Текст книги "Новая жизнь не дается даром"

Автор книги: Татьяна Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

– Говорят, к вечеру будет дождь, – поравнявшись с ними, произнес я и широко улыбнулся, давая понять, что не прочь продолжить беседу. Они охотно откликнулись, и мимо будки охранника мы прошли, весело щебеча.

Через десять минут я их покинул и вскоре вновь оказался в общественном туалете. Закрывшись в кабинке, быстро переоделся. Бутафорские бородка и усы полетели в унитаз. Я прошел к умывальнику и, бросив сумку на пол, тщательно умылся. Задержал взгляд на своем отражении в зеркале. Криво усмехнулся, а потом подмигнул.

Когда я вернулся в свою гостиницу и поднялся на этаж, навстречу мне выпорхнул администратор, шустрый парень лет тридцати, и заговорщицки шепнул:

– К вам пришла дама. Просила открыть ей номер. Очень красивая женщина.

– Очень красивая? – осклабился я. – На сегодня вроде бы ничего такого не заказывал. – Физиономия парня вытянулась. – Все нормально, – поспешил я его успокоить и направился по коридору.

Из ванной доносился шум воды, женский голосок что-то весело напевал. Я распахнул дверь, Маринка сидела в ванне, из пены торчала лишь хорошенькая головка, обмотанная оранжевым полотенцем. Оранжевый цвет был ей к лицу.

– Это ты, милый? – спросила она, поворачиваясь.

– Надеюсь, никого другого ты не ждала?

Настойчивая дамочка. Но сейчас ее настойчивость была весьма кстати. Адреналин еще бушевал в крови, а лучшее средство успокоиться – немного покувыркаться в постели с красоткой вроде нее.

– Вчера ты так серьезно сказал о толпах юных прелестниц на пляже, что я решила: надолго оставлять тебя одного опасно.

Я наклонился и запечатлел на ее губах благодарный поцелуй. Подумал забраться к ней в ванну, но потом решил, что мы будем напоминать двух бегемотов в бассейне.

– С нетерпением жду тебя, дорогая.

Я сделал ручкой и перебрался в гостиную. Налил коньяка, закурил и стал ждать ее появления. Ждать пришлось недолго. Она появилась в полотенце, обернутом вокруг груди, и замерла в дверях, поглядывая на меня с улыбкой. Немного кокетства, немного милой непосредственности – и мужское сердце дрогнет.

– У администратора была на редкость довольная физиономия, – сказал я. – Надеюсь, ты не переплатила?

– Слава богу, я могу себе это позволить. Ты не сердишься за мое вторжение? Пока ты думаешь, принять мое предложение или нет, мы можем оставаться просто любовниками.

– Хорошая идея, – кивнул я, приподнялся и схватил ее за руку, с веселым смешком она опустилась на мои колени.

Часа через два пышногрудая спросила:

– Может быть, поедем ко мне? Будем плавать в бассейне и любоваться звездами.

– Сегодня я предпочел бы выспаться.

– Разве этого нельзя сделать у меня? Обещаю не приставать.

– Вряд ли я смогу уснуть, зная, что ты обретаешься по-соседству.

– Тогда хотя бы отвези меня домой. Я на машине. Еще чуть-чуть побудем вместе… вдруг ты передумаешь по дороге.

Ясно. Дамочке зачем-то надо, чтобы я поехал с ней. Три часа назад я собирался уже сегодня покинуть город, но вдруг изменил намерения. Очень захотелось понять, что затевает моя красавица. И я решил быть джентльменом.

– Конечно, милая.

Она собралась очень быстро, и мы направились к лифту под довольным взглядом шустрого администратора. На стоянке был припаркован «БМВ» розового цвета. Ничего более идиотского вообразить невозможно. Я не стал делать замечаний по поводу вкусов моей подружки и устроился за рулем. Она положила головку на мое плечо. Это тоже слегка раздражало, но джентльмены не ропщут, когда дамы выказывают им свое расположение.

Через три квартала я заметил джип, который пристроился сзади. Красотка задумала устроить мне еще одну проверку? Добром для нее это не кончится. Парень я терпеливый, но джентльменом себя никогда не считал. Так, играл иногда от случая к случаю.

– Нам направо, – подсказала красотка, я свернул, дорога, узкая и плохо освещенная, шла вдоль парка. Если что-то затевается, то непременно здесь.

Из переулка выскочил еще один джип, перекрывая нам дорогу, первый поджимал сзади. Маринка вскрикнула от неожиданности, в глазах испуг. Если это игра, то актриса она превосходная. Наше розовое чудо окружили звероватого вида парни в количестве четырех человек.

– Твои знакомые? – весело спросил я. Ответить она не успела, двери, моя и ее, распахнулись, и мою красотку выволокли из машины. Она отчаянно сопротивлялась и схлопотала затрещину. Какое мужское сердце это выдержит? Тип, что пасся возле моей двери, вел себя куда вежливее.

– Не суйся не в свое дело – и останешься цел, – сказал он. А я кивнул с придурковатым видом, мол, дело действительно не мое. Он собирался захлопнуть дверь, но я ударил по ней ногой, парень покачнулся, и нескольких секунд его замешательства мне оказалось достаточно, чтобы выскочить из машины, двинуть ему в челюсть, схватить за шею и нащупать пистолет за ремнем его брюк.

«Клоун», – с печалью подумал я, снял пистолет с предохранителя, буркнув:

– Как все серьезно…

Троица между тем волокла Маринку к джипу и не сразу обратила внимание на плачевное положение дружка. Пистолет мог быть не заряжен, вот я и пальнул в боковое стекло джипа, желая проверить, так ли это. Выстрел прозвучал оглушительно громко, троица замерла как по команде.

– Ты что, охренел? – с обидой спросил один из типов, а я вежливо предложил:

– Отпустите девушку. Пока я не снес башку этому придурку.

Придурок обмяк и вроде бы даже не дышал, поверив на слово, что так оно и будет. Троица в замешательстве переглядывалась, Маринка не стала ждать милости от судьбы, ловко двинула коленом в пах державшему ее парню, он разжал руки, а красотка рванула ко мне.

– Садись за руль, – сказал я и вновь обратился к троице: – Отгоните джип. Если я еще немного постреляю, милиция, в конце концов, появится. Как вы на это смотрите?

– Ты об этом пожалеешь, – грозно произнес один из парней, должно быть, долго тренировался, чтоб придать себе внушительности, но, несмотря на это, впечатления не произвел. Он кивнул своим дружкам, лысый здоровячок сел за руль джипа и сдал назад, освобождая нам дорогу. А я устроился со своим пленником на заднем сиденье. Маринка рванула с места. Она здорово нервничала, машина «гуляла» по дороге, и я решил, что за руль лучше сесть мне.

Когда мы, миновав парк, оказались на довольно широкой улице с освещенными витринами магазинов и кафе, я сказал:

– Останови, милая. – А когда она притормозила, выпихнул на тротуар парня, тщательно вытер его опасную игрушку и бросил ему. Марина перебралась на соседнее сиденье, а я устроился за рулем.

До ее дома мы ехали в молчании, дамочку слегка потрясывало, а я гадал, что это было: дешевый спектакль или в этом городе все лихие парни – недотепы. Я склонялся к дешевому спектаклю. Чтобы четверо вооруженных придурков не смогли справиться с одним безоружным, даже если этот безоружный ловкач и везунчик вроде меня? Однако Маринка была напугана всерьез. И это сбивало с толку. Моя интуиция помалкивала. Впечатление такое, что кто-то упорно втягивает меня в некую игру. Загадала мне загадку грудастая. Само собой, мне не терпелось ее разгадать. Жизнь вновь наполнилась смыслом. Смешно.

Влетев в дом, Маринка скрылась в ванной, откуда появилась со следами глубоких душевных переживаний на помятом лице. К тому моменту я уже отыскал бар в гостиной, выпил и был готов выслушать ее объяснения. Но она с ними не спешила.

– Кто эти типы? – выждав время, задал я вопрос.

– Я же говорила, в этом городе полно людей, которым не дают покоя мои деньги.

– А поконкретней?

– У моего мужа был приятель. Виктор Трофимов. У него ночной клуб в городе. Когда-то я там работала.

– У шеста вертелась?

– Ничего подобного, – обиделась она. – Я, между прочим, экономист по образованию.

«Может, и так, но постельный опыт у нее впечатляющий и приобретен, скорее всего, в том самом ночном клубе».

– Трофимов познакомил меня с будущим мужем. А когда Гены не стало… начал требовать, чтобы я уступила ему долю в бизнесе.

– А это никак не связано с безвременной кончиной твоего супруга? – невинно поинтересовался я.

– Прекрати! – заорала она.

– Тогда с какой стати он разевает рот на твое бабло?

– Он просто бандит. Понял? А я женщина, за которую некому вступиться.

– Успокойся, дорогая, – сказал я с улыбкой. – Теперь у тебя есть я. И нет проблем. Или почти нет.

– Ты принимаешь мое предложение? – округлив глазки, спросила она. – После того, что произошло?

– Именно поэтому. Я готов помочь тебе совершенно бесплатно. Придурки напугали мою девочку, и я им этого ни в жизнь не прощу.

Она заплакала, прижавшись ко мне. Я погладил ее по головке, обнял и поцеловал. Вышло трогательно.

– Ты останешься со мной? – прошептала она, как видно, считая меня законченным идиотом.

– Если ты захочешь, то на всю оставшуюся жизнь.

«Правда, никто не обещал, что она будет долгой», – мысленно закончил я.

– Я так тебе благодарна…

– Есть условие, – вновь улыбнулся я. – У меня возникли вопросы, и ты на них ответишь.

– Конечно. Что ты хочешь знать?

– Для начала: где находится ночной клуб господина Трофимова?

– Зачем тебе это? – нахмурилась она, а я удивился:

– Кто здесь задает вопросы?

Она назвала адрес, а я направился к двери.

– Ложись спать, милая. Возможно, я задержусь.

– Ты хочешь… да ты с ума сошел.

– Ничего подобного. Решать проблемы – занятие для мужчин. А ты выпей, расслабься и подумай о хорошем.

– Я тебя не отпущу. Это опасно. Ты же видел этих головорезов.

– Я не собираюсь затевать военные действия. Мы немного потолкуем, только и всего.

– Саша! – крикнула она, но я уже вышел из комнаты.

При мысли о ее розовой тачке мое мужское самолюбие взбунтовалось, я отправился в ночной клуб на такси и через двадцать минут уже выходил возле двухэтажного строения с яркой вывеской на фасаде. На парковке красовались оба джипа, с обладателями которых я недавно свел дружбу.

Я достал из кармана очки и водрузил их на нос. За стеклянными дверями пасся охранник. Мой внешний вид его почему-то смущал, вопрос смутил еще больше.

– Виктор Трофимов здесь?

– А-а… – начал он, заткнулся, снял с пояса рацию и, отойдя на пару шагов, вступил в переговоры с неизвестным. Через несколько минут в холле появились двое моих знакомцев.

– Ну, ты и наглец, – сказал один из них, покачал головой и с усмешкой добавил: – Идем. – И мы пошли по коридору. – У тебя зубы свои или вставные? – не унимался здоровячок.

– Мои, и на редкость здоровые. Всего-то две пломбы.

– Это ненадолго.

– Я стараюсь не позволять себе волноваться по этому поводу.

– Сегодня тебе просто повезло.

– Ага, – кивнул я. Забежав вперед, здоровячок распахнул дверь, и я оказался в кабинете, отделанном с большим шиком. Возле камина из белого мрамора стоял широкоплечий мужчина лет тридцати пяти с темно-карими глазами на смуглом лице, которые давно уже научились ни на что не реагировать. Дорогой костюм, белоснежная рубашка. Руку, которую он вальяжно держал на каминной полке, украшали два перстня.

– Ты тот самый тип, что навалял моим парням? – сказал он голосом человека с хорошим пищеварением и полным отсутствием долгов. И кивнул на кресло. Я с радостью воспользовался приглашением и стал увлеченно его разглядывать. Он мне нравился. Такие обычно живут со вкусом. Он молчал, и я никуда не торопился, мы пялились друг на друга и конца этому не предвиделось. Он не выдержал первым: – Я смотрю, ты у нас молчун.

– Я долгое время был женат, набрался опыта.

Он весело засмеялся.

– Откуда тебя черт принес? – Я сделал неопределенный жест. – Ты пришел поглазеть на меня? Может, выпьешь перед уходом?

– А я ухожу?

Он наблюдал за мной с одобрением. Ему еще предстояло разочароваться во мне.

– Ты отнимаешь у меня время, – вздохнул он. – А время, как известно, деньги. Говори, зачем пришел, или проваливай.

Я достал сигарету и не спеша закурил.

– Я приехал в этот город отдохнуть. Немного поваляться на солнышке, в общем… приятно провести время. Познакомился в баре с девчонкой, титьки которой мне пришлись по вкусу.

– Это точно, – хмыкнул он. – Титьки у нее выше всяких похвал.

– Мне на хрен не нужны неприятности, – продолжил я. – Но они вдруг возникли на второй день знакомства. Обсуждать что-либо с бабами – глупая затея, и я пришел к тебе в надежде, что ты мне растолкуешь, во что я влип. Если твои претензии к пышногрудой обоснованны, я готов свалить из города прямо сейчас. Если нет… если нет, лучше тебе оставить девчонку в покое.

– Она что-то значит для тебя? – вроде бы удивился он и добавил с усмешкой: – На второй день знакомства.

– Я придерживаюсь точки зрения, что за грехи надо платить, а за удовольствие – расплачиваться.

Он отлепился от камина, прошел к бару и налил коньяк в два бокала, подошел и протянул один мне.

– За твое здоровье. За его остатки. – И взглянул с любопытством: ему, похоже, было интересно, сколько я еще проживу. Мы выпили и вновь уставились друг на друга. – Что за историю она успела для тебя придумать? – спросил он.

– Я же сказал, что не веду серьезных разговоров с бабами. Зачем, по-твоему, я сюда явился?

– Ладно, объясню в трех словах, как обстоят дела. С Мариночкой мы знакомы давно. У нее масса достоинств, но есть и пороки. Один из них – игра. Девочка она азартная и деньги просаживала с размахом. И здорово мне задолжала.

– Тебе? Здесь что, подпольное казино?

– Надеюсь, тебя это не смущает?

Меня это не смущало.

– В общей сложности набежало сто штук зеленых. Пока был жив ее муж, я терпел. Но сейчас ей ничто не мешает расплатиться со мной. Мне надоели ее увертки, и сегодня я решил дать ей понять, что шутить не намерен. Я не могу позволить какой-то бабе водить меня за нос. Как видишь, ты можешь свалить из этого города прямо сейчас.

– У тебя есть ее расписки? – спросил я.

– Нет, – покачал он головой.

– Ты не похож на парня, который отстегнет сто штук зеленых в долг под честное слово.

– Видишь ли, я тоже любил прикорнуть на ее роскошном бюсте, и брать с нее расписки было как-то неудобно. Потом любовь прошла, а долг остался. Вот и все.

– А этот самый долг никак не связан с кончиной ее супруга?

– Не понял, – тихо произнес он, голос похолодел, как обед в кафетерии.

– А ты пораскинь мозгами.

В его глазах появилось беспокойство, всего на мгновение, но и этого было достаточно, чтобы понять: все так и есть.

– Не знаю, что она успела тебе наболтать, но это карточный долг.

– Ясно, – сказал я, поднимаясь.

– Вали из города, ковбой, – сказал он мне вдогонку. – Не то очень скоро мы опять встретимся.

– Ага, – кивнул я. – Предупреди заранее, чтоб я успел пулемет смазать.

Он весело засмеялся, а я поторопился закрыть дверь.

В коридоре паслись здоровячки, их, похоже, удивило, что я вышел из кабинета на своих двоих. Они увязались за мной, вышли на улицу, где меня ожидало такси, и тут один из них не выдержал.

– Ты здорово пожалеешь, – зловещим шепотом начал он, а я перебил:

– Даже спорить с тобой лень. Отвали. – И сел в машину.

Итак, нет никакой загадки. Трофимов – бывший любовник моей пышногрудой, ей надоел муж, а парень разевал рот на его денежки, и они сошлись во мнении, что дядя задержался на этом свете. Витенька помог ему свалиться с балкона, но красотка вдруг заартачилась. И что теперь делать бедолаге? Самому на себя ментам доносить? А малышка не промах. В самом деле, ничто не мешает мне уехать из города прямо сейчас. Но тут зашевелилась моя пресловутая интуиция. «Все не так просто, – шептала она. – Зачем-то ты им понадобился». И вместо того чтобы ехать в гостиницу, я отправился к Маринке.

Она ждала меня на веранде, услышав, как подъехала машина, бегом припустилась навстречу, повисла на шее, жарко шепча:

– Сашенька…

А мне захотелось вбить ей это слово назад в горло вместе с зубами, потому что опять явились тоскливые мысли о другой женщине… Узнай она, чем я сейчас занимаюсь, непременно бы сказала: «Ты спятил, Саша». Так и есть. Я ищу смысл жизни там, где его и быть не может.

Задвинув непрошеные мысли куда подальше, я трепетно обнял пышногрудую.

– Я чуть с ума не сошла от страха, – продолжала шептать она.

– Я ведь сказал: ни о чем не беспокойся.

– Ты его видел? – отстранившись, деловито спросила Маринка, я кивнул. – И что?

– Он из тех мальчиков, что больше всего на свете любят отрывать мухам крылышки.

– Что он сказал тебе?

– Ты ему здорово задолжала.

– Вот скотина, – хмыкнула она. – Я не брала у него ни копейки. У меня нет долгов.

– А пороков? – спросил я.

– В каком смысле?

– Ну, может быть, игра…

– Вот, значит, что он придумал… Я равнодушна к игре. И у меня нет долгов. Ты понял?

– Конечно, дорогая.

– Идем в дом, расскажешь мне подробно о вашем разговоре.

Конечно, я рассказал. Она то и дело возмущенно меня перебивала. По ее версии, Трофимов обычный вымогатель, а она несчастная одинокая женщина. Я вторично заверил, что с этого дня она не одинока.

Утром я съездил в гостиницу за вещами и занял комнату по-соседству с Маринкиной спальней. Два дня ничего не происходило. Я плавал в бассейне, грелся на солнышке и трахал хозяйку. Трофимов себя никак не проявлял, сомнительно, что мое появление так на него подействовало. Подобная жизнь наскучила бы очень скоро, мне-то уж точно, но распирало любопытство: что задумала моя пышногрудая. В доме, кроме нас двоих, постоянно жили две женщины – кухарка и горничная – и недотепа-охранник. По тому, как он временами пялился, становилось ясно: за хозяйские титьки он в прошлом не раз держался, и мое появление для него как кость в горле. Если у нее под боком этот тип, с какой стати понадобился я? Об этом пока оставалось лишь гадать, с выводами я не торопился, уверенный, что очень скоро события начнут развиваться. Так и вышло.

В субботу мы завтракали на веранде, Маринка сидела напротив, пила кофе и вдруг спросила:

– Ничего не хочешь рассказать о себе?

– С какой стати? – удивился я.

– Женщины любопытны, – пожала она плечами. – Я навела о тебе справки. Ты ведь не станешь возражать, что с моей стороны это разумная предосторожность? Так вот. Настоящий Максимов Александр Леонидович сейчас находится в Казани. Не удивляйся, у меня есть необходимые связи.

«А вот это вряд ли. Зато необходимые связи наверняка есть у Трофимова». Я кивнул, соглашаясь. Это ее задело. Должно быть, не такой реакции она ждала.

– Кто ты такой? – зло спросила она.

– Если я здесь с чужим паспортом, глупо ждать, что я отвечу на этот вопрос.

Она тут же вспомнила о роли несчастной девочки, напустила в глаза тумана и перешла на жалобный шепоток:

– Но ты ведь должен понять…

– Ничего я тебе не должен, – перебил я, а она всхлипнула и очень натурально заревела. Я погладил ее ладонь и улыбнулся пошире. – Ну, хорошо, хорошо. Видишь ли, милая, совсем недавно я работал охранником у одного богатого засранца. Он с утра до вечера ковал свое светлое будущее, иногда и ночь прихватывал, а молодая жена дурела от безделья в загородном особняке. Так как я безвылазно торчал в том же доме, то заразился чужой дурью, и мы пару раз оказывались в одной постели. Дядя об этом узнал и сильно разгневался. Дамочка вовсе не собиралась променять богатого муженька на парня вроде меня и поспешила покаяться. Ее послушать, так я тянул бедняжку в постель едва ли не силой. В общем, весь праведный гнев обрушился на меня. И я счел за благо смыться подальше, а чтобы найти меня было нелегко, воспользовался чужим паспортом. Вот и все.

– Интересная история, – усмехнулась Маринка.

– Главное – правдивая. Женщины не только любопытны, но и болтливы. Так что для тебя я по-прежнему Максимов Александр Леонидович.

– Два дня назад в гостинице «Альбатрос» убили какого-то типа, – пристально глядя на меня, заявила она.

– Да?

– Говорят, он пластический хирург.

– Кому-то не приглянулись большие титьки?

Она помедлила немного, отодвинула чашку.

– Ты здесь под чужим именем, в гостинице по соседству с той, где ты жил, убивают пластического хирурга с сомнительной репутацией, а у тебя свежие шрамы. – Я усмехнулся, а она испуганно отпрянула. – Не смотри так…

– Не повторяй больше подобной ерунды, – сказал я. Дуреха даже не догадывалась, как рисковала. Не для того я обзавелся новой рожей, чтобы возникли старые проблемы.

– Извини, – пробормотала она. А я подумал, что было бы жаль прерывать игру на самом интересном месте, и решил не спешить, улыбнулся ласково, Маринка малость приободрилась. – Трофимов далеко не самая большая моя проблема, – произнесла она и замолчала.

– Я слушаю, слушаю.

– Муж не оставил завещания. Он обманул меня, сказал, что подписал все бумаги, а на самом деле…

Я мысленно усмехнулся. «Как же ты так лопухнулась, милая? Отправила муженька на тот свет, даже не взглянув на документ с печатью и подписью? Непростительная беспечность».

– У него есть дочь от первого брака, практически идиотка. Но теперь идиотка унаследует половину всего, что оставил муж.

– Думаю, что и половины тебе хватит на приличную жизнь. Нет?

– Дело не в этом… – поморщилась она. – Речь идет о бизнесе. Мой муженек только тем и занимался, что пьянствовал да шлялся по бабам. А я семь лет вкалывала как проклятая. Понимаешь? Этой дуре двадцать лет, мозгов как у овцы, зато гормоны вовсю бушуют. Она кинется на шею первому встречному, и что тогда делать мне? Ты понимаешь, что речь идет о деле всей моей жизни?

– Как не понять. Скажи, милая, от меня ты чего хочешь?

Чего она хочет, понять нетрудно. Дамочка решила, что крепко держит меня за яйца и я избавлю ее от необходимости делиться с падчерицей. В принципе я не видел в этом ничего особенного. Люди охотно лишают друг друга жизни и по меньшему поводу. Я был даже не против помочь ей. Почему бы и нет? Вот только тон она взяла неверный, решив, что может диктовать условия. Забудь об этом, милая. Оставался еще вопрос: зачем ей понадобился я? У нее под боком Трофимов и дурень-охранник по имени Павел. Вполне могли разделаться с двадцатилетней девчонкой. Если падчерица внезапно скончается, дурак поймет, кому это на руку. Трофимов вряд ли захочет рисковать второй раз, да и охранник должен понимать, что в списке подозреваемых окажется на первом месте. Выходит, им нужен козел отпущения. И на эту роль выбрали меня. Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться в голос.

– Мне нужен надежный человек… которому я могу доверять. Абсолютно.

– Считай, ты его уже нашла. Тип, с которым я видел тебя в баре, адвокат?

– Да, – кивнула Маринка. – Я пробовала с ним договориться, бесполезно. Муж врал, что все завещал мне. Его дочь получала бы деньги на содержание. Вполне приличные. Уверяю тебя, ей бы за глаза хватило. Я не собиралась бросать девчонку, но мне надо сохранить свой бизнес.

– Ты хочешь, чтобы я ее пришил? Я правильно понял?

– Саша… – тяжко вздохнула она, вновь испугавшись. – Ты же понимаешь, я никому не могу довериться. Лишь близкому человеку. Я заплачу столько, сколько скажешь. Возможно, деньги тебя действительно не интересуют… если ты захочешь остаться со мной, я буду счастлива. На любых условиях.

«А мне-то сколько счастья привалило, пожалуй, полет с балкона в бассейн и то предпочтительнее».

– Проще всего было бы послать тебя к черту, – сказал я. – Но есть проблема. Откажись я от твоего предложения, ты, чего доброго, таких дров наломаешь, что мигом окажешься в СИЗО. А это не самое подходящее место для свиданий. Кажется, я к тебе здорово привязался.

Она благодарно улыбнулась и даже похорошела от удовольствия.

– Ты сделаешь это? – спросила едва слышно.

– Для тебя – все, что угодно. Но время и место я выберу сам. Будешь надоедать и лезть с советами – пошлю к черту. Уяснила?

– Конечно, – кивнула она. – Господи… Саша, я люблю тебя, – и залилась счастливыми слезами.

В тот же день мы отбыли в пансионат, где отдыхала Маринкина падчерица. Звали ее Машкой, но с детских лет к ней прилипло другое имя или прозвище – Муся. После безвременной кончины отца девчонка впала в депрессию, и заботливая мачеха отправила ее лечиться минеральными ваннами и кислородными коктейлями. Мы поехали за ней втроем. Пашка в роли шофера. Всю дорогу он пристально вглядывался в зеркало – то ли в самом деле чего-то опасался, то ли старался для меня.

Маринка скрылась в трехэтажном здании пансионата, а мы с ним курили, устроившись в тенечке. Ждать пришлось довольно долго. Наконец появилась Маринка, одной рукой везла чемодан, второй ухватилась за ладошку длинной худой девчонки в нелепом цветастом платье. Одели ее, точно насмех, как будто она дитя малое, а не девушка двадцати лет. Впрочем, выглядела она шестнадцатилетней. Ключицы торчали, ноги и руки до того тощие, словно она двигает не из пансионата, а из холерного барака. Волосы ей стриг затейник, они были редкого пепельного цвета и торчали во все стороны. Не скажешь, что она совсем дурнушка, но близка к этому. Глазищи в пол-лица должны были ее красить, но казались до того пустыми, что скорее портили. Такое впечатление, что девчонка абсолютно погружена в себя, ничего не видит и не слышит вокруг. Наркотой ее здесь, что ли, накачали? Или она в самом деле почти что идиотка?

– Здравствуй, Муся, – приветствовал ее Павел, взял чемодан и запихнул его в багажник. Развернувшись к девчонке, Маринка сказала:

– Это Саша. Он будет жить в нашем доме. – И ткнула в меня пальцем.

– Привет, – сказал я. Она была почти одного со мной роста. Надень она туфли на каблуках, точно бы сравнялась со мной. Вскинула голову и посмотрела мне в глаза, а я почувствовал легкое беспокойство. Что-то в ней было не так. И дело тут вовсе не в наркоте или врожденном идиотизме. Дурой она не была. Взгляд стал внимательным, а чувство было такое, точно мне нахально лезут в душу и там копошатся. – Как отдохнула? – задал я вопрос. Она вдруг протянула руку и коснулась моих губ. Едва заметно кивнула. – Тебе понравилось здесь? – Вновь кивок, а до меня наконец-то дошло: девчонка глухонемая.

– Поехали, – сказала Маринка, с некоторым неудовольствием наблюдая за этой сценой. Муся села рядом с водителем, мы сзади. – Вот такое сокровище мне досталось, – пробормотала моя пышногрудая и сжала мою ладонь.

Надо сказать – о падчерице она проявляла трогательную заботу. Если бы я не знал о ее намерениях, скорее всего, решил бы, что девчонку она по-своему любит. О том, как к ней относится Муся, оставалось лишь гадать. Всю дорогу она вроде бы дремала, пребывая в собственном мире и мало реагируя на окружающих. Так мне казалось. Когда машина остановилась возле дома, Муся быстро поднялась по ступенькам и скрылась в одной из комнат. Как видно, в нашей компании она не нуждалась.

– Что скажешь? – со вздохом спросила Маринка, села в кресло на веранде и закурила. Я пожал плечами. – С ней занимался учитель. Она умеет читать и писать, но азбуку глухонемых так и не освоила. Я, между прочим, училась вместе с ней. Оказалось, напрасно. Она не желает ни с кем общаться. Зато неплохо читает по губам. Иногда я думаю, что она просто прикидывается, а на самом деле все слышит. Но это, конечно, глупость.

– Она знает о том, как обстоят дела с завещанием? – задал я вопрос.

– Вряд ли. Мы с ней это не обсуждали. По-моему, о деньгах она вообще не думает, – усмехнувшись, сказала Маринка и, точно опомнившись, добавила: – Но доброхоты, конечно, найдутся. Просветят. И тогда…

– Значит, нам следует поторопиться, – сказал я.

Вечером, выйдя на веранду, я застал Мусю, сидящей за столом перед шахматной доской.

– Можно? – спросил я, устраиваясь напротив, она кивнула.

Мы сыграли три партии, и все три я продул. Не потому, что желал свести с ней дружбу, она действительно здорово играла. Взгляд ее был устремлен на шахматные фигуры, но, когда она поднимала голову, мне становилось не по себе. Было что-то в ее глазах… тревожное. Закончив очередную партию, Муся написала в блокноте, что лежал у нее под рукой, «Спасибо» и улыбнулась мне.

– Ты хорошо играешь, – кивнул я, а она опять улыбнулась. – Почему ты не учишься говорить? – спросил я, вспомнив слова Марины. – Я имею в виду так, как говорят глухонемые. – Муся хмуро размышляла о чем-то, я решил, что вопрос она не поняла, тут она вновь взяла авторучку и написала: «Не хочу. Это выглядит жалко». – Зато ты могла бы… – начал я, но она, как там, у машины, коснулась рукой моих губ и покачала головой. – Тебе виднее, – кивнул я.

Следующие три дня мы довольно много времени проводили вместе. Маринка с утра уезжала в офис, а мы обретались возле бассейна или на веранде под наблюдением Пашки, который жался по углам, предпочитая не показываться нам на глаза. Конечно, он следил за нами, а по вечерам являлся с подробным отчетом к грудастой.

Мы играли в шахматы, один раз мне удалось выиграть, Муся улыбнулась, а у меня возникло чувство, что выигрыш вовсе не моя заслуга. Девчонка просто решила меня порадовать. Не скажу, что я большой любитель шахмат, но чем еще занять себя в компании глухонемой? А оставлять ее одну мне не хотелось.

Уже через день она практически не отходила от меня ни на шаг. Странное дело, но ее присутствие вовсе не было в тягость. «Убогих тянет к убогим, – мысленно усмехался я. – Вот мы и нашли друг друга». Я смотрел, как она выходит из бассейна, длинная, нескладная, с квадратными коленками, и пытался представить: каково это, жить в мире, где всегда царит тишина? Где люди не могут запудрить тебе мозги словами, и ты оцениваешь их только по поступкам. Девчонка очень наблюдательна, это я понял сразу. На Пашку она смотрела едва ли не с жалостью, он вряд ли это замечал, а если бы вдруг обратил внимание, то очень бы удивился. Интересно, что она думала обо мне? Очень скоро я смог узнать об этом.

Мы закончили очередную партию, и Муся написала в блокноте: «Ты добрый».

– Решила, что я нарочно поддаюсь? – спросил я.

«Нет, – написала она. – По-другому. Ты не считаешь меня калекой».

Это здорово разозлило, может, потому, что я ей поверил. Полдня после этого я мысленно повторял «добрый» и зло усмехался. Но злился я, конечно, не на нее. Рядом оказался человек, которому не жаль было потратить на нее время, и девчонка была мне признательна. Вот и все. Ей невдомек, почему я это делаю, так что ее проницательность в этот раз не сработала.

Через два дня я решил, что торчать все время в доме ни к чему, мы выбрались в город. Болтались по набережной, потом в парке. Обедать отправились в ресторан. Она держала меня под руку и выглядела очень забавно. Постоянно оглядывалась, точно проверяя, смотрит на нас кто-то или нет. Напускала на себя вид серьезной дамочки, даже пригладила свои вихры и накрасила губы. Я посмеивался, а она улыбалась мне в ответ. Она отлично читала по губам, я говорил, а она исписывала блокнот ответами. Писала крупно, с большим количеством ошибок, я их исправлял, и тогда она начинала смеяться. Это было что-то вроде игры, которая увлекла обоих. В тот день она была в сарафане с дурацкими рюшами и выглядела школьницей-подростком. На ногах сланцы.