Текст книги "Фитнес для Красной Шапочки"

Автор книги: Татьяна Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Он ушел, а я некоторое время бесцельно бродила по дому, потом устроилась перед телевизором и часа два таращилась на экран.

Я приготовила ужин, в ожидании Виктора чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы. Иногда проезжали машины, возле дома напротив появились женщины и с полчаса прогуливались по улице. Я то и дело смотрела на часы. В половине двенадцатого не выдержала и позвонила Виктору, мне никто не ответил. Прослонявшись по дому до двух, я легла спать, уже не надеясь, что он приедет.

Проснулась я поздно и сразу позвонила. Домашний телефон Виктора ответил длинными гудками, я позвонила на работу, мужской голос весело меня поприветствовал.

– Могу ли я поговорить с Виктором? – спросила я.

– Не можете, дорогая, – ответил мужчина.

– Вы не скажете, где он?

– Понятия не имею. Если увидите его раньше меня, передайте, что не худо бы ему появиться на работе.

Данный разговор покоя в мою душу не внес. Я села у окна, настроив себя на терпеливое ожидание. Каждые полчаса я без всякого толка звонила, неоднократно собиралась ехать в город, но в последний момент останавливалась. Если Виктор сказал ждать здесь, разумнее так и поступить.

– С ним ничего не случилось, – повторяла я, пугаясь все больше и больше. – Он приедет или позвонит.

День сменился вечером, потом пришла ночь, а Виктор так и не объявился. Я легла и под утро забылась тревожным сном, а пришла в себя от того, что скрипнула дверь.

– Витя, – крикнула я, вскакивая, и испуганно замерла.

В комнату вошел мужчина лет сорока, среднего роста, с насмешливым выражением на круглой физиономии. «Должно быть, хозяин», – подумала я, но тут появились еще двое, рослые здоровячки, из тех, что всегда вызывают обоснованное беспокойство. Я переводила взгляд с одного на другого и прикидывала, какой подарок припасла мне судьба. Между тем старший прошелся по спальне и замер, опершись на спинку кровати. Двое его спутников остались возле двери, глядя на меня без особого интереса.

– Доброе утро, – с ухмылкой сказал мужчина. Отвечать я не стала. – Накинь что-нибудь, – посоветовал он, – а то у моих ребят нервы слабые.

– Может, вы выйдете из комнаты? – попросила я, не очень-то рассчитывая на удачу.

– Перебьешься, – хихикнул он.

Я оделась, стараясь не обращать внимания на мужчин, но не удержалась и спросила:

– Вы кто?

– Друзья, – кивнул он в ответ. – Зовут меня Павлом Степановичем, можно просто Павел. Это Игорь и Артем. Ребята они хорошие, но нервные, предупреждаю на тот случай, если вздумаешь дурака валять: орать или в окна выпрыгивать.

– От друзей в окна не выпрыгивают, – мрачно заметила я и удостоилась очередной ухмылки.

– Тут штука вот какая, мы бы очень хотели подружиться, но если вдруг не получится… не завидую я тебе.

– Понятно, – кивнула я.

– Видеомагнитофон есть? – спросил Павел.

– В гостиной.

– Тогда идем туда.

Мы прошли в гостиную. Павел с хозяйским видом устроился в кресле, я осталась стоять, за моей спиной маячил Артем, а Игорь вставил в видеомагнитофон кассету, взял пульт и сказал с придурковатой улыбкой:

– Сейчас будет кино.

Пока я терялась в догадках, что все это значит, на экране появился Виктор, исторгнув из моей груди стон отчаяния, потому что пребывал он в довольно плачевном виде. Прежде всего он был привязан к стулу, на котором сидел, что чересчур прозрачно намекало на его статус пленника, рот его был заклеен скотчем, взгляд затравленно метался, по подбородку стекала кровь. В кадре возник Игорек и ударил Виктора ногой, в результате чего тот полетел на пол вместе со стулом. Я зажмурилась и сказала:

– Слушайте, этот парень здесь совершенно ни при чем.

– А мы здесь все ни при чем, – в тон мне ответил Павел Степанович. – Дальше смотреть будешь или достаточно?

– Достаточно, – поежилась я. Экран погас, а Павел кивнул мне на соседнее кресло.

– Садись, в ногах правды нет.

– А где она есть? – буркнула я.

– Тоже верно, – легко согласился он.

– Я этого парня знать не знаю, – продолжала канючить я. – Мы встретились позавчера в баре, вот и все.

– Выходит, ему не повезло. Игорек разгневался и сломал ему пару ребер, но это пустяки, потому что смерть у него будет такой, что говорить о ней не хочется.

– Вы что, спятили? – опешила я. – Говорю вам, он здесь ни при чем, мы встретились случайно, он решил мне помочь. И вот результат…

– Да я понял, понял. Но и ты нас пойми. Если ты нам не захочешь помочь, с какой стати нам его жалеть?

– Помочь? – нахмурилась я, мало что соображая. До того момента я была уверена, что всем происходящим обязана Мелеху, и вот нате вам, что-то новенькое.

– Помочь, – кивнул Павел, насмешливо глядя на меня.

– И в чем должна заключаться моя помощь?

– Надо убить Мелеха, – ответил он с таким видом, точно речь шла о том, чтобы сбегать в соседний магазин за хлебом. Я вытаращила глаза и некоторое время сидела в полной прострации, после чего пробормотала:

– Ни фига себе…

– Да ты не горюй, – перегнулся ко мне Павел и потрепал по плечу. – Дело-то, в общем, обычное.

– Для кого как, – возразила я. – Может, для вас… Вы что, психи? – не выдержала я.

– Нет, – замотал головой Павел, – нервные немного, но чтоб психи – нет.

– По-моему, вы не нервные, вы форменные придурки. – Злость сыграла со мной плохую шутку, я забыла об осторожности. Рядом незамедлительно возник Игорек, замахнулся, его намерения стали для меня совершенно очевидны, я закрыла голову руками, а Игорек так и замер с поднятой рукой, потому что вмешался Павел:

– Спокойнее, девочка уже пришла в себя и хамить больше не будет. Точно?

Игорь пожал плечами и отошел, а я, дождавшись, когда он удалится на почтительное расстояние, убрала руки.

– Возможно, я выгляжу бестолковой, – подумав немного, со вздохом начала я, – или вы не совсем ясно выражаетесь, но я не понимаю…

– Чего ж не понять? – удивился Павел. – Мы хотим, чтобы наш общий друг Мелех сыграл в ящик.

– Так вы не от него? – нахмурилась я. – В смы-сле…

– Да понял я, понял… Нет, мы из другой компании. Там его не любят. Если честно, он нам как кость в горле. Пока можно было, терпели, а теперь, поверишь ли, сил больше нет. Так что пришла пора отправить его в дальнюю дорогу. – Павел выразительно закатил глаза к потолку, а у меня возникло чувство, что я каким-то образом оказалась в сумасшедшем доме. Я потерла нос, посидела немного, разглядывая стену напротив, и изрекла:

– Решайте свои проблемы, я же не против, только я-то тут при чем?

– Без тебя никак не склеивается, – заверил Павел. – Эта гнида сидит в своем кабаке и носа нигде не кажет. А охрана там – будь здоров. Мы чего уж только ни придумывали: и человечков своих подсылали, и разные технические достижения применяли – без толку, – весело сообщил он. – Нюх у него собачий и охрана достойная всяческого уважения, опять же, техническими достижениями он тоже не брезгует.

– И что дальше? – нарушая возникшую паузу, спросила я.

– Как что? Вы с ним старые знакомые, тебе, как говорится, и карты в руки. Загляни к нему по-дружески…

– Не выйдет, – перебила я, – то есть по-дружески не выйдет. Вы, должно быть, не в курсе: у нас с ним застарелая вражда.

– В курсе, – сообщил Павел. – И то, что ты ему в рожу стакан швырнула, мы знаем. Говорят, выглядело это впечатляюще. Зная характер Мелеха, приходится удивляться, как ты смогла покинуть ресторан в столь цветущем виде?

– Я ему жизнь спасла, – решила я внести ясность. – Давно, правда, и совершенно случайно. Но именно это, скорее всего, не позволяет ему вот так запросто свернуть мне шею. Хотя позавчера он предупредил, что повторять опыт со стаканом не стоит, убить грозился. Если честно, я поверила.

– Вот видишь, у тебя есть повод с ним встретиться. Так, мол, и так, Коленька, пришла извиниться за свою невоспитанность.

– Шутите, – хмыкнула я. – Ну, допустим, приду я, и что? Сами говорите – там охрана и чутье у Коленьки… Он должен заподозрить неладное, если я вчера стаканами швыряюсь, а сегодня извиняться прихожу.

– А женская хитрость? – игриво поинтересовался Павел.

– Наверное, ее мне при раздаче не досталось, – посетовала я и опять тяжко вздохнула: – Павел Степанович, наш разговор не кажется вам бредом?

– Мне – нет.

– А мне – да, – вновь начала я злиться. – Конечно, Мелех – тип малоприятный, если честно, он мне тоже как кость в горле, и исчезни он вдруг куда-нибудь, я бы точно возражать не стала, но… как бы это выразиться, чтобы вас не обидеть… Я ж не могу в самом деле убить человека.

– Тут ведь какая штука, – очень натурально пригорюнился Павел, – тут либо парнишка этот, Витя, кажется? Либо Мелех. Одного из них придется убить, так что решай, которого. Либо ты Мелеха, либо мы парня.

– Нет, вы все-таки чокнутый, – рассвирепела я. – Да как я его убью? Стрелять я не умею, стукнуть человека по голове чем-то тяжелым не смогу, что ж мне его, мышьяком травить? – Павел засмеялся, а я продолжила: – Опять же, исходя из ваших собственных слов, покинуть дом после совершенного убийства я не сумею, раз там полно охраны и все невероятно бдительные. Выходит, с моей стороны – это акт самоубийства, а парня, то есть Виктора, я едва знаю, так что с какой радости мне принимать героическую смерть во имя его спасения?

– Логично, – кивнул Павел. – Только если ты нам помочь откажешься, никакой гарантии, что сама после этого долго будешь жить. Если честно, выхода у тебя нет. Либо помогать, либо… сама понимаешь. А Витя – так, для психологического давления.

– Не могу я человека убить. Не могу, – не на шутку разозлилась я.

– Закон джунглей знаешь: сильный поедает слабого. Ты не убьешь, так тебя убьют. На самом деле все гораздо проще. Не надо, многоуважаемая Полина Владимировна, ни стрелять, ни травить, ни по башке ему стучать, потому что тут вы правы: вряд ли у вас получится – ни навыка, ни сноровки. Завалите дело – нам же хлопотней. Не этого мы хотим от вас, дорогая, а сущей малости. Надо эту крысу из его норы выкурить, чтобы он покинул свое убежище, причем один, без охраны. И тут уж без ваших чар и женской хитрости никак не обойтись.

– То есть, если я вас правильно поняла, мне надо выманить его из дома?

– Не просто выманить, а препроводить в некое удаленное от людских глаз место, где мы сможем спокойно сделать свое дело.

– Ага. И после этого вы отпустите Виктора и оставите меня в покое?

– Точно, – обрадовался он, но я его радости не разделила.

– Так я вам и поверю.

– Выхода-то у тебя все равно нет, – пожал он плечами. – Так что лучше поверить, тем более что обманывать тебя я не собираюсь. Сделаешь дело и гуляй себе, к ментам ты не побежишь, потому что формально явишься соучастником убийства со всеми вытекающими последствиями и избавляться от тебя мне резона нет. Ну, так что?

– Допустим, я согласна, – пожала я плечами, продолжая чувствовать себя гостем психиатрической больницы. – Отпустите Виктора.

– Извини, дорогая, – проникновенно улыбнулся он, – но это никак невозможно. Придется ему немного помучиться, это и тебя заставит поторопиться. Срок даю неделю. Если через неделю господин Мелех все еще будет коптить небо, молодой человек по имени Витя лишится… скажем, левой кисти руки. Заметьте, левой, мы не звери. Если и это не подействует…

– Уже подействовало, – перебила я. – Будь моя воля, я хоть сегодня привела бы вам Мелеха на веревочке. Но все не так просто. Он осторожен, следовательно, не побежит на мой призыв к черту на кулички, да еще без охраны. Опять же, отношения у нас не сложились, так что бегать ему, по большому счету, и вовсе ни к чему. Мне потребуется время…

– Неделя, – широко улыбнулся Павел. – За неделю такой красавице ничего не стоит заморочить мужику голову и выманить его, к примеру, на дачу.

– И где эта дача? – нахмурилась я.

– Я тебе сообщу, как только в ваших отношениях наметится прогресс. Ну вот, пожалуй, и все. – Он легко поднялся, а сопровождающие его лица направились к двери. – Удрать не пытайся – пустое дело, предупреждаю дружески. За возможную попытку расплачиваться будет твой приятель какой-либо частью тела, не настолько значительной, чтобы скончаться, однако ничем лишним господь нас не наградил. Взять, к примеру, ухо – ерунда, и без него жить можно, но и лишиться его весьма неприятно. Как считаешь?

– Считаю, – кивнула я со злостью.

– Отлично. Ребята будут за тобой приглядывать. Отсчет времени пойдет, скажем, с двенадцати. Так что… поспеши, Полиночка, время – деньги, это в нашем случае, а в твоем – жизнь. Ах да, вот еще что. – Он извлек из кармана пачку долларов и бросил на стол. – Это тебе на расходы. Если женщина желает соблазнить мужчину, тут без трат не обойтись. Ни в чем себе не отказывай. Если деньги понадобятся еще, сообщи.

– Как?

– Я буду с тобой регулярно связываться по телефону. – Рядом с деньгами оказался мобильный, и Павел, излучая доброжелательство, закончил: – Успехов вам, дорогая.

– И вам того же, дорогой, – проворчала я.

Троица не спеша исчезла за дверью, а я еще некоторое время сидела в кресле и тупо пялилась в окно. Сказать, что визит произвел на меня впечатление, значило бы исказить истину. То есть впечатление, конечно, было, но оно больше напоминало ураган, да такой, после которого ни мыслей в голове, ни чувств – одна кромешная тоска. Ясно было, что в одиночку я с ситуацией не справлюсь. Мне одна дорога – в милицию, хотя пока особой помощи я от них не видела. Но тут дело другое: мои нежданные гости не шутили, следовательно, речь идет об организации убийства. Менты должны зашевелиться.

Я потянулась к телефону, но рука замерла на полпути: неизвестно, сколько эти типы пробыли здесь, пока я не проснулась, а ежели так, то им ничто не мешало запихнуть в аппарат какую-нибудь пакость в виде подслушивающего устройства. Я в подобных вещах не сильна, но сериалы посматривала и точно знала: такие штучки существуют, а Павел что-то там болтал о технических достижениях. Пожалуй, этот телефон не годится. В целях собственной безопасности лучше воспользоваться телефоном-автоматом.

Допустим, я позвоню, расскажу о поступившем предложении, и что дальше? А дальше пусть болит голова у них. Спасать Виктора, охранять Мелеха да и меня в придачу – это как раз работа милиции.

Мысль мне понравилась, но лишь в первые пять минут. Потом сделалось еще тоскливее, потому что стало ясно: это не выход. Если Павел не шутил (а я верила его угрозам), Виктор поплатится за мой звонок какой-то частью тела, а возможно, и жизнью, потому что очень вероятно, что тайна перестанет быть тайной. У Мелеха наверняка есть свои люди в милиции, о моем звонке он тоже узнает, а вскоре о его осведомленности узнает Павел со всеми вытекающими отсюда последствиями. Значит, просто набрать 02 не годится. Что тогда? Никаких добрых чувств к своему врагу я не питала, но не могу же я в самом деле участвовать в его убийстве. Вот если бы его пристрелили как-нибудь без моей помощи, пожалуй, я и свечку Богородице поставила бы за доброе дело, а так… Предупредить его я тоже не могу: судьба Виктора его едва ли озаботит, следовательно, расплачиваться придется Виктору, а вслед за ним и мне.

Я грязно выругалась и прогулялась по комнате. Стоящих мыслей не возникало, как говаривала моя бабушка: куда ни кинь, всюду клин. «Добрые поступки совершать вредно, – подумала я, – угораздило спасти Мелеха – и в результате несколько лет меня по пятам преследуют несчастья. Виктор совершил благородный поступок, и нате вам: сидит привязанный к стулу и готовится принять мученическую кончину». Я поискала кассету, но нигде не обнаружила, должно быть, Игорек прихватил ее с собой.

Что ж делать-то, господи… Сидеть бы тихо, а благородство и жаркий энтузиазм засунуть в одно известное место. Но с разумным решением я малость припозднилась и Витя тоже. Надо выручать парня… и себя. Вопрос прежний: как? В этот момент я вспомнила о Юре. А что? Он сотрудник милиции, к тому же человек вроде бы порядочный, вот ему и карты в руки. Главное, как добраться до Юры и все рассказать ему. Он оставил мне визитку и даже домашний номер записал. Я так воодушевилась неожиданной простотой решения, что, наспех одевшись, бросилась к двери. Меня неудержимо потянуло к телефону-автомату.

Покопавшись в сумке, я нашла визитку Юры и с облегчением вздохнула, затем вышла на крыльцо и огляделась. Не похоже, что в кустах кто-то прятался, однако я не очень-то доверяла своим наблюдениям. Я заперла дверь и сбежала по ступеням к калитке. Улица была пуста и сонно-безмятежна, даже котов нигде не видно.

Повертев головой, я направилась к магазину и рядом с ним обнаружила автобусную остановку, а за углом так необходимый мне телефон-автомат. Я вошла в кабинку и стала набирать номер, доставать визитку для этого не пришлось, телефон я запомнила.

В трубке послышались длинные гудки, а я вздохнула, собираясь с силами. Вдруг возле моего лица мелькнула чья-то ладонь, рычаг под напором крепких мужских пальцев опустился, а я, вскрикнув, повернула голову и в опасной близости от себя обнаружила здоровячка Артема.

– Ты куда это звонить собралась? – с крокодильей лаской поинтересовался он.

– Подруге, – поспешно ответила я, прижимаясь к стенке.

– Так у тебя мобильник есть, – напомнил он.

– Да, – не стала я спорить, – но мне никто не говорил, что я могу им пользоваться в личных целях.

– Пользуйся, – кивнул Артем, – мы люди не бедные.

– Спасибо, – серьезно ответила я и попробовала пошевелиться. – Может, мы тогда выйдем?

– Может, – вторично кивнул Артем и в самом деле вышел. Я вздохнула с облегчением и последовала за ним.

– Подруга, наверное, беспокоится, – стоя напротив него, продолжила я развивать свою мысль.

– Наверное. А чего тебе из дома не звонилось?

– Из головы вылетело со всеми этими переживаниями. Вот увидела телефон и вспомнила.

– Ты главное помни, что тебе сказали, – подмигнул Артем. – Сунешься к ментам и того… каюк твоей красоте и всему прочему. Только мокрое место останется.

– Хватит меня пугать, – обиделась я, – могу расстроиться, а в таком состоянии справиться с поставленной задачей я не сумею.

– Извини, – развел руками Артем, – только если ты еще раз к автомату кинешься, я…

– Поняла, – испуганно глядя в его глаза и сокрушенно кивая, сказала я. – Я на них даже смотреть не буду. – Он насмешливо улыбнулся, а я, завидя автобус, обрадованно сообщила: – Мой номер. Ну, я побежала…

– Давай.

Я запрыгнула в автобус, а когда устроилась возле окна, этого гада и след простыл. Куда же он делся? Я-то думала, парень устремится за мной, но у него, как видно, были другие планы. Я прошла на заднюю площадку и уставилась на дорогу, пытаясь определить, следует кто-то за автобусом или нет. Дело это оказалось нелегким. Машин предостаточно, а вот сидит ли в одной из них Артем, не разглядишь. К тому же вовсе не факт, что приглядывать за мной поручили ему или Игорю, могут быть еще здоровячки, которых я никогда не встречала. Они меня знают, а я их нет, и что прикажете делать в такой ситуации?

Автобус свернул на проспект, я вышла на ближайшей остановке и далее до своего дома проследовала на маршрутке, по-прежнему пялясь в окно и пытаясь определить своих конвоиров. Толку от этого не было, что настроения мне не прибавило.

Войдя в родную квартиру, я и вовсе затосковала. Хотя мы с Витей и силились придать ей жилой вид, она здорово удручала, а телефонный аппарат наводил на пессимистические мысли. Если меня оставили с ним наедине, значит, ясное дело: пользоваться им нельзя.

– Вот дерьмо, – высказала я наболевшее и первым делом заревела. Толку от этого не было, но некоторое облегчение принесло.

Я прошла в кухню, сварила кофе и опять задумалась. Кажется, такое положение называется безвыходным. Это вдруг разозлило. Я вновь повторила: «Вот дерьмо», напряженно вглядываясь в пейзаж за окном, но теперь в моих словах слышалась не тоска, а решимость. Допустим, они за мной следят (не допустим, а следят), но повсюду сопровождать меня они все-таки не смогут, есть места для них недоступные: к примеру, ресторан «Сфинкс». Если они не дураки и не желают вызвать подозрения Мелеха, то должны держаться подальше от этого заведения. Хотя черт их знает, может – им там как раз и положено сидеть.

Допустим, все-таки мне повезет… конечно, повезет, не надо падать духом. Главное – не ловить ворон и использовать любой благоприятный случай, а пока он не представится, делать вид, что я исправно тружусь над поставленной целью, то есть пытаюсь соблазнить Мелеха.

При этой мысли я скривилась. Хорошо соблазнение, если вместо добрых чувств налицо обоюдная ненависть. Допустим, мы встретимся, и что, мне ему кинуться на шею? Во-первых, противно, во-вторых, он заподозрит неладное. «Соблазнять и делать вид, что соблазняешь, не одно и то же», – мудро рассудила я. Вот и отлично, стараемся изо всех сил и ждем подходящего момента, чтобы позвонить Юре.

«Делать вид» я начала через два часа. Отправилась в парикмахерскую, а потом по магазинам. Купила себе костюм, который, по моим представлениям, как нельзя лучше подходил для соблазнения и, нагруженная покупками, вернулась к себе, по дороге не забывая присматриваться. Ничего похожего на слежку. Может, я зря боюсь, пугнули раз и отстали? А если нет? Не могу я рисковать…

В общем, я вернулась домой, так и не узнав, следят за мной или нет. Сделала несколько звонков подругам, а потом начала поглядывать на часы. Время неумолимо приближалось к вечеру, а у меня отсутствовал план соблазнения. А между тем я должна показать людям, что всей душой стремлюсь выполнить их задание. Если в голову не приходит ничего путного, лучше просто отправиться в «Сфинкс». В прошлый раз Мелех сам узнал о моем появлении, вдруг и сегодня повезет? Допустим, повезет, но как я ему объясню свой визит? Соскучилась я, гражданин Мелех, по вашей мерзкой физиономии, вот и пришла взглянуть, а уж он-то как, должно быть, обрадуется…

В досаде я махнула рукой, решив не забивать себе голову раньше времени, вот встретимся, тогда и буду гадать, что ему наврать, может, сегодня и не увидимся… У меня всего неделя, неделя на то, чтобы не только изыскать возможность сообщить о происходящем Юре, Юра в течение этой недели еще должен успеть придумать, как спасти Виктора.

Ресторан явно пользовался популярностью. Разноцветные огни рекламы зазывно сверкали, а стоянка была забита машинами. Я приехала на такси и теперь беспомощно оглядывалась, потому что чувствовала себя неуютно.

«Не стой столбом», – шикнула я себе и направилась к дверям.

Молодой человек, который дежурил у входа, улыбнулся мне, и это неожиданно меня взбодрило, гораздо увереннее я вошла в холл и проторенным путем направилась в бар, обнаружила свободное место возле стойки и поспешила его занять. Бармен взглянул на меня и незамедлительно возник рядом.

– Минералки? – спросил он без намека на иронию. Я подумала и решила, что не худо бы принять что-нибудь покрепче для бодрости, и заказала коктейль. Взгляд мой упал на телефонный аппарат слева от стойки.

– От вас можно позвонить? – спросила я бармена.

– Пожалуйста, – кивнул он.

Я машинально огляделась. Похоже, до меня никому нет дела. Я протянула руку, в то же мгновение рядом возник молодой человек, на губах его блуждала улыбка, но выражение глаз решительно с ней не гармонировало.

– Как дела? – спросил он.

– Отлично, – ответила я, подхватив салфетку, чтобы рука не зависла в воздухе.

– Может, потанцуем? – предложил он.

– Спасибо, я жду своего парня.

– Очень жаль. – Он вернулся за столик в трех шагах от стойки и оттуда весело поглядывал на меня.

Без всякого толка я просидела в баре часа полтора. Далее торчать здесь было бессмысленно, и я прошлась по ресторану, высматривая телефон. Если они здесь и были, их удачно прятали.

Стоило мне где-нибудь задержаться, как через мгновение по соседству объявлялся какой-нибудь молодой человек. Конечно, это могло быть совпадением и парень в баре вовсе не имел отношения к Павлу, но рисковать я не решилась. Потратив еще час на залы и коридоры «Сфинкса», я ни с чем отправилась домой. Итак, один день из семи мне отпущенных прошел с нулевым результатом. Я пребывала в глубочайшем пессимизме. Такси остановилось возле моего подъезда, а я вспомнила, что за углом телефон-автомат, огляделась: улица совершенно пуста. Не раздумывая, я устремилась к соседнему переулку, вокруг по-прежнему не было ни души. Я уже видела вожделенный телефон и теперь почти бежала. Когда до него оставалось не больше десяти метров, мобильный в моей сумке зазвонил, я вздрогнула, затем торопливо достала его и услышала голос Павла.

– Не вздумай, – насмешливо заявил он, – я ведь не шутил. Придется тебе доходчиво объяснить что к чему.

«Высоко сижу, далеко гляжу», – пробормотала я, вспомнив русскую народную сказку, и попятилась от телефона-автомата, оглядываясь: улица была пустынна, но каким-то образом этот сукин сын узнал о моих намерениях. Выходит, за мной все-таки следят. Потоптавшись на месте, я направилась к родному дому. Если все так скверно, как меня пытаются убедить, вряд ли я смогу связаться с Юрой. Что ж делать-то? «Усыпить их бдительность, – стараясь быть оптимисткой, подумала я. – Они расслабятся, и я воспользуюсь случаем». На словах выходило неплохо, а вот как на деле…

Я поднялась в квартиру, проверила замок, включила свет в прихожей и комнатах и, убедившись, что гостей нет, с облегчением вздохнула. Плюхнулась на диван и закрыла глаза, мир в тот вечер не вызывал добрых чувств и смотреть на него не хотелось.

Однако минут через двадцать глаза пришлось открыть, потому что вновь зазвонил сотовый.

– Слушаю, – отозвалась я.

– Как прошел вечер? – поинтересовался Павел.

– Без результатов.

– Плохо, – вздохнул он. – Для тебя и для твоего Вити. Кстати, чувствует он себя неважно. Час назад орал как ненормальный, даже плакал. Ей-богу, а с виду взрослый мальчик. Правда, сейчас угомонился, вроде спит.

– Зачем вы мне все это говорите? – зло спросила я.

– Затем, моя дорогая, – посуровел Павел, – чтоб ты поняла: мы не в игрушки играем, все серьезно. Тебе ясно было сказано, никаких звонков и прочих резких движений.

– Я подруге позвонить хотела, – заныла я, – что, нельзя?

– Звони на здоровье, только помни: за любой неверный шаг расплачиваться будет твой парень. И не испытывай моего терпения.

– Я же стараюсь вам помочь.

– В самом деле? Расскажи, как ты старалась сегодня.

– Я была в ресторане.

– И что?

– Пока ничего. Мелех не появился. Возможно, завтра мне повезет больше.

– Я бы на твоем месте поторопился.

– Но не могу же я просто взять и броситься ему на шею. Надо, чтобы наша встреча выглядела естественно, иначе он заподозрит…

– Тебе видней, – с усмешкой перебил Павел, – у тебя всего неделя, точнее, уже на день меньше. Желаю удачи.

– Да пошел ты, – разозлилась я, отшвырнув телефон. Посидела еще немного и пошла на кухню. За весь день я ни разу не вспомнила о пище телесной и теперь почувствовала страшный голод, открыла холодильник, надеясь обнаружить там что-нибудь съестное, и замерла в недоумении. На средней полке в моей любимой тарелке с голубыми цветочками лежало нечто непонятное. Говорю нечто, потому что в первый момент не сообразила, что это, только помнила, что тарелку из шкафа не вынимала и вообще в холодильник сегодня не заглядывала. Выходит, то, что лежит сейчас в тарелке, появилось здесь само собой. С опаской я потянула тарелку на себя и в следующий миг поняла: это палец. Посиневший, с фиолетовым ногтем, но, вне всякого сомнения, настоящий. Я бросилась в туалет, зажимая себе рот ладонями, меня вырвало, но облегчения это не принесло, потому что палец все еще лежал на тарелке. И это был не ночной кошмар и не страшилка по телику, это все взаправду и происходит со мной.

Я заставила себя вернуться в кухню, стараясь не смотреть на палец, завернула его в носовой платок. Теперь встал вопрос: что с ним делать? Выбросить я его не могу и держать здесь тоже. Да что ж это такое… Безвыходность ситуации произвела странное действие: вместо того чтобы до смерти перепугаться, я ринулась к телефону с намерением звонить в милицию, и тут ожил мобильный.

– Как дела? – весело спросил Павел.

– Ты, придурок, мать твою, – заорала я, не помня себя, – у тебя проблемы с головой, понял, идиот?

– Ты насчет пальца так нервничаешь? – удивился Павел. – Палец – это пустяк. Прежде чем сделать глупость, хорошо подумай, потому что в следующий раз можешь найти в своем стакане глаз, а в кастрюле яйца этого парня. Я тебе его по частям пришлю, как обещал.

– Ты обещал, что у меня будет неделя, – стараясь быть спокойной, напомнила я.

– Точно, – согласился он, – а ты обещала вести себя прилично. Надумала к ментам податься? Не советую. Помочь тебе они не смогут, они вообще способны только бумажки писать. Завалишь дело, и я тебя… я с тебя живой шкуру спущу, не торопясь, так что подыхать долго будешь, успеешь вспомнить и папу, и маму, и мои слова. Все поняла?

– Я поняла, что ты психопат, а с психами иметь дело хуже некуда. – Чем больше он меня пугал, тем меньше во мне оставалось страха. – Еще раз такой номер выкинешь, и я позвоню Мелеху. Уж он, поди, знает, кому неймется увидеть его покойником. Уверена, в отличие от милиции, он тебя найдет, а там посмотрим, кто с кого раньше шкуру спустит, ты с меня или он с тебя.

– В этом что-то есть, – хмыкнул Павел. – Только смотри, чтоб он и с тебя шкуру не спустил.

В этот момент в дверь позвонили. Я подошла и увидела в глазок Артема.

– Открой, – сказал он.

– Еще чего, – ответила я.

– Открой, – сказал Павел в трубку, которую я так и не отключила. – Он просто заберет подарок. Или ты собралась оставить его на память?

Я поскучала немного, прикидывая, что же делать, и в конце концов открыла дверь.

– Где? – спросил Артем, глядя на меня без всякого выражения.

– На кухне. В носовом платке.

Он прошел, сунул платок с содержимым в карман, вызвав у меня очередной приступ рвоты, и заявил с намеком на печаль:

– Сама напросилась. Тебе только и делов, что выманить Мелеха из его норы. Подумай, стоит ли он всего этого? А парень у тебя ничего. Хороший парень. Без пальца человек жить может, и даже счастливо. Ну что, поладим?

– Поладим, – кивнула я, чувствуя себя персонажем какой-то фантасмагории. «Так и до сумасшедшего дома недалеко», – решила я, запирая за Артемом дверь.

Ночью мне снился Мелех, свора доберманов и мама, она удрученно качала головой и говорила: «Лучше бы ты вышла за него замуж», при этом дразнила собаку здоровенной костью. Проснувшись, я попыталась понять, что это значит, углубилась в подсознание, затосковала и решила, что это просто кошмар и нечего ломать голову.

Мир вокруг вызывал стойкую неприязнь, я смотрела на него через стекло и пыталась обнаружить в нем хоть что-то привлекательное. Пустое дело. С опаской заглянула в холодильник и наскоро приготовила завтрак. Мир лучше не стал. Улучшений не наметилось ни к обеду, ни к ужину. Весь день я просидела в квартире, ломая голову над извечным вопросом: что делать? Не придумав ничего толкового, в 19.00 извлекла из шкафа костюм и начала собираться в ресторан.