом. Сложный ритуал, который необходимо было провести, требовал особой сосредоточенности и умения. Ни один маг Провинции, увидь он расчёты с витиеватыми фабулами и ниспадающими трикветрами, не смог бы расшифровать их и сказать, даже приблизительно, какой результат прячется под столь сложными наслоениями. Оно и понятно – расчёт делался не одну сотню лет, великими магами, да ещё столько же – проверялся. Ошибки быть не должно.

«Вс-с-ё получитс-с-я!» – шептали на берегу змеи, провожая взглядами идущих к мосту старших собратьев.

Несомненно, всё будет именно так, как задумалось.

Отряд вступил на мост.

Глава 4. Новые знакомства

– Помогите… Помогите мне… – это были первые слова, которые прошептал незнакомец, едва очнулся.

Но помочь ему было некому – камера, в которую его заточили, была одиночной.

– Помогите! – уже громче повторил узник и схватился за голову – казалось, она вот-вот лопнет.

Тяжело застонал.

– Тихо там! – рявкнул охранник, глянув в смотровое окно. Прошипел: – Нелюдь!

Голос этот, наполненный какой-то враждебностью и злостью, окончательно вывел незнакомца из забытья.

Парень вздрогнул, открыл глаза и осмотрелся, пытаясь понять, что случилось. Крупные капли пота выступили на лбу.

Место, в котором находился узник, было жутким. Низкий закопчённый потолок, чёрные стены, деревянные нары, в углу – железное ведро для нужды. Воняло. В углах беззвучно шевелилась темнота. Тёмные тени, пляшущие на стене, напоминали лапы монстров, пытающиеся схватить пленника. В какой-то момент мальчику даже показалось, что его проглотил огромный зверь и он теперь находится у него в животе. Может, так даже было бы и лучше.

«Что произошло? Кто я? Где я?» – вопросы начали одолевать словно осиный рой и не было от него спасения.

Парень попытался вспомнить своё имя, но не смог. Холодная пустота застилала память, не давая выудить оттуда то, что могло подсказать ему ответ хотя бы на один вопрос. Ничего. Пустота.

Хотя, всё же, один туманный образ возник – что-то огромное, застилающее собой весь горизонт, чёрное, ревущее, поглощает его целиком, а потом – боль, боль, боль…

Что же произошло?

– Где я? – хрипло спросил парень, подходя к закрытому смотровому окошку, хотя ответ на этот вопрос отчасти уже знал. – Почему меня заперли?

Никто не ответил. Но по сопению за дверью он понял, что охранник стоит совсем рядом и слушает, что говорит узник.

– Почему меня сюда заперли? Что случилось? Я ничего не помню!

За дверью явственно усмехнулись.

Не дождавшись ответа, мальчик вновь принялся осматривать камеру. На дальней стене, почти под самым потолком он заприметил маленькое зарешеченное окно, откуда пробивался свет.

Парень подошёл к окну, попытался допрыгнуть. Не получилось – слишком высоко. Осмотрев стену, мальчик нашёл несколько небольших углублений. Видимо не один он пытался посмотреть наружу, и пленники, сидевшие тут до него, выдолбили эту небольшую ямку – подобие ступеньки.

Примостив туда ногу, мальчик подтянулся и посмотрел сквозь грязное стекло.

Взору предстал город. Одноэтажные домишки теснились по краю, а в середине возвышался огромный красивый дворец. Над городом расстилался туман. И хотя очертания домов необычной формы были странными, мальчик не мог понять, что именно его так смутило.

Угрюмые фигуры людей двигались сквозь туманную дымку, как зловещие неприветливые тени. На площади стояла белая лошадь, запряжённая в маленькую повозку; из-за закрывающего её тумана она казалась невиданным зверем, который вдруг начал растворяться в молоке. Рядом с лошадью лениво тявкала собачка с облезлой шерстью и обрывком верёвки на шее.

Город смотрел на узника враждебно. Ворона на низкой крыше хрипло каркнула, напророчив мальчику печаль. Но печаль уже была в его сердце, – ему было грустно от того, что он вдруг оказался здесь, неведомо почему, за какие такие проступки.

– Где я? – вновь крикнул в полном отчаянии мальчик, сползая со стены. – Где?

– В тюрьме! – насмешливо ответил голос за дверью.

Раздались шаги. Кажется, подошёл второй охранник и принялся отчитывать словоохотливого стража. Парень слышал, как ругается начальник, да так громко, что сотрясаются стены, отчитывая стражника за то, что тот посмел вступить в разговор с демоном. Стало не по себе.

В углу что-то пискнуло. Узник оглянулся, в полутьме разглядел крысу, серую, с облезлой шерстью и такую худую, что даже впадины рёбер можно было рассмотреть.

Грызун ещё раз пискнул и сделал два шажка по направлению к мальчику, вильнув хвостиком.

– У меня нет для тебя еды, – грустно произнёс парень, смотря в черные бусинки глаз крысы. – Хотя…

Мальчик начал шарить по карманам.

– Будешь жвачку? – спросил у крысы и вдруг удивился тому, что смог извлечь из памяти – случайно, на автомате, – странное слово – жвачка.

Грызун пискнул и сделал ещё один шажок к человеку.

Мальчик достал из кармана прямоугольный предмет, осмотрел его. Вспомнив само слово, парень не смог найти в памяти что оно означает. Еда какая-то? Понюхал. Пахло вкусно, ягодами.

Развернув упаковку, достал матово-розовый прямоугольник. Откусил чуток, остальное отдал грызуну, и они вместе принялись жевать райское угощение.

Жвачка. Теперь стало немного понятно почему так называется эта штуковина. Её надо жевать, при этом она не распадается в кашу, как обычная еда, оставаясь мягкой и упругой, а ягодная сладость наполняет рот. Замечательная вещь!

Грызуну тоже понравилось угощение.

– Благодарю тебя, о юноша с добрым сердцем!

Парень замер, даже жевать перестал. Испуганно прошептал, глядя во мрак комнаты:

– Кто это?

– Тот, с кем ты разделил свою трапезу.

Парень глянул на грызуна.

– Ты?!…

– Я, – пропищала крыса.

– Но… ведь… крысы не разговаривают на человеческом языке!

Мальчик это точно помнил. А ещё помнил, что не только крысы не говорят на человеческом языке. Никто не говорит на человеческом языке, кроме самих человеков, то есть людей.

– Верно, – пропищал грызун. – Крысы не разговаривают на вашем языке. Обычные крысы. Но ведь я-то не обычная, – грызун привстал на задние лапки, выпятил серую грудь и торжественно произнёс: – Я потомок славного и уважаемого Хидака Хоко, зверочеловека, бывшего на службе у самого префекта северного округа, господину Джу! А зовут меня Лаошу, Победитель Страшных Драконов и Рыжего Кота Деруна. Для друзей же можно просто – Булька.

– Чего? – только и смог вымолвить парень, глядя на говорящую крысу.

– Согласен, не такое уж и почётное и высокое прошлое, – опустил маленькую острую голову грызун. – Но многие зверолюди и до такого не дослуживаются. Всё-таки помощник префекта северного округа – это для многих остаётся несбывшейся мечтой. Понимаешь?

– Понимаю? – в такт ему повторил мальчик, словно спрашивая самого себя. Воскликнул: – Нет, я ничего не понимаю! Ни-че-го!

– Всё так плохо, да?

– Какие префекты?! Какие зверолюди?! Говорящая крыса – это… это же невозможно! Или я сошёл с ума? – с надеждой в голосе спросил: – Я ведь сошёл с ума?

– Ну… насколько я могу судить, ты не сошёл с ума, – грызун внимательно посмотрел на мальчика. – Вполне себе в здравом уме и светлой памяти. Постой-постой, – крыс прищурился, – а не ты ли тот самый, который из воронки выпрыгнул? О тебе уже вовсю ходят слухи среди нашей братии!

– Из воронки? – мальчик задумался. – Из какой воронки? Я не помню. Ничего не помню, даже своего имени. Сплошная чернота.

– Да, это ты! Точно ты!

Крыс подошёл к мальчику, обнюхал ботинок.

– Действительно, совсем не здешней грязью пахнешь, не врала мышатая стерва. Очень странный запах.

– Булька… можно тебя так называть?

Крыс кивнул.

– Булька, расскажи, что знаешь, – все слухи, – обо мне. Может, это поможет хоть что-то вспомнить? Я правда ничего не помню и от этого становится страшно.

– Слушай, – кивнул крыс и выложил всё, что знал – про церемонию наречения вторым именем, про страшную чёрную воронку, про племянника Императора, погрузившегося в странное оцепенение.

– Поговаривают даже, что ты самый настоящий демон! – закончил Булька, пытаясь добавить в голос жути, но получилось наоборот – умилительно и смешно. – Но я вижу, что это не так. Обычный ты, только не из этих мест. Вот и всё.

Мальчик задумался. Хотел поблагодарить необычного грызуна, но не успел и рта раскрыть, как звякнули ржавые замки дверей.

– Эй, ты! – прорычал охранник, тот, второй, что отчитывал своего подчинённого. – С кем это ты тут болтаешь?

– Ни с кем, – выпалил узник, закрывая ногами Бульку.

Крыса оказалась сообразительной и бесшумно юркнула в норку, напоследок пропищав едва слышно:

– Ещё увидимся!

– А ну, отойди! – не поверил охранник.

Мальчик отошёл в сторону.

– Ладно. Встань в дальний угол. И чтобы без фокусов! Сейчас к тебе посетитель придёт.

– Кто? – не сдержал любопытства мальчик.

Охранник криво ухмыльнулся, но ничего не ответил.

Это не понравилось мальчику. Ничего хорошего не жди. А с учётом того, что рассказал Булька, гости как минимум будут не сильно дружелюбны.

Так оно и вышло. Поскрипывая сапогами из тонко выделанной чёрной кожи, в камеру вошёл высокий худой человек. Охранник учтиво склонил голову. Гость кивнул:

– Можешь идти.

Охранник поспешно вышел наружу и запер дверь.

– Кто вы? – спросил мальчик, осматривая незнакомца.

– Меня зовут Фэй Фо, я придворный маг, – представился гость. – А как тебя зовут, мой юный друг?

– Я не помню.

– Не помнишь? – ухмыльнулся маг. Улыбка получилась жуткой. – Тогда давай попытаемся вспомнить. Нам важно звать как тебя зовут, кто ты такой, по чьей указке работаешь. Нам надо знать про тебя всё.

– По какой ещё указке? – не понял парень. Потом, сообразив к чему клонит маг, выпалил: – Я ни на кого не работаю! Я… я сам по себе.

– Одиночка?

– Я не одиночка… ну не в том смысле, что… – парень сделал глубокий вдох, не зная, как объяснить этому странному и неприятному типу то, что он никакой не… кто? В общем, нормальный, обычный, хоть и не помнит ничего.

– Разберёмся, – ответил Фэй Фо, пронзая парня взглядом. – Твоя внешность необычна для здешних мест, да и наряд весьма… к-хм, эксцентричный. Что-то можешь по этому поводу сказать?

– Я же сказал, что ничего не помню. Даже имени своего не помню!

Терпению парня приходил конец.

Маг же напротив, был показательно спокоен, и лишь фальшиво добродушно улыбался.

– Ты же не глупый, наверно уже обратил внимание, что я один с тобой разговариваю? – произнёс Фэй Фо, подходя ближе к парню. – Пока один… но могу и помощников позвать.

– Что? Зачем?

– Затем, что, если память твоя не прояснится, у нас есть множество способов вернуть её другими, менее приятными способами.

Фэй Фо сделал пас руками, и парень внезапно почувствовал, как на горле сомкнулась невидимая сила, стало трудно дышать.

– Отпусти! – захрипел парень.

Но маг и не подумал отозвать силу, напротив, только усилил хватку. Узник почувствовал, как его ноги стали отрываться от пола. В глазах потемнело.

– Теперь понятно, о чем я толкую? – Фэй Фо подошёл к парню вплотную. – Ну так что, вспомнил?

– Я… ничем… помочь… вам… не могу!

– Тогда я тебя… Ай! – крикнул вдруг маг и невидимая хватка ослабла, мальчик смог вдохнуть воздуха. – Охрана!

В камеру вскочил бугай.

– Звали?

– Почему у тебя в темнице крысы?! Одна меня прямо за ногу укусила!

– Так это… Темница же. Живут они тут, вывести никак не представляется возможным.

– Чтоб тебе пусто было! – проскрежетал маг, осматривая небольшие дырки на подъёме сапога. – Надо обработать, чтобы никакую заразу не подцепить.

– Верно, – согласился охранник. – Крысы тут заразные, едят всякую падаль.

– Сейчас как… – прошипел маг, угрожая бугаю кулаком.

– Помилуйте, – прошептал тот.

– С тобой, – Фэй Фо зыркнул на мальчика, лежащего на полу и тяжело дышащего. – Позже поговорю. Запереть его и не давать еды!

– Понял.

Оба поспешно вышли, оставляя мальчика одного. Хлопнула дверь, лязгнули замки.

– Булька, спасибо большое! – прошептал парень, потирая шею, на которой выступили кровоподтёки.

– Всегда рад помочь слабому! – пискнул из норки крыс. – Ты как?

– Нормально. Это кто был?

– Фэй Фо, маг местный, один из могущественных.

– Маг? – с сомнением переспросил мальчик. – А разве они бывают?

– А ты как сам думаешь, что тебя в воздухе держало? – с усмешкой переспросил Булька.

– Мне всё-таки кажется, что я сошёл с ума. Это самое простое объяснение всему, – тяжело вздохнул мальчик.

* * *

В этот вечер Фэй Фо, прежде чем идти к себе в душное жилище, куда он так не хотел идти, зашёл в больничные покои к лекарю Хэо.

– Чем обязан? – склонил голову доктор, не особо жаловавший придворного мага и явно не обрадовавшийся такому неожиданному позднему визиту.

– Хотел справиться о здоровье Фанга, – ответил Фэй Фо, оглядывая аккуратно застеленные кровати. – Кстати, где он?

– Он в отдельной палате, – холодно ответил лекарь. И уже надоевшей заученной фразой добавил: – Здоровью ему ничего не угрожает, состояние стабильное, но глухая кома не так быстро лечится, придётся ждать и достаточно долго.

– Как долго?

Фэй Фо пристально посмотрел на лекаря, на его смуглое скуластое лицо, длинные тёмные ресницы, подслеповатые глаза. От Хэо пахло травами, приторно-пахучими, горькими, а ещё успокоительными порошками, которые он почти каждый день готовил для госпожи Баожэй – их запах, сладкий, но странный, кружащий, туманно-светлый, едва заметно пробивался сквозь густой аромат лечебных растений. Фэй Фо и сам порой через посыльных брал для себя эти порошки – они позволяли уснуть после долгих тревожных и напряжённых сеансов провидческого погружения. Может, и сегодня взять?

– Это нам не известно, – ответил лекарь. – Сама по себе глухая кома очень редкое заболевание. Я пересмотрел в больничной библиотеке все хроники и трактаты и встретил только лишь два случая этого недуга. Оба случились более пятидесяти лет назад.

– Интересно, – Фэй Фо потёр подбородок. – А при каких обстоятельствах возникли те случаи? Не было ли каких-нибудь, к-хм… магических воздействий извне?

Хэо вопросительно посмотрел на мага.

– Просто я сейчас по поручению его Величества Императора занимаюсь расследованием этого странного и необычного дела, и любая информация была бы мне полезна.

– Нет, никаких воздействий магических не было, – устало ответил лекарь.

– Вы уверены?

– Один, старик из южных районов, упал, когда переносил глину и повредил о камень голову, после чего впал в кому. Второй, точнее вторая, девушка, была бита собственным мужем, после чего так же впала в глухую кому. Как видите, никаких воздействий, всё имеет бытовые причины. А теперь, с вашего позволения, мне надо идти, мало времени, ещё надо приготовить выжимки.

– А где произошли эти случаи? – не унимался маг, не обращая внимания на последнюю фразу собеседника, явно желающего поскорее выпроводить гостя.

– Один, со стариком, в южном регионе, в глухой деревне, второй, с девушкой, на востоке Провинции.

– Никакой связи, – вслух начал рассуждать Фэй Фо. – И через сколько же излечились эти люди?

– Старик не излечился, умер через тридцать дней. Девушка пришла в сознание через полгода, но повредилась умом, едва ли могла донести рис до рта, не говоря уже о других, более сложных заданиях.

– Вот значит как! – вскинул брови Фэй Фо и задумался. – И что же вы делаете, чтобы не повторить таких же результатов?

– Делаем всё возможное, – сквозь зубы проговорил Хэо. – Но могли бы делать и больше, если бы вы меня не отвлекали своей болтовнёй!

– Болтовня может пойти среди простых людей, господин Хэо, если вы не вылечите Фанга. И эта болтовня ничего хорошего вам не сулит.

– О чем это вы? – насторожился Хэо. – Вы мне угрожаете?

– Ну что вы! Конечно же нет. Только предупреждаю.

– Я делаю всё возможное! – сорвался Хэо. – И вам советую этим же заняться! Ведь та воронка к медицине никакого отношения не имеет, насколько я понимаю, это уже по вашей части.

– Верно, по моей. И, поверьте мне, я докопаюсь до истины и узнаю чьих это рук дело.

– Охотно верю. А теперь прошу простить меня, мне надо идти.

Лекарь дёрнул подолом халата и быстрым шагом направился прочь из приёмных покоев, оставляя Фэй Фо наедине со своими мыслями.

«Смерть и сумасшествие, – подумал маг, глядя на сгустившиеся в углах комнаты тени. – Выбор не самый лучший».

И вдруг развеселился. Не смог сдержать смеха и звонко рассмеялся. Когда дошёл до своей кровати, план действий уже полностью сформировался в его голове.

Ночь Фэй Фо спал как младенец, впервые за множество лет.

Глава 5. Взгляд в черноту

Пыльный свет, пробивавшийся из окошка камеры, стал медленно меркнуть. Заметно похолодало. Узник долго смотрел, как последние остатки дневного света покидают комнату, потом сел на грубо сколоченные нары, подтянул ноги и положив голову на колени уставился в одну точку.

Было странное состояние – грусть вперемежку с растерянностью. А ещё страх и смятение. Парень не знал, что делать дальше из-за проклятой потери памяти. Знать бы кто он – пусть даже и вражеский лазутчик, как намекает этот мерзкий Фэй Фо, – тогда парень смог бы выбрать дальнейшую тактику для разговора. А так… он даже имени своего не помнит.

В углу раздался писк крыса.

– Скучаешь? – Булька высунул нос из норки, принюхался, а потом показался и весь.

– Скучаю, – кивнул мальчик.

– Ну и гадкий же тип этот Фэй Фо! – зашипел крыс, злобно косясь на запертую дверь.

– Булька, что со мной теперь будет?

– Не знаю, – ответил грызун и опустил взгляд. – Чует моё сердце, что ничего хорошего ждать не стоит.

Мальчик пристально посмотрел на грызуна, потом произнёс:

– Спасибо, что правду говоришь, а не пытаешься приободрить ложной надеждой.

– Хотелось бы мне, мой юный друг, тебе что-нибудь хорошее сказать, да вот не знаю что. А хочешь, песенку спою?

– Песенку? – рассмеялся узник.

– А что? Я могу!

И крыс, встав на задние, начал пищать, пытаясь вывести незатейливую мелодию.

Это развеселило мальчика. Не сдержавшись, он рассмеялся и стал хлопать в такт.

– Тихо там! – прикрикнул охранник из-за двери.

Мальчик испуганно глянул на Бульку – успел ли тот спрятаться? – но страж даже не глянул в смотровое окно.

– Смешно ему! Спать людям не мешай!

– Ну, как тебе песенка? – спросил запыхавшийся грызун.

– Здорово! Только я ни слова не понял!

– Верно. Там на древнем крысином языке пелось. Про то, что не надо отчаиваться даже в самой, казалось бы, безнадёжной ситуации, ведь на каждую драную злую кошку найдётся пара въедливых блох.

Булька забрался на краешек кровати и присел рядом с мальчиком.

– Послушай, я вот что думаю. Без имени тебе нельзя! Никак нельзя. Конечно, у тебя есть какое-то настоящее имя, но ведь мы же его не знаем – не ты, ни я. А как-то обращаться к тебе нужно, верно?

– Верно.

– Вот. Значит надо тебе имя дать!

– А какое?

– Тут надо подумать, – Булька совсем по-человечески подпёр голову лапками и задумался. – Явился ты из других мест, – начал вслух рассуждать грызун, – я бы даже сказал прилетел, как снег на голову. Сумятицу среди людей посеял… Знаю! Как тебе имя – Мартен?

– Мартен? Мне нравится. А что оно означает?

– Мартены – это такие ночные птицы, на границе наших земель обитают. Хищники, но единственные кто не трогают нас, крыс и других грызунов, предпочитая есть ягоды. Кстати, у тебя не осталось того прелестного угощения? Кажется, ты называл его жвачкой? Уж больно оно вкусное!

– Нет, Булька, к сожалению, не осталось.

– Жаль, – печально пропищал крыс. Потом вновь оживился: – Ну так что, как тебе имя, придуманное мной?

– Нравится! Я согласен.

– Отлично! Значит будешь Мартеном! Птица эта редкая, увидеть её – к удаче. Поэтому императорские охотники очень сильно желают её поймать, чтобы принести в дар какому-нибудь чину повыше и заслужить расположение.

– Да, есть определённое сходство, – мрачно заметил мальчик.

– Да ты не переживай, что-нибудь придумаем, Мартен! – грызун положил лапки мальчику на ступню, поднял мордочку. – Булька тебя в беде не оставит!

– Спасибо! Ты очень добр ко мне.

– Верно, – согласился крыс. – Только к тебе. Потому что и ты был добр ко мне. А другие, кто тут сидел, такие гады были, ты себе представить не можешь! Я даже с ними и не разговаривал– мы, крысы, тонкий нюх на подлость и гадость имеем, сразу чувствуем, без всяких разговоров кто есть кто. А когда тебя привели, я сразу почувствовал, что ты не такой. У тебя сердце доброе. Хоть и печалью как паутиной оплетено.

* * *

Тронный зал пустовал. После недавних печальных событий, из-за которых была сорвана церемония, слуги стали обходить это место стороной – боялись, что злые силы вновь возникнут из воздуха и утащат их за собой в бездну. Слухи летели быстрее ветра, обрастая всё большими, уже вымышленными, подробностями. Нашлось не менее десятка свидетелей, кто говорил, что собственными глазами видел в черноте жуткую морду Яньло – самого страшного демона ада. Ещё с десяток уверяли, что Яньло проклял всех присутствовавших, а напоследок рассыпал по полу чёрный горелый рис.

Поэтому, когда Император направился в тронный зал, сопровождать его никто не осмелился. Все слуги под разными предлогами слиняли кто куда. Впрочем, Императора это сейчас не волновало. Он едва ли заметил, что идёт абсолютно один, погрузившись в свои невесёлые думы. А подумать было над чем.

Пройдя вдоль зала, шаркая ногами и покряхтывая, Император остановился в том самом месте, где появилась воронка и долго смотрел в воздух, словно ожидая второго её появления.

Но ничего не произошло. Лишь едва слышно треснула раскалённая на солнце за весь день глиняная черепица на крыше.

Император тяжело вздохнул, пригладил бороду. Перед глазами всё так же отчётливо, словно было это минуту назад, стояла картина – Фанг лежит на полу тронного зала, весь в крови, без сознания, его совсем ещё юное тело содрогается в конвульсиях… нет, это просто невозможно! Почему сейчас? За что, небеса, вы наслали такие испытания в такой важный час? Почему не позже и не раньше, почему именно сейчас?

Император подошёл к трону и некоторое время с прищуром смотрел на него. Красное дерево подлокотников, стальные вставки, резное золото, драгоценные камни, фарфоровые пуговицы, бархат. Символ бесспорной власти. Могущественной власти. Но где была вся эта власть и могущество, когда надо было защитить Фанга?

Император поморщился, голову прошил спазм боли. Вновь придётся весь вечер промучиться. А самое обидное, что не получится уснуть. И хвалёные порошки Хэо не помогут. Ничего не поможет.

Вполголоса посылая проклятия старости, против которой ничто не способно тягаться, Император сел на трон. И только сейчас обнаружил, что совсем один. Никого нет, ни стражи, ни помощников, ни слуг. И стало от этого, внезапно осознанного одиночества, ещё больнее.

«Дожил! – горько усмехнулся Император, осматривая пустое помещение и втягивая ноздрями сухой, чуть пряный от цветов, воздух. – Сижу в тронном зале, а править некем – никого нет. Где мой народ? Где мои подданные? Где все?».

– Стража! – крикнул Император и в ту же секунду в тронный зал вошёл охранник.

– Слушаю, мой повелитель.

– Эхуанга нашли?

– Ещё нет. Он…

За дверью послышались быстрые шаги, возня и строгая речь второго охранника.

– Не нашли, но… – продолжил страж, но Император остановил его жестом.

Спросил:

– Что там происходит?

– Ваше Величество! – раздалось за дверью.

«Знакомый голос, – не весело улыбнулся Император. – Слишком знакомый. Сколько лет я его знаю? Десять? Двадцать? Не припомню».

Дверь отворилась – совсем чуток, насколько хватило сил, – внутрь протиснулся сизый нос.

– Ваше Величество!

– Стража, немедленно пустить его!

Дверь отворилась, в тронный зал вошёл Эхуанг, как показалось Императору, ещё больше помятый с прошлой их встречи. Хромая, тот проследовал к центру комнаты.

– Куда ты запропастился?! – вскричал Император, грозно глядя на гостя.

– Я… я… – начал икать тот. – Я проводил один ритуал.

– Какой ещё ритуал?

– Пытался погасить чёрные эманации. Но не смог – они слишком сильные! Слишком! Казалось бы – всего лишь остатки, как рябь на воде после того, как кинуть туда камень, – а сил не хватило даже снизить интенсивность и концентрацию!

– Эхуанг, – тяжело вздохнул Император. – Тебе прекрасно известно, что я не силён во всех этих магических делах, и даже немного холодно отношусь ко всему этому, наверное, потому что сам не могу колдовать.

– Верно, Ваше Величество, я помню. Всё прекрасно помню, – Эхуанг с подозрением посмотрел на стражей.

– Идите, – махнул им Император. И с тяжёлым сердцем начал: – Эхуанг…

Но не смог продолжить, он не знал какие нужно подобрать слова, чтобы выразить всё, что накипело на сердце.

– Я оказался прав? – помог ему собеседник. Но сказал это без злорадства и собственного превосходства, напротив, с какой-то тоской и грустью.

– Верно. Прав. Как всегда прав, – вздохнул Император. – Фанг…

– Я знаю, Ваше Величество, он сейчас в тяжёлом состоянии.

– Сможешь его вылечить? – напрямую спросил Император. – Проси всё, что хочешь! Обратно тебя деканом факультета сделаю! Хочешь?

Предложение явно понравилось Эхуангу, глаза его загорелись, а руки затряслись, выдавая состояние возбуждения. Но маг опустил голову и пробормотал:

– Мне хотелось бы, Ваше Величество, помочь Фангу. Но я не могу.

– Почему? Ты же маг! Достань свои магические камни, поищи какие-нибудь заклинания. Лекарь Хэо говорит, что медицина тут бессильна. Но ведь есть магия! Она поможет! Обязательно поможет!

– К сожалению, не поможет, Ваше Величество. Я проводил вчера ритуал – я уже говорил об этом, – чтобы понять природу произошедшего, может быть найти остаточные следы магии, цепочки заклинаний, фоновые возмущения в потоке магии. Хоть одну зацепку, которая помогла бы понять природу явления. Но ничего. Пустота. Словно не из нашего мира творилось это. Первый раз такое вижу.

– Эхуанг, – грозно прошептал Император. – Ты хочешь сказать, что бессилен в том, в чём тебе не было равных множество лет?

– Верно, Ваше Величество, – хмуро ответил маг и поспешно добавил: – Но я не говорю, что сдаюсь. Я буду продолжать искать!

– Зачем же ты пришёл ко мне? Чтобы сообщить это?

– Нет, – покачал головой Эхуанг. Переминаясь с ноги на ногу, сообщил: – Я прошу всего лишь об одном одолжении с вашей стороны. Я думаю, что это серьёзно позволит мне продвинуться с возвращением господина Фанга из комы. Просьба эта может показаться вам слегка необычной, и, возможно, разозлит вас, но я бы не пришёл к вам, если бы не был уверен в…

– Давай короче и по делу! – рявкнул Император.

Эхуанг набрал в лёгкие воздуха, задержал дыхание, потом, выговаривая каждое слово, произнёс:

– Ваше Величество, я прошу вас отдать мне того мальчика, что появился из бездны.

* * *

Фэй Фо не солгал – уже на следующий день, едва встало солнце, он вновь пришёл к узнику в камеру.

– Доброе утро! – явно издеваясь над мальчиком, сладко пропел маг. – Как спалось?

Мартен ничего не ответил, демонстративно отвернувшись.

– Вижу, что настроения на душевный разговор нет?

– Мне не о чем с вами говорить! Всё, что я знал, я уже вам сказал.

– Больше ничего, значит, не вспомнил?

– Нет.

– Печально. Но это не беда. У меня есть прекрасные способы вернуть тебе память.

Мартен повернулся к магу. В сердце затаилось нехорошее чувство.

– Ты всё правильно понял, – оскалился в жуткой ухмылке Фэй Фо. – Я вытащу из тебя информацию любым способом. Не хочешь по-хорошему, я могу и по-плохому. Поверь, пытать я умею. А не получится разговорить живого, – тут колдун начал откровенно блефовать. – Так я живо превращу тебя в кадавра и добуду нужные мне сведения таким способом. Ну так что, будешь говорить?

– Послушайте, мне правда нечего…

Договорить мальчик не успел – звонкая пощёчина обожгла лицо. Слёзы непроизвольно навернулись на глазах.

Мартен потёр щеку, удивлённо глянул на гостя, будто видел его первый раз.

Фэй Фо прищурился, его ноздри стали раздуваться и опадать, словно у разъярённого быка. Маг прошипел:

– Говори – кто ты такой? Кто тебя послал?

– Я не…

Ещё одна пощёчина. И ещё.

Мартен закрылся от ударов и отпрянул в сторону, к стене.

– Стражник! – крикнул Фэй Фо, разминая ладонь.

Дверь отворилась, в камеру вошёл амбал с квадратным лицом.

– Подай мою сумку с инструментами.

– Вот! – охранник протянул магу небольшую коробочку дымчатого цвета.

– Ступай.

Охранник подобострастно поклонился и вышел из камеры.

Фэй Фо открыл коробочку, извлёк оттуда небольшой пузырёк с синеватой жидкостью.

– Выпей, – приказал маг, протягивая пузырёк мальчику.

– Не буду, – ответил Мартен, с опаской поглядывая на жидкость – та едва заметно светилась.

– Не бойся, это не отрава, это эликсир правды. Выпей или я заставлю тебя его выпить!

– Не хочу.

– Ну что ж, тогда придётся другим способом…

Мартен вновь почувствовал, как невидимая сила сдавила его шею, да так, что перекрыло дыхание. Мальчик начал хрипеть и бить руками по воздуху.