Текст книги "О каком искажении Библии говорил Пророк?"

Автор книги: Тауфик Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Тауфик Ибрагим
О каком искажении Библии говорил Пророк?

В настоящей статье мы остановимся на отношении Корана к иудейско-христианскому Священному Писанию, к Библии. Вскользь о коранической позиции касательно иудеев и христиан говорилось в предыдущих статьях, где мы показали, что Ислам признает небесное посланничество Моисея и Иисуса, подчеркивает божественность Библии (аль-Китаб) с двумя главными ее частями – Торой (ат-Таурат) и Евангелием (аль-Инджиль)[1], отмечая их последователей почетным прозвищем «люди [богооткровенного] Писания», или «люди Библии» (ахль аль-Китаб). Было указано также, что религиозное многообразие, сосуществование наряду с Исламом Христианства, Иудаизма и других верований вполне соответствует Божьему плану мироустройства; что имеющиеся между разными религиями/конфессиями вероучительные разногласия не должны стать источником вражды и вооруженных конфликтов, но подобает оставить спорные вопросы на решение Бога в Судный день; что в ожидании такого Суда люди разных вероисповеданий должны быть открыты друг другу, сотрудничать между собой в добре, соревноваться во имя общего блага. Для углубления взаимопонимания с другими религиями Коран призывает своих приверженцев вести диалог, особенно с Христианством и Иудаизмом, – диалог доброжелательный и максимально позитивный: «Спорьте с людьми Библии / Только наиблагообразнейшим образом.., / Говорите им: / «Мы веруем в ниспосланное нам и в ниспосланное вам; / Бог наш и Бог ваш – един» (29:46)

Однако вразрез с этими плюралистическо-толерантными установками значительное число богословов фактически сводит на нет кораническое признание Христианства и Иудаизма, со ссылкой на сам Коран утверждая принципиальный отход христиан и иудеев от истинной веры и их субстанциональное извращение исконной Библии. Кораническую критику некоторых иудейских и христианских сект Аравии они неправомерно распространяют на Иудаизм и Христианство вообще[2].

Прежде чем приступить к обсуждению тезиса об искажении (тахриф) небесного, первоначального текста Библии, хотелось бы отметить следующую особенность этого вопроса сравнительно с обсуждаемыми выше темами, в отношении которых современная мусульманская мысль постепенно отходит от узко ригористического, полемико-конфронтационного подхода средневековых богословов. В вопросе об искаженности Библии все обстоит как раз наоборот, ибо традиционная, классическая позиция была менее радикальной и менее категоричной. И это объясняется тем фактом, что современные полемисты берут на вооружение многие результаты западной либерально-реформаторской и секуляристской критики Библии (а точнее, критики традиционного, ортодоксального взгляда на нее). Апеллируя к этой критике, радикальные полемисты полагают, что они тем самым подтверждают и подкрепляют слова Корана об «искажении» Библии. Но это настоящая «медвежья услуга» Корану и Исламу, так как подрыв авторитета Библии бросает тень и на Коран, который – и вопреки предположениям недальновидных полемистов – не говорит об искажении Библии, а подтверждает ее подлинность. И вместо злорадного перенимания такой критики нашим богословам следовало бы, с одной стороны, более серьезно задуматься над ее теоретико-методологическими сторонами для переосмысления традиционного подхода к этим текстам, а с другой стороны – перейти от полемики к сотрудничеству с христианскими и иудейскими богословами ради выработки достойных ответов современным вызовам во имя сохранения и укрепления позиций всех трех посланий единого Бога – Торы, Евангелия и Корана.

Айаты об искажении

В обосновании тезиса о фальсификации первоначального текста Библии богословы-полемисты прежде всего ссылаются на коранические откровения, согласно которым приверженцы Библии «искажают (йухаррифун) Слово Божье (Калям Аллах)», или «искажают речения (аль-калим)» (2:75; 4:46; 5:13, 41). Порой к этим айатам присоединяют и слова Корана о том, что христиане и иудеи «искривляют (йальвун) Писание своими языками» (3:78); «сочиняют Писание собственными руками» (2:79); «скрывают» истину или часть Писания (2:42; 3:187; 5:15; 6:91 и др.); «забыли часть из Завета [Божиего] им» (5:13, 14); и т.п.

Но при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что такие ссылки богословов-полемистов на Коран фактически представляют тот самый некорректный метод вырывания слов из контекста, который в мусульманской традиции известен как «прием “не творите молитву!”» (тарикат «ла такрабу ас-салата»). Слова «не творите молитву!» действительно имеются в Коране, в айате 4:43, и кто-то может сделать здесь остановку, оторвав их от последующих – «будучи пьяными». Ибо в самом Коране четко указывается, о каком искажении идет речь, и сие искажение не имеет никакого отношения к фальсификации библейского текста.

В самом деле, выражение «йухаррифун аль-калим» («искажают слово/речь») в Коране встречается трижды – в айатах 4:46, 5:13 и 5:41, а выражение «йухаррифунаху» («искажают его»), т.е. искажают калям Аллах, «слово Божие» – лишь один раз, в айате 2:75. Согласно последнему айату, «некоторые из них (иудеев) слышали слово Божие / И, поняв его, искажали его». Но ведь сами эти айаты ясно указывают, что речь идет об искажении слова, уже правильно понятого, т.е. не об искажении текста, а об извращении его толкования. И многие классические комментаторы (в частности, ат-Табари) полагают, что айаты подразумевают иудеев времен Моисея, которые были при нем, когда он получил десять заповедей, но к последним добавили, будто Бог оставил исполнение этих заповедей на усмотрение самих израильтян, по мере их желания и возможностей. В таком случае мы имеем дело с некоторыми современниками Моисея, кои неправильно истолковывали ниспосланный текст, но не сам текст, ибо невероятно, чтобы Моисей, Аарон и последующие за ними пророки допускали нечто подобное.

Если же полагать, что в айате подразумевается Тора времен пророка Мухаммада (и такое мнение нам кажется более правдоподобным), то последующие айаты (2:76-77) разъясняют суть «искажения»: иудеи скрывали данные им в Торе откровения, благовествующие о приходе нового посланника Божьего, Мухаммада. При обоих толкованиях, значит, речь не идет о фальсификации текста, но лишь о сокрытии его или о неправильной его интерпретации.

В айатах же 4:46, 5:13 и 5:41 повествуется об аравийских иудеях времен пророка Мухаммада, которые искажали калим, «слово/речь». Но и здесь контекст айатов недвусмысленно свидетельствует, что никакого отношения к изменению текста Библии они не имеют. Более того, в первом айате и вовсе не говорится о Библии. Ибо полный текст айата звучит так: «Среди иудеев встречаются такие, / Кто искажает речения / И говорит [Пророку]: / «Сами‘на ва‘асайна», / «Исма‘ гайр мусма‘» и «ра‘ина», / Искривляя [слова] своими устами / И глумясь над [основателем новой] веры. / Если бы они сказали: / «Сами‘на ваата‘на» / «Исма‘» и «унзурна», / Было бы лучше и честнее…»

Как видно, в айате обозначены некоторые мединские иудеи, которые в беседе с Пророком имели обыкновение подбрасывать едкие замечания, обыгрывая двоякие значения арабских слов или их звучание на арабском и близком к нему еврейском языках. В обращении к нему они произносили формулу, употреблявшуюся ими во время богослужения на иврите: «Шама‘ну ва‘асину» – «Слушаемся и повинуемся», что соответствует «Сами‘на ва ата‘на» на арабском и что в слегка измененной форме звучит так: «Сами‘на ва‘асайна» – «Слышали, но ослушаемся». Точно также выражение «исма‘ гайр мусма‘» может означать: «Слушай, да не услышишь [ничего дурного]», или по-другому: «Слушай, да не будешь больше услышан», иначе говоря: «Чтоб ты сгинул». И наконец, «ра‘ина» это обращение, являющееся краткой формой от «ра‘ина сама‘ак», «обрати на нас свой слух», «выслушай нас» и допускающий толкование: «о, наш пастух» (от ра‘и – пастух), и еще: «о, наш безрассудный» (от глагола ра‘уна, «быть безрассудным»). В отличие от ра‘ина слово унзурна («обрати на нас свой взор», т.е. «выслушай нас») не допускает подобной игры слов.

Также и в айате 5:41 последующие слова четко разъясняют, какое «искажение речений» допускают иудеи: «Они говорят: / Если [Мухаммад] явит вам такое-то [предписание], / Примите сие, / А коли не оно, остерегитесь». По-видимому, о том же «искажении» речь идет и в айате 13 той же суры 5. И в этой суре, значит, «искажение» связано не с фальсификацией текста Библии, а с неправедным отношением к учению Пророка, поскольку они добивались от него не того решения, которое соответствует Божьему Закону, а того, что удовлетворяет их собственные склонности.

Согласно одному широко распространенному преданию, обычно приводившемуся в классических толкованиях к айату 5:41, как-то к Пророку обратились иудеи по поводу мужчины и женщины, обличенных в прелюбодеянии. Сами иудеи к тому времени уже не применяли к прелюбодеям положенное по Торе наказание в виде побивания камнями, но ограничивались бичеванием с опозориванием. И они надеялись, что Пророк станет санкционировать такую их практику. При этом они про себя решили: если Пророк присудит виновных к бичеванию, они примут его судейство, и это станет оправданием для них перед Богом, раз какой-то пророк Божий рассудил таким образом, но коли он приговорит к побиванию камнями, то не признать его суд. Но Пророк вынес решение в соответствии с предписанием Торы.

В одной версии этого предания говорится, что в споре с мединскими иудеями, отрицавшими наличие в Торе предписания о побивании камнями, Пророк требовал обратиться к самому Писанию. Когда принесли Тору и раскрыли ее, кто-то из иудеев, прикрыв ладонью стих о побивании камнями, огласил предшествующие и последующие стихи. Нечестивца разоблачили, и иудеям ничего не оставалось, как признать наличие в Торе данного стиха (Б 4556; М 1699). Сообщают также, что, когда принесли Тору, Пророк взял подушку и подложил под Писание со словами: «Верую в тебя и в Ниспославшего тебя» (Д 4449). И еще передают, как Пророк в знак уважения привстал, когда вынесли Тору [Ибн Касир, 1990, т. 2, с. 148].

Поэтому если «искажение» в айате 5:41 и связано с Торой, то лишь в том плане, что мединские иудеи неправильно истолковывали ее положение о наказании прелюбодеев, изменив побивание камнями на бичевание. Следовательно, все айаты, в которых явно сказано об «искажении» и на которые преимущественно ссылаются сторонники тезиса о фальсификации библейского текста, ни в коей мере не подтверждают этот тезис.

Не подтверждают данный тезис и остальные айаты. В частности, слова айата 3:78 о тех, кто «искривляет (йальвун) Писание своими языками, / Чтоб вы приняли сие [искривленное] за Писание, / Хотя вовсе не Писание оно, / И говорят: «От Бога это». / А ведь не от Бога оно / Сознательно навет возводят они на Него», может означать лишь неправильное толкование смысла соответствующих библейских текстов. О том же искаженном толковании, но уже в письменно зафиксированном виде, говорится, по-видимому, в айате 2:79 – «Сочиняют [вставки к] Писанию, / Выдавая их за [разъяснения слова] Божьего».

Что же касается айатов, в которых говорится о сокрытии части Писания или о забвении Завета, то это, как указывается в классических комментариях, относится к неразглашению подлинного текста библейских откровений или к сокрытию их подлинного смысла, или к неисполнению соответствующих предписаний. В этой связи обычно упоминают стих о наказании прелюбодеев побиванием камнями и стихи, возвещающие о грядущем приходе нового посланника Божьего, пророка Мухаммада. Стих о побивании камнями, как было сказано, сохранился в том экземпляре Библии, который имелся у мединских иудеев, он присутствует в иудейско-христианском каноне Библии. А библейские стихи с благовестием о Пророке еще средневековые мусульманские авторы обнаруживали сотнями. Значит, ни о какой-либо утрате первоначального библейского текста речь здесь не идет.

А раз преданы огласке главные стихи Библии, прежде скрываемые, с предписанием о наказании прелюбодеев и с пророчествами о посланничестве Мухаммада, то тема «сокрытия» фактически была снята с повестки дня. И об этом свидетельствует, в частности, айат 15 суры 5: «О люди Писания! / Наш Посланник явился к вам, / Дабы открыть многое из того, / Что сокрыли вы из Писания, / И дабы многое [такое] простить».

Согласно некоторым толкователям, в последней строке говорится об обходе молчанием ряда «сокрытых» предписаний Библии, которые являются второстепенными и уже потеряли свою значимость для человеческого сообщества. Другие же толкователи понимают эту строку в смысле прощения грехов тем иудеям. И к прощению призывает айат 13 той же суры 5, в котором, после упоминания об искажении речений, забвении части из Завета и постоянных недружественных проявлений мединских иудеев в отношении Пророка, следует наставление Божье: «Но прости ты их и извини – / Ведь любит Бог людей великодушных».

Такой кроткий тон вряд ли был бы уместен, если бы речь шла о фальсификации (тем более субстанциональной) библейского текста. Одновременно в этой толерантности заложен и поучительный урок нам в плане «наиблагообразнейшего диалога» с представителями иных конфессий.

Другой урок, на сей раз касательно объективности, подает нам Всевышний во всех обсуждаемых нами выше айатах, когда Он постоянно оговаривает: искажение или сокрытие творят не все иудеи, а «часть», «некоторые» из них. Значит, искажение, если оно и касается непосредственно библейского текста, не было повсеместным и всеобщим даже среди мединских иудеев. Что тогда говорить об иудеях всего мира и всех времен?![3]

И еще одно замечание. Все айаты, упоминающие об «искажении», относятся исключительно к мединскому периоду[4], отражая преимущественно полемику Пророка с мединскими иудеями, и о христианах в этом контексте вовсе не упоминается, тогда как богословы-полемисты обычно полагают, что «искажение» больше касается Евангелия, нежели Торы. Если бы Пророк считал Библию уже фальсифицированной и он явился в мир, дабы, в частности, провозгласить такую истину, вряд ли он в течение тринадцатилетнего служения в Мекке обходил бы эту тему стороной. Тем более такой вопрос встает относительно молчания о Евангелии и в последующий, мединский период.

Десять коранических свидетельств подлинности Библии

Богословы, приписывающие Корану отрицание подлинности наличного библейского текста, не замечают многочисленных свидетельств Корана в пользу аутентичности современной пророку Мухаммаду Библии и даже невозможности искажения ее.

1) Библия (Тора и Евангелие) – Слово Божье, а Слово Божье, как подчеркивается в Коране, не может быть подвергнуто изменению или искажению со стороны людей (ля мубаддиля– или: ля табдиля– ли калимат Аллах – 6:34, 115; 8:27; 10:64)[5]. Божьи заверения – «Это Мы ниспослали Поучение (Зикр), / И это Мы оберегаем Его» (14:9) – богословы относят на счет одного лишь Корана, исходя из того, что несколькими айатами раньше (14:6) говорится о даровании Зикра/Поучения пророку Мухаммаду. При этом забывается, что в самом Коране слово «зикр» (или «зикра») прилагается к откровению Божьему вообще, включая Библию (см., в частности, айаты 16:34; 21:48, 105; 40:54)[6]

2) Коран называет наличествующую у иудеев и христиан времен Пророка Библию «Книгой Божьей» (2:101; 3:23), «Словом Божьим» (2:75), «айатами Божьими» (3:70; 4:155; 5:44). Возможна ли такая характеристика Торы и Евангелия, если они уже были искажены или извращены?!

3) Коран предписывает мусульманам «верить и в ниспосланное Посланнику [Мухаммаду] Писание, и в ниспосланное прежде Писание» (4:136), т.е. в Библию, и призывает их заявлять современным им иудеям и христианам: «Мы веруем в ниспосланное нам и в ниспосланное вам» (29:46). Более того, многочисленные айаты указывают, что сам Коран явился «в подтверждение истинности (мусаддикан)» прежних Писаний вообще (байн йадайх – 2:97; 3:3; 5:48; 6:92; 10:37; 12:111; 35:31; 46:30) и, в частности, у иудеев и христиан Библии (ли-ма ма‘кум/ма‘хум, «имеющихся у вас/у них» – 2:41, 89, 91, 101; 3:81; 4:47). И вновь спрашивается: разве мог Коран подтвердить истинность уже фальсифицированной книги и призывать мусульман к вере в нее?!

4) В том же духе Коран повествует, что Бог велел Иоанну Крестителю «крепко держаться» Писания/Торы (19:12), что Иисус явился с подтверждением имевшейся до него Торы (3:50; 5:46; 61:6) и что Всевышний обучал его Торе (3:49; 5:110).

5) Коран свидетельствует, что «люди Писания» времен Пророка читали подлинную Библию. Согласно айату 2:121, «те, кому даровали Мы Писание, читая его надлежащим образом, – / Те истинно верующие в Него, / А отвергающие его – обречены». Как разъясняет крупнейший комментатор Корана ат-Табари, речь здесь идет об иудеях, современниках Пророка, а под «надлежащим чтением» имеется в виду следование Писанию, ниспосланному Моисею, «таким, каким оно было ниспослано им» (ка-ма унзиля ‘аляйхим), не изменяя его и не искажая ни толкованием, ни чем-то иным[7].

6) Коран призывает иудеев и христиан строго придерживаться Библии. По айату 5:66, «Если бы они соблюдали (акаму) Тору и Евангелие, / [Исполняя] ниспосланное им от Господа их, / Со всех сторон стекало бы к ним добро», а последующий, 68 айат той же суры увещевает «людей Писания»: «Вы не будете иметь под собой ничего [прочного], / Покуда не будете соблюдать (тукыму) Тору и Евангелие, / [Исполняя] ниспосланное вам от Господа вашего»[8]. Кроме того, айат 5:47 предписывает, чтобы «последователи Евангелия судили (йахкум) согласно ниспосланному Богом в нем», и айат 5:43 даже выражает удивление, как иудеи обращаются к пророку Мухаммаду за судейством, «раз у них есть Тора, / В коей содержится суд (хукм) Божий?!»

7) В айате 2:44 Всевышний, обращаясь к сынам Израилевым, вопрошает: «Как станете вы повелевать людям добро, / Сами забывая [творить оное], / При том, что вы читаете Библию?!» В другом же айате, 2:113, сообщается о взаимных обвинениях иудеев и христиан, когда каждая сторона считала другую «не имеющей под собой ничего», выражает удивление по этому поводу, ибо обе стороны читают единое Писание[9]! Была бы тогдашняя Библия сильно искажена ничего удивительного не было бы ни в первом случае, ни во втором.

8) Айат 2:85 грозит позором в земной жизни и самым жестоким наказанием в жизни потусторонней тем иудеям, которые «признают часть Писания/[Библии], но отвергают другую». Посылал ли Коран такие угрозы иудеям, если бы считал извращенной имеющуюся у них Библию?![10]

9) Коран неоднократно призывает обратиться к Библии за разрешением спора с иудеями. Так, в ответ на заявление иудеев «Ад коснется нас пламенем своим лишь на считаные дни»[11] Бог предложил апеллировать к имеющейся у них «Книге Божьей», к Торе[12], за определением истины, но те отказались (3:23-24). И когда возникло разногласие касательно пищевых запретов, Пророк, по внушению Божьему, бросил вызов иудеям: «Несите Тору и читайте ее, / Коли вы правдивы» (3:93). Согласно же айату 2:146, «Те, кому Мы даровали Писание [Библию], / Знают его, как знают сыновей своих», т.е. знают о приходе Мухаммада как посланника Божьего или о ниспослании Корана как Слова Божьего. Если бы Пророк не был уверен в подлинности Библии, разве стал бы он прибегать к ней в качестве свидетеля своего посланничества и судьи в спорах с оппонентами?!

10) Также неоднократно Коран призывает аравийских язычников, да и самого Пророка, обратиться к «людям Библии» за разрешением сомнений. Так, относительно сомнения мекканцев о Божьем откровении Коран предлагает мединцам: «Если вы не ведаете о сем, / Спросите у людей Писания (аз-Зикр)» (16:43; 21:7). И, обращаясь к Пророку, Всевышний говорит: «Если ты сомневаешься в ниспосланном Нами тебе, / Спроси тех, кто читает Писание прежнее» (10:94). Если людям Библии нельзя было доверить собственную Книгу, то как можно было отослать к ним Пророка и мекканцев за выяснением правды?

Этот список аргументов «от Корана» в пользу подлинности Библии можно было бы продолжить. К нему можно было бы добавить и соответствующие свидетельства Сунны. Взять хотя бы хадис: «Передавайте от сынов Израилевых, не смущаясь этим» (Б 3461; Т 2669; Х 6450).

Рациональные обоснования невозможности фальсификации

Против тезиса о возможной фальсификации Библии говорят также соображения богословского и рационально-логического характера. Ведь для обоснования фальсификации нужно иметь перед собой оригинальный текст, дабы сличить подлинник с фальшивкой. Где же она, подлинная Библия? Считал бы Бог или Пророк Библию фальсифицированной, но почему ни в Коране, ни в Сунне ни разу не обозначается ни одно место Библии, которое подверглось бы изменению или искажению?!

Тезис о фальсификации Библии самими ее приверженцами не сообразуется и с аксиомами религиозной веры. Ибо невозможно, чтобы иудеи или христиане, веруя в свое Писание, пошли на его искажение. И даже если допустить, что некоторые нечестивцы вознамерились это сделать, то невозможно себе представить, чтобы все благоверные согласились с этим и не противостояли таким злонамерениям.

Предположение о возможной фальсификации библейского текста не соответствует религиозному представлению и о его фундаментальном назначении. Ведь Писание дается, чтобы люди знали Божью истину, руководствовались ею и впоследствии обрели вечное спасение. А если Писание может подвергаться изменению, то, значит, оно не только перестает выполнять свою водительскую миссию, но и превращается в орудие заблуждения. И в чем тогда вина тех людей, которые верят в текст, традиционно считавшийся Божьим откровением?[13]

Порой говорят, что данное пророку Иисусу небесное Писание – Евангелие – было сокрыто врагами христиан из числа иудеев еще на самых ранних этапах христианской истории или что именно иудеи внесли искажение в наличествующие у христиан четыре Евангелия. Но это нелогично не только с вышеуказанной точки зрения о спасительной функции Евангелия, но и в свете коранического обещания Иисусу, что его последователей Бог возвысит, вплоть до Судного Дня, над не уверовавшими в него (3:55), и в свете коранического свидетельства о Божьей поддержке сторонникам Иисуса над врагами и об одержании первыми верха (61:14). Что же это тогда за победа, если христиане остались с фальсифицированным Писанием?!

Встречается и мнение о том, что надежная передача (таватур) Торы прервалась во время Вавилонского пленения (6 в. до н.э.). По одному околокораническому преданию, после взятия Палестины Навуходоносором Иерусалимский храм был разрушен, и свитки Торы, хранившиеся в нем, были сожжены, а посвященные в нее раввины и книжники были уничтожены. После возвращения иудеев из плена в Палестину Ездра (коранический Узайр) восстановил для них Тору[14]. Но даже если верить такому преданию, с его невероятной версией об уничтожении всех без исключения экземпляров Торы, то, во-первых, Ездра/Узайр, согласно большинству мусульманских богословов, был пророком, а пророки непогрешимы, и, значит, восстановленная им Тора должна быть аутентичной. Во-вторых – и это главное – по этой же, «послевавилонской» Библии учили и последующие пророки, воздвигнутые Богом среди израильтян, включая Захарию, Иоанна Крестителя и Иисуса Христа, и последним, как повествует вышеприведенные свидетельства Корана, Бог повелел следовать самой этой Библии.

Искажение библейского текста невозможно также в свете факта наличия и в Иудаизме, и в Христианстве многочисленных, враждующих между собой толков, не говоря уже о спорах между христианами и иудеями. И, несмотря на это, все они фактически опираются на один и тот же текст. Трудно себе представить, чтобы все толки и секты, все люди и народы на всех континентах и на всех языках сговорились между собой для искажения Слова Божьего. Допустить такое – значит допустить возможную фальсификацию всех священных текстов и всех основанных на преданиях свидетельств[15].

Самые же серьезные возражения против предположения об искаженности текста Библии представляет библейская археология. Ибо сохранились рукописи Торы, датируемые несколькими веками до рождения Иисуса Христа, и рукописи Евангелия, относящиеся к первым векам нашей эры. А текст этих рукописей принципиально не отличается от ныне признанного в иудейско-христианской традиции.

Стало быть, какими бы ни были фальсификации библейского текста со стороны мединских иудеев, это никак не могло повлиять на судьбу библейского текста, не могло иметь какого-либо отношения к общепринятому канону. И совсем наивным выглядит предположение, кое встречается не только у некоторых средневековых богословов, но и у ряда современных авторов, будто пресловутая фальсификация библейского текста произошла уже после смерти Пророка (раз он подтвердил истинность тогдашней Библии).

Многие мои единоверцы, возможно, не подозревают, что изложенное нами мнение о подлинности Библии было широко представлено в классической мусульманской мысли, в которой были сформулированы почти все вышеупомянутые коранические и рациональные аргументы. В толковании к айатам об искажении Фахраддин ар-Рази сообщает, что большинство богословов-мутакаллимов придерживается этого мнения, полагая, что искажение (тахриф, табдиль) может затрагивать лишь толкование текста, но не его слова [см. также: Ибн Касир, 1990, т. 2, с. 149][16].

И, наверное, еще больше они будут удивлены, если узнают, что это мнение выдвинули два крупнейших знатока Корана и Сунны – Ибн Аббас и аль-Бухари. В «Сахихе» аль-Бухари передает слова Ибн Аббаса относительно упомянутого в Коране «искажения» Писания: «Ни один смертный не в силах изменить текст чего-либо из Писаний Божьих (ляйса ли-ахад ан-йузиль лафз китаб мин кутуб Аллах), а только исказить переиначиванием его смысла»[17]. И сам аль-Бухари «не отвергал это мнение, но согласился с ним» [Ибн Касир, 1990, т. 2, с. 149][18].

О критикуемых в Коране догматах

В обосновании тезиса о фальсификации Библии порой ссылаются на расхождения между ней и Кораном и особенно на кораническую полемику с некоторыми религиозными положениями, имевшими хождения среди аравийских иудеев и христиан времен Пророка. Иногда приводят и чисто рациональные доводы. На этой полемике, которая прежде всего и интересует нас здесь, мы подробно остановимся ниже. Касательно же ссылки на расхождения между двумя Писаниями и на рациональные доводы мы ограничиваемся несколькими общими замечаниями.

Сначала о рациональных доводах. Некоторые богословы-полемисты, доказывая «искаженность» Библии, увлекаются поиском «несоответствий» и «рассогласований» между различными библейскими версиями одного и того же рассказа или «противоречий» тех или иных библейских положений определенным историческим или естественно-научным фактам. Но ведь такого рода проблемы имеют место, пусть и в несравненно меньшей степени, также в отношении к нашим, мусульманским священным текстам. Напомним, в частности, что в мусульманской коранистике и хадисоведении есть специальные разделы, посвященные «кажущимся противоречиям» (мушкиль – применительно к айатам Корана, мухталиф – применительно к хадисам Сунны). Наши богословы достаточно успешно снимают подобные «противоречия». У иудейских и христианских богословов также имеются соответствующие ответы касательно «противоречий» в Библии, и к ним подобает внимательно прислушиваться[19].

Более серьезными могут показаться расхождения между коранической и библейской версиями священной истории. Но это не так. Ибо «повествовательные сюжеты» в Библии – и особенно в Коране – представляют собой не столько исторические события, сколько морально-назидательные рассказы на исторические темы. Поэтому к ним нельзя применять критерий исторической науки[20]. При таком подходе к библейским и кораническим рассказам многие кажущиеся важными «расхождения» в версиях (или несоответствия реальной истории) теряют всякую значимость.

Говоря о некорректных выводах из сравнения Библии и Корана, мы не можем не останавливаться на двух, довольно распространенных примерах, относящихся к священной истории, – уж часто нам лично приходилось слышать их из уст как достаточно образованных, так и рядовых единоверцев. Первый из них касается сотворения Адама: в Библии сказано о его создании «по образу и подобию» Бога, а в Коране такие слова отсутствуют. И в этом видят явное искажение подлинной  библейской версии, поскольку такой антропоморфизм несовместим с истинным монизмом. При этом не замечают, что таким же антропоморфизмом пронизаны и коранические образы о вдохновении в Адама «от духа» Бога, о создании его «собственными руками» Божьими. Более того, многие не знают, что тождественная формула «по образу Своему» (‘аля суратих) фигурирует в двух самых авторитетных сборниках хадисов – и у аль-Бухари (N 6227), и у Муслима (N 2841).

Второе, и одно из самых ярких[21] свидетельств фальсификации Библии, усматривают в повествовании о Божьем повелении Аврааму принести в жертву своего сына. В Коране сын не назван по имени, а по Библии это Исаак. Согласно кораническому рассказу, Исмаил вместе с отцом воздвиг храм Каабу, впоследствии главную святыню мусульман, к которой они обращаются лицом во время ритуальной молитвы-салата и к которой совершают обряд паломничества-хаджжа, кульминацией коего выступает жертвоприношение, памятующее, согласно широко распространенным представлениям, именно о благополучном исходе Авраамова испытания. На этом основании большинство мусульман полагает, что в Коране под сыном-жертвой обозначается Исмаил, а следовательно имя Исаака в качестве жертвы не более чем вставка в оригинальный текст Библии.

В нашу задачу не входит разбор или оценка аргументов в пользу той или иной версии о жертве – Исмаила или Исаака. Хотелось бы только заметить, что предание о жертвоприношении Исмаила, при всей его распространенности, является внеканоническим: оно не входит ни в один из «шести сводов» хадисов. Внеканоническим является и широко распространенное высказывание Пророка о себе как о «потомке двух избранных для принесения в жертву» (ибн аз-Забихайн), что подразумевает его отца, Абдаллаха, который должен был быть принесен в жертву, и его предка Исмаила.

 Кроме того, в первые века Ислама преобладающим было мнение об Исааке как о жертве (причем, к сторонникам этого мнения причисляют халифов Умара и Али), так что ат-Табари считал эту версию более правдоподобной. Далее, если уточнение о сыне столь принципиально, то как могло случиться, чтобы и Коран, и Сунна обходили его молчанием?! Почему не было указано приверженцам Библии на их ошибку?! Как оно не оказалось среди тех «сокрытых вещей», которые Пророк предал огласке?!