Текст книги "Огненная стрела"

Автор книги: Тильда Гир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Потом Лэса порылась в кожаном мешке, висевшем у нее на поясе, и извлекла оттуда десять плоских золотых колец, нанизанных на тонких кожаный ремешок. Зубами развязав отсыревший узел, иир'ова надела кольца на свои длинные пальцы. После этого поправила пелеринку, повела плечами, сбрасывая куртку Иеро, и сообщила:

– Я готова.

Защитные пузыри убрали на одно мгновение, и Лэса выскочила под плотные потоки холодной воды, льющейся с неба.

Кошка не стала терять время даром. Она тут же запела и начала свой танец прекращения дождя. Лэса притопывала ногами, наклонялась и выпрямлялась, приседала, поворачивалась то вправо, то влево, и ее гибкая высокая фигура под дождем выглядела волшебно, завораживающе. Но остальным беглецам было сейчас не до красоты движений иир'ова. Для них главным было как можно точнее повторять их. А это было делом нелегким. В тесноте радужной защиты они, то и дело натыкаясь друг на друга, тоже приседали, кто как мог, наклонялись, поворачивались… и при этом им еще приходилось петь, следуя выводимой Лэсой мелодии! Мокрая одежда липла к телам мужчин, от мокрой шерсти лорса и медведя скоро пошел пар, но беглецы не сдавались. Танец иир'ова продолжался долго, почти полчаса, и все четверо ассистентов совсем выбились из сил, когда наконец Лэса издала пронзительный вопль, резко выпрямилась и застыла с поднятыми к небу руками.

Дождь прекратился.

Он прекратился сразу, в одно мгновение, как будто где-то в небе перекрыли кран. Темные дождевые тучи продолжали нестись на север, но из них больше не падало ни единой капли. Беглецы, завопившие не хуже самой колдуньи, свернули защиту и вырвались на свободу – мокрые, охрипшие, но вполне довольные исходом очередного поворота событий. Ноги у всех не просто разъезжались на глине, превратившейся в жидкое месиво, а и тонули в ней по самые лодыжки, но это казалось сущей ерундой. Главное – их не обливали потоки воды. Да и небо уже начало проясняться, тучи быстро разлетались в клочья, и между ними проглядывала ясная синева.

Но ветер, хотя и стал вполовину тише, все же продолжал дуть, упорно пытаясь уволочь беглецов на север.

– Ну, Лэса, ты молодец! – воскликнул Иеро, обнимая кошку. – Вот это фокус!

– Да, такое не каждый сумеет, – улыбнулся брат Лэльдо, гладя иир'ова по мокрой руке. – Ну, впрочем, ваше племя всегда отличалось большими талантами.

– Эх мне бы такому научиться! – мысленно воскликнул Клуц. – Очень я не люблю, когда меня в пути дождик застает! А так бы раз-два – и прогнал его!

Горм только похрюкивал, отряхиваясь по-собачьи, и поблескивал черными глазками, глядя на Лэсу.

Пора было трогаться в дальнейший путь. Было уже не меньше трех часов пополудни, а беглецам очень хотелось до наступления темноты вырваться с территории вивария. Конечно, и дальше их путь вряд ли будет усыпан розами, думали они, но все-таки, может быть, в холмах окажется не так много всякой гадости?

И они снова зашагали на восток, мокрые, замерзшие, утопая в раскисшей глине, скользя, яростно сопротивляясь ветру, бившему их в бока, цепляясь друг за друга, чтобы не упасть. Они шли вперед, и ничто не могло их остановить.

Но их, конечно же, попытались остановить – и еще не раз.

И следующая попытка началась очень скоро.

На этот раз атака была ментальной, и началась она исподволь, незаметно. Просто у Иеро слегка закружилась голова, и священник, шедший по правую сторону от лорса, покачнулся и схватился за стремя, чтобы не упасть. Но головокружение тут же прошло, и, наверное, Иеро не обратил бы внимания на такую мелочь, списав все на усталость, если бы в следующую секунду не пошатнулся Клуц, – пошатнулся как-то странно, как не могут шататься четвероногие.

– Эй, что с тобой? – удивленно спросил Иеро, и лорс, сам удивленный, ответил:

– Не знаю. Меня как будто толкнули в живот.

– А меня – в шею, – тут же сообщил Горм.

– Стоп! – крикнул эливенер, взмахивая рукой. – Всем стоять!

Беглецы остановились, еще не до конца понимая, в чем дело, но уже догадываясь о том, что все это неспроста.

– Экраны ментальной защиты! – громко заговорил брат Лэльдо, похоже, плохо слыша сам себя. – Скорее! Настаивайтесь на одну волну с ними!

– Лэльдо, ты плохо слышишь? – спросил священник, и вдруг почувствовал, что у него немеет язык.

– Да, плохо, – выкрикнул эливенер. – Настраивайтесь на защиту! Закрывайтесь, скорее! Не отвлекайтесь ни на что!

Каждый из беглецов сосредоточился на себе, замкнувшись внутри собственного ума. Экраны ментальной защиты, которыми в свое время снабдил всех эливенер, в моменты подобных угроз испускали ощутимую волну, и уловить ее мог каждый, кто хоть раз в жизни мысленно беседовал с другими. И каждый, имевший хотя бы минимальный опыт мысленного общения, мог настроиться в унисон с этой волной. Но атака, начавшаяся так незаметно, мгновенно набрала силу, и пока беглецы справлялись с ее первыми последствиями и пытались объединить свои умы с волнами экранов ментальной защиты, последовал мощный удар, отчасти достигший сознания каждого из беглецов. Они разом вскрикнули от острой боли, окатившей их тела… но в следующее мгновение защита укрепилась, и следующий удар разбился об нее. Однако все пятеро чувствовали себя ужасно. Их тела горели огнем, внутренности выворачивало, в головах стоял отчаянный звон, кожу жгло, будто ее посыпали кайенским перцем. При этом они почти ничего не слышали и не видели, а языки у всех распухли и ворочались с трудом.

– На… надо воды, – прохрипел Иеро. – И листьев…

Лэсе пришлось приложить огромные усилия, чтобы достать из мешка на поясе сверток с листьями дерева мирр, а сам Иеро тем временем, спотыкаясь на каждом шагу, добрался до Клуца и вытащил из седельной сумке кожаную флягу с водой. Брат Лэльдо подполз к лорсу с другой стороны и извлек вторую флягу. У всех сводило судорогой едва ли не каждую мышцу, и они двигались, как деревянные куклы. Но когда каждому досталось по несколько глотков воды и по листочку дерева мирр, беглецы почувствовали себя значительно лучше. Однако о том, чтобы идти дальше, пока что никто и не думал. Все опустились прямо на сырую глину и глубоко дышали, стараясь восстановить силы. И каждый думал о злобной мощи Безымянного Властителя, Источника Зла. Да, не зря его так боялись все обитатели Великого Холмистого Плато. Он способен был уничтожить любого – мгновенно и безжалостно. И в душах беглецов все сильнее разгоралось желание уничтожить пусть не сам Источник Зла, который скрывался неведомо где, но хотя бы ту слизь, которая передавала и усиливала волны боли и ненависти, посылаемые Безымянным Властителем.

Вскоре беглецы ощутили новую попытку пробить их ментальную защиту, потом еще одну, еще… но их экраны оказались сильнее. Лэса, уже почти полностью пришедшая в себя, дала каждому еще по листу дерева мирр, и через полчаса отряд вполне готов был продолжить свой странный путь.

Ветер, хотя и не напоминал уже ураган, все же еще дул, подсушивая глину, и идти стало немного легче. Иеро, каждой клеткой своего тела помня пережитую боль, шагал, с трудом поднимая ноги, – на его сапогах налипло столько глины, что каждый из них весил, наверное, килограммов по десять. Иеро остановился и наклонился, чтобы кинжалом счистить глину с обуви, – и замер, глядя прямо перед собой.

Из вязкой подсыхающей глины на него таращились три круглых серых глаза, выстроившиеся в ряд.

Священник вскрикнул.

– Что там? – тут же очутились рядом с ним брат Лэльдо и Лэса.

Иеро молча показал кинжалом на глаза.

– Ого! – выдохнул эливенер. – Что бы это могло значить?

Глина зашевелилась, из-под нее высунулось свиное рыло. Иир'ова схватила висевший на спине лорса мешок, битком набитый ядовитыми щупальцами той твари, что недавно напала на нее, и швырнула в разинутую пасть. Пасть смачно чавкнула, три глаза блаженно прикрылись…

– Черт побери, да это отвлекающий маневр, – мысленно рявкнул медведь. – Смотрите на запад!

С запада на беглецов бесшумно несся во весь опор неведомо откуда взявшийся гигантский монстр, ростом, наверное, с десять лорсов. Он, пожалуй, больше всего походил на кита, отрастившего несколько сотен длинных мохнатых лап, тонких и суставчатых, как у водомерки. «Кит» широко разинул огромную пасть и скользил по влажной глине, как водомерка по поверхности воды, задрав кверху скорпионий хвост с раздвоенным жалом. Надо лбом «кита» торчали на тонких прутиках шесть круглых глаз, напоминающих рожки улитки. Глаза были красные, и в них горела ярость.

– Руби ему лапы! – крикнул Иеро, взмахивая мечом. – А кто достанет – и глаза тоже! И держитесь подальше от хвоста!

Беглецы бросились врассыпную, чтобы не угодить в пасть, способную проглотить их всех разом. Иеро рубанул мечом по ближайшей лапе, и та отлетела в сторону, дергаясь. Иеро ударил еще раз, еще… но лап у «кита» было столько, что сквозь них нужно было продираться, как сквозь густой подлесок, а «кит» не стоял на месте. Он взревел, как бык, и начал бросаться из стороны в сторону, норовя захватить губастой пастью кого-нибудь из беглецов и шлепая по воздуху хвостом. Брат Лэльдо размахивал широким охотничьим ножом, гоняясь за «китом» и при каждом удобном случае полосуя его по лапам. Горм держался с другой стороны, он уже оторвал с десяток лап «кита», прекрасно обойдясь без оружия. Клуц и Лэса не попадали в поле зрения священника, однако он, конечно, не думал, что они сидят где-то в сторонке, наблюдая за схваткой. Следующим ударом, весьма удачным, Иеро смахнул сразу пяток лап, но монстр даже не захромал. Он лишь заревел еще громче и стал поворачиваться еще быстрее. И вдруг Иеро увидел такое, что просто не поверил собственным глазам. Когда «кит» пробегал над только что отрубленными лапами, они взлетали в воздух – и прирастали к торчавшим из тела монстра обрубкам!

И тут же священник заметил лорса. Тот сгребал копытом отрубленные лапы «кита» и вбивал их в сырую глину, превращая в бесформенное месиво. Ага, подумал Иеро, в очередной раз занося меч, значит, Клуц уже заметил это безобразие! Отлично, скакун, дави их в манную кашу!

Внезапно «кит» остановился и замер на месте, а рев его стал просто оглушительным. Иеро, до сих пор сосредоточенный только на лапах и хвосте монстра, поднял голову – и вдруг рассмеялся. Он хохотал и хохотал, не в силах остановиться, пока наконец его силы не иссякли. На голове «кита» распласталась кошка-иир'ова, которой понадобилось всего несколько секунд, чтобы оборвать все торчащие на прутиках глаза чудовища. Но как Лэса удержалась на скользкой, гладкой коже монстра?..

Бой закончился. Поверженный «кит» повалился набок и продолжал выть, дрыгая оставшимися лапами. Но беглецам было не до него. Они уже спешили дальше.

Лэса еще долго фыркала и брезгливо отряхивалась – на ее светлой пятнистой шкурке остался въедливый запах монстра, и кошка пыталась от него избавиться. Но вскоре ветер сдул его остатки, и Лэса успокоилась. Беглецы продолжали упорно двигаться на восток. К сожалению, продвигались они очень медленно. За целую ночь и почти уже целый день они не смогли пройти какие-то жалкие пять километров!

Иеро машинально оглянулся – и вдруг замер. «Кит», гигантский поверженный монстр, от которого они отошли совсем еще недалеко, исчез!

И тут священник наконец понял, что беспокоило его все то время, что они шли через виварий, – но это беспокойство до сих пор не оформлялось в отчетливую мысль. Все твари, с которыми сражались беглецы, через несколько минут исчезали куда-то!

Может быть, слуги Нечистого умеют отводить глаза? Священник решил посоветоваться с братом Лэльдо, шагавшим по другую сторону лорса.

– Лэльдо, – окликнул он эливенера, – а ты уверен, что мы идем по прямой? Не может ли быть такого, что нас водят по одному и тому же месту, и при этом насылают морок? Оглянись, «кита» уже нет!

Молодой эливенер внезапно остановился. Горм, бежавший впереди, рядом с Лэсой, тоже вдруг встал, как вкопанный. Иир'ова по инерции сделала еще несколько шагов, а потом тоже остановилась, развернулась и уставилась на священника загоревшимися глазами.

– Эй, а ты, пожалуй, прав! – мысленно воскликнула она. – Горм, ты лесной житель, ты с такими вещами хорошо знаком, что скажешь?

– А то и скажу, – ворчливо передал медведь, – что дураки мы все. Ну почему раньше никто об этом не подумал?

– Наверное, не до того было, – фыркнул Клуц. – А тут вдруг выпала свободная минутка – вот и начали соображать.

– Лэльдо, ты что молчишь? – окликнул священник эливенера, уставившегося в землю. – Ты как считаешь, водят нас или нет?

– Водят, водят, – резко сказал брат Лэльдо, сбрасывая с головы свой коричневый капюшон и оглядываясь по сторонам. – И морочат головы. Да еще и как. А где у нас плащи слуг Нечистого? Мы их не потеряли еще?

Эти серые плащи с капюшонами, из странной скользящей ткани, очень тонкой и в то же время очень плотной, были захвачены в качестве трофея во время войны со слугами Нечистого, пытавшимися завоевать север около пяти лет назад. Плащи обладали многими необычными свойствами. Они укрывали от жары и от холода, они иной раз помогали наладить дальнюю мысленную связь, даже отчасти могли прикрыть от ментального проникновения. Настоятель Центрального Аббатства отец Кулас Демеро снабдил отправлявшийся в Голубую Пустыню отряд несколькими такими плащами, причем для Клуца и Горма были специально изготовлены такие защитные накидки, сшитые каждая из нескольких плащей Нечистого. И отряд во время похода в Голубую Пустыню постоянно использовал чудесные свойства этих серых одеяний. Но когда пленники очутились на Великом Холмистом Плато, они вдруг совершенно забыли о плащах. Наверное, и в самом деле не до того им было. Слишком много событий…

– Плащи в сумках Клуца, – ответил Иеро. – Думаешь, могут помочь?

– Не знаю, но попробовать не мешает, – сказал брат Лэльдо, открывая седельную сумку со своей стороны и начиная разыскивать плащи. Ткань Нечистого укладывалась в маленький комочек, так что плащи могли очутиться на самом дне мешка, и никто бы и не заметил, что они там лежат. Эта мысль породила в уме брата Лэльдо следующую, с ней связанную:

– А почему у нас не отобрали эти одежки? – задумчиво произнес он.

– Да у нас вообще ничего не отбирали, – напомнил ему священник. – Ни ножи, ни гранаты, ни талисманы.

– То, что ты перечислил, принадлежит нам, – сказал брат Лэльдо. – А плащи принадлежат слугам Нечистого.

– Ну, значит, просто не заметили, – пожал плечами Иеро, и тут же вскинул голову и поверх спины лорса уставился на эливенера. – Не заметили! – воскликнул он. – Но тогда…

– Тогда вполне может быть, что здесь все искажено, или, по крайней мере, многое, – спокойно сказал брат Лэльдо. – Может быть, все Великое Холмистое Плато накрыто колпаком какой-то особой энергии, за счет которой и удаются такие странные генетические эксперименты. И тогда вполне может быть, что мы вообще никуда не идем, а просто топчемся на месте, а Безымянный веселится, наблюдая за нами. Надевайте плащи! – резко скомандовал он, выуживая наконец один из серых комков. – Все, быстро!

Иеро сунул руку в самую глубь седельной сумки и нащупал скользкую ткань. Он вытащил один плащ, другой, третий – и вскоре все беглецы закутались в серую ткань, тщательно прикрыв головы капюшонами. На иир'ова плащ сидел безупречно, кошка стала в нем еще красивее, зато лорс и медведь выглядели очень забавно. Однако это никого не беспокоило.

Иеро, накинув на голову серый просторный капюшон плаща Нечистого, достал из-под рубахи пластинку экрана ментальной защиты и стал настраивать свою мысль в унисон с излучением экрана. При этом он смотрел на восток. Брат Лэльдо, похоже, занялся тем же самым, поскольку он тоже достал экран ментальной защиты и замер, глядя на восток. Но Лэса и Горм, отойдя в сторонку, принялись о чем-то совещаться между собой на узконаправленной ментальной волне. А лорс просто спокойно стоял на месте, ожидая результатов. Он не владел ни магией, ни особыми ментальными талантами. Его главным делом было скакать и в случае необходимости драться.

Наконец иир'ова и медведь, закончив свое таинственное совещание, вернулись к остальным, и Лэса сообщила:

– Я хочу еще немножко поколдовать, а вы поможете, ладно? Мы с Гормом кое-что учуяли… просто удивительно, почему никто не заметил этого раньше?

– Чего не заметил? – спросил Иеро.

– Да тут, похоже, вообще нет прямой дороги, – вместо Лэсы ответил медведь. – А ведь Котя нас предупреждала, что тут всякой фигни для монстров понастроено! Почему мы внимания не обратили?

– Наверное, потому, что эту фигню не увидеть простым глазом, – усмехнулся брат Лэльдо. – Я тоже только теперь кое-что почувствовал. Иеро, а ты как?

– Видеть я ничего не вижу, конечно, – признался священник-заклинатель, – но мне вдруг показалось на мгновение, что мы находимся между двумя стенами.

– Так оно и есть, – кивнула Лэса. – Мы должны сделать эти стены видимыми, и только тогда сможем выйти из вивария.

– Ну, вперед, – сказал брат Лэльдо. – Командуй нами, колдунья племени иир'ова!

– Была бы я уже настоящей колдуньей, а не ученицей, мы бы этот чертов виварий за час проскочили, и никакой морок нас не взял бы! – сердито фыркнула кошка. – Ладно, начинаем. Вы должны…

На этот раз объяснения были длинными, к тому же колдовское действо требовало некоторой предварительной подготовки. Лэса своим кривым кинжалом начертила в сырой глине большой квадрат, стороны которого были метра в полтора, в центре квадрата изобразила восьмиугольник, в восьмиугольнике – круг. По внутреннему краю круга иир'ова расположила маленькие непонятные значки, тщательно нарисовав каждый кончиком кинжала и прихлопнув ладонью, чтобы их края не оплывали. Затем из мешочка, висевшего на ее поясе, она достала маленькую деревянную коробочку с плотной крышкой. В коробочке оказался душистый порошок, и Лэса высыпала по крохотной щепотке этого порошка на каждый угол квадрата и на каждый угол восьмиугольника. После этого она еще раз объяснила каждому, что, как и в каком порядке он должен делать, и, глубоко вздохнув и пробормотав что-то себе под нос, сбросила с себя плащ Нечистого и вошла внутрь магического чертежа, встав точно в центре круга.

Иир'ова запела, и беглецы, предельно сосредоточившись, вторили ей, стараясь как можно отчетливее произносить непонятные заклинания, как можно точнее повторять жесты Лэсы, как можно внимательнее следить за значками, нарисованными внутри круга. И вот эти таинственные знаки обрели объем, приподнялись над красновато-желтой сырой глиной и поплыли по кругу, и раздался тихий мелодичный звон… а иир'ова все продолжала петь, начитывать заклинания, плавно воздымать руки к небу…

И вдруг все разом кончилось. Лэса замерла, бессильно уронив руки и повесив голову, звенящие значки растаяли в воздухе… а беглецы увидели по обе стороны от себя высокие прозрачные стены, похожие на стеклянные. З этими стенами виднелись другие, за теми – следующие, кое-где между стенами можно было рассмотреть невысокие деревья и бугры глины… коридор, в котором очутились беглецы, был широк, не меньше шести метров, но впереди и позади он плавно поворачивал…

– Да это же лабиринт! – вскрикнул Иеро.

– Вот именно, лабиринт, – кивнул брат Лэльдо. – В нем-то мы и блуждаем уже почти сутки.

– И как же мы из него выйдем? – задал весьма своевременный вопрос Клуц.

– Теперь это будет несложно, – ответил Горм. – Стены толстые, Лэса пойдет поверху и будет показывать нам дорогу. Лэса теперь будет видеть только то, что есть на самом деле, морок ее не заморочит.

– Лэса, ты уверена, что это возможно? – спросил священник.

– Да, – весело ответила явно очень уставшая кошка. – Теперь мы выберемся. Только давайте сначала подкрепимся.

В очередной раз были извлечены на свет сухари, кожаные фляги с водой и листья дерева мирр. Через полчаса все были полны бодрости и желания как можно скорее преодолеть последний отрезок пути, ведущего из вивария.

Прозрачные стены оказались довольно скользкими, и чтобы забраться наверх, Лэсе пришлось сначала вспрыгнуть на спину Клуца.

– Ну, что ты видишь за всеми этими миражами? – спросил брат Лэльдо.

– То, что мы почти у выхода! – восторженно завопила иир'ова, едва не оглушив своей мыслью остальных беглецов. – Мы его прошли, этот поганый виварий!

– Ты уверена, что это действительно выход, а не вход? – поинтересовался Горм.

– Через минуту-другую сам убедишься, – фыркнула Лэса. – Так, за этим поворотом коридор разветвляется, нам нужно налево…

И действительно, через несколько минут, следуя указаниям шедшей по стене Лэсы, беглецы вышли на хорошо утоптанную грунтовую площадку, легшую ровным кругом среди глиняного месива. От площадки почти точно на восток, лишь чуть-чуть отклоняясь к югу, вела накатанная дорога. И вела она не куда-нибудь, а к широким воротам в высокой металлической ограде.

Ворота были распахнуты.