Текст книги "Найти, влюбиться и отомстить"

Автор книги: Татьяна Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Сильное, – вздохнула я. – Хотя довольно трудно объяснить, что в нем такого особенного… А что за история?

Мы уже вошли в квартиру, пока я искала тапочки, Юрка прошел в кухню и запустил кофе-машину. Стоя ко мне спиной, покачал головой, словно бы сомневаясь, стоит ли продолжать.

– Совершенно дикая…

– Как и все рассказы о нем. Ты собираешься испытывать мое терпение или наконец ее поведаешь?

– Не уверен, что тебе надо ее знать.

– Тогда тебе следовало бы помалкивать, но если уж на это ума не хватило, будь любезен рассказать.

– У него была девушка, – с воодушевлением начал Юрка, ставя передо мной чашку с кофе. Глаза его горели, на лицо пал отблеск вдохновения. Я решила, что, несмотря на недавние слова, рассказать очередную историю ему попросту не терпится, а еще подумала: мы с ним совсем как дети. Чужая жизнь так нас увлекла, что болтовня о подвигах Владана стала чем-то совершенно необходимым, как доза для наркомана. – Говорят, он так любил ее, что без сожаления отдал бы за нее свою жизнь. Они служили в одном отряде. Подробностей я не знаю, короче, речь шла о каких-то важных сведениях, которые они должны были доставить своему командованию, пройдя через вражеские патрули. Задание оказалось очень опасным. Сначала им везло, но когда их в очередной раз остановили, их рассказ о том, что они брат и сестра, направляющиеся к родственникам, вызвал подозрения. Их тщательно обыскали, но ничего не нашли, потому что девушка успела незаметно проглотить микрочип, который надо было доставить. Их заперли в каком-то сарае, однако им удалось сбежать. Они угнали армейский джип, за ними бросились в погоню. Началась стрельба, и девушка погибла. Владан это не сразу понял, только после того, как выстрелы стихли и стало ясно: им удалось уйти.

– Это все? – спросила я, когда Юрка вдруг замолчал.

– Нет. Ему пришлось бросить машину и дальше добираться пешком. Он не мог взять с собой девушку, понимаешь? А микрочип был в ее теле. Чтобы выполнить задание, его необходимо было извлечь.

– Ты хочешь сказать… – начала я и замолчала, во все глаза глядя на Юрку.

– Да, – медленно кивнул он. – Ему пришлось кромсать тело любимой. Так он поседел в одну ночь.

– О, Господи, – выдохнула я. – Да этого просто быть не может!.. – Тут я поняла, что ору, а Юрка под моим гневным взглядом пожимает плечами. – По-моему, это чушь собачья, – сказала я куда спокойнее. – Надеюсь, не сам Владан такое выдумал. А может, он чокнутый? Спятил на войне, такое случается. Вот и рассказывает небылицы.

Я представила Владана, который в теплой мужской компании ведет разговоры по душам, и вынуждена была признать: это еще менее вероятно, чем Юркина история. Он точно не из тех, кто любит о себе потрепаться. Но откуда тогда все эти жуткие истории?

– Ладно, я побежал, – поднимаясь из-за стола, сказал Юрка и направился к входной двери.

А я пожалела, что он ушел. Теперь стало ясно, мне просто необходимо с кем-то поговорить. С грустью пришлось констатировать: рядом нет друзей, которым я могла бы довериться. Только папа и Руфина. Но ни ей, ни ему я, по неведомой причине, не хотела рассказывать о том, что произошло однажды ночью четырнадцать лет назад. А без этого объяснить, почему наша встреча так меня поразила, не представлялось возможным. «У меня нет друзей, – с горечью подумала я. – Друзья – это те, от кого не нужно что-то скрывать. А вся моя жизнь – сплошные недомолвки. Я всегда боялась сказать правду. Если молчать о ней, можно убедить себя и других, что ничего ужасного не происходит».

Владан позвонил после обеда. Само собой, все это время я места себе не находила. Он говорил, что ему надо подумать. На самом деле он, скорее всего, наводил справки, чтобы знать о предстоящем деле не только с моих слов. Если верить слухам, у него есть связи, а значит, есть возможности. Обо мне он тоже решил навести справки? И теперь знает всю мою подноготную? При этой мысли я так стиснула зубы, что челюсти заломило. А когда услышала звонок мобильного, бросилась к нему со всех ног, умудрилась споткнуться и растянулась на полу. Схватив мобильный, сказала отрывисто:

– Да, – и замерла.

– Здравствуйте. – Его голос звучал сдержанно, и я с ужасом подумала: он откажется. – Я обдумал ваше предложение.

– И… и что?

– Попытаюсь вам помочь.

– Спасибо, – выдохнула я и заговорила деловито: – Куда перевести деньги?

– Заплатите, когда я закончу работу. На возможные расходы достаточно тысяч двадцать, если понадобится больше, я скажу. Вы говорили, у вас есть архив подруги? Захватите его. Жду вас в своем офисе. – Он назвал адрес.

– Когда можно подъехать? – спросила я.

– Прямо сейчас. Советую взять такси. – Он отключился, а я заметалась по комнате. Без особого толка, надо сказать. Однако вскоре смогла успокоиться. Сунула в сумку ноутбук, проверила, есть ли в кошельке деньги, и, схватив ключи от машины, спустилась во двор.

Владан советовал взять такси, я не очень поняла, зачем это делать, и в некотором сомнении потопталась возле своей «Ауди». Может, он не хочет, чтобы нас видели вместе, то есть видели мою машину возле его офиса? Но если он займется расследованием, о нашем знакомстве в любом случае узнают. Мысленно махнув рукой, я села в машину. В конце концов, он сказал «советую», значит, выбор оставил за мной.

Офис Владана находился в районе, прозванном Ямой. Такому названию район был обязан своему месторасположению. Наш город изначально строился возле реки, места здесь холмистые, старинный собор и прочее историческое наследие находятся на вершинах холмов. А между ними узкие улочки и переулки, в хитросплетениях которых немудрено заблудиться. Лет тридцать назад центральные улицы расширили, часть старых, обветшалых домов снесли. Однако новшества совсем не коснулись района старого рынка, расположен он между трех холмов, в низине. Яма, одним словом. В этом названии крылся еще некий смысл. Вокруг рынка лепились ветхие домишки, в основном, частный сектор. Их облюбовали выходцы с Кавказа и Средней Азии. Потихоньку скупали дома, и теперь русскую речь там услышишь нечасто. По крайней мере, если верить тем, кому по душе лозунги «Россия для русских». Так это или нет, одно несомненно: район считался неблагополучным. В темное время суток туда лучше не соваться, и таксисты больше двух минут клиентов там не ждали. Те из жителей, кто мог себе это позволить, давно его покинули. Лет пять назад власти предпринимали очередную попытку придать Яме презентабельный вид, и здесь началось строительство многоквартирных домов. Однако затея провалилась. Цена за квадратный метр была ниже, чем в других районах города, но и это не помогало. Часть квартир так и остались непроданными, а те, что удалось продать, купили все те же выходцы с Кавказа. Недавно тут открыли мечеть. Открытие новой мечети одни считали своей победой, другие безусловным поражением. Сколько здесь живет нелегалов, приходилось лишь гадать, их становилось все больше, а напряжение и взаимное противостояние с годами росло. То, что Владан выбрал подобное место для своего офиса, вызывало недоумение. Хотя, может быть, все просто: его привлекла низкая цена на офисные помещения.

Поплутав немного по переулкам, я оказалась возле трехэтажного здания с номером двадцать девять на фасаде. Обычный жилой дом, на окнах занавески, на подоконниках цветы. Вход со двора, но со стороны фасада тоже была дверь, пластиковая, с большим стеклом. К ней вели три ступени, выложенные плиткой. «Кому взбрело в голову в таком месте поставить стеклянную дверь? – подумала я и сама ответила на этот вопрос: – «Дом двадцать девять, вход с фасада», – сказал Владан. Должно быть, он выкупил одну из квартир и устроил в ней офис».

Рядом с дверью два окна, тоже пластиковые. Прочие окна дома с деревянными рамами, краска на них облупилась, одна из форточек болталась на единственной петле, создавая угрозу для прохожих. Прямо возле двери стоял новенький спортивный автомобиль. «Мазератти», – присвистнула я. Ее присутствие здесь казалось совершенно неуместным.

Припарковавшись рядом, я вышла из машины. Из подворотни напротив появились двое подростков и, привалившись к стене дома, наблюдали за мной. Один что-то сказал другому, кивнув на меня, и оба засмеялись. А я поспешила к застекленной двери, чувствуя на себе их взгляды. Никакой таблички рядом с дверью не было, но это не удивило, Юрка предупреждал, что Владан в рекламе не нуждается. Дверь оказалась приоткрытой. Толкнув ее, я вошла в просторную комнату. Прямо напротив за столом сидел Марич. Обстановка офиса спартанская: стол, два кресла, стеллаж, совершенно пустой, если не считать дюжины пивных кружек, должно быть, хозяин их коллекционировал, шкаф с лакированными створками и диван в углу. У дивана был такой вид, точно не одно поколение алкоголиков отлеживало на нем бока, находясь в прострации. На столе стоял ноутбук, рядом принтер. На окнах жалюзи, сейчас приподнятые. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого. Особенно после лицезрения «Мазератти» под окнами. Мужчин не поймешь. Любят дорогие игрушки, при этом откровенное убожество обстановки их вроде бы совсем не волнует.

– Здравствуйте, – сказала я, продолжая оглядываться.

– Привет, – сказал Владан.

Ожидая меня, он просматривал газету, теперь отложил ее в сторону и кивнул на кресло, что стояло напротив.

– Это ваша машина? – спросила я, ткнув пальцем в сторону окна.

– Моя, – усмехнулся Владан. – У каждого есть слабости.

– Ваши мне нравятся.

– Мне тоже.

Стоило мне увидеть его, как я опять разволновалась, оттого и болтала, хотя, наверное, следовало проявить сдержанность. Я торопливо достала из сумки деньги, протянула Владану.

– Вот двадцать тысяч, как вы сказали… архив в моем ноутбуке.

Он взял деньги, достал из ящика стола лист бумаги, написал расписку и отдал листок мне.

– В этом нет необходимости, – покачала я головой.

– У меня свои правила, – возразил он спокойно. Пришлось убрать расписку в сумку.

– Спасибо, что согласились, – пробормотала я, не зная, что еще сказать.

Он кивнул. Понять это предлагалось как угодно.

– Можно вопрос? – решилась я.

– Валяйте.

– Вы наводили обо мне справки?

Он откинулся на спинку кресла, помолчал немного и спросил:

– А надо было?

– Да или нет?

– Меня не интересуют ваши тайны, если они есть, конечно. При условии, что они никак не связаны с убийством, – усмехнулся он.

– Не связаны.

Я смотрела на него, гадая, знает или нет? Лицо абсолютно непроницаемо. А вот во взгляде читался вопрос, словно он ждал от меня чего-то. Я кивнула на свой ноутбук.

– Здесь черновые записи, не только то, что выходило в эфир. – Он вновь кивнул, продолжая меня разглядывать. – У меня есть условие, – собравшись с духом, сказала я и тут же смешалась. – Не условие, просьба.

– Я слушаю, слушаю, – сказал он, когда я замолчала, силясь подобрать нужные слова.

– Я бы хотела… я бы хотела быть рядом. Участвовать в расследовании.

Он опять надолго замолчал, а я испуганно решила: сейчас он меня выгонит. Молча укажет на дверь…

– Думаете, это очень увлекательно? – наконец спросил он.

– Нет. Боюсь свихнуться, сидя в четырех стенах и ожидая результатов.

– Хорошо, – пожав плечами, неожиданно легко согласился он. – Только имейте в виду, начнете мне надоедать, отправлю домой в два счета.

– Вы можете говорить мне «ты», – выпалила я, еще не веря в удачу.

Он в очередной раз окинул меня внимательным взглядом.

– Как скажешь. Тогда и тебе стоит перейти на «ты».

– Я попробую.

– Трудно «тыкать» взрослому дяде? – засмеялся он.

– Вы выглядите лет на тридцать, – сказала я.

– К сожалению, мне куда больше. Но за комплимент спасибо. Что ж, давай займемся архивом.

Я включила ноутбук, Владан передвинул кресло ближе ко мне, а на экране появилось изображение. Вера стояла с микрофоном в руках, я услышала ее голос:

– Сегодня в областном Дворце культуры проходит открытие фестиваля…

А меня внезапно поразила мысль: передо мной Вера, улыбающаяся, беззаботная, точно от смерти ее отделяли десятилетия, а между тем запись сделана всего за несколько часов до гибели моей подруги. Но Вера не чувствовала на себе ее ледяного дыхания, она даже не подозревала, что стоит к ней почти вплотную, и песчинки в часах, отмеренные ей, уже почти вытекли. Почувствовав дурноту, я прикрыла глаза. Владан, повернув голову, смотрел на меня. Я, ощутив его взгляд, внимательный и серьезный, поспешила взять себя в руки и вновь уставилась на экран.

– Это всегда тяжело, – вдруг сказал Марич.

– Что? – не поняла я.

– Просматривать видеозаписи, на которых они еще живы.

– Они? – задала я вопрос.

– Те, кого скоро не станет. Ты уже знаешь об этом, а они еще нет.

Значит, он чувствует то же самое, что и я. В этом не было ничего удивительного, но я мгновенно прониклась благодарностью к нему, а вслед за этим возникло ощущение узнаваемости и давней привязанности, точно он был рядом все эти годы и мы давно научились понимать друг друга без слов.

– Давай с самого начала, – сказал он, я кивнула, а Вера вновь произнесла:

– Сегодня в областном Дворце культуры…

– Она делала репортажи о фестивалях, выставках кошек… и никогда о политике, – торопливо произнесла я. – У нее не было, не могло быть врагов.

– Да-да, я понял, – кивнул Владан, пристально глядя на экран.

– Сделай крупный план толпы на входе, – услышала я голос Веры. – И афишу возьми в кадр.

– Не учи, – ответил ей Юрка.

– И людей, которые подходят с остановки…

– Любой каприз, хоть всю улицу сниму…

И тут Владан остановил изображение. В кадре люди поднимались по ступеням здания, но не они, как выяснилось, заинтересовали его. Он ткнул пальцем в угол экрана. Возле темного джипа стоял мужчина, привалившись к крылу машины. Лицо точно смазанное. Бритый наголо, в куртке нараспашку. Он смотрел прямо перед собой, туда, где должна была находиться Вера, но в кадр она не попала.

– Когда-нибудь видела его? – спросил Владан.

– Не могу вспомнить никого из знакомых Веры, кто брил бы голову. Почему ты обратил на него внимание?

– Сомневаюсь, что его мог заинтересовать фестиваль джазовой музыки.

– Ты знаешь этого человека? Лицо невозможно разглядеть.

– Я вижу достаточно, чтобы понять, кто передо мной.

– И кто же?

– Кличка у этого типа Флинт. В сфере его деятельности наркота, проституция и прочее в том же духе.

– Какое отношение он может иметь к Вере? – нахмурилась я.

– Вот это как раз интересно.

– Он просто стоит возле машины… ехал мимо, увидел толпу, телевизионщиков и решил взглянуть, что происходит.

– Возможно. Но возможно и другое.

– Он наблюдал за моей подругой?

Владан увеличил изображение, щелкнул ногтем по физиономии бритого на экране и кивнул:

– Точно, Флинт.

– Флинт – это кличка?

– Разумеется. Одно веко у него не открывается полностью, кто-то решил, что он похож на пирата. Давай просмотрим все видеозаписи, вдруг он засветился еще где-то.

На это ушло часа два. Все записи, сделанные за последний год жизни Веры, были нами тщательно изучены, но ни Флинт, ни кто-либо еще, способный вызвать наши подозрения, так и не появился на экране.

– Мне кажется, это случайность, – разочарованно сказала я. – Мы видели его только раз, и я попросту не представляю, что его может связывать с Верой. Следователи просматривали записи и должны были бы обратить внимание на этого типа.

– А кто сказал, что не обратили? – усмехнулся Владан, а я вдруг вспомнила разговоры, что гибель Веры каким-то образом связана с наркотиками. Я считала их глупостью, не заслуживающей внимания. Видимо, что-то отразилось на моей физиономии. – Что? – спросил Владан, приглядываясь ко мне.

– Были разговоры…

– Разговоры о чем? – пришлось ответить. – Что ж, слухи на пустом месте не возникают. Попробуем узнать, что могло связывать Флинта и твою подругу.

– Я не собираюсь учить тебя вести расследование, но в данном случае мы только зря потратим время. Веру бы никогда не заинтересовал подобный мужчина. Он не в ее вкусе, и уж тем более невозможно представить, что она имела хоть какое-то отношение к наркотикам.

– Другой зацепки, как я понял, у нас нет, – спокойно выслушав меня, пожал Владан плечами.

– Что ты собираешься делать? – помолчав, задала я вопрос. – Я имею в виду… встретимся с этим Флинтом? – Я и сама поняла, какую глупость сморозила, и покраснела от досады.

Но Владан, услышав это, не стал усмехаться, делать замечания или каким-то еще способом демонстрировать свое отношение к моим словам. Лицо его оставалось непроницаемым, а голос ровным.

– Для начала узнаем, чем он занят сейчас и чем занимался полгода назад. Если появится что-то интересное… тогда можно и поговорить. Вообще-то такие типы не любят откровенничать, так что прижать его придется основательно.

– Извини, – пробормотала я.

– За что?

– Наверное, мне не следовало лезть с замечаниями.

– Когда я решу, что это действует мне на нервы, непременно сообщу, а пока говори в свое удовольствие. Вечером я собираюсь заглянуть в пару-тройку мест. Те, кто меня интересует, днем обычно отсыпаются и только ближе к ночи выползают на улицу.

– Я могу поехать с тобой?

– Если захочешь, а пока я еще раз просмотрю записи.

Я скопировала видеоматериалы и положила диск на стол. Стало ясно, пора уходить. Я поднялась, Владан первым направился к двери, должно быть, решив меня проводить.

– Тогда я жду звонка, – сказала я неуверенно.

Он кивнул, распахивая дверь и пропуская меня вперед. Мы оказались совсем близко друг к другу. Сегодня он был в белой рубашке навыпуск, длинные рукава закатаны до локтя, верхние пуговицы расстегнуты. На кармане крохотная золотая монограмма, на нее я и смотрела, боясь встретиться с ним взглядом. Мне вдруг показалось, что в комнате нестерпимо душно, я чувствовала, как пылает мое лицо, и даже боялась представить, что может подумать обо мне Владан. Однако уже через минуту у меня появился иной повод для переживаний: оба задних колеса моей машины оказались спущены, не просто спущены, их вспороли ножом или еще каким-то острым предметом. «Чертов район», – со злостью подумала я.

– Потому я и советовал приехать на такси, – разглядывая колеса, заметил Владан.

Стайка мальчишек, посмеиваясь, наблюдала за нами. Самый младший, лет тринадцати, сделав неприличный жест, громко засмеялся. Но стоило Владану взглянуть в их сторону, как мальчишки мгновенно исчезли в подворотне.

– Садись, – кивнул Владан на «Мазератти» и устроился за рулем.

Очень скоро мы оказались в соседнем переулке, мальчишки как раз вывернули из-за угла. Увидев нас, бросились врассыпную, Владан, резко затормозив, выскочил из машины и ухватил за шиворот самого нерасторопного. Он выглядел чуть старше остальных, и в их компании он наверняка был заводилой. Пять минут назад он стоял, вальяжно сунув руки в карманы, привалившись спиной к стене, презрительно вздернув губу, наблюдая за моей растерянной физиономией, когда я таращилась на колеса своей «Ауди», а теперь втянул голову в плечи и боялся поднять глаза. Моя недавняя злость мгновенно прошла, лишь только я поняла, как он напуган. На всякий случай я тоже вышла из машины, готовясь вмешаться, если Владан зайдет слишком далеко в своем желании наказать негодника.

– Кто это сделал? – спросил он, в голосе не было и намека на раздражение. Тем же тоном он мог поинтересоваться, который час. Парнишка молчал, зажмурившись. Владан легонько тряхнул его:

– Кто, я спрашиваю?

– Алик, – пробормотал подросток. Владан разжал руку и вернулся к машине. – Я говорил ему… я говорил, но он не послушал, – сказал парнишка с обидой и побрел по улице, ссутулившись.

– Придется вызывать эвакуатор, – заметила я, садясь в машину.

Владан не ответил. Я-то думала, мы вернемся к офису, но очень скоро мы тормозили возле овощного магазинчика. Дверь распахнута настежь, рядом, прямо на тротуаре, стояли ящики с товаром.

– Подожди здесь, – сказал Владан, но я пошла с ним.

Магазин оказался совсем крохотным, все свободное пространство занимали ящики с овощами и фруктами, у стены прилавок с весами и чековым аппаратом. На стене в рамочке пожелтевший свиток с арабской вязью. Должно быть, изречение из Корана. Подобные я видела в Арабских Эмиратах. За прилавком стоял молодой мужчина и смотрел телевизор, маленький, с черно-белым изображением, тот был прикреплен к стене напротив. За спиной мужчины располагался вход в подсобку, завешенный шторой из бамбука. Когда мы входили в магазин, я успела уловить какое-то движение в той стороне, точно кто-то при нашем появлении поспешил убраться с глаз долой. Бамбуковые палочки все еще плавно покачивались.

– Привет, – сказал Владан.

– Добрый день, – ответил мужчина. Настороженно взглянул и тут же улыбнулся: – Все свежее. Только сегодня привез…

– Где Алик? – спросил Владан, приближаясь к прилавку, я осталась стоять возле открытой двери.

– На улице, – пожал плечами мужчина. – Зачем он тебе?

– Твой брат проколол колеса у машины вот этой девушки.

– Ай-яй-яй, – поцокал тот языком. – Нехорошо. Что поделаешь. Дети всегда шалят.

– Не пора ли растолковать ему, что такие шалости добром не кончатся?

– Он никого не слушает.

– А ты постарайся быть услышанным. Или ему это растолкует кто-то другой.

– Ему всего тринадцать, они в этом возрасте все такие. В следующий раз пусть девушка ставит машину в другом месте.

– В следующий раз твоему брату лучше позаботиться о том, чтоб с ее машиной ничего не случилось.

– Я не отвечаю за брата, – резко возразил торговец и махнул рукой.

– Это ты так думаешь, – ответил Владан, перехватил его руку и молниеносным движением вывернул ему пальцы.

Я отчетливо слышала хруст, мужчина вскрикнул от боли и побледнел. А из подсобки появился мальчишка, тот самый Алик. Лицо его пылало, рот кривился, правую руку он держал за своей спиной, дрожа всем телом.

– Ты все слышал? – спросил его Владан. – Если ты такой герой, чего за брата прячешься?

– Ты… – с трудом произнес мальчишка, – ты… ты просто нас ненавидишь.

– Вот как? – вроде бы удивился Владан.

– Все знают, – зло добавил Алик, а я замерла в страхе, не зная, как прекратить все это. Конечно, мальчишка заслуживал хорошей порки, но ломать пальцы его брату… Да этот Владан просто псих…

– Ты колеса проткнул, потому что у девушки кожа светлее, чем твоя, или просто ее тачке позавидовал? – спросил Владан с усмешкой. Глаза мальчика потемнели от гнева, он дернулся, и я увидела, как сверкнуло лезвие ножа в его руке. – Поразмышляй об этом, – продолжил Владан. – И запомни. Если взялся за оружие, ты уже не ребенок. И отвечать будешь, как мужчина.

Владан развернулся и направился к двери. Оба брата смотрели ему вслед, один придерживал ладонью искалеченную руку, в глазах младшего закипали слезы. Едва держась на ногах, я последовала за Маричем.

– Владелец «Мазератти» может позволить себе офис в другом районе, – сказала я, садясь рядом с ним в машину.

– Это мой район, – ответил он. – Я здесь вырос и уезжать отсюда не собираюсь.

А меня прорвало:

– Вот оно что… «очистим город от инородцев»?

– Звучит довольно забавно, учитывая мое имя и фамилию. Кстати, это у твоей машины колеса проткнули.

– Но это не повод устраивать вендетту.

Он взглянул на меня, а я невольно поежилась. Хмурое, с тяжелыми чертами лицо, резко очерченный подбородок и глаза… Сейчас, глядя в них, я чувствовала себя так, будто попала в мрачный подвал, из которого нет выхода.

– Налицо несовпадение мировоззрений, – усмехнулся Владан. – У тебя еще есть возможность отказаться от моих услуг.

– Не дождешься, – буркнула я, отворачиваясь к окну.

Он засмеялся:

– На самом деле мы здесь неплохо уживаемся, хотя человеку со стороны понять, что к чему, нелегко.

– Здесь – это в Яме?

– Ага. Отличный район, а сердца у нас у всех просто золотые.

Мы вернулись к офису, тут меня ждал очередной сюрприз. Моя машина исчезла. На тротуаре, поставив ноги на проезжую часть улицы, сидел чумазый мальчишка лет восьми с копной иссиня-черных волос и грыз яблоко. «Вот и все, чего этот псих добился, – с тоской подумала я. – Мою машину угнали». Владана ее исчезновение отнюдь не смутило. Он притормозил, открыл окно, а мальчишка поднялся и, сунув голову в кабину, сказал солидно, уж очень по-взрослому:

– Дядя Ашот машину увез, через час все будет готово.

Мальчик трепетно провел ладошкой по рулю и спросил совсем другим тоном:

– Прокатишь?

– Садись. – Владан распахнул дверь, мальчишка с сияющим лицом устроился на его коленях, вцепившись руками в руль. И мы покатили по улице. – Как мать? – спросил Владан, ехал он не спеша, желая продлить удовольствие ребенку.

– Теперь нормально. На следующей неделе обещали выписать. Велела тебе привет передать.

– Скажи ей, пусть ни о чем не беспокоится.

Владан надавил педаль газа, и машина рванула вперед, а мальчишка завизжал от восторга. Вскоре мы тормозили возле авторемонтной мастерской, размещалась она в старом кирпичном гараже. Навстречу нам вышел пожилой мужчина и приветливо помахал рукой.

– Ребята скоро закончат, – сказал он, когда мы втроем вышли из машины. Они с Маричем обменялись рукопожатием и обнялись, похлопывая друг друга по спине. – Выпьем чаю… как девушку зовут?

– Полина.

– Красивая девушка, и имя красивое. Жаль, что так получилось с твоей машиной, – продолжил он, с улыбкой глядя на меня. – Не сердись. У нас хороший район…

– Ага, – не удержалась я. – И сердца у всех золотые.

– Правильно сказала, – засмеялся он, вроде бы не замечая иронии. – В любое время обращайся, красавица. Дядя Ашот все сделает в лучшем виде. Друзья Владана – мои друзья.

Мы прошли в маленькое помещение, пристроенное к гаражу, что-то вроде кабинета. Чистенько, уютно. Старый диван был застелен ковром. Хозяин заварил чай, мы устроились за низким столиком, стоявшим возле дивана. Мальчишка вернулся к машине Владана и устроился в кабине. В открытую дверь я видела, как он, захлебываясь от счастья, изображает работу двигателя и крутит руль. Может, я и вправду чего-то не понимаю?

Минут через сорок мне вернули «Ауди», денег за работу не взяли, что, впрочем, не удивило. Возле автомастерской мы и простились с Владаном, я отправилась домой, договорившись, что часов в девять вечера он за мной заедет.

Оказавшись в квартире, я устроилась за компьютером, очень жалея, что не могу позвонить Руфине. То есть, конечно, позвонить могу, но в это время она, скорее всего, спит. Придется ждать до утра. Мне хотелось поговорить с ней о человеке, с которым меня так странно свела судьба. Все мои мысли были заняты им, а отнюдь не предстоящим расследованием. По этой причине я чувствовала себя виноватой, едва ли не предателем. К тому же после инцидента в Яме я сомневалась, что вообще поступила правильно, обратившись к нему. Владан верно сказал, мы люди из разных миров и сможем ли существовать рядом, большой вопрос. И вместе с тем я не хотела, да и не могла отказаться от совместного расследования. Романтический образ, созданный моей детской фантазией, явно не соответствовал реальному Владану, но из-за этого не стал менее притягательным.

Конечно, его гестаповские методы вызывали у меня протест, и вместе с тем я отдавала себе отчет, что у него куда больше шансов отыскать убийцу именно из-за его решимости добиваться цели любыми средствами. Данное открытие добавило переживаний, я поспешила успокоить себя тем, что, находясь рядом, не позволю ему перейти разумные границы, и мрачно усмехнулась: сегодня я тоже была рядом, и что? «Сегодня я была не готова, – мысленно оправдывалась я. – Только это и не позволило мне вмешаться». И вновь усмехнулась, подловив себя на вранье. Окажись на месте Владана кто-то другой, я бы, ни секунды не раздумывая, отказалась от его услуг и поторопилась вычеркнуть из своей жизни. А сейчас просто придумывала себе оправдания и вновь обманывала себя, считая, что смогу как-то на него повлиять. Если отбросить все лживые доводы, выходило следующее: наша встреча через столько лет произвела впечатление, не просто впечатление… Я не сомневалась, что она действительно изменит мою дальнейшую жизнь. Вот только никто не обещал, что это принесет мне счастье. Один раз я уже обожглась и теперь со страхом думала, что все может повториться вновь… Боль, с которой невозможно справиться, гнетущая тоска – они были моими спутниками весь прошедший год. «Я не ребенок, – утешала я себя. – Не глупая девчонка, которую легко обмануть. Я не позволю этому случиться еще раз… и влюбляться в него тоже не собираюсь».

Сама по себе эта мысль уже настораживала, а ближе к девяти я вдруг задумалась, что следует надеть, и полчаса проторчала в гардеробной, потом нашла косметичку, о существовании которой вроде бы забыла на целый год, и с особой тщательностью подкрасилась, бормоча при этом: «Неизвестно, куда нам сегодня доведется заглянуть, на всякий случай лучше быть во всеоружии». Глупость несусветная, и означала она лишь одно: я хотела выглядеть привлекательной в глазах Владана. «А почему бы, в самом деле, не влюбиться? – не на шутку разошлась я. – Клин клином вышибают». Учитывая то, чему я сегодня стала свидетелем, больше бы подошла другая пословица: «Из огня да в полымя».

Наконец позвонил Владан, прервав мои затянувшиеся душевные мытарства. Спросил адрес и сказал, что подъедет через несколько минут. А я, взглянув на себя в зеркало в прихожей, раздраженно произнесла: «Вырядилась, как на свидание». Желая себе что-то доказать (что, и сама толком не понимала), я сменила платье лососевого цвета, любимое, в котором считала себя настоящей красавицей, на джинсы и футболку. Подумала смыть макияж, но так далеко заходить не стала.

Выйдя из подъезда, я увидела «Рендровер», свернувший в наш двор, и с некоторым удивлением обнаружила за рулем Владана. Он посигналил, останавливаясь рядом, я села в машину и сказала с усмешкой:

– Дорогие у тебя привычки.

– Есть еще мотоцикл, – кивнул он совершенно серьезно. – Вообще-то я мечтаю о «Кадиллаке» образца пятьдесят шестого года. Найду убийцу, получу деньги и, возможно, осуществлю свою мечту. А ты о чем мечтаешь?

Вопрос поставил меня в тупик. Проще всего было ответить какую-нибудь глупость, но я задумалась, вот тут-то и выяснилось, что с мечтами у меня туго. Найти убийцу Веры – это цель. Но мечта… мечта – совсем другое. И у меня нет ни одной. Даже малюсенькой.

– Я мечтаю о том, чтобы люди относились друг к другу с уважением и любовью, – съязвила я, пытаясь скрыть легкую панику от своего внезапного открытия.

– Примерно это я и ожидал услышать, – сказал Владан без тени насмешки. – Девушка вроде тебя должна мыслить масштабно, с пользой для всего человечества.

– А тебе что мешает?

– Жизненный опыт. Ко всем с любовью точно не получится.

– Куда мы едем? – решила я сменить тему.

– Прокатимся по городу.