Текст книги "Аленький мой"

Автор книги: Татьяна Веденеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– А сейчас обещанный сюрприз.

– Да, моя принцесса, – Славик нарочно произнес это очень раболепно.

– Ну, Славочка, – Алена закапризничала.

– Все, все, все. Молчу и повинуюсь.

Алена набрала побольше воздуха:

– Не слышу барабанной дроби. Изобрази.

Слава тут же исполнил.

– У нас… будет… ребенок, – с остановкой на каждом слове произнесла она.

– Аленький мой… – Слава с новой силой набросился на жену. – Это же просто здорово!

– Да подожди ты! Ненасытный! Дай договорить. Уже семь недель, – торжественно закончила Алена. – Завтра мне нужно дать ответ, буду ли я рожать.

– Ты еще сомневаешься! Хочешь лишить меня маленькой дочки? Представляешь, она будет такой же красивой, как ты. Она будет маленькой Еленой Прекрасной.

– Ты хочешь девочку?

– Я люблю только девочек.

– Не смешно, – надула губки Алена.

– Хорошо, – Слава заулыбался, – объясняю для тех, кто из последнего вагона. Я хочу, чтобы меня в жизни окружали прелестные Аленькие цветочки. И чем их будет больше, тем я буду счастливей.

– Спасибо, Славочка, я очень люблю тебя, – и она с благодарностью уткнулась ему в плечо.

– А то! – Славик был очень доволен собой.

* * *

Слава сдержал свое слово. Алена не могла нарадоваться. Теперь она переживала только об одном: чтобы не набрать лишнего веса после родов и не заработать растяжек. Она аккуратно выполняла все предписания и пожелания врачей, регулярно делала легкую гимнастику, много гуляла. А еще её очень забавляла мысль о том, что она скоро станет мамой. Когда Слава был на дежурствах, она могла часами разговаривать вслух, обращаясь к ребенку. Она не знала, кто там, хотя это сейчас можно узнать запросто. Ей хотелось, чтобы это была тайна.

Где-то ближе к восьмому месяцу беременности Слава предложил, чтобы Алена спала сама. Он очень боялся во сне задеть живот. Алена с благодарностью согласилась.

– А как насчет самого интересного? – спросила Алена.

– Потерпим, не маленькие, – резонно заметил Слава.

– Я-то понятно. А ты-то вытерпишь? Ты ж у нас такой горячий! – слово «горячий», Алена произнесла с кавказским акцентом.

– Конэчно, Аленький, – в тон ей ответил Славик.

* * *

Когда начался декретный отпуск, Алена очень тосковала одна. Она не знала, чем себя занять. Ходить к подругам не было желания. Мама и свекровь сами очень часто навещали ее. Она оживала только под вечер, когда возвращался муж. Слава, зная это, всегда спешил домой. Алена порхала вокруг мужа, как мотылек, если это сравнение применимо к женщине на сносях. Она в подробностях рассказывала о своих ощущениях, делилась переживаниями и страхами. Слава слушал ее и, улыбаясь, думал: “Господи, как мало бабе нужно для счастья”. А разве ему нужно много? Последнее время Слава часто задумывался об этом. Вечерами, когда после ужина он с Аленой в обязательном порядке бродил несколько часов по скверу, а потом, возвратившись домой, не ложился, пока не уснет жена, сидя рядом на кровати, он думал о своем счастье.

Алена засыпала почти сразу. Улыбнувшись мужу и пожелав спокойной ночи, она брала его за кончики пальцев и, счастливая, погружалась в сон. А Слава еще долго сидел рядом и рассматривал милые черты. Во время беременности Алена, как это принято у женщин, не стригла волосы. И теперь они отросшими, слегка волнистыми и непослушными локонами ниспадали на плечи. Славику все нравилось в жене. И ее детская непосредственность, и ее наивная доверчивость, и ее огромные серые глаза, с легкой поволокой, наполняющиеся слезами, если ей казалось, что Слава к ней несправедлив. Впрочем, ее тонкие дугообразные брови никогда не сходились в гневе на переносице: Алена не умела сердиться. А вот обижалась она нередко. И, как казалось Славе, частенько без повода. Но он прощал ей эту слабость, объясняя быструю смену настроения особенностями её нынешнего состояния. Просто старался быть повнимательней. Порой ему казалось, что он и сам «беременный » вместе с женой – так живо он принимал участие во всем этом процессе. Они всегда вместе бывали у врача. Он сам справлялся, хорошо ли протекает беременность и все ли в порядке. Когда жене вдруг хотелось чего-то необычного из еды, то Славик был убежден, что и сам подумывал об этом уже несколько дней кряду. Алену это забавляло, и тогда она специально называла некоторые блюда, которые Славка терпеть не мог. Например, он ненавидел болгарский перец. Его воротило от одного его запаха. И, когда Алена говорила, что приготовит фаршированный грибами и баклажанами перец, Слава сдавался и, вздыхая, молил о «пощаде».

– Только не перец, Аленький. Пожалуйста.

– А что это ты так скис? – улыбаясь, спрашивала Алена. – Разве ты не мечтал о нем несколько дней подряд?

Если на улице был дождь, то они подолгу обсуждали, какие покупки нужно сделать заранее, а какие оставить на потом. Славик при этом выдумывал всякие забавные истории про нерадивых молодых папаш, а Алена от души хохотала. А потом он садился за пианино, и Алена с горящими восторгом и благодарностью глазами следила за легким полетом его рук над клавишами.

– Наша дочка обязательно будет играть, – невозмутимо говорил Славик.

– С чего ты решил, что будет дочка?

– Потому, что потому. Потому, что хочу, – на этот счет он не вдавался в подробные объяснения.

Хотя, если честно, ему было все равно, кто у него будет первым. Но об этом он Алене не говорил. Он просто строил планы на будущее. И очень ждал этого будущего. Теперь он точно знал, чем его семья отличалась от тех, по которым он вначале строил представление о семейной жизни. Слава просто научился любить. И, научившись, вдруг понял, что любовь состоит из множества составляющих. Это и трепетная нежность, и бесконечное внимание. Это желание понимать и умение терпеть. Это большая ответственность, забота друг о друге и поддержка в трудную минуту. А еще близость, каждый раз с новыми ощущениями и новыми переживаниями. Славик был счастлив. Но главное, что счастлива была его Аленушка, его Аленький.

* * *

Как-то ему пришлось задержаться на работе. Слава позвонил Алене и предупредил, что вернется не раньше одиннадцати. Алена погрустнела, но делать нечего, такая служба. Когда Славик уже собрался уходить домой, к нему подошли ребята из отдела:

– Сява, может, останешься? У Юрчика день рождения. Он поляну обещал накрыть. К нам телки классные сейчас подрулят.

– Спасибо, ребята, но я домой.

– Сява, да что с тобой? Заколдовали тебя, что ли? Ну, хоть помоги управиться. Мы сходим, отметимся, а ты их встреть, пожалуйста.

– Без вопросов. Только в темпе, я к одиннадцати обещал вернуться, – Славе не нравилась затея, но и отказать в таком пустяке было неудобно.

* * *

Алена начала волноваться. Было уже около двенадцати, а Славик все не шел.

“Ну, позвонил бы, если что. Так нет. Ни звонка, ни его самого. А вдруг что-то случилось?”

Она так и не привыкла спокойно об этом думать. В памяти всплыли трагические события, которые были не редкостью на работе Славика. Что-то не так. Алена начала себя накручивать, представляя самое худшее. Она решила позвонить в райотдел, но в самую последнюю минуту повесила трубку. Еще подумают, что она его контролирует. Устав терзаться, Алена решила его встретить, благо, отдел был в пятистах метрах от дома. Глупо, конечно. Хотя, с другой стороны, мало ли глупостей мы совершаем в жизни.

Алена сразу увидела Славу. Он стоял на середине аллеи и смотрел в противоположную от нее сторону. Хотела подбежать, но было тяжело. Окликнуть она не решилась. Ночь как-никак. Тогда ей в голову пришла мысль зайти за кустарники, растущие вдоль аллеи и тихонько подкрасться, а потом – сюрприз! Так она и сделала.

В это время к Славику подошел Юрчик, и, извиняясь, попросил побыть еще минут пятнадцать. Их, как назло, задержал расспросами помощник дежурного, а девчонки прибудут с минуты на минуту. И еще попросил подержать пакеты. В них была закуска и выпивка.

– Через пятнадцать минут я спрячу пакеты в эти кусты, – и он указал направление, где затаилась Алена. – И не обижайтесь, я уйду, меня жена ждет.

Алена, конечно, ничего этого не слышала, так как стояла в метрах семи от мужа, укрытая зарослями и мраком. Она видела, как к Славе подошел коллега и передал ему в руки пакеты. По характерному позвякиванию нетрудно было догадаться об их содержимом. Слава опять остался один, поминутно глядя на часы.

Алена была в растерянности. Она не знала, что подумать, поэтому решила выяснить, чем все кончится. Главное одно – домой он не спешил.

Через несколько минут к Славе, нарушая все правила движения, подъехало такси. Из него выпало, именно выпало, пять еле держащихся на ногах девчонок. Смеясь и улюлюкая, они бросились обнимать Славу. А так как руки у него были заняты, отстранится не представлялось возможным. А может, он просто не хотел. На самом деле он очень скучал по шумным компаниям, по вниманию к своей персоне. Но все же как можно вежливее Слава сказал:

– Вы бы, сладкие мои, отлипли от меня. Ваши бойфренды уже на подходе.

Этого Алена не слышала, Слава говорил очень тихо. А вот вопли девиц не оставили и тени сомнений.

– Ой, посмотрите, какой застенчивый, девственник, что ли?

– Да он просто обаяшка! Чур, мой! – нараспев объявила одна из девушек, и, повиснув на шее у Славика, впилась губами в его щеку.

– А плохо тебе не станет, милая? – Алена вышла из темноты на освещенную аллею.

– Аленький, что ты здесь делаешь? – Слава был в шоке.

– А я, как жена Семена Семеновича Горбункова из “Брильянтовой руки”, пришла посмотреть на твое спецзадание. Вижу, не ждал.

– Это что еще за дурыла беременная? Мы ее в компанию не приглашали, – одна из девиц направилась в сторону Алены.

– Заглохни, сука! И отойди от нее. Это моя жена, – рявкнул на нее Славик.

– Ой, можно подумать. Больно надо, – развязано произнесла девушка. А потом, то ли от обиды за «суку», то ли потому, что была слишком пьяна, она толкнула Алену. Очень легко толкнула, но Алена не успела уклониться.

От неожиданности Алена не удержалась и по инерции сделала два шага назад, споткнулась о бордюр и, потеряв равновесие, начала падать. Слава выпустил из рук пакеты. Резко оттолкнув приутихших девушек, он бросился к Алене. Он не успел ее подхватить, она упала.

– Аленький, ты цела? Где ты ушиблась? – он присел рядом и лихорадочно стал осматривать руки и ноги Алены. Убедившись, что все в порядке, Слава начал осторожно поднимать жену.

– Ты же сказал, что вытерпишь, – одними губами прошептала Алена.

– Аленький, это не то, что ты думаешь. Дурочка, ты ошибаешься, – Слава прижал Алену к себе. – Ты неправильно все поняла. Мы сейчас пойдем домой, и я все расскажу. Ты, главное, не волнуйся, тебе нельзя.

– А как красиво клялся: “Никогда не причиню страданий”, – Алена залилась слезами. – А это сейчас, по-твоему, что бы… – Она не договорила, ее скрутила внезапная боль в спине, отдающая в поясницу. Алена вскрикнула и начала медленно оседать. По ногам полилось что-то теплое и липкое.

– Что, Аленький, что? – Слава поднял бесчувственную жену на руки.

– Кажется, у нее отошли воды, – неуверенно прокомментировала одна из девушек. – Ей что, уже срок?

– Нет, – грубо ответил Славик. Ему хотелось удушить ту идиотку, которая толкнула Алену, но ее уже не было среди остальных.

В эту минуту на аллее показались ребята.

– Колька, давай скорей сюда машину! – закричал Славка.

– Сява, мы же собирались посидеть, – возразил Коля.

– Быстрее давай, твою мать! У меня с женой плохо.

На вопрос, куда ехать, Слава на мгновенье задумался. Правильней, конечно, в ту больницу, где она наблюдалась, но там еще был карантин, значит – в дежурный роддом, а может, куда поближе?

– Юрец, позвони в «Скорую», узнай, куда нам лучше ехать, только в темпе, сам знаешь как! – сказав это, он осторожно опустил Алену на заднее сиденье. Она тут же забилась в уголок и, закрыв глаза, тихонько постанывала от боли. Слава наклонился и поцеловал жену в лоб:

– Уже скоро, Аленький, потерпи, – отойдя от машины, он начал быстро соображать, что ему еще понадобиться. Документы! Черт, некогда. Впрочем, это он уладит. Деньги!

– Ребята, деньги у кого с собой есть? А то сейчас начнется: то у них бинтов нет, то зеленки.

Насобиралось немного.

– Ладно, если не хватит, заскочу домой, – успокоил себя Славик.

– Сява, если что, заедь ко мне, – предложил Витька.

– А ты будешь дома?

– Думаю, посижу немного с ребятами и пойду. У меня же мать больная, ты знаешь.

– Хорошо. Спасибо. Где там Юрка, в Кремль он, что ли, звонит? – начал нервничать Славик.

Юрка прокричал адрес, куда следует ехать, из открытого окна. Через пятнадцать минут они были в больнице. Их уже ждали. Видимо, оттого, что Коля и Слава были в форме, документы заполнили очень быстро и без лишних сложностей. Еще через двадцать минут к Славе подошел доктор, которого звали Валерием Ивановичем.

– Ну что там? – дрогнувшим голосом спросил Славик.

– Как вам сказать… Преждевременные роды сами по себе, конечно, вещь нежелательная, но не смертельная. Такое случается. Знаете, какое нибудь резкое движение или просто нервный срыв, да мало ли что может спровоцировать. Кстати, вы не знаете, что произошло с пострадавшей? А то нам из милиции позвонили, а толком ничего не сказали.

– Она оступилась и упала на спину. Это произошло случайно.

– А вы, значит, муж? Что ж не уберегли?

– Это был несчастный случай, не нарочно. Понимаете? – Славе не нравились вопросы доктора. – А что, все так серьезно?

– Я думаю, что особо переживать не следует, – и доктор по-дружески положил руку на плечо Славе. – Правда, у вашей жены нет никакой родовой деятельности. Но это поправимо. Ее уже подключили к системе, стимулирующей схватки. Так что дальше – дело времени. Нам остается только ждать.

– Долго?

– У всех по-разному. А на вашем месте, голубчик, я бы отправился спать. Утром мы вам позвоним. Вы к медсестре зайдите, оставьте телефон, а заодно узнайте, что нужно принести. Она же вам и назовет стоимость всей этой процедуры. Да, главное – не забудьте родовую карту, где вся история беременности. Нам нужно будет сделать пометку. А лучше, если вы сможете привезти ее сейчас.

– Хорошо, я пришлю машину с водителем.

Узнав всю необходимую информацию у медсестры, Слава, успокоившись, отправился домой. Так как было поздно, Коля напросился к Славке на ночлег. Спешить ему было некуда, жил он один, а тут хоть выспится – до работы рукой подать. Машину оставили под подъездом. Когда они перекусили на скорую руку и Коля уже собирался выезжать, чтобы отвезти документы, раздался телефонный звонок.

– Вячеслав Викторович? – спросили официальным тоном.

– Да, это я.

– Это из роддома, где находится ваша жена. Вам нужно сейчас сюда подъехать.

– Что-то произошло? – у Славы все похолодело внутри.

– Просто подъедьте. Карточку не забудьте взять.

Слава никак не мог застегнуть на рубашке пуговицы, его била мелкая дрожь. Он не мог представить, что изменилось за час с лишним после того, как он покинул больницу.

– Хорошо, что я остался, я как чувствовал, – сказал Коля.

– Не каркай.

– Так, может, к Витьку заедем, за деньгами?

– Не нужно, я взял. Если будет мало, завтра еще привезу. Пошли.

Валерий Иванович уже поджидал его в вестибюле. Слава подошел к нему на ватных ногах. Доктор начал без предисловий.

– У вашей жены отказала одна почка. Ее сейчас подключают к аппарату. Нам нужно взглянуть на историю беременности, не было ли у нее осложнений. Для этого и понадобилась карточка. И еще: препараты, которые ей сейчас будут вводить, не всем подходят. Вдруг у нее аллергия, или несовместимость с какими-то компонентами. Она не жаловалась на боли в боку?

– Не помню, кажется, все было нормально, – Слава не узнал свой голос, так глухо он звучал.

– Вы не волнуйтесь. Специалист уже подъехал, врачи у нас первоклассные.

Слава молчал. Внутри нарастала волна страха и протеста.

Это он виноват. Не уследил, не уберег. Боже мой, зачем он остался с ребятами! Но он же ничего не делал! Почему она пришла? Что ее толкнуло? “Она переживала, кретин! Трудно было перезвонить?!” – подсказал ему внутренний голос. А тут еще эта гастролерша! Ну, с ней он разберется, завтра же! А ребенок? Вдруг он погибнет?

– Валерий… – от волнения Слава забыл отчество. – А ребенку это не угрожает?

– Как раз по этому поводу я хотел с вами поговорить. Дело в том, что выход только один: нужно делать кесарево сечение. Мне очень неудобно, но вы сможете завтра оплатить операцию?

– Смогу. Сколько?

Врач назвал стоимость.

– И еще – это очень опасно? – Слава боялся ответа.

– Будем надеяться, что все обойдется, – тихо ответил врач.

– Мне можно остаться?

– Даже, наверное, нужно. Мало ли что, – без особого оптимизма пояснил Валерий Иванович.

* * *

Слава вышагивал по длинному коридору. Больничный запах стерильности, белые стены, удручающая тишина – все очень давило на него.

– Сява, ты бы сел, – робко предложил Коля.

– Отстань.

За окнами серело. Время тянулось, как резина. Вымотанный вконец, Слава присел на кушетку, обхватил руками голову. Тревога и беспокойство не покидали его ни на минуту. Сердце отбивало такой ритм, что, казалось, еще немного – и оно разорвется на мелкие кусочки. Захотелось исчезнуть с лица земли, провалиться в преисподнюю и переждать там. Он хотел закрыть глаза и потеряться во времени, а открыть их, только когда все уже будет позади. Если бы еще не это ужасающее чувство вины. Не дай Бог что с Аленой, он себе этого не простит. От неведения и невозможности помочь Славик чуть ли не стонал. Коля с опаской посмотрел на друга, но говорить ничего не стал. Через какое-то время Славик притих, провалился в забытье.

Он вздрогнул от прикосновения чей-то руки. Это был доктор.

– У вас дочка, – как-то вяло объявил он. – Она сейчас находится в отделении для новорожденных. С ней все в порядке.

Слава никак не отреагировал. Он очень внимательно посмотрел на врача.

– А с кем не в порядке? Что с Аленой?

– Во время операции у нее открылось маточное кровотечение. У нее большая потеря крови. Мы уже связались со станцией переливания. К сожалению, нужной группы у них очень мало, но то, что есть, уже везут. Сейчас не популярно донорское движение. К тому же у нее редко встречающаяся группа – четвертая, резус отрицательный. В общем, нужен прямой донор, и не один. Это могут быть родители, братья, сестры, дяди, короче, кровная родня. У кого-то из них обязательно будет нужная кровь.

– Скажите честно, я имею право знать. Все так плохо?

– Успокойтесь, пока страшного не случилось.

– Страшного не случилось?! Так делай же что нибудь! Умоляю вас! Есть же какие-то препараты, которые остановят эту чертову кровь! – Слава сорвался в истерику.

– Прекратите, пожалуйста. Мы делаем все, что в наших силах, – доктор выглядел очень подавленно.

– Доктор, это не ответ. Что вам нужно? Я достану хоть из-под земли.

– Найдите доноров. Времени мало. Идите.

Слава как-то сразу обмяк и притих. Не говоря больше ни слова, он пошел к выходу. За ним следом – Коля.

Было начало пятого, когда он подъехал к дому тещи. Перепуганная Нина Федоровна не сразу сообразила, какая у нее группа крови. Прошло десять минут, пока она приняла корвалол, немного успокоилась, и сказала, что такая кровь была у Леночкиного папы. Папа умер одиннадцать лет назад. Братьев и сестер у Алены не было. А все дяди, тети, бабушки жили по области.

– Господи, помоги мне! – взвыл Славик.

Коля, недолго думая, потащил Славика к машине. Тот, ничего не соображая, плюхнулся на переднее сиденье, закрыл лицо руками и забубнил:

– Аленький мой, продержись.

– Славка, мы едем в райотдел. Не переживай, сейчас половину города на уши поставим, – твердо сказал Николай. А потом тихо, почти про себя, добавил: “Только бы успеть”.

Приехав на место, Коля взял инициативу в свои руки. Славу он усадил в комнате дежурного, а сам начал мотаться по коридору, заглядывать в кабинеты, которые были открыты, куда-то звонить, на кого-то орать. Слава ничего этого не замечал. Он молча сидел на стуле и отрешенно наблюдал за мигающими на пульте лампочками. К нему подошел дежурный Егорыч.

– Сява, может, водки выпьешь? – заботливо предложил он.

Слава отрицательно покачал головой. В комнату заскочил взмокший Коля.

– Так, быстро поехали, – скомандовал он.

– Куда?

– В общагу ментовскую!

– Туда же минут сорок езды!

– Вот и хорошо. Пока доедем, нам подберут доноров. Других в пять утра мы не найдем, – а потом, обращаясь к Егорычу, сказал: – Давай команду на выезд дежурной машины!

Егорыч посмотрел на него с подозрением.

– Быстрее, Егорыч, начальник в курсе!

– Под твою ответственность, – недоверчиво сказал дежурный.

* * *

Через два часа с того момента, как Славка отправился за донорами, они уже подъезжали к больнице. Слава был вымотанный, уставший, отрешенный. Невидящими глазами он смотрел, как зарождается новый день.

Вбежав в больницу, он увидел группу врачей, стоявших у поста медсестры и что-то горячо обсуждающих. Среди них был Валерий Иванович. Слава подлетел к ним.

– Что?!

Все сразу притихли и потупили взгляд.

– Когда? – выдавил из себя Слава.

– Через полчаса, как вы уехали. Простите, понимаете… – врач долго объяснял все сложности и проблемы, используя при этом строго профессиональные выражения и термины.

“О чем он говорит?”– Слава не мог до конца осознать, что произошло. Совершенно по инерции он спросил “когда”, даже не предполагая, что угадал. Просто подсказала интуиция.

“То есть это что же получается, какая-то маленькая оплошность с его стороны – и все, нет будущего?”

Страх и паника волной накрыли все его мысли. Сквозь звон в ушах он услышал, вернее, понял по выражению лица доктора, что тот к нему обращается:

– Крепитесь, у вас дочка.

Дочка. Слава совсем позабыл о ней. Дочка. Хорошо, что дочка. Пол зашатался под ногами. Как будто все оборвалось в одно мгновенье, все стало чужим и ненужным. Боже мой, он даже в страшном сне не смог бы подумать, что такое произойдет. Счастье, счастье, ты что, и впрямь такое хрупкое? Слава отпрянул назад. К нему подскочил Коля и пару парней из тех, что они привезли.

– Я в порядке, – он кивнул другу. Коля стоял белый, как мел.

– Я могу ее увидеть? – спросил он врача.

– Вообще-то нет, она уже в морге. Впрочем, вам, наверное, можно, – тихо ответил тот. – А может, сейчас, не нужно? Хотя о чем я? Вы там, у себя, насмотрелись всякого.

– Насмотрелся, – а потом как бы опомнившись, Слава поднял лицо вверх. Больница наполнилась полным отчаяния и боли криком: “За что!? Слышишь! За что?!” Как же он теперь один? Почему он? Аленушка, ну что же ты наделала!!! Родная, что ж не дождалась?

* * *

Было ясное летнее утро. Обычно в такое время люди семьями выбираются на природу. Кто за город, кто в парк. Всюду стоит шум и веселье. Так всегда бывает в выходные дни. Но то, куда отец привел маленькую дочку, мало походило на любое из таких мест. Подойдя к гранитной плите, лежащей на земле, мужчина остановился. Девочка лет трех подошла тихонько и стала рядом. В руках у нее был букет ромашек. Она наклонилась и положила их на гранит, закрыв надпись.

– Папуля, а мамочка меня сейчас видит? – тоненьким голоском спросила она.

– Конечно, Аленький.

– А она знает, что у меня сегодня день рождения и мы пойдем в кафе кушать мороженое?

– Мама все знает. Иди ко мне, Аленький.

Девочка подошла к отцу и с нетерпением протянула к нему ручки. Мужчина с легкостью подхватил ее и чмокнул в щечку. Девочка тут же заботливо стала поправлять ему галстук.

– Ты у меня самый лучший, папулечка, – и она бережно обняла его за шею.

* * *

Пройдет еще много времени, пока маленькая Алена подрастет и станет взрослым человеком. Что-то она поймет в этой жизни, что-то останется для нее непостижимым. Но для Славы не это было главное. Самое важное, чтобы ее всегда окружало счастье и любовь, забота и внимание, и чтоб все это было непременно вдвойне. Все то, что недополучила ее мама.

Папа и дочка уже скрылись из виду, когда над гранитной плитой прошумел ветер. Разбросав ромашки, он открыл надгробную надпись, которая состояла всего лишь из трех слов: “Аленький мой, прости…”

14.06.2003. Таня Веденеева.