Текст книги "Песнь Шаннары"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Он смотрел, как гном шумными глотками допивает свой эль, а потом тихо сказал:

– А я думал, ты хочешь узнать кое-что о магии. Слантер тряхнул головой:

– Больше уже не хочу. Я узнал про тебя все, что хотел, мальчик. Джайр нахмурился:

– Наверное, ты просто боишься.

– Как угодно. Я никуда не иду.

– А как же твой народ? Разве тебя не волнует, что с ним делают Морды?

– Благодаря тебе у меня нет больше “моего народа”, – прищурился гном, но тут же пожал плечами: – А-а, наплевать. По-настоящему я давно уже не с ними. С тех пор, как в прошлый раз ушел из Восточной Земли. Мой народ – это я сам. Сам себе свой народ.

– Но ведь это не так. Ты же гном, и гномы – вот твой народ. Разве ты не вернулся, чтобы помочь им?

– Времена меняются. Тогда самое мудрое было вернуться. Теперь самое мудрое – не возвращаться! – Слантер, похоже, не на шутку рассердился. – Почему ты никак не оставишь меня в покое, мальчик? Я и так для тебя уже сделал немало. И я, ей-богу, не чувствую себя обязанным делать что-то еще. В конце концов, не мне же Король Серебряной реки всучил эту волшебную Пыль, чтобы очистить воду!

– И ты очень рад, что не тебе, да? – вспыхнул Джайр, тоже постепенно начиная сердиться. – Хорош, ничего не скажешь: мечешься из стороны в сторону каждые пять минут – то к одним, то к другим, – как только возникнут какие-то трудности! А я-то думал, что ты помог мне там, в Черных Дубах, потому, что сделал выбор! Я думал, тебе не наплевать, что будет со мной! Ну, наверное, я ошибался. А вообще, на что тебе не наплевать, Слантер?

Гном пришел в замешательство.

– На то, выживу я или нет. И будь у тебя мозги, ты бы тоже об этом побеспокоился.

Джайр опешил от возмущения. Он даже приподнялся со стула, опершись обеими руками о стол.

– Выживет он или нет! Ну и как же ты думаешь выжить, когда яд Мордов распространяется по всей Восточной Земле? А потом дальше, на запад. А так и будет! И куда ты тогда побежишь? Или хочешь опять переметнуться – вновь стать гномом и дурачить странников?

Слантер привстал и пихнул долинца обратно на стул.

– Для того, кто ни черта не смыслит в жизни, ты слишком много болтаешь. Вероятно, если бы ты учился сам заботиться о себе, вместо того чтоб искать кого-нибудь, кто будет вечно вытирать тебе нос, ты бы не стал тыкать пальцем в других. А теперь, сделай милость, заткнись!

И Джайр заткнулся. Все равно бесполезно спорить и убеждать: Слантер уже все решил – от него теперь помощи не добьешься. И пора с этим покончить. Может, без гнома ему будет даже и лучше.

Они сердито сверлили друг друга глазами, пока не вернулся Гарет Джакс. Он был один. Даже если Мастер Боя и ощутил напряженную атмосферу за столом, он никак этого не показал.

– Сегодня ты пойдешь на Совет старейшин, – тихо проговорил он, усаживаясь рядом с Джайром. Долинец медленно покачал головой:

– Не знаю… Не знаю, стоит ли это делать. Мастер Боя пронзил его взглядом:

– Выбора у тебя нет.

– А Брин? Алланон?

– О них ничего не известно. Форкер проверил: в Кальхавене их не было. Никто ничего не знает. – Гарет Джакс пристально смотрел на долинца. – Похоже, в этом деле никто тебе не поможет. Придется тебе самому их искать.

Джайр быстро взглянул на Слантера, но тот избегал встречаться с ним глазами.

– Когда мне идти на Совет? – Он повернулся к Джаксу.

Мастер Боя поднялся:

– Сейчас.

Совет старейшин, как всегда, собрался в Ассамблее – необъятном, похожем на пещеру зале в большом квадратном здании, где располагались все правительственные службы Кальхавена. Двенадцать старейшин расселись вдоль длинного стола на небольшом возвышении перед рядами скамей, разделенных проходами. Возвышение это помещалось как раз напротив широких двустворчатых дверей в противоположном конце зала. Именно через эти двери Гарет Джакс провел Джайра и Слантера. В Ассамблее было сумрачно, только на столе у старейшин горели масляные лампы. Все трое дошли до границы желтого света и там остановились. Дворфы, сидящие на скамьях в темном зале, провожали их любопытными взглядами. В воздухе висел дым от курительных трубок, едко пахло табаком.

– Подойдите ближе, – раздался чей-то голос.

Они встали у первого ряда скамей. Джайр беспокойно глядел по сторонам. Здесь были не только дворфы. Справа долинец заметил эльфов, где-то с полдюжины, и далеко слева – примерно столько же людей с границы, из Каллахорна. Прислонившись к дальней стене, сидел Форкер. Его строгое лицо было бесстрастно.

– Добро пожаловать в Кальхавен, – снова прозвучал тот же голос.

Сказавший это поднялся из-за стола старейшин – седобородый дворф с грубоватым обветренным лицом. Глубокие морщины были заметны даже при тусклом свете ламп. Он стоял в самом центре собрания старейшин Совета.

–  – Я – Бровок, старейшина и гражданин Кальхавена, первый на этом Совете, – представился дворф и поманил рукой Джайра. – Подойди ближе, долинец.

Джайр сделал два шага и снова остановился, обводя глазами лица старейшин, глядящих на него сверху. Все они были уже пожилыми, но глаза их не походили на глаза стариков: живо и внимательно они изучали долинца.

– Как твое имя? – спросил Бровок.

– Джайр Омсворд. Из Тенистого Дола. Дворф кивнул:

– Что ты хочешь сказать нам, Джайр Омсворд?

Джайр огляделся. Лица собравшихся застыли во внимательном ожидании – лица тех, кого он не знал. Стоит ли открывать им все, что ему известно? Долинец неуверенно поглядел на старейшину.

– Говори свободно, – уверил его Бровок, почувствовав замешательство юноши. – Можешь спокойно довериться тем, кто собрался здесь: все они сражаются против Мордов.

Бровок медленно сел на место и выжидательно посмотрел на Джайра. Долинец еще раз огляделся, поглубже вздохнул и принялся говорить. Он рассказал им все по порядку, начав с того, как Алланон пришел к ним в Тенистый Дол, предупредил о Мордах и, забрав Брин, ушел на восток. Джайр описал свой собственный побег из Дола, свои приключения на плоскогорье и в Черных Дубах; рассказал о встрече с Королем Серебряной реки и обо всем, что тот поведал ему. Весь рассказ занял немало времени. Его слушали очень внимательно, в полной тишине. Джайр никак не мог заставить себя поглядеть на собравшихся: он боялся того, что может увидеть на их лицах. Он с самого начала сосредоточил взгляд на морщинистом лице Бровока и все время, пока говорил, смотрел в его пронзительно-голубые глаза. И дворф тоже пристально глядел на него.

Когда долинец закончил, старейшина медленно подался вперед, опираясь руками о стол. Он так и не отвел взгляда от глаз Джайра.

– Двадцать лет назад мы с Алланоном вместе сражались против полчищ демонов у эльфийского города Арборлона. Это была ужасная битва. Юный Эдайн Элессдил… – он указал рукой на белокурого эльфа, примерно одних лет с Брин, ну, может быть, чуть постарше, – тогда еще и не родился на свет. Его дед, великий Эвентин, был тогда королем эльфов. И тогда же Алланон в последний раз проходил по Четырем Землям. С того времени никто не видел друида, долинец. Он не приходил в Кальхавен. Он не был в Восточной Земле. Что ты на это скажешь?

Джайр покачал головой:

– Я не знаю, почему он не пошел этой дорогой. Я не знаю, каким путем он идет. Но я знаю куда. И с ним – моя сестра. И еще я знаю, что он действительно был здесь, в Восточной Земле. – Он повернулся к Слантеру: – Этот охотник шел за ним от Мельморда до моего дома.

Джайр ждал подтверждения, но Слантер молчал.

– Вот уже двадцать лет никто не видел Алланона, – тихо повторил другой старейшина.

– И никто никогда не говорил с Королем Серебряной реки, – вставил третий.

– Я говорил с ним, – сказал Джайр. – И с ним говорил мой отец. Он помог папе и эльфийской девушке бежать от демонов в Арборлон.

Бровок продолжал внимательно глядеть на долинца.

– Я знал твоего отца, юноша. Он был в Арборлоне и помогал эльфам в их войне против демонов. Ходили слухи, что он – хранитель эльфийских камней, точно как ты говоришь. Но ты сказал, что забрал эльфиниты из дома, а потом отдал их Королю Серебряной реки?

– В обмен на магическую силу, которая может помочь мне, – быстро заверил Джайр. – За кристалл видения, чтобы найти Брин.

Бровок взглянул на Гарета Джакса. Мастер Боя кивнул:

– Я видел кристалл, о котором он говорит. Это действительно магический дар. Камень показал нам лицо девушки.

Эльф Эдайн Элессдил внезапно поднялся с места – высокий белокожий юноша со светлыми волосами, свободно рассыпанными по плечам.

– Отец рассказывал мне о Виле Омсворде. Он говорил, что это честный и искренний человек. Я уверен, сын такого человека не может говорить ничего, кроме правды.

– Если только он не принял вымысел за правду, – высказался один из старейшин. – Такое непросто осознать.

– Но река действительно отравлена, – заметил другой. – И все мы знаем, что это сделали Морды. Чтобы уничтожить нас.

– Ты сам и сказал, что все знают, – возразил первый. – Это едва ли может служить доказательством.

И тут заговорили все разом. У каждого нашлось какое-то возражение или наоборот. В конце концов Бровок резко вскинул руки:

– Тише, старейшины! Поразмыслим-ка лучше о том, что нам делать! – Он обратился к Джайру: – Если все это правда, то тебе наверняка понадобится помощь. Без нашей помощи ничего у тебя не выйдет, долинец. Между Кальхавеном и тем местом, куда тебе нужно, – ты говоришь, Колодец Небес? – целые полчища гномов. И пойми еще то, что никто из нас никогда не был там и не видел истока Серебряной реки. – Он огляделся, ища поддержки. Собравшиеся закивали. Никто не возразил дворфу. – Поэтому, прежде чем помогать тебе, мы должны быть уверены в том, что делаем. Мы должны поверить. А как нам поверить в то, чего мы совсем не знаем? Как ты нас убедишь, что все это правда?

– Но я не стал бы вам лгать, – вспыхнул Джайр.

– Умышленно не стал бы, – пробормотал дворф. – Но очень часто ложь бывает непреднамеренной. Иногда мы сами верим: вот – правда, но на самом деле это оказывается обманом. Возможно, сейчас именно тот случай. Быть может.

– Быть может, если мы будем продолжать здесь болтать, уже не останется времени, чтобы помочь Брин! – Джайр окончательно потерял терпение. – Никакой это не обман! Как я сказал, так все и было!

Вокруг раздались недовольные голоса, но Бровок тут же призвал всех к молчанию.

– Покажи нам Серебряную Пыль, – обратился он к Джайру. – Тогда мы убедимся…

– Это не поможет. – Долинец беспомощно взглянул на него. – Она выглядит как обычный песок.

– Песок? – Один из старейшин рассерженно мотнул головой. – Мы просто теряем время, Бровок. Бровок вздохнул:

– Тогда покажи нам кристалл.

– Или еще как-нибудь докажи, что все это – правда, – добавил другой дворф.

Джайр чувствовал, что его шансы убедить дворфов практически равны нулю. Очень немногие из Совета – если вообще хоть кто-нибудь – поверили его рассказу. Они ничего не знают об Алланоне и Брин; никто из них даже не слышал о ком-нибудь, кто говорил бы с Королем Серебряной реки; скорее всего они даже не верят, что такой король вообще существует. А он, Джайр, еще говорит им, что отдал эльфийские камни в обмен на магическую силу, которую нельзя даже увидеть.

– Мы теряем время, Бровок, – повторил первый старейшина.

– Но все же пусть кто хочет расспросит долинца, а мы пока все обсудим, – высказался другой.

Снова со всех сторон раздались голоса, и на этот раз Бровоку не удалось успокоить собрание. И члены Совета, и дворфы, сидящие в зале, повскакивали со своих мест, требуя безотлагательно закрыть это дело.

– Я так и думал, что этим все закончится, – внезапно шепнул Слантер Джайру.

Долинец вспыхнул от гнева. Чего ему только не пришлось пережить! Неужели лишь для того, чтобы теперь от него отмахнулись?! Докажи нам, они говорят, иначе мы не поверим!

Что же, он знает, как сделать, чтобы они поверили!

Долинец внезапно шагнул вперед и поднял руки, указывая на сумрак в боковом проходе. Жест получился настолько выразительным, что голоса резко стихли и все повернули головы посмотреть, что там такое. Но там не было ничего, лишь темнота…

А затем Джайр запел песнь желаний, резко и пронзительно, и в воздухе возникла высокая сумрачная фигура, закутанная в черный плащ с капюшоном.

Алланон.

Наступившую тишину всколыхнул гулкий вздох, как будто у всех собравшихся разом перехватило дыхание. Выхватив из ножен мечи и кинжалы, сидящие в зале сорвались со своих мест – защититься от тени, выступившей из тьмы. Голова в капюшоне медленно поднялась – свет упал на худое лицо призрака. Его суровый взгляд уперся в старейшин Совета. Потом Джайр замолчал, и друид пропал.

Долинец вновь повернулся к Бровоку. Глаза дворфа были как два блюдца.

– А теперь ты мне веришь? – тихо спросил его Джайр. – Ты говорил, что знаешь его, что вы вместе сражались в Арборлоне. Это был друид?

Бровок медленно кивнул:

– Да, это был Алланон.

– Значит, ты понял, что я его видел, – спокойно продолжал Джайр.

Все собрание вновь глядело на долинца. Теперь, после всего, что произошло на их глазах, уже с некоторой тревогой и беспокойством. За спиной долинца нервно хохотнул Слантер. Краем глаза Джайр заметил Гарета Джакса. Мастер Боя смотрел на него с любопытством и даже, можно сказать, с изумлением.

– Я сказал вам правду. – Джайр обращался к Бровоку. – Мне нужно попасть в глубь Анара, к Колодцу Небес. Алланон и моя сестра тоже придут туда. А теперь вы мне скажите: могу я рассчитывать на вашу помощь?

Бровок обратился к Совету:

– Что скажете?

– Я ему верю, – тихо сказал один из старейшин.

– А вдруг это ловушка! – возразил другой. – Что если все это работа Мордов?!

Джайр быстро огляделся. Кое-кто в зале согласно кивнул. В дымном свете масляных ламп подозрения и страх читались на многих лицах.

– Да, риск большой, – задумчиво проговорил кто-то из членов Совета. Бровок поднялся:

– Мы поклялись помогать всем, кто пытается уничтожить черных призраков. – Взгляд его голубых глаз был тяжелым. Но в нем появилась решимость. – Долинец сказал нам, что он – против Мордов. Я ему верю. И я верю, что мы сделаем все возможное, чтобы помочь ему в его поисках. Я требую голосования, старейшины. Те, кто согласен со мной, пусть поднимут руки.

И он сам высоко поднял руку. Еще полдюжины старейшин присоединились к нему. Но противники так просто не успокоились.

– Но это безумие! – прокричал кто-то. – Кто пойдет с ним? Мы что, должны послать дворфов из деревни, Бровок? Кто из наших воинов захочет отправиться в этот поход, который ты так поспешно благословил? Но если все выйдет по-твоему, придется искать добровольцев!

Тут же раздались голоса в поддержку этого предложения. Бровок кивнул:

– Да будет так. – Он молча оглядел зал, испытующе вглядываясь в лица собравшихся, ожидая, что кто-то примет вызов.

– Я пойду.

Джайр медленно оглянулся. Гарет Джакс сделал шаг вперед. Его серые глаза холодно и бесстрастно смотрели на старейшин Совета.

– Король Серебряной реки пообещал долинцу, что я буду его защитником, – тихо проговорил он. – Ну что ж, обещания должны быть выполнены.

Бровок кивнул и опять оглядел зал.

– Кто еще? – требовательно спросил он.

Эльб Форкер оторвался от стены, о которую опирался все время, прошел вперед и встал рядом со своим другом. В третий раз Бровок оглядел собрание. Тут же возникло какое-то оживление среди людей Каллахорна. Гигант южанин поднялся с места – черноволосый мужчина с коротко подстриженной бородой и на удивление кротким лицом.

– Я. – Он присоединился к Джаксу и Форкеру. Джайр невольно попятился. Этот человек был почти одного роста с Алланоном.

– Хельт, – сказал ему Бровок, – людям Каллахорна незачем идти в этот поход. Гигант пожал плечами:

– У нас один враг, старейшина. Это дело по мне. И я пойду.

Эдайн Элессдил вскочил на ноги:

– Я тоже пойду, старейшина. Бровок нахмурился:

– Ты – принц эльфов, Эдайн. Ты пришел сюда с Эльфийскими Охотниками, потому что твой отец послал вас. Он считает, что эльфы в долгу перед дворфами за то, что мы помогли вам тогда, в битве за Арборлон. Что ж, это правильно. Но то, что ты хочешь сделать, это уж слишком. Твой отец не одобрил бы этого. Подумай как следует.

Эльфийский принц улыбнулся:

– Мне нечего думать, Бровок. Не только перед дворфами мы в долгу, но и перед долинцем, и перед его отцом. Двадцать лет назад Вил Омсворд пошел с эльфийской Избранницей на поиски талисмана, который потом уничтожил демонов, вырвавшихся из-за стены Запрета. Он рисковал своей жизнью ради моего отца и моего народа. А теперь я могу сделать то же для Вила Омсворда – пойти с его сыном и помочь ему отыскать то, что он ищет. Я могу сам говорить за себя. И я иду.

Бровок продолжал хмуриться. Гарет Джакс взглянул на Форкера, но тот лишь пожал плечами. Мастер Боя пристально смотрел на юного эльфа, как бы взвешивая про себя серьезность его заявления или, может, просто шансы юноши выжить в этом походе, потом медленно кивнул.

– Хорошо, – уступил Бровок, – значит, пять.

– Шесть, – тихо сказал Гарет Джакс. – Полдюжины для удачи.

Бровок озадаченно поглядел на него:

– А кто шестой?

Гарет Джакс медленно повернулся и указал на Слантера:

– Гном.

– Что?! – У Слантера отвисла челюсть. – Ты не можешь решать за меня!

– И все-таки решил, – ответил Мастер Боя. – Ты единственный, кто был там, куда мы идем. Ты знаешь дорогу, гном, и ты нам ее покажешь.

– Ничего я вам не покажу! – Лицо Слантера исказилось от ярости. Он был вне себя. – Этот мальчишка… дьяволенок… тебя он втянул во все это! И ладно, коль ты ничего не можешь поделать! Но только попробуй заставить меня пойти – уж я вас так заведу! Костей не соберете! Всех вас волки сожрут!

Гарет Джакс почти вплотную подошел к нему. Страшные серые глаза Мастера Боя были холодны, как зимняя стужа.

– Тебе же хуже, гном, потому что тебя сожрут первым. Ну-ка давай остынь и подумай как следует.

В Ассамблее нависла гнетущая тишина. Мастер Боя и гном застыли на месте, глядя в глаза друг другу. В глазах человека была смерть, в глазах Слантера – неуверенность. Но гном не отвел взгляда. Он стоял, охваченный гневом, запертый в ловушке, которую сам же себе выстроил. Потом он взглянул на Джайра, и в это мгновение долинцу стало по-настоящему жалко гнома.

Слантер едва заметно кивнул, – Похоже, у меня нет выбора, – пробормотал он. – Я согласен.

Гарет Джакс повернулся к Бровоку:

– Шесть. Старейшина поколебался, потом покорно кивнул.

– Итак, шесть, – тихо проговорил он. – Удачи вам всем.

ГЛАВА 15

Уже на следующее утро небольшой отряд вышел из Кальхавена: Джайр, Слантер, Гарет Джакс, Эльб Форкер, Эдайн Элессдил и Хельт. Никем не замеченные, они тихонько выскользнули из деревни. Только Бровок вышел их проводить. На морщинистом лице дворфа отражалось сложное чувство убежденности и опасений. Прощаясь, он заверил Джайра, что обязательно пошлет кого-нибудь предупредить его родителей о Мордах. С остальными он попрощался за руку и для каждого нашел теплые слова. Один только Слантер не выказал никакой признательности за добрые пожелания. Так они и ушли; ни остальные дворфы, ни чужеземцы, бывшие сейчас в Кальхавене, даже не стали провожать смельчаков, решившихся на это отчаянное предприятие. Почти все считали поход обреченным с самого начала.

Но решение было принято, и поход начался. Отряд отказался от всякого эскорта, несмотря на энергичные протесты Эльфийских Охотников, которые пришли сюда вместе с Эдайном Элессдилом и чувствовали себя ответственными за безопасность принца. Это было чисто символическое подразделение, наспех собранное Лидером Элессдилом и отправленное в Кальхавен, как только эльфийский король узнал о просьбе Бровока о помощи. Пока армия готовилась к походу, Андер послал вперед небольшой отряд, чтобы заверить дворфов, что эльфы помнят о своем долге и помощь придет обязательно, как только все будет готово. Вместе с отрядом Эльфийских Охотников король отправил в Кальхавен своего сына Эдайна Элессдила, не ожидая впрочем, что тот сломя голову бросится в битву с гномами. Решение принца отправиться в самое сердце вражьей страны явилось для всех полной неожиданностью. Но Эльфийские Охотники ничего не могли с этим поделать, ибо принц был уже взрослым и имел право сам принимать решения. Однако они настаивали, чтобы их тоже взяли в поход. Среди дворфов и людей с границы, из Каллахорна, тоже нашлись добровольцы, но им всем отказали. Гарет Джакс уже все решил, и все пятеро из небольшого отряда его поддержали, даже Слантер. Чем меньше людей, тем больше их мобильность и больше вероятность пробраться незамеченными через леса Анара. За исключением Джайра – хотя юноша и твердил непрестанно, что у него есть магическая сила, чтобы защитить себя, – все они были опытные воины, в совершенстве владевшие наукой боя и выживания. Даже Эдайна Элессдила с детства обучали боевым искусствам офицеры личной гвардии короля. Итак, все согласились, что маленький отряд как нельзя лучше подходит для такого путешествия.

Поэтому, как и было решено вначале, отправились лишь шестеро – пешком, так как лошади все равно не прошли бы по дебрям Анарских лесов, – прямо на восток от Кальхавена, в самую чащу, держась русла Серебряной реки. Бровок угрюмо смотрел им вслед, пока путешественники не скрылись за деревьями, потом с неохотой вернулся в деревню, где его ждали дела.

День выдался ясным: было тихо и прохладно – все-таки осень, – и солнечный свет омывал небеса. Легкий ветерок перебирал листья деревьев – бурые, алые, золотые, – и они опадали, устилая землю мягким ковром, приятно шуршащим под ногами. Время шло очень быстро. Как-то незаметно настал полдень, а потом и вечер окутал Анар в фиолетово-серый сумрак. Солнце медленно опустилось за горизонт.

Отряд расположился лагерем в ясеневой роще на берегу реки. С востока рощу огибал невысокий скалистый кряж. После ужина Гарет Джакс собрал своих спутников в тесный кружок.

– Маршрут наш будет таким… – Эльб Форкер разгреб опавшие листья и принялся чертить прутиком на мягкой земле. – Вот это – Серебряная река. Она течет туда. – Он махнул рукой. – Мы сейчас здесь. На востоке, в четырех днях пути, – Капааль, крепость дворфов, которая охраняет запруды и шлюзы на Циллиделлане. За мною – Высокие Бины и Дан-Фи-Аран, тюрьма гномов. Это к северу от Капааля. А еще дальше на север – Вороний Срез и Грань Мрака. – Он оглядел лица слушателей. – Если все будет нормально, мы пройдем вдоль реки до самой Грани Мрака. Если же нам придется уйти от реки, тогда путь один – напрямик через Анар. Это уже хуже: там дикий край. – Он помолчал. – Все земли к северу и востоку от Капааля заняты гномами. Там нам следует быть осторожнее.

– Вопросы? – бросил Гарет Джакс. Смешок Слантера разорвал тишину.

– По-моему, ты все упрощаешь, – пробормотал он.

– Вот поэтому ты и идешь с нами, – пожал плечами Мастер Боя. – Ты нам покажешь дорогу за Капаалем.

Слантер с презрением плюнул на чертеж.

– Если только мы доберемся туда.

После этого все разошлись устраиваться на ночлег. Джайр поколебался, потом направился на дальний конец поляны, к Слантеру.

– Слантер, – позвал он.

Гном вскинул голову – посмотреть, кто там, и тут же отвернулся.

Джайр встал перед гномом, стараясь заглянуть ему в лицо.

– Слантер, я только хотел сказать, что это не я придумал, чтобы ты шел с нами. Слантер угрюмо взглянул на него:

– Именно ты, чего уж там. Джайр покачал головой:

– Я никого не заставил бы идти против воли – даже тебя. Но я все-таки рад, что ты с нами. Я хотел, чтобы ты знал об этом.

– Как любезно с твоей стороны, – фыркнул гном. – Только не забудь напомнить об этом странникам, когда мы все угодим в темницу!

– Слантер, ну не надо, пожалуйста. Не надо…

Гном резко отвернулся.

– Отстань от меня. Я не хочу иметь ничего общего с тобой. Я не хочу иметь ничего общего ни с кем из вашей компании. – Когда Слантер снова взглянул на долинца, в его глазах была угрюмая решимость. – Я смываюсь при первой возможности, мальчик! Помни об этом – при первой же возможности! Ну что, ты все еще рад, что я с вами?

Он повернулся и зашагал прочь. Джайр беспомощно глядел ему вслед.

– Он не так уж сердится на тебя, как старается показать, – пробормотал кто-то над ухом долинца. Джайр поднял голову: рядом с ним стоял Хельт. – Он больше сердится на себя.

Джайр с сомнением покачал головой:

– Что-то не похоже.

Гигант южанин уселся на высокой коряге, вытянув перед собой длинные ноги.

– Может, и не похоже, но это так. Этот гном – следопыт, я знал его в Варфлите. Следопыты, они не такие, как все. Они одиночки, а уж Слантер-то и подавно! Он чувствует себя в ловушке и ищет, кого бы во всем обвинить. Проще всего обвинить тебя.

– И наверное, у него есть для этого основания. – Долинец провожал взглядом гнома, который уже отошел далеко.

– Но все же не больше, чем для упреков себе самому, – спокойно проговорил Хельт. – Его ведь никто не тянул в Анар?

Джайр кивнул:

– Но я просил его пойти со мной.

– Нас всегда кто-то просит пойти. Но при этом мы ведь не вынуждены идти; мы выбираем сами, что делать. Так же и с гномом. Он для себя выбрал и пошел с тобой в Кальхавен. Возможно, он даже хотел пойти. Возможно, он хочет идти с тобой и сейчас, но не желает признаться себе в этом. Вероятно, даже сама эта мысль его пугает. Джайр нахмурился:

– А чего здесь пугаться?

– Потому что это значит, что ему на тебя не наплевать. Что он волнуется за тебя. Иначе я просто не понимаю, что он здесь делает.

– Я как-то об этом не думал. Мне казалось, что все как раз наоборот: что ему наплевать на все. Хельт покачал головой:

– Нет, далеко не на все. И вот это его пугает. Следопыты не могут позволить себе переживать за кого-то другого – иначе они просто не выживут.

Джайр пристально поглядел на человека с границы:

– Ты как будто уверен в том, что сейчас сказал. Гигант поднялся:

– Да, я уверен. Видишь ли, я и сам когда-то был следопытом.

Он повернулся и ушел в темноту. Джайр смотрел ему вслед. Он так и не понял, что побудило Хельта заговорить с ним, но все равно долинец был благодарен ему за это.

Затеплился угрюмый рассвет; в сером небе грозовые тучи уныло плыли на восток. Студеный и резкий северный ветер свистел в полуголых ветвях деревьев, хлестал по лицам людей. Опавшие листья и пыль носились в воздухе. Пахло дождем.

Этот день Джайр Омсворд провел в компании Эдайна Элессдила. Как только они двинулись в путь, эльфийский принц присоединился к долинцу и завел с ним разговор, поведав все, что его отец, король, рассказал ему об Омсвордах. Эльфы в великом долгу перед Вилом Омсвордом, заметил принц. Если б не он, эльфы могли бы проиграть войну против демонов, ведь именно Вил отвел эльфийскую Избранницу Амбель к Источнику Огненной Крови, где она опустила в волшебное пламя семя Элькрис, чтобы дерево возродилось.

Джайр, наверное, тысячу раз слышал эту историю, но совсем иное – услышать ее от эльфийского принца, и долинец с искренним интересом внимал рассказу юного Элессдила. А сам в свою очередь поведал Эдайну о своих – правда, весьма скудных – познаниях о Западной Земле, о том, как отец всегда восхищался Лидером Элессдилом, и о своих собственных добрых чувствах к эльфийскому народу.

Так, за разговорами, завязалась их дружба и даже возникло чувство какого-то внутреннего родства. И непонятно, что здесь сыграло главную роль: эльфийская кровь обоих или то, что они ровесники. К тому же и по характеру Джайр и Эдайн были очень похожи: то серьезные, то беспечные, всегда готовые высказать свои сокровенные чувства и мысли. И не только высказать, но и внимательно выслушать друг друга. Поэтому неудивительно, что за этот день они стали настоящими друзьями.

Отряд остановился на ночлег под скалистым выступом невысокой горной гряды, что тянулась вдоль берега Серебряной реки. Путешественники молча поели, глядя, как река вяло перекатывается через каменистые пороги. К вечеру начался дождь, небеса почернели, и сумерки быстро сгустились в непроглядную ночь. Джайр угрюмо смотрел в темноту; от реки шел гнилостный запах. Здесь река была намного грязнее, чем у Кальхавена, воды ее, совсем черные, несли коряги и дохлую рыбу. Яд проник и в растения у берегов – они уже начали сохнуть. Даже этот ледяной дождь казался долинцу спасением, хотя, конечно, он не мог вымыть яд из вод Серебряной реки.

В конце концов сон одолел путешественников. Как обычно, кто-то стоял в карауле. Сегодня была очередь Хельта. Он расположился у края выступа. На сером фоне дождя гигант южанин казался застывшей исполинской тенью. Эдайн Элессдил рассказал Джайру, что Хельт долгое время был следопытом – более двадцати лет. Никто не знал, почему он в конце концов бросил это занятие. Ходили слухи, что когда-то у него была семья, но, что с ней случилось, никто толком не знал. Сам Хельт – очень добрый, мягкий человек с тихим голосом, но в то же время и очень опасный. Опытный воин. Неимоверно сильный. И еще он мог видеть в темноте так же, как днем. Был у него такой дар. Об этой способности Хельта ходили легенды. Никто не мог незаметно подкрасться к нему или проскользнуть мимо.

Холодало. Джайр плотнее закутался в одеяло. В центре лагеря горел костер, но его тепло не могло разогнать стылую сырость. Долинец то и дело поглядывал на Хельта. После того разговора каллахорнец и словом с ним не обмолвился. А Джайру так хотелось еще поговорить с Хельтом, и пару раз он едва не решился обратиться к нему. Но что-то его удержало. Быть может, сам облик этого человека: ведь Хельт такой огромный, такой молчаливый. Как Алланон, только… немного другой. Джайр покачал головой, не в силах определить, в чем же именно заключается эта разница.

– Тебе надо поспать.

Внезапно раздавшийся голос так испугал долинца, что он даже подскочил. Бесшумной черной тенью перед ним возник Гарет Джакс и уселся рядом, кутаясь в плащ.

– Мне что-то не спится, – пробормотал Джайр, еще не пришедший в себя от испуга.

Мастер Боя кивнул, глядя в темноту. Они долго сидели молча, вслушиваясь в шелест дождя, плеск реки и мягкий шорох листвы. Потом Гарет Джакс зашевелился, и Джайр почувствовал на себе его взгляд.

– Помнишь, ты спрашивал, почему я помог тебе в Черных Дубах? – тихо спросил Мастер Боя. Джайр кивнул. – И я сказал: потому что ты меня заинтересовал. Все это так. Но была еще причина.

Он замолчал, и Джайр повернулся к нему. Суровые и холодные глаза Джакса казались такими далекими.

– В том, что я делаю, я – лучший. – Голос Мастера Боя был едва слышен. – Всегда был лучшим. Другого такого, как я, просто нет. Я обошел все края, но так и не встретился с равным себе. Однако я продолжаю искать.

Джайр изумленно уставился на него:

– Но зачем?

– А что мне еще остается делать? Какой смысл быть Мастером Боя и не подвергать испытанию свое мастерство? Ведь тогда мое имя ничего не значит… Каждый день своей жизни я пытался испытывать свое умение, чтобы убедиться, что я по-прежнему лучший. И конечно, я лучший. Но я продолжаю искать. – Он снова вперил взгляд в дождливую мглу. – Когда я впервые увидел тебя там, в Дубах, связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту, под охраной целого патруля гномов, я подумал: здесь что-то особенное. Я не знал, что именно, но понял: что-то такое есть. Я это почувствовал. Ты – тот, кого я искал всю жизнь.