Текст книги "Мой шикарный босс"
Автор книги: Татьяна Веденская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Послушай, мне надо работать.
– Может, я тебе вечером перезвоню?
– Нет. Ты можешь мне вообще не звонить? – умоляла я.
– Не дури. Я же сказал – я решил вернуться. И ты сама этого хочешь, я уверен.
– Да пошел ты! – Я снова, в который раз, нажала отбой.
Интересно, сколько он еще выдержит? Или я. Может, мне действительно на роду написано жить с подобным мужчиной, для которого искренняя любовь не имеет значения? Может, принять все как есть? В конце концов, надо думать не только о дурацких чувствах, меня не сегодня завтра могут уволить. Мне нужна какая-то поддержка, опора.
– Что, опять бывший? – поинтересовалась Алена, на секунду подкравшись к моему столу. Вот уже неделя, как мы пахали практически без остановки и разговаривали друг с другом исключительно украдкой. Что говорить, за неделю царствования Снежного Короля (Шувалова С.С.) дисциплина улучшилась вчетверо. Для начала, во вторник он уволил одного нашего менеджера только за то, что тот не перезвонил какому-то клиенту. Вот именно, только за это! Он подошел, вызвал его в центр нашей перегороженной столами залы и громко спросил:
– Вы помните такую фамилию: Светлов?
– Ну… в принципе… – промямлил менеджер.
– Он ждал вашего звонка весь вчерашний день. Ему нужны были номера моделей копиров! – Красивое, резко очерченное лицо Шувалова не выражало никаких эмоций, так ученый смотрит на подопытных кроликов.
– Я не нашел их, – попытался отбиться менеджер. – У нас нет этого товара.
– Внимание, все! – хлопнул в ладоши Шувалов. – Объясните коллеге, что нужно делать, если товара, который нужен клиенту, нет.
Сначала была тишина. Никто не дурак лезть в пекло. Мало ли, ответишь не так или просто высунешься, а потом тебя же и обвинят. Инициатива наказуема. Тогда он, Станислав Сергеевич, улыбнулся одними губами, сверкнул своими ледяными голубыми глазами и продолжил:
– Кто ответит правильно, сможет взять день отгула.
– Серьезно? – зашевелился народ. Я же на слово «отгул» реагирую моментально, поэтому выперлась вперед:
– Надо перезвонить и предложить аналоги других фирм. Или порекомендовать обратиться к производителю.
– Как ваша фамилия? – прищурился Шувалов.
– Митрофанова, – гораздо тише пискнула я.
Взгляд его вдруг стал нехорошим. Внимательным, задумчивым.
– Вы так хотите отгул? Вы уже, кажется, погуляли в начале недели, – медленно произнес он. – Не нагулялись?
– Я… просто…
– Хорошо. Достаточно, не надо пояснений. Ответ ваш меня устраивает, но отгула я вам не дам. Просто ваш самовольный уход в понедельник не будет иметь для вас последствий. На этот раз. – У него был низкий голос, от которого по коже бежали мурашки.
– Спасибо, – кивнула я, чертыхнулась и в очередной раз поклялась себе никуда никогда не лезть.
– А вы, дорогой мой господин, уволены, – заявил вдруг Шувалов, посмотрев снова в сторону провинившегося менеджера. Чем, естественно, поверг всех в панику. Если у нас теперь увольняют за такое, то у всех нас сомнительные перспективы. Народ побледнел.
– Но как же так? – растерянно оглянулся менеджер. В принципе, он действительно никогда не был хорошим менеджером. Скорее он был из тех, кто высиживает положенные часы и ворует клиентов. Но все мы не без греха. По лицам сотрудников пробежала тень сочувствия.
Шувалов улыбнулся своей ледяной улыбкой и сказал сакраментальное:
– Хорошего дня! – И отбыл в директорскую.
После этого, как вы понимаете, желание бегать на перекуры, так же как и бездельничать, сидеть в Интернете и вообще тянуть кота за хвост, у всех поуменьшилось. Всю неделю мы ходили на цыпочках и облизывали клиентов так, что те оглядывались в поисках скрытой камеры. Все было похоже на сон, готовый оборваться на самом интересном месте.
А сегодня, в пятницу, день начался с того, что весь наш он-лайн был поставлен на контроль. Еще утром к нам в отдел пришел трезвый (!!!) и бледный системный администратор. Он немного помялся, но потом откашлялся и сказал, что по велению высокого начальства имеет всем нам сообщить «один очень нехороший новость».
– Теперь, чтоб вы знали, я буду выборочно, по требованию Шувалова, – тут сисадмин поднял глаза к небу (в виде подвесного потолка), – распечатывать все страницы Интернета, куда вы заходите.
– В смысле?
– В смысле, не лазьте больше на порносайты, – зло огрызнулся он.
Видно было, что ему самому не нравился подобный расклад. Потому что порносайты – любимое место программистов. И вообще, если начальство увидит, куда мы лазим, то лучше, чтобы у нас немедленно прошла мощнейшая вирусная атака, которая бы уничтожила все данные. Но как же нам, цивилизованным служащим с современными способами работы, обходиться без Интернета? Это же каменный век! Так теперь никто не работает! Как же теперь сайты с гороскопами, как же «аська»? А ленты новостей и анекдотов? А сайты знакомств? А одноклассники, наконец?
– Вечер перестает быть томным, – присвистнул кто-то. – И чем нам заниматься?
– Работать! – развел руками сисадмин. И ушел, понурившись.
Работать мы не любили. Обходиться без Интернета было все равно что жить без солнечного света. Офис еле выстаивал. Кто-то начал поговаривать, что в таких условиях он работать не может. Кто-то рыдал и клялся, что не останется. Кто-то молча принялся рассылать резюме, но все это не помогало. По ряду причин. Во-первых, наша фирма – чуть ли не единственная, где были и хорошая, твердая зарплата, и процент от продаж. Во-вторых, этот процент был очень-очень хорошим и большим, потому что фирма наша торговала оборудованием, растаможенным влевую, за откаты. Оборудование было дешевым, а клиенты счастливыми и склонными к опту. В-третьих, и это лично для меня стало самым неоспоримым плюсом, – наша фирма располагалась практически рядом с моим домом, Никиной школой и маминой квартирой.
Моя жизнь – это круговорот из школы, дополнительных уроков, домашних заданий и т. д. и т. п. Плюс кружки-секции, плюс магазины – я просто не успевала бы добираться до другой работы. Я и сюда-то часто опаздывала. Раньше. До Шувалова. Так что такое место потерять мне совершенно не улыбалось. Как и всем остальным. Поэтому и ломка без информационной иглы у меня проходила легче, чем у других. Мы теперь развлекались тем, что обсуждали моего бывшего. Украдкой, без отрыва от производства. Тем более что он повадился звонить мне в самые неподходящие моменты.
– И чего ему надо? Ты говорила, чтоб он больше не звонил? – шептала Алена, делая вид, что у моего стола она читает какие-то бумаги.
– Сто раз!
– А он?
– Требует, чтоб я перестала дурить, – сообщила я, продолжая в это время печатать. Хорошо, что мы женщины. Умеем делать несколько дел сразу.
– В чем-то он, безусловно, прав, – хмыкнула Алена. – Ты что, все ждешь настоящей любви?
– Ничего я не жду.
– Тогда твой Кирилл – не самый плохой вариант, – причмокнула она.
Хорошо ей говорить, она замужем за человеком, который сдувает с нее пылинки.
– Я все понимаю, но больше не могу слышать его голос. Уеду на выходные на дачу, там у меня телефон не ловит.
– Умно, но это временная мера. Проблему надо решать. Может, ты действительно дуришь?
– Я не дурю. Давай сменим тему, – обиделась я.
– Как скажешь, – пожала она плечами. – Слушай, ты все еще прячешь свою машину?
– А как же, – ухмыльнулась я. Всю неделю я приезжала на работу на полчаса раньше, оставляла машину за пару домов от нас и приходила пешком. Это было непросто и очень неудобно, но я решила дождаться, пока волна увольнений схлынет. Я надеялась, что если не буду попадаться начальству на глаза, оно, глядишь, меня забудет. Хотя похоже, что он всеведущ и вездесущ.
– Он, как око Саурона, за всеми смотрит! – согласилась со мной Алена.
– Может, у него тут шпионы?
– Думаешь, он Хрюнину завербовал? – насторожилась Алена.
Мы аккуратно обернулись и посмотрели на Ольгу. Спокойное лицо выражало полную гармонию.
– Это не исключено, – кивнула я. – Она за прибавку к зарплате всех нас сдаст.
– О чем это вы? – вынырнула из-за монитора хрюнинская голова. – Опять дурью маетесь?
– И почему это все считают, что я дурью маюсь? – всплеснула я руками. Алена фыркнула и ушла на свое место. А у меня как раз зазвонил телефон, и я принялась общаться с клиентом, жаждущим купить кучу какой-то ерунды. Мыши, материнские платы, память, шнуры, адаптеры – я погрузилась в пучину наименований, сортировки, фильтров базы и забыла обо всем. Клиент был невыносим, но у меня уже давно установилась система собственной безопасности, при которой я могу долго и очень подробно разговаривать с человеком, при этом совершенно ни о чем не думая. На автопилоте, так сказать.
– Ну, ты монстр! – всегда говорила Алена. – Я бы его уже сто раз послала. Как ты не взорвешься?
– Я не чиркаю спичкой, – отмахивалась я.
Вот и сегодня был именно такой случай. Клиент долго составлял со мной список, мы перезванивали друг другу несколько раз. Потом мы выписывали счет, пересылали его по Интернету, уточняли, что каких цветов. И всему этому не было конца-края. Уже и Алена мне помахала рукой, и даже Хрюнина стала собирать свои поросячьи пожитки, а я все сидела, погруженная в мир цифр. Крупный заказ – всегда хорошо, а сейчас мне особенно нужны баллы.
– Не заработайся! – ехидно шепнула Хрюнина и отчалила.
Я нервно посмотрела на часы. Вот попала, и что только этому клиенту надо? В пятницу вечером?! Доколе?!
– Давайте я вышлю вам ссылки на фотографии вашего оборудования, – уже не зная, что предложить, сказала я.
Клиент задумался.
– А вы работаете в кредит? – выдал наконец он.
Я сжала зубы.
– Это возможно, если бы вы были нашим постоянным клиентом. Для этого нужно иметь годовой оборот не меньше ста тысяч долларов. Тогда вам может быть открыта кредитная линия.
– А, понятно, – разочарованно протянул клиент. – Тогда я не могу с вами сейчас работать. У меня деньги будут только через два месяца.
– Это проблема, – согласилась я. Конечно, в глубине души я озверела. Я потратила на него полдня, задержалась на работе, составила огромный заказ, чтобы узнать, что у клиента нет денег. Ну не свинство ли это? И почему всегда такие козлы достаются мне, а не, скажем, Хрюниной?
– Тогда что же делать? – наивно переспросил клиент.
Я еле сдержалась, чтобы его не послать.
– Вы запишите мои телефоны. Перезвоните, когда надумаете. Я не буду удалять ваш заказ, чтобы нам его еще раз потом не переделывать. Так вас устроит? – выдавила из себя я. Автоматизм – удобная вещь, а я и вправду напоминала себе автоответчик.
День подошел к концу, и, если не считать дурацкого клиента, прошел он неплохо. Да, я не смогла поболтать с виртуальными подружками по «аське». Но зато и с Шуваловым ни разу не встретилась.
Я выключила компьютер, сунула телефон в карман и схватила сумку. В офисе уже было почти пусто. Где-то в утробе серверной страдал в разлуке с грудастыми интернет-красотками сисадмин. Остальные уже ушли. Легкой походкой я направилась к выходу, как вдруг, проходя мимо дирекции, увидела открытую дверь в большую переговорную. Там, в глубине директорских покоев, раздавалось какое-то шуршание.
«Черт, неужели он еще здесь?» – дернулась я и на всякий случай дальше пошла на цыпочках.
Тут дверь в дирекции хлопнула и послышались чьи-то шаги.
Я похолодела. Откровенно говоря, Шувалов каждый раз вызывал у меня оторопь и частичный паралич нижних конечностей. Что-то было в нем такое, от чего хотелось сразу падать и молить о пощаде. Не дожидаясь, пока тебе отрубят голову. Чувствовалась в нем какая-то чужеродная, непривычная сила.
– Что же делать? – одними губами прошептала я и беспомощно оглянулась.
Буквально в пяти шагах от меня, за стеной послышался звон ключей. Значит, он выходит. Тогда получается, что мы сейчас с ним столкнемся. Снова? Один на один? Ну уж нет! Я категорически не была готова снова услышать это его зверское: «Хорошего дня!» Поэтому я в полсекунды подскочила к нашему общему встроенному шкафу в коридоре, заскочила в него и осторожно прикрыла дверь-купе. Всего-то делов, подождать, пока директор уедет на лифте. Что может быть проще? Я застыла и постаралась не дышать. Снова раздались шаги, потом скрип двери.
«Это он запирает переговорную», – отметила про себя я. Снова три шага, потом пауза и звук стартовавшего лифта. Все не так плохо! Главное, запоздало подумала я, чтобы его плащ (или что там он носит) не висел в нашем шкафу-купе. Но вроде бы пронесло. Наверное, он вообще ничего не носит, переходя из подземного гаража своего респектабельного дома в «БМВ» и обратно, на нашу крытую парковку. У таких людей времена года сменяются незаметно.
Шувалов потоптался и чем-то прошуршал около лифта. На бумаги не похоже, какой-то другой звук. Хрен с ним, лишь бы уехал и дал мне спокойно отбыть на дачу. Но вдруг… вместо того чтобы просто сесть в лифт и отчалить в свою прекрасную мужскую жизнь, Шувалов остановился и сказал:
– Сколько я тебя просил не звонить мне на работу!
«Что?» – беззвучно возопила я. Меня чуть инфаркт не хватил, прежде чем я поняла, что это он не мне. Что это он говорит по телефону. Наверное, звонит кому-то.
– Я не могу отвлекаться, у меня нет перерывов. Что еще ты хочешь? – продолжал он. Помолчал, видимо, слушая ответ. Потом резко и недовольно ответил: – Он уже не ребенок и должен отвечать за свои поступки. Что? Ты считаешь, что я во всем виноват? Знаешь, я не буду с тобой этого обсуждать. Ты ни разу в жизни не проверила у него уроки!
«О господи!» – напряглась я. Не хватало мне подслушивать директорские разговоры.
– Это не мои проблемы. Я не знаю, что ты себе там придумала, но тебе придется остановиться. Сколько можно? Я что тебе, банкомат? Раньше надо было думать! Все… А я сказал – все! – Тут он, судя по звуку, дал отбой и швырнул трубку в сумку.
Я немножко выдохнула. Снова раздался звук лифта и опять какое-то шуршание. Затем Шувалов воскликнул:
– И почему они такие стервы? – Снова непонятный звук.
Я держала кулаки и про себя повторяла: уезжай, ну, пожалуйста, уезжай. Просто садись в лифт и проваливай. Словно ответ на мои молитвы, раздался шум дверей. Лифт открылся. От облегчения я даже глаза закрыла, но тут… мой телефон, мой мобильный телефон, о котором я совсем забыла, зазвонил прямо у меня в кармане. Я растерялась. Шувалов стоял в двух шагах от меня, наверное, он был уже в лифте. Наверное, мне не надо было ничего предпринимать. Но я в истерике попыталась достать и отключить телефон. Локтем я задела дверь и свалила чье-то пальто. Раздался грохот падающей вешалки. И еще раньше, чем мой телефон замолчал, дверь шкафа открылась. На меня в полнейшем изумлении смотрел господин Шувалов, а я только щурилась и пыталась натянуть на лицо подходящую случаю улыбку.
Глава 5
Лучший способ сбросить стресс
Прежде всего хочу отметить, что всю свою жизнь я имела проблемы из-за диссонанса между желаемым и действительным. Как я всегда мечтала взять в руки весла и направить лодку моей жизни в нужное мне русло! В конце концов, я не была глупа или ленива. И многое знала и умела. Но всемогущие обстоятельства толкали меня в другие стороны. Или крутили мою лодку против оси, а если вдруг кручение на секунду останавливалось, я понимала, что стою все в той же скучной тихой заводи. Даже не двинулась, даже не вышла на старт. Я бы очень хотела быть независимой. Вечно занятой, красивой и одинокой, но не потому, что не имею выбора, а потому, что не имею времени. Я бы парила над землей, гордая и недоступная. Независимая, и потому сама создавала бы правила игры. Возможно, я бы тоже научилась говорить ледяным тоном: «Хорошего всем дня». И народ бы разбегался в панике по рабочим местам. Я ворочала бы миллионами, кружила бы головы олигархам… если бы не одно «но» – я мать, перебивающаяся с овсянки на обезжиренный творожок в ожидании зарплаты. Я кругом зависима и ничего не решаю. Мое мнение важно только при выборе стирального порошка. И то, как правило, Ника пишет мне на бумажке, что именно купить. И отдает со словами:
– Смотри ничего не перепутай!
Все уверены, что я почти ни на что не способна. Но кто знает, что бы из меня вышло, если бы… если бы я была не я. В общем, бессмысленно жаловаться на судьбу, если не планируешь ничего в ней менять. Я не планировала. Моя главная мечта была, чтобы все оставалось так, как есть. Именно ради этой мечты я, в конце концов, и залезла в наш офисный шкаф-купе, хоть и, согласна, это был дикий поступок. Просто не было у меня времени подумать. А что делает женщина, когда у нее нет времени подумать? Правильно! Совершает глупость. Я думала крайне редко и именно поэтому теперь пялилась на господина Шувалова, который стоял, раскрыв рот, и смотрел на меня в крайнем изумлении. В одной руке у него был телефон и фантик от конфеты, а в другой руке, собственно, сама конфета. Вот, значит, чем он шуршал. Кто бы мог подумать, что он любит сладкое. Мне казалось, что он питается только кровью своих жертв!
– Вы ответите на звонок или нет? – любезно спросил он, так и не отрывая от меня взгляда, который плавно трансформировался в насмешливый. Я попыталась сбросить оцепенение, но руки были словно каменными. А телефон в моем кармане действительно все еще звонил.
– С-сейчас, – судорожно кивнула я и нащупала аппарат.
Я поднесла телефон к уху не глядя, продолжая зачарованно смотреть на начальство, словно я и вправду была кроликом перед удавом. Шувалов не отходил и с любопытством сканировал меня, дожевывая шоколадную конфетку.
– Вы будете говорить?
– А? Да, – я сглотнула слюну. – Алле?
– Надька, ты чего трубку не берешь? – В трубке раздался невыносимо громкий голос моего бывшего.
Я поморщилась и отодвинула телефон.
– Я не могу сейчас, – сдавленно пискнула я.
– Что? Почему? – возмутился он. – Это детский сад какой-то. Что там у тебя происходит?
– Я на работе.
– Рабочий день окончен. Ты не должна работать сверхурочно, – назидательно пророкотал Кирилл.
Я сжала зубы. Вот сволочь! Если можно мне испортить жизнь, это, безусловно, сделает Кирюшка. Или мама. Только один из этих двоих мог позвонить, когда я пряталась от директора в шкафу.
– Не звони мне больше, – в который раз выпалила я, расплавляясь под презрительным взглядом Шувалова. И отключила связь. В холле воцарилась тишина.
Я стояла в глубине шкафа и думала, что так идиотски я выгляжу, пожалуй, впервые. Нет, когда я застала дома мужа с этой белобрысой кассиршей, я тоже выглядела не фонтан. Особенно когда с шипением пыталась вцепиться ей в волосы. Но, согласитесь, это все-таки бытовая сцена. С кем не бывает и все такое. А тут…
– Вы поговорили? – ласково спросил Шувалов.
– Да, спасибо, – ответила я.
– Теперь не соблаговолите ли вы пройти в мой кабинет? – продолжил ворковать он.
У меня все упало. Надо же, столько стараний, и все напрасно. Я все-таки вылечу на улицу без выходного пособия. Может, меня даже обвинят в шпионаже! Я подслушивала директорские разговоры. Я сидела в шкафу! Представляю лицо Хрюниной, когда она об этом узнает.
– Всегда знала, что Митрофанова плохо кончит, – скажет она. – Не зря я все файлы держу под паролями.
Я прошла в большую переговорную, а из нее повернула прямо в святая святых – в директорский кабинет. За все время моей работы я была здесь впервые.
– Так, значит, вы предпочитаете одеваться прямо в шкафу? – усмехнулся Станислав Сергеевич.
Господи, я не могу спокойно смотреть, даже когда он просто проходит мимо. Тут же у меня началась аритмия и учащение дыхания. Кажется, я скоро грохнусь в обморок.
– Нет-нет, вы все не так поняли, – робко возразила я, но ему, видимо, моего ответа не требовалось.
– Знаете, я ведь долго не мог решить, что с вами делать, Митрофанова. Есть определенные поводы оставить вас на работе. Ваша характеристика вроде бы нейтральна, но то, что вы творите, выше всяких аргументов. Это уму непостижимо! Вы пропускаете мимо ушей все, что вам говорит начальство, вы сбегаете с работы за два часа до конца рабочего дня…
– За полтора, – аккуратно внесла я справедливое замечание.
Шувалов побледнел. Блин, лучше бы я молчала. Идиотка!
Я прикусила губу.
– Отлично. Это сильно меняет дело, – скривился он. – Вы проигнорировали мое предупреждение, а ведь я знал, что в тот день вы и на работу опоздали. Да-да, я просматриваю периодически журнал прихода и ухода. Очень, знаете ли, любопытно бывает. Вы, например, вовремя не приходите практически никогда. Кроме этой недели.
– Да, – воодушевилась я.
– Но это временно, – «успокоил» он меня. – Если вы привыкли опаздывать, этого не переделать. Итак, вы опаздываете, у вас в руинах вся документация, вы постоянно бегаете на перекуры, сидите в Интернете и вообще приятно проводите время.
– Это не так, – слабо возразила я, но Шувалов набирал обороты. Интересно, он только мое «дело» изучает с такой тщательностью или всех? Если всех, то мы погибли. С таким руководством мы не продержимся и квартала. Нас уволят всех и заменят какими-нибудь роботами. Японского производства. Они будут работать без перерыва, а на ночь сами собой вставать на подзарядку. А Шувалов будет подсчитывать экономию и получать премии от учредителей. Со временем, подумала я, и клиентов заменят роботы, и наши роботы будут сосвистываться с их роботами по каналу WiFi. Загружать друг в друга файлы, синхронизировать их и передавать роботам на склад. Там роботы-погрузчики загрузят оборудование в самоуправляемые машины. Вернее, не так. Интерактивное оборудование, получив сигнал о том, что оно продано, само поедет и загрузится в механические кары и только запросит адрес, по которому надо самодоставиться. Интересно, а чем тогда будут заниматься люди? Понятно, что менеджеры по продажам вымрут как динозавры. Останутся одни только учредители и сисадмины. А Шувалов будет править миром и действительно превратится в механизированный глаз, возвышающийся над миром. Может, его загрузят в ракету и пошлют летать по орбите, чтобы приглядывать за нашей непутевой планеткой?
– Интересно, чем у вас голова забита? – вдруг услышала я фразу, вырвавшую меня из заоблачных высот.
– Что? У меня? – замотала я головой. Неужели я отвлеклась? Со мной так бывало, когда я сильно-сильно нервничала. Например, когда рожала Нику, я тоже думала черт знает о чем. Только потому, что ужасно боялась умереть.
– Ну-ка, повторите мою последнюю фразу, – ледяным тоном потребовал Шувалов.
Я подняла на него глаза и поняла, что он уже не просто зол – он в бешенстве. Черт, ведь все это время он что-то говорил!
– Последнюю? – в ужасе пробормотала я.
– Так! – Шувалов отвернулся и всплеснул руками. – Вы меня не слушали! Знаете, я такое встречаю впервые, ей-богу. То есть вы вообще все пропускали мимо ушей. Интересно, где вас учили так вести себя с руководством. И что, вы и теперь думаете, что вам все это сойдет с рук?
– Нет, – еле слышно, одними губами прошептала я. Как объяснить, что я просто панически его боюсь? Что именно поэтому мне хочется мысленно улететь в облака и не возвращаться, пока он не уйдет. И вот теперь я все потеряла. Как я буду кормить Нику? Как я буду платить за ее репетиторов – она хочет поступать в театральный?
– Я так понимаю, что эта работа вам не нужна? Что ж… – развел он руками.
Я так и увидела, как он дальше пожелает мне «хорошего дня» и пинком выкинет из директорского кабинета. А мне ведь надо платить за две квартиры – свою и мамину. И скоро делать ТО [3]3
ТО – технический осмотр.
[Закрыть]моей ласточке бесфарной.
Слезы сами собой так и хлынули из моих глаз. Я посмотрела в последний раз на Шувалова, прошептала:
– Только не «Хорошего дня!» Пожалуйста! – Я уронила лицо в ладони.
– Что? – не понял он.
Дальше я не стала снисходить до разговоров, а сразу принялась реветь. Говорят, что женщины живут дольше, потому что умеют вовремя сбросить стресс и не тащить на себе всякую тяжесть и душевную боль. Что ж, возможно, это и так. Я, правда, не чувствовала, что мне становится легче.
– Что вы делаете? – рокотал возмущенный шуваловский голос. Я слабо реагировала на окружающую действительность. Плечи мои сотрясались, я растирала слезы по лицу, размазывая заодно косметику, и мне было себя так жаль, так жаль! Сколько же, в самом деле, можно! Всю жизнь тяну свой воз, совсем одна. Мама меня пилит, папа умер, мужиков хороших нет. А теперь я еще и безработная. Ну чем я хуже других? Почему такие, как Хрюнина, никогда не полезут в шкаф? Почему я всегда всего боюсь и никогда ни на что не решаюсь? Почему я такая идиотка?
– А-а-а! – рыдала я, оплакивая свою горькую судьбу.
– Да что ж это такое? То вы молчите как рыба, то ревете белугой, – злился Шувалов.
Мне было плевать. Чего это я буду думать о чувствах человека, который выкинул меня из родной компании, потому что я не смогла повторить последнюю фразу его долбаных нравоучений. Да пошел он!
– А вы тоже хороши! – ревела я.
– Я-то тут при чем? – опешил Шувалов.
Я подняла на него злые заплаканные глаза. Выглядел он довольно растерянно.
– Все вы – мужики – бесчувственные сволочи. А-а-а! – продолжила я реветь. А чего стесняться, если все кончено?!
– Да прекратите вы выть! – возмутился он.
Я только еще больше обозлилась:
– Я не вою, я рыдаю. И не прекращу. Что, приятно выставить женщину на улицу? Вы-то молодец, улучшили показатели! А чем я буду дочь кормить?
– А надо было нормально работать! – возмутился Шувалов.
Я вскочила и посмотрела ему прямо в глаза.
– А я и работала нормально. Что я не так делала? Клиентов не воровала, спецификации выписывала как надо. И отчеты – это ерунда. Все я вовремя сдавала, что было обязательно. А если надо – я и лучше бы могла, только нашему директору это не нужно было!
– Все вы, женщины, только приспосабливаетесь. Делаете только то, что из вас палкой выбьешь! – рявкнул Шувалов.
Я плохо переношу рявканье, особенно от мужчин. Тем более от начальства. Как подбитая этим криком, я плюхнулась обратно на стул и принялась всхлипывать.
– Ну и ладно! Ну и пожалуйста. Как-нибудь справлюсь, – бессильно всхлипывала я.
Шувалов нервно ходил по кабинету.
– Сколько можно рыдать? Это же не метод! – озадаченно разводил он руками.
– А кричать на женщину – метод? – пожаловалась я.
Шувалов остановился, потом что-то решил и пошел к столу.
– Выпейте воды. – Он сунул мне стакан воды.
– Не хочу-у-у! – отвернулась я. – Отстаньте от меня-а-а!
– Да что ж такое. У вас что, истерика? – нахмурился он.
– Ну и что?! Вам-то что-о-о? – хлюпала я.
В принципе, мне становилось легче. Еще немного, и я бы начала успокаиваться сама. Мы, женщины, и не такое переживали. Ничего, работа – еще не конец света. Хотя при мысли, что я все-таки потеряла свое рабочее место, причем по собственной дури, слезы снова и снова наворачивались у меня на глаза.
– Так. Зажмурьтесь, – вдруг неожиданно скомандовал Шувалов.
Еле успела я выполнить его распоряжение, как мне в лицо полетела струя холодной воды из кувшина. Я охнула, захлебнулась, закашлялась и замотала головой. Слезы, в принципе, действительно остановились.
– Что вы делаете?
– Прекращаю вашу истерику, – виновато пояснил Шувалов.
Я уставилась на него, прерывисто дыша, чувствуя, как вода противно течет по плечам и спине.
– Вы с ума сошли.
– Зато вы не плачете. Вам лучше?
– Мне лучше? – оторопела я от вопроса. Впрочем, мне действительно стало лучше. Правда, хотелось порвать Шувалова на куски. Или тоже облить. Но… слез больше не было.
– Да… вроде.
– Вот и хорошо, – обрадовался он. – Что вы так ревете?
– Мне нужна эта работа, – уставшим голосом пояснила я. – Очень нужна.
– Да? – задумался он. – Ну, тогда можете успокоиться. Увольнять вас я и не собирался.
– Да? Правда? – опешила я.
– По крайней мере, до того, как понял, что вы меня не слушаете.
– Ой, простите. Я просто задумалась. Правда? – Улыбка сама собой заползла на мое лицо. – Вы меня не уволите?
– Не сегодня, – моментально нахохлился он.
Не время было спорить с начальством. Я решила, что надо отползать, пока рабочее место все еще мое.
– Я пойду? – робко спросила я и добавила: – Спасибо вам большое.
– Не за что, – буркнул Шувалов, по-прежнему не глядя в мою сторону.
Я бочком прошла к двери и уже почти вышла, как меня нагнал его вопрос:
– Скажите, Митрофанова, а почему вы все-таки прятались в шкафу?
– Я? – переспросила я.
– Естественно. Или там, в шкафу, еще кто-то был? – прищурился он.
Я замотала головой.
– Нет, никого. Я… просто… – замешкалась я. Ну, и что ему сказать? Что я трамвая ждала? Может, у меня тоже проскочит, как у Штирлица? Нет, сейчас его нервировать никак нельзя. Пока он в мирном расположении духа.
– Так что?
– Я услышала ваши шаги.
– И что? – удивился он.
– Просто… просто я подумала, что лучше не сталкиваться с вами. От греха подальше, – добавила я зачем-то.
Шувалов несколько секунд оторопело молчал. Потом откашлялся и спросил:
– То есть это и есть причина?
– Примерно… да, так. Вас все немного боятся, но лично я вас боюсь гораздо сильнее остальных. Я вообще с детства такая трусливая. Вот я и решила… переждать в шкафу. А что мне, самой в клетку с тигром лезть? Чтобы вы меня слопали? Вам-то что, смахнете, как комара, а мне потом как-то жить. Дочку кормить, маму.
– Бред какой-то! – поразился Шувалов.
Я была с ним полностью согласна. Все это действительно напоминало бред.
– Ну, так я пойду? – аккуратно уточнила я.
– Куда? – посмотрел на меня Шувалов. Выглядел он растерянно.
– Домой! К дочке, – пояснила я.
– А, ну конечно, – закивал он. Явно он был где-то в своих мыслях. Может, как раз тоже думал, что лучше бы всех этих сумасшедших менеджеров заменить роботами.
– До свидания.
– До свидания. А вы как поедете? У вас есть машина-то? – неожиданно проявил он заботу.
Я уже было собралась его успокоить, как вспомнила, что моя машина объявлена персоной нон грата. Я и так уже висела на волоске от увольнения, а если он еще узнает мою машину – все. Это и будет последней каплей.
– Нет. Я без машины, – заверила я его. – Да, так и хожу – пешком. До автобуса. Так что не волнуйтесь.
– Да я и не волнуюсь. Только как же вы пойдете?
– А что такое? – удивилась я.
– Вы же вся мокрая. И вообще, не могу я вас в таком состоянии отпустить, – категорически заявил Шувалов.
Кто бы мог подумать? Я подошла к зеркалу переговорной и посмотрела на себя. Вид, прямо скажем, был так себе. Мое лицо оплывшее и покрасневшее от слез, взгляд напоминал взгляд быка, раздраженного красной тряпкой. Всегда знала, что слезы мне не идут. Есть женщины, которые умеют красиво плакать, но только не я.
– Ужас! – только и смогла выдавить я.
Да, если бы я и вправду ездила на автобусе, это было бы страшное зрелище. Тушь, размазанную вокруг глаз, я еще могла стереть кое-как, но вот промокшую блузку и всклокоченные мокрые волосы спрятать было невозможно.
– Знаете что? Раз я вас облил – я вас и отвезу, – вдруг предложил Шувалов.
