Текст книги "Приключение Альки и её друзей"

Автор книги: Татьяна Макогон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 3

После обеда я уснула: столько разных событий в одно утро сделали своё дело. Мне снились какие-то дворцы, я стучала в дворцовые ворота, но их никто не открывал. И лишь когда подошла к какому-то небольшому дому, его дверь приоткрылась. Я туда заглянула. Вернее, только хотела заглянуть, а оттуда высунулась кошачья морда Барона, прямо на меня, нос к носу. Я проснулась, открыла глаза – кот и в самом деле лежал на мне и дышал мне прямо в лицо.

– Мне жарко, и ты тяжёлый, – сказала я Барону и, повернувшись на бок, сбросила его на пол. Но кот вновь попытался на меня вскарабкаться и уже разбудил окончательно. Оставив его на постели, я села за письменный стол и стала разбирать письма. Может, в спокойной обстановке ещё хоть что-то выясню. Все двенадцать писем разложила на столе – ничего необычного, стандартные письма. Необходимо даты их отправления проверить. Проверяю: всё в порядке – на каждый месяц одно письмо. Я начинаю нервничать, скорей бы Лена пришла, всё-таки одна голова хорошо, а две лучше. Тем более что Лена старше меня на семь месяцев. Это, конечно, не важно, просто интуиция у неё хорошая. Она как-то рассказывала, что умело этим в школе пользуется. Иногда интуитивно выучит правило или параграф какой-то, и на уроке её спросят именно это. Всё решено: буду ждать Ленку. Я собрала письма в пакет и решилась поговорить с бабушкой про то, о чём все в Сосновке даже слышать не хотят. А в первую очередь про судьбу Анны Якуниной: может, она хоть что-нибудь об этом знает. В бабушкиной спальне было очень тихо, я даже подумала, что она спит. Тихонечко подошла к двери её комнаты и заглянула за занавеску. Бабушка Нина сидела у окна и что-то вышивала.

– Бабуль, ты уже не спишь? – спросила я шёпотом, чтоб не испугать её ненароком, ведь она с иголкой работает.

– Нет, не сплю, – ответила бабушка. – Я уже выспалась, внученька. Решила вот кофточку тебе расшить, погляди, какой букет получается! Нравится?

– Ой, какая красота! – я даже в ладоши прихлопнула, когда бабушка развернула блузку.

На ней вокруг квадратного выреза красовались небольшие подсолнушки с васильками, и все эти цветы обвивали зелёненькие листочки, очень похожие на виноградную лозу. Весь этот летний букет ярким веночком окантовывал вырез моей блузы.

– Бабуленька, ты волшебница, – воскликнула я. – Ведь я эту блузку прошлым летом оставила здесь, потому что из-за бледности она не имела никакого вида. А теперь красота, эксклюзивная вещь! Давай примерю!

– Немного погоди, Аля, ещё стежок-другой и закончу, – сказала бабушка.

– Хорошо, – вздохнула я и, переведя дыхание, сменила тему разговора: – Бабушка, у меня к тебе серьёзный разговор имеется. Пообещай, что попробуешь нам помочь!

– Кому это вам? – спросила бабушка.

– Ну, мне с Лёшкой пока что, – сказала я.

– Ой, что-то ты темнишь, девица, – ласково ответила бабушка. – Ну да ладно, заинтриговала. Выкладывай, что там у вас? Я постараюсь помочь вам, чем смогу. Лёша очень хороший, и от дружбы с таким парнем не будет ничего дурного.

– Да у нас дело, понимаешь, – я стала заикаться и топтаться на месте, как в школе у доски, когда не знала с чего начать.

– Ну, давай, Алька, не томи. Что у вас за дела? – не выдержала бабушка.

И я выложила бабушке всё: и про то, что мы с ребятами прошлым летом на старом кладбище надгробья видели купеческие; и ещё что Лёшка с отцом в имении купца Якунина нашли письма от полковника Горина, адресованные Анне Якуниной. Единственное, чего я не сказала, что мы чердак в особняке прошлым летом обследовали, тем более что там всё равно ничего не нашли.

Бабушка выслушала меня на удивление очень спокойно. Потом тихонько встала, отложила вышивку и подошла к своему комоду. Этот комод был старинный, ещё бабушкиной мамы, как-то бабушка Нина мне об этом рассказывала. Повернув ключ в верхнем ящике комода, моя бабуля открыла его и вытащила из ящика альбом. Очень старый семейный альбом, мы его раньше всей семьёй смотрели. В нём были фотографии бабушкиных родителей, а также фотографии её старшей сестры, брата и других родственников. На этих снимках все были счастливы. Я ещё помню, видела в этом альбоме фото, где моя бабушка совсем маленькая. Но я не могла понять, зачем сейчас ей понадобился старый альбом? Ведь я его уже видела не один раз. А моя бабушка Нина с альбомом в руках уселась на диване и стала трясти последние страницы альбома. Я ей говорю:

– Бабуль, что ты делаешь, может, тебе помочь?

А она мне отвечает:

– Здесь в конце альбома, на последней из страниц, потайной кармашек имеется, в нём старые семейные фотографии.

Я взяла альбом, посмотрела: действительно, очень толстый последний лист, и в нем имеется прорезь. Бабушка подала мне ножницы, я поддела ими этот карман, и он раскрылся. Мы вытащили четыре фотографии, уже пожелтевшие от срока давности.

– Что это за фотки, бабуль, и ты зачем их прячешь? – спросила я бабушку Нину.

– Да я, внученька, уж и забыла совсем про эти фотографии, – ответила бабушка. – Вот если бы ты мне не напомнила сейчас о тех временах, то я и не вспомнила бы сама.

– А кто на этих фотографиях? – спросила я и стала рассматривать пожелтевшее фото.

– Вот на этой две подруги со своими кавалерами, – начала бабушка свой рассказ. Она говорила, а на меня с фотографии смотрели две хорошенькие девушки лет восемнадцати. И два статных офицера, наверное, царской армии. – Видишь, Алина, вот девушка с тёмными волосами. Это моя мама, а твоя прабабушка Елена. Это отец мой, – продолжала рассказывать бабушка Нина и ткнула пальцем в усатого офицера. – Он погиб во время революции.

– Бабуль, а это кто такая, светловолосая с лучезарной улыбкой? – спросила я.

Бабушка вздохнула, и сказала:

– Так это и есть Анна, о которой в наших краях ходят разные легенды. Только она не была здесь похоронена, так как после смерти своего отца уехала в Париж, к своему жениху Горину Юрию Алексеевичу.

– Откуда же ты всё это знаешь, бабушка! – спросила я удивлённо.

Моя бабушка тихо поднялась с дивана, подошла опять к комоду, открыла нижний ящик и из дальнего угла вытащила свёрток в бархатной салфетке. Когда она его развернула, я увидела стопку писем.

– Вот, – сказала бабушка, – достались от матери. Правда, она мне ничего о них не рассказывала. Просто когда она умерла, я нашла эти письма в её вещах. Ещё в них были вложены старые снимки, там внутри, посмотри, есть фотографии Анны, которые она посылала Елене.

Я попросила разрешения у бабушки взять эти письма с собой, чтобы показать их Лёшке. Она охотно согласилась. Затем я взяла письма и стала смотреть даты на конвертах. Это был уже 1919 год. Значит, Анна была жива и уехала к своему жениху во Францию. А уже из Парижа писала письма моей прабабке Елене. Вот это поворот событий! У меня даже дыхание перехватило.

– Бабуль, а почему только шесть писем? – спросила я.

– Не знаю, – ответила бабушка. – Может, они были самые дорогие для Елены. Именно в этих последних письмах находились вот эти две фотографии. Вот они, – бабушка протянула мне два старых снимка.

На одном Анна на фоне Эйфелевой башни, на втором снимке она с полковником Гориным. Видно, что они, счастливые и радостные, стоят на ступенях шикарного дома. Это был какой-то старинный особняк с белыми статуями, которые виднелись на заднем плане.

– Бабуленька, можно я в своей спальне прочитаю эти письма?

– Конечно, Аля, они мне не нужны, можешь их читать и рассматривать, коль тебе это интересно. А я закончу вышивку да к ужину приготовлю вареники с вишнями. Скоро твоя подруга прибежит, вот мы будем её варениками угощать.

– Ага, хорошо, – сказала я бабушке, потом с нетерпением собрала все письма и фотографии в одну кучу и унесла в свою комнату. Там их разложила на столе и подумала, как хорошо, что мы сейчас с бабушкой одни, нам так спокойно вдвоём. Мне надо всё же поскорее разобраться с письмами, пока мама с братом не приехали. Я, конечно, своего брата люблю, но в покое он меня не оставляет. Пока всё шло как надо, я начала по порядку вытаскивать письма из конвертов. Вот первое, в нём Анна пишет Елене, что у них с полковником намечается свадьба. Благодарит Елену за содействие и поддержку, называет её спасительницей. Я оторвалась от письма и задумалась: «Чем же моя прабабка Елена помогла Анне и отчего её спасла?» Читаю дальше: Горин делает предложение Анне, она соглашается. Проживают они у его родственников. А так как тётя с дядей своих детей не имеют, то Горин Юрий Алексеевич их единственный племянник и наследник. Дальше из письма становится ясно, что родственники Горина в Анне души не чают и надеются, что она подарит им внуков. А вот из второго письма, которое написано спустя полгода, понятно, что Анна ждёт ребёнка. Все счастливы. И ещё Анна пишет Елене, что когда уезжала в Париж, что-то спрятала в их детском тайнике, в том холодном погребе, где они вместе играли в прятки. Также Елена просит свою подругу содержимое тайника взять себе, а когда всё уляжется, использовать по надобности и своему усмотрению. Только единственную ценную вещь она просила для неё сохранить – это медальон с фотографией отца. Всё остальное Елена, если захочет, может сдать в ломбард и затем приехать к ним во Францию. Мне стало понятно, что речь идёт о личных драгоценностях Якуниных, которые Анна спрятала и не взяла с собой. Может, не успела, может, ей что-то помешало или очень торопилась. Но мне стало ясно одно: Анна не умерла молодой, как все здесь считают, она уехала во Францию. А моя прабабушка Елена была её подругой, и в чём-то очень ей помогла, может, даже спасла от смерти. Ведь неспроста во всех письмах Анна повторяет одну и ту же фразу: «Спасительница ты наша».

Я не выдержала потока хлынувшей на меня информации, собрала все письма в пакет и побежала делиться с Лёшкой. Он умный парень и, возможно, придумает с чего начать поиск фамильных драгоценностей Анны Якуниной. Теперь, с приездом Ленки, мы уже втроём можем организовать поход в купеческое имение, на поиски клада. Также с Алёшей мы можем обследовать погреб в купеческом доме, вдруг чего найдём! Лёшка парень смелый, он может рискнуть! Ведь прошлым летом Ленка, Лёшка и я всё старое кладбище облазили, а вот до дома дело так и не дошло. Только на чердак и успели взобраться. Нас заметил Фёдор, местный пастух, и давай орать: «Слезайте, не то на вас свалится крыша этого проклятого дома!» Мы решили осмотр дома отложить на другой раз, но не вышло. Как я уже упоминала раньше, мы разъехались. И вот мы снова вместе, только бы Лёшка согласился пойти с нами в купеческую усадьбу. С пакетом в руке я вприпрыжку бежала по улице, естественно, Барон бежал за мной. Затем, когда я приблизилась к Лёшкиному дому, кот меня обогнал и, как обычно, стал царапаться в дверь калитки. Не успела я нажать кнопку звонка, как калитка открылась – её открыл старший брат Лёшки. Юрий вежливо со мной поздоровался и стал отворять ворота: видимо, он на своём стареньком жигулёнке куда-то собрался ехать.

– Проходи в дом, Алина, Лёша в своей комнате, – сказал он мне, и я забежала в дом.

Всё тот же запах сосны и высушенных трав встретил меня в прихожей. Я мигом помчалась по лестнице наверх, к Лёшкиной комнате, больше никого не встретив на своём пути. Дверь в его комнате была открыта. Увидев, что Лёшка чем-то занят, я постучала кулаком по открытой двери и вошла. Алексей мельком глянул в мою сторону.

– А, это ты, Алька… Вот здорово, что пришла! Садись на диван, видишь ли, я очень занят.

Только теперь я заметила на письменном столе Алексея ноутбук и целую кучу проводов.

– Ты чего, Лёшка, компьютер приобрёл? – спросила я.

– Это отец нам с братом подарил. Вот интернет устанавливаем, сейчас Юрка специалиста привезёт.

– Ну вот, – я сразу сникла. – А я к тебе спешила, у меня куча новостей и про Анну, и про полковника!

– А про этого, Горина, что ли? – спросил Лёшка. – Ты не представляешь, Алька, какая у меня новость про этого Горина.

– Какая? – не выдержала я.

– Ну так вот, – продолжал Алексей, – он нашей Ленки родственник, прадед ей по отцу.

Я даже с дивана спрыгнула от такой новости.

– А ты как это, ой, откуда ты это… – начала заикаться я.

Но Лёшка меня начал успокаивать:

– Да не волнуйся ты так, а то даже покраснела от волнения. Присядь, успокойся, вот минералки холодной выпей. – И Лёшка протянул мне стакан с минералкой. – Я тебе сейчас всё по порядку расскажу, – начал свой рассказ Алексей. – Ты для начала вспомни Ленкину фамилию.

Я напряглась и стала вспоминать:

– Кажись, Оливье? – вслух сказала я. – Мы ещё смеялись, когда узнали. Мол, такая салатная фамилия.

– Так вот, – продолжал Алексей, – это французская фамилия. Я случайно об этом узнал, и ещё что её родственники возле магазина проживают, тётя с дядей, тоже Оливье. В общем, этот Ленкин дядя мастер по компьютерам, вот так-то, – и Лёшка на секунду замолчал, перевёл дыхание, затем продолжил свой рассказ: – Сейчас Юрка поехал к этому Оливье-мастеру, мы интернет хотим провести.

Я задумалась, а затем удивлённо спросила:

– Откуда у них такая фамилия?

– Вот я тоже удивился, когда узнал, – ответил Лёша. – Спросил у деда Захара, и он мне поведал такую историю: что ещё во время революции семнадцатого года всему роду Оливье досталось из-за этой фамилии и из-за французских дворянских корней. Сам дед этого не помнит, он тогда ещё был слишком мал, но спустя годы ему рассказывала его мама.

Ещё мне Лёшка рассказал, что дед Захар не больно разговорчив и что он эту информацию из деда будто клещами тащил. Дед Захар ничего не желает о старых временах вспоминать, а не то что бы ещё и рассказывать. «Чего ворошить, прошлое, – говорит дед, – такие страшные времена тогда были, пускай покойники со своими тайнами спокойно спят».

– И всё, больше я от него ничего не услышал, – закончил свой рассказ Алексей.

– Ну и ладно, – сказала я. – Моя бабушка Нина мне сегодня намного больше рассказала, да ещё и сюрприз преподнесла. Вот гляди, чего у меня есть! – я стала выкладывать письма на диван.

Лёшка сразу не понял, что это, он подумал, что это письма Горина, и говорит:

– А в чём сюрприз? Ты что-то новое узнала, Аля, об этих письмах?

– Нет, Лёша, ты не понял. Это другие письма, их моя бабушка из комода достала и вручила мне. Эти письма от Анны, она писала их моей прабабке Елене.

После моих слов у Алексея даже провод из рук упал на пол:

– Не понял, как так, объясни.

И я всё рассказала Лёшке, о чём поведала мне моя бабушка Нина. Алексей присел на диван рядом со мной, задумался и говорит:

– Надо деда моего колоть, чует моё сердце, он в курсе. Не может он совсем ничего не знать.

– Где же твой дедуля? – спросила я Лёшку. – Что-то не видела я его, когда в дом вошла.

– Да во дворе он возле сарайчика, всё там со своими травами возится. Слушай, Алина, помоги его разговорить, у меня нет такого обаяния, как у тебя.

– Ой, не знаю, как же я могу его разговорить, если ты, родной внук, не смог, – сказала я.

– Ну… ты там улыбнись ему, ты же умеешь, хоть попробуй, – уговаривал меня Лёшка. – Начни с писем да с новостей про твою прабабку Елену, а дальше как пойдёт разговор.

– Ну вот, – со вздохом в голосе сказала я. – Думала, что ты мне в деле с письмами поможешь, а ты, Лёша, всё на меня опять свалил. Ну и хитрец же ты! Пойдём к твоему деду вместе, будешь моей группой поддержки.

Мы вышли во двор, солнце уже не жарило, было около пяти часов вечера. За домом, в тени сада, я увидела беседку из натурального дерева со столиком и с лавочками вокруг него. Всю беседку затенял вьющийся виноград. Лёшка предложил присесть в тени, за столик, а как только мы с ним присели, из дома вышел дед Захар. Он подошёл к нам с запотевшей банкой кваса:

– Вот, Алина, испей-ка кваску моего собственного приготовления, угощайся! – и поставил банку на стол, а Лёшке подмигнул и шутливо сказал: – Неси стаканы, пьянствовать будем. Ох, хорошо он жажду утоляет, тем более холодный!

Лёша из кухни принёс три стакана, налил в них квас, и мы расселись вокруг стола. Потом Лёшка говорит:

– Дедуль, смотри, что баба Нина Алине сегодня преподнесла из своих старых архивов, – и разложил на столе письма и фотографии.

Дед Захар продолжал спокойно пить квас, не обращая внимания на конверты. Алексей стал разворачивать пожелтевшие листы, исписанные старыми чернилами.

– Тебе зачитать? – предложил он деду.

Дед сразу не понял в чём тут дело и говорит:

– Да что ты там мне зачитаешь, ведь они не на русском писаны!

– Ты чего, дед, это не те письма, которые мы с отцом в якунинском имении нашли, это они были на французском языке написаны. Да и те уже Алина перевела. А это другие письма на русском, их Анна писала Елене. Эта Елена является прабабушкой Алине.

Тут Лёшка замолчал, так как закашлялся и стал смачивать горло квасом. Я посмотрела на деда Захара, мне казалось, что он не был удивлён этой новостью, только помрачнел почему-то. А нам сказал:

– Опять всплывает старая проклятая легенда, – и Захар Фёдорович тяжело вздохнул.

Вдруг я почти шёпотом стала произносить слова просьбы:

– Расскажите мне, пожалуйста, Захар Фёдорович, все, что знаете об этих Якуниных и об Анне с Еленой. Мне очень это нужно, ведь Елена моя прабабушка, как выяснилось.

Дед Захар залпом выпил остатки кваса, будто водку, поднялся с лавочки и говорит:

– Нет, ребятки дорогие, не хочу ворошить дела давно минувшие. Что ушло, то прошло. Живите новой жизнью, счастливой, не желаю даже вспоминать весь тот ужас.

И ушёл в дом. Мы с Лёшкой посмотрели друг на друга и только плечами пожали. Что ещё нам оставалось? У меня на глаза набежали слёзы. Я даже губы поджала, чтобы не зареветь. Вдруг непонятно откуда появился Барон и запрыгнул мне на колени. От неожиданности я вскрикнула. А Лёшка с решительным видом произнёс:

– Значит так, раз такой поворот принимают события, значит, что-то действительно важное есть в этой давней истории. Не дрейфь, Алька! Что нам надо узнать, мы обязательно выясним, чего бы мне это ни стоило, я своего добьюсь!

При этом Лёшка был очень серьёзен и решителен. Я быстро успокоилась, и Барон заурчал на моих коленях. А Лёша продолжал:

– Во-первых, нам поможет наш лучший друг интернет. Во-вторых, я поговорю с Юркой и мы ещё раз обследуем подвал особняка. В-третьих, мы поговорим с этими Оливье, со всеми, кто остался в нашей Сосновке.

– Слушай, Лёша, – вспомнила я, – сейчас Ленка ко мне придёт, вот мы её с тобой ошарашим. Пойдём ко мне, тем более моя бабушка Нина в соседнюю деревню уехала, к своему брату. Обещала только к вечеру вернуться.

– Хорошо, – согласился Алексей. – Ты иди, а я где-то через час к тебе зайду, вот только с компьютером закончу. Ты Ленку сильно не пугай, а то она слабенькая ещё, не окрепла после города.

– Пока, Лёша, до встречи! – сказала я Алексею и вышла за двор, закрыв за собой дверь калитки.

Барон побежал за Лёшкой в дом. «Вот предатель, – подумала я, – ведь знает, что если бабушки дома нет, то особо вкусненького ему не перепадёт». И я без настроения поплелась домой.

Глава 4

Возле дома на лавочке я увидела Лену. Она с пакетом в руках ждала меня, и моё настроение сразу улучшилось.

– Ну, заходи. – Я открыла калитку. – Что это у тебя?

– Да это я тебе в подарок кроссовки принесла, в Питере купила.

Мы вошли в дом, Лена вытащила коробку с кроссовками и протянула мне.

– Ведь у тебя, Алька, на днях день рождения. Вот решила подарок подарить, я в таких кроссовках в спортзале занимаюсь. Ведь в моей школе ещё с прошлого года уроки скалолазания преподают для тех, кто желает научиться ловкому передвижению по скалам.

– И ты, Лена, тоже занимаешься? – спросила я.

– Да, занимаюсь, мне очень нравится, – ответила Лена.

Я примерила подарок, кроссовки оказались в самый раз.

– Спасибо большое, даже с размером угадала! – поблагодарила я подругу.

– Это было несложно, у меня такой же размер, – сказала Лена.

– Ты, Лен, присаживайся, да поудобнее, вот на диване, – предложила я. – Сейчас я тебе такое расскажу!

– Хорошо, рассказывай, – согласилась подруга. – Только я кое-что ещё из пакета достану.

И Лена стала доставать из пакета какие-то вещи, затем она робко спросила:

– Аля, ты не будешь против, если я у тебя переночую? Видишь ли, я там, у бабули в доме, окна выкрасила, невозможно дышать. Баба Оля затеяла небольшой ремонт, в общем-то твоя бабушка в курсе, что я у вас заночую.

– Ой, как я рада! – я даже подпрыгнула от радости. – У нас много свободного места, и в большой комнате диван имеется, в моей спальне есть новая раскладушка… А хочешь, можешь спать рядом со мной. У меня огромная двуспальная кровать!

– Спасибо, Алина, я лучше на раскладушке в твоей спальне заночую, если ты не возражаешь, и поболтаем перед сном, – предложила Ленка.

– Ура! – Я радостно набросилась на Ленку и поцеловала её в щёчку.

– Ну, что ты, Аля, хотела мне рассказать? – продолжала Елена. – Слышала я, ты с Алексеем подружилась.

– Да, – ответила я. – Он отличный парень. Но сейчас о главном. Если ты помнишь, мы прошлым летом обследовали купеческое имение и заброшенный дом.

– Да, помню, – сказала Лена. – А в этом году вы ещё туда не наведывались?

– Пока только собираемся, – ответила я.

– Меня возьмёте? Конечно, возьмём, не сомневайся, я только тебя и ждала.

Я взяла пакет с письмами и разложила конверты на столе в комнате.

– Смотри, – говорю, – вот эти двенадцать писем Лёшка с отцом нашли в погребе купеческой усадьбы. А эти шесть мне моя бабушка вытащила из своего тайника…

И я рассказала Ленке всю историю Анны Якуниной. Лена слушала меня очень внимательно. Затем спросила:

– Аля, но у полковника-то фамилия Горин?

– Да, но у его дяди во Франции фамилия Оливье. И дочь их выходит замуж за однофамильца дяди, тоже Оливье.

У Ленки даже дыхание перехватило.

– Они случайно не мои предки… или просто однофамильцы?

– Нет, Лен, не однофамильцы, родственники.

Лена вскочили с дивана:

– Надо у моей бабушки Иры спросить.

– Да ты, Лена, успокойся. Мы всё выясним, интересно же, кто наши предки. Может, у тебя и сейчас во Франции живёт родня? А кстати, Лен, как там твой папа?

– Немного лучше, но ещё очень слаб после аварии. Он пришёл уже в себя, и мама всё время рядом с ним, а бабушка Ира звонит маме постоянно. Ехать к нам в Питер мы бабулю отговорили, болеет она. Да и куда в её-то возрасте срываться в дорогу, ещё и ремонт затеяла. Я ей утром помогала, окна выкрасила, теперь запах краски стоит такой, что сама бабушка в летней кухне решила заночевать, а я у тебя.

– Вот и здорово, сейчас ещё и Лёшка должен прийти.

Лена вскочила:

– Пойду переодеваться. Алька, у тебя во дворе летний душ работает? А то я вся очень грязная после этого ремонта.

– Да, работает, идём, провожу.

Я взяла у себя в шкафу чистое полотенце и вышла с Леной во двор. Тут вдруг отворилась калитка, и как ураган влетел Барон, за ним вошёл Лёшка и сказал:

– Вот липучка этот кот, сегодня весь день за мной по пятам ходит, я из-за него все провода перепутал. Слава богу, мастера вовремя Юрка привёз. Уже всё подключили, работает интернет. С приездом, Лен, – кивнул Лёшка.

– Привет, – сказала Лена, – я мигом.

И убежала в душ.

– Чего это она? – спросил Алексей.

– Не обращай внимания, заходи в дом. Ленка побежала в душ, ей отмыться после ремонта нужно, она у бабы Оли красила окна.

– А… – произнёс Лёша. – Слушай, Алька, может, у тебя найдётся чего перекусить?

– Заходи в кухню, здесь много всего. Моя бабуля борщ приготовила и ещё пироги с печёнкой, могу в микроволновке подогреть.

– Хорошо, подогрей, а я пока руки вымою, дома не успел, торопился к вам. Заинтриговала ты меня, – ответил Алексей.

Пока Лёшка мыл руки, Барон вертелся у моих ног – пришлось угостить кота сметаной. Кастрюля с борщом ещё грелась на плите, а Лёшка уже уплетал пироги как бы за компанию с Бароном. Я терпеливо ждала подругу.

– Ну что? – спросил Алексей, – знает Ленка хоть что-то про этих Оливье?

– Нет, не знает. Она была так ошарашена этой новостью! Да ещё её отец никак не оклемается после аварии, переживает она очень.

– Мне Юрка рассказывал, что этот мастер, ну который интернет нам подключил, приходится двоюродным братом Ленкиному отцу. Так вот, Юрию этот Оливье сказал, что Ленкиному отцу необходима дорогостоящая операция на позвоночнике. У всей родни таких денег не соберёшь… Вот бы сейчас им родственников во Франции найти, может, они и теперь богатые дворяне, – сказал Алексей.

– Ой, не знаю, Лёш… Ты Ленке пока не говори ничего об этом, она и так вся на нервах, – попросила я Алексея.

И тут вошла Лена. Она выглядела необычно: румяная, в розовом махровом халате и с пёстрым полотенцем, накрученным на голове, как у арабской красавицы.

– Ну вот и я! – сказала она.

– Выглядишь прекрасно, – сказал Лёша.

– Присоединяйся, – предложила я своей гостье и стала доставать из микроволновки дымящиеся пирожки.

Пока я переносила эти печёночные пирожки от плиты к столу, Барон три раза пытался выбить их у меня. Он то неожиданно бросался под ноги, когда я доставала пироги из микроволновки, то с разбегу толкал меня, пытаясь сбить с ног. Потом, когда я на тарелке несла пироги к столу, Барон сделал последнюю попытку: прыгнул мне под ноги так, что я чудом не растянулась на кухне. Спасибо Лёшка подхватил тарелку одной рукой, а меня за руку другой своей рукой, и наконец-то я уселась за стол рядом со своими друзьями. Видя, что бой проигран, а мы все втроём с аппетитом уплетаем пирожки со сметаной, кот начал так орать, что у нас кусок в горле застрял. Я не выдержала, разломила один пирожок и бросила коту:

– Ешь, ненасытный!

Он сразу замолчал и стал терпеливо ожидать, когда остынет горячее лакомство. Кот успокоился, и мы продолжили ужинать дальше. После того как наелись, дружно всё убрали со стола и вымыли посуду. Правда, мыла в основном Лена, а мы с Лёшкой были у неё на подхвате: вытирали да в пенал складывали. После ужина все втроём решили отдохнуть в беседке. На заднем дворе, в бабушкином саду, стояла старенькая беседка, её ещё мой дед выстроил, да не простую, а на восточный лад. И так как она находилась в тени старых яблонь и слив, в ней всегда было свежо и прохладно. Рядом с беседкой стояли две небольшие качели. Я помню их с детства, потому что любила качаться на них, когда была совсем маленькая. Теперь они по наследству переходили моему брату. Сделаны качели добротно, их сидушки висели на стальных цепях, а цепи крепились на металлических столбах.

– Эти качели любого взрослого выдержат, – сказала подруга, и мы с ней первыми бросились к ним. Уж очень нам хотелось на них покачаться. Но тут же отступили назад, когда увидели, что вся цепь закручена за верхнюю перекладину. Нас выручил Алексей: он легко одной рукой раскрутил все цепи.

– Хорошо тебе, Лёшка, с таким ростом! – в один голос воскликнули мы.

А Лёша повернулся и спросил у меня:

– Ты что, Алька, до сих пор не открыла качельный сезон? Надо это срочно исправить.

И Лёшка уселся на сидение и стал раскачиваться, да так высоко, что у нас с Ленкой от страха кровь в жилах стыла. Лена села на лавочку в беседке и закрыла ладошками глаза. Я присела рядом с ней и закрыла уши, потому что качели жутко скрипели. И ещё соседский Жук начал громко лаять: наверное, ему тоже не нравился этот звук. Пёс лаял и прыгал выше забора, видимо, чтобы рассмотреть, что у нас происходит. А потом Жук начал рыть подкоп. Это он не со зла, конечно, просто ему стало скучно, ведь он ещё молодой и игривый. Видя, что у нас весело, не смог устоять. Даже после того как Алексей очень строго ему крикнул: «Успокойся, Жук, фу!», он ещё интенсивнее стал рыть землю.

Я попросила Алексея прекратить раскачивание и остановиться. Этот жуткий писк так резал слух, что его невыносимо было терпеть. Лёшка остановился и спросил:

– Слушай, Алина, а давай-ка я смажу верхние кольца машинным маслом! У вас есть машинное масло?

– Нет, – сказала я, – откуда ему взяться.

И принесла из кухни подсолнечное масло.

– Пойдёт пока и это, – сказал Алексей и стал обильно поливать кольца качелей.

– Что-то случилось, Алька? На тебе лица нет! – спросила Ленка.

А я стояла как в воду опущенная.

– Ребята, мне влетит, я забыла со стола сметану в холодильник убрать.

– И чего? – переспросила Лена.

– Да этот Барон, жуткий обжора, всю банку съел.

Я держала в руке почти пустую банку, только на донышке осталась самая малость сметаны. Потом все начали смеяться. Вначале рассмеялись Лёшка с Леной, а затем и я. Соседский Жук, услышав наш смех, начал опять прыгать выше забора, при этом он лаял и показывал нам свой розовый язык, будто радовался вместе с нами. Барон в это время, после обильного обеда, развалился в тени под забором и лежал, тяжело вздыхая. А когда Жук наконец-то вырыл подкоп и просунул к нам свою собачью морду, кот дал ему лапой по носу. Дальше вечер пошёл спокойнее. Жук заскулил и куда-то убежал, стало тихо.

– Не волнуйся, – сказал Алексей. – Принесу я тебе сметаны, вот смажу хорошенько качели и сбегаю домой. А вы можете теперь качаться, уже нигде не скрипит.

Лёшка быстро вернулся с литровой банкой сметаны и с ноутбуком. Мы даже с подругой не успели вдоволь насладиться катанием на любимых качелях. И всё же, когда увидели у Лёшки ноутбук, мы оставили катание на потом. Я взяла у Алексея сметану и поставила в холодильник, затем мы вошли в дом и стали смотреть интересные передачи на ноутбуке. Лёшка много нового рассказал нам о космосе, продемонстрировал новые диски со съёмкой разных планет. Когда вернулась бабушка, Алексей засобирался к себе домой, но нам с Леной не хотелось его отпускать – было очень интересно посмотреть всё, что у него имелось в ноутбуке. Но время было позднее, и он пообещал нам в следующий раз ещё более интересную космическую одиссею. А уже уходя, Алексей мне шепнул:

– Аля, ты поставь Ленку в известность о наших планах и спроси её, согласна ли она идти с нами на поиски клада?

– Хорошо, поговорю, – согласилась я.

И подумала, что у нас для общения с Леной вся ночь впереди, не уснуть бы только.

Когда Лёшка ушёл, мы с подругой уселись в два мягких уютных кресла, которые стояли в нашей гостиной, напротив телевизора. Барон развалился между нами на ковре и стал смотреть телевизор, а мы с Леной завели разговор. Елена спросила:

– Аля, ты ведь хотела показать мне фотографии?

Я взяла со стола небольшую стопку пожелтевших от времени фотографий:

– Смотри, это Елена, моя прабабушка и твоя тёзка. Вот Анна с полковником Гориным.

И я стала подробно рассказывать историю Анны и Елены. Лена внимательно слушала и рассматривала фото, потом говорит:

– Знаешь, Алина, мне лицо Анны знакомо… Кажется, я у бабушки Иры видела в детстве фото Анны.

– Давно? – переспросила я.