Текст книги "31 ноября (СИ)"
Автор книги: Татьяна Berd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 22. Операция
Лена очнулась от тревожного и выматывающего сна. Живот так и болел, она не могла толком двигаться, любое движение вызывало боль. “Еще жива”, – устало подумала она. Проведя рукой по ноге, она почувствовала, что ее брюки влажные, посмотрев на ладонь, девушка с ужасом поняла, что это кровь. Богданов, ударив ее вчера, что-то повредил внутри и сейчас это кровоточило похоже. Лампочка начала мерцать тусклым светом, “Видимо скоро погаснет. Будет совсем темно, а в темноте можно и с ума сойти. Наверное, это даже и к лучшему, не поймешь, что происходит,” – Лена шептала вслух весь этот бред, погружаясь в дремоту и возвращаясь вновь.
Дверь открылась и вошел Богданов, Лена даже не посмотрела на него. Он молча подошел к ней и присел на корточки, заглянул в лицо.
– Ну что, дочь, будем подписывать или как? – ласково спросил он.
– Ты хоть скажи, что подписываем? – еле прошелестела Лена.
– Наследство твое переводишь в мое полное владение, – хмыкнул он. – Тебе же на том свете деньги ни к чему.
– Наследство мое, – безучастно произнесла Лена, – нет, пап, пусть оно моим и останется. – Собрав последние силы, она плюнула ему в лицо.
– Ах ты, сука! – взревел Богданов. Он без разбора начал бить девушку, ему уже было все равно куда наносить удары. – Значит, ты сейчас сдохнешь! Леша, – заорал он, – попрощаться не хочешь со своей бывшей возлюбленной? – он хохотал в голос. – Она сейчас к праотцам отправится.
– Ты ее сильно отделал, – брезгливо ответил Королев, входя в комнатку, – лицо бы хоть не трогал пока. Мы бы с Симой поколдовали бы над девкой, а сейчас на что она нам такая. Со второй что? – спросил он у Богданова.
– Сейчас с этой закончу и закопаем вместе. – Богданов обошел Лену, как будто прицеливаясь.
Девушке уже было все равно, не было ни отчаяния, ни страха. Только жалость от того, что она не увидит больше Вадима, больше ничего не волновало ее в этом мире. Сквозь пелену она увидела, как отец занес ногу для удара и ее накрыла тьма.
Она не слышала выстрелов, прозвучавших где-то наверху в доме и не увидела, как ее ненавистный папаша, получив тяжелым ботинком в спину упал лицом вниз, расквасив свое холеное лицо.
– Ну что там? – спросил Струков по рации. Он стоял у своего автомобиля и руководил операцией.
– Тут всё, – прошипела рация.
Вадим, не вытерпев, вышел из машины и слушал рацию, боясь дышать. Наконец рация ожила и зашелестела, и Вадим услышал то, что больше всего боялся услышать.
– Товарищ подполковник, тут два трупа, мужской и женский, – прошуршал доклад.
Леший посмотрел на Вадима и гаркнул:
– Кто?
– Не знаю, сейчас вынесем.
Вадим бросился ко входу в дом, он не верил, что это Лена. Он не хотел в это верить. Отчаяние, охватившее его грудь, затмило все чувства разом. Он не видел и не слышал ничего вокруг. Остановившись перед входом, не мог сделать еще один шаг и очутиться внутри этого злополучного домика. Сделав усилие, Захаров почти уже шагнул, когда в дверях показался один из спецназовцев. Боец нес на руках, укрытую чьей-то курткой безжизненное тело его любимой женщины. Вадим, не помня себя, кинулся к ним.
– Отойдите, – рявкнул спецназовец и закричал кому-то, – Срочно. Ей нужна помощь. Она кровью истекает.
Лена жива! Все, что он сейчас мог понять. Она жива, но почему-то истекает кровью. Захаров быстро бежал за уносившим его Лену к дежурившей скорой мужчиной. Передав девушку врачам, боец повернулся к Вадиму и ободряюще сказал:
– Она жива, Вадим Николаевич, они спасут ее, – побежал в дом.
Вадим остался. Он смотрел как врачи аккуратно разрезают ей брюки, пытаясь понять, что с ней.
– Ребенок! – скомандовала женщина в белом халате. – Сохранять нечего. Ушибы сильные, надо срочно в больницу. Главное, чтобы внутренности целые.
– Как ребенок? – Вадима охватила ярость. – Она была беременна?
– Скорей всего, – пожала плечами врач.
– Я еду с вами.
Женщина строго посмотрела на Захарова. Но поняв, что не отделается от него, молча кивнула, и Вадим запрыгнул в карету. Включив мигалку, скорая выехала с участка и помчалась по проселочной дороге в больницу. Женщина, сделала укол.
– Надо кровь остановить, – пояснила она Вадиму. Тот мог только кивать. Он, не отрываясь смотрел на лицо своей любимой, оно было все в ссадинах и кровоподтеках.
– Ну же, милая, открой глаза, – молил он.
Но Лена пребывала без сознания.
– Успокойтесь, – спокойно и твердо сказала женщина в белом халате. – Все будет хорошо. Сейчас доберемся до больницы, ей займутся лучшие специалисты. Они поставят ее на ноги. Лицо придет в норму, она по-прежнему будет красавицей.
– Лицо? – удивлено переспросил Вадим. – Мне главное, чтобы она жила. А там с лицом или без не важно. Вы сказали ребенок?
– Да. Судя по выделениям, у нее случился выкидыш, срок небольшой был. Надеюсь, обойдется.
– Обойдется? – Вадим был, как попугай сейчас.
– Конечно! – продолжая колдовать над Леной, ответила врач.
Наконец они въехали во двор больницы. Прибежали санитары с каталкой. Быстро переложив Лену на нее, грубо отпихнув маячившего Вадима, и бросились в здание стационара. Врач со скорой кивнув мужчине головой, предлагая проследовать за ней, пошла вслед за удалившимися. Как только Вадим вошел в приемный покой, в нос ему ударил запах смеси хлорки и лекарств. Он видел, как над Леной склонился мужчина в белом халате, светя ей в глаз, прислушиваясь к дыханию и что-то быстро командуя медсестре. Выражение лица доктора очень не понравилось Вадиму, он подошел к нему в надежде хоть что-то узнать от него.
Увидев приближающегося мужчину доктор спустил маску с лица и устало улыбнулся Вадиму.
– Здравствуйте, Вадим Николаевич, – протянул руку Захарову.
– Это вы? – выдохнул Вадим. – Марк Анатольевич, скажите, что с ней? – с мольбой спросил он.
– Вадим, – врач сглотнул. – Я сейчас тебе ничего не скажу, пока ее не обследуют, дальше будет видна вся картина произошедшего. Я лично буду заниматься ей и контролировать весь процесс. Извини, мне надо скорую отпустить. – Он указал на стул и добавил. – Подожди меня здесь.
Мужчина послушно кивнул. Он присел на стул и закрыл глаза. Если Леной будет заниматься Костиков, значит он ее вытащит. Он отца его вытащил после аварии и Лену вытащит. Марк Анатольевич был уже не молодым мужчиной с огромным опытом в медицине, в их области он считался лучшим хирургом, заведовал хирургическим отделением больницы, вел сложнейшие операции, вытаскивая людей буквально с того света, собирая некоторых по частям. Вот и Лену он точно вытащит.
У Вадима зазвонил телефон, звонил Борис.
– Ну что там? – волновался он.
– Без сознания. Ей Марк Анатольевич занимается. Значит все будет в порядке.
– Ну раз Костиков взялся, значит точно все будет в порядке, Вадим. Ты с ним пока не общался?
– Немного, он ушел, сказал ждать. У вас как там?
– Все нормально. Богданова взяли, – отрапортовал довольный Борис. – Эх, видел бы ты его. Поник. Хвост поджал, вся спесь ушла на нет. Их всех взяли.
– Два трупа чьи? – Захаров вспомнил этот шелест рации, произнесшей страшное слово “трупы”.
– Волкова и Измайлов. Последний случайная жертва. Убрали, чтобы просто не маячил. – Борис помолчал. – Я на счет Жени звонил в больницу. Пока ничего, но стабильно тяжелый. Врачи пока ничего не говорят, ждут сутки, они вроде как решающие. Я сообщил матери и отцу. Сейчас дежурят у него.
– Борис, реши тогда с ним все сам. Сколько чего надо, ну ты сам все знаешь. Я пока тут буду, потом не знаю куда.
– Может ко мне приедешь, дома будешь, как тигр в клетке метаться? – предложил друг.
– Нет, дома спокойней. Ладно, отдыхай. Ты не меньше меня устал.
– Мне Алевтину еще отпустить надо, – про девушку, оставшуюся в кабинете шефа напрочь забыли. А она до сих пор небось сидит там и трясется от страха.
– Хорошо, – устало улыбнулся Вадим, – освобождай и отдыхай.
Вадим отключил вызов и устало облокотился головой на холодную стену. Из кабинета приемного покоя вышла среднего возраста, полноватая невысокого роста женщина в белом халате и подошла к Вадиму.
– Мужчина, вы чего тут сидите? Кто вам разрешил? – строго спросила она.
– Костиков, – устало ответил Захаров. – Жду когда мне хоть что-то ответят.
– Ох ты ж, Господи, – всплеснула она руками. – Это вы с этой бедной девочкой приехали? – Вадим кивнул. – Хотите я узнаю у дежурной, что там у них? – она участливо взглянула на Вадима.
– Я буду вам очень признателен, – мужчина выдавил из себя улыбку.
– Одну минуточку. – Она быстро пошла, изображая бег, и скрылась в своем кабинете.
Пока Вадим ждал хоть кого-то, мимо прошли две молодые медсестры. Проходя мимо Захарова, они с внимание посмотрели на него, одна другой что-то шепнула на ушко и обе весело захихикали. В другой ситуации Вадим, что-нибудь ответил им, но не сейчас. Он так устал за эти дни, почти не спал, забывался на пару часов тревожным сном, и то ему снились одни кошмары. Ночевал у Бори, заходил в свою квартиру только для того, чтобы переодеться и все, не мог там долго находится.
Сквозь закрытые глаза Захаров услышал, как хлопнула дверь приемной. Медсестра наконец-то что-то узнала, и судя по взгляду пока ничего хорошего.
– Я дозвонилась до дежурной. Вашу девушку сейчас осматривают Марина Степановна и Марк Анатольевич. В сознание она пока не приходила. Как только осмотрят будут решать, что делать.
– Марина Степановна это кто? – как-то обреченно спросил Вадим.
– Гинеколог. Она очень хороший врач. – Женщина немного помялась и, все же решившись, добавила. – Я не знаю, как вам сказать. Но она потеряла малыша.
Вадим только кивнул, а медсестра с сочувствием взглянув на Вадима, молча ушла к себе. Мужчина опять закрыл глаза, он представил себе крохотного человечка, который мог бы родиться у них с Леной. На кого бы он был похож? Сердце с болью сжалось в груди.
– Захаров Вадим? – мужчина с болью смотрел на Захарова. Увидев, что тот открыл глаза, незнакомец подошел и протянул ему руку. – Егор Богданов, – представился он, Вадим протянул руку в ответ. – Пока ничего не ясно?
– Нет, я даже не знаю сколько уже прошло, – тихо ответил Вадим. – Она ребенка потеряла.
– Лена была беременна? – удивленно спросил Егор.
– Да, но думаю сама об этом не знала, иначе бы сказала мне, – Вадим посмотрел на Егора. Богданов-младший напоминал свою племянницу глазами, они были такими же зелеными, как и у Лены. Только волосы были светло-рыжими с легкой проседью. – Давно прилетел?
– Прилетели. Я с Артемом. – Егор сел на стоящий рядом стул.
Мужчины сидели молча, погрузившись каждый в свое. Ожидание тянулось долго и мучительно, минуты превратились в часы. Вадим не мог больше сидеть, он встал и начал ходить по коридору, нарезая нервные круги по больничному линолеуму. Он подошел к окну в конце коридора и глянул на улицу. Там валил снег. Крупные хлопья опускались на землю медленно, кружась и касаясь земли, взлетали вновь, покружив еще в воздухе, окончательно оседали на землю.
– Вадим, – его окликнул Егор.
Захаров повернулся от окна и увидел, что подошел Марк Анатольевич. Вадим быстрым шагом подошел к мужчинам и посмотрел выжидающе на доктора.
– Так, – протянул Костиков. – С девушкой все в порядке, гинекологи ее прооперировали, слава Богу мое вмешательство не понадобилось. Но она пока не пришла в себя. От болевого шока и всего пережитого похоже мозг отказывается включаться. Кто-то должен с ней побыть, поговорить с ней. Думаю, это поможет.
– Егор, ты извини, но пойду я, – Вадим посмотрел на Богданова-младшего. – Держи ключи, бери Артема и перебирайтесь ко мне.
– Вадим, иди к ней, потом решим. Мы пока в гостинице перекантуемся. Не до этого сейчас.
Вадим устало кивнул и пошел вслед за Марком Анатольевичем. Поднявшись на этаж, доктор распорядился выдать Захарову халат и две пары бахил. Вадим, нацепив сразу обе пары на ноги и накинув халат, с трепетом вошёл в палату к девушке. От увиденного на глазах этого сильного, уверенного в себе, повидавшего многое в своей жизни мужчины, появились слезы. Смахнув их рукой, Вадим шагнул к Лене и аккуратно погладил ее по руке.
– Вадим Николаевич, – Захаров не сразу заметил молодую женщину, находящуюся рядом с Леной и что-то поправляющую в капельнице. – Мы убрали остатки плода…
– Плода? – возмущенно переспросил он.
– Да, – невозмутимо продолжила она. Доктору было не привыкать к такой реакции людей, потерявших еще нерожденных детей, но, если они, врачи, начнут каждого пропускать через себя, от них самих не останется ничего. Поэтому еще учась в ординатуре, Марина Степановна уяснила, чтобы было легче, относится к таким случаям именно так, дабы не сойти с ума. – Все прошло отлично, но все ли вычищено, пока не можем сказать. Сделаем узи через день-два, будет точно понятно. Девочка, можно сказать, отделалась легко, – предупредив возмущение Вадима, врач продолжила, – с такими побоями, она вышла с наименьшими потерями. У вас еще будут дети. – Она посмотрела на Костикова и обратилась уже к нему. – Я пойду, Марк Анатольевич.
– Да, спасибо, Марина Степановна.
Женщина вышла, а Вадим, не отрывая смотрела на Лену, поглаживая ее по руке.
– Вадим, – тихо произнес Костиков, – Марина Степановна права, твоя невеста действительно легко отделалась. У нее нет ни одного перелома, только сильные ушибы, органы относительно целы, вмешательства не надо, будет долгий процесс восстановления, организм крепкий, молодой, она справится.
– А почему она назвала ребенка “плод”? – зачем-то спросил Захаров.
– Потому что мы обезличиваем вашу боль, чтобы не пропускать ее через себя и иметь трезвый рассудок. Марина Степановна сейчас пойдет к следующей, а потом еще и еще, Вадим, и, если она будет переживать за каждую, к концу смены ее можно будет саму выносить. – Вадим молчал. Доктор вздохнул и продолжил. – Вадим, мне тоже надо идти. Просто говори с ней. Это тоже помогает
Костиков вышел, и Вадим остался один на один с девушкой, которую он любил больше жизни и которую чуть не потерял.
– Лен, очнись, пожалуйста, – прошептал он. – Прости меня, малыш, что я тебя не уберег. Прости, что сомневался в тебе. Ты только оставайся здесь, не уходи туда. Я так тебя люблю, мне главное, чтобы ты жила, остальное не важно.
Вадим говорил и говорил, слова сами приходили к нему в голову. Он рассказал ей о своем плане, о том, что всегда смотрел на нее, она ему всегда нравилась и прочее, передавая ей все свое самое сокровенное.
Глава 23. Каток
Лена брела по какому-то полю. Изумрудно-зеленая трава плавно извивалась от равномерно дующего ветерка. Было странно, девушка видела, как колышется трава, плавно по чистому голубому небу плывут кипельно-белые облака, похожие на мягких пушистых барашков, но не ощущала дуновения ветра. Она не чувствовала запаха, и было абсолютно тихо, тишина была не звенящая, она была глухая.
Лена стояла посреди этого поля и не могла понять, где она, как тут оказалась и куда идти. Но нет ни страха или непонимания, только спокойно и тепло на душе.
– Иди сюда, – кто-то позвал ее, и девушка пошла на голос.
“Кто это?” – подумала она про себя. Но голос был такой приятный и мелодичный, что хотелось идти к нему, не просто идти, а бежать. И Лена побежала, легко отталкиваясь от земли, она взлетала и опускалась на землю. Это ее развеселило, она рассмеялась, отталкивалась снова и снова, пока не добралась до него.
Каток. Зловещий, черный, как сама ночь, он просто стоял неподвижно, светя своим фарами приятным зеленым светом.
– Что ты тут делаешь? – зло закричала Лена. – Что тебе от меня надо? Оставь меня в покое?
Она яростно накинулась на него, нанося удары кулачками и ногами. Каждый ее удар достигал цели, но девушка не чувствовала ни боли, ни холода металла, от ее ударов разносился глухой гул, но она не чувствовала ничего. Лена увидела, как от ее кулаков остаются вмятины на этой адской машине, каждая из них становилась светлей, постепенно окрашиваясь в белый. Она с неистовой силой начала мутузить ненавистный агрегат.
Лена остановилась только тогда, когда каток исчез полностью, растворился в воздухе. Вместо только что растаявшей машины стоял ее прадед и улыбался.
– Привет, внучка, – ласково сказал он. – Какая ты стала красивая. – Казимир смотрел на нее с любовью своими зелеными глазами.
– Это ты каток? – с ужасом спросила Лена.
– Нет, моя хорошая, – ласково промолвил он. – Я его только запустил, написав завещание, – дед грустно вздохнул. – Прости меня, моя маленькая. Я не хотел, чтобы так вышло.
– Дед, ты же умер, давно!? – она замолчала, закрыв глаза, хотелось плакать, но слез не было. – Это же значит, что и я тоже?
– Не совсем, – дед улыбнулся. – Слышишь он зовет тебя. Он тебя любит, и ты его. Ты так хочешь увидеть его и обнять. Иди на его голос, и ты обретешь счастье.
– А эта адская машина?
– Она больше тебя не потревожит. Ты уничтожила ее.
Казимир исчез, просто был и нет. Постояв немного, Лена услышала до боли знакомый голос.
– Девочка моя, вернись ко мне, – молил голос.
Лена не могла вспомнить, кому он принадлежит, но этот голос был таким родным и любимым, и девушка двинулась к нему навстречу.
– Я так тебя люблю, – продолжал шептать голос. Девушка чувствовала в нем боль и слезы.
“Почему он плачет?” – подумала она.
– Иди ко мне, на мой голос, иди ко мне, – продолжал шепот. – Я люблю тебя, моя девочка. Прости меня, я так виноват перед тобой.
Внезапно набежали тучи, и трава перекрасилась в серый цвет, Лене вдруг стало холодно. Но голос продолжал ее звать, и девушка шла, увядая босыми ногами в траве. Она становилась все более густой и вязкой, прилипала к ее ногам, делать каждый шаг становилось все труднее и труднее. Но Лена шла, с упрямым упорством переставляя ноги. А голос становился все ближе и ближе. Надо во чтобы то ни стало дойти до него, узнать кто ее зовет. Вокруг все почернело, и девушка уже не видела куда она идет и по чему ступают ее ноги. Закрыв глаза, она стала слушать только любимый шепот и идти к нему. Вадим ее любит и ждет. “Вадим, – осенило девушку, – это же он меня зовет”. Внезапно она увидела свет, закрыла и открыла глаза вновь, свет стал ярче и ощутимее. Открыв глаза вновь, она увидела перед собой полные любви и слез такие милые и такие родные пронзительные голубые глаза.
– Вадим, – еле шевеля губа, улыбнулась девушка. – Ты вывел меня.
– Не разговаривай, милая, не трать силы. Я позову врача.
Вадим выбежал из кабинета и столкнулся с одной из медсестер.
– Найдите, пожалуйста, врача, Николаева очнулась, – схватив худенькую невысокую девушку за плечи, затряс он.
– Конечно, конечно, – освободившись из цепких объятий мужчины, девушка развернулась и побежала в ординаторскую.
Вадим вернулся в палату, Лена лежала, уставившись в потолок. Взяв ее за руку, улыбаясь сквозь слезы, он пристально смотрел на такое любимое личико.
– Почему ты плачешь? – еле слышно спросила девушка.
– Любимая моя девочка, я так боялся за тебя, но сейчас ты со мной, это слезы счастья, – Вадим совсем не замечал их. Поцеловав ее исхудавшие пальчики, он смотрел в ее зеленые глаза, боялся – опустит руку, и она исчезнет.
– Так, – в палату вошел Марк Анатольевич. – Очнулись, моя хорошая. Давайте я сейчас вас посмотрю. Вадим отойди в сторону, не мешай мне делать осмотр, – скомандовал мужчине доктор.
Вадим послушно встал и отошел к стене, рассматривая все манипуляции Костикова и медсестры.
– Ну вот видите, Катенька, – довольно обратился доктор к медсестре, – что любовь делает. Выкарабкалась девушка. Дальше все будет хорошо.
– Когда меня выпишут? – тихо спросила Лена.
– Милочка, – хмыкнул Марк Анатольевич, – пока мы вас полностью не обследуем, вы от нас не отделаетесь. И гинеколог еще должен вас осмотреть, все ли вышло, чтобы ваша следующая беременность текла хорошо.
– Беременность? – удивленно зашептала девушка.
– Видимо вы не знали о своем положении. Да, дорогая моя, вы были беременны, срок небольшой, так что все обошлось. – Увидев, что Лена заплакала, попытался ее утешить. – Ну не надо расстраиваться, моя хорошая. Вы с Вадимом молоды. У вас еще все получится. Не расстраивайтесь. Такое случается и с вполне здоровыми людьми. – Доктор вздохнул, и обратился к медсестре. – Катенька, пойдемте к следующему пациенту.
Они вышли, Марк Анатольевич кивнул Вадиму и бросил на ходу:
– Через полчаса зайдите ко мне в ординаторскую
Захаров молча кивнул и подошел к Лене. Девушка беззвучно плакала.
– Малышка моя, не плачь, тебе нельзя. Давай ты поправишься, и мы вместе поплачем, – утешал ее мужчина. Девушка улыбнулась. – Вот так-то лучше. Сейчас главное тебе побыстрее поправится и вернуться домой. Без тебя так пусто дома.
– Домой? – удивленно прошептала Лена.
– Да домой, теперь мой дом – твой дом, – улыбнулся Вадим. – Я тебя не отпущу больше. Поправишься и сыграем свадьбу. Я очень хочу грандиозную пышную свадьбу. А ты? – Вадим тараторил без остановки, напряжение его покидало, и он расслаблялся, выплескивая поток слов. Лена молча улыбалась. – В конце концов я поймал подвязку уже больше года назад, нельзя провидение заставлять ждать.
– Подвязку? – улыбаясь, спросила Лена.
– Я тебе не рассказывал. Мы гуляли на свадьбе Лешего, я тебя с ним обязательно познакомлю, я теперь обязан ему по гроб жизни, ну и поймал подвязку у него, по приметам следующий женюсь я и вроде через год. Но год прошел, а я все в холостяках.
– Вадим, – прошелестела Лена. – Катка больше нет, я его уничтожила.
– Какого катка? – удивлённо уставился мужчина.
– Он катался по мне всю жизнь, а я его там уничтожила, сама, вот этими руками. Его прадед запустил, сам того не желая. Я его видела там, это он мне подсказал идти на твой голос, – Лена вздохнула, было видно, что она утомилась.
– Отдыхай малыш, лучше думай какое платье хочешь. Каток пропал. Теперь есть только ты и наша свадьба.
Лена улыбалась, она так боялась его больше не увидеть. И вот он сидит около нее, гладит ее, плачет. Он плачет, даже не замечая этого. Ее сердце было переполнено любовью к этому мужчине. Интересно, если бы ее жизнь изначально была другой, не запусти тогда прадед этот “каток”, встретились бы они когда-нибудь? Были бы вместе? Однозначно да, потому что он ее судьба, вторая половинка.
Вошла медсестра, она несла новое лекарство. Молча поменяв на штативе пузырьки, она улыбнулась девушке и промолвила:
– Мне надо вам сделать укол, чтобы вы поспали. Хорошо? Это не больно.
Лена кивнула. Медсестра, быстро проведя манипуляции, забрав пустой пузырек от лекарства, тихо попрощалась с Вадимом и удалилась. Лена почти сразу почувствовала, как начали слипаться ее веки, еще чуть поговорив со своим любимым, она погрузилась в спокойный исцеляющий сон.
Вадим, посидев немного около кровати девушки, пошел искать ординаторскую, чтобы спокойно поговорить с Костиковым. Комната врачей оказалась в противоположной стороне коридора, войдя в нее он увидел Марка Анатольевича, сидящего за столом и заполняющего карты пациентов.
– Уснула? – спросил доктор. Вадим кивнул. – Вадим, она сейчас проспит долго, можешь пока ехать домой, отдыхать. Вид у тебя измученный. С девушкой все будет хорошо. Как я уже говорил, физически она не сильно пострадала, главное не задеты внутренние органы. Синяки и ссадины пройдут, в конце концов шрамы сейчас убираются за пять минут. Так что не переживай, спокойно езжай к себе и спи. Тебе тоже надо выспаться.
Вадим послушался врача, вызвав такси, добрался до своей кровати, рухнул как был и провалился в глубокий сон. Первый раз за все эти чудовищные дни он крепко и спокойно спал.
