Текст книги "Последний день в... Париже (СИ)"

Автор книги: Татьяна Донченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Алекс с пониманием смотрел на меня, кажется, чувствуя то же самое. Мы шли молча, просто держась за руки, почти всю дорогу,

– Ты веришь в судьбу, веснушка? – спросил он, остановившись перед дверями моей гостиницы и разворачивая меня к себе.

– Не знаю, – пожала плечами я. – Не слишком-то.

– А я начинаю подозревать, что в ней что-то есть.

– Алекс, наверное, нам лучше больше не встречаться, – выпалила я, а он приставил указательный палец к моим губам, не дав объяснить.

– Предлагаю так, – улыбнулся он, с тенью легкой грусти. – Если нам суждено встретиться еще раз, так и будет.

– Париж – огромный город. Но ты теперь знаешь, где я остановилась.

– Я тебе еще и номер свой дам, – с ехидной искрой в глазах сказал он.

– «Вообще ни разу не помогаешь судьбе», – ухмыльнулась я.

– Лучше подстраховаться, – подмигнул он.

– Так в чем замысел?

– В том, чтобы встретить друг друга еще раз. Если это произойдет, значит это судьба. Как в том старом голливудском кино… не помню название.

– А если нет?

– А если нет, ты мне сама напишешь или позвонишь, – улыбнулся он.

– Звучит как хреново продуманный план.

Он рассмеялся, прижался губами к моим, целуя с обещанием и прощанием. Одновременно сладко и горько.

– Не хочу тебя отпускать, – признался он, осыпая мое лицо легкими поцелуями. – За эти часы ты стала мне ближе, чем кто-либо за последнее время.

– Но если мы продолжим то, что началось… – мне стало физически больно от этих слов, грудь сдавило до хрипа. – Это разорвет мне сердце.

– Тогда давай доверимся судьбе.

Я неуверенно кивнула. Как позвоню ему в день отъезда, чтобы попрощаться, ума не приложу.

– Ты снова теряешь надежду, веснушка, – заметил он.

– Хорошо, давай попробуем.

Я дала ему телефон, оставив разблокированным для записи номера, даже не проверив, как он себя назвал. Вернув его мне, он склонился, коснувшись моего лба своим, и глубоко выдохнул.

– Мне пора, – проклятые губы, как с них могли сорваться эти слова?

– Да, пора.

Но ни он, ни я не двигались. Алекс снова завороженно смотрел на мои косички, перебирая их пальцами, с трогательной нежностью.

– Ты такого шороху навела в моей голове, – прошептал он. – Ты даже не представляешь.

– Еще как представляю. У меня на заднице твое имя. На всю жизнь!

Мы улыбались друг другу, не размыкая объятий.

– Не прощаюсь с тобой, веснушка, – он чмокнул меня в нос.

Я отошла от него, уже начиная тосковать по теплу его тела.

– Увидимся, – я говорила, а все внутри переворачивалось и протестовало. Но я знала, что мне лучше разорвать эту связь, пока не стало слишком поздно.

Развернувшись, я быстро убежала вверх по ступенькам. Дверь за мной с шумом захлопнулась и я, вздрогнув, остановилась. Все во мне кричало: «Вернись к нему!», каждая долбанная частичка.

Но, возможно Алекс был прав, я уже начала терять надежду.

***

Мне ужасно хотелось бы солгать и заявить, будто экскурсия, на которую ушел весь день, впечатлила меня до мурашек: Люксембургский сад, Сорбонна, Нотр-Дам и… черт возьми, где еще мы были? Увы, нет. А вот по-честному: все мои мысли упорно возвращались к Алексу.

С самого утра меня настигло озарение, и я проснулась с неожиданным пониманием, что помню все, что случилось той ночью. Нашу прогулку по городу, ночные пиршества на скамейке в парке, татуировки и наше расставание, которое, кажется, все же не было прощанием.

Хотя интима так и не случилось, между нами зародилось нечто большее, чем просто влечение. Мы, едва встретившись, но стали словно родственные души, ощущение – будто знакомы давно.

Я весь день летала в облаках, снова и снова возвращалась к воспоминаниям, чувствуя себя легкомысленной, почти влюбленной. Но одновременно – уязвимой. Он был моей тоской по невозможному, а роман с ним (пусть даже и скоротечный) – недостижимой мечтой. Хочется себе позволить слабость, но нельзя ради себя же.

– Эйнштейн? – Кристина подсела ко мне в автобусе на обратном пути с экскурсии. – Что с тобой сегодня? Опять хандра напала?

– Нет, – я покачала головой, обращаясь к окну и прислонившись лбом к стеклу. – Я, наверное, просто устала.

– Выспаться в самолете успеешь, – блондинка потрепала меня за косички. – Классно они у тебя держатся, можно еще спокойно месяц проходить. Хотя дома, наверное, не поймут. Особенно на собеседовании. Сразу напиши в графе «личные качества»: креативное мышление на грани легкой долбанутости.

– Да пусть, – тихо выдохнула я.

– Эй? Ну, ты чего? Вик? – Кристина обняла меня, душа в фирменных объятиях, слегка пощекотала. Она думала, что я боюсь щекотки, но на самом деле она так больно хватала за ребра, что это уже больше не на щекотку похоже, а на пересчитывание костей сильными пальцами. Ей бы в массажистки.

– Крис, нет настроения…

– Ну, позязя, поговори со мной, – настаивала она, – сердце кровью обливается, не могу больше видеть тебя такой. Что происходит?

– Я просто вспомнила первую ночь здесь, – решила признаться я. В конце концов, кому будет лучше, если я продолжу держать все в себе. – Все в деталях и подробностях.

Соня обернулась к нам с переднего сиденья, улыбаясь до ушей.

– Ты вспомнила Алекса? Наконец-то!

Я пожала плечами.

– Не знаю, может, лучше было бы и не помнить.

– Почему? – воспрянула Соня. – Неужели все было так ужасно?

– Нет, наоборот, – я не могла понять, что я чувствую. – Мы стали так близки…

– А как он? Так же горяч в постели, как выглядит? – Кристина опять за свое. – Скорей всего. О, да! Отжарил, а потом еще своим именем пометил, заклеймил, ага.

– Кристина! – Соня произносила полные имена так, будто ругалась матом. Офигенная суперспособность.

– Мы не спали, – уныло призналась я. – Что-то внутри подсказывает, что как только я сказала ему о возможном диагнозе, он начал оберегать меня, как будто передумал показывать свое истинное «я».

– Ты рассказала ему о конверте? – уточнила Соня.

– В каком смысле «истинное я»? – продолжала Кристина, цепляясь за тему. – Что он скрывает? Может, женат? Больной? Маньяк?

– Он разорвал помолвку, из этого целый турецкий сериал можно снять, – я пропустила детали, не относящиеся ко мне. – Суть в том, что он не любил свою невесту, но готов был жениться, потому что она якобы принимала его странности. О чем это он, как думаете?

– У меня в голове зазвучал саундтрек из «Пятидесяти оттенков», – игриво подергала бровями Крис. – Татуировка много объясняет. Не отшлепал, зато заклеймил.

– Нет, он отговаривал меня, – неуверенно сказала я, размышляя. – Он и сам сделал тату с моим прозвищем.

– Чего-чего? – Крис нахмурилась.

– Что еще за прозвище?

– Ну… я не сказала ему, как меня зовут, и он все время называл меня «веснушкой». Когда я решила сделать себе тату (чисто из-за спора), он набил надпись у себя на ребрах, – я показала место под левой грудью, – я написала на листке это слово и он перенес его на свое тело…

Крис матерно выругалась.

Соня молча уставилась на меня, часто моргая, ее глаза запеленали слезы.

– Это… это даже горячее, чем секс! – пришла к выводу Крис, еще под впечатлением.

– Вы что, влюбились друг в друга? – медленно проговаривая слова, спросила Соня.

Я лишь пожала плечами, ни в чем не уверенная.

– Не знаю, девочки. Но я никогда раньше такого не ощущала.

– А что именно ты чувствуешь? – спросила Крис.

– Все и сразу, – грустно улыбнулась я. – Как будто все чувства обострились. На экскурсии я не услышала ни слова, ничего не запомнила. Вся познавательная информация, которую я так люблю – как белый шум. Мозг отказывается думать и все. Подсовывает мне воспоминания одно за другим, я проживаю их снова и снова, наслаждаюсь, но улыбаться боюсь. Запрещаю себе все это испытывать, чтобы потом не было больно.

– Нельзя смеяться, а то плакать будешь? – хмыкнула Крис, безмолвно переглядываясь с Соней.

– За одну ночь? Это вообще возможно? – спросила Соня у блондинки тихо, словно я не сидела рядом и не слышала.

– Ну, видимо, да! – всплеснула руками Крис. – Ты посмотри на нее, она же как пришибленная. Что это, если не влюбленность?

– То, что он сохранил память о тебе, зная про конверт… – голос Сони дрогнул, по щекам побежали слезы. – Я не могу, это так трогательно!

– Ой, да покажи тебе котенка с забинтованной лапкой, ты полдня будешь над ним рыдать, – улыбнулась Кристина, заключая нас в обнимку. – Мои любимые дурочки. Глядя на вас, я торжественно клянусь не ввязываться в сердечные передряги. Одна из-за любви лишилась наследства, другая осталась с татухой на заднице.

Мы засмеялись сквозь слезы.

***

Вечером мы отправились в кафе, переполненные желанием наесться до отвала устриц. Кристина сияла. Еще бы, скоро она снова вернется в клуб получать своих мальчиков-близнецов Жана и Поля.

– Ты ставила какие-то ограничения? – спросила Соня, когда мы вдоволь насмеялись с ее подробного рассказа о том, как она гоняла несчастную пару по номеру и отхлестала их плеткой.

– Только по внешности и возрасту.

– Я имела в виду, чего им нельзя будет делать с тобой, – Соня покраснела, жалея о своем вопросе.

– О, Сонюшка, они вчера эти секс-игрушки куда только мне не вставляли, – Кристина игриво подергала бровью. – Теперь на очереди их пенисы.

Мы с Соней переглянулись, надеясь стереть себе память. Зная все друг о друге, иногда хотелось оставить некоторое личным или неуслышанным.

– А ты? – Кристина коснулась моей руки, не дав тем самым погрузиться в свой телефон. Я отчаянно пыталась найти номер Алекса. – Все еще ищешь?

– Мой список контактов – мусорная свалка! – возмутилась я. – Пополнялся с двенадцати лет, к тому же синхронизировался с мамиными контактами, и появились все ее кумовья и дальние родственники. Еще я была старостой в школе и у себя на целом потоке в универе, представляете, сколько номеров телефонов у меня вот тут? – я постучала указательным пальцем по экрану.

– Алекс, Александр, латиницей напиши, – Соня думает, я этого еще не делала?

– А как он себя называл?

– В основном, по имени… да, никак, – я убрала телефон в сторону, устав от поисков. – Я уже проверила по цифрам, с которых начинаются французские номера. Но нет, не вышло.

Нам принесли огромную чашу с устрицами разных видов, аккуратно разложенных на льду.

– Лучше афродизиака и не найти, – Кристина потерла ладонями, с блеском в глазах рассматривая раковины.

– Обожаю устриц, – Соня взяла одну, добавила соус и лимон. – Жаль, теперь это – почти недосягаемая роскошь.

– Если Тема не будет баловать тебя устрицами, я ему устрою… – Кристина хлопнула двумя пустыми раковинами, словно крабьей клешней.

– Пусть он лучше будет баловать ее оргазмами, – вставила я, а потом переключилась на факты, которыми непременно хотела поделиться: – А вы знали, что устрицы могут менять не только вкус в зависимости от среды обитания, но и пол? Они могут быть сначала самцами, а потом – самками. И размножаются они в основном в полнолуние.

– О, а как они размножаются? – угадайте, кто спросил? – Они же не переползают друг к другу из раковины в раковину, чтобы потрахаться?

Я пожала плечами. К такому вопросу меня никакой канал не готовил.

– Давайте спросим, мы же в устричной.

Кристина подозвала официанта, очаровав его улыбкой и томным голосом. Мужчина был готов рассказать и показать все.

Мы послушали интересный рассказ об устрицах на ломаном английском с сильным французским акцентом. Я постоянно возвращалась к букве «р», которую могли произносить французы, но только у Алекса это получалось чертовски соблазнительно.

Половина истории о том, как устрица за восемнадцать месяцев преодолевает путь до стола, прошла мимо меня. Пора смириться: вспомнив все о той ночи, я потеряла себя. И я до боли хотела снова увидеть Алекса!

– Эйнштейн? – позвала Крис, поднимая бокал. – Пьем за твои сегодняшние оргазмы.

– А? – моргнула я, не понимая. – Что?

– Секс-клуб, – мягко напомнила блондинка. – Кунилингус. Забыла?

Вот черт!

– Э-эм, нет, – я положительно кивнула, а потом замотала головой, поспешно исправляясь, – то есть, да!

– Боже, она точно влюбилась, – простонала Соня. – Вик? Хочешь, я помогу? Купим вкусняшек, сделаем маски для лица, и мы пройдемся по списку контактов, всех обзвоним, если нужно!

– Из Франции? – недоверчиво спросила Крис.

– Через вай-фай, – Соня нежно взяла меня за руку. – Нам надо отыскать его номер и позвонить.

– Но это все завтра, девоньки, – Крис взглянула на время в телефоне. – Сегодня Эйнштейн идет за клиторальными оргазмами.

– Может, это не самая лучшая идея? – нахмурилась я, уже не очень уверенная в этой затее.

– Вчера ты была полна оптимизма, – напомнила Ланг.

– Вчера я не помнила того, что помню теперь…

Как объяснить им то, что и сама себе не могу прояснить?

– Не уверена, что смогу расслабиться, зная, что это будет делать совершенно незнакомый человек… – слабая отговорка, но уж какая есть.

– Вчера тебя это не останавливало, – искренне удивилась Кристина.

– Просто это будет не Алекс, да? – догадалась Соня.

– Ну только не говори, что собираешься хранить верность тому, с кем, возможно, больше не увидишься?

– Почему же не увидится? – возмутилась Соня. – Я помогу ей найти номер.

– И до того момента – «ни грамма в рот, ни сантиметра в…»

– Кристина! – зашипела Соня, опасливо оглядываясь, будто нас могли подслушать и осудить за подобные разговоры.

– Я правда не понимаю! – Ланг всплеснула руками. – Вик, ты сама говорила, что будет лучше, если вы больше не встретитесь, так ведь?

– Так, – с этим не поспоришь.

Но как же хочется! Почему я сама не записала его номер? Тогда точно знала бы, как его найти. Хотя, он ведь тоже знает, как найти меня, знает где я живу. Если он до сих пор не появился, значит ли это, что он не жаждет встречи так же сильно, как я?

– Ты собиралась отрываться в Париже, – серьезно напомнила Кристина. – А вместо этого сидишь и маешься. Поехали, настоящие приключения не случаются с теми, кто ничего не делает!

Я осушила бокал вина и доела последнюю устрицу, а затем, встряхнув головой, согласилась. В голове царил полневший хаос: я и хотела встречи с Алексом, и не хотела, стремилась в клуб и одновременно избегала, желала открыть конверт и боялась.

Как я раньше принимала решения, спросите вы?

Видимо вот как: посредством пинка под зад. А разве не для этого нужны подруги?

День пятый. 2 часть

Кристина исчезла первой, только пятки сверкали. Я же задержалась в кофейне на первом этаже здания. Просто тянула время.

Мой внутренний голос шептал, что я спятила. Поднимаясь на лифте до нужного этажа, я старалась держаться прямо, но ноги словно сами подгибались в коленях. Шагала по просторному коридору, залитому мягким светом. Под ногами – светлый ковер, по стенам – картины современных художников с откровениями. Я замедлилась, чтобы всмотреться в них подробнее, находя фаллические намеки в обыденном и ухмыляясь этому.

На ресепшене меня встретила милая девушка с приветливой улыбкой. Соня была права, ощущение, как в дорогом спа или косметологическом центре. Руки дрожали, когда я передавала паспорт для оформления. В документах внимание притягивала графа о неразглашении – конфиденциальность царила на каждой странице. Поставив подпись, я тяжело выдохнула.

– Можете пока присесть, это займет пару минут, – девушка на ресепшене была совсем как в «Хилтоне». Не то, чтобы я там была. Но догадывалась.

Я опустилась на край мягкого дивана и напряглась, стараясь держать спину ровно. Еще одна девушка, двойник ресепшионистки, подала бокал шампанского и каталог, который оставила рядом на кофейном столике.

– Это мне? – я удивилась. Соня рассказывала лишь о кофе.

– Да, пожалуйста, – добродушно улыбаясь, ответила девушка. – В каталоге все, что выберете, уже оплачено.

– Что? – переспросила я, уверенная в том, что ослышалась.

– Второй участник клуба все оплатил, включая сегодняшнюю сессию.

Сессия. Так это называлось. Я раскраснелась, возможно, с головы до пят. В голове роилась тысяча вопросов, но от смущения язык прилип к нёбу, и я не задала ни один из них, а сразу уткнулась носом в каталог.

Шампанское выпила почти залпом, от волнения не могла никак унять дрожь в руках. Наклонила голову так, чтобы за упавшими косичками не было видно, какого цвета мое лицо. Мне поднесли еще бокал, который теперь я пила медленно, пытаясь заглушить стыд.

Каталог был новенький и блестящий, манил и пугал одновременно. Откровенные костюмы вызывали шок. Я закрыла его, не собираясь ничего выбирать, но мысли о подругах, и их будущем возмущении вернули меня к нему обратно.

Второй участник клуба все оплатил. Щедро. Учитывая цены.

Я выбрала короткие ажурные шортики и изящную майку, под которую не предполагался бюстгальтер. Думала, чем скрыть лицо, и остановилась на маске, закрывающей его наполовину. Потом добавила чулки и пояс с застежками. Это напоминало костюм из «Мулен Руж». Не хватало только бриллиантов. Ха!

Мне принесли все, что я выбрала, в черной коробке. Все было уложено невероятно красиво и выглядело дорого. Я прошла в примерочную и, переодевшись, долго изучала себя в зеркале. Наконец-то поняла, зачем это все. В этом наряде я почувствовала себя иначе. Красивой, желанной, сексуальной и свободной. Сделала несколько снимков, не веря, что это я, отправила девочкам в чат. Соня лайкнула, завалив поцелуйчиками, Кристина прислала эмодзи с лижущим языком. Дурочка! И сразу же кинула фото своего наряда, в котором она была сногсшибательной и вызывающе откровенной. Бедные Жан и Поль. Эта дьяволица не просто трахнет их, она заберет их души.

Хмыкнув, я оставила свои вещи в шкафчике и вошла в следующую комнату, как меня проинструктировали.

– Второй участник клуба задержится. Располагайтесь и дайте знак на камеру, когда будете готовы.

Я размышляла, какой будет эта «комната» и, самое главное, как сохраняется конфиденциальность. Войдя, я поняла все сразу.

Помещение, словно номер в роскошном отеле, с ванной комнатой, обустроенной всем необходимым. Все было оформлено в нежных пастельных тонах, царила атмосфера уюта и элегантности. Мягкий свет наполнял просторную комнату. В центре – большая кровать с балдахином в тон интерьеру. По замыслу я должна была лечь на кровать и закрыться этим самым балдахином, как ширмой, оставшись закрытой по пояс. Сама идея заползти на кровать и сделать это казалась мне сюрреалистичной. Я разволновалась так, что к горлу подступила кислота. Даже выпитое шампанское не справилось с тем, чтобы меня расслабить.

В ванной я включила воду, ополоснула лицо. Долго смотрела на свое отражение, дыша тяжело, будто спасалась от погони. И все же надев маску, хотя ее отсутствие не будет видно за балдахином, приготовилась к неизвестному.

Я долго не решалась выйти. Хотелось сбежать, но я понимала, что уже слишком далеко зашла. В мыслях звучал голос Кристины: «Не смей бояться! Сбежишь, я тебя лично накажу!»

– Ладно, я справлюсь, – прошептала я сама себе и вернулась в комнату.

Я забралась на кровать, которая, как назло, была чертовски мягкой, удобной, с новенькими хрустящими простынями, приятно касающимися тела. Утопая в подушках, тихо усмехнулась себе под нос, представляя, как обалдеет чувак, если я нечаянно отрублюсь здесь. Постель была шикарная!

Я закрылась балдахином, проверяя, чтобы ткань плотным кольцом окружала постель со всех сторон. В конце концов, спустилась по пояс вниз, так, чтобы перегородка лежала у меня на поясе, закрывая все, что выше.

– Боже, я сошла с ума! – я потерла лицо, не веря, что все это происходит на самом деле.

Каждая деталь в этой комнате была продумана до мелочей: от элегантных светильников до ароматных свечей, создающих атмосферу романтики и спокойствия, но меня колотило от нервов так, будто я лежала на операционном столе и ждала когда подействует наркоз.

Я показала знак «ок» в камеру, мигающую красным светом. Мысленно кричала от паники и заставляла себя не думать ни о чем, даже дыхательное упражнение вспомнила. Закрыла глаза и медленно считала обратным счетом.

«Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь…»

Послышался тихий щелчок двери, и я закусила нижнюю губу до боли. Меня словно током шарахнуло, я вообще себя не контролировала. Стала считать заново, только быстрее.

–Черт возьми!– раздался тихий французский голос. –Вид восхитительный, красавица.

Я распахнула глаза, только сейчас заметив, что лежала, крепко зажмурившись. Голос незнакомца мне очень понравился. Как бархатный шелк, с низкими, глубокими и сомнительно знакомыми нотками. Но я отмахнулась от этого ощущения. Мысли о том, как выглядит сам мужчина, вызвали во мне одновременно и любопытство, и страх.

Я смотрела в потолок, пытаясь найти в себе смелость. Время шло медленно, и каждая секунда тянулась как вечность. Я ждала… и ощутила, как на той стороне постели матрас прогнулся под тяжестью мужского тела. Сердце забилось быстрее. Мои руки заскользили по мягкому покрывалу, в поисках… не знаю, какой-нибудь кнопки с перемоткой сразу до момента, где я наконец успокаиваюсь и расслабляюсь. Я чувствовала себя уязвимой, словно стояла на краю обрыва, ожидая, когда кто-то сзади подкрадется и столкнет меня.

–Ш-ш-ш, красавица,– прозвучал тихий шепот очень близко к ширме. –Ты в безопасности.

Я глубоко вздохнула, стараясь прогнать поступающую панику, но тут крепкие теплые руки подхватили меня за бедра. Я взвизгнула и закрыла рот рукой. Он нечаянно коснулся места, где была татуировка.

Незнакомец подтянул меня ниже, так, чтобы ткань ширмы оказалась у меня не на животе, а прямо под грудью. Я зажмурилась, дожидаясь, когда жжение на ягодице утихнет.

–Мне нравится твой выбор, малышка,– проговорил мужчина, нежно поглаживая мой живот поверх ажурной ткани. –У тебя потрясающее тело, этот наряд его еще больше подчеркивает. Я в восторге!

Ласковые прикосновения его рук к моему животу и бедрам были больше похожи на расслабляющий массаж, чем на прелюдию. И я понимала, зачем он это делал, меня все еще трясло, как в ознобе. Я старалась дышать ровно, замечая, как свет в комнате начал угасать, оставляя только свечи и тусклые ночники.

Он медленно гладил мой подрагивающий живот, его касания были легкими, как перышки, и каждое движение словно распускало клубок тревоги внутри меня.

–Дыши глубже,– сказал он тихо и скользнул пальцами по обнаженной полоске кожи между майкой и трусиками. –Ты девственница?

–Нет,– я собственного голоса не узнала, так он дрожал.

–Хорошо. Закрой глаза, расслабься. Все будет так, как ты захочешь. Я ничего лишнего не сделаю. Все только по твоему согласию. Договорились?

– Д-да…

Я закрыла глаза, послушно вдыхая глубже, ощущая как его ласки поднимаются выше по животу, задирая майку. К нежным пальцам подключились губы, оставляя легкие поцелуи на коже. Это было приятно. Очень!

–Твоя кожа приятно пахнет, милая,– как же мне нравилось, что он разговаривал со мной. Это успокаивало. Особенно то, что мужчина не набросился на меня сразу, а отнесся с пониманием к моей неадекватной реакции тела. Или, скорее, мозга.

–Умница, малышка, ты хорошо справляешься,– похвалил он, оголив мой живот и подключил к губам легкие укусы и прикосновения языком. –Я вижу, как твое тело постепенно расслабляется. Хочу, чтобы оно стало покорным и обессиленным, когда ты сладко кончишь. Позволь мне сделать это, милая.

Дыхание сбилось, но уже не от волнения, а от получаемого удовольствия. Его руки скользили по коже, а теплый язык, нежно и неспешно, прокладывал путь от пупка вверх. Без балдахина он продолжил бы дальше – к ложбинке груди.

Я ощутила легкий укус на коже под ребрами и прерывисто выдохнула. Если все продолжится в том же ключе, я удивительно быстро расслаблюсь. Это внушало оптимизм.

–Позволь избавить тебя от лишнего…– с этими словами он подцепил мои трусики-шорты, медленно стянув их вниз, на этот раз, на удивление, не задев татушку. Ткань соскользнула по ногам и исчезла. Остались чулки и пояс. –А это, пожалуй, оставим.

Он говорил медленно, растягивая слова, заставляя сердце биться быстрее. В его интонациях чувствовалась уверенность и харизма, действующая на меня успокаивающе. Я поймала себя на том, что ждала с предвкушением его действий и (боже, я ли это?!) почти не стеснялась того, что он увидит мою самую интимную часть тела.

Осторожно, нежно, он гладил мои ноги и развел их в стороны.

– Я сегодня счастливый сукин сын, –полушепот за ширмой вызвал у меня смешок,– хочу попробовать тебя на вкус…

Я предвкушала долгую прелюдию, в продолжение той, что была минуту назад, и никак не ожидала, что он приступит к делу прямо сейчас. Раздвинув мои ноги еще шире, незнакомец расположился между ними и сразу же припал губами к самому нежному и чувствительному месту.

Из груди вырвался тихий стон: смесь шока и наслаждения. Я закусила губы, стыдясь собственной реакции.

–Не сдерживайся, милая,– его теплое дыхание ощущалось между моих ног, а горячий, мягкий язык скользнул от промежности к нежному клитору, отправляя мой разум в небытие. –Хочу услышать твои сладкие стоны.

Я кивнула и, осознав бессмысленность этого жеста, усмехнулась.

–Будем не спеша изучать, что тебе нравится, милая. Шаг за шагом,– нежный поцелуй и укус на чувствительном клиторе вызвал у меня еще один стон, я инстинктивно дернула бедрами вверх. –Обожаю это!

Не знаю, что именно свело меня с ума: его чарующий, бархатный голос, звучащий на французском – языке заботливом и пленительном, или же его мастерство. Но уже спустя минуту я отпустила все мысли и растворилась в хаосе ощущений.

О, этому человеку стоило бы снять видео, обучающее искусству оральной ласки, он бы нажил целое состояние! Женщины покупали бы их и показывали своим партнерам, как руководство к действию.

И фишка не только в технике (хотя и в ней тоже), как ловко он менял ритм, переходя от нежных ласк языка к поцелуям и мягким покусываниям. Настоящая магия в том, как он это делал – с удовольствием и страстью. Не было в нем стремления скорее перейти к основной части, не было ощущения обязанности. Он наслаждался процессом, считывая каждую мою реакцию, откликаясь на нее с искренним интересом.

Я больше не смущалась, вообще перестала думать. Мозг отключился и, кажется, вышел из чата. С непривычной откровенностью я извивалась и стонала, подсказывала, что мне нравится больше. Как просто, оказывается, испытать наслаждение, когда ты открыто говоришь партнеру о своих желаниях, когда направляешь его в своем удовольствии, а он при этом слышит тебя и готов его доставить.

Я ощутила знакомое тепло, поднимающееся по позвоночнику.

–О, Боже!– вскрикнула я на французском, сжимая покрывало с обеих сторон, когда горячая волна подняла меня и не отпускала. Я затряслась всем телом. –Я сейчас…

Язык на клиторе, став твердым, заработал без остановки, лаская чувствительную точку в самом нужном ритме. Кожа на всем теле покрылась мурашками. Медленно, сладко и мучительно я поднималась все выше и выше… и выше, не представляя, каким стремительным и острым будет падение. Я чаще задышала, выгнув спину, а мужчина за ширмой еще больше ускорил темп, простонав в ответ на мой вскрик.

Все мое тело содрогнулось и полетело на раскаленных волнах длительного, сокрушительного экстаза, достигнув высшей точки и медленно возвращаясь к покою…

–Черт, нифига себе!– я истерично рассмеялась, кусая кожу на руке, изнемогая от желания хорошенько выругаться по-русски.

Я лежала на постели, ошеломленная пережитым, наслаждаясь ленивой нежностью его поцелуев и укусов по внутренней поверхности бедер и лобка. Как это было прекрасно! И как я могла сомневаться в том, что прийти сюда – плохая идея?

–Умница, малышка,– хриплый голос незнакомца возвратил меня с небес на землю. –Можно мне еще побаловать твою сладкую киску и оттрахать ее языком? Просто скажи «да», милая…

Он нежно обвел языком вокруг входа, поднимаясь, касаясь чувствительного клитора и легонько дул на него, дразня.

– Да, –простонала я, покрываясь мурашками.

Черт возьми, я хотела этого. Поверить не могу, что шла сюда, дрожа от страха. А теперь…

После похода в клуб, мой мир кунилингуса уже не будет прежним. Сегодня мне очевидно попался редкий представитель «homo lambendo»...

–Потрогай свою милую грудь, красавица,– попросил незнакомец, заставив вернуться в мир удовольствия. Он закинул мои ноги себе на плечи, устраиваясь удобней для второго раунда. –Поласкай себя, как тебе нравится.

Я подчинилась, коснулась груди и поласкала свои затвердевшие соски, они были невероятно чувствительными.

–Ты будешь хорошей девочкой, сладкая?

– Да… о-о-ох…

Его упругий язык проник в меня, по телу пробежал теплый ток. Я тихо всхлипнула, выгнувшись дугой. Каждое его движение зажигало новые искры в теле, я никогда не испытывала подобного.

Я закрыла глаза и отдалась этому моменту, ощущая, как его язык скользит кругами, задевая клитор и возвращаясь к влажному входу. Это повторялось вновь и вновь, и мне казалось, я теряю рассудок. Дрожь пронзала меня, от развивающихся теплых волн по всему телу.

–Потрись об меня, милая, ты уже близко,– пророкотал голос за ширмой, и я тут же задвигала бедрами, скользя самой чувствительной точкой по его твердому языку.

С губ срывались бесстыдные стоны. Я чувствовала себя невероятно желанной, потеряла счет времени и полностью раскрепостилась. И когда оргазм снова прокатился по моему телу, снося рассудок к черту, я почувствовала его горячие ласки повсюду: на клиторе, в пульсирующей вагине и, кажется, у ануса.

Перед глазами все поплыло и мир вокруг растворился, оставляя лишь затапливающее наслаждение. Все тело, расслабленное и удовлетворенное, покрылось мелкой испариной. Сказать, что это было прекрасно – ничего не сказать! Я старалась восстановить дыхание, еще наслаждаясь сладкими поцелуями и нежными прикосновениями человека… нет, Бога за ширмой.

И вдруг снова ощутила его язык между ягодицами и замерла, обдумывая, нравится ли мне это и не переходит ли это мои границы допустимого. Я, блин, только что можно сказать скакала на языке неизвестного мне мужчины, которого я в глаза не видела и я все еще думала о каких-то границах?

–Просто скажи еще одно «да», сладкая, и я продолжу,– шепнул обольстительный голос, и его язык плавно закружил вокруг моего ануса.

–Хорошо.

«Сгорел сарай, гори и хата!» – прозвучал голос Кристины на задворках разума, и я быстро закрыла рот рукой, но кажется, незнакомец услышал мой смешок.

–Все только с твоего согласия, милая, –его голос пленил, я реально была готова на все, –будь уверена, ничего плохого я тебе не сделаю…

Я уже слышала это обещание однажды, только на русском. Мысль промелькнула словно вспышка и исчезла, в ожидании восхитительных, интимных ласк, которые мне хотелось испытать.

–Да,– прошептала я, цепляясь за покрывало, которое уже было изрядно помято под моим извивающимся телом.