Текст книги "Лабиринт воплощений (СИ)"

Автор книги: Татьяна Сканира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Глава 1

Переливчатый звон колокольчиков завис на одной ноте, навязчиво долбя сонное сознание. «Дин-н-н-н-н-ь, дин-н-н-н-н-ь, динь-дин-н-н-н-н-н-ь».  Данька приоткрыл глаза и обвёл взглядом комнату, пытаясь определить источник звука. Ничего, издающего звон, в округе не наблюдалось, телефон лежал рядом на тумбочке, будильников у Даньки не было, а дверной звонок звучал не так. «Может на улице?» – подумал Даня и глянул в сторону окна. Яркое солнце вовсю хозяйничало на небосклоне, возвещая начало прекрасного летнего утра. Данила потянулся в кровати и окончательно проснулся. Обычный утренний ритуал казалось ничем не отличался от других повторяющихся изо дня в день, движения, отшлифованные до автоматизма, звуки, запахи, предметы, давно не привлекали внимания Данилы, если не считать сегодняшнего, нового – тихого дребезжания колокольчиков, которое было «скорее всего с улицы». Туалет, душ, кофе-машина, тостер, гренки, сыр, сливки, посуда, вода, шкаф, одежда, прихожая, обувь, зеркало на стене в резной серебряной раме ….. зеркало!

– Это чё такое?! – Данила тряхнул головой и моргнул, пытаясь отогнать наваждение, но ничего не вышло, из зеркала на него смотрело странное существо, похожее на… одуванчик, такое сравнение сразу пришло Даниле в голову. Существо парило в воздухе чуть-чуть не доставая пола, оно имело тонкое, полупрозрачное тело-стебель голубого цвета, ноги и руки с длиннющими пальцами, которые словно прутики болтались вдоль тела, а венчалось всё это безобразие огромной, пушистой сферой, похожей на туманное облако, которое придавало существу схожесть с одуванчиком. Облако колыхалось, издавая слабый звон колокольчиков. В центре одуванчиковой сферы проглядывала яйцеобразная, небольшая голова с огромными, васильковыми глазами. Существо, странным образом, повторяло движения Данилы и даже в такт его голосу открывало свой маленький ротик, словно передразнивая. Данила повертел головой, поморгал глазами и даже высунул язык, придвинувшись вплотную к зеркальному стеклу, существо в точности повторило его движения. И тут он понял. Этим чучелом в зеркале был он сам!

– Мать моя, женщина! – воскликнул обалдевший Данька и опустив голову быстро посмотрел на свои руки, ноги, тело. Но руки были, как руки, обычными и ноги, как ноги. Он поднял взгляд на зеркало, одуван никуда не исчез и смотрел испуганно на Даньку васильковыми глазами. Он опять глянул на руки – нормальные, потом в зеркало – одуван. Данила рванул в ванну, там над раковиной висело ещё одно, небольшое зеркало, он поднял голову и взглянул на отражение, оттуда смотрел обычный Данька, только весьма взволнованный.

– Чё за ерунда?! – воскликнул Данила, ощупывая рукой своё лицо, которое ничем не отличалось от привычного образа и совершенно не было похоже на одувана. Данила включил холодную воду и набрав полные ладони, умылся, тщательно протёр глаза, затем промокнул лицо полотенцем и двинулся в коридор. Подойдя сбоку к зеркалу, Данила включил верхний свет и настенное бра, только после этого, он решился посмотреться в зеркало.

– Чёрт! – на Даньку всё так же глазел лупоглазый одуван. – Да что же это такое творится-то?! – И тут Данила подумал – «может кто подшутил? Ну там, подсунул проектор под зеркало? Хотя… вряд ли.»

Но Данька всё же решил осмотреть зеркало. Ощупав руками раму, он приподнял его и снял со стены.

Зеркало выглядело шикарно, Данила купил его пару лет назад на аукционе, куда попал за компанию с давнишним приятелем, почитателем антикварной старины. Данька не питал любви к антиквариату, и купил это зеркало чисто в практических целях – оно идеально подходило по размерам в его прихожую, а резная, под старину, рама с матовой чёрной патиной, весьма неплохо сочеталась с тёмной мебелью. С тыльной стороны, всё зеркало было из серебряной жести. Передняя, зеркальная, идеально отшлифованная поверхность, закрывалась кварцевым стеклом, которое вставлялось в специальные пазы и закреплялось декоративными задвижками. После осмотра, зеркало было водворено на своё место, а Данька сполз на коридорную табуретку, совершенно обескураженный происходящим. Он периодически поглядывал на своё отражение, но одуван никуда не собирался исчезать.

– Ну не с ума же я сошёл, в конце концов! – Часы, висевшие тут же над вешалкой, показывали начало рабочего дня. Данила катастрофически опаздывал, чего делать было никак нельзя. Сегодня утром прилетает делегация потенциальных спонсоров, а он, как ведущий специалист проекта, не просто должен, а таки обязан быть там, ведь именно ему предстояло убедить толстосумов раскошелиться на финансирование «необходимого им продукта», который, на самом деле, нужен им был, как собаке пятая нога. Но какая к чёрту работа теперь, когда тут такое?

– Вот жешь, блин… хоть бы их самолёт, задержался что ли, – бормотал Данила, доставая телефон и нажимая вызов офиса.

– Алло, компания Трейд Интертайм, Ольга, слушаю вас, – протараторила секретарша.

– Оля, это я. Задерживаюсь, пробки. Делегация уже прибыла? – спросил Данила.

– Ой, Данила Александрович, тут такое! Позвонили от спонсоров, они не приедут сегодня, скорее всего. Самолёт посадили в Саратове по техническим причинам. Всех разместили в гостинице. За нашей делегацией выслали автобус. Так что пока туда-сюда, когда прибудут, неизвестно.

– Ясно, – Данила чуть помедлил и сказал, – раз так, то я, пожалуй, заеду в информационный центр, нужно кое-что выяснить по партнёрской программе. Значит, до обеда меня точно не будет, а там, как получится. Если что-то срочное – на связи.

– Поняла, Данила Александрович, – ответила Ольга и Данила нажал «отбой».

Данила снял ботинки, повесил пиджак в коридорный шкаф и покосился на отражение. Одуван, перезванивая туманной сферой, в точности повторял действия Данилы.

 «С самолётом забавно вышло, не успел подумать и  оба-на, задержался», – усмехнулся  своим мыслям Данька, – «ладно, разберусь с этой аномалией сам, а может это какой оптический эффект, неизвестный?» – подумал Данила и решительно двинулся из коридора на кухню. Открыв холодильник, Данька достал колбасу и кетчуп, в хлебнице нашёлся чуть подсушенный кусок тостового хлеба, остаток от завтрака. Соорудив бутерброд, похожий на рекламу «папа может», Данила откусил знатный кусь и запил это чудо кулинарной мысли холодным молоком прямо из пакета. После третьего укуса, Данька мечтательно подумал, – «эх, махнуть бы сейчас на океан куда-нибудь, типа на Гоа, с Машкой, ну или с Иркой. Отдыхать мне надо, от усталости вон глюки «зеркальные» пошли. Мыслимое ли дело, второй год без отпуска! За рулём засыпаю порой. Вон, вчера, ехал по трассе и ….», – но тут телефонный звонок оборвал мечтания Даньки.

– Алло, слушаю, – кратко сказал он в трубку.

– Данила Северов? – вопросил приятный женский голос из трубки.

– Да, я.

– Поздравляем Вас! Ваш номер банковской карты участвовал в ежегодном розыгрыше призов от учредителей нашего банка и случайным выбором программы выиграл главный приз!  Вы стали обладателем двухнедельного тура на Гоа с проживанием в пятизвёздочном отеле. Путёвка на два лица. В стоимость тура входит так же перелёт туда и обратно и страховка.

– Девушка, мне не до шуток! – рявкнул Данила в трубку и нажал отбой, потом, подумав, настроил переадресацию на автоответчик. «Интересно, и кто это из моих бывших пранкершу заказал? На счёт Гоа, я только что тараканам не рассказывал, поэтому сразу и не угадаешь. Может Маринка? Хотя и Светка тоже могла. Ай, ладно, бабы, такие бабы, о чём только думают? Типа, что поведусь. Ага, сейчас, всё брошу.» – Данька ухмыльнулся, скосившись на отражение, одуван ухмыльнулся синхронно. – «Тьфу, чёрт!» – выругался Данила и пошёл в комнату.

Глава 2

Солнце палило как-то особенно рьяно. Данила любил лето и жару, считая, что «жар костей не ломит», а ещё он любил грозу, да так, чтобы сперва жара невыносимая, а потом чтоб ка-а-ак сверкнёт в полнеба, грянет по-громче раскатом и ливень стеной.

«Душно, к дождю, наверное. Хорошо бы. Освежиться мне сейчас не помешало б. А если и правда на пару недель махнуть к морю? А то… уговоры, разговоры, договоры, совещания… нафига оно всё? Нет чтобы сразу дали бы нам денег и отвалили в свой мухосранск, ждать «готовности продукта» и выгоды. Эх…» – размышлял Даня, – «а может Ирка пранкершу наняла, типа намекнуть на совместный вояж? Хотя … не знаю. Пора, пора в отпуск, усталость даёт о себе знать. Вчера вон на трассе чуть не…»

Данила зевнул, растянулся в кресле и включил ноутбук. Тут же выскочили напоминалки о новых письмах, о новых чатовых сообщениях мессенджеров и о пропущенных видео вызовах с онлайн-конференции рабочей группы. Три письма из банка насторожили Данилу, в первом сообщалось о предоставлении г-ну Северову Даниле Александровичу беспроцентного кредита по программе «заём на доверии» в размере «… тьсот тысяч» рублей на неопределённый срок. Во втором письме был перерасчёт рассрочки платежей по существующим договорам, который полностью аннулировал «добавленную стоимость» в пользу банка. А вот в третьем письме информировалось о… выигрыше двухнедельного тура на Гоа.  Данька перечитал почту и вошёл в банковский онлайн-кабинет, чтоб воочию убедиться в происходящем. Всё так, и рассрочка и беспроцентный, и Гоа…

– Однако! – не сдержался от нахлынувших эмоций, Данька, – это за что же мне столько счастья привалило?

За окном резко потемнело, затем раскатисто громыхнуло и через пару минут хлынул хороший летний ливень. Занавеска надулась пузырём от порыва ветра и, не выдержав напора, отстранилась, открывая путь для свежести и влаги, которые стремительно ворвались в душную комнату, обдав хозяина волною прохлады.

Данила вдохнул освежающего воздуха и ещё раз перечитал почту из банка. На розыгрыш не было похоже, видимо ему просто попёрло, что называется. Он ещё не отошёл от свалившихся на него банковских благ, когда, прослушивая автоответчик, Данила услышал сообщение секретарши:

– Алло, Данила Александрович, это Ольга. У нас грандиозное событие! Спонсоры сообщили, что согласны на любые наши условия и перечислили нам на счёт огромную сумму, развернулись и теперь следуют обратно в свой город! Мы тут все в полном шоке!

«Чёрт, чёрт, чёрт! Откуда у меня такое везение вдруг проявилось?!» – Данька совершенно обалдел от невероятных совпадений и благ. На всякий случай, он ещё раз подошёл к зеркалу в прихожей, поднял глаза, одуван моргнул в такт. – «Может у меня шиза? Ё-моё! Точно! И в ушах этот звон! Ох, сейчас бы прижаться к чему-нибудь мягкому, женскому и забыться хоть на пару часов», – и в голове Данилы возник образ полногрудой Маши. – «Ну ведь не бывает так, чтоб всё и сразу, как я пожелал. Однозначно, шиза на фоне хронической усталости! Ещё вчера на трассе чуть не…» – но закончить мысль Даниле помешал звонок в дверь. «Кого там ещё принесло на мою больную голову?»

– Привет. – На пороге стояла сияющая белоснежной улыбкой и каплями влаги на волосах Маша. Мокрое от дождя тонкое платье девушки плотно облепило упругую молодую фигурку, а её глаза светились радостью и желанием. «Ах, до чего же она хороша», – подумал Данила и не говоря ни слова подхватил девушку на руки и страстно поцеловал. Маша в ответ обвила его шею руками и плотнее прильнула. Данька, недолго думая, понёс своё счастье прямиком в спальню, нашёптывая девушке на ушко приятные нежности, щекоча её своим горячим дыханием и целуя мочку уха.  Лёгкий румянец заиграл на её лице, дыхание сбивалось, горячее тело рвалось из платья… Данила аккуратно погрузил свою ношу в объятия прохладного шёлка постели и быстро освободил от одежды. Девушка вздрагивала от касания его рук, томно стонала проявляя нахлынувшее желание и глубоко прерывисто дышала от нетерпения, помогая Даньке раздеться.

– Быстрее, быстрее же, возьми меня, – простонала Маша впиваясь пальцами в спину Даньки и прижимая к себе. «Я, наверное, в Раю», – последнее, что он подумал, потом грубо подмял под себя нетерпеливую Машку и резко вошёл в пылающее горнило страсти. Истошный женский крик слился с переливчатым звоном колокольчиков, сердца слились в едином ритме, остановив время и сжимая пространство двух тел в одну суть. Данила периодически выныривал, чтоб вдохнуть глоток воздуха и вытереть пот с лица, но в следующую секунду падал обратно в горячий водоворот ненасытного женского тела.

Прошло ровно два часа и всё закончилось. Маша, наконец, уснула, усталая и довольная, томно вздыхая, разметавшись на простынях. Данила не спал, он думал, – «что с ней случилось-то? Обычно чтоб на ложечку секса её, гордую и неприступно-дорогую развести, нужно ах, как потрудиться. Сперва звонить весь день, затем ужин, непременно в дорогом ресторане, цветы, лёгкий сувенир недешёвого номинала, а потом только можно было получить допуск к телу, при этом не факт, что её тело искренне что-то вожделело, даже скорее всего, ничего, кроме дорогой цацки, оно не хотело. Но, отдать должное, тело у Машки всё же сногсшибательное, хоть и холодное. А сегодня, сегодня! Чёрт что ли в неё вселился? Столько страсти я не видел ни разу за всю свою жизнь». – Данька терялся в догадках, размышляя о причинах происходящего, – «а может она узнала о выигрыше вояжа на Гоа? Вот и прибежала в надежде, что станет вторым лицом подарочного тура … Точно! Как же я, дурак, сразу не допёр! У неё же сестра в банке работает, небось сообщила. Ну, бабы!» – и Данила ухмыльнулся, довольный своей сообразительностью. – «Пивка бы сейчас, холодненького с хорошими креветочками! Да и Машка, чтоб домой ушла, утомила, чесслово, а мне бы отдохнуть, в отпуск, устал я, вчера по трассе чуть не въехал…»

– Да-а-а-ань! – раздался вдруг голос Маши, – Даня-а-а-а!

– Чего кричишь? Тут я, тут, – отозвался Данила.

– У-у-у-у, зайчик мой сладкий, – смешно растягивая слова расплылась в утиной улыбке Машка, – ну, не обижайся, ах, как не хочется уходить, но мне нужно на фитнес, красота требует жертв! – засмеялась девушка, затем вплотную подошла к Даниле и томно добавила, – вызови мне такси, а?

– Оке, – Данила обнял Машу и набрал номер яндекс-такси.  Машина прибыла почти сразу. Прощаясь, Маша чмокнула Даньку, пообещала «до скорого» и быстро выпорхнула из квартиры.

«Теперь по сюжету исполнения желаний должно быть холодное пиво с креветками!» – засмеялся Данька, вспоминая свои недавние мысли, и, подражая киношному персонажу, громко прокричал – «Желаю, чтобы все!» – После чего открыл холодильник. Шутка удалась, если не сказать больше. К изумлению Данилы, на полке холодильника стояла тарелка с огромными креветками, а на дверце рядком теснились холодные бутылочки Heineken.

– Ну всё,… это полный писец… – Данила без сил сполз по стенке и прикрыл глаза. Сколько он так просидел, на корточках возле открытого холодильника, он не запомнил, ибо ступор с ним приключился знатный. И только лёгкий перезвон колокольчиков вернул его в действительность квартиры. А еще к уже привычному звону добавился какой-то новый писк в правом, или нет… в левом ухе. Данила открыл глаза, натюрморт из пива и креветок никуда не исчез, – «нда-а-а … это шиза», – не успел подумать Данила, как писк в левом ухе снизил тональность и превратился в гнусавый голос, который тут же откашлявшись, сообщил ему:

– Кхе, кхе, нет, не шиза, не боись.

– А что тогда? – спросил обескураженный Данила, потом, словно вспомнив, добавил испуганно, – чёрт, чёрт! С кем это я говорю?! Я что, больной?

– Чего поминаешь всуе? Со мной и говоришь, кхе, кхе, – прогнусавил голос.

– Слушайте, граждане, прекращайте этот свой пран! Пока я с ума не двинул! Кто Вас заказал? Марин, ты? Выходи давай! Хорош! – обратился к пустым стенам Данила, всё ещё лелея последнюю надежду, что это всего лишь шутка, заказанная у пранкеров, и, скорее всего, дело рук Маринки. Но никто не выбежал с громкими криками, хлопушками и вспышками фотоаппаратов возвестить о шутке, от этого Даньке сделалось не по себе.

– Ты долго ещё орать будешь? – вопросил гнусавый, – давай, чеши к зеркалу в прихожую, там поговорим.

– Ага, сейчас, разбежался. – Данила достал бутылку пива, тарелку с креветками, расположился за столом и отхлебнув немного холодненького, пробурчал, – чё я там не видел, одувана? Да пошёл он!

– Слышь, ты не понял ничего что ли?  Д-а-а-а-а … такое зеркало выбрал, а как был дураком похотливым, так и... Давай-ка, вспомни, что было вчера вечером, «гонщик» фигов! – взвизгнул голос.

– Ничего не было! – допивая пиво ответил Даня, – ничего такого! Ясно?!

– Ага, по тону вижу, догадываешься. Ну что ж, помогу. Значит ты после работы поехал куда? К Ирке?

– А вот это не твоего ума дело! – Данила решительно достал вторую бутылку пива и начал чистить креветку.

– Хорошо, продолжу. Значит поехал к Ирке. Цветы, духи. Все уже было на мази, и тут ты вышел на пару секунд, забыв телефон на столе, а вернувшись, застал Ирку за чтением сообщений, которые ей совсем не понравились. Телефон вместе с цветами полетел прямиком в тебя. Ты психанул (тут соглашусь с тобой – дура ревнивая она) и свалил. Гнал не по-детски, а тут …, – голос замолчал, давая возможность Даниле осмыслить информацию.

– А тут эта фифа на бэхе, идиотка, такая же, как Ирка, чокнутая! – громко вписался Данька, долбанув ладонью по столу, и продолжил рассказ сам…

Глава 3

Вечер был испорчен окончательно. Ревнивая Ирка рвала и метала.

«О, господи, ну какого она полезла читать? Теперь, чтоб её устаканить нужно долго и нудно оправдываться, потом успокаивать рыдающую с опухшим носом «разведчицу», потом долго клясться в вечной любви, потом, потом… А я так устал. Два года без отпуска… Надоело! В конце концов, их много, а я один! В общем домой!» – Данила поднял с ковра свой телефон, который Ирка только что метнула в него вместе с цветами, быстро встал и ничего не говоря, направился к двери. Ирка не ожидала от него такой молчаливой демонстрации и рванула за ним, надрывно рыдая.

– Ты, ты! Ты уходишь? Не говоря ни слова?! После всего? Предатель! Бабник! Я знала! Знала, что ты с Машкой! С этой губошлёпкой толстожопой силиконовой!

Данила молча обулся и потянул за ручку двери. Ирка, словно тигрица, прыгнула наперерез и преградила спасительный путь.

– Что молчишь?! – орала она, – если ты сейчас уйдёшь, вот так, нагло, то больше можешь не приходить и не звонить! Слышишь?!

Даня устало вздохнул, затем силой отодвинул лягающуюся Ирку от двери, открыл замок и быстро вышел в подъезд, потом захлопнул дверь, не дав Ирке выскочить следом. Он не стал дожидаться лифта, побежал по лестнице, слыша, как Ирка открыла дверь и крикнула ему в след, – Убирайся к чёрту!

«Убрался уже», – процедил сквозь зубы Данила и щёлкнул брелоком, открывая машину.

Часы показывали двадцать три сорок пять. Основная масса машин давно схлынула, поэтому до выезда на трассу, Данила доехал быстро. Теперь, несколько километров по «новой Риге» и он дома. Хотелось спать, он уже пожалел о том, что сразу после работы поехал к Ирке. Вообще-то он не собирался, но в обед Ира позвонила сама и намекнула на встречу, а он, как заправский ловелас, не мог отказать даме. Однако свидание закончилось, не успев начаться. Вечер был потрачен впустую. Теперь же Данила хотел поскорее добраться домой, поэтому гнал по трассе в крайнем левом под жесткий ритм рок-радио.

Откуда взялась эта блондинистая дура на бэхе, Данила понять не мог. Она свалилась, как снег на голову, грубо подрезав его, затем метнулась обратно, подрезав машину справа. Водитель ей просигналил и попытался обойти дурынду справа, чтоб «научить», но она резво припустила и тотчас вильнула влево, опять нагло вклинившись перед Данькой, и вжав педаль газа, рванула вперёд, но что-то пошло не так. Вдруг машина дамочки резко дала влево и зацепила отбойник. В тот же миг машину подбросило вверх и развернуло поперёк трассы. Визг тормозов, удар, ещё удар, лязг и скрежет искорёженного металла. Данила на всей скорости протаранил бочину бэхи, тут же подоспел несостоявшийся «учитель» и врезался в капот «ученицы». Сзади поддала ещё парочка машин. Огонь возник внезапно, охватив несколько авто, и почти сразу прогремел взрыв…

Глава 4

– У меня не было шанса…, – закончил свой рассказ Данила, – я умер?!

– Наконец-то дошло, кхе, кхе, – прогнусавил голос, – зеркалу спасибо скажи, если бы не оно, то сидеть тебе в твоём пузыре остаточной памяти и саморефлексии до второго пришествия Самого, но «о дне том не знает никто».  А так – откинулся  с очередной инкарнационной ходки и к зеркалу шась. Оно память ходокам восстанавливает и дорогу открывает, глянул и сразу понял кто ты, зачем и куда. Зеркало-то не простое, само себе владельца отбирает, там у него внутри какие-то настройки, списки, мне не положено знать, – голос закашлялся и продолжил, – кхе, кхе, времена сейчас дурные пошли, ходоков много, а оборудования зеркального почти не осталось, нагрузка большая, может сбоит система-то? Иначе, как объяснить, что из всех прежних владельцев зеркала, кого я знал, а это, дай бес памяти, тридцать две души будет, ты – тридцать третий, уж больно тупой попался… дурак, одним словом, на уме одни бабы, бабло и развлечения. А ведь как там сказано… «душа обязана трудиться и день и ночь». Нда-а-а-а… дела-а-а… кхе, кхе.

– Да кто ты такой? Чтоб за мораль меня отчитывать? – вспылил Данька, – тебя вообще нет, один голос гнусавый. И не факт, что ты не являешься моим глюком! Так что сиди и помалкивай, пока я не в себе. Умер, не умер… А может я в больнице, в коме, например, а это всё сон коматозный.

– Дурень ты коматозный, гы, гы, – хохотнул гнусавый, – ну да ладно, моё дело маленькое: дверь открыть, пузырь сдуть и за оборудованием следить. Пошли к зеркалу, некогда мне тут с тобой нянькаться. А там пусть сами разбираются с твоей амнезией, тридцать третий.

– А вот не пойду! – Решительно заявил Данила и выставил на стол уже четвёртую бутылку пива. Странным образом, пиво в холодильнике не заканчивалось, и каждый раз, открывая холодильник, Данька видел батарею бутылок на дверце и закуску к пиву, сейчас там стояла тарелка с уже чищеными раками под лимонно-солоноватым соусом. Данила как-то раз пробовал подобное в хорошем ресторане. Несколько минут назад он мимолётом подумал – «а хорошо бы сейчас тех раков», и представил картинку. И вот они стоят на полочке, ждут своего часа. Данька забрал тарелку на стол и принялся уничтожать деликатес, запивая его холодненьким пивком. – «Кажется я понял, как тут всё работает», – доедая раков размышлял Данила, – «стоит мне чего-нибудь пожелать и мысленно представить картинку, как тут же оно появляется. Гоа, Машка, самолёт, спонсоры, пиво. Это же не жизнь, а вечный кайф!» – Мысли Данилы уже было понеслись во все тяжкие, но гнусавый грубо оборвал полёт.

– А ну стой! Ишь думать он собрался! Мыслитель чёртов! Ничего, кроме баб и бабла ты не придумаешь! С чего ты решил, что можешь тратить ресурс временнОй зеркальной капсулы? Не тобою напитано, не тебе и тратить! Твой-то родной пузырь остаточной памяти хаотичен и бесконтролен, ибо нечем тебе контролировать! Нет у тебя ума-разума, как я погляжу! Без капсулы болтался бы сейчас в неуправляемом болоте из собственных страхов, комплексов и тупых желаний без малейшего шанса осознания ситуации, как тысячи тысяч других таких же «в пузырях», вон их сколько плавает «до конца времён». Так что давай, не безобразничай, иди к зеркалу!

Данила мало что понял из возмущённых причитаний гнусавого, да и пятая бутылка пива давала о себе знать. В затуманенной голове мысли плавали плохо и постоянно сбивались. Но одно он понял точно, всё дело в зеркале, которое вовсе и не зеркало, а крутой прибор инопланетян, которые, скорее всего бабы, иначе нафига они его, Даньку, похитили? В общем, всё встало на свои места. В плане инопланетных инсинуаций, Данила был подкован основательно. Документальные проекты о непознанном, которые день и ночь шли по некоторым тв-каналам, он смотрел частенько и с интересом, а также почитывал интернетную желтуху о теориях инопланетного заговора рептилоидов. Не сказать, что он полностью разделял это мифотворчество, но и не отрицал возможности такого компота в окружающей действительности. – «Чем чёрт не шутит, а вдруг и правда есть?»

Поэтому, когда гнусавый заговорил о капсулах и приборах, Данила сразу решил: – «меня похитили пришельцы и теперь проводят опыты по скрещиванию. Вот откуда у Машки небывалая страсть, не Машка она вовсе, а косящая под Машку инопланетянка. Замучают теперь до смерти, поганки инопланетные. Надо линять отсюда. Сейчас пиво допью и…» –  Данила подозрительно стал крутить головой. Потом потянулся к холодильнику и достал ещё пивка, – «кормят, поят… не чисто тут что-то, ох чую влип я…»

– Ну, ты и идиот! – просипел гнусавый прямиком в левое ухо, – что за чушь у тебя в башке? Какие, к чёрту, инопланетяне, дурень? Кому твоё обгорелое тело нужно? А мозги тем более! Да лучше застрелиться, чем размножать таких уродов! Запомни, ты – тридцать третий, это – перевалочный пункт, я – страж Двери. Всё! Иди к зеркалу сейчас же!

– Слышь, гнусавый, не прессуй, а? – расслабленным голосом проговорил Данила, – так ты вахтёр что ли? Вот и охраняй свою дверь, а ко мне не лезь! Сам разберусь, – и сладко зевнув, Данька вытянул ноги на кухонном угловом диванчике, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза. – А то сторож, сторож, видели мы таких шустрых, потом серебро со стен пропадает, зеркальное. Ты вообще знаешь, сколько я за это зеркало бабла отвалил, а? А оно мне рожи корчить вздумало?! Я не посмотрю, что оно Дверь, сейчас как пойду и как долбану! Чтоб в дребезги… чтоб со стены… чтоб.. эта…, – но вместо действий, раздалось мерное сопение. Данила уснул, подложив под щёку ладонь.

Гнусавый напрасно пытался докричаться до Даньки, тот ни в какую не желал слышать, видимо алкоголь блокировал внутренний голос. Невидимый страж направился к зеркалу. Облетев раму, он привычно пропел сложную звуковую руладу, акцентируясь на внутренних спиральных завитках резного рисунка рамы, потом, повысил тональность голоса до свиста и ушёл в высокочастотный диапазон. Зеркало засветилось ровным матовым светом, а из центра раздался ответный свист, который понижаясь, преобразовался в звонкий «колокольчиковый» голос:

– Здравствуй, наш прекрасный Сын! Добро пожаловать Домой, с возвращением! Небесный люд приветствует своего брата!

– Э-э-э-э… Светозарная, извиняюсь, ошибочка вышла, – прогнусавил страж, – тридцать третий пребывает в глубоком беспамятстве – это, в общем по ситуации, а в данный момент, он дрыхнет на кухне перевалочного пункта, напившись халявного пива.

–  Как же так? – прозвенел колокольчиковый голос, – он не смотрелся в зеркало после покидания земного тела?

– Смотрелся, но память не вернулась, – ответил гнусавый. – Может сбой у зеркала приключился? Не того выбрало?

– Это исключено, оборудование настроено на внутреннюю суть владельца. Коды прошиты в базовые кластеры нулевого уровня биоструктуры. Изменить невозможно без разрушения самого оборудования.

Необходимо, чтобы он вспомнил себя, иначе мы не сможем вернуть его Домой.

– Судя по всему, тридцать третий уходить не торопится. Понял он, что тут, в капсуле, можно воплощать свои желания. Вон, полный холодильник пива нажелал, девушку материализовал, создал симуляцию своего окружения из мира земли, только такую, где он счастливый везунчик. Короче, никуда он не собирается. Чую, обесточит, паршивец, капсулу почём зря и под списание подведёт, кхе, кхе, – гнусавый откашлялся и замолчал.

– Ну что же, придётся возвращать на повтор. Готовьте тридцать третьего к дисконнекту с последней личностью, а мы подберём подходящий носитель, – сказал колокольчиковый голос, завершая беседу.

Глава 5

– Да погоди ты. Ну не здесь же. Погоди, говорю, нетерпеливый какой. Вот ведь пристал, – хихикая, отбивалась юная медсестра от молодого доктора. Судя по всему, ночная смена в отделении интенсивной терапии, обещала быть бурной.

– Ну, ну, девочка моя, никого же нет. Иди сюда скорей, – заговорчески бормотал настойчивый доктор, зажимая девушку в предбаннике двухкомнатного бокса, и поймав в жаркие объятья не сильно вырывающуюся пленницу, страстно поцеловал её. Девушка раскраснелась и чуть отстранилась.

– Говорю же, не здесь, Лёш! Тут эта, – и она скосила горящие глаза в сторону одной из комнат.

– Ксюш, да ты что?! Виталька через три часа прибудет, понятливый наш. На всём этаже мы одни! Пойдём, а? – страдальческим голосом взмолился молодой врач и прижимая к себе девушку потянул её в гостевую комнату.

Клинический институт мозга Ларусского областного центра реанимационной нейрореабилитации имел в своём арсенале комплекс уникальных методик по лечению особо тяжёлых случаев мозговой комы и работал на платной основе. Новое трёхэтажное здание клиники, предназначенное для вип больных, было упаковано по последнему слову медицинской мысли. Богатые «буратины» щедро платили за пребывание своих близких в эксклюзивных условиях, которое порой затягивалось на долгие годы, если речь шла о тяжёлом коматозном состоянии пациентов. Именно такие больные находились на третьем этаже, в отделении интенсивной терапии. Сегодня на ночное дежурство по корпусу заступила бригада молодых специалистов: реаниматолог Алексей Шумский, невролог Виталий Марков и медсестра Ксюша Величко. Алексей и Ксюша встречались, их отношения сейчас находились в той стадии, которая на днях перешла от конфетно-подарочного флирта к страстным действиям. Поэтому они не упускали случая побыть наедине в ночной интимной обстановке во время совместного дежурства. Виталий любил дежурить вместе с парочкой, так как знал, что влюблённые его отпустят домой почти до утра, чтобы самим побыть вдвоём.

На третьем этаже располагались двухкомнатные, просторные вип-боксы, каждый из которых был с отдельным санузлом и системой климат-контроля. Все они были заняты больными, находящимися в длительной, глубокой коме. В полпервого ночи, Ксюша привычно обошла комнаты пациентов и сняла последние показания, приборы мерно щёлкали и пищали, выдавая неизменную информацию о состоянии больных. Выполнив свои обязанности, девушка покинула комнату последней пациентки и включила синеватое ночное освещение палаты. В предбаннике её уже поджидал Алексей, он закрыл дверь на ключ и потянул Ксюшу в гостевую.

– Девочка моя, иди сюда, иди, скорее, – шептал ей на ухо Алексей, ощупывая её молодое тело под тонким халатиком. Потом подхватил девушку на руки и понёс в гостевую комнату. Обстановка в гостевой напоминала хороший отель, огромный угловой диван из светлой кожи и такие же два кресла, столик овальной формы с полупрозрачной стеклянной столешницей, множество встроенных полок различного назначения и ступенчатый потолок с причудливыми светильниками. И ничего не напоминало бы о том, что это помещение находится в больнице, если б не большое смотровое окно, предназначенное для наблюдения за больным в соседней комнате.  Сейчас, в темноте, это окно, светящееся синим мерцающим светом, было похоже на объёмную картину, изображающую сюжет из фантастического фильма. Там на высокой кровати лежала в коме больная, рядом с ней работал прибор искусственной вентиляции лёгких, отправляя порции воздуха по прозрачным трубкам в носовую полость пациентки. По экрану прибора бежала маленькая световая точка, изредка вздымаясь в острые пики. Ксюша покосилась на окно и хотела было пожаловаться на возникший дискомфорт, но Алексей не дал ей такой возможности, закрыв поцелуем её рот. Девушка прикрыла глаза и в следующий момент уже забыла об окне, о пациентке, о больнице и обо всём на свете, отдавшись во власть древнего таинства земной страсти.