Текст книги "Развод. Капкан любви (СИ)"

Автор книги: Тая Тиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 41

– Она, – он специально тянет время и доводит меня до пика бешенства. Хочется крикнуть уходи и показать рукой на выход.

Влад поворачивает ко мне голову, видя, что я на пределе и выдыхает. Тяжелый томный выдох. Тянуть дальше нет времени. Предел!

Я готова это прокричать, чтобы до него наконец-то дошло. Он опускает голову, пряча свои глаза.

– Говори, – прошу я его про себя.

– Она меня обманула, – говорит он слишком быстро, неразборчиво, но это меня приземляет. Будто чьи-то огромные руки хватают меня за плечи и насильно усаживают, – она не беременна.

– Как? – спрашиваю я, но единственная его реакция, это опустить голову еще ниже. Был бы здесь песок, он бы спрятал голову туда не раздумывая. Сразу.

Не могу соображать. Моя голова ходит кругом, и все его слова кажутся бредом. Как она не беременна.

Я четко помню ее в магазине, когда она рассказывала, что беременна, трепля мне нервы. Светка поглаживала живот, улыбалась, хвалилась, а теперь.

Выкидыш, может с ней что-то случилось. Но почему ты приперся ко мне.

Я снова смотрю в его поблекшее лицо, он теперь не так счастлив, когда имел Светку. Нет.

– Расскажи что случилось, – требую я, ведь ты пришел, так говори.

Он опять смотрит на меня украдкой, будто я его побью или сделаю что-то. Как ты опустился. Мне становится его жалко и одновременно за него стыдно. Он полностью раздавлен.

Хотя нет, ты сам виноват во всем, и винить надо только себя. Хочется сказать ему все нравоучения. Но я себя останавливаю и продолжаю смотреть в это небритое лицо и на поседевшие виски.

Боже, как ты постарел. Ведь я только сейчас это заметила. У него россыпью по всему лицу морщины.

– Отец после скандала и расставания с тобой отобрал у меня весь бизнес. Демид разговаривал с моим отцом. Сказал, что вы встречаетесь и какой я мудак, что потерял такую девушку как ты. Отец был в бешенстве.

Он замолкает. Закрывает свое лицо руками и больше не способен произнести ни одного слова. Наступает молчание. Его слова меня потрясают. Демид звонил. Зачем?

Почему он это все рассказывает мне? После этих слов, я не знаю куда себя деть и смотрю по сторонам. Зачем он это сделал? Зачем?

Я снова смотрю на Влада и даже подталкиваю его легонько рукой, чтобы он продолжал рассказывать.

От моего толчка он будто очухивается. Его лицо краснеет. Он тяжело дышит, вертит головой, будто чего-то ищет. Это нервы. Я прикусываю губу и смотрю по сторонам.

– Устина, – срывается у него с губ мое имя, – она меня обманула, никакой беременности у нее нет. Все только из-за денег. Я сказал, что отец забрал бизнес. Сначала она долго на меня смотрела, будто думала, что я шучу.

Потом начала уговаривать, что отец отойдет, я же старший сын, ну и все такое, не мне тебе рассказывать. Когда поняла, что это все бесполезно и мой отец никогда не отступится от своего решения, закатила истерику. Я никогда не думал, что она может так орать.

Светка даже кинулась на меня с кулаками, кричала что я не мужик, что все просрал. Было много слов, я не буду вспоминать. Но я взбесился, взял ее за шиворот и выкинул со всеми ее вещами.

Он замолкает, и моя небольшая комнатка снова погружается в тяжелую тишину. Больше нам нечего друг другу сказать. По крайней мере мне.

– Что ты от меня хочешь? – спрашиваю я и внимательно смотрю в его глаза. Они тусклые, в них давно погас огонь. Я только сейчас понимаю, как мне с ним было скучно.

Черт и ведь правда, я всегда его веселила и поднимала с дивана, придумывала нам развлечения. Я всегда лезла их кожи вон, чтобы добиться от него улыбки.

А он оказался амебой, сидящей на диване и прожигающие отцовские деньги. Почему я это раньше не замечала.

Хотя знаю ответ. Любила, как полная дура, что нашла спасение в этом убогом мужике.

У меня текут слезы. Мне обидно за время, что я потратила на него. Боже, как я была слепа и не замечала этого уродства.

Правда говорят, влюбленные дуры. Так и есть, я согласна на все сто пятьдесят баллов.

Хочется реветь. Честно забиться в подушку и начать ее бить кулаками со всей силы. И кричать настолько громко, чтобы слышали все.

Ведь я его любила. У меня больше нет к нему чувств. Он выжег все, прошелся каленым железом, не обращая внимание на мою боль и страдания.

Я рыдаю. Не знаю куда себя деть от безысходности и страшной муки, готова лезть на стену и кричать.

Он все убил, прошелся по моим теплым, нежным чувствам. Я к нему больше не испытываю любовь.

– Устин, – говорит он дрожащим голосом, точно таким же, когда мне делал предложение, – Устин, вы ведь расстались с Демидом.

Он называет его по имени.

Я закрываю глаза и тут же ощущаю мощь Дашковича, его гордую прямую осанку, властный голос и устремленные глаза, которые четко знали, что хотят. Меня трясло при виде его. Я замирала, когда он касался меня взглядом и приводил в полный трепет, когда он обращался ко мне.

– Да, – говорю я, не собираясь вдаваться в подробности.

– Слушай, я тоже расстался. Знаю между вами что-то было. Даже возможно секс.

Я резко смотрю на бывшего мужа.

– Ты хочешь меня этим приткнуть? – говорю я про себя, смотря на него так внимательно, что он моментально замечает мой взгляд

– Да, – говорю опять же про себя, чтобы он не услышал, – был секс. Вот с ним у меня и был секс. Настоящий, страстный. Такой, от которого я себя почувствовала женщиной.

Черт, опять пошлые мысли заполнили мой мозг. Меня опять трясет, а все тело тянет. Как это тяжело, практически невозможно.

– Слушай, – он моментально отступает, будто извиняется предо мной, – я ничего не имел такого, ты не подумай. Это твоя жизнь и я туда не лезу.

Ты знаешь, что такое личные границы, – думаю я про себя, раньше ты об этом не задумывался. Или не хотел думать, плевать. Но я точно знаю, что он каждый день после работы осматривал мой телефон. Кому я звонила и писала, кто со мной общается.

Влад отлично знал все мои переписки и видел буквально все. Не отпускал одну, даже с девчонками попить кофе. И следил, что порой это доходило до мании. Я знала, что в моем телефоне есть программа, которая говорит, где я нахожусь сейчас. Я была под полным контролем.

– Если коротко Устин, давай попробуем начать все заново. Я клянусь тебе, что изменюсь. Больше тебя не буду ревновать, и отпускать, куда ты хочешь. Мы будем больше проводить времени и читать книги, как ты любишь. Прошу тебя, дай мне один шанс.

Глава 42

– Насколько ты жалок, – говорю я про себя, не спуская с него глаз. Он мнется, ждет ответа. И, правда, верит, что я соглашусь.

Я лишь мотаю головой.

– Нет, – произношу тихо и для него мои слова, словно как приговор.

– Как нет? – его удивленное лицо преображается. Я вижу широко раскрытые глаза. Он не верит.

– Влад, я не хочу больше с тобой жить, – говорю я спокойным размеренным голосом.

Он замирает, наверно, пытается принять мои слова, а может просто тупит. Не верит, что могу так ответить. Что не так Влад? Сколько можно было надо мной издеваться? И после всего этого я тебе скажу да!

Он смотрит в пол, тяжело выдыхает и опять устремляет на меня свой взор.

– Почему? Устин, почему ты так решила! – он требует от меня ответа. Я больше не хочу ему отвечать, – это все из-за Светки! Пойми, она вскружила мне голову. Вот и все. Прости меня. Слушай, я сделаю все что ты захочешь, только прости.

Он запрокидывает голову. Думает, как меня еще уговорить. Я сижу здесь, какая это мука слушать его. Мне и так херово.

Я каждую минуту думаю о Демиде. И проклинаю себя, что не могу подарить ему наследника. А тут мой бывший муж сидит передо мной и просит прощения. Избавь меня от себя.

Он резко смотрит на меня. Что мне становится страшно. Я отодвигаюсь от него и готова ко всему. Даже что он набросится на меня с кулаками и силой заставит сказать да.

Он резко встаёт, что мое сердце замирает, я сжимаю кулаки. Драка – значит драка. Из моих глаз текут слезы. Как мне не хватает Демида. Он бы точно не дал меня в обиду.

Мой муж в полной решимости стоит недолго. После кидается на пол. Встает на колени, я теряю дар речи.

– Прости! – кричит он.

У меня сильно кружится голова.

– Ты сдурел! – кричу я в ответ. Меня трясёт. Я даже вскакиваю на кровать, боясь, что он начнет хватать мои ноги и тянуть меня к себе.

Его ошалелые глаза уставляются на меня.

– Прости, – продолжает кричать он, сложив свои руки, как монашка для молитвы, где он такому научился.

Получается самая глупая картина в моей жизни. Я стою на кровати в бойцовской стойке, готовая кинуться в бой. А мой бывший муж стоит на полу и просит прощения.

– Устин, – ноет он, что у меня закладывает уши, – я все что хочешь для тебя сделаю, только вернись. Прошу тебя. Поедем снова по врачам. Может у нас с тобой все получится, и ты сможешь родить ребенка.

Он продолжает долго. Обещает все сделать, чтобы вылечить мою бесплодность. Только я ему не верю. Если честно, даже если случиться чудо, я не хочу от него детей.

Нет, мой муж не опасен, и я плюхаюсь на кровать. Он стоит и смотрит на меня, ждёт решения. Я только усмехаюсь. Поздно.

– Я тебя прощаю, – говорю я все тем же спокойным уверенным голосом, что его лицо преображается, и я вижу улыбку. Зря, – а теперь уходи.

Он опять меня не понимает и ему требуется перевод. Что не так Влад. Проваливай из моей жизни.

– Я не хочу больше тебя видеть, – добавляю.

По его лицу вижу, что он теряет последнюю надежду. Влад опускает голову и встает. Убитый и раздавленный. Но мне его не жалко. Ни капли.

– Почему Устин? – спрашивает он меня своим тонким голосом, которого я раньше не слышала, это все из-за того, что я трахнул эту шлюху.

– Я устала от тебя, – говорю я и смотрю в пол. Не хочу его больше видеть и слышать, ощущать запах парфюма и пота. Сколько раз я его просила мыться, когда он ложился в кровать. Сколько раз я его просила не кричать на меня при всех.

Слезы. Они заполняют меня все больше, не могу говорить и думать. Реву перед ним, какой стыд. Довел урод, просто взял и довел. Столько лет жизни я потратила с ним зря.

Он все испортил, все!

Влад кидается меня успокаивать, прижимать к себе. Я кричу.

– Убери руки!

Он дергается. Я сижу вся красная, растрепанная на кровати и показываю ему на дверь.

– Уходи!

– Устин, – он пытается меня успокоить.

– Уходи! – кричу я, вся, дрожа, мне плохо, ещё немного и я упаду в обморок.

Он мнется, на что-то еще надеется и не хочет уходить. Не знаю, мое терпение не безграничное. Я жду его секунду, а может еще меньше. Меня ещё в добавок сильно трясет.

Все эти чувства ненависти и разорения бьют меня током. Настолько сильно, будто меня подключили к проводам и провели тысячу вольт. Все внутри горит, у меня больше нет сил кричать от адской боли.

– Прошу уйди, – говорю я спокойным голосом, в надежде, что он меня прекратит мучить. Оставит в покое и уберется из моей жизни раз и навсегда.

Влад смотрит на меня измученную и кивает. Он поворачивается и садится, начинает надевать свои белые кроссовки.

– Быстрее, – хочется крикнуть ему или самой их на него напялить, лишь бы он быстрее вылетел из моей жизни. Он медлит. Сука, какой ты медлительный. Убирайся, ты слышишь, убирайся и проваливай. Я не хочу больше тебя видеть.

Он встает и долго на меня смотрит.

Пипец.

Меня трясет. Просто колбасит, я больше не могу. Хочется реветь, орать от боли и всего что на меня нахлынуло. Будто меня придавила огромная стена, я не могу выбрать, а также дышать.

Он стоит и смотрит.

Набираю в себя воздуха, как можно больше, сколько позволяют легкие, и спокойным голосом говорю.

– Влад, не мотай мне нервы, оставь меня одну.

Это действует, он разворачивается, открывает дверь и ставя ногу в подъезд поворачивает голову, произносит:

– Я тебе позвоню.

Я лишь усмехаюсь, нет, ты теперь во всех черных списках, раз и навсегда забыт мною.

Слышу, как хлопает дверь. Ушел.

Набираю побольше воздуха, чтобы разреветься. Но меня тошнит, настолько сильно, что я прикрываю рот и бегу в туалет. Этого мне еще не хватало.

Глава 43

Это нервы. Сто процентов.

Я сажусь напротив унитаза и вспоминаю все.

Черт его запах. Мне надо купить освежитель воздуха, чтобы избавиться от запаха мужа. Я его все-таки ненавижу заслужено, это точно. Его хочется вытравить из своей жизни.

Как моя мама, которая упорно вырезала папу на всех фотографиях. Резала и склеивала.

Телефон снова разрывается, но теперь это не Влад. Он побитый пропадет на время. Точно не навсегда. Я в этом уверена.

Это Демид. Внутри меня что-то переворачивается. Он меня найдет сто процентов. Его ищейки, наверно, побежали по следу. Черт и что ему сказать, когда он меня застанет?

Сбежала.

Прости дуру, что не выдержала и приняла одно верное решение, бежать. Смешно. Рвотные позывы усиливаются.

Это нервы. Сто процентов. У меня такое было на экзамене, когда я боялась идти сдавать.

Стояла перед огромным столом и не могла решиться взять билет.

– Торопитесь, Устина, – сказал мне строгий преподаватель, и я схватила тринадцатый, моё счастливое число. Мне стало плохо, как сейчас.

Блин. Закрутил живот и так сильно больно. Хватаюсь за него руками. И что делать?

Демид названивает, я скидываю, а он снова набирает номер. Нет, он не отстанет. Я не знаю, что ему сказать. Какие слова подобрать:

– Прости, забудь! Со мной ты только потеряешь время.

Какая я дура, кричу на себя и ударяю кулачком об плитку. Больно. Да пипец, как больно, хочется рыдать от этой безнадежной жизни.

Я сама загнала себя в это ситуацию. САМА!

Могу повторять это долго, залечь в ванну и без конца говорить. Какой выход. Только один, бежать.

Спрятаться в Москве можно даже от миллионера. Я в это верю. Думаю его кинуть в черный список, но это жестко. Он мне ничего плохого не сделал, да я вообще благодарна ему.

Правда. Это единственный мужчина, который так много для меня сделал.

Подвожу черту, становится легче. Пусть ненамного, но все равно. Я рада.

Выскакиваю из туалета и падаю на диван. Бесит. Все пахнет Владом. Пусть он вообще провалится.

Набираю Ирину Сергеевну.

Она единственная надежда. В голове прокручиваю план. Опять ломит живот. Блин, выкручивает. Все хорошо, хочется выпить успокоительного.

Хочется открыть одну из бутылок вина Демида и выпить, сделать несколько глотков, чтобы отпустило.

– Алло, – слышу ее строгий голос.

– Простите, что вам звоню, – говорю я и понимаю все абсурдность, поэтому добавляю, – больше некому.

– Слушаю, – говорит она без лишних вопросов.

– Мне надо помочь, – произношу я с придыханием.

Дальше идет история. Начинаю не сначала, короткими фразами. Она меня внимательно выслушивает. Останавливает.

– Давай так, – говорит она, и я прерываюсь. Рвотный позыв.

– Ты беременна? – кричит она в трубку, и я чуть не роняю телефон.

– Нет, нервы! – отвечаю я.

Я конечно хотела кинуться ей объяснять, что еще с детства у меня есть такая реакция. Но заканчиваю только этим словом.

– Хорошо, – резко говорит она и выдыхает, это нам с тобой на руку. Но ты должна купить тест на беременность и провериться.

Меня от ее слов пробивает ток. Тест на беременность. Сколько я их покупала, пачками. Даже страшно становится это все представить. Нет.

Себя успокаиваю, но продолжаю ее слушать.

– Теперь поступим так, у меня есть знакомая, отличный врач. Я сейчас ее наберу и договорюсь, чтобы она тебя посмотрела. Почему у тебя так крутит живот.

– Ага, – я киваю и продолжаю слушать ее предложения.

– Если ты так боишься Демида, то пропадешь для него на несколько месяцев. У меня есть хороший знакомый в Нижнем Новгороде. Там тоже архитектурная фирма. Небольшая, но тебе там будут рады.

Я соглашаюсь. Всего на пару месяцев. Мне надо перегрузиться в своей жизни. Нижний Новгород, так значит еду туда. Хоть сменю вид за окном, я честно рада ее предложению, смогу отдохнуть.

– Ну все, дуй в аптеку и жди моего звонка.

Я бросаю трубку и смотрю в окно. Мне кажется, что уже сотни черных машин Демида приехали меня забирать. Даже если меня схватят, то буду орать.

Ну и пусть, что обо мне подумают прохожие. Наверно, я перегибаю палку. Но если честно по-другому не могу. Собираю вещи. Радость, что у меня их не так много. Одна большая сумка и чемодан.

Готова.

Набираю Ирину Сергеевну и говорю, что стало лучше. В Нижний отправлюсь сама. Отдохну. Заслужила я себе небольшой отдых.

– С тобой точно все хорошо?

– Да, – кричу я и уже представляю, как покупаю билет и срываюсь отсюда, как можно скорей. Это же круто.

– Давай, удачи.

Желает она мне, и я бросаю трубку. Бегу к соседке, старой бубнящей бабушке, что при входе долго меня рассматривает в огромных очках.

До меня доносится запах жареной рыбы. Если честно ненавижу. Я пытаюсь не дышать, и хочется поскорее скрыться.

– Я от Ирины Сергеевны, – кричу звонко и протягиваю ей ключ. Она неотрывно смотрит, будто не верит.

– Ну, возьмете? – спрашиваю ее. И женщина в смешном желтом платье и чулках протягивает свою морщинистую руку.

– От Ирки? – переспрашивает она, будто не верит.

– От нее, – говорю я, она кивает. Мне уже все равно. Я лечу с лестницы, чуть не вприпрыжку, хочу как можно быстрее покинуть подъезд и растворится в Москве.

Начну новую жизнь и забуду Демида. Конечно, будет нелегко. Практически тяжело сделать. Но я буду стараться. Влада же забыла.

Хотя его запах никак не может от меня отстать. Мне кажется, что я пахну им. Или он идет за мной. Даже оглядываюсь, никого нет.

Красота.

Мой порыв и радость останавливает огромная вывеска аптеки. Я замираю на одном месте и еще раз читаю вывеску. Сглатываю. Если честно мне страшно.

Надо сделать настолько знакомые движения, прийти, купить и крепко сжав тест выйти.

Снова разочароваться и проклинать все что можно.

– Нет, – говорю себе громко и разворачиваюсь. Я не могу быть беременна.

Глава 44

Переезд в Нижний был как глоток свежего воздуха.

Меня здесь никто не знает. Улицы и здания мне совершенно не знакомы, что позволяет мне затеряться. Здесь ничего не напоминает про мою старую жизнь.

Тот же привычный шум и городская суета. Я практически дома.

Первый кто не одобрил мой переезд, была мама.

Она закатила мне настоящий скандал с криками и угрозами, что я должна вернуться. Я пережила.

Новая фирма мне нравится. Она находится в историческом центре города в старинном здании. Но внутри все новое и современное. Да и мои коллеги молодые парни и девчонки сразу меня приняли к себе.

Коллектив хороший, слаженный. Мне доверяют, дают хорошие объекты. Правда в основном жилые комплексы, но я рада и этому.

Я проявляю себя во всей красе.

Мое утро начиналось с бодрящего кофе. Я шла в кофейню, где меня встречала девушку с проколотым носом, готовила для меня особенный кофе.

Мне если честно хотелось, так думать. Мы с ней перекидываемся пару фразами. Это обязательно. Она всегда добавляла:

– Сегодня отлично выглядишь.

Я кивала и пропадала со стаканчиком, и шла по улице до самой работы. В другой руке держала телефон. Номер я поменяла. Теперь Демид не мог до меня дозвониться или не хотел, не знаю.

Впрочем, я начинала привыкать к одиночеству.

Квартиру мне помог снять мой начальник Альберт, парень лет тридцати пяти с густой бородой, небольшим животом и очках в черной оправе.

Он делал мне намеки, но я сразу ему отказала, объяснив, что это последнее, что мне нужно в жизни. Город мне нравится. Особенно, если ты хочешь забыться.

Я приходила в свой офис, ставила остывший недопитый кофе на свой белоснежный стол и начинала работать. Допоздна.

Альберт периодически меня выгонял, говорил, что я буду лучшей работнице. Так и произошло. Мой проект многоквартирного дома понравился всем.

Конечно, некоторые вещи они срезали, под предлогом, что слишком круто или дорого. Но в конечном счете его одобряют.

Мне дают премию и еще я ловила восхищенные взгляды коллег.

Хорошо, что тогда это была пятница. Выходные я, как обычно, проводила на набережной, наблюдая за рекой Волгой, и стаканчиком кофе.

В очередной понедельник девушка бариста мне чертила веселого смайлика, и я снова шла на работу.

Хотя часто по моему лицу бежали слезы. Они смазывали мою косметику и наверно притягивали голубей. Пернатые ко мне так и липнут.

Им наверно хотелось, чтобы я их покормила. Кинула несколько кусочков хлеба, а у меня ни крошки. Только кофе и больше ничего.

В таком темпе день сменялся ночью, а дни неделями.

Меня не покидала мысль о том, что в скучный офис ворвется Демид и заберет меня.

Хотя тут наверно весело. Девчонки смеялись в голос, а парень Леха, высокий, коротко стриженный брюнет, рассказывал очередной тупой анекдот.

Всегда орала музыка, тут ее включали на всю, как и кондиционер. Мне было не смешно. В один прекрасный момент я разрыдалась, прямо на рабочем месте, в присутствии всех.

Встретив удивленные глаза и полное непонимание.

– Простите, – вырывалась тогда у меня и я побежала в туалет, кабинка, которого расписана черным маркером.

Тогда хотелось в свободном углу написать:

ДЕМИД! ДЕМИД!

Как мне его не хватало.

В тот день я достала телефон, хотя себе обещала не искать информацию про него. Вводила в поисковую полосу его имя и фамилию.

Мои руки ужасно тряслись, я даже боялась выронить смартфон.

Дашкович.

Вылезали множество ссылок все одно и тоже, однообразно, скучно.

Я жадно их читала.

Ведь обещала себе множество раз, что больше никогда не буду их читать.

Мои глаза пробегались снова и снова.

Писали все одно и тоже, ничего нового, как и в моей жизни.

Так прошел месяц, за ним второй. Моя жизнь превращалась в вялое серое существование.

Все эмоции во мне вымерли. Я перестала реагировать на смех, разговоры. Все стало серым и привычным, и совершенно неинтересным.

Моя работа мне начинала надоедать. Я порой просто переворачивала папки. А порой рылась в заказчиках, в надежде, что я смогу увидеть его фамилию.

Но среди множества клиентов Дашкович не числился.

Я опускала руки и могла так часами сидеть. Работа у меня шла своим ходом, и я по-прежнему задерживалась на работе. Дотемна.

Пока одним утром меня не одернули.

– Слушай, подруга, ты хреново выглядишь, – говорит мне блондинка с голубыми глазами, подвигая ко мне кофе.

– Спасибо, я не буду.

– Слушай, – не отстает она от меня, – может сегодня повеселимся, у меня есть большая квартира, я всех зову, ты у нас уже два месяца пашешь, мы тебя толком не знаем.

– Нет, спасибо, – отвечаю я.

– Что с тобой? – смотрит она на меня.

– Да ничего, – отвечаю я.

– Ты с нами идешь тусить?

– Нет, – произношу я.

– Там будут все наши. Леха будет диджеем, поговорим про жизнь. Альберт тоже будет.

– Нет, – резко отвечаю я, и отмахиваюсь от нее. Мне нехорошо. Опять это чувство тошноты. Мне надо все бросить и переехать обратно в Москву.

– Слушай, – она дотрагивается до моей руки, и я чувствую холод. У нее были невероятно холодные руки, – Устин, будь другом, помоги мне. Альберт меня попросил позвать тебя, иначе уволит. Он давно на тебя смотрит и хочет познакомиться с тобой поближе в неформальной обстановке.

– Я тут причем, – резко говорю я и отворачиваюсь.

– Ну, слушай, – она дергает меня за руку, – прошу тебя, приди, я тебя не призываю спать с ним. Только прошу пойти, можешь его отшить. Я даже рада буду. Мы все коллективом поржем. Только приди. Иначе мне пипец.