Текст книги "Хищник цвета ночи (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

– Дашка, – простонала едва слышно.

Нет, я знала, что младшая сестра болтушка, но думала, что здравый смысл возобладает над желанием помочь сестре (как будто я сама не могу за себя постоять). Не вышло. И теперь отвечать придётся мне.

– Вика? – недоверчиво произнёс отец.

А вокруг тишина и взгляды: непонимающие, ожидающие.

– Сюрпри-из, – неловко протянула я, откидывая волосы с лица.

– Это он дал денег?

«О, нет! Нет, нет, нет!»

На отца было страшно смотреть. Он будто разом постарел, осунулся и потемнел лицом. Да, мысль, что дочка оплачивает его ошибку секс-услугами, радости никому не прибавила.

Охнула Дашка, поняв, что натворила. Но что мне до её вины, тут проблема пострашнее.

– Деньги мне дал Ник, – призналась, но тут же подняла ладонь вверх, призывая к спокойствию, – но только потому, что я его об этом попросила. И встречаемся мы давно. Уже почти полгода.

Лица родных вытянулись, а глаза стали размером с блюдца.

– Полгода? – недоверчиво переспросила мама.

– Да, – врать было тяжело и неприятно, но необходимо. – Ник меня очень поддержал во время твоей болезни. Он был рядом. И как-то само собой получилось. Вам я не стала ничего говорить, потому что знала, какой будет реакция.

В окружении родственников, под пристальными взглядами, я чувствовала себя как в суде. Вот-вот должен быть вынесен приговор и вся надежда на спасение – последнее слово утопающего.

– Но он же хищник, – заметила бабуля.

Ничего так, бодренько стояла и в обморок от заявления старшей внучки падать не собиралась.

– Ник – мужчина, который мне очень дорог, – слово «люблю» я так и не смогла произнести. Настолько далеко ложь не распространялась. – И на эти праздники он собирается познакомить меня со своими родственниками.

– Как у вас так всё серьёзно, – пробормотал дядя. – А знакомить нас когда будешь?

Попыталась представить делового и лощеного хищника в окружении дорогих родных и вздрогнула.

– Скоро, – пообещала им, улыбнулась так широко, как только могла и добавила. – А кормить путника будет кто-нибудь?

– Да-да, конечно, – тут же засуетились ба и мама.

Уф, кажется, пронесло.

Поужинав, потискала сонную Милку, подарила подарки родным (Андрея и Инну это не касалось, я же не знала, что они будут) и довольно рано отправилась спать.

После быстрого душа упала на кровать и сразу уснула, наивно предполагая, что неприятности закончились, и впереди маячил полноценный отдых и никаких пантер.

Ну-ну.

… Я бежала по лесу.

Босиком.

Петляла среди могучих стволов деревьев, таких высоких, что макушек не разглядеть. Еловые иголки и влажный мох мягко ласкали стопы, а по траве стелился густой утренний туман.

А я бежала. Задыхалась и бежала, пытаясь уйти от погони.

Тихий рык пронесся по сонному лесу, заставив тревожно оглядеться.

Никого.

Но я-то знала, что он там. Еще немного и догонит.

Быстрее-быстрее-быстрее.

Ноги болели, воздух застревал в горле, а я хваталась за стволы, пытаясь удержаться и не упасть. Зверь был совсем рядом: бесшумная тень, от которой не скрыться.

Коряга под ногой и, взмахнув руками, упала на влажную от росы траву. Сразу повернулась и увидела, как на меня несётся огромная чёрная кошка.

Зажмуриться и застыть, с предвкушением ожидая развязки.

Хищник прыгнул, а на меня приземлился уже мужчина, горячий, обнажённый и такой желанный.

– Тор-р-р-ри…

Губы… в одно мгновение завоевавшие мои.

– Тор-р-р-ри…

Руки… которые жадно сжимали тело, пробирались под короткое платье, лаская бёдра.

– Тор-р-р-ри…

Мой глухой стон, который говорил лучше всяких слов.

– Моя!

Понятное дело, что после такого сна я встала рано, не выспавшаяся и очень злая.

Надев вязаные носки и набросив на плечи тёплый плед, бесшумно выскользнула из комнаты, спустилась на кухню и сразу же включила кофемашину.

Как только ароматный напиток был готов, с кружкой забралась на диван и уставилась в окно, раз за разом прогоняя перед собой сон, пытаясь понять причины и думая, что делать дальше.

Несколько раз брала в руки телефон. Открыв телефонную книгу, находила знакомый номер и тут же откладывала мобильник в сторону. Нет, не стоило сейчас звонить Нику.

– Привычки не меняются, – неожиданно произнёс Андрей, появляясь на кухне в одних спортивных штанах и с обнажённом торсом. – Утро, девушка, кофе. Угостишь?

Пожала плечами и вновь взглянула в окно. Торс бывшего жениха не впечатлил. У Ника был лучше, рельефнее и волос меньше. Странно, вроде хищник, а растительности на груди совсем не было. Наоборот, кожа была мягкой, даже нежной. А какой горячей… М-м-м…

«Ой, мама, куда меня опять понесло?»

Вновь заныл укус, напоминая о сделке.

– Ты рано, – Андрею всё не терпелось продолжить разговор.

Что он вообще тут делает? Сегодня понедельник, вполне себе рабочий день.

Налив кофе, мужчина сел напротив и уставился на меня.

– Я тебе звонил.

– Была занята, поэтому и не ответила.

– Ты не против, что мы с Инной здесь?

– Уже года три как не против.

Кофе был уже тёплый и я сделала глоток, всё ещё отказываясь смотреть на Андрея.

– Я просто хотел, чтобы ты узнала эту новость от меня. Думал, так лучше. Не хотел обидеть твои чувства.

У него всё-таки получилось. Дернувшись, я взглянула на бывшего и выразительно приподняла бровь.

– Обидеть мои чувства? Ты? Серьёзно?!

– Вика…

Но меня уже было не остановить. И так была взвинчена после сна, балансируя на грани, так еще этот играет в рыцаря.

– А не поздно ли ты вспомнил о моих чувствах? Разве это не ты переспал с моей подругой за неделю до свадьбы?

– Я был пьян.

– Мне всё равно.

– Ты еще помнишь, – как-то странно воодушевился Андрей. – Ты не забыла. Можешь притворяться равнодушной, но ты не забыла.

Я посмотрела на него как на сумасшедшего.

– Конечно, не забыла. Я вообще предательства не забываю. И совершенно не понимаю, к чему этот разговор? Думал, буду лить слёзы? Умолять вернуться? Так это я тебя бросила.

– Это греет тебе душу?

Какой-то странный у нас разговор. И такое ощущение, что мужчина меня совсем не слышит, летая в своих непонятных фантазиях.

– Андрей, – поставив кружу на стол, я поправила сползающий плед и очень медленно и чётко произнесла: – Три года назад ради Дашки и семьи я скрыла правду о нашей размолвке, позволила тебе всё это время играть брошенного жениха. Но ведь могу и передумать. У меня к тебе только одна просьба: не трогай меня. И разговоров задушевных о прошлом я вести не хочу.

– Угрожаешь мне?

– Ставлю перед фактом, – поднимаясь, ответила ему.

Ответить Андрей не успел.

В доме громко прозвенел звонок, сообщая о ранних гостях. Посмотрела на часы, всего половина седьмого утра. И кого это принесло?

– Кто это? – озвучил мои мысли бывший.

– А я откуда знаю.

Снова звонок. На этот раз более длительный и требовательный.

Да, утро понедельника по определению не могло быть хорошим.

Выглянув в коридор, я увидела отца, который, накинув на плечи куртку, вышел во двор встречать гостя. Но гостя ли?

– Что там случилось? – подойдя к окну, у которого уже стояла мама, спросила я.

– Не знаю. Кажется, это Дмитрич приехал, – нахмурившись, ответила она, продолжая тревожно всматриваться в происходящее на улице.

– Дмитрич? – переспросила я, подхватывая соскальзывающее с плеч покрывало. – Охранник? Что-то с магазином?

Пожилой мужчина работал в магазине дворником – открывал и закрывал двери, убирал снег, листья и мусор и был, как говорится, на подхвате.

– Я не знаю.

– Чёрт, – ахнула я, чувствуя, как паника подкатывает к горлу. – Я быстро переоденусь и спущусь. Без меня ни шагу.

И побежала в комнату. Слава Богу, здесь оставалась моя старая одежда – потёртые светлые джинсы, тёмная водолазка с растянутыми локтями. Потому как идти в нарядах от кутюр было бы странно.

Подпрыгивая на одной ноге и пытаясь надеть носок, выскочила в коридор, едва не падая.

Уложилась в пять минут и почти успела.

– Где папа? Что случилось? – выкрикнула я, влетая в гостиную, в которой осталась женская половина нашей большой семьи. – Что-то с магазином?

– Вандалы изрисовали все стены и окна, разбили ступеньки, сломали перила, – произнесла тётя, которая ободряюще обнимала маму.

– Хорошо хоть окна целы, – вздохнула она.

Мама нервно сжимала в руках платок и тяжело вздыхала.

– Не разбили, потому что это было предупреждение, – отрезала Дашка. Растрёпанная, в халате и пижаме она нервно ходила из угла в угол. – И сигнализация бы сработала.

– А где все?

– На улице. Тебя ждут, – ответила мамуля. – Вы там осторожнее.

– Не волнуйся. Всё будет хорошо. Мы справимся.

Надев свой пуховик, который заботливо лежал в шкафу, я выбежала в коридор. Жаль с ботинками так не повезло и пришлось обувать шпильки.

– Вик, давай быстрее, – нетерпеливо крикнул Лёшка, стоило мне появиться на крыльце.

Он стоял у своей машины. Папа и дядя, уже уехали с Андреем. Дмитрич уже уехал.

– Бегу, – шпильки заскользили на льду, и я чуть не упала, но с трудом смогла удержать равновесие.

Всю дорогу до города мы молчали. Из магнитолы лился тяжелый рок, а настроение было ниже плинтуса.

– Думаешь, это Морозов? – не выдержала я, когда до магазина оставалось совсем немного.

– Да какая разница. Доказать мы всё равно ничего не можем, – не отрывая взгляда от дороги, процедил Лёшка.

Самое обидное, что он был прав.

Отцовский магазин занимал первый этаж старенькой пятиэтажки, расположенной прямо на красной линии главного проспекта. Длинный, обклеенный огромными плакатами с изображением инструментов и строительных материалов, сейчас он был полностью изрисован черной краской с изображением свастики, матерных слов и проклятий. Раскуроченные металлические перила, измятая жестянка мусорного бочка, выбитая плитка на ступеньках и очень много народу.

Смотреть на всё это было страшно и больно. Ком встал у горла и хотелось закрыть глаза, чтобы этого ничего не видеть: разруху, вандализм и потерянное лицо отца, который уже вышел из машины и сгорбившись стоял у своего детища.

– Твою мать, – процедил Лешка, выбираясь.

Вылезла следом, но подойти к ним не решилась, продолжая стоять. Холодный ветер трепал волосы, шапку я забыла надеть. Руки потянулись к капюшону, когда сзади раздался окрик.

– Надо же столичная штучка явилась.

Морозов-младший стоял у огромного чёрного джипа, припаркованного чуть в стороне. Высокий, полный, во всём черном, с золотой цепью наперевес. Волосы были подстрижены под ёжик, усиливая неприятное впечатление вкупе с массивной челюстью и приплюснутым носом.

Наши его не видели, занятые осмотром и подсчётом урона.

Поправив куртку, я нехотя подошла ближе. Здесь у всех на виду этот отморозок ничего мне не сделает.

– Морозов, – холодно кивнула я, пряча руки в карманах куртки.

– Вика-Вика-Виктория, – насмешливо протянул он, осматривая меня с ног до головы поросячьими глазками. – Всё хорошеешь.

– Пришел полюбоваться на дело рук своих?

– Я тут не причём, крошка.

– Ну конечно, не в твоих правилах руки марать. Предпочитаешь отдавать приказы и стоять у руля.

– Есть доказательства? – спокойно уточнил он и плотоядно оскалился.

– Что тебе нужно?

– Я не знал, что ты в городе.

– А я должна была сообщить?

– Говорят, что за холодной внешностью скрывается очень горячий темперамент, – продолжил мужчина. – Давно хотел узнать, так ли ты темперамента.

– Пошёл к чёрту, – процедила в ответ и собралась уже уйти, когда, подавшись вперёд, он неожиданно схватил меня за руку.

– Куда собралась? Я еще с тобой не закончил.

– Руки убрал.

– Ты же понимаешь, что это лишь предупреждение и дальше станет только хуже? Но я могу уговорить отца передумать, если ты будешь хорошей девочкой. Послушной и кроткой.

Сомневаюсь, что его папочка согласится на подобное. А младшенький просто захотел под шумок получить не только магазин, но и поиметь недоступную дочку хозяина.

Ублюдок!

– Руки убери! – вновь процедила я.

На нас уже начали обращать внимание. Еще чуть-чуть и вмешаются родные, а мне этого не хотелось. Из машины уже выбрались два амбала и дело могло закончиться очень плохо.

Господи, если бы я знала, что этот урод запал на меня, то никогда бы не подошла. Ведь раньше даже намёка не было.

Ладонь, сжимающая локоть, усилила нажим, и я зашипела от боли. Ведь точно синяки останутся, и куртка не спасёт.

– Ты меня услышала? – прогрохотал Морозов-младший.

– Пусти!

Мне всё-таки удалось вырваться из захвата, отступить на шаг и презрительно оглядеть мужчину.

– Губу закатай, урод. У вас ничего не получилось и не получится. И на вас найдется управа.

– Стерва. Ничего, – зло усмехнулся мужчина. – Ты еще пожелаешь о своих словах. Я заставлю тебя пожалеть.

– Вика? – к нам спешил папа. – Вика, что происходит?

– Ничего, всё хорошо, папа, – поворачиваюсь к отцу, ответила я и попыталась улыбнуться.

Он не должен был увидеть страха в моих глазах. Даже намёка.

– Что ты ей сказал?

– Всё хорошо, – повторила я, перехватывая папу и уводя в сторону. – Пойдём. Не стоит с ним связываться.

Мы все понимали, что это лишь начало, предупреждение того, что дальше будет только хуже, намного хуже.

Оставалось только понять, что же делать дальше.

Время до вечера пролетело незаметно, и к ужину мы снова собрались все вместе, чтобы решить, что делать.

– Днём они не сунутся. Значит, ночь. Надо установить камеры, – сказала тётя, помешивая ложкой чай.

– Что они дадут? – вздохнула мама. – У нас стояло две. Их просто сломали. И новые ничего не дадут.

– Устроим дежурство? – предложил Андрей.

Он давно отвёз невесту и вернулся к нам, участвуя в общем обсуждении.

– Не выход, – покачала головой Дашка.

Сестрёнка прижималась к мужу и выглядела очень тихой и какой-то потерянной.

– Но почему? – удивился Лёшка.

– Потому что с них станется напасть, – поддержала я сестру. – Что ты один сможешь сделать против толпы? Пробьют голову, искалечат и ничего не сделаешь.

Я весь вечер доставала сотовый. Как же мне хотелось набрать номер Ника, поговорить с ним, но я понимала, что это глупо. Он ничем помочь не сможет и не должен он меня спасать. Но руки всё равно тянулись.

Вот и сейчас я снова открыла телефонную книгу, в сотый раз смотря на номер шефа.

«Ник, когда я стала так зависима от тебя?»

– И что тогда делать? Позволить им всё уничтожить? – спросил Андрей.

– И сдаться, – тихо ответил отец.

– Витя, что ты такое говоришь, – ахнула мама.

– Пап, подожди. Мы справимся, – поддержала её я.

И в следующую секунду мобильник у меня в руке неожиданно зазвонил.

– Прошу прощения, – выскакивая из-за стола, произнесла я и выбежала из кухни. – Да?

– Привет, Изймалова, – привычно усмехнулся Н’Ери.

Сердце ухнуло вниз, и я прижалась спиной к стене, закрывая глаза и вслушиваясь в голос, по которому так соскучилась.

– Привет, – выдохнула едва слышно и на губах сама собой возникла улыбка.

– Как тебе отдыхается?

– Хорошо. А как у тебя дела?

– Нормально, – сказал хищник.

Небольшая пауза, которую никто из нас никак не мог нарушить.

– Ничего не хочешь сказать мне?

«Хочу! Что ты мне приснился этой ночью. Что расстояние практически не влияет на желание, и я всё равно думаю о тебе. Что ненавижу эту метку и те чувства, которые она во мне вызывает. Что скучаю, так как никогда и ни по кому. Что целый день боролась с желанием позвонить тебе. Что у меня проблемы и я не знаю, как быть… Столько всего хочу, но не скажу!»

– У тебя что-то случилось? – проигнорировав его вопрос, задала свой.

Тишина и наигранное:

– Да. Я жутко замёрз и устал. Не хочешь открыть дверь, Тори?

Я не сразу поняла, что именно Н’Ери имеет в виду.

– Что? – переспросила удивлённо, поворачиваясь ко входу и скользя невидящим взглядом по стенам.

– Или ворота. Понятия не имею, как это называется, – немного раздражённо отозвался тот.

– Ворота, – повторила я и направилась к двери.

Сначала медленно, затем всё убыстряя шаг, потом и вовсе побежала, чувствуя, как бешено стучит сердце в груди.

– Вика?

– Вика, что случилось?

– Куда ты? – донеслись вслед встревоженные окрики родственников.

Но я почти ничего не слышала, как была в тапочках, раздетая, прижимая телефон к уху (почему-то для меня было очень важно не выключать телефон, слышать его дыхание и знать, что Ник рядом), выбежала на улицу и быстро осмотрелась.

Сугробы, ледяной ветер и трескучий мороз, который неприятно ужалил кожу и забрался под водолазку.

Никого.

Ринулась к воротам, скользя на резиновой подошве.

– Вика! – раздался крик мамы с крыльца и вновь был мной проигнорирован.

Открыть замок и выбежать наружу, всё ещё не веря, что это не розыгрыш.

– Измайлова? – Ник действительно стоял за воротами. В дорогом пальто, костюме и с непокрытой головой. Пронзительный ветер трепал волосы. Свет от фонаря ярким блеском отражался в зелёных глазах.

– Привет, – произнесла я, замирая от удивления.

– Вика, ты что творишь? – еще сильнее нахмурился хищник.

– А что?

Телефон я всё-таки убрала, с непередаваемым выражением разглядывая шефа, который быстро снял с себя пальто, подошёл ближе и набросил мне на плечи.

– Куда ты выбежала раздетая? Пошли быстрее в дом, пока не простудилась. А то встретишь Новый год, соперничая с дедом Морозом – у кого краснее нос.

– Пошли, – кивнула я, всё ещё не веря, что это не сон.

Мы быстро минули двор и поднялись на крыльцо. Вновь заскользили сланцы на покатых ступеньках и Н’Ери пришлось приобнять меня, не давая упасть.

В узком, тёмном коридоре собралась вся семья и смотрела на нас.

– Добрый вечер, – закрывая дверь, произнёс Ник. – Извините за беспокойство. Ник Н’Ери, начальник вашей дочери.

Снова тишина.

А я только сейчас вспомнила, что всё не так просто, как хотелось бы.

– Ник, – прокашлявшись, произнесла я. – Тут такое дело. Я знаю, что мы договорились держать наши отношения в тайне, но они всё знают.

Руки, сжимающие мои плечи, напряглись, хотя внешне шеф выглядел как обычно. Ни один мускул не дрогнул на лице.

– Знают? – повторил он.

– А почему вы скрывали это от нас? – неожиданно выдал отец. – И какие у вас намерения в отношении Вики?

– Папа, – простонала я, не зная, куда деться от смущения.

Никогда не думала, что он решится разговаривать с хищником, да еще таким тоном.

– Самые серьёзные. Виктория мне очень дорога. А вам не хотели говорить, потому что не знали, как отреагируете на то, что мужчина, с которым встречается ваша дочь, является хищником. Я догадываюсь, какие предрассудки ходят о хищниках.

Родственникам хватило совести смутиться. Это хорошо, что ба здесь нет. Она рано ушла спать и поэтому главное потрясение в жизни её минуло. По крайней мере, пока.

– Мы так и будем стоять или вы нас пропустите? – не выдержала я неловкого молчания.

– Ох, действительно, – всплеснула руками мама. – Господин Н’Ери, вы ужинали? Может чай? У нас пирожки есть с капустой. Или вы не едите… капусту?

«Нет, конечно. Всё как в сказках – только сырое мясо на завтрак, обед и ужин. А еще полный стакан крови третьей группы. И только третьей! Он же гурман!»

– Ем, – улыбнулся тот. – И от чая не откажусь. Вика, пойдём, покажешь, где можно вымыть руки, заодно и поговорим.

Интересно, только я услышала подтекст в последней фразе?

– Конечно, – снимая с плеч пальто, кивнула я и повесила вещь в шкаф.

Мы вошли в ванную. Ник принялся тщательно намыливать руки, а я стояла чуть в стороне с полотенцем наизготовку.

– Ты злишься? – осторожно спросила у него.

– А должен?

– Это вышло случайно. Я сказала сестре, а она разболтала остальным.

– Я так и понял.

– Не веришь?

– Почему же, верю. Ты бы сама никогда не рассказала о нашей связи своей семье.

Мыльная пена покрывала ладони и он смывал её тёплой водой, чтобы снова намылить. Никогда не замечала за ним такой чистоплотности.

– С одной стороны это даже хорошо, – продолжил хищник. – Если нам удастся убедить твою семью, что мы пара, то и с моими родственниками проблем не возникнет.

– Да, наверное. Зачем ты приехал? Сообщить, что мой короткий отпуск завершился, так и не успев толком начаться?

– Это ты мне скажи, что у тебя случилось? – выключив воду, произнёс он и взял у меня полотенце.

– В каком смысле?

– Страх, злость, обида, ненависть и снова страх, – невозмутимо перечислил Н’Ери.

– Не понимаю, – скрестив руки на груди, выдала я.

А ведь врала. Понимала, но верить отказывалась. Потому что такое может быть только в сказках и мыльных операх. И не нужно мне было такого счастья.

– Твои эмоции и чувства сегодня утром.

– Откуда?

Ник повесил полотенце на крючок, после чего повернулся ко мне. Протянул руку и коснулся волос, провёл подушечками пальцев по горлышку водолазки.

– Метка, Вика. Она помогает мне чувствовать тебя, знать, что с тобой происходит.

– Ты не говорил мне, что она даёт такие возможности.

Он был слишком близко, я снова ощутила аромат его туалетной воды и тяжело сглотнула. Желание, которое утихло за эти сутки, вновь начало накатывать волнами.

– Я много чего тебе не говорил. А теперь замри, – вдруг велел он.

– Что?

Это единственное, что успела сказать. В следующее мгновение ладонь Ника обхватила меня за шею, притягивая ближе и не давая вырваться. Еще доля секунды и его губы властно накрыли мои, лишая возможности сопротивляться, сминая, лаская и сводя с ума.

Побеждёно застонав, я приоткрыла губы, позволяя его языку проникнуть внутрь, прижалась в ответ, обнимая мужчину за шею.

Его ладони опустились ниже, поглаживая спину, забираясь под водолазку и рисуя узоры на обнаженной коже.

– Ник, – простонала я, когда оторвавшись от губ, он прикусил мочу уха, заставив меня выгнуться в спине, еще сильнее прижимаясь к его телу.

– Игра началась, – вдруг хрипло сообщил Н’Ери, неожиданно останавливаясь.

– Ч-что?

Этого я совсем не ожидала.

– Ты не слышала? Дверь открывалась. Пришлось немного сыграть на публику.

– Что?!

Я тут, а он…

– Пошли, нас уже заждались, – спокойно ответил тот.

Будто и не было этой яркой вспышки страсти.

– Ты?… Играл?

Ник уже подошёл к двери, собираясь выйти, но мой вопрос остановил хищника, не давая уйти.

– Тори, – не оборачиваясь, едва слышно произнёс он. – Я, конечно, хочу тебя. Очень сильно хочу. Но это дом твоих родителей, мы находимся в ванной и заниматься здесь сексом среди порошков, усадив на стиральную машину, совершенно не этично. Наш первый раз будет другим.

– С чего ты взял, что он вообще будет?

Ник всё-таки обернулся.

Жаркое золото голодного взгляда.

– А ты еще веришь, что нет?

Сказал и вышел, оставив меня осмысливать сказанное и разбираться в своих чувствах.

А я прижала ладони к пылающим щекам.

Господи, что же делать?