Текст книги "Киса"

Автор книги: Татьяна Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

11 глава

В которой свет в архиве не горит

Теплое солнце заглянуло в окно, и словно пес принялось лизать закрытые глаза. Майя потянулась и села в кровати. Увидев Лену, вольготно расположившуюся в ее кресле, она негромко вскрикнула от неожиданности. А соседка спокойно встала и торопливо заговорила:

– Валяться времени нет, дел по горло. – Она провела ладонью по шее. – Бегом в душ, я пока подберу тебе наряд, давай, давай, давай, еще прическу нужно сделать!

Майя непонимающе округлила глаза, но последовала приказу. Когда она вернулась, Лена вручила ей серую юбку и ярко-синюю блузку с высокой талией и длинными рукавами. Девушка подумала, что это именно то, что нужно – материя прикроет незажившие руки. Натянув симпатичный комплект, Майя опустилась в кресло перед зеркалом и с неприязнью осмотрела свое лохматое отражение. Подруга продолжала суетливо бегать вокруг девушки, укладывая волосы то так, то этак. Подопытная подняла на нее измученные глаза:

– Что ты со мной делаешь? К чему столько стараний, мне не выиграть конкурс красоты! – печально сказала она.

Лена остановилась и, уперев руки в бедра, посмотрела на лицо подруги в отражении.

– А то я не знаю, как тебе не хочется показаться уродливой побитой собакой? Так что терпи – твоего глаза вообще видно не будет!

Она снова принялась тормошить многострадальную голову Майи. Девушка молча терпела, не переставая благодарить своего личного стилиста.

Вернуться в свое "пыльное царство" после такого долгого перерыва, было на удивление приятно. Майя спокойно направилась в стекляшку, провожаемая любопытными взглядами сослуживцев. Александр Рафаилович посвятил их, в то, что девушка попала в аварию, но, осмотрев Майю, они пришли к выводу, что это какая-то хитрость. Выглядела она как обычно элегантно, причем даже лучше, чем до больничного, на ее голове красовалась изысканная сложная прическа, которую самостоятельно сделать не возможно. Она прошла словно принцесса на коронацию, сохраняя гордую осанку и высоко подняв подбородок. Марина презрительно хмыкнула и бросила в пустоту грубую реплику:

– Задирай нос выше, падать будет больнее…

Никто не обратил внимания на злой шепот девушки, но вот Майя довольно четко расслышала ее слова и чуть не споткнулась. Казаться неприступной и холодной она прекрасно умела, но внутри все кипело и обрывалось от смущения и неуверенности в себе. Тысячу раз, поблагодарив Лену за то, что она помогла создать такой безупречно величественный образ, девушка закрылась в своем кабинете и тихо отпраздновала свою маленькую победу.

Пока она отсутствовала, накопилось много работы, вновь прибывшие книги теснились ровными стопками по всем углам комнаты. Печально осмотрев горы печатного богатства, она уселась в свое уютное кресло. Через несколько часов заглянул главный библиотекарь.

– Майя, как вы себя чувствуете? – спросил он из чистой вежливости.

– Спасибо, уже лучше, – ответила девушка.

– Столько книг привезли! Их нужно разобрать как можно скорее, сделаете?

Майя внимательно посмотрела на Александра Рафаиловича и улыбнулась:

– Конечно. Может, задержусь чуть дольше, но я, думаю, справлюсь за несколько дней.

Он согласно кивнул и развернулся к двери, но потом, что-то вспомнив, снова заговорил:

– Свет в архиве не горит, наверное, что-то с проводкой. Книги лучше никому сегодня не давать. Обычное освещение их убивает.

– Сделаю все, чтоб никто и ничто не пострадал, – четко сказала она.

– Вызовите электрика, срочно, – и, направившись к двери, проговорил, – не буду мешать работать.

Майя снова подняла глаза на монитор и продолжила печатать. День протекал гладко и размеренно, за пределами ее стеклянного царства суетились студенты, но внутри было тихо и спокойно. Правда пару раз побеспокоили студенты-мистики, хотевшие получить книги из хранилища, Майя несколько раз пыталась им объяснить, что никак не может выполнить их настойчивую просьбу, но они как будто не верили и возвращались еще дважды. Почему-то они вызывали опасение и злость, может оттого, что высоким ростом угнетали ее или потому, что даже не пытались быть вежливыми. Вскоре появилась «плотоядная» девушка. Раньше они даже не сталкивались, но в этот раз она присоединилась к неприятным юношам, одолевавшим Майю.

День перевалил за половину, а книг как будто не становилось меньше. Девушка включила музыку на компьютере, поставив случайный выбор. Из колонок полилась тяжелая гнетущая музыка, с не менее пугающим хриплым шепотом:

 
Спрячься в темном углу, досчитай до ста,
Как плещутся искры около рта…
 

Она сонно потянулась и, закрыв глаза, потерла виски. По телу пробежала дрожь, сердце застучало, словно отбойный молоток, с шумом погнав кровь по венам. Она еще не открыла глаза, но уже знала, кого увидит.

Алан зашел в кабинет тихо, словно сквозняк и замер рассматривая расслабленную девушку. Неожиданно ее руки напряглись, нос сморщился и втянул воздух несколькими порциями. Он был удивлен: она почувствовала его присутствие, прежде чем увидела. Резко сев в кресле, Майя пристально посмотрела на него ярко-желтыми глазами. Алан уверенно сложил руки на груди и спросил мягким бархатным голосом:

– Как ты себя чувствуешь?

Она удивленно приоткрыла рот – неужели он пришел, только чтоб узнать о ее здоровье?

– Уже лучше, спасибо.

Алан пристально рассматривал растерянную девушку, наблюдая, как она смущенно заливается краской. Сделав еще шаг, он наклонился над столом:

– Мне нужны книги из архива. – Голос звучал мягко и властно одновременно.

Его близость и магнетизм вызывали странную смесь чувств, а высокий рост угнетал. Черные, словно пропасть опасные глаза хищника зажглись внутри бордовым блеском.

Майя растерялась еще больше и неуверенно пробормотала:

– Там нет света, ты ничего не увидишь.

Алан криво ухмыльнулся.

– Будь так добра, возьми ключи.

Развернувшись, он направился к выходу, ни секунды не сомневаясь, что девушка последует за ним. Майя нехотя взяла тяжелую связку и догнала уходящего юношу. Остановившись у дверей, она замерла и, набравшись смелости, сказала:

– Я не могу тебя туда впустить, там нельзя использовать обычное освещение. – Голос предательски дрогнул на последнем слове.

Алан подошел совсем близко и навис над испуганной девушкой словно гора. Их тела почти соприкасались. Майя зажмурилась и сжала руки, ощущая дрожь и волнение во всем теле. Юноша наклонился и глубоко вдохнул. Глаза слабо сверкнули красным светом и снова стали непроницаемыми. Касаясь дыханьем ее волос, он прошептал:

– Майя, дай мне ключи, поверь, я смогу найти то, что мне нужно. Иди, я сам их принесу через двадцать минут.

Девушка послушно положила металлический брелок в раскрытую ладонь быстро ушла.

В кабинете она наконец-то смогла выдохнуть. Казалось, что сердце ищет выход из грудной клетки и если не найдет, то разобьется вдребезги. В голове не было не одной мысли, как будто кто-то нажал на кнопку удаления, и вся программа стерлась безвозвратно.

За десять минут ожидания, ей показалось, что она сошла с ума. Казалось, что время тянется в три раза медленнее. Майя нервно постукивала пальцами по столу и не могла отделаться от мысли, что она так легко отдала ему ключи от архива, хотя делать это, конечно же, было запрещено. Схватив чайник, она быстрым шагом направилась к крану, раз уж нельзя ускорить его возвращение, можно хотя бы подсластить его вкусным чаем. Набрав полный чайник, она поспешила вернуться обратно, но, подойдя к дверям кабинета, замерла в растерянности – на столе поверх многочисленных бумаг лежала связка ключей. Майя даже не сразу поняла, что почувствовала, какая-то странная смесь отчаяния, и злости на саму себя захлестнула неожиданной волной. Алан вернул ключи быстрее, чем обещал, пока Майя покидала стекляшку.

Посетив, как обычно стадион, Майя вернулась домой и устало плюхнулась на кровать. Ни хотелось даже раздеваться. Стянув кое-как высокие шпильки, на которых настояла соседка, она перевернулась на спину и, раскинув руки, закрыла глаза. В дверь несколько раз постучали. Майя приподнялась и нехотя крикнула: «Войдите». Стучать мог только Коля, Лена имела привычку влетать без всякого предупреждения.

Войдя, юноша сразу же остановился, давая возможность подруге, рассмотреть себя как следует. Майя внимательно изучила строгий серый костюм с галстуком и удивленно округлила глаза:

– Ты чертовски, взросло выглядишь, респектабельно до колик. И повод я, думаю, имеется?

Он довольно оттянул лацканы пиджака:

– Я теперь ведущий специалист в компьютерном центре.

Майя спрыгнула с кровати, и в один миг, оказавшись рядом, крепко обняла Колю. Он громко засмеялся и закружил девушку по комнате. Освободившись от объятий, она спросила:

– И во сколько же оценили твои труды?

– Получше твоих!

Майя уперла руки в бедра и с наигранным вызовом произнесла:

– И на книжную полку хватить?

Коля залился радостным смехом:

– Даже на два столика!

Друзья веселились, не подозревая, что стали объектом наблюдения человека, пристально следящего за каждым движением. Алан недовольно нахмурился и сжал ствол дерева, даже не заметив, что кора под его длинными пальцами раскрошилась в пыль. Глаза сузились, всматриваясь в ярко освещенное окно. Раздраженно фыркнув, он резко развернулся и покинул свой пост.

Продолжая улыбаться, Майя поинтересовалась:

– Я, так понимаю, ты остаешься в городе?

Коля неожиданно перестал смеяться и совершенно серьезно сказал:

– Я не могу тебя оставить одну, ты опять во что-нибудь вляпаешься. Кто-то же должен за тобой присматривать.

Попрощавшись с девушкой, Коля в хорошем расположении духа вышел в коридор, погруженный в приятные мысли о своей новой работе и столкнулся с Леной. Она печально опустила глаза и прошептала:

– Можно с тобой поговорить?

Юноша растерянно кивнул и прошел в открытые двери комнаты.

12 глава

В которой на друге тот же костюм

На работу Майя умудрилась проспать. Вскочив словно ошпаренная, она в панике стала искать нужную одежду. Как назло вещи разбежались и не желали находиться. Собрав волосы в хвост, она предварительно выпустила широкую прядь справа, играющую роль маскировочного занавеса. Изысканно одеваться, не было времени и, девушка просто надела белое платье, в котором она была в день аварии. Тяжело дыша из-за поспешных сборов, Майя вылетела в коридор и чуть не сбила с ног Колю. Он выглядел усталым и смущенным, но девушка на это не обратила внимания, так же как и на то, что на друге то же костюм, что и вчера только порядком мятый, а под глазами пролегли темные тени. Сбегая по лестнице, она прокричала, не поворачиваясь:

– Коля, я опаздываю ужасно. Не знаю, зачем ты так рано пришел, но у меня нет времени, позже поговорим.

Последние слова утонули в стенах первого этажа и тот, кому они были адресованы, ничего не услышал. Коля рассеяно оглянулся на дверь комнаты Лены, и уверенно направился к выходу.

В библиотеку Майя вошла ровно в девять часов, так что быстрые сборы полностью компенсировали не прозвонивший будильник. Не успела девушка войти в кабинет, как к ней подошел Александр Рафаилович и строгим глубоким голосом произнес:

– Майя, пожалуйста, отнесите вот эти книги Александру Максимовичу. – Он протянул список из четырех пунктов.

– Хорошо, только я не знаю, кто это, – неуверенно сказала она.

– Он профессор, тебе нужен шестой корпус, пятьдесят восьмой кабинет.

Девушка согласно кивнула и принялась изучать список. Мужчина вежливо поблагодарил ее и покинул комнату.

Найдя нужные книги, Майя вышла в широкий библиотечный двор, вспоминая, какая из галерей ведет в шестой корпус. Проходящая мимо студентка подсказала направление, и девушка медленно пошла по длинной, выложенной плиточкой дорожке. Высокие деревья легко шумели листвой, ветер прохладно обдувал бледные щеки. Майя крепче прижала книги и, звонко стукая каблучками, ускорила шаг. Как всегда неожиданно нахлынуло чувство страха, по спине прошел холодок, заставляя волосы на затылке шевелиться. Она замерла, ясно услышав произнесенное шепотом собственное имя. Резко развернувшись, Майя увидела Алана, стоящего в самом начале галереи. Хитро улыбаясь, он медленно приближался. Его грациозные движения напоминали, осторожную поступь охотника, подкрадывающегося к жертве. Необъяснимая тяжелая энергия исходил от него, как от оголенного провода в луже воды. Девушка стояла, не двигаясь, пока он не поравнялся с ней. Галантно склонив голову в приветствии, он осторожно взял книги из ее рук. Майя изумленно смотрела широко распахнутыми глазами – янтарный цвет радужки постепенно темнел, переходя в темно-коричневый. Когда она заговорила, голос дрожал:

– Алан, ты что-то хотел?

Он приподнял бровь, молча, выражая удивление, а девушка продолжила:

– Ты же меня позвал. Правда шепотом, но я услышала.

На мгновение в черных глазах промелькнула растерянность, но голос прозвучал чарующе спокойно:

– Нет, Майя, я тебя не звал. Вряд ли ты бы услышала мой шепот, особенно если учесть, что ветер дует с твоей стороны. – Он пригласил девушку продолжить движение. – Я провожу тебя.

– Ты же не знаешь, куда я иду? – отозвалась Майя.

– Эта галерея ведет в шестой корпус, вариантов не так уж и много, – спокойно ответил Алан.

Девушка шла рядом, стараясь заглянуть в бездонные глаза, но юноша не поворачивался и уверенно продолжал идти вперед. Майя ухмыльнулась, подумав, что даже на каблуках, она с трудом достает ему до плеча. Его рост явно приближался к двум метрам. Остановившись у кабинета, он протянул книги, Майя с опаской взяла их, случайно коснувшись его пальцев. Он резко отдернул руку, как будто обжегся, обнажив в странной гримасе острые зубы, и быстро ушел.

Майя непонимающе пожала плечами и открыла дверь. К новой порции адреналина, она никак не была готова. Столкнувшись с прекрасными голубыми глазами профессора, она почувствовала, что руки предательски задрожали. Этот взгляд как две капли воды напоминал пронзительные глаза Алана. Александр Максимович внимательно наблюдал за поведением вошедшей девушки и первым нарушил тишину:

– Вы из библиотеки? Принесли мне книги.

Громко опустив стопку произведений на стол и, ни слова не ответив, девушка выскочила из кабинета, провожаемая удивленным взглядом мужчины. Он наморщил лоб, пытаясь припомнить, где уже чувствовал такой притягательный и терпкий запах крови.

Оказавшись в своей уютной стекляшке, Майя пыталась собраться с мыслями и простить самой себе глупое и неразумное поведение в кабинете профессора.

Включив музыку, она откинулась на кресло, ожидая привычной подсказки от певцов. Заиграла приятная тихая мелодия, успокаивающая расшатанные нервы. Майя расслабилась и задышала размеренно, приводя мысли в порядок. Настроение продолжало подниматься, пока она не вслушалась в слова песни, заставившие заскрежетать зубами, от ощущения надвигающейся беды:

 
Сном о любви ты назвала этот мир,
В ночь перед тем, как уплыла на совсем.
И теперь этот свет не найти на земле…
 

Возвращая в реальность, комнату огласила трель телефона. Она растерянно приложила трубку к уху, все еще продолжая думать о странной песне, предвещающей чью-то смерть. Расстроенный голос матери заставил вслушаться внимательнее:

– Здравствуй, маленькая, как там у тебя дела?

Девушка прямо спросила:

– Мама я чувствую твое настроение, тут даже не нужно быть гадалкой, что случилось?

Повисла тишина, после некоторой паузы, женщина произнесла:

– Бабушка заболела…

Майя встревожилась:

– Это серьезно?

Выдохнув, Анна тихо прошептала:

– Приезжай попрощаться.

Не теряя времени, Майя отпросилась у Александра Рафаиловича не несколько дней, нехотя назвав причину. Схватив сумку, она побежала на остановку и, дожидаясь автобуса, позвонила Коле. Когда она рассказала о том, что произошло, он заявил, что поедет с ней. Спорить не было ни сил, ни времени и она согласилась, заранее переживая, что другу придется столкнуться с ее чокнутой семейкой.

13 глава

В которой сто тридцать два года многовато для одного человека

Когда Майя приехала на автовокзал, Коля уже купил билеты и ожидал ее у дверей автобуса. Девушка хмуро поздоровалась и поднялась по ступенькам в плюшевое тепло транспорта.

Размеренное покачивание машины вскоре убаюкало почти всех пассажиров, но Майя не спала и напряженно вглядывалась в меняющуюся панораму. Грустный звонок оставил неприятный осадок, смешанный с удивлением. Обычно ее семья относилась к смерти, как к празднику, ведь покойник переходил в лучший мир, из-за чего же грустить? Но голос матери был растерянным и печальным. Значит, для этого должна быть еще какая-то причина. Девушка вздохнула и почувствовала, как Коля сжал ее руку, он был рядом и сочувственно вглядывался в потухшие глаза подруги. Она постаралась улыбнуться, но уголки губ уверенно ползли вниз. Темные глаза юноши навели на мысль о других жгучих глазах. К тяжелому вкусу смерти примешивался горький вкус расставания. Одновременно, словно лампочка, зажглась мысль об Александре Рафаиловиче и сломанном освещение. Майя прикусила губу – она забыла про электрика, а теперь еще и уехала. Видимо возвращение на работу будет не самым приятным.

Было почти три часа ночи, когда автобус пришел на автовокзал, еще час понадобился, чтобы вызвать такси и добраться до родного села. Майя напряженно молчала, все крепче и крепче сжимая руку друга по мере приближения к дому. Коля с энтузиазмом выглядывал в окно, волнуясь перед предстоящей встречей с семьей девушки. Машина пересекла почти всю деревню и плавно остановилась у большого двух этажного здания, обнесенного невысоким дощатым забором. Распластанный по территории дом светился изнутри, словно тлеющий уголек. Уверенно расправив плечи, Коля вышел из машины.

Во дворе звонко залаяла собака, но никто не вышел их встретить. Они тихо прошли через просторный двор, заросший высокой травой, и поднялись по ступенькам. Майя осторожно открыла дверь и замерла – в прихожей стоял младший брат со свечкой в руках. Коля еле слышно вскрикнул – бледный босой подросток, освещаемый тусклым светом, вызывал оторопь. Гавриил приветливо улыбнулся и обнял сестру, здороваясь с испуганным юношей:

– Здравствуй, Коля. – Голос мальчика только начал ломаться и пока еще звучал звонко, но уже с небольшой хрипотцой.

Гавриил провел их через весь домой, сохраняя молчание. Коля вертел головой во все стороны, изумленно обнаружив, что в каждой комнате есть икона, освещаемая неярким светом восковых свечей. Теперь стало понятно, отчего дом кажется тлеющим изнутри. Дойдя до лестницы, мальчик остановился и, развернувшись, пристально всмотрелся в глаза гостю. Майя напряглась, ожидая какой-нибудь выходки брата, и не ошиблась.

Он слегка улыбнулся и произнес:

– Майя, он тебя любит…

Девушка положила руку брату на плечо, заставляя замолчать, и кинула виноватый взгляд в сторону друга. Ну, как тому объяснить, что мальчик не только впервые видит, и никогда раньше не знал о его существовании, но уже знает о его чувствах. Ее семья словно обладала коллективным сознанием, с легкостью вынимая из человеческой души любые тайны и секреты.

Гавриил провел Колю в отведенную ему комнату, а Майя направилась в покои умирающей бабушки. В комнате ярко горел свет, а у кровати сидела Анна. Увидев дочку, она поспешно встала и обняла ее. Глаза женщины были встревоженными, но не грустными. Наоборот, лицо светилось умиротворение и спокойствием. Положив обе руки на плечи девушки, она подвела ее к кровати. На белоснежной подушке, практически не отличаясь от нее цветом, с трудом угадывалось бледное лицо прабабушки Майи. Девушка невольно отступила назад, она приготовилась увидеть бабку Елизавету, а вот к смерти своей единственной сообщницы в этой семье она никак не была готова. Как бы это жестоко не звучало, но из двух родственниц, больше хотелось бы видеть живой именно прабабку. Стало совершенно понятно, почему переживала Анна, вовсе не из-за такого «радостного» события, как смерть, а из-за привязанности дочки к умирающей. Она знала, что для нее это будет трагедией.

Седая женщина открыла глаза и, найдя Майю, слабо улыбнулась. Тяжело выдохнув, она прошептала:

– Майя, девочка моя, как я рада тебя видеть, – повернувшись в сторону Анны, попросила, – Анна выйди, пожалуйста.

Как только дверь закрылась, она снова посмотрела на правнучку:

– Приятно, что ты не радуешься моей смерти.

Майя сжала сморщенную руку и отвернулась, пряча мокрые глаза.

– Я не готова смириться с тем, что смерть – это счастье. Наверное, я эгоистка и просто не представляю, каким будет мир, где нет вас.

– Таким же самым. Знаешь, ты очень на меня похожа. Даже двуцветные волосы совсем как у меня в молодости…

Майя прижала бледную ладонь к своей щеке.

– Мне так будет вас не хватать.

Женщина прокашлялась и снова заговорила:

– Я, наверное, теперь как никогда похожа на эту сумасшедшую семейку, потому что рада умереть. Да, Майя, мне надоело жить. Это длилось ужасно долго. Ты знаешь, сколько мне лет?

Девушка задумалась: девять лет назад умер родной брат прабабки, ему было сто тринадцать лет, а она старше… но вот насколько?

Видя растерянность правнучки, женщина слабо улыбнулась:

– Через двадцать дней мне бы исполнилось сто тридцать два года. Многовато для одного человека.

Слезы, прочертив тонкие дорожки по щекам девушки, упали на старческую ладонь. Женщина успокаивающе погладила ее по голове:

– Посмотри, пожалуйста, в моей тумбочке есть деревянная шкатулка, там серебряный медальон.

Майя быстро нашла обшитый бархатом деревянный ящичек и открыла. В темно-синем углублении поблескивал один единственный предмет – маленькая блестящая подвеска в виде котенка, с глазами из желтого топаза. Девушка очарованно ахнула. Никогда раньше она не видела это украшение. Женщина внимательно наблюдала за реакцией девушки и тихо сказала:

– Кому еще, если не «Кисе» носить этот кулон.

Впервые Майя не вздрогнула, услышав ненавистное прозвище.

– Это мне?

– Да, считай, что это семейная реликвия.

Девушка осторожно погладила пальцем холодный бок серебряной кошечки.

– Почему я раньше не видела его?

– Ты же знаешь, твоя мама не одобряет талисманов. Для нее это подобно поклонению золотому тельцу. Тебя, я думаю, это не остановит. Он твой.

Майя сразу же надела тонкую цепочку на шею и спрятала медальон под кофту.

– Спасибо, он мне очень дорог.

Женщина глубоко вздохнула, решаясь сказать то, ради чего она хотела увидеть правнучку.

– Этого котенка мне подарил Серафим, наш знаменитый предок…

Майя округлила глаза и перебила:

– Но он же умер!

– Я встречалась с ним в 1956 году. Да, точно, я как раз второй раз вышла замуж. Так вот, он рассказал мне много интересного о нашей родословной, правда я поклялась никому не рассказывать, – она глубоко задумалась, – но, черт возьми, жалко, если никто не узнает.

Девушка изумленно смотрела в одну точку, не понимая, о чем говорит умирающая родственница. Когда она повернулась, в глазах было недоверие и жалость. Видя такую реакцию, женщина нахмурилась и замолчала, решив унести с собой в могилу все, что знала о далеком предке. Когда она снова заговорила, голос казался тусклым и безжизненным:

– Прощай, Майя, обещай, что назло семье будешь плакать дня три. – Она отвернулась к стене, показывая, что разговор окончен.

Слезы брызнули из глаз девушки, и громко разрыдавшись, она выбежала из комнаты.

Женщина умерла на рассвете, почти все члены семьи почувствовали, когда ее глаза навсегда закрылись. Первым к покойнице подошел Гавриил и, поцеловав в холодный лоб, умиротворенно улыбнулся. Вскоре дом наполнился шумом и возней, связанной с подготовкой к похоронам. Днем приехал Венедикт, он выглядел немного бледнее, чем обычно, но красивые глаза все так же светились добротой и спокойствием. Протянув руку Коле, он сказал:

– Добро пожаловать в нашу семью.

Друзья удивленно переглянулись, и Майя, поняв ошибку брата, поспешила его поправить:

– Коля – друг, и только. – Догадавшись, как обидно могут звучать ее слова, она добавила. – Мой самый лучший друг.

Венедикт обвел внимательными глазами застывшего юношу и расстроено сказал:

– Очень жаль. У него аура золотистая. Вы подходите друг другу. К тому же он тебя любит…

Венедикт еще что-то хотел добавить, но девушка, схватив друга за руку, быстро увела его в другую комнату. Именно такого поведения семьи она ожидала и боялась.

Следующие три дня прошли для Майи как кошмар. Похороны практически не отложились в памяти, так как большую часть времени она провела в своей комнате, старательно удерживая рядом Колю, чтобы он больше не ощутил на себе паранормальные способности ее родственников. Юноша же находился в состоянии бесконечного удивления и шока.

Через несколько дней дом перестали посещать желающие выразить соболезнование и просто любопытствующие. Когда пришло время прощаться, Майя почувствовала облегчение, наконец-то есть возможность уйти от надзора и в тишине поплакать о любимой бабуленьке.

Всю дорогу до Солнечногорска Майя спала, восстанавливая силы после изматывающих дней под родным кровом. Юноша с интересом поглядывал на свою подругу, зная, что эту поездку в другое измерение он никогда не забудет.