Текст книги "Девушка Лаки"

Автор книги: Тэми Хоуг (Хоаг)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 4

Болото всегда поражало Серену своими размерами. Эта часть штата представляла собой настоящий лабиринт водных протоков. Некоторые были такими широкими, что, казалось, были готовы поглотить все на своем пути, другие же такими узкими, что их можно было принять на цепочку мелких лужиц, спрятанных среди плакучих ив и лесных зарослей. Насколько хватало глаз, вокруг были лишь вода и деревья, вечно воюющие друг с другом. Вода подмывала берега, отнимая у суши все новые и новые куски. Суша поднималась там, где отступала вода.

В таком месте, как это, ничего не стоило заблудиться и несколько дней блуждать по протокам, даже тогда, когда до места, куда вам было нужно, оставалось, что называется, рукой подать. Здешние тропы постоянно извивались и пересекались, то внезапно уводя назад, то резко сворачивая в сторону, и так до тех пор, пока человек полностью не утрачивал направление. Кроме того, здешние тени и освещенность искажали восприятие времени.

Людей в этой глуши почти не было. Даже те, для кого болото было источником существования, предпочитали комфорт и удобства цивилизации. Каждое утро они вторгались в эти девственные места на моторках, чтобы вечером вновь вернуться домой. На ночь здесь оставались лишь змеи, аллигаторы и… Лаки Дюсе.

От протоки, по которой скользила их пирога, подобно трещинкам на ветровом стекле, то и дело ответвлялись новые. Серене казалось, будто Лаки сворачивает туда-сюда наобум, то на восток, то на запад, то на юг, то на север. От Шансон-дю-Терр они отплыли всего полчаса назад, а у Серены уже сложилось впечатление, будто они заблудились. Страх парализовал ее, не давая запомнить маршрут. Она сидела на жестком сиденье, напряженно выпрямив спину и вцепившись в край доски, как будто приготовилась в любой момент получить удар.

– В чем дело, красотка? Или вы боитесь, что лодка потонет? – Для пущей выразительности Лаки слегка перенес вес, и пирога качнулась.

Серена тут же ощутила, как скудное содержимое ее желудка моментально подступило к горлу. Она сглотнула этот ком и попыталась сохранить обманчивое внешнее спокойствие, под которым затаился страх. Лишь бы он не понял, как мне страшно! Лишь бы он не понял, как мне страшно!

– Н-н-нет, конечно, – заикаясь, ответила Серена.

Лаки напрягся, как будто его оскорбили в лучших чувствах.

– Эта пирога набирает воду лишь во время дождя. Я построил ее собственными руками. Она пройдет где угодно.

– То есть вы зарабатываете на жизнь строительством лодок? Вы делаете пироги? – спросила Серена, глядя на сваленный на носу лодки груз. Там высилась груда мешков, мотков проволоки, рыболовных сетей и скрученная рулоном москитная сетка. Типичные снасти рыбака. Затем Серена вспомнила про нож Лаки и поправила себя. Не рыбака, а браконьера.

– Нет, – коротко ответил он по-французски.

– Тогда чем же вы занимаетесь? – повторила она свой вопрос и повернулась к нему лицом. Стоящий на носу лодки, он показался ей настоящим гигантом. Интересно, подумала она, что он ей ответит? Солжет или предпочтет шокировать правдой? Лаки не сделал ни того, ни другого.

– Занимаюсь тем, что мне нравится, – сказал он.

Серена вопросительно выгнула бровь.

– И что, в наши дни за это хорошо платят?

Лаки наклонил голову и отвернулся, так что теперь ей был виден его профиль.

–  Pas de bêtises, – пробормотал он по-французски. – Иногда за это не платят вообще.

Он с решительным видом воткнул шест в илистое дно и оттолкнулся. Пирога устремилась вперед, прорезая носом заросли водных гиацинтов. Нежные сиреневые соцветия подрагивали над плотным ковром темно-зеленых листьев. Затем последовал очередной поворот, и протока сделалась еще более узкой и темной. Взрезая носом зеленые пятна ряски, лодка скользила по черной воде, словно конькобежец по льду. Вскоре перед ними выросла череда плакучих ив, нависших над водной гладью по обоим берегам протоки.

Пирога нырнула в этот темный растительный тоннель, и у Серены перехватило дыхание. Отсутствие света, казалось, сдавливало ей горло. Тонкие ветви плакучих ив лизали ей кожу, словно змеиные языки.

Когда их лодка наконец вынырнула из тоннеля, в ней оказался еще один пассажир. У ног Серены, у самых мысков ее красных туфель, на дне пироги лежала, словно моток электрического кабеля, толстая черная змея. Серена попыталась закричать, но страх тисками сдавил ей горло, и она не издала даже писка. Она инстинктивно резко откинулась назад и подобрала под себя ноги, лишь бы только оказаться как можно дальше от ползучей твари. Пирога качнулась, и если бы Лаки не схватил ее, Серена точно полетела бы в воду.

Одной рукой он притянул ее к себе, а другой схватил змею и швырнул обратно в черную воду протоки.

– Это ведь всего лишь маленькая крысиная змейка, – презрительно бросил он своей спутнице.

Ноги были ватными, колени подгибались. Серена выскользнула из его объятий. Увы, ее тотчас передернуло, стоило увидеть, как змея, высунув из воды голову, черной извивающейся лентой поплыла к берегу. И все же ей меньше всего хотелось, чтобы этот человек догадался о ее страхах. И Серена заставила себя вновь сделать смелое лицо. Самоконтроль – лучший способ обороны.

– Извините, – сказала она с невозмутимым видом.

Но Лаки лишь недовольно посмотрел ей в затылок. Интересно, есть ли на свете нечто такое, что способно нарушить это непробиваемое спокойствие, чтобы оно дало хотя бы слабую трещинку? Еще пару секунд назад ему казалось, что еще миг – и ее самообладание разлетится мелкими осколками. Но нет, перед ним снова Мисс Само Спокойствие. А как она извинилась перед ним! Как будто издала за столом отрыжку. Сам он, на мгновение ощутив ее в своих объятиях, был готов взорваться от желания. И вот теперь она вновь сидит перед ним, холодная, словно мраморное изваяние.

Лаки чувствовал, как в нем закипает ярость. Ну почему она держит себя так, как будто ничего не случилось? И почему ему так хочется ее? Как он может стоять и с вожделением смотреть на нее, зная, что она сделала…

Или нет, зная, что сделала ее сестра.

Внезапно до него дошло, что с ним происходит, и он тотчас внутренне напрягся. Он видит в Серене Шелби. Глядя на нее, он дает выход застарелой ненависти, и вот теперь та рвется наружу, подобно пузырькам зловонного воздуха со дна пруда. Даже спустя годы эта ненависть по-прежнему жила в нем, ничуть не ослабевая. Разъедая душу, отравляя существование.

– Пора бы уже избавиться от этого прошлого, – пробормотал он себе под нос по-французски и мотнул головой, словно стряхивая с себя наваждение.

– Что вы сказали? – спросила Серена, оборачиваясь к нему.

– Я сказал, красотка, что, если вы рассчитываете задержаться на болотах, вам не помешало бы привыкнуть к змеям. В здешних местах обитают пятнадцать видов неядовитых змей и шесть видов ядовитых. Коралловые, щитомордники длиной с хороший хлыст и медноголовки толщиной с руку.

Серена зажмурилась, как будто это могло уберечь ее от его речей. Ее мозг тотчас воспользовался моментом, чтобы вытащить из закоулков сознания самые жуткие ее воспоминания – черная илистая вода, в которой совсем рядом с ней черные стреловидные головы и розоватые пасти, полные ядовитых зубов, которые вот-вот вопьются в ее тело.

Господи, о чем она думала, когда решила отправиться сюда? Боже, как она ненавидит это жуткое место! Болото наполняло ее первобытным ужасом. Серену даже передернуло при этой мысли. Она обвела глазами серые, похожие на призраков стволы огромных кипарисов, все в лохмотьях серого мха, впилась взглядом в непроходимые заросли, в глубине которых затаились зловещие тени. Брр, какое жуткое место!

В глазах защипало. Слезы. Серена по-прежнему цеплялась за остатки самообладания, лишь бы не показать виду, что ей страшно. Увы, с каждым мгновением это становилось делать все труднее и труднее. Самообладание ускользало от нее, как сквозь потные пальцы, которыми она тщетно пыталась его удержать. До сих пор это ей удавалось лишь благодаря природному упрямству, и вот теперь оказывается, что хваленая решительность предпочла ее покинуть, а ее место занял примитивный страх.

Думай, Серена, сказала она себе. Думай хоть о чем-нибудь.

Эта лодка такая маленькая…

– Передайте мне фляжку.

Голос Лаки вывел ее из задумчивости, и она даже вздрогнула. Впрочем, оно даже к лучшему, потому что тем самым он отвлек ее от малоприятных мыслей. Серена протянула ему фляжку, а сама повернулась чуть боком и, скривив губы, посмотрела на него.

– Пожалуйста, мисс Шеридан, – язвительно произнесла она с наигранной улыбкой. – Благодарю вас, мисс Шеридан. Всегда к вашим услугам, мистер Дюсе.

Лаки лишь театрально закатил глаза и, открутив крышку, сделал несколько жадных глотков. Он пил, и шейные мышцы напрягались в ритм глоткам.

– И что же такое вы пьете? – спросила Серена, пытаясь оторвать взгляд от его горла.

Лаки кончил пить и вытер тыльной стороной ладони рот.

– Воду, – солгал он.

Серена посмотрела на фляжку и машинально облизала губы. Лаки – злясь на самого себя за заботу о ней – тотчас сунул ей фляжку. Но куда больше его злило то обстоятельство, что тело мгновенно отреагировало на ее, в общем-то, вполне невинный жест.

Серена приняла у него фляжку и осторожно понюхала горлышко.

– Но ведь это не вода, это алкоголь! – с брезгливой гримасой воскликнула она.

Лаки одарил ее колючим взглядом.

– Когда-то была.

Серена фыркнула, мол, меня не проведешь.

– Вы пьете это как воду. Наверно, именно этим и объясняется ваш вспыльчивый нрав.

– Лично меня мой нрав вполне устраивает, – ощетинился Лаки.

– В таком случае вы, насколько я могу судить, находитесь в меньшинстве, которое состоит из одного человека.

С этими словами Серена вновь понюхала горлышко фляжки и в очередной раз сморщила носик.

– Так вы будете пить или вы боитесь, что подцепите что-нибудь, если станете пить из одной фляжки с таким типом, как я? – язвительно спросил Лаки.

Серена прищурилась и тоже сделала глоток – частично чтобы доказать ему, что он ошибается, частично в надежде, что алкоголь придаст ей мужества. Сидевший в ней профессиональный психолог моментально нахмурился. Можно подумать, алкоголь помог хотя бы однажды, хотя бы кому-то в решении проблем. Тем не менее Серена притворилась, будто не услышала этот внутренний голос. К тому же здесь она отнюдь не профессиональный психолог, а просто напуганная женщина. Нет, не просто напуганная, а скованная ужасом. И потому готова на что угодно, лишь бы только от него избавиться. Если она и совершила ошибку, вляпавшись в эту авантюру, то, по крайней мере, авантюра эта наполнила ее сочувствием к своим пациентам, страдавшим от разного рода фобий.

Как она и подозревала, жидкость во фляжке не имела ничего общего с напитками, которые можно увидеть на полках обычной винной лавки. Это был самогон, причем такой крепкий, что его вполне можно использовать в качестве растворителя для красок или кислоты для аккумулятора. Горло, а мгновение спустя и желудок обжег жидкий огонь. Впрочем, от него по телу тотчас разлилось приятное тепло.

Возможно, физическое влечение к этому негодяю – не более чем временное помешательство, успокоила себя Серена. Возможно, Лаки Дюсе, широкоплечий, с желтыми, как у пантеры, глазами и чувственным ртом куртизанки понадобился ее мозгу в качестве объекта внимания лишь для того, чтобы отвлечься от жуткого болота. Это было единственное разумное объяснение, что пришло ей на ум. Потому что, если забыть о его физической привлекательности, список его недостатков можно было перечислять до бесконечности. Он был груб, невоспитан, высокомерен, заносчив, имел дурной характер и к тому же злоупотреблял алкоголем. И никакой уважающей себя женщине никогда бы и в голову не пришло заводить роман с таким отталкивающим типом, как он, даже самый мимолетный.

Серена вновь окинула его взглядом с ног до головы. Нет, конечно, этому дьяволу не откажешь в физической привлекательности, но… ей это просто неинтересно. Не в ее привычках крутить постельные романы. Впрочем, если сказать честно, у нее уже давно не было никаких романов, ни серьезных, ни тем более постельных.

Потому что все ее время отнимали ее пациенты и волонтерская работа в психиатрической клинике в одном из беднейших районов Чарльстона. У нее были друзья и приятный круг общения, но никаких романтических отношений. Когда-то она успела побывать замужем за коллегой по профессии, однако брак этот оказался недолговечным и вскоре распался по причине отсутствия интереса друг к другу. Наверно, потому, что основан он был на дружбе, общих интересах и обыкновенной привычке. Чего в нем никогда не было, так это яркого физического влечения, которое нередко бывает главным скрепляющим элементом отношений между мужчиной и женщиной, удерживая их рядом, несмотря на различие вкусов и взглядов. А поскольку между ними никакой страсти не было, то неудивительно, что со временем они начали отдаляться друг от друга и через четыре года после свадьбы тихо и мирно развелись.

После развода в жизни Серены бывали другие мужчины, но ни один не располагал к длительным и серьезным отношениям. Из чего Серена сделала вывод, что просто для них не создана. Она оказалась не способна разжечь страсть в собственном муже. Впрочем, то же самое можно сказать и про него. Ей ни разу не довелось испытать потрясающего оргазма, о котором она слышала от других женщин. И потому сделала вывод, что в принципе не способна бурно реагировать на мужские ласки. Возможно, причина кроется в том, что она привыкла держать в узде свои чувства. И вот сейчас, глядя на Лаки Дюсе, она поняла, что, по всей видимости, была не права.

– Ну и как вам здесь, милочка? Нравится? – спросил ее Лаки, глядя в упор на нее своими янтарными глазами.

– Не очень, – призналась Серена, возвращая ему фляжку. Она слегка отвернулась от него, лишь бы он не заметил предательский румянец, который – а Серена в этом не сомневалась – начал заливать ее щеки.

– Неправда.

Скорее это была констатация факта, а не упрек. Лаки взял у нее из рук фляжку, при этом нарочно коснувшись ее пальцев. Серена моментально отдернула руку, чем вызвала у него легкий смешок.

Ей ничего не оставалось, как гордо вскинуть подбородок.

– Вы переоцениваете свою привлекательность, мистер Дюсе.

– О нет, cherie. Я просто привык называть вещи, которые вижу, своими именами.

– В таком случае вам следует в самое ближайшее время обратиться к глазному врачу. Уверяю вас, вам бы не помешали очки. Это уберегло бы десятки женщин от неудобств вашего общества.

Их взгляды встретились, словно перекрещенные мечи. Ее холодный, его – сверкающий. Серена мысленно поздравила себя с тем, что сумела разрешить потенциально опасную ситуацию. Лаки поздравил себя с тем, что сумел сдержать в узде гнев. Никто не хотел отвести взгляд первым. Казалось, даже воздух и тот был наэлектризован от этих взглядов.

На восточном берегу протоки из дремоты пробудился аллигатор и, проложив себе дорогу в густых зарослях папоротника, соскользнул в черную воду.

От неожиданности Серена вздрогнула и удивленно округлила глаза, в ужасе глядя на аллигатора. Тот улегся на мелководье среди камышей всего в нескольких футах от их пироги. Надо сказать, что интерес оказался взаимным, потому что аллигатор высунул голову из воды и тоже уставился на нее.

Лаки усмехнулся.

– Что вы, мой ангел, – сказал он по-французски, – он на вас не набросится. Если, конечно, вы сами не кинетесь за борт. Впрочем, я и сам не прочь вас туда выкинуть.

– Ничуть в этом не сомневаюсь – в том, что вы, как вы выразились, не прочь, – проворчала Серена, выхватывая у него фляжку, чтобы сделать очередной глоток ложной смелости.

«Интересно, Серена, насколько тебя хватит, чтобы и дальше подначивать этого типа». Перед ней был браконьер и выпивоха, и один господь ведает, кто еще. Лаки улыбнулся ей плотоядной улыбкой, отчего моментально стал похож на притаившегося в заводи аллигатора. Серену внутренне передернуло.

– Неудивительно, что старый Гиффорд предпочел поселиться в этой глуши, – сказал он, вновь берясь за шест. Легкое движение мускулистых бицепсов, и пирога вновь устремилась вперед. – Не понимаю, как он вообще жил с вашей семейкой под одной крышей, с вами и вашей сестрой.

Вцепившись обеими руками в край сиденья, Серена не сводила глаз с аллигатора.

– Кстати, считаю своим долгом сообщить вам, что мы с сестрой совершенно разные.

– Мне прекрасно известно, какова ваша сестра.

В голосе Лаки звучала такая ненависть, что Серена обернулась и посмотрела на него через плечо.

– Это откуда же? С трудом верится, что вы вращаетесь в одних и тех же кругах.

Лаки ничего не ответил. Дверь, которая, казалось, приоткрылась на узкую щелочку, захлопнулась вновь. Серена была готова поклясться, что слышала ее стук. Теперь Лаки с каменным лицом смотрел куда-то мимо Серены, как будто она вообще перестала существовать. Впрочем, его молчание подтолкнуло ее к собственным выводам.

Не иначе как Шелби позволила себе некое резкое публичное заявление относительно браконьеров или питейных заведений типа «Москито Мутон». Это в ее духе. Сестра – любительница произносить зажигательные речи, настраивая против себя тех, кого считает отбросами общества. Впрочем, эти ее непримиримые взгляды снискали себе одобрение и поддержку у лучшей части населения их округа, что, в свою очередь, льстило ее самолюбию.

Шелби обожала быть в центре внимания, обожала выслушивать хвалебные речи в свой адрес и ради этих вещей была готова на что угодно. Серена не удивилась бы, узнав, что ее сестра развернула кампанию против такой асоциальной личности, как Лаки Дюсе, потому что в ее глазах это давало ей дополнительные очки. То, что тем самым она навлекает на себя опасность, Шелби даже не приходило в голову.

Интересно, подумала Серена, отдает себе сестра отчет в том, что нажила себе врага в лице человека, который повсюду расхаживает с охотничьим ножом размером с добрый ятаган?

Они плыли дальше, каждый погрузившись в собственные мысли. Пирога скользила по изгибам протоки, окутанная полуденным зноем. Растительность становилась все гуще, тишина – еще более гнетущей. Нервы Серены были напряжены до предела. Казалось, достаточно квакнуть лягушке или прокричать цапле, как они тотчас лопнут, словно туго натянутая струна.

Чем дальше они углублялись в заросли, тем меньше становилось признаков присутствия здесь человека, которое, как правило, выдавало себя яркой полоской пластика, привязанной к ветви дерева, – в здешних краях так отмечали места ловли лангустов.

Лаки подгреб к одному такому месту, отмеченному красной ленточкой, привязанной к молодой иве, и приготовился вытаскивать сеть, что была погружена под ней в воду. Тонкая сетка буквально кишела лангустами. Всего у него в этом месте были расставлены четыре сетки. Лаки вытряхивал их содержимое в сетки из-под лука, которые до этого были сложены на носу пироги. Он занимался своим делом с таким видом, будто Серена – не более чем громоздкий груз, через который вечно приходится перешагивать. В свою очередь, Серена наблюдала за ним с интересом, хотя и не осмелилась спросить, чьи сети он опустошает – свои или чужие.

– Мы уже почти добрались? – спросила она, когда Лаки, закончив с сетями, вновь взялся за шест. Сначала их пирога плыла на север, затем свернула на восток.

– Почти. Вы сами поймете, когда мы будем у цели.

– Сомневаюсь. Я не была в этих местах уже много лет.

– Ничего. Вы сразу поймете, – повторил Лаки.

– И как же?

– Когда он начнет стрелять.

Серена поморщилась.

– Но ведь это же смех, да и только! Старый Лоренс сказал что-то вроде того, что, мол, тут в людей стреляют. Я прекрасно знаю, что характер у моего деда не подарок, но чтобы стрелять в людей? Это же полный абсурд. С какой стати ему это делать?

– Чтобы их отпугнуть.

– А зачем ему их отпугивать?

– Затем, чтобы они его оставили в покое.

Серена нетерпеливо тряхнула головой.

– Ничего не понимаю. Прежде всего это на Гиффорда совсем не похоже – взять вот так неожиданно, да и бросить плантацию. За ним такое ни разу не водилось, даже в сезон ловли раков.

– Значит, у него есть свои причины, – загадочно произнес Лаки.

Серена недоуменно посмотрела на него. Ей не понравилось, что этот человек в курсе их семейных дел. В некотором смысле он осведомлен даже лучше, чем она сама. Его слова заставили ее ощутить себя в некотором смысле чужой и также задуматься о том, что она была не слишком хорошей внучкой. Домой, чтобы проведать деда, она приезжала редко, за местными новостями не следила, да и звонила тоже не слишком часто. Список ее прегрешений можно было бы перечислять до бесконечности, что еще больше наполнило ее раскаянием. И все-таки она не удержалась и задала самый главный вопрос.

– И что же это за причины, мистер Дюсе? – спросила она у Лаки, пристально буравя его взглядом.

Его лицо осталось непроницаемой каменной маской.

– Спросите самого Гиффорда, если вам так интересно. Я не привык вмешиваться в чужие дела.

– Как, однако, разумно с вашей стороны! Ни о ком не заботиться, ни за кого не отвечать, кроме самого себя. В общем, никакой ответственности.

– Вы угадали.

– Тогда зачем вы взялись отвезти меня сюда, если, как я понимаю, мое общество вас тяготит?

Лаки окинул ее хмурым взглядом и даже насупил брови, отчего лицо его стало похоже на грозовую тучу. Когда же он заговорил, голос его звучал вкрадчиво и мягко.

– Я бы не советовал вам копаться в моих мозгах, мисс Шеридан.

Серена закатила глаза:

– Боже упаси! У меня и в мыслях не было этого делать. Уж лучше я свалюсь в змеиную яму.

Что, в общем, одно и то же, cherie, подумал про себя Лаки, однако не стал говорить этого вслух, зная, что она, как психолог, тотчас ухватится за эту фразу. Собственная жизнь вполне его устраивает. Правда, было бы куда лучше, если бы посторонние перестали совать в нее нос.

– Как же так получилось, что вы не в курсе, почему Гиффорд решил поселиться здесь? – спросил он, неожиданно переходя в наступление. – Или вы ни разу не говорили с дедом по телефону? Или вам наплевать, что здесь происходит? Может, вам безразличен даже ваш дом, Шансон-дю-Терр?

– Неужели вы надеетесь, что я стану отвечать на такие вопросы? – в свою очередь ощетинилась Серена, ухватившись за эту приманку, словно окунь за муху. – Разумеется, он мне не безразличен. Это ведь наше родовое гнездо!

– Тогда почему вы в нем не живете? – парировал Лаки, пожимая плечами.

– Где я живу, не ваше дело.

– Совершенно верно. Не мое. Равно как и не мое дело, что кто-то вознамерился явиться в эти места и бульдозерами сровнять их с землей. Не моя семья живет и работает здесь вот уже почти двести лет, если не больше.

Серена растерянно уставилась на него. Ощущение было такое, будто ее по груди стукнули тяжелым молотом.

– Что вы хотите сказать – сровнять с землей? О чем вы говорите?

– О Шансон-дю-Терр, моя милая. Ваша сестра собралась продать его компании «Трайстар Кемиклз».

– Но ведь это полная чушь! – воскликнула Серена и даже рассмеялась абсурдности этого заявления. – Сказать, что Шелби хочет продать Шансон-дю-Терр, – это примерно то же самое, что заявить, будто Скарлетт О’Хара хочет пустить с молотка свою любимую Тару. Вы просто не знаете мою сестру! Этого никогда не произойдет. Слышите, никогда!

Серена еще несколько минут продолжала усмехаться и качать головой, стараясь не обращать внимания на ту пугающую уверенность, что читалась в глазах Лаки. Своим взглядом он словно давал ей понять, что знает такие вещи, о существовании которых она даже не догадывается. Какая-то часть ее «я» с порога отметала такую возможность, другая – неожиданно прониклась дурными предчувствиями.

Впрочем, спорить на эту тему времени у нее не нашлось, потому что в следующий миг, стоило им обогнуть поворот протоки, как в тишине болот грохнул оглушительный выстрел. Кто-то стрелял в их пирогу.