Текст книги "Черный Ирикс (ЛП)"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Черный Ирикс

* * *

Больше года прошло после его возвращения из Королевства Черепа, и наконец–то Шиа Омсворд стал крепко спать по ночам. В течение долгого времени это было немыслимо. Кошмары о том, что случилось – и что могло случиться – мучили его с демонической жестокостью, заставляя просыпаться и проводить бессонные ночи. Его преследовали навязчивые видения и время от времени ему казалось, что смерть его близка. Он исхудал и ослаб духом. Ему не хватало сил не только для того, чтобы выполнять обычную работу на постоялом дворе, но и для того, чтобы вообще делать хоть что–нибудь.

Вот тогда–то Флик, его брат и самый лучший друг, предпринял неожиданный шаг нанести визит к жившей в лесу женщине, которая специализировалась на зельях и заклинаниях, способных излечить недуги, и которая, как говорили, могла предвидеть будущее. Ее звали Одрана Коос, она была ни молодой, ни старой, жила затворницей и была объектом постоянных насмешек со стороны всех, кроме тех, кто обращался к ней за помощью. Флик, никогда не веривший в то, что нельзя было потрогать или увидеть, – и который никогда не обращался к таким личностям до поисков Меча Шаннары, – пересилил себя. Или наверное, что более точно, совершенно отчаялся. И он отправился к ней.

Там, в чаще Дальна, в милях от своего дома, он сидел за столом вместе с этой странной женщиной; ее распущенные волосы украшали различной длины и цвета ленты, ее лицо было таким же гладким, как у ребенка, и раскрашено блестящими радужными линиями, на ее руках были надеты золотые и серебряные браслеты, на которых висели крохотные колокольчики; он внимательно наблюдал, как она прочитала воду в гадальном шаре и сразу же определила, что послужило причиной его появления здесь.

– Он очень болен, – торжественно объявила она неожиданно низким и скрипучим голосом. – Он давно мучается тем, что он мог сделать… и что сделал. Ему повредило то, что он так близко оказался к Чародею—Владыке, он отравлен ядами, проникшими в него из–за контактов со Слугами Черепа. Эта его болезнь долго ждала своего шанса, и теперь она освобождается от удерживающих ее оков и просачивается сквозь него. Его жизнь потихоньку улетучивается.

Она замолчала, как будто взвешивая сказанные слова, а затем стала рыться на полках с крошечными пузырьками, кожаными мешочками, затянутыми ажурными завязками, и пакетами, содержимое которых было тайной для Флика; наконец, ее стройные руки нашли маленькую коричневую бутылочку, которую она вручила ему.

– Ты должен дать ему это, – сказала она ему. – Но сделай это тайно; он не должен увидеть, как ты это сделаешь. Если увидит, то может сопротивляться. Дай ему все сразу. Смешай с напитком, который ему нравится, и убедись, что он выпьет все до конца. Все. Сделай это сразу же, как вернешься.

Флик с сомнением взглянул на бутылочку:

– И это излечит его сны и победит болезнь? Он снова станет таким, каким был раньше?

Одрана Коос приложила палец к своим губам:

– Ни слова о других возможностях, человек из долины. Даже не думая о них. Не сомневайся в том, что я тебе сказала. Просто сделай то, как я говорю.

Флик кивнул и встал из–за стола:

– Благодарю тебя за помощь. За попытку помочь моему брату.

Он начал было искать монеты, чтобы заплатить ей, но она отмахнулась.

– Я не возьму платы за помощь тому, кто выстоял против Чародея—Владыки. Я не возьму ничего от того, кто, можно сказать, спас Четыре Земли и всех тех, кто в них живет.

Она замолчала, склонив голову и опять вглядываясь в шар с водой, который вдруг снова начал пульсировать.

– Минутку. Здесь что–то еще.

Флик тоже посмотрел в воду, но не смог ничего увидеть.

– Будь осторожен, – прошептала провидица. – Очень скоро твой брат отправится в дальние края на поиски, которые имеют большое значение. Тебе это не понравится. Ты это не одобришь. Но ты не сможешь его остановить, и даже не пытайся.

– Это не может быть правдой, – заявил Флик, для убедительности качая головой. – Шиа неоднократно говорил, что больше никогда никуда не уйдет.

– Однако, это так.

– Он сказал, что никогда снова не подвергнет себя такому риску, что останется в Доле со мной и отцом!

– И тем не менее.

Флик вытянул руку, как бы протестуя. Потом он поднялся, еще раз поблагодарил Одрану Коос и отправился домой, засунув в карман зелье.

Позднее, когда он добрался до дома, он обдумал свои действия. Хотя у него было это зелье, он не совсем был убежден в его ценности. Что, если оно окажется вредным для его брата, несмотря на все заверения, которые ему наговорили? А вдруг его обманули. Или заявления об эффективности зелья были слишком преувеличены.

Однако он не смог переубедить себя, что лучше ничего не делать, чем хоть что–то попробовать. Он не мог легко проигнорировать заверения Одраны Коос. Уверенное обещание, звучавшее в ее словах, развеяло его сомнения и убедило продолжить выполнение задуманного.

Поэтому он подождал, когда измученный и опустошенный Шиа очнется после полуденной дремоты, помог своему брату спуститься по лестнице из комнаты, обхватив его вокруг талии рукой, и уселся вместе с ним под навесом на крыльце постоялого двора, наблюдая, как солнце медленно опускается за деревья. Сегодня Флик был оживленным и обаятельным, рассказывая выдуманную историю про то, чего он никогда не делал, чтобы скрыть правду о том, где он был на самом деле. Он усердно старался захватить все внимание своего брата, чтобы тот до конца выпил кружку эля, которую он ему принес, помня, как Одрана Коос сказала ему, что следует полностью употребить все содержимое бутылочки.

В итоге так и случилось. Шиа, к этому времени почти заснувший, с опущенной головой и отяжелевшими глазами, допил остатки эля, и Флик успел поймать кружку, выскользнувшую из рук его брата.

Потом он отнес Шиа в его комнату, уложил в кровать и спустился вниз, чтобы поужинать в одиночестве. Он ел, сидя за столом в углу, стараясь быть незаметным – его отец этим вечером работал на кухне – и размышлял над тем, что он сделал, и молился, чтобы судьба распорядилась так, чтобы он не совершил ошибки.

Утром, когда Шиа проснулся и спустился к завтраку, он выглядел гораздо лучше. Он улыбался и был весел; все выглядело так, будто началось его выздоравливание.

– Так ты больше не чувствуешь себя больным? – радостно спросил Флик.

Его брат замотал головой и усмехнулся:

– Нет. Не могу этого понять. Я чувствую себя так, как раньше. Гораздо, гораздо лучше.

Флик ничего не сказал о том, что он сделал. Он внимательно наблюдал за своим братом почти две недели, постоянно выискивая признаки регрессии болезни, переживая, что эффект от зелья может закончиться. Но в конце концов болезнь к Шиа не вернулась и он во всех отношениях стал самим собой, и Флик вынужден был признать, что лекарство, данное ему Одраной Коос, на самом деле сработало.

Именно тогда он признался Шиа о том, что сделал, не желая больше ничего скрывать от своего брата. Он, не до конца уверенный в реакции Шиа, сделал это нерешительно, но страстно желая, чтобы его простили за обман.

Но Шиа просто хлопнул его по плечу и сказал:

– Молодец, Флик. Неудивительно, что я так сильно тебя люблю.

Осмелев тогда, Флик рассказал ему, что провидица поведала о том, что Шиа предстоит еще один поход – который Флик не одобрит, но в который его брат все равно отправится.

Шиа рассмеялся:

– Я не собираюсь больше ни в какие походы, Флик. С этим я завязал. Я остаюсь здесь в Доле вместе с тобой.

Флик улыбнулся и обнял своего брата, выкинув из головы подобные мысли.

* * *

Спустя четыре месяца, когда лето почти закончилось и первые признаки приближающейся осени проявлялись в смене цвета листьев и утренних холодах, Шиа Омсворд носил дрова для большого камина в общем зале таверны. Он делал это вручную, а не на тележке, потому что все еще доказывал себе, что он исцелился, что действие лекарства не было временным. Его день был заполнен различными заданиями – починить навес у крыльца и отремонтировать петли кухонной двери после того, как он закончит с дровами, – все это давало ему ощущение удовлетворения от способности делать то, что четыре месяца ранее он бы не смог сделать. Каждый день он радовался своему выздоровлению, вспоминая, каким больным он был.

Флик взял телегу, чтобы отвезти мельнику мешки с зерном, и до конца дня не вернется. Завтра они пойдут на рыбалку на реку Раппахалладрон, этот день они проведут так, как сами пожелают. Воздух был наполнен запахом умирающих листьев и дымом от печей, солнце грело его плечи, а птицы ярко и весело щебетали вокруг. День был хороший.

Потом он увидел приближающегося всадника. Не по главной дороге, ведущей к поселку мимо домов и деловых сооружений, которые образовывали основную массу общественных зданий, а через лес позади постоялого двора. Всадник небрежно сидел в седле, позволив коню самому выбирать путь по лесу, однако он не отрывал своих глаз от юноши. Шиа почти сразу же понял, кто это, но не мог заставить себя признать это. Он остановился на месте, обхватив руками стопку дров, и уставился на всадника, не веря глазам.

Это был Панамон Крил.

Когда он впервые встретил его, вор и авантюрист был одет в алое – смелый, открытый вызов традициям и условностям. Теперь же он носил одеяние лесника, в коричнево–серых тонах, за исключением кроваво–красных и блестящих шарфов, обвязанных вокруг рук и талии, как напоминание о прошедших днях. Его конь был большим и сильным, судя по всему это был боевой конь с длинными ногами, что предполагало, что он мог бегать и быстро, и долго. Оружие находилось в чехлах и висело на коне и всаднике, привязанное и полностью видимое, другое же можно было определить только по отличительным формам под одеждой и в седельной сумке.

Он подъехал к Шиа и остановился.

– Ну вот и свиделись, Шиа Омсворд, – сказал он, слезая с коня и становясь перед ним.

– Панамон Крил, – ответил Шиа, едва узнав свой голос.

– Мне следовало бы предупредить о своем приезде. Но гораздо приятнее, когда это происходит неожиданно. Надеюсь, что мне здесь рады?

– Конечно, – ответил юноша. – Как всегда.

– Ну, тогда не стой тут с таким широко открытым ртом!

Шиа с грохотом отбросил дрова, рванулся мимо них и обнял прибывшего, радостно похлопывая того по спине.

– Не могу поверить, что ты здесь!

Прошло почти полтора года после кульминации событий, приведших к нахождению Шиа Меча Шаннары и использованием его против Чародея—Владыки, причем в этом он вряд ли смог бы добиться успеха без помощи Панамона Крила. После того, как Шиа бежал из Королевства Черепа, вынужденный оставить позади своего друга, он думал, что навсегда его потерял. Однако несколько недель спустя Панамон появился в Тенистом Доле, живой и невредимый, страстно жаждущий вспомнить истории о тех днях и узнать правду о случившемся, ибо большая часть этого была от него скрыта.

Теперь он снова вернулся – блудный сын, хитрый обманщик, которому мало кто доверял, но который раз за разом спасал Шиа жизнь и о котором тот никогда не смог бы плохо подумать.

– У тебя случайно не найдется чем утолить жажду путешественнику в этом твоем заведении, а? – спросил, ухмыляясь, вор. – Я прибыл издалека, долго добирался и у меня сильно пересохло в глотке.

– Пойдем, – предложил Шиа, подбирая разбросанные дрова и направляясь к постоялому двору. – Ты можешь привязать здесь коня и зайти внутрь пропустить стаканчик эля.

– Или, может быть, пару? – надавил тот, вздернув одну бровь.

Он не изменился, подумал Шиа. И никогда не изменится. В самом деле, он выглядел точно так же, каким его видел житель Дола в последний раз – загорелое лицо, непослушные темные волосы с пробивающейся на висках сединой, пронзительно голубые глаза и постоянная улыбка. Маленькие, тонкие усики придавали ему лихой вид. Он был всегда очарователен и абсолютно непредсказуем. Панамон всегда был чем–то большим, чем то, что виднелось на поверхности.

Шиа вспомнил это все, когда провел гостя внутрь и сбросил охапку дров в корзину рядом с камином. Затем он прошел к стойке, налил пару кружек эля и провел своего товарища к одному из столов в почти пустом общем зале.

Панамон поднял свою кружку:

– За то, чтобы все плохое осталось позади, и чтобы наслаждаться только хорошим.

Шиа чокнулся с Панамоном кружками и они выпили.

– Ты отлично выглядишь.

– О, да. Видишь ли, у меня нет возраста. Я предпочитаю оставаться таким, каким я был, когда ты впервые встретил меня. Я обнаружил, что тот возраст идеально мне подходит, и решил оставить его навсегда.

– Хороший трюк.

– Своего рода магия. Ты тоже можешь так сделать, только надо попрактиковаться. – Он наклонился вперед. – Почти как использовать те синие Эльфийские камни, которые ты нес все время, пока мы шли с тобой в земли Севера. Помнишь?

Шиа кивнул:

– Как такое можно забыть?

– Эти камни все еще у тебя?

Моментально Шиа понял, что для этих расспросов была какая–то причина, выходящая за рамки обычного любопытства. Но это был Панамон Крил и не в его характере было что–то скрывать.

– Да, у меня.

– Ты по–прежнему можешь ими пользоваться?

Он пожал плечами:

– Все это время у меня не было повода, чтобы попробовать это.

Вор рассмеялся.

– Это радует. Очень надеюсь, что и дальше не будет. Благополучная жизнь Дола основана на мире и процветании, а не на борьбе между жизнью и смертью. Я полагаю, что последние год–два у тебя все было хорошо?

Конечно же, нет, и он рассказал Панамону о своей борьбе, чтобы оправиться от случившегося с ним в Королевстве Черепа. Панамон слушал, кивал и пил свой эль, глаза блестели интересом, но лицо оставалось бесстрастным. Когда Шиа закончил, он попросил еще одну кружку себе, поскольку Шиа едва прикасался к своей.

Шиа наполнил у стойки его кружку и вернулся к столу. Он, как обычно, огляделся вокруг – необходимая привычка, когда вы являетесь сыном трактирщика, – посмотреть, не нужно ли что–нибудь другим посетителям. Его удивило, что зал был пуст.

– Как Курзад? – спросил Панамон, когда он сел за стол. – Твой отец всегда был одним из тех, кто выглядит так, будто может жить вечно.

– Это точно, – ответил Шиа. – Именно он заботился обо мне, когда все было плохо.

– Да, болезнь, – небрежно заметил Панамон. – Признаюсь, я пришел сюда не просто так, юный Шиа, помимо очевидного желания навестить старого друга. Я хотел попросить тебя об одной услуге.

Шиа кивнул. Ну вот мы и подошли к сути.

– Спрашивай.

– Это может занять несколько минут. Потерпи. Ты уверен, что не хочешь долить свою кружку до того, как мы начнем? Как только я заговорю, мне не хотелось бы прерываться.

– Просто скажи то, что должен сказать, – ответил житель Дола.

Панамон перевел дух и наклонился вперед:

– Ты должен помнить, что мы потеряли хорошего друга, когда пытались убежать из владений Чародея—Владыки. Он отдал за нас свою жизнь. Многие годы он был моим спутником, но почти до самого конца своей жизни оставался для меня загадкой. Ты и я, мы вместе узнали, какую тайну он скрывал, когда нас схватили горные Тролли. Ты помнишь все это?

Конечно же, Шиа помнил. Кельцет, гигантский горный Тролль, был с Панамоном, когда они спасли Шиа от гномов–налетчиков. Потом, позднее, когда их обнаружили другие Тролли, он предстал перед судом, как предатель, который находился в компании представителей той расы, с которой его собственная раса вела войну.

– Кельцет, – произнес он.

– Тогда ты также должен помнить, – продолжил Панамон, – что ты и я были спасены от препровождения к Чародею—Владыке, а он сам от того, чтобы быть сброшенным со скалы, когда раскрыл, что является обладателем наивысшей награды, которая может быть присвоена нацией Троллей одному из своих соплеменников. Когда его подвергли допросу, он встал перед ними и смело ее показал, как вызов всем, кто оспаривал его верность и мужество. Это был незабываемый момент, не так ли, Шиа?

Житель Дола кивнул. Кельцет достал из кожаного ремня, который охватывал его талию, железный медальон с крестом, вписанном в круг, поднял его для всеобщего обозрения, а затем с драматизмом повесил себе на шею, что поразило всех собравшихся, и тем самым даровал им свободу.

– Ты помнишь, как назывался тот медальон?

– Черный Ирикс, – ответил Шиа.

Панамон Крил откинулся на спинку стула.

– Он пропал вместе с Кельцетом, когда стены горного прохода рухнули на него. Я намереваюсь найти его и забрать.

Шиа вытаращил на него глаза:

– Из–под рухнувшей горы?

– Нет, оттуда, где его спрятал Кестра Чал.

Житель долины задумался:

– Ну–ка отмотай немного назад. Кто такой Кестра Чал?

– Скупщик и продавец краденого.

– И у него находится Черный Ирикс?

– Именно.

– Как ему удалось заполучить его? И откуда ты все это знаешь?

Панамон Крил пожал плечами:

– Что касается первого вопроса, то я не знаю. Я не имею ни малейшего понятия, как он узнал, где тот находился, а уж тем более, как он смог его откопать. Что же касается второго, то я же вор, как ты пару раз называл меня в прошлом. И знать о таких вещах – это часть моей работы.

– Поэтому ты намерен украсть его у него? К чему такое беспокойство из–за куска железа, вне зависимости от того, что он собой представляет?

– Потому что, – медленно, растягивая слова, произнес гость, – Черный Ирикс является чрезвычайно ценным. Существует около дюжины известных Ириксов, и большинство из них находится в руках Троллей. Невозможно переоценить ту сумму, которую любой коллекционер заплатит за то, чтобы обладать одним из них. Однако, он ценен еще и потому, что материалы, используемые при его изготовлении, крайне редки. Ты думаешь, что это всего лишь кусок железа, но ты не прав. Ирикс куется из сплава металлов, одни придают ему прочность, другие имеют особое значение. Самый ценный из этих металлов – ауридиум. Знаешь о нем?

Шиа покачал головой. Он никогда не слышал об ауридиуме.

– Он так ценен, потому что известен всего один его источник. Он находится глубоко в Западной земле и разрабатывается дворфами, которые продают половину добытого металла Троллям в обмен на караван высококачественного оружия. Такой обмен продолжается много–много лет. Во всяком случае, на изготовление каждого Ирикса уходит пол–унции металла. За это количество ты смог бы приобрести небольшое королевство.

Он немного преувеличил, но Шиа сразу все понял.

– Поэтому ты хочешь забрать Ирикс у Кестры Чала. Так почему бы тебе не сделать так? Чего ты хочешь от меня?

– Как я сказал, – ответил Панамон, – Чал спрятал его.

– Тогда как… – начал было Шиа и остановился. – А, понятно. Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой и использовал Эльфийские камни, чтобы найти его.

– Из–за тех условий, при которых я буду применять свои особые умения, чтобы его забрать, было бы весьма полезно точно знать заранее, где спрятан Ирикс. Ты бы смог мне об этом рассказать. Или, точнее, смогли бы твои специальные Камни. Я прошу об этом, как об одолжении тому, кто многое сделал для тебя в прошлом.

Шиа пристально посмотрел на него:

– У того, чью жизнь ты не раз спасал. Ты забыл эту часть.

Тот пожал плечами:

– Это я держал про запас, на случай, если понадобятся дополнительные уговоры.

– Проблема состоит в том, что я поклялся всем и каждому – включая и себя, – что ни за что больше не стану участвовать ни в одном походе. Я обещал больше не покидать Дол. А после того, как я оправился от болезни, я еще раз подтвердил этот обет.

– Ты говоришь, что не пойдешь со мной? Даже понимая, скольким ты мне обязан?

– Я говорю, что я дал обещание, а теперь ты просишь меня нарушить его.

– По очень веской причине.

– Для тебя да. Но совсем не для меня.

Панамон вздохнул.

– Послушай, Шиа. Ты рассказал мне, что чуть не умер от болезни, и после своего выздоровления ты вроде как получил благословение. Какая польза от всего этого, если ты проведешь остаток своей жизни, укрывшись в Тенистом Доле, никогда не выходя за его границы, даже не пытаясь воспользоваться возможностью оказать кому–то очень большую услугу?

Панамон быстро поднял руку, предупреждая ответ жителя Дола.

– И я говорю не о себе. Я говорю о тех, кто любил и заботился о Кельцете и кто будет несказанно счастлив, если мы сможем забрать Черный Ирикс и вернуть его им. Разве это ничего не значит?

Шиа сжал губы, размышляя.

– Тебе–то что с этого? Подожди–ка! Ты планируешь вернуть его, так ведь? Ты не собираешься сам его продавать?

Панамон ошарашено посмотрел на него:

– Нет же, я не собираюсь его продавать! За кого же ты меня принимаешь? Мы говорим о Кельцете. Он спас наши жизни, а уж мою неоднократно! Я делаю это ради него. Я не хочу, чтобы Кестра Чал сделал состояние на смерти моего друга! Я хочу, чтобы он ломаного гроша с этого не поимел, и чтобы Ирикс вернулся к народу Кельцета, которому и принадлежит!

– Ты говоришь правду? Ты вернешь его?

– А ты что бы сделал?

– То, что сделал бы я, совсем не то, что сделал бы ты.

– Не играй в такие игры. – Панамон начал злиться, покраснев. – Просто ответь на вопрос! Что бы сделал ты?

Сейчас они уже кричали друг на друга, и поняв это, сразу же умолкли. Панамон взял свою кружку и осушил ее залпом. Потом он передал ее через стол Шиа, который, не произнеся ни слова, отправился за стойку, еще раз наполнил ее и вернулся обратно.

Когда он присел, то вспомнил о предсказании отшельницы, о котором ему рассказал Флик. Он не поверил, что это возможно, что оно сбудется. Ему казалось забавным, что о его судьбе так печется Флик.

Ну, теперь ему было не до смеха.

– Я бы сделал то же, что и ты, – спокойно произнес он. – Когда мы отправляемся?