Текст книги "Я видела свет"

Автор книги: Терри Бэллантин Биссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Терри Биссон
Я видела свет

Посвящается Ханне

Я видела свет. Как и вы. Как все.

Помните ли вы, где были, когда впервые увидели его? Конечно, помните. Я тогда жила в Тусоне – штат Аризона – более или менее уединённо. В тот вечер я занималась тем, что бросала палку. Говорят, будто нельзя научить старую собаку новым трюкам, но я и не пыталась. Не было никаких новых фокусов, кроме старого и проверенного. – Умница, Сэм, – говорила я, он лаял мне в ответ, и всё начиналось заново. Я развлекала себя мыслью, что это Сэм учит меня бросать палку, а не наоборот. Было уже поздно, но вечера в пустыне светлые, даже с четвертью луны. Внезапно Сэм остановился, повернувшись ко мне в пол-оборота, уронил палку и завыл. Он смотрел на небо, поверх моей головы. Я обернулась и посмотрела на луну. Остальное вы знаете. Там сверкал яркий огонек: тройная вспышка повторялась дважды в минуту. И это на Луне, где уже тридцать лет никого не было! Двадцать девять лет, восемь месяцев и четыре дня, если быть совсем точной. Я знала наверняка, потому что была последней, кто уехал оттуда, сжигая за собой мосты.

***

Сэм – большая, светло-рыжая дворняга. У него несколько имён; первое звучит как Плэй-ит-Эгейн, поэтому я всегда называю его последним. Сэм был щенком от моей прежней собаки, которую я получила в качестве прощального подарка от своей второй половины. Будучи оба инженерами и специалистами по лунной геологии, мы так и не поженились. Наши специфические таланты развели нас в слишком разных направлениях.

– Идём, Сэм, – позвала я, и мы направились обратно в нашу скромную квартиру, которую я называла своим домом. Палку оставили брошенной на земле, хотя найти в Аризоне палку – нелёгкое дело, точно также, как и на Луне.

***

На следующее утро сенсационные новости о свете на Луне были на первых страницах всех газет. А на третий день было приблизительно подсчитано, что за исключением небольшой части населения Земли, остальные шесть с половиной миллиардов тоже видели это удивительное явление. ЮНАСА подтвердило, что свет идет не от станции Марко Поло (о чём я и так знала), а из точки, находящейся почти в сотне километров от неё – на широкой и тёмной равнине Центрального Залива – Sinus Medii: точно в центре Луны, как отмечали наблюдатели с Земли.

Я понимала, что будут производиться научные исследования, поэтому сделала несколько звонков. Я не была точно уверена, но кто знает? У меня всё ещё были друзья в Агентстве. Появилась надежда, что если ничто иное, то именно свет заставит нас вернуться на Луну. Это было важным не только и не исключительно для меня, но ради всего человечества, ради прошлого и будущего. Мне казалось настоящим позором вначале научиться выходить в космос, а затем свести все усилия на нет.

Ну хорошо, пусть это и не позор, а лишь ворчание недовольного человека, но вы поняли, что я имела в виду.

***

Первый Контакт: странные огни на Луне: пожалуйста, мы хотим привлечь ваше внимание! Газеты терялись в догадках, учёные мужи строили гипотезы, а ЮНАСА готовило первую – с момента консервации Станции Марко Поло в 20…году – международную экспедицию. Я делала всё возможное, звонила, напоминала о себе, но в действительности ни на что не надеялась. Шестидесятиоднолетняя женщина не вполне соответствует требованиям космических полётов и лунных исследований. Поэтому можете представить моё изумление, когда зазвонил телефон. Это был Беренсон, мой русско-английский босс в прошлом. Я немедленно узнала его по акценту, который ничуть не изменился за последние двадцать девять лет, восемь месяцев и семь дней.

– Би!? (Так мы его называли когда-то).

– Я прошу твоего согласия стать вторым помощником в технической команде. Логическое мышление – это не танцы до упада, и возраст здесь не помеха, если ты по-прежнему в хорошей форме. Всего нас будет пятеро, трое из СЕТИ и двое инженеров.

– Когда? – спросила я, пытаясь скрыть своё волнение.

– Начинай собираться.

Я положила трубку и то ли закричала, то ли завопила от восторга. Примчался Сэм. – Я собираюсь вернуться на Луну! – сообщила я ему.

– Гав! – ответил пёс, щёлкнув пастью; как всегда он радовался за меня больше, чем за себя.

***

Подготовка нашего путешествия велась без лишней огласки и фанфар. До отправления на – Новом Мире" оставалось меньше недели. Я никому не сказала, куда уезжаю. Разумеется, за исключением Сэма, с которым я всегда делилась секретами.

– Оставляю тебя с Уиллоби, – сказала я. – Скоро вернусь. Три, максимум четыре недели. А пока – будь умницей, слышишь?

– Куда именно ты собираешься? – Мой ближайший сосед, Уиллоби, был отставным агентом ФБР и относился к тому типу людей, который одновременно обожает и ненавидит тайны, в зависимости от того, кто ими владеет и почему.

– К старому любовнику, – ответила я, подмигивая. Это был один из лучших моментов в моей жизни.

***

Ноль – жэ, полёт нормальный. Нельзя разучиться летать, точно так же, как нельзя разучиться ходить. Я чувствовала себя помолодевшей лет на десять. Было просто замечательно вернуться в Большую Пустоту, даже если это означало всего лишь ночь или две на зловонной, расползающейся по швам космической станции на орбите Кларка.

Би был первым, кого я увидела, когда вошла в комнату отдыха. С ним была Йоши, в прошлом – его второй помощник.

– Думала, что я буду вторым помощником! – шутливо возмутилась я.

– Ты и будешь, – ответил Би, смеясь. – Йоши – первый. Оказалось, что теперь Би возглавляет СЕТИ – Институт Поиска Внеземного Разума. Его коллегами были хмурый китайский биолог Чанг и миловидная индийская лингвистка Эрин Вишну. Позднее мы познакомилась поближе, и я узнала о них много интересного. Сперва же – поисковики" (так мы с Йоши прозвали их) вели себя замкнуто.

***

Наш перелёт с высокой орбиты Земли на Луну занял два дня. Би и я погрузились в воспоминания (в прошлом он дважды спас мне жизнь, что прочно скрепило нашу дружбу). Йоши между тем управляла кораблём и штудировала инструкцию, которую и так знала наизусть. Как и я. В течение шести лет, проведённых на станции Марко Поло, мы с Йоши и Би обеспечивали работу оборудования, извлекающего кислород из кометного льда, который залегал под лунной поверхностью.

Команда СЕТИ, поисковики, являлись не просто научной частью нашего экипажа. Они были душой и сущностью всего дела. В их задачи входило непосредственное, подробное и творческое изучение любой ситуации, связанной с Первым Контактом. При этом они не отчитывались в своих действиях ни перед правительством, ни перед ЮНАСА.

– Никто не думал, что это действительно когда-нибудь произойдёт, – сказал мне Би. – Так что теперь мы полностью автономны; в течении двух недель, так или иначе.

***

Мы уже готовились к посадке на лунную поверхность, когда я получила вызов от Уиллоби – моего ближайшего соседа, помните? Проблема заключалась в Сэме. Он был безутешен в своём одиночестве, страдал, отказывался есть и только выл на Луну, как если бы знал, что я нахожусь именно там.

– Как, чёрт возьми, ты нашёл меня здесь? – спросила я, хотя не нуждалась в ответе. Парни их ФБР никогда не выдают источники информации. На заднем плане я слышала Сэма, который жалобно скулил.

Уиллоби подозвал его к телефону, и я сказала: – Держись, мальчик, скоро буду дома.

– Гав, – ответил он. Было похоже, что я его не убедила.

***

Источник света находился в сотне километров от Марко Поло, и мы пролетели над покинутой станцией по круговой орбите. Я не могла сдержать слёз, видя наши куполы и туннели, оставшиеся неповреждёнными здесь, где погода не меняется на протяжении миллионов лет. Каждая царапина и следы шагов в лунной пыли сохранились такими же, какими мы оставили их двадцать девять лет, восемь месяцев и восемнадцать дней назад.

Затем, пересекая Центральный Залив, мы наконец-то увидели сам свет. Он исходил от абсолютно чёрной, блестящей пирамиды, высотой метров десять: слишком маленькой, чтобы заметить её на любительских фотографиях, но достаточно большой для изучения с – Нового Мира.

– Но ведь снимков пирамиды не было! – воскликнула я. – Не было даже в интернете. Би только загадочно улыбнулся, и я вдруг осознала, что его команда из СЕТИ обладает возможностями, которые не соответствуют её скромным размерам и относительной неизвестности.

Пирамида была полностью чёрной и в то же время была единственным чистым предметом на Луне, где всё припорошено серой пылью.

Она по-прежнему излучала свет: вспышка, вспышка, вспышка – новая последовательность через каждые двадцать семь секунд.

***

Мы опустились возле пирамиды, в облако медленно оседающей пыли. И если была надежда, что как только уляжется пыль, нас встретят инопланетяне, то когда этого не произошло, мы сильно разочаровались.

Пирамида была тиха и неподвижна, и так же темна, как чёрная бездна Вселенной. Она всё ещё (как подтвердили с "Нового Мира") испускала тройные вспышки дважды в минуту. Но для нас, стоящих возле пирамиды, свет по каким-то причинам был невидим.

Не успели высохнуть слёзы на моих глазах, как я почувствовала себя словно балерина: в ногах появилась необыкновенная лёгкость, без всякого скрипа в суставах, который приходит с годами и пройденными расстояниями. Я поняла, что вовсе не по Луне скучала все эти годы, а по одной шестой гравитации и, конечно же, по своей молодости.

В распоряжении СЕТИ было всего две недели, поэтому я немедленно приступила к необходимым исследованиям – зондированию обломочно-пылевого слоя и отбору проб грунта и льда. Команда поисковиков также начала свою работу, фотографируя пирамиду со всех сторон. Тем временем Йоши и я установили раскрывающийся купол, отрегулировав систему воздухоснабжения и температурный режим. Кислород и водород (для топлива) получали путем расщепления метеоритных обломков, извлечённых из поверхностных отложений.

На Второй день (следуя традиции, мы вели отсчёт времени по Хьюстону) купол был соединён шлюзом с нашим посадочным модулем, приспособленным в качестве общежития. В куполе, предназначенном для обозрения, находилась кают-компания, озеленённая быстрорастущими культурами, и бассейн с горячей водой, дополнительно обогревающий купол и модуль. На Третий день я поняла, что начинаю скучать. Разве кое-что не должно было случиться к настоящему времени?

– А что, по-твоему, нам нужно сделать? – спросил Би. – Постучать?

– Почему бы и нет? – сказала я, улыбаясь ему в ответ. Я никуда не спешила. Я была просто счастлива от того, что есть причина здесь находиться, словно Луна была моим домом. И я чувствовала, что это – правильно. Даже Йоши – олимпийский чемпион по жалобам – не выражала обычного недовольства, хотя её узкое лицо уж точно не расплывалось в улыбке. – Что сообщает наземная служба контроля? – спросила она. – Они вас торопят?

– Никакого контроля с Земли нет. – ответил Би – Или ты этого не заметила? У команды СЕТИ было негласное правило, предписывающее скрывать информацию, касающуюся Первого Контакта, чтобы избежать попыток со стороны политиков использовать её в корыстных целях.

На Четвёртый день нам с Йоши было нечем заняться и оставалось только смотреть, как поисковики в неуклюжих белых скафандрах измеряют, фотографируют и анализируют пирамиду. Сомнения не давали мне покоя, однако я старалась держать их при себе. Но в отличие от меня, Йоши никогда не скрывала своих эмоций. – Вы с парнями разочаровались? – спросила она в конце дня.

– Ещё нет. Мне кажется правильным, что всё идет так медленно. – ответил Би. Он сидел вместе с нами в горячем бассейне, стараясь прогнать озноб, возникающий при каждом выходе наружу, несмотря на защиту скафандра. – Вы чувствуете это? – вдруг задал вопрос Би.

– Чувствуем что? Мы обе посмотрели на него в замешательстве.

– Дружелюбие. Я – чувствую; мы все его чувствуем. Ощущение такое, что мы находимся в правильном месте и делаем именно то, что должны делать.

– Я думала, что это происходит только со мной после возвращения сюда, – сказала я.

– Не только с тобой, – откликнулся Чанг, который сидел на полу в джинсах и просматривал рабочие заметки. – Мы находимся здесь, чтобы регистрировать и оценивать всё до мельчайших подробностей. Включая чувства. Правильно, Виш?

– Да, верно.

– У вас есть ещё одна неделя, – заметила Йоши.

– Постучи – и войди! – сострила я.

– Хммммм, – задумался Би.

***

Он так и сделал. На следующий день, после завершения обычных исследований Би высоко поднял руку в тяжёлой перчатке и трижды постучал по стене пирамиды.

Йоши и я наблюдали за ним из купола.

– Я постучал, – сказал мне Би, как только вышел из воздушного шлюза. Вместо ответа я потянула за собой всех троих поисковиков в купол и указала на другую сторону пыльной равнины, где стояла пирамида.

– Проклятье!, – вырвалось у Чанга. Он почти улыбался. Вишну смотрела с изумлением, Би – с нескрываемым удовольствием. Было на что.

На поверхности пирамиды – чёрной, как ночная тьма – светился ярко-жёлтый отпечаток человеческой ладони.

***

На следующее «утро» отпечаток всё ещё был там, и «поисковики» собрались раньше обычного. Мы с Йоши смотрели, как они неуклюже подпрыгивают, взрывая башмаками пыль, и стараются приложить негнущиеся перчатки к следу ладони. Все ожидали, что хоть что-нибудь произойдет. Надеялись, что произойдет.

Ничего не случилось.

Позднее мы все вместе сидели в бассейне и молчали. Из купола нам был виден жёлтый отпечаток, особенно яркий на фоне сумрачной и безжизненной Луны. Мы были опечалены и в то же время не теряли надежды. Чувство дружелюбия и покоя сменилось чем-то вроде отчаянного рвения.

– От нас чего-то ждут, – сказал Би.

– Может быть, прикосновения? – предположила я.

– Прикосновения? – насмешливо спросил Чанг.

Я проигнорировала его замечание и обратилась к Би: – Ты понимаешь, что в перчатках вам не справиться.

– Но там – вакуум, – напомнила мне Вишну. – Мы ведь не можем снять перчатки.

– Ну конечно можем! – воскликнул Би, шлёпая по воде, как мальчишка. Поняв его мысль, я широко улыбнулась и пожала ему руку. У нас были – кожицы.

***

Кожицы были аварийными костюмами, которые наносились в распылённом виде и применялись в случае внезапной разгерметизации. Дополняемая «бумажным» шлемом, кожица позволяла провести от двух до двадцати минут в любых условиях. За это время можно было найти воздушный шлюз или спасательный бот – или оставалось только молиться.

В действительности лишь мне одной приходилось пользоваться кожицей: после того, как неожиданный каменный оползень разрушил купол станции Марко Поло. Благодаря кожице, я выжила в течение двадцати минут, пока Би не доставил меня в безопасное место. Мои кости до сих пор не забыли всепроницающий холод тех мгновений.

На следующий, Шестой день они попытались. Мы с Йоши смотрели из купола, как Би, облачённый в кожицу, и поисковики в белых скафандрах направляются к пирамиде. Би шёл во главе команды. Он очень спешил, и не удивительно: когда ты в кожице, другого способа передвигаться по лунной поверхности нет. Я представляла, как ему было холодно.

Наконец они остановились, выстроились в одну линию перед отпечатком и взялись за руки. Затем Би поднял правую руку и приложил ладонь к оттиску.

И это случилось.

Нечто – люк, дверь? – открылось в стене пирамиды, и поисковики один за другим вошли внутрь: Би, Чанг, Вишну. После чего вход закрылся.

– Вот дерьмо! – не сдержалась Йоши.

– Постучи – и войди, – сказала я. Это был один из моих лучших моментов.

***

Мы с напарницей молча смотрели на пирамиду. Есть ли там воздух? Сумеет ли Би выжить? По истечению двадцати минут Йоши решила идти на помощь и начала собираться. Минуты через две я посмотрела на часы: с того момента, как исследователи проникли внутрь, прошли двадцать одна и четыре десятых минуты (точное время фиксировалось камерой наблюдения). Внезапно люк открылся, и оттуда, спотыкаясь, вышли трое, во главе с Би. Йоши открыла шлюз, и они, шатаясь, ввалились внутрь. Я успела подхватить Би, который едва не упал. Пока Йоши помогала другим поисковикам раздеваться, я содрала с него шлем и потащила старого друга в бассейн, чтобы горячая вода растворила защитную кожицу. Он дрожал и ухмылялся. Я принялась стирать кожицу с его левой ноги, в то время как Би занялся правой.

– Почему Беренсон так странно улыбается? – поинтересовалась Йоши, садясь на край бассейна.

– Спроси его, – ответила я.

Би открыл рот и снова закрыл, не издав ни звука, как рыба.

– Она оказалась большой, – сказал он наконец, всё ещё глупо ухмыляясь. – Больше внутри, чем снаружи.

– Что случилось? – спросила я.

– Мы вошли, и дверь позади нас закрылась. Вокруг была тьма, но я мог видеть – не спрашивай меня как. Затем мы сняли шлемы…"

– Сняли ваши шлемы?! – с раздражением вырвалось у Йоши.

– Не спрашивай меня – зачем. Мы просто сделали это, все трое. Потом мы – думаю, что все вместе – направились вперёд и увидели свет.

– Подожди минутку, – начала было я.

– Он был как отблеск зари.

– Только ярче, – подхватил Чанг, присоединяясь к нам. – Самая яркая вещь, которую я когда-либо видел.

– В следующий момент я понял, что стою на коленях, – продолжал Би. – И почувствовал руку на макушке моей головы.

– Руку? – вновь переспросила Йоши с раздражением.

– Это было похоже на жёлтую руку, – сказала Вишну, снимая свои длинные брюки. Впервые за всё время я увидела её раздетой.

– Это определённо была рука, – подтвердил Би. – Я точно могу сказать, что это была рука, хотя не мог её видеть. Думаю, что я и не пытался на неё смотреть.

– Там был только свет, – вспоминал Чанг. – И замечательное ощущение. Это была рука на макушке моей головы.

– Было так хорошо чувствовать её, – сказала Вишну, погружаясь в воду. У неё было тело, как у подростка.

– Похоже на галлюцинации, – заметила я. – Или на шутки трёхруких пришельцев.

– Как вы общались? – спросила Йоши. – О чём говорили?

– Нашим средством общения были чувства, – ответил Би. – Они были всем. Ничего не было сказано. Мы просто были там, все трое, стояли на коленях и смотрели на свет.

– С ощущением того … того…, – Чанг не смог договорить.

– Мне это не нравится, – сказала Вишну, оглядывая себя, словно только сейчас осознав, что обнажена. – Разве мы не должны были сначала обсудить это непосредственно среди нас троих?

– Всё в порядке, – успокоил её Би. – Мы можем поступать так, как считаем нужным, если при этом чувствуем себя хорошо, не так ли? Ведь они – наши ближайшие товарищи, результат миллионов лет эволюции, как и все мы.

Ха? Он предостерегающе взглянул на меня.

– Итак, чем бы это ни было, – оно проделало весь свой путь только для того, чтобы потрепать вас по голове? – ворчливо спросила Йоши.

Би и Чанг лишь усмехнулись. Вишну выглядела обеспокоенной. Я задавалась вопросом, было ли ей жаль, что она сняла брюки.

– Может быть это Бог, – предположила я.

– Это – они, – возразил Би, качая головой.

– Больше, чем один, – подтвердила Вишну. – Их было несколько.

– И они нас знают, – добавил Чанг.

– Да! Это настоящее взаимопонимание, – сказал Би. – Они знают нас, мы знаем их. Такое было чувство; в действительности, больше, чем чувство. Это – то, что они хотели нам сказать.

– Они? – Йоши округлила глаза. – Они позвали вас только для того, чтобы выразить свои чувства? Разве это можно назвать общением?

– Чувства реальны, – ответил Би. – Может быть чувства – это всё, чем они являются. Кто знает. Основная идея СЕТИ заключается в том, что Первый Контакт, вероятно, будет чем-то неожиданным.

– Он и стал неожиданным, – сказала Вишну. – Но не враждебным. Наоборот, очень дружелюбным. – Помолчав, она добавила: – Мы уже были здесь.

– Здесь? – переспросила я.

– В их компании, – пояснил Чанг. – Быть с ними, значит чувствовать себя хорошо. Лучше, чем хорошо. Великолепно.

– Великолепно, – повторила с отвращением Йоши.

– А теперь? – спросила я. – Что дальше?

– Я не знаю, – ответил Би, глядя в иллюминатор, на чёрную пирамиду с жёлтым отпечатком. – Есть кое-что … что-то ещё. Думаю, мы туда вернёмся.

***

Они так и поступили. На следующее "утро" поисковики снова направились к пирамиде. Би, затянутый в кожицу, как всегда, шёл впереди. Чанг и Вишну следовали за ним в скафандрах. Обратно они вышли только через двадцать минут с одинаковыми безумными улыбками.

– Не похоже, что сегодня мы были в здравом уме, – сказал Чанг, когда снял шлем. – Скорее, мы были разумными в первый раз.

– Точно, – согласилась Вишну.

Я хотела язвительно пошутить, но сдержалась и решила их не обескураживать. В конце концов, сказала я самой себе, это тот самый Первый Контакт, который человечество ожидало тысячи лет или больше.

Не так ли?

– Кто они? Что они из себя представляют? Чего хотят от нас? – Йоши засыпала поисковиков градом вопросов.

– Они хотят быть с нами, – мечтательно ответила Вишну, стягивая свои брюки. – Точно так же, как и мы хотим быть с ними.

– Они – это чувства, ощущения, – сказал Би, засыпающий в бассейне, около меня. Он походил на Зефирного человечка в своём белом пенящемся костюме, который начинал растворяться в безвредные полимерные цепочки. – Но чувства содержат информацию.

– Они – нечто вроде осадка в информации, – сказал Чанг.

– Чувства и есть информация, – не согласилась Вишну, снова обнажаясь. – Мы вступили в контакт с сущностью, с которой уже сталкивались раньше. И нам всегда хотелось встретить её опять.

– Вот это чувство! – горячо воскликнул Чанг. – Страстно мечтать о нём, и наконец получить желаемое!

– Звучит очень сексуально, – заметила я.

– Это чудесное ощущение, – серьёзно ответил мне Би. – Но оно изменяется. Появилось что-то другое.

– Что-то мрачное, – подсказала Вишну.

– Как мрачное? Почему мрачное? – Йоши, уносившая скафандры и шлемы, выглядела раздосадованной.

– В нескольких словах не объяснишь, – ответил Би. – Вначале нам всем нужно хорошенько выспаться. Это приказ.

***

– Просыпайся.

Это была Йоши.

– Беренсон ушёл. Он снова там.

– Что? – Я подскочила, едва не выпав из гамака. Мне только что снилось, будто я нахожусь дома на Земле с Сэмом, и пытаюсь объяснить ему что-то о палках.

– Думаю, я видела его, в кожице, выходящим наружу, около пяти минут назад.

– Ты уверена?

– Я решила, что мне могло показаться, поэтому я проверила. Другие поисковики спят на своих местах, а гамак Беренсона пуст.

– Как ты думаешь, что мы должны делать?

Двадцать минут спустя я была одета и распыляла на себя кожицу. Встряхнув бумажный шлем, я убедилась, что в нём заполнены оба воздушных баллона, рассчитанных на двадцать минут. Я полагала, что хорошо помню тот сильный холод и готова к нему, но это оказалось не так. Он был сокрушительным, леденящим, приводящим в оцепенение.

Я поспешила вперёд, к пирамиде. Пыль трещала под моими ногами тем сверхъестественным скрипом молекул, которых никогда – ни ветер, ни вода, ни атмосферные явления – не заставляли тереться друг о друга. Скрип проходил по моим костям как звук. Я забыла и это ощущение.

Изредка оглядываясь, я видела Йоши и поисковиков, уже проснувшихся к этому времени, которые наблюдали за мной из купола. Поколебавшись, я бросилась бежать. Вакуум резал кончики моих пальцев, словно стальные ножи.

Наконец, я достигла своей цели, приложила руку к стене пирамиды, поверх отпечатка, и что-то произошло. Я не была уверена, что именно. Открылся вход, я вошла; меня окружила тьма. Я была одна.

***

Я была внутри и не понимала, всё ещё не понимала, как попала сюда. Прежде чем осознать, что делаю, я сняла шлем.

В воздухе пахло лимонами. Было холодно, но всё же теплее, чем на поверхности Луны. Внутри пирамида оказалась больше, чем снаружи, как и говорил Би. В центре возвышался конус тьмы, суживающийся к верху.

Но был и свет. Тоже в центре. Он имел вид светящейся субстанции без чётких очертаний. Он манил к себе, и я приблизилась. Всё происходящее казалось таким естественным, словно то, что я делала, было именно тем, что я всегда хотела делать. Мне было хорошо, очень хорошо. Я чувствовала себя великолепно. Свет стал ярче, и я опустилась на колени, хотя в действительности это больше походило на вознесение к небесам. Я не могла встать, но мне и не хотелось подниматься. Я ощутила руку на моей голове: я знала, что это была рука, и знала, какой она была! У меня появился миллион вопросов, но я не могла ни о чём думать, даже когда пыталась. Я была очень рада вернуться сюда и быть здесь.

Кто-то взял меня за руку. Би. Он тянул меня назад, прочь от света, обратно в холод и тьму. Мы надели шлемы, Би и я. Мы вместе шли по скрипучей поверхности Луны вперёд, к освещённому куполу, который был похож на зоопарк, полный озабоченных, дружелюбных лиц, мелькавших за стеклами иллюминаторов.

***

– Ты в порядке?, – спросила Йоши.

Я увидела перед собой свою грудь, плавающую в воде, и поняла, что нахожусь в бассейне. Я смеялась. Би смеялся вместе со мной. Я знала, что ухмылка на его лице была отражением моей собственной. Мы сидели в воде, и кто-то протягивал мне чашку с горячим кофе. Они называли его – джо. Чашечка – джо. – Со мной всё в порядке, – успокоила я собравшихся. – Я отправилась за тобой, Би.

– Знаю, но ты не должна была этого делать. Тебе надо было разбудить остальных.

Я поняла. Мой поступок был наруше. нием инструкции. – Мы знаем их, и они знают нас, – сказала я. Это походило на то, как если бы я что-то вспомнила. – Они рады нас видеть.

– Не совсем так, – возразил Би. – В их чувствах есть также и грусть.

– Нечто очень печальное, – добавила Вишну. Она была одета в ночную рубашку, и её крошечные ступни плескались в воде, около моего плеча.

Она была права. Был упрёк, разочарование. – Я тоже это чувствую, – сказал Чанг.

– Что чувствуете? – настойчиво спросила Йоши, стукая меня по голове указательным пальцем, словно учитель, делающий выговор нерадивому ученику. – Скажи мне, что произошло. Немедленно.

– Есть только эти чувства. – ответила я. – Позже они изменяются и превращаются не то чтобы в идеи, а в некое подобие воспоминаний. Это то, что ты хочешь знать?

– Я хочу знать, мать вашу, что случилось! И я требую, чтобы ты мне объяснила.

– Не дави на неё, – сказал Би. – Мы все только сейчас это поняли.

– Поняли что?!

– Что они хотят, – ответил Чанг. – Они любят нас, они хотели найти нас. И они нашли.

– И мы любим их! – подхватила я. – Вот почему мы не можем их видеть.

– Точно! – воскликнул Би, глядя на меня как на гения. – Мы любим их так сильно, что всё, что мы можем видеть – это свет нашей любви.

– Надеюсь, что всё это войдет в ваш грёбаный отчёт, – недовольно заметила Йоши.

– Они нашли нас вновь, – сказал Чанг. – Вот почему мы так счастливы.

– Но кое-что не так, – ответил Би. – Мы должны возвратиться туда. Ещё раз.

– А мне можно пойти с вами? – Я до сих пор не забыла прикосновение руки к моей голове. И больше всего на свете хотела вновь это почувствовать.

– Мы все пойдем на сей раз, – пообещал Би.

***

Но все вместе мы не пошли. Йоши не выразила желания присоединиться к нам. К тому же, она объяснила свой отказ тем, что кто-то должен остаться и следить за работой систем.

– Добровольный надсмотрщик, – посмеиваясь, сказал Би, когда мы обрызгивали друг друга. На этот раз только он и я шли в кожицах. Чанг и Вишну надели скафандры. Теперь я чувствовала себя одной из поисковиков, и они тоже относились ко мне как к таковой. Даже Чанг. Мы пересекли скрипящую пыльную равнину и дотронулись руками до пирамиды. Обернувшись, я увидела в куполе Йоши, которая выглядела покинутой.

Би легонько ударил рукой по отпечатку, и мы были уже там, внутри. Содрав шлем, я увидела свет и почувствовала, что опускаюсь на колени. – О Боже! – воскликнула я, ощутив прикосновение руки к моей голове.

Что-то было неправильно. Казалось, всё в порядке, но кое-что было не так. После нескольких мгновений замешательства мы толкнули дверь и, держась за руки, вышли обратно в холод. Я не могла вспомнить, как надела шлем, но я дышала, и мы спешили вперёд, к огням купола.

Мы дрожали. Меня во всю трясло. Я села в горячий бассейн и смотрела, как растворяется мой костюм, бесследно исчезая, словно сухой лёд.

– Эй, не рыдай, – сказал Би. – Я знаю, мы все огорчены.

– Это нормально, пусть плачет, – ответила Вишну.

И я плакала.

– Что случилось? – спросила Йоши. – Чёрт побери, скажите мне.

– Они уходят, – произнёс Би.

– Они нас не хотят, – добавила я. – Они нас больше не хотят.

– Мы должны ещё некоторое время побыть вместе, – сказал Би. – Идём в воду, Чанг. Вишну. Клэр.

Клэр. Так меня назвали родители. Я долгое время не вспоминала о них. Я снова начала рыдать, на это раз мне действительно было очень тяжело.

***

К полудню мы согрелись, поели – и впали в уныние. – Всё кончено, – произнёс наконец Би. – Они уходят, – сказал Чанг. Я тоже это знала. Мы все знали одни и те же вещи. Чувства превращались в идеи, постепенно, словно графика в медленно загружающейся веб-странице. Рано или поздно в наших умах появится одна и та же картинка.

– Они разочаровались в нас, – сказала я.

– Я хочу, чтобы они остались, – отозвалась Вишну.

– Конечно, мы все хотим быть с ними, – ответил Би. – Но мы не можем сделать так, чтобы они захотели быть с нами.

– Дьявол, о чём вы тут все говорите? – спросила Йоши, ничего не понимая.

– Они уходят, – повторила я, указывая наружу. Жёлтый отпечаток исчез, и пирамида выглядела мрачной и запретной. Закрытой.

– Объясните, чёрт побери.

– Дело в том, что мы их давно знали, – сказал Би. Я слушала, и мои эмоции – кружившиеся, как пылинки в солнечном луче – улеглись, приходя в порядок. Вслед за голосом Би я отслеживала надпись, появившуюся в моём сознании: – Это не первый контакт, это – второй.

И то, что говорил он, знали мы все.

– Они были нашими богами, – сказал Чанг.

– Не совсем так, – возразила Вишну. – Мы были сопутствующим видом, их помощниками. Мы жили только благодаря им. Мы почитали их.

– Их любимцы, – погрустнела я. – Их домашние животные.

– Они любили нас, – утешил меня Чанг. – И они до сих пор нас любят.

– Но они желали большего, – заметил Би. – Поэтому и освободили нас, чтобы мы смогли развиваться без них. Они поселили нас на Землю, где мы сумели бы избавиться от поклонения перед ними, которое делает наши колени слабыми, а ум – опустошённым. Они хотели настоящих, равных себе товарищей. Они думали, что если оставят нас одних, мы сможем развиться в самостоятельную разумную расу.

– И мы сделали это, – сказала я, поражаясь тому, как много я стала знать, и той глубине мыслей и образов, которые были внушены мне. – Свет был испытанием, чтобы увидеть, достаточно ли мы развились для того, чтобы оставить Землю и прибыть к ним.

– Они знали, что так будет лучше, чем появиться среди нас, – произнёс Чанг. – Можете себе вообразить, какой начался бы хаос?