Текст книги "Голубки воркуют… Коршуны снова на охоте"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Вступление

Как только весна 1784 года начала радовать первым теплом, молодой сыщик из Швеции, граф Пётр Петрович Аминов, взявшись за особое дело, которое ему показалось крайне важным, отправился в Россию. Он и не знал, что та весна украдкой принесёт не только тепло вокруг, но и тепло в душу, незаметно заставив ту открыть двери любви одной русской юной княжне.

Упрямая в своих чувствах, упрямая добиться своего, та была одарена сказочной сбыточностью мечтаний, и влюблённым удалось после всех приключений, сомнений и поисков остаться вместе.

Столь стремительно развившиеся события и отношения любящих, отправившихся строить счастье в Швеции, где родина Петра, где его служба и долг, казалось, привели уже к долгожданному счастью. Только уже в первые дни стало ясно, что далеко не всё ещё решено, что неприятели не успокоились и не оставят своих целей, к которым давно стремились.

Когда же стали готовиться к венчанию, Пётр и его возлюбленная, его милая княжна – Иона Голубева – узнали, что та русская церковь в Стокгольме, в которой собирались предстать перед Господом и миром, как муж и жена, была в 1700 году открыта князем Хилковым. Именно тем, родственник которого и был одним из преступников, за которыми охотился Пётр в России.

Этот факт объяснял, что приезд Хилковых в Швецию был не случайным, как и открытый для них счёт в банке. Как раз туда и отправлял Хилков наворованные из казны России деньги, чтобы потом жить роскошно и самому, и дочерям и отплатить за услуги всем, кто был связан в этом деле.

Только появления пронырливого сыщика из Швеции Хилков и его союзник – молодой барон Соловьёв – никак не ожидали, что в конце-концов привело к тому, что их, убегающих в Швецию, всё же поймали по дороге. Осуждённые на каторгу, казалось, они уже не смогут совершить ничего задуманного, и дело закрыли.

Пётр вернулся в Швецию, забрав любимую и её родителей с собой, чтобы там обвенчаться в семейном кругу. Увидев у церкви, когда приехали просить батюшку о венчании, одну из дочерей Хилкова, Пётр насторожился. Только решение сначала посвятить себя любимой и их планам позволило оставить пока все опасения в стороне.

Месяц ждали влюблённые назначенного венчания. Однако время проводили вместе то друг с другом, то с родителями, путешествуя по округе и общаясь с родителями Петра, которые оказались довольными и Голубевыми, и будущей невесткой.

Вечер перед венчанием Пётр и Иона тоже не собирались провести раздельно. Ещё с путешествия сюда, в Швецию, пока были на корабле, они тайком посвятились друг другу, отдавшись, любя наконец-то безудержно, зная, что обвенчаются, а пока… уже обвенчаны судьбой. С тех пор они старались каждую ночь вновь и вновь провести вместе, будто боялись любой разлуки.

Уединившись тем вечером, когда родители Ионы после ужина ушли к себе в комнату, влюблённые снова заключили друг друга в объятия в спальне Петра. Они опять кружились с улыбками ласки. Опять поцелуи были долгими, заставляя души трепетать, а тела торжествовать…

Утомлённые, ещё в горячих руках друг друга, они лежали на постели. Их взгляды снова встретились, подарив томные улыбки, и Пётр прошептал:

–Я заказал один напиток… Хочешь попробовать?

–Коньяк, который пьёшь с папенькой? – засмеялась Иона. – Я не люблю столь крепкие напитки.

–Совсем нет. Там нет алкоголя, – появилась в любимом энергия.

Он вскочил, вызывая наслаждение любимой видеть его таким восторженным и в прекрасной наготе, и тут же схватил бутылку со столика у окна. Он вернулся сидеть подле милой и встретился с её чуть смущённой улыбкой. Прикрывшись одеялом, Иона села рядом и с любопытством смотрела, как любимый открыл бутылку.

–За бокалами не пойду, да это и так… Сок! – улыбался Пётр, протянув бутылку любимой. – Попробуй!

Отпив напитка, Иона сразу сморщилась, ощутив, как пузырьки оттуда неожиданно попали в нос…

–Шампанское? – предположила она, и сразу отрицала. – О, нет… Слишком сладко. Что это?

–Здесь нет алкоголя. Просто вот такая сладкая водичка с пузырями, – смеялся Пётр и тоже отпил напитка. – Уже становится популярной.

–Она вкусная, должна признать, но и немного горькая, – улыбнулась Иона, снова отпив напитка. – Кто ж догадался до такого?!

–Её создал в прошлом году ювелир Якоб Швепп. В Германии, – сообщил Пётр и сделал тост. – Так выпьем же сего сладкого шампанского, чтобы утром, в наступающий первый майский день проснуться и предстать перед алтарём свежими!

–И сладкими, – смеясь, добавила любимая, и он тоже засмеялся, продолжая провозглашать:

–Пусть же наша жизнь будет такой же сладкой, а любовь сама опьянять всеми красками великого счастья!

–Петенька, – ласково молвила милая, любуясь и им, и тем, что сказал.

Сделав вновь по глотку из бутылки, они скрепили всё горячим поцелуем…

Глава 1

Блаженны все, боящиеся Господа.

Слава Тебе Боже наш, слава Тебе.

Ходящие по путям Его.

Слава Тебе Боже наш, слава Тебе.

Плоды трудов твоих ты будешь есть.

Слава Тебе Боже наш, слава Тебе.

Блажен ты, и хорошо тебе будет.

Слава Тебе Боже наш, слава Тебе…

Следом за читающим молитву священником, держа в руке по свече, Пётр и Иона медленно вошли в зал церкви. Здесь всё казалось необычно красочно и вдохновенно для их начинающегося венчания… Пётр шёл по правую, любимая – по левую сторону… Робкие, но счастливые взгляды друг к другу… Трепет души… Пение церковного хора… Родители и пара коллег-друзей жениха…

Свечи в руках венчающихся горели столь тепло, столь ярко, будто выражали то самое божественное просвещение, служа символом вечной любви и союза. А свечи вокруг сияли светом искреннего благословения.

Каждый присутствующий радовался тому трепету в душе, когда видят венчающихся без корысти, когда супруги обязуются быть поддержкой друг другу, храня пламень любви, чем закрепили кольцами, которые священник надел им:

–Господи Боже наш, от язык предобручивый Церковь Деву чистую, благослови обручение сие, и съедини, и съхрани рабы Твоя… Из народов предобручивший Себе Церковь чистой Девой, благослови и обручение твоё сие, и соедини, и сохрани рабов Твоих сих в мире и в единомыслии…

Он провёл венчающихся в центр храма и поставил перед Святым Евангелием, после чего взял в алтаре с престола венец и вынес его. Он благословил им жениха и возложил сей венец ему на голову. Точно так же священник возложил венец на голову невесты, которой любимый любовался, а сама она сияла счастьем через кротость и отвечала полным безграничной любви взором.

Оба в наслаждении стояли, словно предстали царём и царицею, а священник провозглашал заветные слова, венчая на вечное супружество…

–Боже Святой, из земли создавший человека, и от ребра его образовавший жену, и сочетавший её ему в качестве помощницы, потому что было угодно Твоему величию, чтобы человек не был одиноким на земле, – Ты и ныне, Владыка, пошли Свою руку от святого жилища Твоего и сочетай раба Твоего сего Петра и рабу Твою сию Иону, ибо Тобою сочетается жена с мужем. Соедини их в единомыслии, венчай их в плоть едину. Даруй им плод чрева – благочестивых детей…

Священник накрыл руки венчающихся платочком, обвёл их вокруг аналоя, где лежало Евенгелие и развернул лицом к людям. Он прочитал наставление о благочестивой супружеской жизни, а потом снял венцы с голов венчающихся. Благословлённые те приложились губами к кресту и поздравили друг друга скромным поцелуем…

Тот великий и праздничный вечер обвенчанные Пётр и Иона тихо отпраздновали с родителями на квартире жениха. Стол был уже накрыт к ужину, когда слуга пришёл и без слов пропустил пройти в зал прибывшего Алексея Аминова…

–Я видел, ты был в церкви и украдкой следил за всем! – принял Пётр брата сразу в объятия. – Рад, рад, что ты успел приехать вовремя!

–Я старался, чуть не загнал коня! – смеялся тот. – Не мог себе позволить пропустить столь важный день! Ты да женат!

–Иона, – подведя брата к супруге, скромно улыбающейся в ответ, Пётр восторженно сообщил и ей, и стоящим рядом её родителям. – Это мой брат, о котором говорил, которого так ждали!… Алексей!

–Что ж, коль вся семья в сборе, пройдёмте к столу, – позвали после рукопожатий и добрых слов в приветствие родители Петра, удаляясь в столовую залу вместе с родителями Ионы…

Когда ужин был закончен и все стали расходиться на покой, новобрачные прошли в кабинет, чтобы там уединиться. Только Иона видела в милом некую встревоженность:

–Как брат твой приехал, ты стал смотреть иначе. Хороший ли он человек? Ты хвалил его успехи в музыке да что путешествует по миру, а остальное? Хотя, – призадумалась она и продолжила. – Ты с таким восторгом его представил нам.

–Я горжусь его успехами в некоторых делах, – кивнул Пётр, наливая им в бокалы вина.

Помолчав ещё некоторое время, он сделал с любимой по глотку, после чего склонился к её уху:

–Только бы тебя у меня не украл.

–Ты что?! – сразу поразилась та. – Ты ревнуешь меня к нему?! Твой брат, кстати, показался мне крайне неприятным. Он, действительно, бросал мне оценивающие взгляды, да только пусть и не надеется.

–Вы обо мне?! – показался на пороге, где дверь оставалась открытой, и сам Алексей.

–Ты ещё не спишь? – улыбнулся Пётр и тут же налил ещё бокал вина брату.

Тот, пригубив, с сожалением вздохнул:

–Увы, мой дорогой, я потому и пришёл, что раним утром исчезну вновь. Уезжаю в новое путешествие с друзьями. Мир так огромен, успеть бы всё осмотреть!

–Тогда да, – засмеялся Пётр. – Ждать не стоит, а то потом вот женим! Он боится жениться, – пояснил он засмеявшейся рядом любимой.

–Да как сказать, – подошёл ближе к Ионе Алексей.

Он смотрел в её глаза глубоко, будто пытался достать до самых чувственных струн души, будто искал что-то желанное для себя, что не мог ещё отыскать никто. Его красивые глаза сияли столь же ярко с отражающимся блеском горящих возле свечей, а Иона с ухмылкой смотрела в ответ.

Замечая такое общение их взглядов, Пётр отошёл к столу с напитками и налил себе ещё вина, слушая, как брат проникновенно молвил его супруге:

–Я бы женился, если б на свете была ещё одна… такая голубка,… такая Иона.

–Вас не останавливает от подобных слов то, что я являюсь супругою Вашего брата и что он стоит рядом? – улыбнулась Иона, еле сдерживая подступившее возмущение. – Тем более, что вижу Вас далеко несимпатичным мне.

–Вы на удивление смелая, – заметил Алексей с ухмылкой, выражающей сожаление и снова пригубил вина. – Я начал было думать искать любовь в России, но теперь побаиваюсь. Видать, у русских барышень иные вкусы.

–Отчего же?! – сделала удивлённый вид Иона. – И там найдутся желающие до Вашей любви.

Не выдержав слышать такой диалог, Пётр рассмеялся вновь. Он принял от подошедшего слуги свежие письма и, когда тот ушёл, повернулся. Отпив своего вина, он быстро осмотрел письма, но, заметив удивлённый вид брата, с умилением снова смеялся.

–Хорошо, что я в Россию и не собирался! – выдал тот.

–Однако,… желаю найти тебе жену именно там, – смеялся Пётр.

–Я буду отпираться, – стал с улыбкой отрицать Алексей. – Слышал из писем родителей, там наших корней хватает. Кстати, подобным делом, как и ты, в России занимается наш дальний родственничек Константин Аминов.

–Да, да, слышал, но таких корней бы вот там поменьше. Ты бы не позволил опуститься столь низко да создать себе дурную репутацию? – верил Пётр на полном серьёзе, что Алексею явно понравилось. – Уверен, мы ещё услышим это имя, но… будем продолжать поддерживать репутацию свою… В семье не без урода, видимо.

Во взглядах братьев Иона вдруг заметила, что теперь они были серьёзными, но тепло любви их друг к другу было искренним. Чувствуя, что говорила грубо с Алексеем, Иона поспешила сказать:

–Коли ошибаюсь в своём мнении, прошу простить.

–Я всего лишь хотел проверить, увидеть в Ваших глазах, а действительно ли Вы достойны любви моего брата, – повернулся Алексей к ней, и в этом новом взгляде Иона видела вдруг совершенно другого человека.

Теперь он был серьёзным, с не менее благородной душой, чем Пётр, что радовало. Видя же, как любимый стал вновь смотреть исподлобья, будто наполнялся ревностью, которую пытался скрыть за улыбкой, Иона встала к нему ближе.

Рука милого сразу обвила её за талию, и Алексей, скорее допив своего вина, отставил бокал на стол:

–Что ж, мне пора! Не знаю, когда свидимся, но среди писем, – кивнул он на несколько конвертов в руках брата. – Однажды будет и моё.

Закрыв за собою дверь, Алексей оставил новобрачных одних. Они так и смотрели в глаза друг дура с нежным трепетом, наслаждаясь первыми часами супружества, а души переживали о своём.

–Только бы не украл тебя кто, – прошептал Пётр, и любимая убрала письма из его рук, оставив те лежать на камине рядом.

–Идём, я покажу тебе, кто тот счастливчик, кто уже успел меня украсть от остальных… навсегда, – пылко прошептала она, уводя его скрыться за дверью их спальни…

Глава 2

Как только солнечный лучик стал проникать сквозь шторы и касаться обнажённого плеча любимой, Пётр улыбнулся. Он приподнялся позади неё, спящей к нему спиной, и любовался, ожидая, когда она вновь откроет глаза, чтобы одарить светом любви…

Издав томный звук блаженства, будто чувствовала зов души любимого, начавшего осторожно покрывать плечи поцелуями, Иона вздохнула:

–Как же приятно просыпаться вот так.

–Теперь всегда будет только так, – шептал Пётр, не останавливаясь целовать, и прижался позади к ней всем телом. – Как ты прекрасна… Моя…

Вновь они стали тонуть в объятиях ласк, не сдерживая стонов блаженства. Вновь было так хорошо, что забывали реальность. Когда же утомлённые отдыхали, Иона с подступающей грустью вздохнула:

–Жаль, что тебя всё же беспокоит что-то. Это из-за письма, которое получил в день венчания?

–Какая внимательная, – улыбнулся Пётр, и любимая приподнялась, упёршись руками в его грудь:

–Ты меня ещё не знаешь. Я хочу помочь. Мы уже пять дней, как обвенчаны, и все пять дней ты перечитывал это письмо. Я чувствую, что ты ждёшь чего-то и о чём-то думаешь. Не только о нас. Что в том письме? От кого оно?

–Да, увы, дел никто не отменял, – не стал скрывать тот и сел с нею поудобнее. – Письмо от Никитина. Сообщил, как дела.

–Он помог тому уроду? – поинтересовалась Иона и тут же смутилась. – Как-то называть его так грубо и не хочется даже… Почему имени не узнать?

–И правда, так называть не хочется… Да не говорит имя он своё, но не в том дело, – улыбнулся любимый. – Никитин помог ему, доктора послал. Тот вылечил его сестру. Все довольны, если верить и письму Нолькен. Тот тоже сообщил о происходящем, – будто с новыми размышлениями вздохнул он, отведя взгляд в сторону.

–Надеюсь, что всё именно так, – видела Иона, как он переживал о чём-то.

–Думаю, Нолькен не стал бы лгать. Ведь однажды и он вернётся в Швецию, – молвил тот, вставая и начиная одеваться. – А за того парня,… урода который,… можно лишь порадоваться… Сестра выздоровела, любовь рядом. Девица из того трактира явно его зазноба. Кстати, – вдруг резко оглянулся Пётр и, ещё не застегнув рубахи, склонился над глазами милой.

Он смотрел с хитринкой, улыбался, словно начинал вновь флиртовать, и спросил:

–А ты полюбила бы меня, был бы я уродом?

–Теперь понимаю, что да, – прошептала та, прикусив игриво губу.

–Теперь? – казался не на шутку удивлённым милый, и она засмеялась:

–Ну дай же и мне тебя подразнить!

Резко начал тот её щекотать и захватил губы в крепкий долгий поцелуй. Так же резко отпрянув, он продолжил одеваться, и Иона вздохнула, любуясь им:

–Только ты покорил меня с первого взгляда… Именно своей красотой,… своим совершенством.

–Слава Богу, ты не влюбляешься в таких, как мой брат, – улыбнулся Пётр и подмигнул, радуясь её ответу:

–Вот уж такие красавчики меня никогда не привлекали. Иди, иди, тебя ведь мой папенька ждёт в кабинете? – догадалась она.

–О да, – кивал милый, застёгивая жилет и надевая камзол. – Они хотят уже вернуться домой, в Россию, но у меня есть вопросы.

–Какие? – стало Ионе ещё интереснее, но любимый, снова поцеловав, игриво прошептал:

–Ты ведь и так подслушаешь.

Он засмеялся, видя смущение её, и поспешил покинуть спальню.

Отец Ионы, действительно, был уже в кабинете, когда Пётр туда пришёл. Князь Голубев, довольный на вид и собой, и жизнью вокруг, стоял у столика с напитками и разглядывал бутылки то вина, то коньяка. Заметив улыбающегося на пороге Петра, он сразу поправил свисающий на плечах халат и улыбнулся в ответ:

–Голубчик! Неужели моя дочь всё же отпустила Вас?

–А Вы, гляжу, и утром не прочь, – кивнул Пётр на коллекцию напитков, и оба засмеялись.

–Прям хоть оставайся у вас здесь, ей Богу! – признался князь. – Вы хотели что-то спросить. Вы вчера показались расстроены нашей новостью, что мы уезжаем в Россию?

–Вижу, у Голубевых в крови всё видеть, – кивал довольный Пётр и с сожалением вздохнул. – Да,… это не столь обрадовало, видя, как дела мои ждать не собираются.

–Загадочно говорите друг мой, – положил ему руку на плечо князь и улыбнулся. – Нас в России никто не ждёт, кроме дома, который ещё не починили после всех происшествий. Мы стеснять вас, молодых, не хотим.

–Я бы попросил всё же остаться, – прошептал в большем секрете Пётр, с намёком кивнув на закрытую к ним дверь, и князь ответил тоже шёпотом:

–Иона… там… Ясное дело. Так дела тоже опасные? Сюда не явятся?

–Я сделаю всё, чтоб никто не потревожил, но я должен буду часто отлучаться, что Ионе одной здесь будет не вынести. К тому же, с сегодняшнего дня будет приходить учитель шведского языка. Ионе будет намного удобнее, если родные будут рядом, – шептал Пётр. – Понимаете?

–Ещё как, – подмигнул князь и отошёл к напиткам. – А Вы не боитесь, что пока мы будем здесь, придётся заказать побольше вин?

–Папенька? – сразу вошла в кабинет Иона. – Вам лучше уехать, чтобы не соблазняться на подобное. Петенька по доброте душевной всё закажет, но так нельзя! Маменька гневается!

–Да знаю я, что гневается, так я ж совсем чуток! – жалостливо молвил отец.

Направившись к выходу, он, перед тем, как скрыться за дверью, добавил:

–И, кстати, мы решили принять приглашение твоего Петеньки остаться. Простите, голубчик, – улыбнулся он добродушно засмеявшемуся зятю и оставил их наедине.

–Я не хочу, чтобы он спился, – села в кресло Иона, прикрываясь кружевным пеньюаром, словно ощутила прохладу. – Пообещай, что этого не случится? Он слаб, поверь… Он будет пить, если его не контролировать.

–Милая, – сел рядом любимый. – Я не закажу новых вин и спиться ему не позволю, поверь. Обещаю.

Глава 3

Иона хотела ещё о чём-то спросить любимого, сидя с ним в кабинете, и он это видел,… будто знал, что спросит:

–Я попросил их остаться. Есть дела, которые отвлекут меня на некоторое время. Но у тебя, к счастью, будут уроки шведского, так что, надеюсь, скучать не будешь.

–Ах, да, учитель… Но что за дела? Новое расследование? – взглянула она с грустью, и Пётр вздохнул:

–Увы, да…

Он хотел уже рассказать, что происходит, но постучавший слуга сообщил о прибытии Лотты Нордин.

–Кто это? – сразу вопросила Иона, но любимый взял её за руку и подвёл к двери спальни:

–Подожди меня там, прошу.

–Да, я должна выучить шведский, – предчувствовала она, что предстоящая беседа будет вестись на языке, которого не знает, и Пётр поспешил ответить, заводя её в комнату:

–Учитель именно сегодня обещал прибыть. Выучишь. Всё будет хорошо. Умоляю, обожди, и я всё расскажу, – ласково поцеловал он её губы и поспешил закрыть дверь.

Поправив камзол, Пётр убрал руки за спину, принял хладнокровную позу и уставился на двери, откуда вот-вот появится в кабинете прибывшая гостья.

Лотта Нордин вошла, как царица, давно не посещающая данные владения. Пётр ухмыльнулся, наблюдая, как она величественно взирала и приближалась, как была полна некоей обиды, что сразу озвучила:

–Граф,… Вы поручили вести моё дело человеку безответственному.

–Доброе утро, графиня. Вы, как всегда прекрасны, – улыбнулся он, встретив надменность в ответ:

–Я плачу сему господину, а результата никакого. Мало того, он просто исчез и больше не появляется!

–Значит, занят поисками Ваших статуэток, – пожал плечами Пётр.

–Он только деньги взял и след простыл, – подошла Лотта ближе, не отрывая пронзающего взгляда от его равнодушного. – Валентин тоже исчез, а так обещал помочь с поисками.

–Он простил Вас за интрижку с моим братом, – понимал Пётр. – Сильно же он покорён Вами.

–Я бы предпочла покорить иного человека, – показалась его собеседница более чувственной.

Её взгляд проскользнул к его губам, потом обратно к глазам столь медленно, будто искал хоть капельку тепла.

–Граф, – наполнялся голос Лотты вожделением, а руки уже коснулись плеч собеседника, начиная расстёгивать его галстук,… жилет…

Когда она начала снимать с него камзол, веря в свою победу, Пётр прошептал:

–Я женат,… и она рядом.

–Разве это может помешать в данной ситуации? Она же не знает шведского. Поди, лишь французским и владеет. Понять нас не сможет, а в остальном… мы будет тихо, – улыбнулась Лотта, наступая так, что Пётр невольно упёрся в стол.

Остановив её шаловливые руки, он прижал их к груди и прошептал:

–Я дам Вам ещё шанс обсудить дело, но… позже… Я сам приду к Вам, когда выясню, что уже успел узнать мой товарищ по службе.

–Звучит ярко, – усмехнулась Лотта, с сожалением опустив руки. – Учтите, я не могу дольше ждать. Мой отец скоро может обнаружить пропажу. Если с ним случится удар, я Вас сама убью. Мне нужна гарантия, – намекала она всем видом, что настроена серьёзнее, чем казалось, и Пётр понимал это:

–Обещания моего не достаточно,… вижу.

Медленно достав из глубокого выреза на груди записку, Лотта протянула ему и с величаем, с которым недавно явилась сюда, сказала:

–Это обронил Ваш товарищ, когда был у меня в последний раз со своими расспросами, – она видела, как Пётр прочитал адрес в записке и принял удивлённый вид. – Мы оба знаем, что там находится публичный дом. Вот, чем занят он, а не расследованием. Впрочем, мне известно, и Вы там любите бывать. Не боитесь, что жена узнает?

–Я не советую Вам ни угрожать, ни шантажировать, – улыбнулся Пётр, сменив краткую улыбку на пронзающую строгость.

–Договоримся не воевать друг с другом, граф, – стала отступать его собеседница к выходу и начала говорить более громко на французском языке, когда открыла дверь. – Тебе ведь известно, хозяйка сего дома очень милая и, кстати, родилась в России, так что русским владеет. Вы ведь бывали у неё не раз? Вас, граф, видать, тянет к русским женщинам. Как знать, может эта любовница и с женой Вашей сдружится.

Понимая, почему Лотта сделала это заявление, Пётр еле сдерживал подступающий гнев, но она поспешила уйти. Швырнув записку на стол, он скорее застегнулся, поправил галстук и вбежал в спальню, где должна была ждать Иона, но её там не оказалось.

Выбежав в коридор, Пётр услышал стук каблучков, удаляющийся по ступеням ко второму этажу, где находилось ещё несколько спален его квартиры. Он немедленно побежал туда, нагнав убегающую любимую прямо на лестнице:

–Иона!… Стой! Прекрати это!

–Прекратить что? – резко оглянулась она, взволнованно дыша и не скрывая, как полна обиды.

Он заметил, что она уже была одета, словно собиралась куда уйти, а сердце жутко билось в опасении не удержать подле себя. Иона же гордо взирала и сдерживать свои чувства не собиралась:

–Я всё видела в замочную скважину! Она так тебя обхаживала, а ты и рад! Прекрасная у тебя служба!

–Ты всё не так поняла! – воскликнул с гневом на случившееся Пётр. – Выучишь шведский, поймёшь, а до этого не делай поспешных выводов! Я же сказал, всё расскажу! Эта женщина мимолётное увлечение моего брата, а не моё! Она готова на всё, лишь бы добиться своего, что и делает! Иона, – видел он, что любимая гордо слушала, но веры в глазах не было.

Он стал медленно приближаться, желая спокойно всё сказать, но любимая отступила спиной к стене:

–Мы уже ругаемся… На пятый день после венчания.

–Ты просто должна спокойно выслушать всё, – набрал воздуха терпения Пётр и выдохнул. – Умоляю,… пойдём поговорим наедине. Не будем шуметь.

Оглянувшись на дверь, за которой, как знала, находится комната родителей, Иона выдержала паузу. Она хотела выслушать всё, что скажет любимый, и молча спустилась обратно к его кабинету.

Пётр немедленно отправился следом, закрыв дверь, и провёл любимую в спальню:

–Садись, – указал он на кресло у окна и подал стакан воды…

Глава 4

Когда Иона сделала несколько глотков воды и, казалось, немного успокоилась, Пётр поставил перед нею стул и сел ближе:

–Любимая, я никогда не сделаю ничего такого, чтобы предать нашу любовь, изменить вдруг тебе с кем бы то ни было.

–Но ты не сопротивлялся! – навернулись на глаза милой слёзы.

–Я могу и надежду дать, если понадобится для дела, но никогда не зайду далеко, – серьёзно говорил Пётр.

Он постоянно касался её подбородка, чтобы вернуть к себе блуждающий взгляд, но Иона отдёрнулась:

–Ты будешь брать меня с собой! Ты обещал и оружием научить пользоваться, драться!

–Я много обещал, – подтвердил он. – Даже думаю, слишком много. Я не могу тебе позволить участвовать в каком-либо деле.

–Почему?! Ты обещал, ты должен! – смотрела милая с крайним беспокойством, но он был искренен и хотел, чтобы она всё же поняла:

–Потому что ты женщина, которую я люблю и потерять не хочу, тем более в какой-нибудь схватке.

–Ах, – нервно засмеялась та. – Вот, почему ты попросил моих родителей остаться! Чтобы меня занимали, чтоб я сидела дома, тебя ждала, а ты бы шлялся неизвестно где?!

–Ты зачем вышла за меня замуж? – подступала обида и к Петру. – Если нет доверия,… зачем?

Он видел, как и ей было трудно дышать, будто сердце не давало покоя душе, разрываясь на части. Иона снова отвела взгляд, но молчала, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Взяв её руки в свои, Пётр прикоснулся к ним губами:

–Верь мне,… любимая.

–Любимая, – кивнула она. – Ты говорил так, будто любви и нет вовсе. Я не мечтала о том, чтобы тебя не видеть больше, когда обвенчаемся. Ты же полон иных планов. Твоя жизнь продолжает кипеть в той же каше, с теми же людьми, что и до меня.

–Ты хочешь, чтобы я выбрал между тобой и службой, – понял Пётр, и любимая молча посмотрела в глаза, а неудержимая слеза скатилась по щеке.

Глубоко вздохнув и выдержав паузу, он всё же ответил:

–Я могу выбрать, Иона,… могу… Понимаю, что, возможно, должен выбрать… Однако, пока что это невозможно. И дело не в этой женщине или другой, – сразу добавил он, видя, как милая хотела возразить, но слёзы уже душили её. – Эта дама до моего отъезда в Россию просила заняться поисками неких египетских статуэток, которые очень ценны и дороги её отцу. Тот ничего пока не знает. Сердце слабое. Ему не говорят, чтобы уберечь. Я отдал это дело своему товарищу по службе. Теперь я вернулся, эта дама прознала, что я дома, явилась и требует взять дело на себя, поскольку мой товарищ куда-то пропал с её деньгами, что она ему уже заплатила. Вместе с тем пропал, по её словам, и бывший жених, заставший её однажды с моим братом прямо здесь, – как можно короче рассказал Пётр.

Видя, что Иона слушает и верит, он поднялся с ней за руки и притянул в объятия:

–Она пыталась соблазном заставить меня участвовать в поиске статуэток. Я обещал придти к ней и выслушать весь рассказ. Я должен, – снова не дал он милой вставить и слова возражения. – Я должен выяснить, где пропавшие друзья и что происходит.

–Ты возьми меня с собой хотя бы к ней, – вымолвила умоляюще Иона. – Я же всё равно не пойму и слова из вашей беседы. Мне бы хоть видеть тебя.

–Хорошо, – вытерев её щёки ладонями и одарив каждую поцелуем, Пётр вздохнул свободнее. – Возьму,… хулиганка ты моя… Иди, приведи себя в порядок, я подожду в гостиной.

Оставив любимую, он вышел в кабинет, а оттуда прошёл к гостиной, из-за двери которой слышал доносившиеся звуки клавесина. Улыбнувшись тому, что кто-то красиво играл весёлую мелодию, Пётр открыл дверь.

Радуясь видеть отца Ионы, который сидел в домашнем халате перед клавесином и энергично наигрывал, он встал рядом. Следя за стоящими на подставке нотами, по которым лилась музыка, он кивал, пока тесть не запнулся.

Подыграв вместе с ним на клавишах, Пётр засмеялся:

–Вы любите музыку! Здесь с моего переезда музыка не звучала ещё!

–Вы многое потеряли, граф, – хвастливо заметил тот. – Что ж Вы поставили сей инструмент здесь, а играть не собирались?

–О, это моя матушка приказала привезти его сюда, чтобы играть, когда будет навещать, – улыбнулся Пётр. – Правда, с тех пор так и не случилось сего.

–Зато приехала сразу, как только Вы её пригласили познакомиться с нами, – погрозил пальцем тесть. – Нельзя же так, голубчик. Надо почаще навещать друг друга. Родня же!

–У нас иное воспитание… Может даже менталитет уже не русский, – вздохнул Пётр и отошёл к напиткам, налив себе и тестю по рюмке коньяка.

–О, – протянул тот, встав рядом и замечая, что его что-то беспокоит. – Слышали,… ругались? Помирились хоть?

–Надеюсь, – прошептал Пётр и подал ему рюмку. – За надежду!

–Ах, всё сладится. Она вспыльчивая, конечно, – пригубил коньку тесть и улыбнулся. – Уж какая уродилась. Кстати, – прошептал он, оглянувшись на дверь. – Вся в мать.

–Вас никуда не отпускает? – шепнул вопрос в ответ Пётр, и тесть сделал удивлённый вид:

–Вы не собираетесь сидеть дома! Не только женщина заслуживает счастья, но и мы, мужчины.

Соглашаясь, но не зная, что ответить, Пётр сделал глоток своего коньяка и обратил внимание на появившегося на пороге слугу с конвертом на подносе:

–Вам срочное письмо, граф. Мальчишка у дверей сказал, чтобы немедленно прочли.

Он подошёл, вручая конверт, и Пётр, отставив на поднос рюмку, стал читать…

Глава 5

Прочитав полученное письмо, Пётр отдал его тестю и отошёл в сторону:

–О, нет, – выдохнул он, закрыв глаза ладонью. – Это всё же правда.

Пётр потёр глаза, словно хотел проснуться от дурного сна. Поставив руки на пояс, поднял взгляд к потолку, но легче не становилось, что заметил и тесть. Тот убрал рюмку на поднос стоящего рядом слуги и заглянул в письмо…

–Что же это такое? Как бежал? – поразился он, но замолчал, уставившись на вошедшую в гостиную дочь.

–Что-то случилось? – заметила она сразу.

Пётр оглянулся на неё, несмело прошедшую к отцу и устроившуюся сидеть в кресле рядом. Отец тут же свернул письмо и пояснил:

–Срочные дела у супруга твоего, милая, но всё разрешится благополучно. Надо только подождать.

–Мы уезжаем сейчас? – взглянула Иона на мужа, но тот, немного постояв с удивлением в глазах, подошёл.

–Я должен уехать срочно на встречу с Никитиным. Он прибыл в Швецию. Сейчас я взять тебя с собой не могу, но обещаю, вернусь сразу же и всё расскажу. Пусть и займёт может всё несколько дней, но я вернусь!