Текст книги "Бомбы в сахарной глазури"

Автор книги: Татьяна Шишова

Соавторы: Ирина Медведева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Инструкция для самоубийц

Прежде чем рассмотреть крайне негативное влияние этих программ на наших детей, скажем, что все они выстроены по очень жесткой схеме, утверждается в них фактически одно и то же, стилистика – и та сходная. Даже молчат они об одном и том же…

Когда-то была серия анекдотов про "армянское радио", которое очень быстро и находчиво отвечало на самые сложные вопросы радиослушателей. А в одном из анекдотов говорилось, что "армянское радио" не может ответить только на два вопроса: откуда берутся клопы и куда деваются деньги. Так и "антинаркотические" программы понятия не имеют, откуда берутся наркотики и куда делась милиция. Данные вопросы как-то вообще не возникают.

Не встретишь в этих программах и правдивого рассказа о том, что почти все подростково-молодежные СМИ осуществляют, как сейчас принято выражаться, "промоушн" (продвижение) наркотиков в массы. Ни слова в них и о воздействии на подростковую психику "тяжелого рока". Максимум, что можно встретить, так это упоминание вскользь о раздаче наркотиков на дискотеках. Но даже тогда о махровых уголовниках говорится очень возвышенно: их называют "торговцами белой смертью". Еще бы! Ведь подростков хлебом не корми, только дай что-нибудь романтическое. Заметьте, романтизируются и подонок, торгующий отравой, и сама отрава, а в результате вместо брезгливого отвращения возникает завороженность злом.

И уж ни малейшего отвращения не вызывает образ наркомана. Он такой же, как все, его ни в коем случае не надо сторониться, с ним надо дружить. "Желание человека принимать наркотики принимается как факт… К потребителю наркотиков относятся с уважением, как к любому полноправному члену общества" (Программа снижения вреда. С. 4).

Это модель "снижения вреда". Она "не дает никаких оценок и суждений, касающихся употребления наркотиков, которое она рассматривает как один из образцов (!) социального поведения… Эта модель не рассматривает потребление наркотиков как что-то "плохое" само по себе…" (Там же).

Ну, а в программе "Я хочу провести тренинг" очень доходчиво объясняется, что же такое это пресловутое снижение вреда: "Достаточно трудно сразу прийти к самому безопасному поведению. А может, человек и не ставит перед собой такой цели… Начинать можно и с небольших изменений. Ниже приводится иерархия снижения риска:

Не начинай употреблять наркотики, если начал – прекрати.

Если употребляешь наркотики, не делай это инъекционным путем.

Если все же вводишь наркотик внутривенно, делай это только новым (стерильным) шприцем.

Если нет возможности каждый раз пользоваться стерильным шприцем, по крайней мере, никогда не пользуйся чужим.

Если пользуешься чужим шприцем, всегда дезинфицируй его" (Гам же. С. 153).

Какое же ледяное сердце надо иметь, чтобы выстраивать такую "гуманную" иерархию! По этой логике врачи совершенно не должны откачивать самоубийц. Разве можно оказывать на человека давление?! Он делает свой свободный выбор. Наш гражданский долг лишь снабдить его инструкцией. Дескать, не накладывай на себя руки, если начал – перестань. Если не перестал, то хотя бы не вешайся, есть более современные, более цивилизованные способы свести счеты с жизнью. Если все же полез в петлю, возьми хотя бы новую веревку. Нет под рукой новой, по крайней мере, не пользуйся чужой. Если же воспользуешься чужой, не забудь продизенфицировать ее после предыдущего удавленника.

Поскольку наркомания есть форма самоубийства, в данной аналогии нет натяжек. Модель "снижения вреда" фактически ориентирует юных наркоманов на как можно более "безопасное" самоубийство.

Впрочем, и заявленная в программах "медицинская модель" не менее "гуманна". В соответствии с ней "химическая зависимость рассматривается как заболевание, а подверженный зависимости – как человек, страдающий хронической прогрессирующей болезнью". Симптоматично и то, как заявлена основная цель работы по "медицинской модели": "Целью… является начало выздоровления индивидуума – процесса, который длится всю его жизнь" (Программа снижения вреда. С. 5).

Не правда ли, завидный симбиоз? Одни всю жизнь травят, другие всю жизнь лечат. Оригинальное, однако, лечение, длящееся до самой смерти наркомана. В переводе на русский язык это означает, что он до самой смерти будет употреблять наркотики.

Педалирование темы болезни, да еще тяжелой, хронической, продолжающейся всю жизнь, выполняет в "антинаркотических" программах многоцелевую функцию.

Во-первых, это снимает ответственность с наркомана: с больного и взятки гладки.

Во-вторых, человек, который смеет порицать наркомана, автоматически записывается в разряд злодеев: разве можно порицать и без того несчастного горбуна за его горб? Таким образом, создается перевернутая система ценностей: осуждается не порок, а люди, смеющие этот порок обличать.

В-третьих, внушается, что стать наркоманом может каждый: ведь никто не застрахован от болезни. Попробуй уберегись от гриппа во время зимней эпидемии! В "Методическом пособии по профилактике нарко– и токсикомании в школе" прямо говорится, что специалисты рекомендуют бороться с убеждением: "Это не может случиться со мной" (С. 15). Мол, ничего подобного, очень даже может! А каждый подросток думает: "Уж со мной-то обязательно случится". В результате нехитрого обмена мнениями выясняется, что со всеми.Скажите, ну разве это не агитка? Как ведет себя подавляющее большинство людей, осознав неизбежность какого-то явления? Они перестают сопротивляться, покоряются судьбе. Это в еще большей степени относится к подросткам, у которых стадное чувство проявлено особенно сильно.

В-четвертых, перевод разговора о наркомании в плоскость болезни способствует вербовке новых "больных" еще и потому, что о больном заботятся, его жалеют, ограждают от трудностей. А многим подросткам этого так не хватает! По наблюдениям наркологов, почти у всех наркоманов в анамнезе разлаженные отношения с родителями, чувство одиночества, "недолюбленности". "Заболею – долюбят", – не сформулированной мыслью, а как бы ассоциативной тенью проносится в голове у подростка, когда он слышит про "тяжелую, хроническую и неизлечимую".

В-пятых, концепция наркомании как тяжкой болезни парадоксальным образом ласкает слух родителей. Казалось бы, они должны испугаться, но это лишь верхний слой сознания. Подспудно "медицинская модель" успокаивает совесть. Разве можно уберечь ребенка от гриппа? Особенно подростка, ведь он бывает и в школе, и на улице, и в транспорте, и в магазине, и в гостях у приятеля. Практически все рекомендации родителям наркомана сводятся к необходимости обратиться к врачу. Нет нужды пересматривать всю свою жизнь, каяться, пытаться понять, в чем твоя вина, где ты недосмотрел, чего недодал, когда пожалел время на прогулку, чтение или беседу, что думал и говорил ты сам, с кем общался, какие фильмы смотрел, устало лежа на диване после работы, какие газеты, уходя, оставлял на столе, забыв о детском любопытстве. Все это и многое другое нет нужды анализировать, а нужно просто положиться на мнение компетентного специалиста. Он умный, он посоветует, как жить дальше.

Ну и, наконец, в-шестых, "медицинская модель" совершенно исключает поиск и наказание преступников. Только сумасшедший будет доискиваться, кто распространил вирус гриппа и где первоисточник распространения. Бабуинов, что ли, отлавливать в африканских джунглях или комаров на болотах Колхиды?

А между тем источник распространения наркомании вовсе не бабуин и уж тем более не комар. И живет, быть может, в соседнем с вами подъезде, о чем знает, как минимум, полдома. Конечно, в государстве, реально заинтересованном в борьбе с наркоманией, с такими "источниками" прежде всего разбираются органы милиции. Но и в обстановке государственного попустительства общество все равно имеет в своих руках вполне эффективный рычаг воздействия. Этот рычаг – общественное мнение. Никакому человеку, даже преступнику, не хочется позора, не хочется, чтобы на него показывали пальцем, как на ублюдка или подонка. И школьные программы могли бы сориентировать подростков на соответствующее отношение к наркоторговцам, тем более что распространением наркотиков среди подростков, как правило, занимаются их сверстники, то есть тут даже возрастной пиетет отсутствует. В ребячьем игровом арсенале хватило бы средств для дворовой обструкции. Вы только представьте себе, каково пришлось бы малолетнему наркодилеру, если бы мальчишки во дворе относились к нему примерно так же, как герои "Тимура и его команды" к хулигану Квакину! Но на это "медицинская модель" профилактики наркомании никоим образом не настраивает.

Стоит ли выходить замуж за наркомана?

Печальный опыт последнего десятилетия говорит о том, что не стоит слишком доверчиво относиться к инициативам сверху, даже если, на первый взгляд, не возникает сомнений в их гуманности. Вот почему мы считаем необходимым познакомить родителей с тем, каким же образом с помощью созданных программ, о которых мы говорили выше, наших детей будут отваживать от наркомании.

Вот, например, какую душещипательную историю предлагается обсудить в "Методическом пособии по профилактике нарко– и токсикомании в школе": "Володя и Катя [в другой программе Коля и Маша] дружат полгода. Мальчик хорошо учится в школе, занимается спортом и очень нравится Кате [ухажер хоть куда!]. Однажды во время школьной дискотеки Володя позвал Катю в пустой класс и признался, что в последние два месяца несколько раз вводил себе опий, ему понравилось, и он не считает себя наркоманом. [Конечно, какой он наркоман?! Он отличник и спортсмен.] Володя предложил Кате уколоться и "испытать кайф". Катя, боясь потерять расположение друга, согласилась ввести наркотик. Ощущения были великолепными,но на следующий день ее стали тревожить чувство вины и страх того, что она уже стала наркоманкой. [Глупышка, она еще не была знакома с профилактическими программами, в каждой из которых старательно развенчивается «миф» о том, что наркоманом можно стать после первого же употребления наркотика. Хотя даже если это миф, почему бы его для острастки не распространять в школьной среде?]

Катя обратилась к своей однокласснице Свете… Света взяла инициативу в свои руки, заверила Катю, что все уладит, и сообщила о случившемся классному руководителю. Был собран педсовет, вызваны родители Володи. От него отвернулись одноклассники, и только друг Дима оставался рядом. Володя больше не употребляет наркотики и не дружите Катей".

За прочтением рассказа следует обсуждение и "составляется рейтинг персонажей по двум критериям: 1) Кто наиболее симпатичен? 2) Чьи действия были наиболее правильны?"

Только не вздумайте отвечать на поставленные вопросы, не прочитав следующего пояснения: "Ключевые понятия в ходе дискуссии – "ответственность" и "дискриминация"". Так что Света, которая было показалась вам "ответственной", повела себя неправильно, потому что "дискриминировала" отличника и спортсмена Володю. И классный руководитель, поднявшая в школе переполох и нажаловавшаяся на ребенка родителям, тоже должна быть осуждена за "дискриминирующую позицию". Ну, а про Катю и говорить нечего. Впрочем, эта ябеда жестоко поплатилась за свое предательство и кукует теперь одна, без кавалера. Надеемся, взрослые читатели еще не совсем забыли свою юность и понимают, какой вывод сделают девочки после обсуждения этой любовной драмы. Да какой там драмы! В глазах многих девочек переходного возраста случившееся с Катей не драма, атрагедия. Теперь школьницы сделаются умнее. Если повстречают наркомана, будут помалкивать и колоться за компанию, чтобы сохранить его любовь. Ведь написано же: он не считает себя наркоманом, а "ощущения были великолепными"! Главное, чтобы взрослые ничего не узнали и не вмешались. Они же всегда все портят. Вот узнали про Володю и Катю и разрушили их счастье.

Как легко догадаться, истинно положительный герой этой истории – мальчик Дима. Он один остался верным Володе, не бросил друга в беде. Знают, подлецы, на каких струнах играть.

Может, кто-то из родителей тоже растроган и считает, что нельзя отваживать детей от дружбы с наркоманами? Тем более сейчас такая мода на права ребенка… (Естественно, не на право быть защищенным от наркоманов, педофилов или Чубайса, отключающего отопление зимой.) Что ж, таким благомыслам, пожалуй, будет полезно узнать мнение крупнейшего подросткового нарколога России, руководителя отделения детской и подростковой наркологии НИИ наркологии Алексея Валентиновича Надеждина. "Наркобизнес совершенно не нуждается в платной рекламе, – говорит он. – Каждый наркоман добровольно распространяет этот яд. Система так устроена, что он просто вынужден втягивать в наркоманию своих друзей, иначе ему не на что будет покупать наркотики".

Поэтому не стоит представлять себе эпизоды из советских фильмов, где хороший мальчик перевоспитывает двоечника. Это все из прошлой жизни. Во-первых, наркоман не двоечник, и однокласснику вряд ли под силу его перевоспитать. А во-вторых, став другом наркомана, благородный Дима почти со стопроцентной неизбежностью рано или поздно столкнется с преступным миром и, втянувшись в наркоманию, тоже станет преступником. Но об этой стороне медали в "антинаркотических" программах ни слова.

Более того, под предлогом обеспечения детей достоверной информацией авторы "профилактических" программ усердно разрушают все мало-мальски охранительные установки, которые обычно дети получают от родителей. Такие установки объявляются мифами, то есть небылицами, ложью. Вот они, эти "мифы", перечисленные в программах:

наркомания – вредная привычка;

достаточно раз уколоться наркотиком, и станешь наркоманом;

все наркоманы – конченые люди, то есть ВИЧ-инфицированные и преступники;

наркомания неизлечима;

нельзя выходить замуж за наркомана.

Ну, и на чем вы будете тогда строить свою родительскую профилактику? Ведь детям не просто скажут, что ваше запугивание – ложь, а еще и снабдят их "статистическими данными, развенчивающими мифы". А против науки не попрешь. Осталось только еще дошколятам объяснить, что не каждый дядька, который предлагает на улице конфету, а потом зовет погулять, "плохой", и что статистика опровергает подобный "миф". А ведь в этой страшилке действительно есть доля мифологии. Далеко не все дядьки "плохие" (точно так же, как и среди наркоманов есть не ВИЧ-инфицированные, и пока таковых даже больше). Но логика детей и подростков строго двоична, без нюансов. Если говорить им "не все", "не всегда", они будут слышать: "все не…", "всегда не…". Поэтому, конечно, определенная доля охранительной мифологии в данном случае просто необходима, тем более что доля эта в случае с наркоманией не так уж велика.

Можно трактовать пристрастие к наркотикам как вредную привычку? Можно! Ведь не полезная же она, в конце концов!

Бывает, что человек, единожды уколовшись, становится наркоманом? Бывает.

Если ВИЧ-инфекция будет распространяться среди наркоманов с той скоростью, с какой она распространяется сейчас, то через несколько лет практически все наркоманы и вправду станут ВИЧ-инфицированными. А утверждение о преступности наркоманов абсолютно правдиво и на сегодняшний день, ибо продажа наркотиков в немедицинских целях у нас запрещена, следовательно, наркоманы добывают их незаконным, то есть преступающим закон путем.

Что касается неизлечимости наркомании, то даже наиболее эффективные медицинские методики, по признанию самих наркологов, дают устойчивую ремиссию (избавление от наркозависимости на длительный срок) лишь в 4–6 процентах случаев. Ничего себе "излечимая болезнь"!

А замуж выходить за наркомана действительно не стоит. Может, это не политкорректно и дискриминационно, а все же дочку жалко. Такого муженька и врагу-то не пожелаешь, не то что родной дочери!

Теперь понятно, в чьих интересах "антинаркотические" программы так упорно разоблачают охранительные "мифы"?

Игры и забавы от преступников

Совершенно в том же духе и игры, предлагаемые данными программами. Обучающим играм, кстати, отводится особое место, ведь, по мнению авторов программы «Я хочу провести тренинг», если преподносить материал в игровой форме, он усваивается почти в полном объеме – на 70 процентов. Оставим эту цифру на совести авторов. Думаем, она справедлива разве что для учеников вспомогательных школ. Но сутью получаемых в игровой форме знаний, на наш взгляд, следует заинтересоваться всем, особенно родителям. Например, создатели программы «Я хочу провести тренинг» хвалятся, что «проигрывание ситуации „Во время вечеринки с дачи вернулись родители“ позволяет усвоить навык уборки территории в течение 30 секунд».

Хороши наставники! Учат детей обманывать родителей и еще имеют наглость этим гордиться. Во все времена воспитание детей не мыслилось вне солидарности взрослых – учителей и родителей. Они были (и должны быть!) заодно в порицании детских пороков. Это основа нормального воспитания. Кому выгодно нарушать солидарность взрослых и, напротив, солидаризироваться с детьми в их желании скрыть от папы с мамой дурное? Разумеется, преступникам, ведь они таким образом заполучают как жертв, так и подручных.Поэтому педагогам, которые по старинке привыкли доверять методическим материалам, сегодня следует подходить к ним критически и почаще спрашивать себя, кого и для чего они воспитывают.

А вот весьма характерное игровое упражнение "Табу", кочующее из пособия в пособие: "В круг ставится закрытая шкатулка или кувшин с заклеенным горлышком. Ведущий говорит: "Там лежит то, что нельзя" [сохраняем текст оригинала. Скорее всего, эти нерусские обороты – следствие непрофессионального перевода с какого-нибудь иностранного языка.] и предлагает каждому как-то проявить себя по отношению к этому предмету. Каждый поступает, как считает нужным".

Прежде чем разобрать, что подспудно сообщает детям эта простенькая игра, напомним читателям смысл слова "табу". Табу – это особо строгий запрет, который, во-первых, не предполагает рациональных, прагматических объяснений, а во-вторых, не допускает, что по отношению к нему каждый (тем более ребенок!) будет "поступать, как считает нужным". А уж если кто по слабости душевной или по безрассудству нарушит табу, то обязательно навлечет на себя суровую кару. Этот важнейший стереотип присутствует в культурах всего мира и преподносится ребенку с раннего детства в сюжетах множества сказок, мифов, легенд, притч, реальных жизненных историй. Вот, например, Персей, которому при взгляде на Медузу горгону грозила опасность обратиться в камень; жены Синей Бороды, которым под страхом смерти нельзя было проявлять любопытство к определенной комнате; Иванушка, попивший запретной водички и ставший козленочком… Да, наверное, добрая половина всего мирового фольклора дает примеры трагических последствий нарушенных табу!

А тут? Кто хочет, нарушает запрет (по признанию авторов программ, это делает больше половины группы!), весело поясняет, почему ему так захотелось, и… ничего не происходит, все в порядке! Понятие табу тем самым девальвируется. Ребята усваивают, что запрет – это глупый пустяк. А игра, напоминаем, привязана к теме наркотиков…

Ничуть не лучше и игра "Ассоциации". В ней группе школьников дается задание: "Назовите одно-два слова, которые приходят вам на ум, когда вы слышите "наркотики", "наркомания", "зависимость". После этого все названные ассоциации обсуждаются… и описывается миф о наркомании в нашей культуре, исходя из возникших ассоциаций".

С мифами мы уже более или менее разобрались. Как вы догадываетесь, "мифами" будут сочтены охранительные установки, касающиеся наркотиков. А вот насчет ассоциаций кое-что полезно разъяснить. Здесь идет работа со сферой бессознательного, которая, понятное дело, несет в себе отнюдь не только благие помыслы. Кому-то придет в голову ассоциация "смерть", а кому-то, напротив, "кайф", "круто", имя рок-певца или словосочетание "будущее человечества", тем более что в каждом классе есть дети, которым нравится шокировать публику. Они еще и не такое скажут на потеху одноклассникам. А обнародованная ассоциация из индивидуальной превращается в общую. Кто-то – и даже большинство! – на уровне сознания не согласится с тем, что наркотики – "будущее человечества". Но ассоциацию эту запомнит. И она вполне может войти в его бессознательное. Туда ведь всякая пакость входит обычно без спроса, так что пятнадцатиминутная игра в "Ассоциации" – грамотный сеанс нейролингвистического программирования.

Следующий "достойный пример" – игра "Шприц". Не правда ли, само название уже вдохновляет? "Каждый из участников по кругу предлагает соседу, сидящему слева, уколоться наркотиком… Предлагающий убедительно уговаривает, второй должен аргументированно отказаться. И так по кругу. В конце обсуждаются удачные и неудачные моменты.

Здорово наркомафия устроилась! Школа юных дистрибьютеров прямо в стенах общеобразовательной.

Переходим к игре "Марионетка". Тут всё более завуалировано. Один ребенок изображает куклу-марионетку, два других – кукловодов. Человек, который играет куклу, не должен сопротивляться тому, что с ним делают "кукловоды" (а их задача – перевести его с одного стула на другой, находящийся на некотором расстоянии). "Очень важно, – предупреждает будущих тренеров программа "Я хочу провести тренинг", – чтобы на месте "марионетки" побывал каждый (!) участник". В конце забавы, естественно, обсуждение: что чувствовали участники в роли куклы? Понравилось ли им это чувство?

Данная игра также нацелена на растормаживание

бессознательной сферы и подогревает мазохизм, который может дремать в ком-то из детей. Так он, может быть, никогда и не проснулся бы, а после подробной чувственной проработки, да еще прилюдно, да еще в словесной форме может очень даже пробудиться. На уровне сознания ребенок будет отдавать себе отчет в том, что попадать в зависимость плохо. Но вдруг сладостные воспоминания окажутся сильнее? А мазохизм, тяга к саморазрушению – это одна из определяющих черт в портрете наркомана.

Ну, и на закуску поиграем (целых45 минут!) в игру «Дискриминация». Начали! "Участники делятся на пары. Один из пары садится в круг, второй встает за ним. На каждую пару выдается табличка с надписью, которую могут видеть все, кроме этой пары. Участники должны с помощью вопросов, фраз или комментариев дать понять паре, что написано на табличке. Примеры надписей на табличках:

Не могу сдержать сильного полового влечения.

Я принципиально не предохраняюсь.

Я наркоман.

Я алкоголик.

Я сделала несколько абортов.

Аборты нужно запретить.

Я люблю динамить.

Я ВИЧ-инфицированный.

Я колюсь.

Я во всем слушаюсь маму.

Я против секса до брака.

– Я гомосексуалист (Я хочу провести тренинг. С. 181).

Потом, как водится, обсуждение и вывод о недопустимости дискриминации. Позвольте на сей раз обойтись без комментариев.