Текст книги "Клон"
Автор книги: Теодор Л. Томас
Соавторы: Кейт Вильгельм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Большинство. Мы первыми подняли на крышу лежачих, потом была очередь тех, которые передвигались на колясках. Когда с этим покончили, было опасно дожидаться на крыше, поэтому мы разбрелись по разным отделениям.
Доктор Алмквист нервно рассмеялся и стал ворошить свои рыжие волосы рукой, пальцы которой дрожали.
– А эта гадина уже была на крыше в это время, понимаете!
Марк думал о том, не захватил ли клон уже все это здание.
– Доктор, вот что мы должны будем сделать. Гарри и я расчистим дорогу к пожарной лестнице, она ближе всего находится от этого помещения. Вам нужно переправить этих людей на два лестничных пролета выше на крышу солярия Седьмого южного отделения. Оттуда мы подадим сигнал вертолетам, чтобы они нас забрали. Но не начинайте эвакуацию до тех пор, пока мы вам не свистнем, поняли? Есть у вас еще раствор йода?
В отделении нашлось еще два литра раствора, и Марк забрал их с собой.
Им понадобилось полчаса, чтобы расчистить путь для эвакуации осажденных больных и доктора. Когда последний из больных был доставлен на затопленную дождевой водой крышу солярия и вертолет улетел с первой партией больных, Марк повернулся к Алмквисту и спросил:
– А почему вы остались? Вы же педиатр, не так ли?
Алмквист опустил голову, а потом взглянул на Марка со смущенной улыбкой.
– Знаете, мне сейчас тысяча лет, а у меня еще трое парализованных детей.
Он отвернулся к группе детишек, мокнувших под дождем в ожидании своей очереди, и лицо его просветлело. Марк ничего не сказал, потом резко отвернулся и пошел к входу в здание.
– Я все-таки должен найти Эди, – сказал он Гарри. – А ты лучше побудь здесь и постарайся улететь со следующим вертолетом.
Гарри хмуро посмотрел в сторону и с явной обидой сказал:
– А кто будет обрабатывать эту тварь спиртом, когда меня не будет с тобой?
– Ну ладно, пойдем, – бросил ему Марк.
Он вернулся, подошел к Алмквисту и протянул ему руку.
– Простите!
Алмквист улыбнулся и ответил Марку крепким рукопожатием.
По ту сторону барьера из йода клон уже воздвиг массивную стену из своей ткани, и у Марка явилось подозрение, что он готовится перебросить через барьер свои щупальца, чтобы двигаться через преграду. Он отогнал от себя эту мысль и постарался сосредоточиться на том, как им добраться до северо-восточного крыла, где должна была быть Эди. Он все еще стоял в нерешительности, когда внезапно услыхал, что кто-то его зовет. Он стал озираться, но тут появился сверху еще один вертолет, из которого снова его окликнули. Алмквист настойчиво указывал в сторону Марка. Он кинулся обратно.
– Эй, Кеннистон, – крикнул ему Алмквист. – это не ваша девушка делала сообщение по радио о применении йода?
Марк сделал утвердительный знак.
– Тогда она эвакуировалась… Дайте вспомнить. – Он закрыл глаза, мучительно вспоминая, а потом сказал:
– Приют для девочек или тюремная школа, что-то в этом роде. Наверное, журналисты знают. Вон их вертолет.
Марк поднял глаза и увидел второй вертолет, выскочивший из облаков.
– Э, вы, Кеннистон? – крикнул ему кто-то с вертолета. Машина опускалась все ниже. Потом она села на крышу.
– Леди и джентельмены, а сейчас мы готовимся подобрать доктора Марка Кеннистона. Это молодой патолог, который сделал первое сообщение об этом организме, и это именно он ворвался в радиостанцию, чтобы дать возможность комиссару Соренсену выступить по радио. Сейчас комиссара Соренсена уже нет в живых.
Баз сделал паузу, чтобы переждать шум затихающего двигателя, а потом сказал:
– Входите, доктор! Мы вас приветствуем у нас на борту. Можете вы что-нибудь сказать нашим радиослушателям, слушающим нашу радиопередачу?
– Все, кто сейчас слушает нас, – сказал Марк, – и не выезжает из города – идиоты! Могу одно сказать: покидайте город, и как можно скорее. И будьте предельно осторожны, смотрите, куда вы наступаете.
Он сделал знак Базу отключить микрофон и спросил его:
– Говорят, вы совершили полет с эвакуированными в одну из женских школ? Какая это школа?
– Приют для девочек на площади Дэйвиса, – ответил Газ. – Там относительно спокойно, но здания рушатся. Там несколько сотен девочек, десятки из них прикованы к постели или имеют те или иные повреждения. Их эвакуация идет полным ходом.
– Можете вы забросить меня туда? – спросил его Марк.
Баз ответил:
– Я веду репортаж о ходе эвакуации во всем этом районе. У меня нет никаких возражений против того, чтобы слетать туда.
Марк и Гарри помахали доктору Алмквисту, который с десятком больных детей ждал очередного вертолета. Они виднелись внизу маленькими фигурками, стоящими под дождем на крыше солярия.
Секундой позже клон внутри больницы перебросил дугу своей ленты через барьер йодного раствора, сделал ее твердой и стал переливаться по ней словно по мосту.
Он стал обшаривать пол, обнаружил дверь, ведущую на крышу солярия, и выслал нити-разведчики на залитую дождем крышу. Когда вертолет прилетел за новой партией эвакуируемых, на крыше никого не было. Только тут и там в лужах воды виднелись бесформенные предметы одежды.
Баз Кингслей указал вниз. Там виднелись приземистые корпуса здания отвратительного вида, без каких-либо украшений. Они были похожи на серые кирпичи, брошенные в лужу воды.
– Здесь, – произнес Баз одними губами.
Он мог говорить в микрофон, зная, что его голос, усиленный на радиостанции, разносится по эфиру, но говорить в вертолете и услышать ответ было просто невозможно.
Окрестные дома явно носили следы разбойных нападений клона. Некоторые из низ полностью рухнули, другие частично, но трудно было найти хоть одно уцелевшее здание.
Детская тюрьма казалась относительно неповрежденной. Ее южная стена подалась внутрь, и часть крыши просела, но остальные стены еще держались. На крышу садиться было нельзя, и они спустились по висячему трапу. Спрыгнув вниз, они оказались в воде.
В слуховом окне на крыше появилась женщина с резкими чертами лица.
– А-а-а, я думала, это вертолет для эвакуации. Крыша обрушивается. Ему теперь не сесть на нее еще раз.
Она уже хотела скрыться, когда Марк окликнул ее.
– Медсестра Хэмпстед у вас?
– Здесь она, – ответила женщина. – Вы прибыли помочь или задавать вопросы?
Марк спустился за ней по металлическим ступеням лестницы этажом ниже. Внутри здание оказалось более поврежденным, чем это казалось снаружи. Пол был устлан обвалившейся штукатуркой, сквозь десяток щелей лили потоки воды.
Гарри и женщина посмотрели друг на друга с взаимной неприязнью. Она снова повернулась к Марку.
– Где ваша сумка? Вы прибыли, чтобы оказать первую помощь? Не так ли?
– Где мисс Хэмпстед?
Она повернулась и сделала им знак следовать за ней, обходя места, казавшиеся ненадежными. Они спустились тремя этажами ниже, прежде чем повернули в вестибюль. Здесь вдоль стен были двери малюсеньких, похожих на камеры комнатушек, и разрушений было еще больше.
– К южной стороне здание еще хуже, – сказала женщина.
Она привела их в зал, и тут внезапно через комнату к Марку рванулась Эди и повисла у него на шее.
– Марк, это ужасно! Эта тварь проникла в здание, а они не могли убежать. Они вынуждены были ждать, видя, как оно подползает к ним ближе и ближе, и ничего не могли сделать…
Марк держал ее в своих объятиях, чувствуя, как она дрожит.
– Что вы делаете сейчас? – спросил он ее.
– Некоторые из девушек оказались под развалинами. Эта тварь не до всех добралась, обошла две секции здания, когда оно рухнуло, а они остались там, когда оно начало разрушаться. Слава богу, эта тварь не появляется дважды в одном и том же месте.
Марк еще крепче обнял ее, но не сказал, чтобы не пугать ее, что она ошибается.
– Большинство из них уже погибло, – прибавила Эди. – Несколько добровольцев сейчас обыскивают развалины в поисках уцелевших. Марк, как оно может обрушивать дома?
Женщина с суровым лицом вмешалась в их разговор. Она бесцеремонно дотронулась до руки Эди.
– Работа не ждет, мисс, нужно много сделать до прилета вертолета. Я уже говорила, что мы не можем вынести Их на крышу. Она разрушается. Их надо выносить во двор.
Эди высвободилась из рук Марка.
– Она права. Тут еще очень много дел…
И она направилась к девушкам, лежащим на полу или сидящим, прислонившись к стене.
– Мы израсходовали все свои запасы перевязочного материала, – сказала Эди. – У нас уже нет никаких запасов. Ты ничего не прихватил с собой?
Посмотрев на пустые руки Марка и Гарри, она вздохнула.
– Ну, ладно, обойдемся. Ведь осталось всего лишь каких-нибудь полчаса или немного больше.
Она опустилась на колени перед девушкой, которую оставила, бросившись к Марку. Девушка стонала, не открывая глаз, когда Эди начала менять окровавленную повязку на ее голове.
– У нее, кажется, сломана нога, – сказала Эди, указы-вая на другую девушку.
В течение следующих получаса они почти не проронили ни слова. Пожилая женщина заставила Гарри заняться поисками уцелевших вместе с другими добровольцами. Один из них появился еще до того, как Марк закончил наложение временной повязки последней из раненых.
– Мы никого больше не обнаружили, – сказал мужчина, устало прислонившись к двери. Его лицо было покрыто грязью, обсыпано известкой, с потеками от пота и дождя. Двое других мужчин вошли в зал. Одним из них был Гарри.
– Доктор, тварь уже здесь! Она снова в здании. Перекрыла все двери и окна, у нас нет отсюда выхода!
Марк посмотрел мимо девушки, которую он перевязывал, на оконный проем. По стеклу тянулось несколько тонких нитей. Он поднялся и выскочил к выходу. На верхней площадке лестницы опускались вниз тончайшие нити, словно кто-то ткал паутину. Рядом с ним появился Гарри.
– Вот как оно перекрывает все двери. И тут, доктор, и йод не поможет. Я уже попробовал. Теперь оно делает над ним мостик и перебрасывается через преграду. Как же так, доктор? Что, тварь становится умнее, что ли?
А у них на руках было девятнадцать раненых девушек, няня, надзирательница и три добровольца-рабочих. И все они оказались в ловушке.
О том, чтобы отпугнуть тварь с помощью огня, не могло быть речи, потому что она уже усвоила метод, как преодолевать препятствия. Когда Марк повернулся к Эди, в ее глазах был ужас, а он не мог ничего сказать ей в утешение.
15 ЧАСОВ 30 МИНУТ
Ирэн Аппель говорила в микрофон спокойным голосом, не давая воли охватившему все ее существо страху. Вертолет пролетал над плотной толпой беженцев. Автомашины двигались по автостраде со скоростью пятнадцать миль в час. Создавалось впечатление, будто тронулись все машины, способные передвигаться. Все внизу представляло собой сплошной хаос, но в то же время в этом хаосе чувствовался какой-то внутренний порядок. Люди двигались, как автоматы, и паника, которая ощущалась в городе, уступила место автоматизму.
Вертолет поднялся выше и набрал скорость, приближаясь к началу колонны, которая двигалась только в одном направлении, занимая всю проезжую часть улицы. Перед колонной, делая зигзаги, двигались патрульные мотоциклисты. Они обследовали все выходящие на магистраль улицы, останавливались для тщательной проверки перекрестков, затем снова трогались в путь.
Клон, как страшная зараза, проник в другие районы города. Легковые и грузовые машины, на которых люди пытались спастись, были косвенной причиной распространения клона. Прилипая к покрышкам, въедаясь в малейшие трещины и углубления резины, набрасываясь на нейлон, входящий в материал покрышек, клон отрывался от общей массы, но не бросал добычи. А оторвавшись от основного тела, он тем самым становился новым очагом своего распространения. Возник новый район поражения в дальнем северном конце города, другой – в пригороде.
Ирэн сделала знак пилоту повернуть обратно. Вертолет сделал круг и полетел навстречу новым партиям беженцев. Ирэн продолжала вести репортаж, рассказывая о людях, которых она видела внизу, и ее голос оставался ровным и бесстрастным. Они приземлились на аэродроме штаба Национальной гвардии. Капитан Рутерфорд, кивнув Ирэн, продолжал давать инструкции группе мужчин в военной форме.
– Вот этот район сейчас Очищен, – говорил он, указывая на карту. Это был район шириной в шесть и длиной в пятнадцать кварталов. Капитан провел жирную черную линию по некоторым улицам. – Вот эти канализационные магистрали были перекрыты и действовать пока не будут. Что касается остальных, то у нас нет о них сведений. Наш план состоит в том, чтобы залить весь этот район бензином и поджечь. Весь этот район выгорит, но в своем большинстве он уже сейчас разрушен.
Ирэн сделала сообщение об этом плане, как единственном из известных крайних средств, рассчитанном на то, чтобы затормозить скорость распространения клона, приостановить его.
В 14 часов 10 минут Пит Лоренц с контрольной башни услыхал сообщение, что его жена почувствовала схватки, повторяющиеся через каждые десять минут. Он улыбнулся. Это было более двух часов тому назад, подумал он, снижаясь. Он видел, что посадочная полоса была укорочена и освещена, как новогодняя елка. Внезапно он весь напрягся. Что-то светилось переливчатым светом на взлетной полосе. Что-то слегка зеленоватого цвета, и это что-то двигалось. Он почувствовал приступ острого страха, а руки вцепились в штурвал. Это проникло и на аэродром Мидуэй.
Людей загоняли в самолет. Зеленоватое вещество было повсюду: его пленка извивалась на взлетной полосе и дальше, в стороне от летного поля, на погрузочных площадках. Он видел, что люди делали импровизированные огнеметы, используя бензовозы, из шлангов которых поливали огнем это вещество и сдерживали его продвижение.
В этот раз самолет стоял всего пять минут, времени не хватило даже для дозаправки горючим. В контрольной башне дежурную сменил какой-то мужчина, который ничего не знал о его жене и новорожденном. Как показалось Питу, мужчина на контрольной башне впал в истерику, это было слышно по его голосу.
– Это вещество уже проникло в здание! Боже мой! Оно в здании!
Потом передача прервалась, и уже другой, более спокойный голос заговорил, но, видимо, с большего расстояния.
– Уолли? Это ты, Уолли? – крикнул Пит.
– Да. Погрузился, Пит? Это последний полет, приятель. Получи подтверждение в Милуоки, хорошо?
С трудом поборов волнение, Пит произнес обязательные в таких случаях слова. Затем последовал короткий разбег и взлет. Он повел машину круто вверх, не обращая внимания на короткий выкрик, который он услышал в наушниках. Через секунду он снял их с головы, прислушиваясь к крикам уже в самом самолете, словно они вторили тем, что он услыхал с контрольной башни. Он повернулся и увидел струйку воды, бегущую из-под двери.
– Только не в озеро! – сказал он сам себе громко, – Эта тварь может жить в воде и расползаться дальше. Нет, мне нужно хорошенькое разрушенное здание, лучше, если оно уже горит…
И тут он увидел это здание – роскошный жилой дом. Он поднял самолет повыше, сделал круг, потом еще поднялся повыше, а затем круто опустил нос самолета вниз. Тонкая зеленоватая ниточка вползла в кабину пилота, и Пит с минуту смотрел на нее. Потом он закрыл глаза и стал молиться:
– Господи, пусть это будет мальчик! Дай мне погибнуть вместе с машиной, а не от этой гадины!
Самолет со страшным грохотом взорвался, когда он еще продолжал произносить свои мольбы.
Марк Кеннистон отчетливо представлял себе клона, перебирающегося через барьер из раствора йода, который они разбрызгали. Он отдавал себе отчет в том, что на этот раз у него нет практически ни одного способа перехитрить клона. Надзирательница стояла в двери и смотрела на выход к пожарной лестнице в глубине вестибюля.
– Вот оно, – произнесла она, и Марк открыл глаза, сжав руку Эди, которая каким-то образом очутилась в его руке.
– Гарри, ты и другие мужчины, соберите все какие возможно простыни. Да, побыстрее! – приказал Марк.
Гарри и двое других мужчин бросились внутрь помещения. Их топот гулко разнесся по разрушенному зданию.
– А вы, – обратился Марк к надзирательнице, – начинайте рвать простыни на полосы, и чем уже они получатся, тем лучше. Следите только, чтобы они не скручивались в тесемки.
Он взглянул на девушек, прикидывая, кто из них сможет передвигаться самостоятельно, отделяя от тех, кто сделать этого не в состоянии. Гарри бросил в комнату две простыни и снова выбежал. Марк схватил одну из них и принялся раздирать ее на полосы шириной в 16 дюймов.
– Мы должны, – сказал он, лихорадочно продолжая рвать ткань, – запеленать самих себя и всех остальных, как мумии.
Он принялся забинтовывать одну из девушек, окутывая ее ноги таким образом, чтобы не видно было ни одного кусочка тела.
– Продолжай бинтовать, – сказал он Эди, а сам принялся за другую девушку.
– Только следите за тем, чтобы ни один кусочек тела не остался неприкрытым. – Он кинул взгляд на то, как идут дела у Эди, и одобрительно кивнул ей. – Все правильно. А теперь принимаемся за голову, закроем все: рот, глаза, и так далее. – Он улыбнулся перепуганной девушке и, наклонившись к ней, сказал:
– Представь, себе, что мы играем в слепых.
Эди прикрыла ей глаза лентой, и девушка кивнула своей забинтованной головой.
В комнате появилось еще шесть простынь, потом еще семь или восемь. После этого мужчины никуда не пошли.
– Там уже не пройти, – сказал один из них, – тварь покрывает пол.
– Хорошо, – ответил ему Марк, – рвите простыни шириной фута в полтора и тщательно обматывайтесь полосами, с большим запасом перекрывая витки.
Он закончил бинтовать одну девушку, потом принялся за другую. Пришли Гарри и другой доброволец, они принесли еще несколько простынь.
– Все, доктор. Больше нет, – сказал Гарри Марку. Он захлопнул дверь и подоткнул в щель одну из простынь. – Это не остановит ее, но на какое-то время задержит.
Он принялся рвать простыни, и некоторое время в комнате было тихо. Вдруг надзирательница указала на бледно-зеленую нить, которая нашла трещину в штукатурке и теперь, извиваясь, раскачивалась вдоль стены, в сорока футах от того места, где они работали.
Они успели забинтовать девушек. Марк забинтовал Эди, а Гарри в это время трудился, бинтуя надзирательницу. Последним бинтовался Марк. В это время клон добрался до первой из девушек и начал ощупывать ее неподвижное тело. Она не сделала ни одного движения, и Марк надеялся, что она потеряла сознание. Он натянул себе на голову наволочку и перестал что-либо видеть, кроме слабого светлого пятна со стороны окна. Как можно туже он обмотал и затянул вокруг шеи полоску ткани, а потом завязал узел.
– Все готовы? – спросил он сдавленным голосом. В ответ послышалось глухое ворчание остальных. – Хорошо. Тогда вперед пойдет надзирательница, она будет выво-дить нас. Все остальные должны взяться за руки и идти следом. Каждый мужчина понесет одну из девушек, которые не могут ходить, и…
– Я понесу Милли, – прервала его надзирательница. – Она легкая.
– Прекрасно, – сказал Марк. – В таком случае останутся только две девушки, за которыми мы должны будем вернуться.
Кто-то ойкнул, и послышался сдавленный вопль:
– Это ползает по мне. Я не могу, не могу!
– Это будет на всех нас! – крикнул Марк резко, отлично понимая, что паника может все погубить. – Тихо! Как только вы почувствуете это на себе, продолжайте идти ровным шагом, не торопитесь. Но не останавливайтесь и не Дергайтесь. Эта штука будет тянуться за вами некоторое время, а потом отпадет, как только убедится, что имеет дело с несъедобной для него тканью. Где бы вас это ни застало, не впадайте в панику и не пытайтесь убежать,
Марк обнаружил, что уже различает кое-что через наволочку, и направился к первой из девушек, лежавшей на полу. Он помнил, что у нее сломана нога.
– Нужен один из мужчин, – сказал он.
Кто-то дотронулся до его руки, и он услыхал, как девушку подняли. Гарри взял другую девушку. Потом подошла надзирательница.
– Милли? – спросила она. В ответ, послышался плач. – Тихо, тихо! Я постараюсь не делать тебе больно.
Марк взял следующую девушку и вдруг почувствовал, что другая поднимается на ноги.
– Пожалуйста, не оставляйте меня одну, – взмолилась она, снова падая на пол. – Я смогу передвигаться, честное слово, смогу, если кто-нибудь будет мне помогать, ну совсем чуть-чуть помогать.
Несколько девушек собралось вокруг двух оставшихся на полу.
– Мы не бросим вас, – сказал кто-то резко. – Вставайте, пошли!
Марк стиснул зубы, когда услышал, как ломается кость, и понял, что временная шина не удержала конечности и кость разошлась. Девушка вскрикнула и умолкла.
– Мы взяли ее, – сказал все тот же резкий голос. – Она, наверное, ходить не будет, но останется жива.
Остальные девушки подняли последнюю: она была без сознания. Вся группа начала двигаться к двери. Впереди шла надзирательница с Милли, лежавшей на ее широких плечах. Надзирательница ощупывала стену одной рукой. Мужчина, шедший за ней, держался за руку Милли и, в свою очередь, чувствовал, что кто-то еще держится за руку той, кого он нес сам.
Это было невероятно трудным путешествием, кошмаром, которому нет конца. К ногам Марка прилип клон. Однажды он спутал ему ноги, и Марк должен был семенить малюсенькими шажками, перемещаясь буквально по сантиметрам. Но он не переставал двигаться, и, наконец, клон либо оборвался, либо отвалился. Надзирательница вела их, тщательно выбирая путь через обрушившиеся предметы.
Неожиданно Марк заметил, что говорит вслух, и сам поразился уверенности своего тона.
– Мы все идем вместе, – говорил он, – идем легко и спокойно. Никаких толчков, никаких остановок. Вы, возможно, почувствуете на себе это, но должны продолжать двигаться. Не пытайтесь сбросить с себя или вырваться.
Клон выбросил нить и коснулся его груди, потом двинулся вверх по наволочке, надетой на голову.
Марк почувствовал пот, побежавший по щеке, и сделал движение головой, чтобы ткань наволочки впитала его. Вторая лента клона начала ползать у него по спине. Он почувствовал, как усиливается Давление на его лицо, что пятно света, видимое через ткань, уменьшилось. Он быстро закрыл глаза и немедленно почувствовал тяжесть клона на своих веках. Клон сбежал по щеке, и Марк плотно закрыл рот. Его тряс озноб, мороз пробегал по телу, и Марк боялся, что его стошнит.
– Мы подошли к лестнице и начинаем спускаться, – услыхал он приглушенный голос надзирательницы.
Девушка, которую нес Марк, заплакала, и он крепче обнял ее. Клон сполз с его лица, сдавил наволочку на шее и переместился на грудь, а потом отстал совсем. Марк знал, что теперь он принялся за девушку. Она потеряла сознание. Марк слышал, что кто-то впереди начал плакать. Тогда он снова заговорил. И рыдания прекратились. Они прислушивались к его голосу, боялись потеряться, но все же слушали его голос. Для них его голос был тем же, чем для него страховочная веревка в тоннеле метро. Он про-должал говорить. Спускаясь по лестнице, он думал об Эди, идущей впереди него, представляя себе, как она поддерживает девушку под руку, направляет ее, предостерегает от паники.
В некоторых местах клон был у них под ногами, и они двигались, как по слабо надутому матрасу.
– Не останавливайтесь. Двигайтесь, даже если вы будете перемещаться по сантиметру в минуту, только не останавливайтесь! – крикнул он.
– Он опутал меня всю: и бедра, и шею… – услыхал он голос надзирательницы.
Цепочка людей продолжала двигаться, правда, гораздо медленнее, и Марк почувствовал дополнительную тяжесть от массы клона, обволакивавшей все его тело. Стало невмоготу от возросшей тяжести, от прикованной к Марку девушки. Каждый новый шаг давался ценой мучительных усилий, каждый вздох – пытка. Он уже не мог больше двигаться, обе его ноги оказались прижатыми друг к другу. Он передвинулся на несколько сантиметров, ощущение было такое, словно он двигался в море из смолы. Но вот он почувствовал, что с головы сползла тяжесть, и он облегченно и глубоко вздохнул и немедленно принялся говорить. Раздался истерический вопль одной из девушек.
– Помните, – повысил Марк голос, – оно не может проникнуть через хлопчатку. Продолжайте двигаться.
Девушка у него на плече всхлипывала. Тогда он шепнул ей:
– Успокойся. Он до тебя не доберется. Успокойся.
Она затихла, и шагов двадцать он нес ее и клона, но группа тоже продолжала двигаться. А Марк все говорил и говорил…
Еще ступени, и они уже идут по вестибюлю, потом почти останавливаются, потом чуть было не забрели в комнату, потом в другую, перебирались через завалы, которые надо было ощупывать, чтобы выбрать направление. Группа все двигалась и двигалась, пока неожиданно на них не подул свежий воздух. Марк ощутил на себе капли дождя, наволочка прилипла к лицу, и он закрыл глаза.
– Двор впереди прямо, – донесся до него голос надзирательницы. Марк споткнулся о столб или еще о что-то. Девушка крепче обхватила его за шею. Он потерял равновесие и, чтобы удержаться на ногах, оперся одной рукой о стену, почувствовав под рукой упругую подушку из клона. И тотчас клон начал двигаться под его рукой. Марк отвел ее, ощущая, как тот вцепился в его руку. Он двинулся дальше, и клон отстал.
Дождь начал хлестать его изо всех сил. Марк продолжал держаться за руку девушки, которая была впереди, и шел, шлепая по огромным лужам, и почти наткнулся на девушку, когда она остановилась.
– Ну, вот мы и пришли, – сказала надзирательница.
Марк осторожно опустил свою ношу, но девушка еще несколько мгновений не отпускала его шеи. Он услыхал, как она прошептала:
– Спасибо, доктор. Большое спасибо.
Очень осторожно Марк снял с головы наволочку и осмотрел двор. Здесь клона нигде не было, и он сказал другим членам группы, что они могут снять свои капюшоны. Но предупредил, что нужно быть наготове и не снимать остальной хлопчатобумажной брони. Колпаки должны быть наготове, чтобы их надеть в любую секунду. Они присели в ожидании вертолетов, не обращая никакого внимания на дождь.
