Текст книги "Соблазнить (покорить) Старшего следователя (СИ)"

Автор книги: Татьяна Карсакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 5

С работы я не просто ухожу – я с нее мчусь.

Обещаю Андрюхе все блага, которые только можно придумать, чтоб он сам разобрался с бумажками, а сам прыгаю в машину и еду к Рае.

И дело тут даже не в том, что я не хочу надолго пропадать после нашей первой ночи. Нет, я, конечно, не стал бы расстраивать Раю долгим молчанием. Но сейчас она стала для меня необходима. Мне безумно хочется увидеть Раису, обнять, чем-то порадовать.

На спектакль я уже не успеваю, да и билеты на него распроданы, узнавал. Зато я запросто могу встретить Раю после работы.

Дорога между городами пролетает незаметно. Я уже привык постоянно быть за рулём, этим меня не напугаешь. На автомате обзваниваю детей. Всех по очереди. Сашка зависает в своей лаборатории и настоятельно просит его не дергать. Ангелинка увлечена ремонтом. Вадим по этому поводу только вздыхает и предупреждает, что через пару дней скорее всего они воспользуются моим предложением погостить. Сейчас Гелка наиграется и он вызовет профессиональную бригаду ремонтников, чтобы все исправить.

Вот и отлично. Пока мои дети при деле – они безопасны.

Заезжаю в цветочный магазин и покупаю для Раи огромный букет. В прошлый раз не подарил, не до того было, но сегодня нужно исправиться. Да, Рая – моя женщина. Но при этом она очень талантливая актриса. Я ещё в прошлый раз заметил, что Рая на сцене и Рая в жизни – два разных человека. Вот как она умудряется так преображаться за считанные минуты?

Останавливаюсь перед театром и пишу Рае смс. До конца спектакля ещё полчаса, освободиться – прочтет. Покупаю кофе и бургер в соседнем киоске и принимаюсь ждать.

Ответ от Раисы приходит через пол пачки выкуренных сигарет, два стаканчика с кофе и мои измотанные нервы. Только сейчас понимаю, как я истосковался по Рае за целый день разлуки. Безумно хочется обнять, прижать к себе, уткнуться в кудряшки волос.

– Да, Димочка! – щебечет актриса в трубке. – Ты уже около театра? Серьезно? Хорошо, через десять минут выйду.

Быстро иду на встречу.

Минуты тянуться, словно вечность. Нервно курю у служебного входа и в сотый раз оглядываю букет. Лилии. Наверное, нужно было брать розы, но почему-то Рая у меня ассоциируется именно с этим нежным цветком. Такая же красивая и ранимая.

Наконец, дверь открывается и на крылечко выходит моя актриса. Такая же растерянная, вдохновлённая и невероятно красивая, какой я ее запомнил при первой встрече.

Оглядывается и восклицает.

– Дима! А ты чего не в машине!

– Привет! – притягиваю девушку к себе и нежно целую в макушку. – Соскучился безумно!

– И я! – Рая радостно виснет у меня на шее. Дитя, ей-Богу!

Подхватываю девушку за талию одной рукой, слегла кружу по невзрачной подворотне.

– Ну ты чего без шапки? – не могу удержаться от ворчания. – Холодина такая!

– Дим, хватит играть в заботливого папашу! – фыркает Рая. – Взрослая девушка, сама разберусь!

Ага! Разберётся она. Как же!

– Ой, какой красивый букет! – ни на секунду не замолкает Рая. – Обожаю лилии! Ты самый лучший! – девушка снова виснет на мне и целует в щеку. Утыкается в щетину. Черт! Опять со всей беготней побриться забыл!

– Ты такой колючий ёжик! – смеётся Раиса и прижимает ладошку к моей щеке. – Совсем неухоженный ходишь! – тут же возмущается. – Дима! Ну как так можно?

– Зато меня преступники боятся! – хохочу в ответ. – Сегодня знаешь какую важную шишку за коррупцию повязали? Поехали поедим, по дороге все расскажу.

Подставляю локоть, жду, когда Рая на него обопрется и веду девушку в машину.

– Какие рестораны предпочитаешь? – спрашиваю, заводя машину.

– А может лучше дома? – Раиса смотрит на меня встревоженно. – Ты устал, день был тяжёлым. Отмокнешь в ванной, я пока ужин приготовлю.

Вот как будто у нее день был легче!

– Ну уж нет, – качаю головой. – За своей женщиной я буду ухаживать как подобает. Не хочешь выбирать, сам разберусь.

Есть у меня пара мест на примете. Я периодически вытаскиваю дочь и ее подруг в приличные заведения, на ужин. Просто, чтоб повеселить девчонок, показать, какими должны быть нормальными ухаживания и нормальный мужик.

Ещё на заре своего вынужденного родительства я перечитал кучу книг по психологии. Надо ж было понять, что с этими чертенятами делать. Так вот, в этих книгах написано, что отец – пример для подражания для мальчика и образец будущего мужчины для девочки. С тех пор я слежу за каждой своей фразой и каждым действием. Тяжело осознавать, что судьба двух пищащих комочков в твоих руках. И что только ты определяешь, какие из них вырастут люди.

Было нелегко, но результатами я доволен. Дети – моя гордость. Хотя, и вечная головная боль.

– Так кого вы там брали? – прерывает поток мыслей Раиса.

– Не поверишь! Министра здравоохранения. За коррупцию! Несколько лет на этого гада охотились и наконец поймали. Конечно, ничего серьезного ему не светит, но с поста снимут. Надеюсь, следующий будет лучше. Ну, хоть первые года полтора. Нам давно пора ремонт в больницах устроить, оборудование нормальное поставить.

– И ты об этом говоришь так спокойно? – Рая смотрит на меня с любопытством. – Ну, о том, что вы столько сил потратили, а преступника даже не посадят.

– Солнышко, – вздыхаю устало, – если б я переживал ещё и по таким мелочам, то давно бы лежал в психушке! В нашей стране, как и во многих других, справедливость – штука недостижимая, о ней только по телевизору говорят, но в живую почему-то никто не видел. Мы по этому поводу много с Вадиком и Сашкой спорим. Вадим вообще выдал теорию, что за неимением крепкой законодательной программы, которой ещё и не исполняется, общество возвращается к общинному строю. То есть, номинально правили есть, но каждый выживает как может. Я с ним не согласен, но приходится подстраиваться. Особенно, когда на твоём горбу висят двоя детей.

Мое правило простое – делать все, что могу, но не сходить с ума, если что-то идёт не так, как мне бы хотелось.

И вообще, давай о приятном, демагогии о законодательстве мне и на работе хватает.

Мы подъезжаем к ресторану и я радуюсь поводу прервать неприятную беседа. Хочется быть в глазах Раи героем, а не человеком, который подстраивается под обстоятельства. Мне и самому от всей этой ерунды противно, но деваться некуда. Не в моем положении быть особо принципиальным ментом. С работы за такие выкрутасы попрут, а мне ещё детям помогать.

Галантно помогаю Рае выйти из машины и предлагаю свой локоть. Раиса кокетливо улыбается, опираясь на подставленную руку. Вместе заходим в зал, садимся за столик.

Заказываю себе мяса, да побольше, Раиса ограничивается лёгким салатикам.

– Стейк бери, – командую, но тут же одергиваю сам себя. Рая не ребенок, нельзя с ней разговаривать в вечной нравоучительной манере, как на работе и с детьми.

– Дима, фигура! – фыркает моя актриса.

– Рая, настроение, – отвечаю ей в тон. – Голодна женщина – злая женщина! А злой сегодня только я. Ты занимаешь вакантное место!

Раиса смеётся, но мое указание выполняет – заказывает картошку с куриной грудкой. Не совсем точно, но пойдет.

– Вина? – предлагаю галантно.

– Нет, спасибо, – Раиса качает головой. – Давай лучше попьем чай.

Официант уходит выполнять заказ, а я смотрю на Раису. Красивая она, налюбоваться невозможно! Такая молоденькая, воздушная! Фея моя неземная.

– Дим, ну ты чего? – девушка неожиданно смущённо краснеет. – Разглядывает меня, как в музее.

– Налюбоваться не могу, – признаюсь честно. Протягиваю руку и осторожно беру Раину ладошку в свою. Тоненькая ручка тонет в моей большой лапе. Осторожно переплетаю наши пальцы.

Уже даже не хочется большего. Просто хочется смотреть на Раису, слушать звонкий, девчоночий голос.

– Как прошел твой день? – спрашиваю с интересом.

– Бурно! – смеётся Рая. – Сначала режиссер гонял нас на репетиции. Матом крыл так, что стены содрогались. Только когда пришел Мышкин, успокоился. Мышкин, знаешь его? Актер известный! В одном крупном театре в Москве играет. В сериалах иногда мелькает.

Задумчиво чешу затылок.

– Вот хоть убей, не припомню, – признаюсь честно. – Я по телевизору только новости смотрю и то только для того, чтоб знать, кого на следующий день ловить придется. Но я понял, что ваш Мышкин – очень важный человек.

– Да! – Рая порывисто соглашается. – И он приехал в наш театр, официально – просто с коллегами познакомится, не официально – одна из актрис у них замуж выходит за олигарха и из театра уходит. Вот они пол труппы отправили по стране новые дарования искать.

– И как все прошло? – спрашиваю, а внутри все сжимается. Умом я понимаю, что, если Рая приглянется столичному хлыщу – а она не может не приглянулся! – у нее впереди большое будущая. Но инстинкты против. Инстинкты требуют тут же сгрести девушку в охапку и никуда не отпускать.

Официант приносит заказ и на какое-то время разговор прекращается. Но, когда он уходит, тут же ненавязчиво продолжаю допрос.

– И что он сказал по поводу вашего выступления?

– Ну… – Раиса делает неопределенный жест рукой. – Выделил меня. Хвалил на репетиции. Потом, после спектакля, спрашивал останусь ли я на корпоратив.

– А ты почему не осталась? – допытываюсь въедливо. Но тут же, словно чугунной сковородкой по голове, врезается понимание. Да из-за тебя, старый дурак, она не осталась! К тебе летела!

– Рая, – начинаю терпеливо, – ещё не поздно вернуться к коллегам. Все в порядке, я подвезу.

– А то я их пьяных физиономий давно не видела! – раздражённо отмахивается девушка. – Дим, да не дергайся ты! Если я приглянулась Мышкину – завтра позвонит. Если нет – танцами на столе и количеством выпитого коньяка это не исправишь.

Грубо, но верно. В этом вся Рая.

– Просто знай, что я верю тебя и поддержу, чтобы там не было, – говорю ласково.

На лице девушки расцветает улыбка. Настоящая, искренняя, заразительная.

– Я ценю это, Дим, – тихонько говорит Рая в ответ. – И тебя самого очень ценю.

Внутри разливается светлое, почти удушающее, безграничное счастье.

– Ты мое сокровище! – улыбаюсь ласково.

Ужинаем за лёгкой, приятной беседой. Рая заливисто хохочет и я купаюсь в ее смехе, словно в бликах теплого, янтарного солнышка. Мне хорошо и уютно. Хочется, чтоб этот вечер никогда не кончался. И плевать на все.

Но вскоре после ужина Раиса просится домой.

Вот идиот старый! Девчонка смертельно устала! Это я привыкший весь день за преступниками бегать, а потом ещё пол ночи детей развлекать. А она на сцене играла. Всю себя выкладывала.

Покорно веду девушку в машину, заботливо усаживаю и привычно угощаю шоколадкой.

Раиса удивительно уютно смотрится на огромном сидении внедорожниках. Смотрит в окно на вечерний город и улыбается каким-то своим мыслям. Моя волшебная девочка.

А я плавлюсь от ее близости. От запаха сладких духов. От возможности просто прикоснуться.

К дому подъезжаем до обидного быстро. Хочется сделать ещё кружок по городу, но Рая смертельно устала. Ей бы ванну и поскорее в кровать.

Паркую машину рядом с подъемом. Сын увидит и все поймет, но оно и к лучшему. Надо бы поговорить с детьми, рассказать о том, что в моей жизни появилась женщина.

Во-первых, и так всё узнают, лучше уж от меня. А во-вторых… О Рае мне хочется рассказать. Поделиться со своими самыми близкими, уже такими взрослыми людьми. У меня и раньше были женщины, но с ними все было не так. Не так волшебно, не так серьезно.

За Александра не переживаю. А вот Гелка… Ладно, подумаю об этом завтра. А сейчас есть только я и Рая. Я хочу просто расслабиться и быть с ней. Каждой клеточкой тела, каждой мыслью в голове, каждой частичкой души.

Неловко замираем в уже замёрзшей на месте машине.

– Спасибо за чудесный вечер! – неловко бормочет штампованные фразы Рая.

Актриса моя. На сцене она не отразима. А в жизни совсем не умеет врать.

– Даже на чай не пригласишь? – спрашиваю с лукавой улыбкой.

На лице Раи тут же расцветает улыбка.

– Пойдем! – радостно подскакивает, но тут же будто стыдится бурных чувств. – Конечно приглашу, – бормочет смущённо. – Зачем спрашиваешь?

Помогаю девушке выйти из машины и вручаю фонарик.

– Свети, моя Ариадна! У вас тут такие сугробы, убиться раз плюнуть! И темень ещё. На лампочках экономят, бюрократы чёртовы!

Подхватываю Раю на руки и несу в подъезд. Приятная тяжесть женского тела доводит до дрожжи.

Девочка моя ненаглядная!

Только у самой квартиры отпускаю Раису. Аккуратно позволяю ей сползти вниз по моему телу, но руки не убираю. Кладу на талию и притягиваю девушку ближе к себе.

Рая роется в сумочке, едва слышно ругаясь себе под нос.

Я только улыбаюсь, прижимаясь губами к душистым кудряшкам у девушки на макушке.

Наконец замок щелкает. Открываю дверь и увлекаю Раю вслед за собой в квартиру.

Раиса тянется к выключателю, но я мягко перехватываю ее руку. Нет, свет нам сейчас не к чему.

Прижимаю девушку к стенке, подхватываю на руки и нахожу на ощупи самые желанные в мире, самые сладкие губы.

Рая с готовностью отвечает. Закидывает руки мне на шею, притягивает ближе.

От ее запаха, от мягкого, податливого тела голову сносит окончательно!

Черт! Не дотерплю до кровати! Придется в коридоре. Как мальчик, ей-Богу!

Нежусь в горячей ванной. Если в мире есть блаженство – вот оно. Прямо со мной сейчас происходит.

Пальчиками нежно глажу Диму по широким плечам, мускулистой груди, крепкой шее.

Душистая пена красиво искрится при свете электрической лампочки и я даже не знаю, чем больше любуюсь этими волшебными отсветами или любимым мужчиной, который устроился на полу рядом с ванной, в одном полотенце на бедрах.

На лице у Димы читается бурная мыслительная деятельность. Он перебирает мои волосы, но как-то отрешённо, задумчиво. Но при этом не забывает то и дело подносить их к губам. Вот же фетиш у человека!

– Дим, – тяну ласково. – Ну о чем ты думаешь? Опять о своей работе.

– Нет, о детях, – отвечает мужчина машинально.

– А что с твоими детьми? – настораживаюсь.

– С моими детьми всегда что-то! – Дима устало вздыхает. – Вот каждый раз что-то с ними, да происходит!

Ерничает. Это плохо. Значит правду говорить не хочет.

– Дим, – серьезно заглядываю любимому в глаза, – может всё-таки скажешь?

– Может, – легко соглашается товарищ Старший следователь. – А может не скажу.

Ну вот. Уходит от ответа. Ну и фиг с ним! Не хочет говорить – не надо. Допытываться не стану.

Откидываюсь на бортик ванны и стараюсь не о чем не думать. Есть здесь и сейчас. Зачем усложнять.

– Хочу рассказать Гелке с Сашей о нас, – прерывает мою медитацию Дима.

Вау! Просто вау! Это что, намек на серьезные отношения?

– И что тебя пугает? – спрашиваю осторожно.

– Ангелина! – любимый даже подскакивает. – Гела – вот мой вечный ночной кошмар.

Так, Ангелина. Милая, смешная девчонка, которая так бурно реагирует на каждое мгновение жизни.

Польку это маленькое чудовище приняло легко. Что мешает так же легко принять меня?

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – замечаю задумчиво. – Ангелина взрослая девушка, а ты видишь в ней все ту же капризную девчонку, ребенка. Гела замужем, любит мужа, счастлива в браке. Ты знаешь, счастливая женщина перестает резко реагировать на повороты судьбы.

– Это не про Гелу, – фыркает Дима. – Она никогда не повзрослеет, никогда не станет более понимающей.

– Потому что ты не позволяет ей повзрослеть, – пожимаю плечами. Ведёшь себя с дочерью, словно с ребенком, вот она и ведёт себя соответственно.

Полю же она приняла, и приняла легко.

– Может ты и права, – любимый растерянно чешет лысую макушку. Кажется, с этой стороны о дочери он не думал. – Поговорю с ними обоими завтра. Вот вывезу за город в бункер и поговорю.

Хохочу на всю ванну. Придумал же!

Гелку становится жалко. Милая, хорошая девочка, а отец с братом о ней как будто о монстре думают. Сами разбаловали, а теперь ужасаются.

Не хватило Ангелине женской ласки, вот и требует все, что может получить. Бедная моя девочка.

– Спать пора, – хмуро сообщает Дима.

– Согласна, – киваю и призвано протягиваю руки. – Доставай меня скорее!

Любимый покорно берет полотенце и закусывает меня в кровать. На руках несёт в кровать. Как с маленькой, ей-Богу!

Глава 6

Утром Дима снова уходит спозаранку, но снова оставляет на столе завтрак и деньги. Вот же неисправимый. Нет, я знала, что у мужиков бзик на том, чтоб делать подарки. Они так свою состоятельность доказывают. Но Дима делает это так просто, но так регулярно. Будто правда содержать меня решил.

С одной стороны, быть содержанкой мне не нравится. С другой – приятно, черт возьми! Приятно чувствовать заботу, приятно быть маленькой девочкой рядом с сильным, уверенным мужчиной.

Репетиция у нас после обеда, поэтому я смогла выспаться вдоволь. Утром спокойно принимаю душ и сажусь пить кофе. Курить отчего-то совершенно не хочется. Мне нравится просто нежится с лучах зимнего солнышка бьющих в окно и вспоминать каждое мгновение наших встреч с Димой.

Отношения очень быстро и очень уверенно принимают серьезный оборот. Если хочет поговорить с детьми – значит все серьезно. Сомневаюсь, что мой герой каждую любовницу тащит к своим сорванцам.

Хотя… Я близко общаюсь с Полиной, Поля – девушка его сына. Тут либо настоящие тайны разводить, либо уже признаваться.

Встречаться тайно – унизительно, я бы на это не пошла. Конечно, кричать на всю округу не стала, но и прятаться по углам бы не согласилась. Наверное, Дима это понимает и хочет, чтоб дети все узнали от него самого.

Вот какая палка о двух концах.

Ладно, не хочу ни о чем думать и ничего анализировать. Буду наслаждаться тем, что есть.

От размышлений отрывает звонок телефона. На экране высвечивается незнакомый номер.

Быстро поднимаю трубку.

– Раиса, добрый день! Это Николай Александрович Мышкин, – слышу знакомый голос в трубке и медленно стекаю на пол.

– Да, Николай Александрович, я слушаю, – бормочу внезапно онемевшими губами.

Если он звонит сам, значит…

– Рая, времени у нас совсем немного, – строго и по-деловому сообщает мужчина. – Давайте встретимся, у меня есть к вам серьезное дело.

На автомате сообщаю адрес популярного кафе в центре города. Быстро собираюсь, хотя руки дрожат, словно меня лихорадит. А меня и лихорадит.

Это ж надо! То спокойно жила, то двойное счастье привалило. И Дима в моей жизни появился, и Мышкин заметил. Вот только из двух этих перспектив придется выбрать только одну.

Ладно, по ходу дела разберусь! Может Мышкин меня вовсе не по работе зовёт. Хотя, ну зачем ещё?

К кафе я лечу на всех парусах, но все равно опаздываю. Вот же дурацкая привычка – делать все в последний момент!

Николай Александрович уже ждёт за столиком. Пьет кофе и читает газету.

– Рая! – тепло улыбается он мне. – Присаживайтесь. Выпьете кофе?

– Да, капучино, пожалуйста! – киваю прошедшему официанту, но стоит ему подойти, вопросительно смотрю на своего собеседника.

Мышкин только весело улыбается в ответ.

– Да, Рая, вы угадали. Вы же знаете, что мы сейчас ищем замену Василисе Ольховской?

– Да знаю я все, – отмахиваюсь нетерпеливо.

– Так вот, – Мышкин всё-таки решает перейти к делу, – Ваша игра меня впечатлила. У вас есть талант, вы легко преображается на сцене, самое н, я верю вам, когда вы играете. Хорошие качества, но, извините, такую актрису можно найти почти в любом театре. Можно и моложе, можно и более известную.

– Зачем тогда меня позвали? – спрашиваю раздражённо. А что уже терять? Ясно же сказал – таких как я много.

– Меня покорило в вас другое качество, – примирительно улыбается Николай Александрович, – вы не испорчены богемной жизнью. Ну, или уже переросли эту испорченность. На работе вы думаете только о работе, не отвлекаетесь на сплетни, не строите глазки. На корпаратив вообще не пришли. Много интересного, должен сказать, пропустили, – актер весело усмехается. – Нам нужна именно такая девушка – которая приедет работать, а не устраивать личную жизнь. Которая не внесет раздор в слаженный коллектив. Безпроблемная, достаточно умная. Чтоб не подставила перед спектаклям, улетев на Бали с любовником. Да, у нас и такое было! Чтоб не приходилось высадить из запоя.

Уверен, что кандидатур будет много, но мое мнение будет решающим, Ольховская играла со мной и мне придется срабатываться с новой актрисой. А я буду рекомендовать вас.

Так что, собирайте вещи. Через неделю первые репетиции.

– Я… – бормочу растерянно. – Я даже не знаю…

Хочется реветь и смеяться одновременно. Это же такая удача! Это такой скачок в карьере! Но, если уеду сейчас, общение с Димой сойдёт на нет. Если останусь – так и проторчу всю жизнь в нашем захолустье. Я не дура, понимаю, что другого шанса уже не представится.

– Что вас останавливает? – с тревогой смотрит на меня Мышкин. – Семьи у вас нет, любовник… Рая, любовников у вас будет много, а вот такого шанса точно больше не подвернётся.

Да никогда в жизни у меня больше не будет такого мужчины, как Дима.

Хочется выкрикнуть это Мышкину в лицо, но я держусь. Вместо этого спрашиваю:

– Николай Александрович, а сколько у меня время на раздумья?

– Пара дней, – Мышкин небрежно машет рукой. – Я позвоню вам.

Поднимаюсь и быстро выскакиваю из кафе, чтоб скрыть наворачиваются на глаза слезы. Вот что за дурацкая судьба? То тишина по всем фронтам, то везде весенние. Выбирай, Раечка! Главное, не ошибись! А то потом всю жизнь кусать локти будешь!

Набираю номер Полины. Мне срочно нужно с кем-то поговорить, с кем-то посоветоваться.

Конечно, по телефону обсуждать дела не стала, но праздная женская болтовня успокаивает. Вот сейчас приеду к Польке, расскажу ей все, может вместе что-нибудь и решим.

Забегаю в магазин и покупаю вкусненького. Надо бы Полину порадовать. И откормить. А то после их с Сашей ночных оргий худющая, как плётка. Я, между прочим, завидую! Хотя у самой сейчас ночи проходят очень нескучно.

Поднимаюсь по лестнице и слышу голос Полины, а вместе с ней Ангелинки и ее мужа Вадима.

Вот что у них опять приключилась? Прав Дима – не семья, а пороховая бочка!

– Поля, ну что там у вас? – спрашиваю уже на бегу.

– Саша в больнице! – сообщает подруга с привычным спокойствием, хотя в глазах у нее безумие.

Да твою мать!

Сгребаю в объятия Польку вместе с весящей на ней Ангелиной. Бедные мои девочки!

Целую обоих в макушки, чтоб хоть как-то утешить.

Даже не представляю, что у них сейчас в душе творится.

– Давайте, девчонки, скорее! – Вадик мягко подталкивает нас вниз, чтоб спускались.

На автомате хватаю Гелу за руку.

– Вот недоизобретатель хренов! – ругаю себе под нос ее брата. – Про технику безопасности, не, не слышал? Придурок малолетний! Это ж надо, такое учинил! Совсем не думает, что мы о нём переживаем!

Все втроём падаем на заднее сидение в машине Вадика. Димин зять мчится на всех порах, даже на тротуар иногда заезжает.

Гела с Полиной сидят вцепившись друг в дружку и в меня за одно.

Ласково глажу по голове то одну, то другую. Полька ещё пытается сохранить спокойствие, а вот Гелочка совсем раскисла. Губки дрожат, в глазах животная паника.

Надо брать ситуацию под контроль.

– Так, бабы, без паники! – командую строго. – Ничего вашему гению не будет, полечат головушка и отпустят.

Достаю из сумки сигарету и тяну Полине.

– На-ка, Полиш, затянись, легче станет.

Подруга жадно тянется губами к тлеющей палочке.

– Можно и мне? – жалобно смотрит на Полю Гела.

– Мала ещё, – ворчу Полинка, но сигарету попробовать сует.

Что это с моим гением педагогики? Совсем раскисла, если малолеток к никотину пристраивает.

Вадим головокружительно дрифтует, видимо на нервах поворот пропустил, и мы, наконец, оказываемся возле больницы. Выскакивает и всем табором мчимся внутрь.

Я придерживаю Полинка, чтоб не упала, Вадик – одной рукой меня, второй Ангелину.

В холле больницы собрались уже вся ребята. Плохо знаю их компанию, ориентируюсь совсем чуть-чуть, исходя из того, что слышала от Димы и Полинки.

– Нам говорить ничего не хотят, – громко жалуется рыжий амбал, похоже, Миша. – Сказали, что информация только для родственников.

– Сейчас все скажут! – хором заявляют Поля с Ангелиной и мчатся к стойке регистратуры.

Не спеша иду за ними. Надо же проконтролировать. На нервах, да ещё и вдвоем что угодно могут учудить.

Медсестра за компьютером вредничает, назревает скандал. Пытаемся уломать ее кто как может, я уже всерьез Диме собираюсь звонить. А что ещё делать, когда не знаешь что делать?

Присутствие Дима я сначала почувствовала. Вот прям каждой клеточкой тела ощутила, что мой любимый мужчина рядом. Через мгновение услышала твердые, уверенные шаги в коридоре.

– Ну что там? – спрашивает Дима на ходу.

Также на ходу обнимает кинувшихся к нему ребят, прижимает к себе и целует девчонок, треплет по плечам парней.

Быстро сгребает меня в охапку и оставляет лёгкий поцелуй на губах.

Прижимаюсь к любимому.

Чувствую напряжённое до предела тело под своими руками. Дима переживает, хотя и старается выглядит спокойным.

Льну к нему. Плевать на все. Я не могу сейчас утешить словами, не та обстановка. Поэтому просто стараюсь передать всю нежность, все тепло, которое во мне есть через прикосновения.

Рядом виснет Гелка. Тоже обнимает отца, но в поисках утешения. Дима легко удерживает нас обеих. Почти одинаковыми движениями гладит по голове, треплет по плечам.

– Пап, на операции, – отчитывается Вадим. – Ожоги, ушибы, сотрясения. Риска для жизни нет.

– Значит все нормально, – хмуро бросает товарищ Старший следователь. – Операции – ерунда, сколько их у меня в жизни было.

Важно другое, – чувствую, что любимый напрягается ещё сильнее. – Сашку подставили.

Вот это поворот!

– Пап, с чего ты взял? – Ангелина отлепляется от груди отца и пытливо смотрит ему в глаза.

– Чувствую, – слышу болезненное напряжение в голосе любимого. – Официальная версия – Сашка что-то перемудрил со своим генератором и тот рванул. Взрыва никто не видел, но все шишки решили свалить на моего сына, – в последних словах особенная боль. Дима отличный отец и он переживает за своего ребенка.

– Сашка? Что-то взорвал? – гневно восклицает Ангелина. – Папуль, да она жизни до такого не доводил! Это ж тебе не Мишка!

– Вот и я о том же, – Мужчина прижимает меня к себе ещё крепче и я едва заметно глажу его по спине под курткой. Черт, как же хочется поцеловать, утешить, приласкать. Как же хочется отогреть от этих ужасных переживаний. Но сейчас у меня есть только прикосновения и взгляд. Надеюсь, любимый поймет меня и без слов.

– Значит так, орлы! – заявляет Дима уже спокойнее. Твердо, деловито. – Официальное расследование я выбил, на месте работает экспертная группа, но там все свои. Девушки остаются караулить в больнице, а вы геть в лабораторию! Что хотите делайте, но Сашу надо спасать!

Парни, как один, встают и направляются к выходу. Только Миша весело ухмыляется:

– Спасем, впервой, что ли? Мы вечно кого-то спасаем!

О да! Дима рассказывал, что вся жизнь его детей – одно сплошное приключение. А я, дура, не верила, думала, что преувеличивает.

Парни скрываются и мой любимый задерживается лишь на секунду дольше.

– Дела, котятки, – поясняет он виновато. – Сашке от меня хороший подзатыльник передайте, чтоб в следующий раз все проверял и перепроверял. А я пошел его задницу перед руководством института в очередной раз прикрывать.

Последний раз целует меня и дочь, а после исчезает так же быстро, как и появился. Торнадо, ей-Богу!

Грустно смотрю ему вслед. Хочется догнать. Побыть вместе хоть мгновение. Поцеловать, перекинуться парой слов. Но я нужна здесь. Поля внеадеквате, девчонки ещё дети совсем. Должен же хоть кто-то держать ситуацию под контролем.

Мужчины уходят и мы с девчонками остаёмся одни. Дети тянутся к нам с Полиной как к самым взрослым.

Мой педагог обнимает Марью и Дарину, я прижимаю к себе неожиданно подошедшую Ангелину и Глашу.

Гела бросает на меня странные взгляды, но я их старательно игнорирую. Потом во всем разберемся, не время для разговоров.

Вот умеет же Сашка выбрать момент, чтоб самоубиться!

Шаги медсестры слышаться издалека.

– Вы, что ли, у Милехину? – спрашивает женщина ворчливо. – Прооперировали его, в реанимации. Все хорошо. Ушибы, следы от ожогов, но не на лице. Было кровотечение, еле остановили. Пришлось вырезать селезёнку. Но это нормально, без нее прекрасно живут и до глубокой старости доживает.

Пытаюсь переварить информацию. Так, селезёнка не самый важный орган. Как-нибудь и без нее проживет…

Смотрю на Полю с Ангелиной, но эти дурынды хохочут, как ненормальные.

Ладно, каждый справляется со стрессом, как может.

– Он теперь у нас… – бормочет Полина.

– Как у Чехова, человек без селезёнки, – вторит Гела и ещё громче смеется.

Веселье прерывает хмурая медсестра.

– В палату к нему пойдете? Только кто-то один.

– Мы вдвоем! – выдают девчонки хором.

– Мы с Полиной одно целое, – заявляет Гела, – двойняшки мы!

Н-да, похоже Ангелина совсем головушкой поехала на почве стресса…

Девчонки расходятся, а я так и остаюсь сидеть в холле. Уходить абсолютно не хочется. Тут рядом друзья, им в любую секунду может понадобиться помощь.

На работе я уже договорилась, приду вечером на спектакль, а репетируют пусть пока без меня. Что я там не видела, на этих репетициях?

Быстро пишу смс Диме, рассказываю последние новости. С Сашкой ничего серьезного, жить будет. Мой любимый может не переживать. С тендером этим мальчишка пролетел, но ничего страшного. Переживет, не маленький. Полинка, если загрустит, утешет.

Смотрю в одну точку и пытаюсь собрать мысли в кучку. После встречи с Полиной я совсем забыла о работе. Вообще не до того было. А вот теперь мысли о Мышкине возвращаются с новой силой.

Что же выбрать? Если честно, выбор очевиден, между лёгким, ни к чему не обязывающим романом и карьерой нужно выбирать карьеру. Вот только как об этом Диме сказать? И когда сказать? Явно не сейчас, когда на него куча всего навалилось.

Сердце разрывается от тоски. Как же больно оставлять близких. Диму, Полинку, Милу, Сашку… Как же больно уезжать, когда отношения с самым лучшим в мире мужчиной только начинаются!

Было бы у нас все серьезнее. Ну хоть капелька определенности!

Я бы тогда отказалась от этой треклятой карьеры не задумываясь!

А сейчас у нас пара свиданий, классный секс и уговор, что напрягать друг друга не станем.

Да, умею я строить серьезные отношения!

От раздумий отрывает звонок телефона.

– Солнышко, ты где? – доносится из трубки усталый голос моего любимого мужчины.

– А больнице ещё, – отчитываюсь. – Не хочу уходить, посмотрю ещё что тут и как.

– Поезжай домой, отдохни перед спектаклем, – приказывает Дима. – Если что, есть кому на помощь прийти. Ты и так репетицию пропустила. Я сейчас быстро к себе домой съезжу и приеду к тебе.

– Хорошо! – радостно киваю. Жду!

Я последняя дура. Я фирменная идиотка! Потому что умом понимаю, что в ближайшее время нужно уехать, но предпочитаю не думать об этом.