Текст книги "Тея Лав Невинные"
Автор книги: Тея Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Конечно. Я даже с ним погуляю. Сходим к Блейкам.
– Разве миссис Блейк будет рада Айку? Прошлый раз он разрушил ей клумбу. Мам, Айк тебя не слушается, вдруг он еще что-нибудь натворит?
Мама беззаботно махнула рукой:
– Это ничего. Я с ним справлюсь. Можешь взять мою машину. Сегодня она мне не понадобиться.
Мама была сегодня в хорошем настроении. Вот бы было так всегда. Наверняка, ей неловко за вчерашний вечер. Но мы это не обсуждаем, как будто его и не было. И это радует.
– Спасибо, но Тала уже в пути.
Я водила мамин «форд» только по необходимости, потому что боялась врезаться во что-нибудь, так как кресла слишком низкие, и я еле выглядывала из-за руля. Выглядело это довольно смешно. Мне хотелось свою машину, но до колледжа вряд ли, она у меня появиться.
– Тогда, напиши, когда освободишься, я тебя заберу.
– Хорошо.
Услышав сигнал машины, я помахала маме и Айку, и выбежала на улицу.
***
« Праздничная индейка сногсшибательна. Лицо Стива стало похоже на галстук мистера Пиперса (идиотская фамилия, как и он сам), то есть ядовито-зеленое, когда он попробовал суп Буйабес. Определенно, французская кухня - не для него . В общем, мне жутко скучно. А как проходит твой праздничный ужин? Надеюсь, Айк съел всю т вою индейку, пока ты отвлеклась на мое длиннющее сообщение » .
Я перечитывала последнее сообщение от Стайлза, которое он мне прислал вчера вечером. И только сейчас смеялась над его содержимым. Вчера было не до смеха. Нужно было ответить, но я не смогла этого сделать. Вечер начался ужасно. Я сожгла индейку, уснув на диване. Разбила красивую вазу, готовя салат. Один осколок впился мне в правую руку. Крови было полно, и я залила ею столешницу и раковину. Я расплакалась от обиды. У меня ни разу не подгорала еда. Я с десяти лет готовлю. И вдруг стало так одиноко. Это ведь семейный праздник.
Пришлось тащиться до автобусной остановки и ехать до клиники на Хайленд – Авеню, где работала мама. Она мне сделала пару небольших швов и, увидев мое зареванное лицо, тоже расплакалась. Этого я уже не вынесла. Просто молча уехала домой, по дороге купив две пиццы с пеппероне.
Мы с Айком валялись на диване, объедались пиццей и смотрели старые записи реалити-шоу «Магия Криса Энджела». Так что все закончилось не так уж и плохо.
Все эти дни, что мы обменивались сообщениями со Стайлзом, я ходила на работе и смеялась как ненормальная. Такое ощущение, что я познакомилась с классным парнем и теперь с замиранием сердца жду от него очередное романтическое эсэмэс. Но это был Стайлз Мерлоу. Парень, в которого влюблена половина моих одноклассниц, и который едва ли обращал на меня внимание. И он классный. Да и нашу переписку едва ли назовешь романтической.
Рука все еще ныла и пульсировала, но работе это не помешало.
– Кому-то врезала? – спросила Елене, увидев повязку.
– Не. Несчастный случай со стеклом.
– Вот черт. Сколько швов?
– Всего-то парочка.
– Тогда пустяки, – Елена громко посмеялась. Мне она нравится. Елена классная. Она грубая и бестактная, но честная и открытая.
Половина дня пролетело как один час. Тала уже вернулась и работала. Я осталась ненадолго помочь девчонкам. Посетителей было вал, рук не хватало. Перекрикивая негромкую музыку, люди смеялись и обсуждали свои дела. Кроме завсегдатаев, сегодня прибыло большое количество туристов. Бедный Гордон еле поспевал.
– Я уже подумываю нанять второго баристу, – тяжело дыша, сказал он мне, когда появилась свободная минутка.
– Это отличная идея. Наша кофейня набирает популярность. Смотри, что сегодня твориться. Мне тебя жаль, Гордон.
Он улыбнулся и чмокнул меня в щеку:
– Нужно обсудить это с Мией. Этот парень, наверное, к тебе. Заказывать он не спешит.
Я повернулась, и увидела Стайлза, стоявшего возле музыкального автомата. Он смотрел на меня и улыбался грустной улыбкой. Я сразу же пошла к нему.
– Привет. Стайлз, извини, нужно было ответить, но я была занята, и потом совсем вылетело из головы, я…– я замолчала, увидев на его красивом лице небольшие царапины. На нижней губе выделялась ярко-красная ссадина.
– Что с твоим лицом? – почти крикнула я.
– Привет. Ничего страшного. Я понимаю. Не извиняйся, – ответил мне Стайлз.
– Я спросила о твоем лице.
– Это пустяки, – он беспечно махнул рукой, но, заметив мою руку, округлил глаза, – что с твоей рукой?
– Пустяки, – вторила я ему, при этом махнув больной правой рукой.
Стайлз улыбнулся:
– Расскажешь?
– А ты?
– Зак звонил?
– Так это он сделал?
– Я не жаловаться приехал, Мадлен. Я… хотел провести день с тобой. Не против, если я поторчу здесь до конца твоего рабочего дня?
Его робкий взгляд, вызвал у меня улыбку, и по телу растекалось незнакомое тепло, когда он вот так смотрел на меня.
– Сегодня, я уже закончила. Мы поговорим об этом сейчас – строго сказала я.
– Я жду тебя в машине.
– Хорошо.
Стайлз вышел на улицу, а я пошла одеваться. Неужели они подрались с Заком из-за меня? Как бы это не выглядело, я чувствовала себя немного польщенной. Какая же я дура! Это ужасно и мне этого не нужно.
– Гордон, я ухожу. Справитесь?
– Конечно, детка. Беги к своему принцу.
Я фыркнула на его замечание. Но переодеваясь в теплый розовый свитер, словила себя на мысли, что мне нравится, что Гордон считает Стайлза моим парнем. Ведь он так считает? Надеюсь. Но Стайлз не мой парень. И вообще, откуда у меня такие мысли?
Быстро чмокнув всех, я побежала к выходу. На улице гулял пронизывающий ветер. Небо затянуло тучами. Возможно, будет дождь или снег. Или все вместе, как передают синоптики.
В машине я быстро согрелась. Стайлз включил печь, увидев, как я трясусь от холода. В салоне пахло кожей, мятой и одеколоном Стайлза. Легкий аромат кружил голову. Мне стало так по-домашнему уютно. Вот так бы и просидела целый день в этой машине, наслаждаясь его присутствием и теплом.
Стайлз выехал на главную дорогу и молчал, пока я набирала сообщение маме о том, что задержусь и доберусь без ее помощи.
– У тебя есть любимое место в городе, кроме вашей кофейни? – спросил Стайлз, когда я закинула телефон в рюкзак, – думаю, неплохо бы было перекусить. Ты как, не торопишься?
– Нет, все в порядке. Я согласна. Давай поедем в твое любимое место.
– Хм. Я знаю одно, – Стайлз улыбнулся мне, – там и поговорим.
Мы остановились возле небольшого, оббитого темно-красным деревом, заведения. На большой вывеске гласила надпись – «В глазу у поросенка». Крылатая фраза, когда-то вдохновила владельцев, на название этого уютного ресторанчика (прим. «В глазу у поросенка» – американская идиома, придуманная сатириком из Кливленда. Идиома связана с политическими партиями. Фраза быстро стала крылатой, и прижилась в Америке.)
– Хороший выбор, – улыбнулась я Стайлзу и вышла из машины.
– Ты была здесь? – спросил он, догоняя меня.
– Моя мама любит это место. Просто обожает их суп из свежих моллюсков.
– А ты?
– Нет. Я не очень люблю морепродукты.
– Что ж, я это запомню – улыбнулся Стайлз, по-джентельменски открывая передо мною дверь.
Внутри замечательно пахло. Звуки посуды, голосов и музыки слились в одно, создавая приятную и добродушную атмосферу.
– Где Ханна? – спросила я Стайлза, когда мы уселись за столиком у окна. Красные шторы с замысловатыми рисунками отлично контрастировали с внутренней обстановкой заведения.
– Сегодня приехала Кэтрин. Домашний учитель Ханны. Они занимаются, – ответил Стайлз.
– Ясно.
К нам подошла молодая и приветливая официантка. Лицо Стайлза вызвало у нее небольшую улыбку, и быстренько записав заказ, она убежала на кухню.
– Готов поспорить, она сейчас ржет надо мной и рассказывает повару, что у них в зале сидит уголовник, – рассмеявшись, сказал Стайлз.
– Давай ей намекнем, что ты профессиональный боксер. Когда она принесет заказ я скажу: «Доминик, я нисколько не удивлена, что ты выиграл вчерашний бой. Этот Мэтьюс тряпка, даже заплакал прямо в эфире».
Стайлз откинулся на спинку стула и громко рассмеялся:
– А почему именно Доминик?
– Обычно в фильмах и книгах, горячих и крутых парней зовут Доминик.
– Та-ак. Мне это нравится. Значит я, типа тоже горячий и крутой. Но я знаю одного крутого парня из фильма по имени Доминик.
– Я знаю о ком ты. Но Доминик Торетто – гонщик. И вообще, смотри больше боевиков, особенно старых. И увидишь, что моя теория о Доминиках верна.
Стайлз внимательно на меня посмотрел. Наши глаза встретились, и мы не смогли оторвать глаз друг от друга. Я разглядывала красивое и уже мужественное лицо, карие глаза вот-вот прожгут во мне дыру. Никто так на меня не смотрел. Никогда. Нас определенно тянуло друг к другу. Да, по-дружески мы сошлись не плохо, но я чувствовала, что Стайлзу этого мало. Да и мне тоже.
Наш зрительный контакт прервала официантка, принесшая наш заказ. Стайлз заказал себе томатный суп с моллюсками, который так любит моя мама, а я обычный гамбургер с картошкой фри и молочный коктейль.
– Ваш заказ, – мило пропела официантка.
– Спасибо, – поблагодарил Стайлз и кивком головы показал в ее сторону.
Сначала я не поняла, на что он намекает. Мне тоже нужно сказать «спасибо»? Но вспомнив нашу шутку про боксера, я не выдержала и засмеялась в ладошку. Официантка заметила мою реакцию и недоуменно уставилась на меня.
– Извините, – кашлянув, произнесла я.
– Приятного аппетита, – улыбнулась девушка и удалилась.
Стайлз, нахмурив брови, посмотрел на меня.
– Что? – вскрикнула я, – я не собиралась это говорить на самом деле.
– Могла хотя бы просто намекнуть, что я гонщик, – пробурчал Стайлз, и, улыбнувшись, добавил – Гонщик Доминик. Нет, не так. Гонщик-боксер-Доминик.
– Тебе будет достаточно, что об этом буду знать я? Что ты гонщик и боксер.
– Вполне достаточно, – ответил Стайлз. – Кстати, суп превосходный. Передай маме, что я в восторге.
– Передам.
– Так ты смотришь боевики? – спрашивает Стайлз с набитым ртом.
– Только старые. Примерно восьмидесятых и начала девяностых годов.
– Сталлоне, Шварцнегер, Уиллис.
– Не забудь Ван Дама.
– Боже мой! Да ты…блин. Это круто. Значит ты противница Стэтхэма.
– Ярая, – притворно рычу я.
Стайлз смеется. Какое-то время, мы наслаждаемся едой. Я молча разглядываю соломенную ведьму напротив кафе, в котором мы сидим. Возле нее стоит парочка туристов, фотографируясь с ней в различных смешных позах.
– Расскажи, что ты сделала с рукой, Мадлен? Все-таки Айк схватил твою праздничную индейку, пока ты смеялась над моей эсэмэской, потом ты побежала за ним, споткнулась, пока падала, зацепила вазу с конфетами, ваза разбилась, и один осколок воткнулся тебе в руку. Ваза была из толстого настоящего стекла, поэтому рана оказалась большой. Пришлось наложить швы. После больницы, тебе снова пришлось покупать чертову индейку, и так как праздник уже наступил. В нашем городе трудно отыскать свежую. Тебе пришлось ехать на птицеферму, ту, что за рекой Форест. В итоге, ты потратила кучу времени и не смогла ответить на мое сообщение.
Очень близко.
Поставив стакан, я откинулась на спинку стула:
– Вау. И как ты догадался? Ты следил за мной?
– Я бы очень этого хотел, но я был занят. Тонировал зеленое лицо Стива маминым кремом.
Мы вместе рассмеялись.
– Стайлз, ты чудак. Да я разбила вазу и порезалась, и да, мне наложили пару швов, и нет – Айк не трогал индейку.
– Очень хорошо, – улыбнулся Стайлз. – Болит?
Он взял мою правую руку в свои теплые ладони начал нежно водить большим пальцем по повязке. От этого прикосновения по моему телу пробежались мурашки. Стайлз заметил это и снова посмотрел мне в глаза. Я не обращала внимание на ссадины на его губе, я хотела прижаться к его рту. Хотела запустить руки в его прекрасные волосы. Не знаю, в какой момент, я поняла, что нуждаюсь в нем. Я мало его знала, но за прошедшие дни он привязал меня к себе невидимыми нитями; и его улыбка, его голос и взгляд ни на секунду не покидали мои мысли.
– Уже нет, – хрипло ответила я. Через секунду, я тряхнула головой, и отняла руку. – Итак, мы сидим здесь почти час, и говорим о чем угодно, но только не о том, о чем ты мне обещал. Ловко увиливаешь.
– В этом я – мастер, – улыбнулся он.
– Стайлз, – строго обратилась я к нему, – давай я не буду задавать вопросов, ты просто возьмешь и мне сам все выложишь. Прошу тебя.
– Согласен. Но только один вопрос.
Я нахмурила брови.
– Только один. Обещаю, – умоляюще сказал Стайлз.
– У вас с Заком что-то есть? Или было? И он звонит тебе?
– Ты шутишь? Это три вопроса.
Стайлз снова состроил умоляющую рожицу.
Я вздохнула. Чего мне скрывать?
– Нет. Ничего нет, и не было. Один раз он меня поцеловал. Это все. Да, звонит. Мы давно дружим. Но последнее время, я его игнорирую.
Стайлз немного нахмурился. Я знаю, какая часть ему не понравилась. Возможно, было глупо выкладывать все начистоту, но и врать, что совсем ничего не было, тоже не честно.
– Тогда понятно, почему он по собственнически себя ведет с тобой. Он думает, что ты его девушка. И в прошлую пятницу, между вами просто пробежала кошка.
– Нет, Стайлз. Он знает, что между нами ничего нет. Расскажи мне, наконец, что произошло?
Мое терпение уже на исходе. Мне хочется знать. И, в конце концов, мне необходимо узнать, что чувствует ко мне Стайлз. Все эти сообщения, взгляды, их разборка с Заком, прикосновения…
– Вчера мы с ребятами были в баре. Пришел Зак. Когда все собрались уходить, он попросил меня остаться, поговорить. Я остался. Ну вот, получился такой разговор. Он сказал, что ты его, и чтобы я не лез. Я первый ему врезал. Мне не понравилось, что он говорил о тебе как о своей собственности. Но, учитывая, что вы с ним общаетесь, гораздо ближе, чем мы с ним, я почти поверил ему о вашей связи. Мне нужно было убедиться, что это не так. Поэтому, я приехал к тебе. Я боялся, что увижу его рядом с тобой. Мадлен… ты, – Стайлз провел ладонью по лицу. – Ни за что бы на свете, не показался бы с таким лицом. Поверь, не хочу казаться крутым и хвастаться, что дрался. Мне всего этого не нужно. Я просто хотел убедиться. И убедился.
Наконец-то! Он сказал это. Не прямым текстом, но мне все стало ясно. Я ему нравлюсь.
Боже, Стайлз Мерлоу.
Я протянула больную руку, и накрыла его ладонь.
– Ты дрался за меня.
Стайлз легонько сжал мою кисть свободной рукой, и поднял свои кофейные глаза:
– И сделаю это тысячу раз, если потребуется.
Его слова заставили меня улыбнуться. Он честен и открыт. Все эти царапины на его лице я хотела расцеловать. И губы…его губы…
Стайлз поднял мою больную руку и провел ею по своей щеке, затем поднёс к своим губам, и даже через повязку, я почувствовала его горячее дыхание. Он смотрел на меня, я на него. И не было сил отвести взгляд. Стайлз прикрыл глаза, целуя мою ладонь. Все моё тело сладко заныло.
– Вам принести ещё коктейль?
Та самая официантка разорвала наш контакт. Вот стерва! Она специально?
Стайлз отпустил мою ладонь. Я окинула её не самым дружелюбным взглядом.
– Нет, спасибо.
Стайлз тихо засмеялся, заметив мою реакцию, тем самым меня смутив.
– Принесите счет, пожалуйста, – с улыбкой сказал он.
Поле небольшого спора, Стайлз оплатил наш обед, и мы пошли к его машине. Всю дорогу до дома, он держал меня за руку, управляя машиной одной рукой.
Остановившись возле подъездной дорожки, Стайлз расстегнул ремень безопасности и повернулся ко мне.
– Мадлен, я очень хочу тебя поцеловать. Ведь последним тебя целовал наш капитан. И я ненавижу его за это. Я хочу стереть с твоих губ его поцелуй, хочу пометить свою территорию как какой-то кобель, и прости меня за это. Но боюсь, поцелуй получиться невкусным из-за этой чёртовой царапины.
Стайлз громко дышал и ждал, как я отреагирую на его слова. Мне стало смешно. Я негромко рассмеялась, глядя на него.
– Ты всегда будешь портить такие моменты?
– Какие моменты? – удивился Стайлз.
– Такие. Ты должен был повернуться, взять моё лицо в ладони и поцеловать. И не задумываться о пустяках, типа какой-то царапины.
Стайлз улыбнулся:
– Это так романтично. Вижу, ты смотришь не только боевики.
– Между прочим, в боевиках полно таких моментов. Какой фильм без романтики? – Я провела рукой по его лицу. Стайлз судорожно вздохнул и придвинулся ближе ко мне. Наши рты оказались в сантиметре друг от друга. Я закрыла глаза и почувствовала прикосновение его губ. Сначала поцелуй был нежным, но, постепенно распробовав друг друга, мы начали страстно целоваться. Стайлз проник языком мне в рот, и я охотно приняла его. Меня целовали до этого, но я ни разу не чувствовала того, что чувствую сейчас. Даже поцелуй Зака не вызвал особого трепета.
Мы целовались и целовались. Не знаю, сколько это длилось. Через какое-то время, мы услышали лай Айка, и это заставило нас отстраниться друг от друга.
– Вау, – прошептал Стайлз, схватившись за руль обеими руками.
– Ага, – тяжело дыша, произнесла я. – Я пойду, пока Айк не разнёс дом.
– Мне проводить тебя? – улыбнулся Стайлз
– Нет. Ты снова поцелуешь меня и это продлиться долго-долго.
– Ты не хочешь?
– Хочу. Но мне, правда, пора.
– Хорошо. Мы проведем завтра день вместе? – с надеждой в голосе, спросил Стайлз, – и… я могу считать тебя своей девушкой?
– Хм. Ты подрался за меня, сводил в ресторан и классно целуешься. Что ж, думаю да.
– Да! – закричал Стайлз, чем вызвал у меня приступ хохота.
– Но завтра я буду с Айком, а ты возьми Ханну. Погуляем в парке. Будет здорово.
Стайлз мечтательно улыбнулся:
– А как же будем целоваться?
– Найдем способ, – заверила его я.
Стайлз снова наклонился ко мне и прошептал у моих губ:
– Я давно об этом мечтал, Мадлен.
Ну, как он умудряется одной своей фразой расплавить меня. Мои губы горели, а в животе все дрожало. Я прикоснулась к его губам и нежно поцеловала. Но тут же отстранилась и открыла дверь:
– Пока, до завтра.
– Не честно, – услышала его голос, – я позвоню.
– Отлично, – и я пулей понеслась к дому.
Возясь с Айком, я прошла на кухню. Мама что-то готовила.
– Привет, мам.
– Привет, – мама улыбнулась. – Так вот почему ты так долго? Кто этот парень?
– Эм, это Стайлз. Стайлз Мерлоу. Мы в одном классе.
– Да ну. Сын Мелоди и Кевина Мерлоу?
– Ну да.
Мама присвистнула:
– Ну и ну. Он твой бой-френд?
– Ну, типа да. С сегодняшнего дня, – я засунула кекс в рот, и хотела выйти в гостиную, тем самым, надеясь избежать маминых вопросов. Но Айк не давал мне пройти, тыкая головой мне в колени, требуя сладости.
– Ты уверена? Его родители очень консервативны. Не могу утверждать, что Стайлз такой, но все же.
– Стайлз не такой, мама. Я разбираюсь в людях, ты знаешь. Я уверена.
– Ну, хорошо, – мама провела рукой по моим волосам. – Кстати, что на счет Закари? Он был здесь сегодня.
– Что? – я чуть не подавилась кексом.
– Ну, он приезжал во второй половине дня. Я сказала ему, что ты работаешь. И он отправился туда. Когда ты написала эсэмэс, я подумала, что ты с ним. Зак милый мальчик.
– Да уж. Очень милый. Но он мне просто друг.
– Похоже, он так не считает.
– Его проблемы. Я пойду наверх. Айк, идем.
После душа, я разглядывала себя в зеркале. Мои губы все еще были припухши от поцелуев, а глаза горели. Мне не терпелось вновь увидеть Стайлза и поцеловать. Хочу, чтобы мои губы всегда были опухшие от его поцелуев. Школа буквально взорвется, когда все узнают о нас. И все эти девочки, наподобие Кирстен, будут меня ненавидеть. Не хочу думать о них. И не хочу думать о его бывших. Стайлз парень, и у него наверняка, был секс много раз. О нем всегда столько говорили. Меня не покидает чувство, что тот Стайлз, которого я видела в школе, совершенно отличается от того, которого я теперь знаю.
Мой телефон издал несколько звуков, оповещая о нескольких сообщениях. Первые два сообщения были от Бритт и Рэйчел. Завтра нужно будет им позвонить и рассказать, иначе ссоры и упреков не избежать.
«Я знаю, что ты уехала с ним. Был на твоей работе. Ты не должна так поступать со мной, Мадлен».
Это сообщение, Зак мне прислал пару часов назад. Я уже на него не злилась. Знаю, что всегда нравилась ему и Заку сейчас обидно.
«Извини меня, Зак. Я говорила, что ты мне только друг. Увидимся в школе».
Напечатав это эсэмс, мне стало легче. За окном уже садилось солнце. Красный закат освещал нашу улицу. Я решила немного почитать и может, заняться уроками, хотя домашнее задание было почти готово. Телефон снова издал звук. Айк недовольно заворчал, он терпеть не может звуки телефона. Рассмеявшись над собакой, я взяла телефон в руки.
«Мне понравилось, как ты разозлилась на официантку, когда она прервала нас. Уверен, она это сделала специально, потому что догадалась, что я самый крутой в мире Боксер-Гонщик-Доминик. И решила отбить меня у тебя».
« Под столом. Она симпатичная. Мне волноваться » ?
« Не думаю. Это мне стоит волноваться и придумать, как удержать девушку, помешанную на именах, начинающихся на букву «Д».
С новым взрывом смеха, я повалилась к Айку на кровать.
Глава 7 – Стайлз.
Когда мне было пять лет, я мечтал о лошади. Когда мне исполнилось десять, мечтал жить в большом городе вместе с отцом. В четырнадцать – я стал грезить об английской девочке с ярко-синими глазами. Ни первое, ни второе родители не позволили. Но третье, третье зависело только от меня.
Я ехал домой, включив музыку на всю громкость, пытаясь заглушить бешеный стук сердца и радостный вопль. Разве я думал об этом, проснувшись утром? Думал, что наконец-то поцелую ее. Думал, что она согласится встречаться со мной? Быть моей.
Конечно, я думал. И не только этим утром. Но не подозревал, что все это станет реальностью.
Я и Мадлен.
Мадлен и я.
Мадлен и Стайлз.
Знаю, веду себя как помешанный, но ничего не могу с этим поделать. Я целовал ее. И ей понравилось. Завтра, мы проведем день вместе и все последующие дни.
Невероятно.
Вчерашняя разборка с Заком, меня ни капли не волновала. Я ни ненавижу его за такой сволочной поступок. Мадлен призналась, что они поцеловались, и я очень ценю ее честность. Но я ненавижу это. Ненавижу то, что он ее целовал. Здравый смысл подсказывает, что я не имею права никому из них что-либо предъявлять. Это чертовски глупо.
Откинув ненужные мысли, я сосредоточился на главном.
Теперь я смогу целовать ее. Между нами не появилось никакого неудобства или неловкости. Словно так и должно быть.
Оказавшись дома, я через ступеньку помчался наверх и долго кружил Ханну, наслаждаясь ее смехом.
– Стайлз! Ее может стошнить, будь осторожней.
На пороге стояла мама, как всегда безупречно одета и причесана.
– Здравствуй, мама, – я опустил Ханну, подошел к матери и поцеловал ее в щеку.
– Здравствуй, милый. Где ты был весь день?
– Гулял. И на завтрашний день у нас с Ханной планы. – Не думаю, что сейчас самое время выложить все про Мадлен. Возможно, позже.
Мама провела ладонью по моему лицу:
– Исправь это, пожалуйста. И не ввязывайся в неприятности. Нам ни к чему лишние разговоры.
Я и забыл про лицо. Почему она так спокойно отреагировала?
С этими словами, она развернулась и направилась к выходу, но у двери остановилась.
– Завтра благотворительный вечер для сбора средств музеем. Отец будет говорить речь. Так что к пяти вечера, ты должен быть в отеле на Саммер-стрит. И не опаздывай.
– Хорошо. Мы с Ханной будем вовремя.
Мама поджала свои накрашенные губы:
– Этот вечер не для маленьких детей, Стайлз. Будут присутствовать мэр города и даже Лори Кэбот (прим. Лори Кэбот – «официальная ведьма Салема»). Не думаю, что Ханне там будет интересно.
Я сжал кулаки и скрипнул зубами. Она не больная, они не должны ее прятать.
– Тогда и мне ни к чему туда идти.
– Нет, ты должен. Многие из твоих друзей пойдут. Я хочу, чтобы члены городского комитета чаще видели тебя на таких вечерах. Это для твоей же пользы, дорогой.
Не дождавшись ответа, она развернулась на каблуках и покинула комнату. Нужно постараться не думать об этом. Только не думать. У меня прекрасное настроение, да.
Мадлен. Мадлен.
Завтра я увижу ее. И поцелую, и буду очень долго наслаждаться вкусом ее губ.
– Чарли, зачем ты рассказала маме о драке? Больше некому.
Я сидел на барной стойке в кухне, а Чарли обрабатывала мое лицо какой-то супер-вонючей мазью.
– Завтра твое личико будет как новеньким.
Она явно меня игнорирует.
– Чарли.
Она положила ватный тампон на стойку и посмотрела на меня:
– Добрая фея Чарли, тебя спасла. Ты бы не смог так искусно солгать как я твоей матери.
– Я хотел прятаться, пока не заживет.
– Ну, это у тебя не вышло. И вообще, если бы не мое чудо-средство, навряд ли бы Мадлен дала согласие себя поцеловать.
– Откуда ты знаешь, что мы целовались, старушка? Мы только начали встречаться, я не тороплюсь.
– Конечно, рассказывай, – расплылась в улыбке Чарли.
Ей я рассказал о Мадлен. И о драке она знала. Именно Чарли я позвонил вчера и просил забрать меня у бара. Никому бы, я не доверился. Стив бы растрезвонил всем, в том числе и родителям. А мне не нужно, чтобы из меня делали жертву.
Чарли напугалась, но поняла, почему, я хотел скрыть все это.
– Что ты сказала матери? – спросил ее, спрыгивая со стола.
– Что вы с одноклассниками немного повздорили с ребятами из другой школы из-за футбола. Она бы не за что не поверила, если бы увидела твое лицо вчера.
Я подошел к Чарли и чмокнул ее в щеку:
– Без сомненья, ты мой ангел-хранитель. И твоя мазь чудесна, несмотря на жуткую вонь.
– Благодаря этой вони, она и чудесна. Тебе лучше не знать ее состав, – она рассмеялась увидев выражение моего лица, но через секунду посерьезнела. – Все-таки этого мальчишку стоит проучить.
– О-о. Он свое уже получил. Не могу дождаться, когда увижу его рожу в понедельник, – я злорадно усмехнулся.
– Так здорово ему врезал? – спросила Чарли.
– Я не об этом.
Чарли посмотрела на меня и широко улыбнулась:
– О-о, тут у нас рыцарь, который заслужил сердце дамы в этом поединке.
– Чертовски верно!
* * *
– Куда ты меня тащишь?
Мы шли по улице, держась за руки. Я еле дождался утра. Быстренько приняв душ, я помог собраться Ханне и мы отправились к дому Мадлен. Она вышла в платье и куртке, и мне потребовалось некоторое время, чтобы оторвать взгляд от ее красивых ног. До центра города, мы ехали очень шумно. Мадлен не шутила, когда сказала, что Айк сходит с ума в машине. Он лаял и лаял, заливая слюной салон. Облизывал окна и прыгал. Ханна не переставала громко смеяться, а Мадлен, пытаясь удержать собаку, бесконечно извинялась. Я поцеловал ее в ладошку и сказал, что нет причины извиняться. Я не чертов параноик, трясущийся над своей тачкой, называя ее женским именем. Это же собака, салон можно вымыть. Пустяки. Но Мадлен трудно переубедить. Это еще одна черта ее характера, которую я заметил. И мне она понравилась.
Наказав Ханне, подождать нас в машине вместе с Айком, я взял Мадлен за руку и повел к кафе пончиков «Дункин Донутс».
– Я должен знать, какие пончики любит моя девушка. Нам столько нужно узнать друг о друге, начнем с этого. Возьмем на вынос целую кучу твоих любимых и отправимся на пляж.
– Может я вообще не люблю пончики.
Я резко остановился, и Мадлен почти врезалась в меня. Я обнял ее за талию и притянул к себе, вдыхая запах ее волос.
Боже.
Это нарцисс, мой любимый запах. Мы стояли так около минуты, не обращая внимания на прохожих.
– Хорошо, – вдруг прошептала Мадлен.– Я обожаю пончики. С глазурью и орехами, мои любимые.
Я негромко хохотнул и потянул ее в кафе.
Часа три мы гуляли по побережью. Мы мало разговаривали, только смеялись, кричали и играли с Айком. Я давно так не смеялся. Айк несколько раз сбивал меня с ног, когда я пытался вперед него добежать до его палки. Мадлен с Ханной сгибались по полам, видя эту картину.
– Стайлз, – смеялась Мадлен, – пока ты будешь с ним соревноваться, он будет тебя ронять. Он всегда так делает. Прекрати.
Позже, расстелив теплое покрывало, мы с Мадлен в обнимку уселись на него, и наблюдали, как Ханна бережно расчесывает Айка. Пес вилял хвостом и пригретый редкими лучами солнца, начал дремать. Мадлен сидела, прижавшись спиной к моему правому боку, а моя рука обвивала ее талию. Свободной рукой, я взял прядь ее длинных волос и поднес к солнцу.
– А они у тебя пепельные. В лучах солнца.
Я всегда, думал, что волосы Мадлен темные. Как такое возможно?
– Что? – сонно пробормотала она.
– Твои волосы отливают серебром.
– А я и не знала.
– Ты вообще смотришься в зеркало?
Мадлен повернула голову и удивлено, посмотрела на меня:
– Ну да, а что-то не так?
Я провел большим пальцем по гладкой щеке:
– Я имею в виду, знаешь ли ты, насколько красива? Ты практически не красишься, не носишь метровых каблуков, твои волосы не запачканы лаком или еще какой-то дрянью. Твоя естественность делает тебя безумно красивой. И сексуальной.
Мадлен прикрыла глаза и улыбнулась:
– Последнее, мне понравилось больше всего, – затем она высвободилась из моего захвата и полностью повернулась ко мне лицом. – Спасибо, Стайлз. И раз уж мы говорим о внешности, мне тоже безумно нравятся твои волосы.
Я не успел ничего ответить, так как Мадлен запустила обе свои руки в мои волосы и слегка потянула.
– Хотела так сделать, с тех пор, как заметила в них жвачку.
Кинув взгляд на Ханну, которая не обращала на нас никакого внимания, я буквально обрушился на рот Мадлен. От удовольствия, мы оба издали стон. Ее руки все еще находились у меня в волосах, нежно поглаживая, и я готов был взорваться от возбуждения и переполняющих чувств.
Нас прервал Айк своим громким лаем. Оторвавшись от Мадлен, я повернул голову на звук, и увидел перед собою Ханну. На ее лице горела любопытная улыбочка.
– Эй, принцесса, – я встал на ноги и подхватил Ханну, – ты, наверное, проголодалась.
– Давайте поедем в наш любимый с Айком парк. Там есть отличный гриль-бар прямо на открытом воздухе.
Так мы и сделали. Наевшись горячих говяжьих сосисок, Мадлен повела нас в специальное ограждение для собак, где Айк продемонстрировал свои способности. Я не переставал поражаться уму этого пса и той связи, что связывала их с Мадлен.
Это удивительно. Я знал, что Мадлен – единственный ребенок у своей матери. И возможно, ей взяли собаку, чтобы она не скучала дома одна, но невозможно игнорировать с какой заботой и теплотой Мадлен к нему относилась. Впрочем, у этой девушки огромное сердце, которое я заметил, даже еще не заговорив с ней.
– Расскажи мне вашу историю с Айком, – попросил я Мадлен, когда мы взявшись за руки, бродили по парку.
– Я его нашла. Когда только переехала. Как-то изучая город, я проходила мимо заправочной станции. Он был таким маленьким. И скулил. Я не раздумывая, взяла его домой. Наверняка, он потерялся, потому что не был худым или побитым. Мама сказала, что возможно, он принадлежал кому-то из туристов, раз хозяева не объявляются.
– Ты искала хозяев?
– Ну, не особо. Не хотела с ним расставаться.
– Хитрюга, – я игриво, толкнул Мадлен плечом. Она ослепительно улыбнулась, и мне снова захотелось ее поцеловать. Хотя, я всегда этого хочу. – Ханна от него в восторге.
