Текст книги "По ту сторону человечности. Сирота"
Автор книги: Татьяна Бладвелл
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 2
После происшествия в Храме Люся была отстранена от походов в него. Каждые десять дней она оставалась одна в приюте и бродила по классным комнатам и по спальному залу.
Наступил месяц Снежный – первый месяц зимы. Всё вокруг покрылось снегом, а в помещениях стало холодно – директор экономил и на дровах. В одну из своих одиноких прогулок по приюту Люся нашла дверь, закрытую занавеской, мимо которой ходила, не замечая. Немного поколебавшись, она всё‑таки открыла её и обнаружила крошечный чулан с круглым окошком, полки которого были заставлены множеством похожих книг. Приглядевшись к корешкам, Люся поняла, что это учебники. География, биология, алхимия, математика… Её взгляд упал на книгу с оторванной обложкой. Она аккуратно вытащила её и изучила. Это был учебник магии, «Магия сплошных сред» – было написано на первой странице. Автором значился магистр Манфейн. Что такое сплошные среды, Люся не знала, но поняла, что этот том – её шанс изучить магию, и что книгу надо прятать от всех. Похоже, что в этом чулане хранились учебники, отвергнутые Валентином Сидоровичем, как неподходящие для юных девушек. И совершенно случайно среди них сохранился один том по магии. Люся подумала, что остальные подобные книги директор наверняка сжёг.
Люсе везло. Каждый раз, когда все уходили в Храм и запирали её одну, она пряталась в найденную каморку и изучала учебник магии. Он был невероятно сложным, и иногда она плакала от того, что не понимает, что там написано. Девочка решила переписать себе весь учебник в тетрадь, чтобы лучше разобраться, что там написано, но это не помогало. Иногда Люся читала другие учебники, но никакой не привлекал её так, как «Магия». Иногда она забрасывала совсем своё занятие и не ходила в каморку месяцами, отчаявшись понять хоть что‑то в этом томе.
Так пролетел год. Люся почти ничего не понимала в своей книге, но могла цитировать оттуда куски, так подробно она изучила этот единственный учебник. В нём не было никаких понятных ей способов применить магию, а те, что приводились, как будто были недостаточными, – ей не хватало начальных знаний. Несмотря на это, она продолжала с отчаянным упорством перечитывать страницу за страницей.
В одну из лютых зим из‑за холода и инфекции в приюте началась эпидемия. Ночью Люся лежала в своей кровати без сна. Она переживала, что Лике, тяжело заболевшей и переведенной в другую комнату, станет совсем плохо. О печальном исходе болезни она не думала. Из девочек приюта заболели почти все. Люсю зараза не брала. Она встала с кровати. Холодный каменный пол морозил босые ноги, за окном неслась вьюга. Девочка прокралась к выходу из спальни. Все спали, некоторые тяжело кашляли во сне.
Люся прошла по коридору и поднялась на второй этаж. Тут было не так холодно и деревянный пол казался теплым. Пугаясь темноты и тишины, она прошла мимо закрытых классных комнат в отдельную спальню для тяжело больных. Там сейчас находилась одна Лика. Она не спала. При свете стоящей на подоконнике свечи её лицо казалось совсем бледным и каким‑то уставшим, тонкие и прозрачные руки лежали на одеяле. Она закашлялась, когда вошла Люся и присела на край кровати:
– Как ты?
Преодолев приступ кашля, Лика ответила:
– Плохо. Холодно, и дышать совсем тяжело.
Люся забралась под одеяло и обняла подругу в надежде, что сможет согреть её своим теплом.
– А ты как?
– Я ничего. Вчера Алла Николаевна опять ругалась на мои неаккуратные стежки. А Василий Петрович сказал, что я совершенно ничего не понимаю в истинной вере.
Лика засмеялась и снова закашлялась.
– Как ты думаешь, кем мы будем, когда вырастем?
– Я буду магом, а ты – знаменитой ученой и у нас будут свои дома. И мы станем богатыми.
– Обязательно так будет, – ответила Лика.
Девочки разговаривали, пока не заснули.
Наутро тишина опустилась на окружающий мир, покрытый толстым снежным одеялом. Люся проснулась от холода.
– Лика? Лика!
На крик прибежала медсестра, приглашенная для лечения больных детей, она спала в соседней комнате. Женщина посмотрела на Лику и накрыла её лицо простыней. Люся плакала и никак не могла успокоиться, все мысли у неё перемешались. Медсестра обняла девочку. Та долго в оцепенении стояла рядом с постелью умершей, не желая уходить. Казалось, вот сейчас Лика проснется и скажет что‑то ободряющее, скажет, что Люся обязательно станет магом. И вместе с тем она понимала, что уже ничего нельзя изменить, и что судьба жестоко отобрала у неё единственную подругу.
– Не плачь, – утешала её медсестра. – Лика в объятьях Богини-Матери, её душа в лучшем из миров.
Похороны Лики состоялись в солнечный и морозный снежный день. Мерзлую землю раскопали на маленьком кладбище возле Храма за пределами защитного круга. Люся смотрела, как гроб с подругой опускают в яму, и мысленно пообещала ей, что обязательно станет магом, чего бы это ни стоило.
После похорон Люся стала ходить вместе со всеми к Храму, но проводила время на этом маленьком кладбище. Она приносила Лике цветы и разговаривала с ней. Теперь Люся чувствовала себя совсем покинутой.
В одиночестве и среди спрятанных книг летели месяцы.
Однажды летом, во время прогулки воспитанниц в город, она увидела афишу на заборе недалеко от центрального рынка: «В большом шатре на рынке проходят вступительные экзамены в школу магии острова Нир». Люся оглянулась, сердце забилось в груди, как тонущая кошка в мешке. Она боялась и подумать о том, чтобы сбежать, и при этом не могла не сделать этого. Люся подумала о Лике. Рынок был рядом, а учительница шла впереди, не оглядываясь. Девочка шла последней, никто из учениц никогда не хотел идти с ней в паре. Она отстала от колонны чуть‑чуть, затем ещё чуть‑чуть, а потом развернулась и бросилась бежать к рынку.
С колотящимся сердцем девочка вбежала на рынок. Тут была толпа и пришлось перейти на шаг. Большой синий с золотом шатёр Люся увидела сразу, он стоял в центре площади, недалеко от торговых рядов. Пробравшись к шатру, она с трепетом заглянула внутрь. Шатёр оказался разделен на две половины. На одной из них, видимой девочке, стояли деревянные лавочки и сидели несколько человек – дети с родителями. Другая была скрыта тяжёлой портьерой. Она зашла внутрь и несмело спросила:
– Кто последний?
Приличная дама в розовом платье с белыми кружевами отозвалась, и Люся села на лавку, ждать свою очередь. Через некоторое время из‑за портьеры вышли низенький, пухлый мужчина и такой же пухлый мальчик, который плакал. Мужчина ругался.
– Ты бесполезный и тупой, я знал, что у тебя ничего не получится!
Мальчик заплакал ещё горше.
Люся почувствовала, что у неё голова кружится от страха. Что там спрашивают? Будут ли ругаться принимающие экзамен? Что она будет говорить?
Тем временем люди, ждущие своей очереди, проходили за портьеру и выходили. Кто‑то быстро, кто‑то сидел долго. Пришла очередь дамы в розовом с дочерью. Люся вцепилась в лавку обеими руками. Она – следующая.
Вышедшая из‑за портьеры девочка плакала. Дама утешала её, гладя по голове.
– Не переживай, к следующему году обязательно подготовишься лучше.
Люся сползла с лавки, отодвинула портьеру, не чувствуя рук, и сделала шаг вперед.
– Входите, входите, – доброжелательный голос приглашал её внутрь.
Она не сразу разглядела длинный стол, за которым сидела приемная комиссия из четырех человек. Люся прошла к стулу, стоящему напротив комиссии, осторожно села и кинула взгляд на людей, перед которыми очутилась. Справа сидела молодая женщина с длинными каштановыми волосами, красиво струящимися по плечам и спине. Дальше сидел старец с прямой спиной, длинной белой бородой и добрыми ярко‑голубыми глазами. Рядом с ним сидела старушка с морщинистыми щеками и такими же как у старца белоснежными волосами. Она внимательно и без улыбки смотрела на Люсю. Сидящий слева мужчина имел странные глаза: один глаз у него был черный, а второй – почему-то зеленый. Черные волосы с широкой волной собраны в хвост. Лицо было бы красивым, если бы не выражение глаз, которое делало лицо мрачным и даже пугающим. И этот мужчина смотрел на девочку с каким‑то странным выражением смеси растерянности и ужаса. Он переглянулся с сидящей рядом старушкой, и они оба уставились на Люсю. Тем временем старец представился девочке:
– Я глава комиссии, Валкойн Власович Белов. Мы с коллегами посмотрим, на что вы способны, и примем решение о том, подойдете вы нам или нет. А кто вас сопровождает?
– Никто, – ответила Люся. – Я сама пришла.
Валкойн Власович на секунду растерялся, но быстро взял себя в руки:
– Что же, давайте посмотрим, что вы умеете. Зажгите эту свечу.
Девочка покраснела, глядя в пол. В «Магии сплошных сред» ничего не было о том, как зажигать свечи. Старший из комиссии погрустнел.
– У вас есть гримуар? – спросил он.
Девочка испуганно покачала головой, глядя в пол. Она не знала, что это такое.
– Ну что‑то же вы умеете?
Люся залилась слезами, несмотря на попытки их сдержать. Ей было стыдно. Она хотела процитировать что‑то, что помнила из своей книги, но мысли разбежались, а в горле стоял ком, так что не могла вымолвить ни звука. Наконец Люся смогла прошептать:
– Я читала «Магию сплошных сред».
Валкойн Власович явно удивился.
– Что же вы вынесли оттуда?
– «Эфирная решетка кристалла может принимать различные упорядоченные правильные формы, что приводит к тому, что записанная магическая информация стабилизируется и создает возможность хранить её практически неограниченно долго».
– Вы понимаете, что означает эта фраза? – спросила женщина справа.
– Да… То есть нет. Не совсем… – Люся не знала, что это значит.
– Это значит, что на кристаллы можно записывать заклинания, и они будут работать долго, – объяснил мужчина с черным глазом.
Люся взглянула на него и поскорее отвела глаза.
– Мне кажется, достаточно, – сказал Валкойн Власович. – Мы посовещаемся минуту и сообщим вам результат, посидите здесь.
Он достал из кармана небольшой шар из белого камня, над камнем появился какой‑то текст из светящихся букв. Валкойн Власович выбрал одну строку, и вокруг стола комиссии возникла завеса, словно сотканная из потоков воды. Звуки от стола комиссии исчезли. Люся сидела в тишине, понимая, что наверняка провалилась. Но какая‑то надежда всё равно держалась внутри, цепляясь за душу своими щупальцами. Девочка наблюдала за комиссией. За завесой явно шел эмоциональный спор, она видела, что участники комиссии как будто ругаются друг с другом. Мужчина с черным глазом что‑то горячо доказывал остальным. Старушка кивала, Валкойн Власович спорил. Женщина справа только прислушивалась, но ничего как будто не говорила. Ожидание казалось Люсе бесконечным. В какой‑то момент совершенно внезапно завеса исчезла и появился звук.
– Мы с коллегами посовещались, проголосовали, и, к сожалению, вы не приняты. Очень жаль. Приходите в следующем году, когда освоите практику. И найдите себе гримуар.
Люся не могла ни заплакать, ни что‑то сказать. Она только кивнула и покорно вышла. В середине второй половины шатра остановилась, и подумала, куда ей идти теперь и что делать. Точно не возвращаться в приют. Вдруг залетела ужасная мысль, что можно спрыгнуть с утеса в море и умереть, но она отогнала её от себя. На лавочках сидели новые дети, ждущие своей очереди. Люся уже двинулась к выходу, когда услышала возглас:
– Цесси?
Девочка медленно обернулась. Руки похолодели от чего‑то, а в груди возник огромный холодный шар. Она увидела, что на неё смотрит тот самый мужчина с глазами разного цвета. Он был высок, строен и с красивыми тонкими кистями рук. Черная рубашка вышита серебром. Мужчина был взволнован и пристально смотрел в лицо Люси. Девочка замерла, как перед хищным зверем.
– Князь Иван Иванович Рутвенов, – мужчина склонил голову в полупоклоне.
– Я – Люся Иванова, ваша светлость.
Девочка вежливо присела с поклоном, как её учили на уроках этикета.
– Ты уверена? У тебя нет другого имени? Где ты живёшь?
– Я из приюта «Луч солнца».
При этих словах выражение лица князя изменилось с взволнованного на какое‑то злое. Люся испугалась и, глядя в пол, добавила:
– Настоящего имени у меня нет. Это дали в приюте.
– Я должен принимать вступительные. Ещё час. Подожди меня здесь, никуда не уходи, обещаешь?
– Да, ваша светлость, – Люся и не думала противоречить князю.
Она покорно села на лавку, а мужчина исчез за портьерой.
Люся сидела, почти не двигаясь, и в её голове колоколом отдавалось имя Цесси. Ей казалось, что вот‑вот всё вспомнит, кто она на самом деле. Ей грезилось, что слово «Цесси» повторяется на разные голоса у неё в памяти – мужские, женские, старческие. Это её имя, наверное! Она так погрузилась в свои мысли, что не сразу сообразила, что происходит, когда чья‑то рука её грубо схватила за шиворот и потащила к выходу из шатра.
– Мелкая дрянь! Сбежала! Мы тут мечемся, её ищем, а она сидит! – шипела Люсе на ухо распорядительница.
– Мне сказали ждать!
Она пыталась вырваться, но женщина держала её крепко.
– Прекрати нести чепуху, кому ты нужна? Сейчас же отправишься в кабинет директора. Он решит, как тебя наказать.
Девочка сжалась, и слезы катились из глаз, пока её тащили по улице обратно в приют.
Глава 3
Люся стояла в центре кабинета директора, ощущая свою беспомощность и уязвимость. Она знала, что директор наслаждается её страхом, потому старалась спрятать чувства подальше, но понимала, что не справляется с этим. Если показать страх, он начнет издеваться, запугивать и говорить, что сейчас по‑настоящему покажет, чего следует бояться. Девочка с содроганием смотрела, как он замачивает в ведре с соленой водой розги:
– Ты – маленькая непослушная тварь. Из тебя надо выбить всю дурь, тогда ты не будешь больше убегать. Такие, как ты, заканчивают свою жизнь падшими женщинами, нищенками и грязью под ногами приличных людей. Поэтому сейчас я тебя поучу уму‑разуму. Такие, как ты, понимают только розги. Это ради твоего блага. Великая Мать велит наказывать непослушных детей и не прощать проступки, иначе душа после смерти попадет в Бездну и будет страдать там вечно. Пусть твоё тело будет болеть, но зато твоя душа будет спасена. Закатай рукава, вытяни вперед руки и держи их прямо!
Директор вытащил из ведра один прут и хлестнул им так, что воздух просвистел под движением. Люся покорно вытянула руки вперед. Она знала, что, если опустить руки от боли, казнь продлится дольше. Было важно выстоять, делать виноватый вид, но при этом не бояться и не плакать. От того, что директор этим наслаждается, в душе Люси росло отвращение, словно она увидела Валентина Сидоровича покрытым червями.
Дверь в кабинет директора неожиданно так сильно распахнулась, что ударилась о стену. Люся не обернулась, только вздрогнула от резкого звука. Зато обернулся Валентин Сидорович. Он издал какой‑то пищащий звук, вытаращил глаза и попытался спрятать розги за спину. Люся, удивившись выражению лица директора, оглянулась. На пороге стоял тот самый князь Рутвенов, попросивший её подождать в шатре. Князь почти вбежал в комнату, и, взяв директора за грудки, сильно тряхнул его. Голова Валентина Сидоровича качнулась, а Люся, испугавшись такой внезапной перемены, опустила руки и в одно мгновение спряталась за массивное кресло для особо уважаемых гостей директора.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
