Текст книги "По волчьим законам (СИ)"

Автор книги: Татьяна Чащина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

По волчьим законам

Глава 1

Незнакомый колдун

– Теона! Эй, детка, остановись!

– Отвали! – я оттопырила средний палец на кулаке и прибавила шаг.

Эти из наших. Мрази! Точно Пропащие. Ко мне никто из людей не приставал, никто изнасиловать не хотел, только жильцы нашего дома. То есть, они знали, что папа у меня крупный бизнесмен и глава клана, что мама у меня фотомодель. И при этом я полностью не защищённая.

Знали!

Так меня родаки ненавидели, что эти трое шли следом и смеялись.

– Слышь, Теа!

– Тея! – поправила я, и постаралась сориентироваться на местности, чтобы свалить туда, где люди ходили.

Не успела. Один преградил дорогу. Двое за спиной.

Весна вроде уже не ранняя, хотя холодно, улицы хорошо освещены, но переулки разные бывали, мне вот по центральным улицам не ходилось. А зря.

Прямо в кармане я открыла перочинный нож. Баллончик нужно иметь или шокер. Потому что за последнее время случаи участились. Мои меня хотели трахнуть.

– Втроём, Тея. Раз ты никого из нас не выбрала, то мы тебя втроём и поимеем. И ты никому не скажешь, потому что мы видели тебя с человеком. Знаешь, что за связь с человеком будет? – скалился тот, кто стоял впереди.

Они высокие и воняли шкурами. Не просто так, волчьим духом пёрло.

Меня зовут Теона Марковна Яровит. Последнее – имя волка моего отца, но он захотел, чтобы это имя стало моей фамилией. Мне пох. Мне двадцать один год исполнится через неделю. Третий курс философского факультета, любовнику восемнадцать.

Я – оборотень из волчьего племени. Недавно родаки просветили. Всю жизнь жила человеком, и вдруг херакс – «Теона, мы – волки». Но поговаривают, стая, в которой я живу, проклята и теперь называется Пропащей.

Так что передо мной волки в человечьем обличье.

Этот, который разобиделся, что я ему отказала при отце, – сероглазый блондин, за его спиной брюнет и рыжий. На любой вкус мне женихов предлагали. Когда отказалась, стала изгоем, и отец в очередной раз назвал меня говном и уродкой.

Я, не останавливаясь, пригнулась и сделала бросок вперёд, нож вытащила и воткнула мужику в ногу. Неглубоко получилось, он быстрый оказался, а ещё сильный. Ударил меня. Но я тоже выгнулась, кулак только скользнул по лицу. Прямо под глаз. Сука!

За ноги уцепились, повалили. Хорошо, что на мне джинсы. У какого-то мусорного бака решили расстелить. Я огнём пыхнула. Это моё единственное заклинание. Пока ничего не знала о сверхспособностях. В нашем доме колдунов не было, родители меня не признавали за свою, да и колдовал только папа по чуть-чуть.

Так что эти уроды сильно удивились, столкнувшись с колдовством. Я закричала, яростно вырываясь.

Отпустили.

Брюнетик упал рядом со мной на мокрый асфальт с разбитым носом, зубов не было, все выпали.

Эка как!

Это кто ж его так ударил, что вся рожа всмятку?

Я быстро отползла назад, таща по дороге свою сумку, смотрела зверьком по сторонам. Блондин ревел от боли, согнувшись пополам. Рыжий сваливал из подворотни.

– Ты в порядке?

Белый воротничок – первое, что кинулось в глаза. Серый костюм. Русая борода и копна волос, как у петуха, хохолком.

– Нормально, – я встала на ноги.

Дурацкая привычка, но я подняла нос повыше и уловила его запах. Он пах чабрецом.

– Михаил Васильевич Симаргл, – представился очередной папин клерк. – Недавно у вас.

– Спасибо. Пока, – я поспешила смыться.

– Ты ведь Теона?

Я показала ему кулак, отогнула средний палец. На хер, на хер. Мне такие знакомства не нужны.

– Мне поговорить с тобой надо!

– А мне-то не надо, так что бывай, дядь Миш!

Он шёл за мной. Большой волк так ударил урода брюнета в рожу, что я обалдела. Не помнила, у кого столько сил из наших имелось.

Это пугало.

А ещё из подворотни не вышла. Завернула к большой улице, туда, где транспорт и прохожих много. Оборотни людей не трогали, на их глазах волк мне ничего бы не сделал.

– Что надо? – немного с опаской оглянулась я.

– Поговорить просто, – тихо ответил он, забежал вперёд. И вроде ничего такого, руками не трогал, близко не приближался, а взял дорогу перегородил.

– Говори, – я резко свернула, пошла дальше по дворам.

– Следят за тобой. Зачем бежишь от меня, боишься?

– Конечно, боюсь.

– Не бойся, Тея, я простой клерк, мне бы помощь твоя не помешала, а тебе моя.

Колдун. Наверно, это то, чего я так долго ждала.

Он предлагал мне то, о чём я так страстно мечтала в последние три года?

Как только мама сказала, что мы оборотни, я начала экспериментировать с внутренними силами, которые давненько смущали. И у меня уже получалось заклинание огня, или как оно величалось. Магией бы язык не повернулся называть, но это было из области сверхспособностей и мистики. Легко давалось. Как дунуть или зевнуть.

Мне не хватало наставника, потому что на большее, чем прикурить от пальца, я оказалась не способна.

Михаил Васильевич Симаргл по прозвищу Огненный пёс.

Я вспомнила!

Ещё раз посмотрела на него через плечо, он шёл следом, опустив русую голову, руки держал в карманах брюк, откинув полы дорогого пиджака.

Снежка говорила про него!

Снежана – единственная, с кем я общалась в нашем клане. Была ещё Жанна, её младшая сестра, но с той реже. Девчонкам тоже недавно сообщили, что мы нелюди. Я дочь альфы, они дочери беты, но неравенство между нами, как между небом и землёй. У Снежаны и Жанны нормальные родители, любовь, полноценная семья… Я бы, конечно, подумала, что они не трахаются с человеческими парнями, поэтому такие залюбленные. Мне такую херню про невинность и волчьи пары тоже прогоняли, не зашло.

Но сдавалось мне, что дело вовсе не в девственности. Меня родаки просто не хотели.

Поэтому спокойно любила стройного человеческого пацана на два года младше себя. Мой любимый Игорёк пока не знал, что я оборотень. Но я его морально подготавливала: показывала картинки, смотрела вместе с ним фильмы, нашёптывала, что круто стать оборотнем и удрать от всех в лес. Игорёк согласился, что это реально круто.

Дурной клан Марка Яровита, где все грызут конкурентов толпой. В этой стае мне делать было нечего. Отец велел найти себе мужика.

Я отказалась.

Вот самцы и гоняли меня. Реально насильно хотели взять. Кто первый тот и муж.

Охрененные законы. Я тащусь! Суки!

Меня ненавидит отец, презирает мать, и весь клан плюёт мне в спину. Есть ещё самцы, которые желают на моём происхождении въехать в папин офис на престижное местечко.

Допустим, этот Михаил Васильевич подлижет мне, и папа его на работу устроит.

– Говори здесь, что надо? – разозлилась я.

Не будет он меня колдовству обучать, работа нужна.

– Я видел охранников клана, они тусовались под окнами комнаты отеля. Твоего любовника они не видели. Но в следующий раз можете не сбежать.

– На хуй иди, дядя Миша, – огрызнулась я и метнулась в сторону точечной застройки.

Бегать я умела. Это, пожалуй, самое клёвое в моей жизни – скорость. Трое отморозков поймали только потому, что окружили, от Огненного пса в классическом костюмчике мне удрать проще всего.

Строительство было огорожено каким-то мусором, я быстро нашла щель и проникла на охраняемую территорию. Охраняли только прожектора, собак не было, люди бухали в вагончике у сложенного стройматериала. Имелись камеры наблюдения, но я быстро сообразила, как на них не попасть и рванул к блочному дому, в котором кроме стен и лестниц пока ничего не было.

Чувствовала, что Симаргл за мной подался, ну тогда я примерилась к бетонной лестнице, что вела наверх и побежала. На двадцать пятый этаж.

Ни один клерк не осилит.

Если бы мне не сказали, что я оборотница, то так бы всю жизнь и думала, что спортсменка и нужно получить олимпийское золото по лёгкой атлетике. И почти не чувствовала усталости. Мышцы затвердели, но не болели. Одышка, потому что дымила постоянно.

Долетела до последнего этажа.

Вид шикарный!

Ветер прохладный гулял и подвывал, город ночной раскинулся внизу и светился тысячами огней и красивыми мерцающими вывесками. Светло-розовое зарево от иллюминации мегаполиса на чёрном небе.

Нужно будет сюда Игорька пригласить. Он любил высоту.

Рассмеялась. Обернулась, чтобы глянуть в лестничный пролёт и уткнулась в грудь Михаилу Васильевичу, который, похоже, даже не запыхался.

*****

Широкоплечий и здоровый мужик. В бородке пряталась пасть, как у настоящего волка-оборотня. Я заметила, такие рты – отличительная наша черта.

Он не делал резких движений. Скрытный какой-то. Мне не понравился. Даже не матерился, интеллигентишко.

Глаза, конечно, писец, адские. Уже ночь кругом, огнями город раскинулся внизу. А у него пламя горело в глазах. К такому хрен привыкнешь, меня в дрожь кидало, я прикурила сигарету, продолжая смотреть на него.

Вот теперь кто мне скажет, какого хрена я с ним осталась наедине, тем более, на высоте.

Ветер трепал пряди русых волос Симаргла. Мы смотрели друг на друга, словно соперничали.

Страшный, я пока не умела делать так, чтобы глаза горели.

Замёрзла с этим дядей Мишей.

– Раньше курила флэшки, но, бля, с утра тошнило, и голова раскалывалась. Пришлось вернуться к обычным сигаретам, – сказала я, подумывая свалить от него.

– Я никогда не курил, не знаю, – спокойно ответил Михаил и наконец-то отвернулся от меня.

Встал боком, смотрел на город. Как гад какой-то, вообще не шевелился. Он, наверное, волчий ниндзя, мало того, что припечатал насильников, ещё такое свойство… Он вроде рядом, а вроде пропадал из вида.

Точно, колдун.

– Отец убьёт меня, если узнает, что я с человеком сплю, – тихо продолжала. – Ты же понимаешь, волчья верность и всякое такое. Игорёк у меня первый и единственный.

– Человек?

Он наконец-то повернулся. И хрен знает что круче, когда волк из вида в темноте пропадал или когда своими огненными глазами смотрел. Кинул на меня, искоса, горящий взгляд.

Опять мурашки по телу. Я их «ловила». Это у меня получилось случайно, однажды «поймала» бегущие мурашки, сконцентрировала в груди, там всё трепетало, а потом прикурила от пальца…

Мне ничего не известно о колдовстве, но я обязана узнать.

– Да, – шипела, воровато оглядывалась по сторонам.

– Работаю полгода у твоего отца, – спокойно сказал Михаил Васильевич, сунув руки в карманы брюк, подошел ближе ко мне. Рассматривал. Видимо, проявился синяк у меня под глазом. – Я финансовый аналитик, а он меня младшим бухгалтером устроил. У меня взаимовыгодное предложение к тебе.

– Так и поняла.

Сука продажная. Тварь. Я уже надеялась, что он меня колдовству обучит, а он… Карьера, блядь. Что за оборотни? Мать рассказывала, что есть мир оборотней, Лес называется, и там никаких офисов, дикое поле и законы такие же. Мечтала туда попасть вместе с Игорьком, и пусть бы нас обернули.

Я достала сигарету, вторую подряд, потому что тип напрягал. Прикурила. Решила показать, вдруг заинтересуется.

Сконцентрировала внутреннюю силу и через указательный палец правой руки аккуратно выпустила, мысленно придавая энергии образ пламени. Что захотела, то из пальца и вышло. Иногда, бывало, экспериментировала с молниями. Получалось, но огонь зрелищнее.

Прикрыла огонёк ладонями и затянулась. В груди сразу заболело.

Бросать нужно, я злоупотребляла, но как только думала, что пора бросить, тем сильнее тянуло курить.

– Ты колдуешь? – у дяди Миши вытянулось лицо.

Сам пёс Огненный, а мне удивился. Специально, да? Типа, я не я, и попа не моя, не колдун я, всё само включается.

Ага. Сейчас. Попался, плут. Опасный оборотень.

– Да, бля, научилась, – уставилась на Михаила Васильевича, закидывая голову, захотелось свысока на него глянуть. Затянулась, выдохнула горький дым вверх.

– Прикинь, мохнатый, мне три года назад сказали, что мы ебучее племя оборотней. Пропащие от меня скрывали.

– Ты знаешь, что твоя стая называется «Пропащие?» – откровенно удивился Симаргл.

– Как бы, да, – пожала плечами. – Они сами себя так называют. Только я не въехала, почему. Никто ничего не объясняет. Я не особо ценюсь в стае.

Даже, блин, обидно было такое говорить.

– Странно, потомство альфы обычно считается элитой, – нахмурился дядя Миша. – А колдовать кто научил?

– Сама. Я как узнала, что оборотень, начала всякую херню творить. Вот огнём владею.

– Оборачиваешься?

– Ни хуяшки не оборачиваюсь.

Вынюхивал, высматривал. Колдун…

Он мне может помочь?!

У меня проблем очень много. Колдовать научиться, Игорька, малыша моего, прикрыть от злых волков. И, может, с ночными кошмарами разберётся.

А не захочет, я даже папе готова его сдать. Потому что я его, сучку голубоглазую, насквозь видела, он шпион или засланец какой-то.

Выдула дым в его лицо.

– А колдовать хочу научиться. Я великой колдуньей стану!

Он отвернулся.

– За тобой следили, – тихо сказал Михаил. – Я могу сказать, что ты ходила ко мне. Сообщишь отцу, что мы – истинная пара. Буду покрывать твои свидания с Игорьком, а меня ждёт карьерная лестница. Не беспокойся, ты мне не интересна, как самка…

Я заржала отвязно. Так я и думала. Ещё и обозвал.

– Самка. Вы, лесные оборотни, вообще ненормальные.

– Давно в Лесу не жил, – умиротворённо ответил Михаил Васильевич. – Мне нужны высокие должности и хороший заработок.

– Наша коллаборация не вызовет подозрения?

– Секрет успеха в молчании на троих. Своему парню тоже скажешь.

– Согласна, – кивнула я, была готова к такому повороту. Осталось на колдовство развести незнакомого колдуна.

Бросила сигарету на бетонный пол и затушила здоровым протектором своего страшного кожаного ботинка. Отец должен был позвонить. Ещё один мой талант– знала заранее, кто хочет со мной говорить. Я даже не помнила, как звучал рингтон.

– Тогда ответь альфе, – кивнул Михаил и отошёл обратно к бетонному ограждению, чтобы посмотреть на ночной мегаполис с высоты.

– Обучи меня колдовству, – попросила я и ответила отцу.

Не любила Марка Яровита, а он меня… Тут просто дрянь дело. Я догадывалась. У меня запах, как у бабушки Алии, к которой мой папаша сватался. Она его послала.

Горжусь бабушкой.

У матери похожий запах, но она Яровиту Запасная, а я…

Первая причина, по которой он никогда не появлялся в моей жизни и чморил с юности. Чморить зачем? Потому что как лиса на виноград, я ему издалека оскомину набила.

А трогать нельзя… Но иногда кажется, что он сорвётся.

– Да.

– Мне тут доложили, что ты, сучка с человеком спишь!

– Нет.

– А с кем ты была сегодня в отеле, да ещё в таком дешёвом?!

– Я выбрала волка, как ты просил.

Обязательно предупредить дядю Мишу, что мой папаша только делал видимость, что ему зять нужен, на самом деле… Я за мать опасалась и за себя тоже. Папа у меня злой, и никакие законы ему не писаны.

– Завтра со своим волком чтобы была у матери на презентации. Теона… Тея, – он задыхался. С ним это случалось. Он боролся со зверем внутри. – Приезжай.

И трубку бросил.

– Я не смогу тебя обучить колдовству, – ответил Михаил Васильевич. – Но ты обязательно найдёшь учителя.

– В Лесу?

– Тебя туда отпустят?

– Нет, конечно. Дядь Миш, нам надо вместе появиться.

Я открыла сообщения. Игорёк мне три послал. И одно фото. Уже дома сидел за уроками и моськи забавные морщил. Он худенький, бледный. Волосы тёмные во все стороны, потому что густые. И глаза карие хитрые.

Вот кто мне истинный, но точно не папаша.

– Это он? – подсмотрел Симаргл, я тут же скрыла телефон.

– Не твоё дело, – огрызнулась, потому что слишком близко подошёл, я почувствовала опасность.

– Теперь моё, – умиротворённо вздохнул Михаил Васильевич Симаргл по кличке Огненный пёс.

*****

Дом в историческом центре Москвы полностью принадлежал клану Яровита. С одной стороны торжественный зал, гостиница для гостей и клиентов папиной фирмы. С улицы можно было попасть в элитную часть дома. Там жили сливки стаи… Беты. Странно, что мне не смешно. Самая настоящая стая.

Я настолько серьёзно восприняла все правила и законы волков, что меня корёжило исключительно от слова «самка». Мне бы к настоящим оборотням попасть. Тем, которые не живут в мире людей. В Лес хотела. Колдовать и обернуться волчицей. Я торопилась перекинуться, развить в себе способности, словно от этого что-то зависело.

Над кланом сгущались тучи. Зря мы в Москве осели, здесь нас легко найти.

Вот что я за человек… Тьфу, что я за волчица?

Недавно узнала, что оборотень, и словно хотела помочь, несла ответственность. А саму меня в грош не ставили. Да и что я из себя представляла? Планы строила и думала, как лучше. А у самой демон в квартире жил.

Дом я обошла. Там, где сверкающие двери, красивая подсветка и ковры на крыльцах мне не место. Вот так папочке не угодила.

Не родись я с запахом его истинной пары, возможно, жизнь моя была б иной. И мама бы зверем на меня не смотрела. И пальцем на меня бы не показывали: «А вот эта папе родному может быть женой»

Блядь! Он мразь! Я же сбегала пятьдесят раз. Марк ловил. Возвращал. Орал на меня, унижал и велел выйти замуж.

Не хотела об этом думать. Угнетало и ввергало в какой-то хаос. Я искала выход из сложившейся ситуации и не находила.

Охрану его вдруг почувствовала. Действительно следили. Вовремя дядя Миша появился, а то нам с Игорьком только в университете встречаться оставалось.

Дом растянулся по тихой улочке. Во дворе вообще– «все умерли». Я прошла мимо шлагбаума. Со двора вход в подъезды, где жили простые смертные клана. И самая зачуханная квартира, как все могли догадаться, именно у меня.

Я вошла в дальний подъезд. На первой лестничной площадке были открыты двери во все квартиры, выставлены кресла, и бухали трое мужиков и пять человеческих женщин. Вино, закуски.

Клёво, мужикам с людскими бабами можно трахаться, а мне нельзя.

– Тея, присоединяйся.

Я показала неприличный знак.

– Мерзота! – летело мне вслед.

Я по мраморной лестнице поднялась выше, на третий этаж.

Ключ повернула в замочной скважине, дверь приоткрыла и вначале принюхалась.

Демон вонял жестоко. Его наличие в квартире спокойно можно определить по запаху.

Вроде чисто.

У меня однокомнатная квартира с высокими потолками. Конь не валялся, волк не копался. Папа владел этой недвижимостью около пятидесяти лет, ремонта не было и мне даже не обещали. Где-то высоко надо мной паутина, паркет почернел от времени, мыть его не хотелось.

Постоянно такое чувство, что я ненадолго в этом месте… Последние десять лет. Когда я поняла, что нелюбима всеми.

В центре единственной просторной комнаты красовалась барабанная установка. Никакой страсти к музыке не испытывала, выпросила у родителей, чтобы бесить соседей. Особенно мне нравилось в четыре утра устраивать концерты.

На полу в большой комнате валялись сумки, два собранных в дальний поход рюкзака.

Серьёзно была готова сбежать в любой момент.

Кровать у меня низкая, двуспальная. Всё мечтала сюда приводить Игорька. Оказалось, всем можно с людьми мутить, мне нельзя.

Кухня отдельная. В холодильнике у меня только натуральные сосиски, я сама их крутила.

Насколько меня хватит строить из себя настоящую оборотницу?

Хотелось жить по волчьим законам, не жрать, что жрут твари на лестничной площадке подъезда. Жить, как должно мне.

От нервов опять закурила, и пошла в ванную. Покидала одежду в стиральную машину. Сфоткалась, прикрыв грудь предплечьем. Но не отправила Игорьку, потому что на лице у меня синяк. Игорь… Он, конечно, тощий и мелкий, но воинственный, ему вот нельзя такие вещи показывать. Просто отправила малышу сообщение:

– «Уже дома, иду мыться».

– «Я с тобой, подвинься», – пришёл ответ и мордаха довольная с румянцем.

Любила его, он милаха.

Сигарету в унитаз, сама мыться.

По желтой облупленной ванне текли реки зелёного и красного цвета. Это краска с моих волос. Зелёный вроде задержался, красный стал розовым.

Укуталась в полотенце.

В квартире стояла кладбищенская тишина. Если демон рядом, должна определить на слух где именно.

Сосиски разогрела в микроволновке, закусила помидорами и куском ароматного свежего хлеба.

Смотрела в экран телефона, потом поднимала взгляд на комнату.

Через тёмный коридор она казалась зловещей, и не спасало незанавешенное окно. Как декорация для фильмов ужасов. «Звучит зловещая музыка» – это про мою квартиру. Свет уличных фонарей воровато пробирался в помещение, скользил по моему бардаку и чёрному белью кровати. Мне казалось, тьма сгущалась во всех углах жилища. Гомогенная смесь из мрака, тишины и напряжения выливалась на меня.

Бежала по телу дрожь.

Брякнул мой телефон, но я на сообщение не сразу посмотрела, вначале ещё раз внимательно прислушалась.

Снежана написала:

– «Ты не знаешь, к нам отправят этого Михаила Васильевича работать? Нам с Жанночкой он очень понравился, уже решаем, кому достанется в мужья. Красавец! Всегда чистый, элегантный».

Господи! Сообщение, как из другого мира. Я опять кинула взгляд в комнату и написала ответ:

– «Не знаю».

– «Посмотри, это его родной брат. Но они не общаются и враждуют. Зовут Лют, и все почему-то говорят, что Лют Еремей Васильевич любит какого-то парня».

– «Снежка, тебе уже двадцать четыре года, на хер ты сплетни клана мне пишешь?» – ответила я и отключила звук на телефоне.

Но фото посмотрела.

Лют оказался мужиком здоровым с печальными карими глазами, совершенно на дядю Мишу не похож.

Полотенце кинула на спинку стула и нагишом пошла ложиться в постель.

В квартире хорошо топили. Могли бы отключить котельную, ведь за окном май месяц, но в доме клана вся коммуналка автономная, поэтому держали «жаришку». Раз папе моему нравилось тепло, значит всем нам, сука, тоже в кайф потеть.

Легла, укрылась по шею одеялом. Смотрела в высокий потолок. Почти ничего не слышно. Тонкий звук с улицы, через старые стеклопакеты.

Моё дыхание, стук сердца.

Пахло моим ужином, химической краской.

В сон клонило. Тяжёлый день, пытались изнасиловать… Хорошо, что Миша появился, он теперь будет для меня стеной…

Сон накатил, хотя было страшно лежать в тёмной комнате.

Мне часто снились волки. Они собирались в стаю и бежали по тёмному лесу. Иногда я слышала вой. В таких снах мне не было страшно. Я тоже бежала за стаей, эта умиротворённая пробежка след в след обещала мне приятное пробуждение.

Но в этот раз я отчаянно пыталась уснуть, посмотреть, как там волки бегут по лесу, но не могла. Ворочалась, вроде спала, вроде нет.

А потом появлялся демон.

Он был самый настоящий.

Воняло.

И даже не скажешь, чем именно, тухлятиной какой-то, канализацией.

Я его в первый раз увидела в своём коридоре. Вытанцовывала под музыку, обернулась, а во мраке коридора, что от кухни вёл к комнате и прихожей висело над полом огромное существо.

Орала я так, как никогда. Думала, показалось, потому что в следующее мгновение, когда я ползком спряталась в углу кухни с ножом в руке, существа уже не было.

Второй раз демон явился ко мне, когда я спала. Тоже быстро исчез.

И это третий раз.

Запах, точнее, смрад. Не вдохнуть. И дышать не хотелось от страха. Я делала мелкие вдохи. Тело непроизвольно затряслось. Под одеялом от этой шняги не спрячешься. Глаза открыть страшно… У него скрипучее дыхание.

Именно скрип сопровождал его движения.

Я чуть-чуть приоткрыла глаза, чувствуя, как напряглось всё тело.

Мне бы сдержаться, притвориться дохлой, но не сработает.

Заныла, с ужасом глядя, как у кровати висело в воздухе существо. Одежда порвана, пропитана какой-то гадостью… кровью, блин, пропитана! Порвана по подолу, истрёпана. Ног не видно. Зато руки длиннющие. Тощие мохнатые. На длинных пальцах когти, напоминающие ветки. Пальцы шевелились, скрипели… Демон звучно дышал.

Я открыла глаза, потея от напряжения, медленно, боясь сделать лишнее движение, прошлась взглядом по фигуре монстра. Тряпьё висело на широких костлявых плечах, как балахон на вешалке. Кожа такая белая, что светилась в темноте, и мехом покрыта частично. Морда похожа на олений череп, обтянутый кожей. В глазницах пустых теплился синий огонёк… Опять скрип, он улыбнулся. Пасть широкая, в ней очень острые клыки. Много! Множество клыков как иглы! С них капала слюна.

От улыбки морда демона исказилась жутко и страшно.

А ещё у него были оленьи рога. Но не роговые отростки, а ножи, самые настоящие с лезвиями. Демон выпускал рога, они лязгали, соприкасаясь друг с другом, и скребли по моему потолку, до которого четыре метра пятьдесят восемь сантиметров.

То есть это существо гигантское!

Чуть не обмочилась.

Рука монстра приподнялась. Демон перебирал пальцами. Когти изогнутые длиннющие нависли прямо над моим одеялом, вгоняя меня в животный ужас. Я ноги к себе подтянула.

Закричать сил не хватило, задыхалась, отползла назад, пока не уткнулась спиной в спинку кровати.

Адская лапища остановилась, не потянулась ко мне, продолжила перебирать пальцами…

Скрипели когти.

Я, как загнанная лошадь, дышала быстро и отрывисто. Заплакала от ужаса. Если бы не темень, если бы я не была так одинока…

Заорала от отчаяния и кинула из своей ладони в демона пламя.

Впервые такое получилось. Не ожидала от себя.

Демон пламя отбил, оно улетело в потолок. Я с кровати сбежала, с истерикой кинулась к окну. Вереща, дёргала за ручки, обернулась…

Его не было.

Всё равно окно открыла, чтобы проветрить. И решила, что спать буду с открытым, на всякий случай.

Задыхалась, подвывала и сжималась всем телом.

– Сука, – рыдала я, – я тебя выловлю, скотина, будешь меня пугать!

Со двора доносились голоса жильцов дома и звуки машин.

Это тварь что-то хотела от меня. Демон не просто так приходил. Поймать надо, потому что спросить, когда эта ебанина нависает, не могла, страшно!

И посоветоваться не с кем.

Подошла к кровати и, вглядываясь в коридор и кухню, взяла с края свой телефон. Набрала отца.

Он самый старший в клане, он немного колдовал, а может, много… Почему он так со мной? Я ж без поддержки.

– Мы уже разговаривали, что ещё? – рявкнул Марк в трубку.

– Ко мне в квартиру ходит демон.

– Перешла на наркоту?

– Папа, я серьёзно!

– Ты хоть знаешь, кто такие Демоны?

– Это такая длинная заштатная хуйня, которая летает над полом и скребёт рогами мой потолок.

Он бросил трубку, а через сорок минут ко мне в квартиру позвонил нарколог.

******

Достав телефон, я открыла сообщение от Снежаны. Эта неугомонная вместе с сестрой Жаннкой помешались на Михаиле Васильевиче Симаргле и выслали мне его фото. Где только нашли, похоже, дядя Миша был не в курсе, что его снимали.

Сфоткали раз двадцать.

А наколотая Кира, по счастливой случайности, брала курсы психологии. Да, вот с такой внешкой: пирсинг, выбритые виски, наколки по всему телу, и тоннели в ушах, она мечтала людям мозги вправлять. Ржала с неё, но понимала, что Кира не пустышка.

– Кирка́, глянь на мужика, можно что-то по внешности сказать? Так, навскидку, – я сунула ей экран телефона.

– Что по внешности в наше время можно сказать? Только догадываться, – философски рассуждала Кирка.

– Догадайся по фотке, что за чел.

Кира пригляделась к экрану моего телефона, нахмурила пробитые чёрные брови.

– Вау! Гедонизм не для нас! Бойцовская порода, – сладострастно выдохнула она. – Смотри, какие у него тени под глазами, твёрдый мужик. Волевой, потому что желваки в тонусе, сквозь бороду даже видно. Видно, что фото сделали случайно, а у него рот сжат, может и зубы– это хищническая замашка. Познакомь!

– Дядя Миша зовут, – рассмеялась я. – И, похоже, мы его полностью рассекретили. Похож на шпиЁна?

– Похож на отца моих будущих детей, – Кира не отдавала мне телефон, пока шли вместе к декану. – Мне такие нравятся. Вот это мужчина! Смотри, какие у него руки, обалденные пальцы!

– А пальцы к чему? – усмехнулась я, глядя, как Кира пересылает себе фото Симаргла.

– Это к толщине и длине члена.

– Бля! Ёба! – рассмеялась я.

– Яровит! – орала моя преподавательница по мировой художественной культуре на весь коридор. – Что за слова?!

– Фольклор, Янина Янусовна, – мы с Киркой пригнулись и сквозь толпу поспешили свалить.

Завалились мы с ней к декану. Если что, мы отличницы. На старосту внешкой не тянули. В целом, староста наш, весёлый парень, тоже неплохо учился, деловой, к нам всегда за поддержкой. В отличие от многих преподов, декан факультета с погремухой «Отец Фёдор», никаких претензий к нашему внешнему виду не предъявлял.

– Практика студентов является обязательной частью основной образовательной программы подготовки студентов философского факультета, – бухтел отец Фёдор. – Вам несказанно повезло, девочки. За успеваемость едете в Санкт-Петербург.

– Это называется «повезло»?! – выкрикнула я, глядя на декана сквозь розовые стёкла своих больших очков. – По основам детерминизма, раз мы хорошо учимся, мы должны получать самое лучшее.

– Видимо, не совсем хорошо учитесь, раз используете такие термины, казуистка Яровит, – хмыкнул отец Фёдор.

– Что сразу обзываетесь?

– Это наказание, – скривилась Кира, и звякнули кольца на её бровях, что съехались вместе.

– Практика направлена на приобретение ваших практических умений и навыков по культурологии. Музеи и частные выставочные залы предлагают на их базе лучшим ученикам нашего факультета пройти «Музейную практику», – быстро брюзжал декан и, казалось, засыпал.

– Они хотят на халяву работников найти на лето, – сказала я. – Мне пофиг, меня батя не отпустит из города.

– Кира?

– Музейно-выставочная деятельность и арт-бизнес? – задумчиво произнесла Кирка.

– Именно.

– Ставьте меня со старостой, я хочу с ним поближе познакомится для плодотворной сдачи диплома в следующем году.

– А как же обалденные пальцы? – хмыкнула я.

– Со старостой точно у меня срастётся, а с таким мужиком вряд ли.

– Это ты мне сейчас чирикнула про свой комплекс неполноценности? – хмыкнула я. – У тебя есть личная аффирмация?

– Нет, а у тебя? – покосилась на меня Кирка.

– Я – царица, и мне пофиг!

Она заржала. Отец Фёдор что-то писал, даже не обращал на нас внимания.

– Приглашай сегодня ко мне дядю Мишу.

Вообще мне крупно повезло, что я встречалась с Игорьком. Он меня с философского факультета очень серьёзно мёртвым грузом на грешную землю опускал. Та же Кирка, могла общаться только со своими, и в психологию ушла не случайно, ей самой помощь нужна, а она придерживалась теории… Короче говоря, она молодец. Сама себе помогала.

На этом и расстались, я опаздывала на лекцию. Уже в опустевшем коридоре у меня по телу пробежали мурашки, я ответила на звонок Михаила раньше, чем заиграл рингтон.

– Тея, здравствуй.

– Ну, привет, дядь Миша.

– Слушай, если ты куда-то со своим парнем поедешь, предупреди.

– А ты меня не кинешь, не подставишь?

– Нет.

Сказал и бросил трубку. Убрала телефон в карман, смотрела, как по коридору в мою сторону спешил улыбчивый Игорёк.

– Кисунь, у нас пару отменили!

– То есть я должна прогулять? – вздохнула устало.

Не давал мне мой малыш посещать лекции. А я ведь действительно хотела стать самой лучшей, чтобы родителям угодить… Чтобы узнали, как я старалась для них. Но в момент, когда выбор вставал между угодой родакам, которые меня ни во что не ставили, и красивым сексом с любимым парнем, я предпочитала последнее. Часто это делала, а жизнь моя не менялась. Родителям плевать, ходила я на лекции или нет. А Игорёк… Он живой, любящий, нежный и всегда рядом.