Текст книги "Запретная связь. Право на любовь"

Автор книги: Татьяна Коршунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Кх, кх, кх. Мой сын предал меня, и я готов был признать свою участь но, – Верлий обернулся и посмотрел на Зевса, – кое– кто заставил меня вспомнить, кто я на самом деле. Я буду бороться за свой мир.

– Не ты один отец! – Мироний вышел из толпы.

Верлий повернул голову в недоумении. Этот ангел не был похож на того, кого он помнил, но все же это был его сын. 'Не смотря ни на что, он пришел и встал плечо к плечу, чтобы броситься в бой с врагом. Мироний всегда был таким, готовым защищать и отстаивать правду, чего бы это ни стоило'.

– Мироний. Сын прости, Кх, кх, кх.

– Ненужно. Побереги свои силы.

– Ну, надо же! Какое воссоединение! Может и Сариил сейчас из кустов появится? – Аббадон глянул с усмешкой по сторонам. – Ой, не вышел!? Конец не очень счастливый.

– Сариил мертв, – неожиданно выдал Мироний.

Верлий посмотрел на сына с глазами полными грусти, но не сказал ни слова. Алчность и жажда власти в итоге сыграли злую шутку с его чадом. Этого следовало ожидать. Однако каким бы он ни был, это его сын и от услышанного, в груди защемило, а подступивший к горлу тяжелый ком, не давал дышать итак обессиленному королю.

– Герой умер, не выдержав печали. Смирись Верлий и отдай мне свои земли мирно. Я найду им должное применение, – Аббадон громко засмеялся. Ему надоело смотреть на ангельский сентиментализм.

– Этого никогда не будет! – Мироний вышел из себя и запустил в Аббадона огненный шар, осознавая, что за этим последует.

Аббадон ловко увернулся и его черные глаза стали похожи на раскаленные пуговицы.

– Покончим с этой кучкой неудачников! – он сорвался вперед, посылая в сторону ангела раскаленную лаву.

Получив знак от короля, демоны – палачи бросились на ринувшихся им на встречу богов и ангелов. И та и другая сторона понимали, что после этой стычки, должны остаться лишь победители и побежденные. Другого быть не может.

Существа трех миров смешались в схватке, прекрасно понимая, что большинство их них, так и останется здесь навсегда. Демоны умело использовали свои способности, против практически беспомощных ангелов – стражников. Пусть от природы они были наделены огромной силой, но из-за того, что долгое время использовать ее не приходилось, утратили навыки управлять ею. Демоны, то перевоплощались, то принимали свой истинный облик, не давая ангелам сосредоточиться. Пользуясь этим, они безжалостно врывались своими когтистыми лапами прямо в грудь, вырывая сердце. Затем с диким ревом впивались в него клыками и разрывали на части. Ангелы, один за другим, терпя поражение, падали на окровавленную землю, устилая ее своими телами.

Дав обещание Зевсу, если это понадобится, защищать Тэрон, существа божественного мира, также подписались на бой с врагом за Анбол. Дриады, словно воинственные амазонки, пробираясь вглубь схватки и распуская свои ветвистые руки, использовали их как удавку. Они окручивали шеи чудовищ, не давая малейшей возможно поступления воздуха, и безжалостно душили врага. Если это не удавалось, тут же на помощь поспевали кентавры. Они пронзали сердца демонов острыми отравленными стрелами, не давая шанса на спасение. Прикрывая друзей и защищаясь от атаки, сатиры умело маневрировали серебряными топорами, рубя палачей на куски, отчего те даже не успевали издать и звука.

С каждой минутой, ряды врагов и защитников уменьшались, но никто не собирался сдаваться и останавливаться. Место схватки превратилось в месиво из крови и плоти и кажется, даже солнце палило со всей своей силой, будто помогая и защищая принадлежащий ему мир.

Персефона, Афродита и Гермес, защищаясь от разъярённых врагов, посылали богам и ангелам энергетические импульсы, придавая им сил и возможность быстро восстанавливаться. Лилит, Зепар, Астарт и Нибрас, прикрывая Аббадона, боролись с сильнейшими, концентрируя свои способности воедино, что давало им весомое преимущество. Однако в смертельной схватке никто не замечал, каково было Оливьеру. Внутри у него шла своя война. Чувства и эмоции вели неописуемую борьбу. Пусть Оливьер и принадлежал нижнему миру и хотел защитить своих друзей и повелителя, но он не мог причинить вред ни Верлию, ни Миронию. Также он не мог сражаться с жителями мира, в котором родился и некогда принадлежал.

Аббадон направил в Мирония раскаленную лаву но, не достигнув цели, она встретилась с потоком ветра, несущемся словно смерч. В это время Зевс, взмахнул своим скипетром и три яркие молнии, сразили Аббадона. Он не успел использовать свои крылья, чтобы защититься и словно пораженный током, отлетел в сторону на несколько метров. Астарт подбежал к отцу и, убедившись, что с ним все в порядке, направил в бога новый снаряд, который встретился со стеной из песка и земли выстроенной Цирцеей. Она что-то шептала и Зевс понял, что волшебница и использует одно из своих черных заклинаний. В это мгновение Астарт зарычал от пронзившей его боли и схватился за голову. В виски словно впились тысячи иголок и, проникая в мозг, доставляли неимоверные мучения. Мироний осадил врага новой стихией и услышанный неподалеку знакомый голос, заставил Цирцею обернуться.

Чувство тревоги в один момент заполнило грудь. Обвивая друг друга своими извивающимися телами, похожие на змеиный клубок, в кровавом месиве качались Ехидна и Махаллат. Демоническая подстилка была явно сильнее. Она впивалась в Ехидну своими маленькими змейками, которые безжалостно жалили ядом, забирая силы у соперницы. Двуглавый пес, верный защитник женщины, лежал рядом с борющейся хозяйкой, и жалобно скулили от полученной раны.

Цирцея вмиг оказалась около женщин, и одним махов схватив извивающихся змеек, вырвала их из головы Махаллат, оставляя на их месте кровоточащие дыры. Змея издала шипящий стон и со стеклянными глазами рухнула на землю, высовывая длинный язык. Цирцея подхватила чуть дышащую сестру и та оказалась лежащей у нее на руках. Раны были серьезными, и волшебница с горечью осознавала, что понятия не имеет, как помочь Ехидне. Она уже готова была броситься в оборону к оказавшейся рядом Лилит, но та опрокинула маленькую бутылочку и вылила ее содержимое в рот обессиленной женщине-змее. Раны на глазах стали затягиваться и убедившись, что лекарство подействовало, суккуб испарилась так же быстро, как и появилась.

От армии демонов, как и от тех, кто стал на защиту мира ангелов, остались лишь самые сильные воины. Большая часть воинов лежало в кровавом месиве, простившись с жизнью в безжалостной схватке. Однако это был еще не конец. Со стороны сада, во главе с Мелиноей появились мертвые души.

Ненасытные и изголодавшиеся, с тонким визгом режущим уши, они набросились на ошарашенных существ. Довольный Аббадон, посмотрев в глаза застывшего Зевса, увидел там боль и ярость. Бог до последнего не хотел ве6рить, что та кого он любил и доверял, на самом деле предательски поступит с ним.

Мелиноя направлялась в сторону эпицентра сражения и ехидно улыбалась, наблюдая за реакцией своего отца. Неожиданно Аббадон раскрыл рот и из него пополз черный зловонный туман. Зевс понял, что повелитель нижнего мира выпустил свое самое страшное оружие. Туман был тем же самым, что у Зевса молнии, а у Верлия когда-то свет. Мироний запустил в туман ярким лучом, который разрезал его своей энергией и этим замедлил движение.

– Цирцея нет! – выкрикнул Зевс, направляя скипетр на Аббадона, но было слишком поздно.

Волшебница уже произнесла убийственное заклинание, которое было направлено на Мелиною. Богиня схватилась за горло и, синея на глазах, упала на руки к успевшему подхватить ее Зепару. Не понимая в чем дело, Цирцея оглянусь, и посмотрела на бога.

– Это твоя дочь,– закончил Зевс.

Его голос прозвучал как приговор. Понимание того, что Цирцея убила собственного ребенка, заставило ее застыть на месте. Щемящее чувство, словно лавина, ворвалось в грудь, не давая дышать, и слезы сами собой покатились из глаз.

В одну секунду серое солнце, оказалось закрытым густыми тучами, и небо стало черным. Поднялся сильный ветер, сносивший все на своем пути. В неразберихе сражения, не многие заметили незнакомую девушку с длинными развивающимися волосами цвета спелого каштана. Ее руки, были подняты. Совершив несколько движений, в небе разразился гром и на землю полился поток воды.

Разглядеть что-либо становилось все сложнее, и схватка уже происходила на ощупь. Ливень был такой силы, что казалось все моря и реки измерения трех миров, оказались помещенными в небесную гладь и теперь выливались из нее. Вода заливала глаза, и к тому же земля под ногами, вмиг превратилась в мерзкую жижу, на которой трудно было удержаться. Барахтаясь и отвлекаясь, воины уже сражались не друг с другом, а с обрушившейся стихией.

Пробираясь сквозь стену воды и стараясь не упасть Оливьер подошел к девушке и накрыл ее губы поцелуем. Через минуту, черное небо стало светлеть, становясь похожим на гладкий каток. Капли дождя застыли в воздухе, превратившись в сосульки, чтобы через секунду оттаять и упасть на землю одним потоком. Ливень прекратился, а заледеневшее небо, постепенно оттаивая, стало светлым и чистым. Янтарный браслет на запястье девушки заиграл и вырвавшийся из него свет озарил все небо.

Боги, демоны и все те, кто остался в живых, застыв на месте, наблюдали за происходящим. Зевса и Аббадона посетило понимание того, что такой силой не обладает ни одна женщина измерения и осознание кем является загадочная девушка, пришло само собой. Мироний смотрел на Лавию и был горд ею. Он знал, что богиня способная ученица и сможет использовать свою силу в нужный час.

Отойдя от шока, Зепар опустил голову и взглянул на посиневшую Мелиною. Она не подавала признаков жизни. Чьи – то руки поднесли к ее рту малюсенькую коробочку и высыпали серебристый порошок.

– Арлина? Что ты здесь делаешь? – воскликнула подошедшая Лилит.

– Тише, – прошептала девушка и наклонилась к груди Мелинои. – Слишком поздно, – с грустью произнесла она.

– Что происходит? – настаивала на объяснении Лилит.

– Не смотри на меня так! Да, я ослушалась тебя и как видишь не зря. Мы с Абигером двигались сюда осуществить некий план и встретили Лавию. Я еле ее уговорила использовать свои способности. Она не была уверена! – Арлина посмотрела в сторону Лавии.

– Да уж. Мироний не плохо ее натренировал Интересно, как ему это удалось за такой короткий срок?

– Не имеет значения. Аббадона этот фокус не остановит, – Зепар поднял глаза на своих друзей.

Словно очнувшиеся, мертвые души с новой силой набросились на жертв, высасывая из них жизни. Не успев ничего предпринять, Лилит оказалась сваленной в грязь. Мерзкая субстанция впилась ей в шею и пожирала плоть. Суккуб пыталась отбиваться, но силы покидали ее и подоспевшие на помощь Зепар и Арлина уже не могли предотвратить того, что случилось.

Полуживая Лилит, лежала с разорванной шеей и истекала кровью. Мироний заметил, что произошло, и бросился к женщине. Он снял с груди небольшой пузырек и осыпал раненые места, золотым песком.

– Не надо, – чуть слышно прохрипела Лилит.

– Мама нет! Ты не умрешь! Мама! – Арлина в истерике прильнула к женщине, содрогаясь от рыданий.

– Я должна тебе кое-что сказать. О твоем отце, – продолжила Лилит.

– Мама! Мама не оставляй меня, прошу! Всё неважно! – девушка не умолкала.

– Важно. Твой отец.... – Лилит не успела договорить, и ее прервал Мироний.

– Я. Я твой отец, – прошептал он, прижимая руку Лилит к своим губам.

Суккуб посмотрела на ангела и из глаз потекли слезы. Она любила этого мужчину и то, что он сейчас сделал, означало лишь одно. Он тоже ее любил. Пусть ее настигла смерть, но она умрет со знанием того, что была любима.

Лавия открыла глаза и увидела перед собой Оливьера. Он крепко прижал ее к себе, а она ответила ему тем же. Затем отстранилась и посмотрела в глаза:

– Они остановились?

– Лишь на время.

Девушка увидела, что схватка продолжается и существа, один за другим, падают окровавленные и иссушенные мертвыми и разъярёнными душами.

– Нет! – крикнула богиня и попыталась рвануть на помощь, но архангел задержал ее.

Что-то стало меняться. Все происходящее было похоже на замедленную киносъёмку, пока вовсе не застыло на месте. Словно время остановило свое течение. В воздухе, подобно призраку, появилось существо похожее на молодую девушку. Ее длинное зеленое платье развивалось, струящиеся белые волосы, ниспадали до пят, а из голубых бездонных глаз, исходила доброта и умиротворение. Рядом с ней стояла, немного взволнованная Гера. Призрачная девушка заговорила, и ее голос был подобен мелодичной песне:

– Я Охр. Древний дух с Забвенных земель, – она улыбнулась и приложила свою ладонь к животу Лавии. – зародившееся в твоем чреве дитя разбудило меня от долгого сна, как и гласило пророчество. Ваша связь прошла испытания временем, событиями и чувствами.

Орх повернулась и взглянула на Геру.

– Ты достойно исполнила свою миссию и теперь свободна хранительница. Я исполню твою просьбу, но ведь ты знаешь: то чему суждено случиться все равно произойдет.

– Конечно, но возможно это будет не так как сегодня.

– Ты действительно готова заплатить необходимую цену и выполнить все условия? – еще раз спросила Орх.

– Да! – твердо ответила Гера.

– Хорошо. Я поворачиваю время вспять и те, кто сегодня лишился жизни, получат ее обратно. Я сохраню у них в памяти все то, что здесь произошло, и они никогда этого не забудут. Однако за это ты навсегда лишишься красоты и голоса. Ты будешь скитаться по измерению, и никто не будет узнавать тебя, но твои силы и способности останутся при тебе. Это плата за то, чтобы в трех мирах снова воцарился мир.

Призрачная красавица расставила руки и закружилась. В одно мгновение все вокруг стало меняться. Время начало прокручивать все, что произошло за последние несколько дней, назад. Кровь ... смерть ... плачь ... Лилит ... раны ... Арлина ... слезы ... Мироний ... лед ... ливень ... небо ... Мелиноя ... Цирцея ... души ... схватка ... Аббадон ... нимфы ... сад ... долина Баттэрлай ... лагерь ... шатры ... жара. Все возвращалось назад, кружась в хаотичном танце.

Зевс сидел на самом верху горы Олимп и смотрел вниз. Неожиданно скипетр в его руках, увенчанный большим кристальным шаром, завибрировал. Бог насупился и сдвинул брови. Вибрация означала, что кто-то из правителей трех миров созывает совет. Таково не происходило уже более десяти тысяч лет. Что могло предшествовать этому серьезному шагу. Кристальный шар засветился красным, и это означало, что совет созывает Аббадон. Заинтригованный бог немедленно последовал в Арлон.

– Приветствую тебя Зевс, правитель Тэрона и тебя Верлий, правитель Анбола. Не буду распыляться на любезности и перейду сразу к делу.

В зале кроме правителя нижнего мира никого не было. Так было всегда, когда созывался совет. Это действо не терпело свидетелей и лишних пары ушей. Поэтому по приказу Абаддона свита и прислужники распылились по своим аудиенциям и не имели права выходить пока не получат разрешения. Абаддон был абсолютно спокойным и как всегда прямолинейным. Что нельзя было сказать о двух других присутствующих здесь правителях. Каждый из них был недоволен и никак не хотел, чтобы его мир претерпел каких-либо изменений. Они привыкли к тому, что есть и не хотели ничего менять. Пока. Однако Абаддон продолжил.

– Должен поведать вам, что в нашем измерении был нарушен запрет на союз между жителями трех миров. Как вы знаете это самое большое преступление, которое неминуемо должно караться смертью.

Абаддон неожиданно прекратил официальный тон и расселся на своем троне так словно перед ним не равные ему по чину правители, а пару мелких прислужников.

– И кстати произошло это уже более двух тысяч лет назад. А вы два старых идиота, ничего и не заметили под своими мерзкими носами. Вы вообще вокруг себя перестали что-либо замечать. Погрязли в безделии и скуке.

– Абаддон, ты забываешь, с кем разговариваешь. Если запрет был нарушен, виновные будут наказаны. Скажи нам кто эти убогие ослушавшиеся, – Зевс приходил в ярость. Его молнии стали искриться. Бог еле сдерживал себя, чтобы не выплеснуть на, позволившего разговаривать с таким тоном Абаддона, свою мощь.

– Успокойся Зевс. Конечно, виновные должны быть наказаны, но ведь мы прекрасно знаем, к чему это приведет, – спокойно сказал Аббадон.

Бог и ангел переглянулись и снова уставились на повелителя нижнего мира.

– Что ты предлагаешь? – тихо сказал Верлий.

– Оставить все как есть, и отменить дурацкий запрет. Как показала практика, в итоге он оказался бесполезен.

– Согласен! – произнес Зевс.

Верлий стал ходить из угла в угол и теребить свою бороду.

– Я тоже но, – он остановился и посмотрел на правителей, – как ей это удалось? Я имею в виду все обратить. Считаете, пророчество стало исполняться?

– Думаю это только начало. Ведь изменить наши миры должен их ребенок, но мне это не важно. Победа все равно была бы за мной! – усмехнулся Аббадон.

Зевс грозно бросил на него взгляд.

– Ладно, ладно, молчу. Нам все равно придется жить с тем, что случилось.

– Неужели с нами произойдет что-то худшее? – задумался Верлий.

– Время покажет, – громко произнес Зевс,– но мы должны помнить и не повторять своих ошибок.

Эпилог

Желтое солнце отражалось в воде, словно в зеркале. Легкие волны ласкали кожу и дарили наслаждение и чувство покоя. Лавия наклонилась и, черпая ладонями воду, стала брызгать ею Оливьера. Через минуту она выпрямилась и, облокотившись одной рукой о поясницу, второй стала поглаживать свой заметно округлившийся живот.

– Мы с тобой уже были в этом месте, помнишь?– Оливьер посмотрел на богиню глазами полными любви и нежности.

– Конечно, помню, – улыбнулась Лавия. – только тогда я не была такой огромной.

Оливьер встал с песка и подошел к жене. Он обнял ее за талию и сладко поцеловал, а затем прислонил голову к животу.

– Да и теперь нас трое.

– Все так изменилось с тех времен. Мы можем спокойно гулять, обнимать друг друга и просто быть вместе, ни от кого не скрываясь, – Лавия запустила свои пальцы в волосы Оливьера и стала взъерошивать их.

– Слушай! Ты мне так и не рассказала, как тебе удалось пробраться незамеченной, во время сражения, – архангел поднял голову и посмотрел в глаза жене.

– Ну, у меня была одна вещь, точнее эликсир, который дал мне мой хороший друг. Наш хороший друг. Вернее твой. В общем Арлина дала мне бутылочку с эликсиром, который делает на некоторое время невидимым. Вот и воспользовалась.

– А Мироний хорошо тебя натренировал, но все равно ты могла погибнуть, используя все свои силы.

– Но не погибла же! – Лавия положила ладонь на щеку Оливьера, и тот ловко увернулся и поцеловал ее.

Они гуляли по знакомому пляжу и наслаждались друг другом. После отмены запрета на союз, между существами трех миров все изменилось. Те, кто давно хотел быть вместе, но боялся преступить закон, воссоединились.

Мироний прекратил вести отшельнический образ жизни и, вернувшись в королевский замок, по праву занял место правителя Арлона.

Зевс, как и прежде, пропадал на Олимпе и следил за делами своих детей. Иногда он вспоминал свою любимую жену и никак не мог понять, куда она пропала. Бог везде искал Геру, но так и не нашел.

Цирцея вместе с изгнанными существами, вернули свои земли и заключили с богами перемирие. Аббадон все же считал себя победителем, ведь запрет на союз был отменен, а он, как ни кто другой, посодействовал тому, чтобы это произошло. После того, как он объявил Махаллат своей новой королевой, сыновья редко стали появляться в королевском замке. Они считали, что отец имеет право на счастье, но терпеть не могли мерзкую змею, которую он пригрел.

В измерении трех миров многое изменилось, но в воздухе продолжал витать запах перемен. Все будто ждали чего-то. Чего-то, что могло вмиг пошатнуть и разрушить их как оказалось хрупкие миры.

– Ой! – вскрикнула Лавия.

– Ты плохо себя чувствуешь? Может, вернемся в Анбол?

– Нет, все в порядке. Просто она толкается,– Лавия погладила живот и снова приложила к нему ладонь.

– Она? Ты думаешь это она?

– Я знаю. Это девочка и ее зовут Ракуэль! – улыбнулась богиня.

– Ты и имя уже придумала и даже со мной не посоветовалась? – Оливьер сделал вид, что обиделся.

– Нет. Она мне приснилась и сказала, что ее так зовут.

– Правда?

– Да. Знаешь, иногда мне страшно. Из-за пророчества. Какая судьба ждет нашу дочь? – Лавия стала грустной и прислонилась головой к плечу Оливьера.

– Все будет хорошо. Теперь мы вместе и это главное. Помнишь, я сказал тебе когда-то, что мы не выживем друг без друга. Наша любовь и клятва, которую мы дали, связала нас навсегда. Мы как одно целое. Так вот, запомни еще одно. Чтобы не случилось и чтобы нам не пришлось еще испытать, я люблю вас и никогда, слышишь, никогда никому не позволю причинить вам вред! – Оливьер крепко обнял любимую и, дотронувшись до ее живота, почувствовал, как шевелится их ребенок.