Текст книги "Брачный контракт, или Who is ху…"

Автор книги: Татьяна Огородникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

На том и порешили.

Таким образом, мероприятие было выведено из разряда светских и размещено в графу Business events, чтобы бабы не совали нос не в свои дела. Они особенно и не совали, то есть если только им не подсовывали их под самый нос.

Вика дежурно сгребла пачку корреспонденции, пришедшей утром на ее рабочий адрес. Ненужные газеты объявлений, глянцевые журналы, письма, конверты с приглашениями на сто вечеринок одновременно. Она вскрывала конверты в зависимости от их внешнего вида. Несмотря на то что была занята, иногда она все-таки позволяла себе посещать собрания бомонда, дабы не терять форму. С мужем Пашкой у Вики уже давно устроились отношения по типу УНАСВСЕНОРМАЛЬНОНЕЗАДАВАЙЛИШНИХВОПРОСОВ.

Оба понимали, что семья для них – святыня, куда ни в коем случае нельзя сливать плохое настроение, дурные эмоции: все-таки у них росли две обожаемые девочки-близняшки, и вообще – были выстроены планы на будущее. Словом, по принятым в тусовке меркам у них было все в порядке.

Конечно, эти двое уже давно вышли за рамки разговоров «я тебя люблю, а ты?». Тем не менее для широкой общественности Паша и Вика были вполне пристойной супружеской парой, которая регулярно появлялась в нужном составе в нужное время в нужных местах.

Вика ни капли не удивилась, увидев среди пригласительных билетов ангажемент на конкурс Show must go on. Она видела перетяжки в городе и рекламу по телевизору. Решив, что мероприятие заслуживает внимания, открыла конверт и достала впечатляющее приглашение. Особенно, наверное, впечатлился бы Мел Гибсон, вряд ли он видел такое в своей жизни. Потому что ему его не прислали.

На черном фоне золотыми буквами, с вензелями, с оттисками музыкальных инструментов (в основном саксофонов) и открытых женских ртов, явно символизировавших пение, было пропечатано предложение посетить шоу, которое, оказывается, проводила компания ее мужа.

«Зачем он прислал мне эти пригласительные, без официальных церемоний понятно, что я и так туда попадаю…»

Вопрос был несущественным, поэтому вечером, когда Паша пришел с работы, Вика без задней мысли спросила:

– Пашулька, а что это за шоу, которое вы устраиваете? Мне зачем-то передали на него приглашения, может, тебе нужно, я могу отдать. – За долгие годы совместной жизни Вика слишком хорошо изучила манеры Павлика и всегда могла уловить фальшь в выражении лица, в позе, в словах. В этом случае ничего ловить не пришлось. Это были просто показательные выступления на тему «Как надо врать, чтобы тебя застукали с первой секунды».

– Какие пригласительные, что за шоу? – Сквозь плохо сыгранное недоумение читались совсем другие мысли: «Ох, блин, как к ней попали эти гребаные билеты. Теперь эти бабы всех достанут!» Надо заметить, что образец билета Паша одобрил лично, он был очень горд тем, что приглашение получилось и тематическим, и со скрытым смыслом одновременно. Правда, продумывая дизайн, он не имел в виду, что билет, на котором красуются не по-детски раскрытые манящие ротики, будет проходить ОТК у супруги.

Паша очень не любил, когда у жены становилось такое лицо: мол, говори, говори, мне все с тобой ясно. Еще больше ему не нравилось, что из-за него у партнеров начнутся разборки в семьях. Но хуже всего было то, что ну никаким, никоим образом они не могли взять жен на тусовку. В таком случае она теряла всякий смысл.

Паша немного сник, но, собрав волю в кулак, попытался усыпить бдительность жены зевком, после чего сказал скучным голосом:

– Ну, я совсем запарился! Не шоу, а конкурс, типа «Мы ищем таланты». Можешь отдать, нам как раз не хватает мест. Или хочешь пойти? Мы-то в зале сидеть не будем. – Это была последняя попытка спасти положение без скандала. Он рассчитывал на то, что Викулька, как часто бывало, сошлется на занятость и откажется.

Она почти так и сказала, а именно:

– Знаешь, я на шоу пойти не смогу, у меня встреча в восемь, а вот на банкет поеду.

Павлик немного вспотел, это был именно тот поворот событий, который устраивал его меньше всего. Нужно было что-то делать. Вместо умных мыслей в голове услужливо проносились картины одна краше другой: в одном эпизоде Викулька, намотав на кулак длинные белые волосы Пашиной фаворитки, которая вышла в финал после первого же (питерского) тура, запихивала ей в рот саксофон, приговаривая с издевкой: «Саксофонистка, говоришь, певица начинающая, покажи-ка мне, как ты умеешь одновременно саксофонить и петь. Ты у меня милостыню просить будешь вместе со своим саксофоном! В подземном переходе на Казанском вокзале!» Надо отдать должное Вике: при ее крупном телосложении и своеобразном отношении к вопросу супружеской неверности воплотить эту ситуацию в жизнь ей не составило бы труда.

Другая картинка была еще хлеще: все каюты благородного меценатского водного лайнера заняты женами приятелей, полулежащих в декольте, бриллиантах и кокетливых зазывных позах и каждому заглянувшему в номер показывавших недвусмысленный знак в виде поднятого вверх среднего пальца, что означало: «Ну, как мы вас отымели?»

Нет, допустить такого глумления было нельзя. Паша припотел уже прилично, у него оставался последний, самый бедный шанс, который грозил нешуточным скандалом. Выхода не было, и он сказал такую дурацкую фразу, что Вике даже расхотелось продолжать разговор. Мало того: его лицо стало просто неприятным от усилия придать заведомому вранью видимость благородной правды. «Боже ты мой, столько лет врет, и всякий раз как впервые, хоть бы перед зеркалом порепетировал!»

– Знаешь, это не женская тусовка, там баб практически не будет, на банкет поедут только мужики, лучше займись своими делами.

Вика пошла в комнату, достала из сумки пригласительные и принесла их Павлику:

– Возьми, раз у вас проблемы с местами. И скажи своим секретарям, чтобы обращали внимание на фамилии, когда расписывают VIP-приглашения.

– Давай, не пропадут. – Отступать было некуда, уже можно было наступать, ведь последнее слово должно оставаться за мужиком.

В тот вечер они легли в разных комнатах.

Шоу должно было состояться на следующий день.

Вика хорошо знала, что такое шоу-бизнес, а живописные слова из приглашения вроде «победительницы предыдущих туров из пяти городов России» ей не надо было расшифровывать. Потому что Павлик на протяжении двух месяцев с завидной регулярностью летал по делам то в Питер, то в Нижний, то в Красноярск, то в Сочи, то в Ростов.

Возвращался, прямо скажем, изрядно потрепанный. Уставший, в общем.

Вика никогда не занималась отвратительными внутрисемейными изысканиями. Не оттого, что всецело доверяла супругу, а потому, что считала, что нужно воспринимать жизнь во всем ее многообразии, но, конечно, без фанатизма. Типа «У природы нет плохой погоды». И теперь она вовсе не расстроилась, когда Павлик без должной благодарности сгреб пригласительные себе в борсетку. У нее на завтра уже были альтернативные планы, нет худа без добра. Но демонстрировать овечью покорность она не собиралась. Честно говоря, ее реакция была показной, в душе она не переживала, ей даже было смешно от того, как потел Павлик, пытаясь выправить ситуацию и выйти сухим из воды.

На следующий день в обеденное время Вика договорилась встретиться с подругой, женой Павликова партнера.

Светка прилетела в кофейню раньше времени, причем с заплаканными глазами, и пустилась с места в карьер:

– Ну, ты представляешь, у нас и так все держится на честном слове, он просто задолбал меня своими разговорами о том, как мы плохо живем. Но мы хотя бы пытаемся что-то наладить, соблюдаем традиции, каждую пятницу ходим в ресторан, у нас семейные ужины, и это – свято. А тут он мне заявляет: извини, мол, завтра никуда не идем, у нас закрытая конференция, скорее всего допоздна. – У Светки аж дыхание зашлось, она глотнула воды. – Ну что делать, вся жизнь – под откос! Что за конференция такая – на всю ночь?

Вика не собиралась утаивать от подруги то, о чем знала вся Москва.

– Знаю я эту конференцию. Конкурс!

– Какой конкурс?

– Обыкновенный… Помнишь, они как подорванные ездили в командировки по пять раз в месяц?

– Ну да, на объекты…

– Можно и так сказать.

– Подожди, Котик, что ты имеешь в виду?

– Да телок они ездили отбирать для этого конкурса. Что-то вроде начинающих исполнительниц, которым дают возможность стать звездами эстрады, но перед этим, как водится, им нужно пройти ряд испытаний. – «Ряд испытаний» Вика произнесла загробным голосом и закатила глаза.

– Подожди, это про него по всему городу перетяжки висят? Это и есть конференция? Да нет, не может быть! – Светкино лицо отражало смятение, но злость одерживала верх над слезами.

– Что значит «не может быть», полгорода там будет, мужики-то все – точно!

– Так! Как мне туда попасть? Можешь достать билеты?

– Дурочка, ну что нового ты там увидишь, пусть себе развлекаются, давай лучше приколемся.

– Как это «приколемся»?

– Звони своему и говори: «Ладно, шагай на свою конференцию, а мне принесли билеты на Show must go on, я с девчонками иду на тусовку». Посмотрим, что скажет.

Светка была решительна и прямолинейна, поэтому тут же схватила трубку и выдала Максиму вышеозначенный текст.

Макс молчал минуты две. Света его не прерывала.

“Ты уверена, что идешь туда? – Не слишком интеллектуальный ответ после такого долгого обдумывания.

– А почему нет?

– Кто дал тебе билеты?

– Это что, так важно? Хочешь, пойдем со мной! – Светка держала линию и вместе с тем давала ему шанс реабилитироваться.

– Извини, Светик, у меня переговоры, я позвоню тебе ближе к делу, уточню, может, ты передумаешь. – Макс отключился.

– Нет, ты представляешь, он надеется, что я передумаю, а он пойдет! Какая скотина, животное, все им мало!

Светка весь остаток дня провела как тигрица в клетке. Считала каждую минуту и проверяла телефон пятьдесят раз. У нее был серьезный по нашим временам порок – она не переносила вранье. С правдой, любой, она могла совладать, перед враньем чувствовала себя беспомощной, потому что не знала, с чем ей бороться.

Макс позвонил около шести. Он не мог не пойти на конкурс, но и не мог пойти туда с женой – все-таки член отборочной комиссии.

– Ну, что решила? Идешь на шоу?

Светку прорвало:

– А ты, ты идешь на шоу? На гребаную выставку малолетних телок ты идешь? Или, может, лучше сходим с Ивановыми в ресторан, как у нас водится по пятницам, выпьем вина, поговорим, посмотрим телевизор и ляжем спать? Как тебе такая перспектива? Конфренцию придумал, как тебе не стыдно, хоть бы уж правду сказал, и то было бы лучше!

– Светик, ну успокойся, я совсем не хотел тебя обидеть. Это действительно мероприятие не для семейных пар.

– Не для семейных, а для каких, для несемейных? Что, разве такие остались в нашем окружении?

– Нет, я не это имел в виду, просто ребята просили, чтоб без жен, они будут там не одни, потом эта тусовка на корабле.

– Еще и на корабле? Это чтобы со всеми удобствами? Как в плавучем публичном доме? Конечно же с конкурсантками и организаторами? Случайно, не с вами ли?

– Что здесь такого, почему ты все так остро воспринимаешь, все едут, буквально все, кого ты знаешь.

– Все едут, а ты не поедешь! Или, если хочешь, езжай, но я устрою такое! – Какое «такое», она и сама не знала. Но произнесла очень уверенно.

Бог его знает, что вообразил себе Макс, может, подумал, что Светка пойдет торговать своим телом на Ярославское шоссе и принесет в дом кучу болезней (а у них все-таки ребятишки), или наберет полную ванну воды и залезет в нее при детях с включенным феном, или закажет пятерых альфонсов прямо в супружеское ложе, – одним словом, тяжело вздохнув, он произнес:

– Ладно, пошли в твой ресторан. Идите к девяти, я подъеду чуть позже, буду в офисе.

Светка ликовала. Она тут же позвонила Викульке и рассказала, как ей удалось победить зло.

– Бегу в салон, причешусь, сделаю макияж, буду в лучшем виде.

Вика искренне порадовалась за подругу.

В салоне Светка, как всегда, встретила кучу знакомых. В том числе милашку Танюшку, которая всегда пребывала в приподнятом настроении. К слову, муж Танюшки очень дружил с Максом и с Викиным Павликом. Обменявшись дежурными «как дела», девчонки опросили друг друга о цели посещения салона, в смысле кто куда собирается.

– Мы с Максом идем в ресторан, – не без гордости сказала Светка. – Через полтора часа он подъедет, пока посидим с Ивановыми.

– А мой пошел на какие-то ужасно важные переговоры по недвижимости. Сказал, там будут все, вплоть до АДМИНИСТРАЦИИ! – Она сделала большие глаза. – Сейчас ждет, когда освободится Павлик, а потом они вместе улетают на вертолете на какую-то редчайшую охоту. Правда, охота короткая очень – завтра к двум уже вернутся, я думала, твой с ними.

Светка промолчала. Лишний раз порадовалась, что отбила мужа от гулянки, еще и на всю ночь! Ну о чем они думают, эти мужики!

Ивановы уже сидели за столиком, когда Света, красивая и нарядная, появилась в дверях.

– По какому поводу праздник? – оценив Светин отличный вид и приподнятое настроение, осведомился Иванов.

– Просто хорошее настроение. – Она не стала вдаваться в подробности. Зачем лишний раз давать повод для разговоров.

Размеренное дружеское застолье началось. Иванов был подозрительно внимателен и заботлив, подливая Светке вина немного чаще, чем обычно. Более того, через полчаса было предложено перейти на водку. Иванов был близким другом Макса, поэтому Светик напилась в хлам уже через сорок минут после того, как переступила порог ресторана. Иванову пришлось самому отвезти жену друга домой и уложить в постель. От мысли помочь ей раздеться он после мучительных раздумий отказался.

А Вика в это время встречалась с приятелем за вечерним бокалом в интимном полумраке ночного клуба. Тот только что вернулся с официальной церемонии конкурса Show must go on. Кстати, к организации события Валера тоже приложил руку, глянцевые журналы пестрели рекламой шоу с его легкой руки.

– Знаешь, девочка моя, – сказал он, целуя Вику, – такое впечатление, что там была вся Москва. Кого только не встретил! Кстати, сидел рядом со Светкиным Максом. Он был какой-то хмурый и много суетился. Скажу тебе, что для такого мероприятия материал сыроват, могли бы, конечно, и посерьезней поработать. Впрочем, на корабле, может быть, кто-то раскроется.

Для справки

Ни одна участница конкурса не стала звездой, по крайней мере шоу-бизнеса. Только одной девушке удалось пристроиться back-вокалисткой к известному певцу по фамилии Глумидзе. Однако на совете директоров было принято решение проводить подобные конкурсы не реже одного раза в год. Цель та же: воспитание нового поколения талантливых молодых исполнительниц и подъем отечественного шоу-бизнеса.

Материальные активы

Если более-менее понятно, как работает нематериальный актив, давайте рассмотрим другой пример, несколько упрощенный, но довольно показательный.

Молодые решают начать совместную жизнь и приносят под общую крышу: он – кастрюли, сковороды и приборы (от мамы), а она – телевизор. Он разрешает пользоваться вилками, ложками и сковородками, а девушка, в свою очередь, беспрекословно позволяет ему смотреть свой телевизор. Сохраняя при этом в собственном владении каждый свои предметы, они вложили кто что мог в дело и с помощью этих активов создают нематериальное благо – семью. Все, чем обрастает семья после того, как люди начали, обнявшись, смотреть телевизор и регулярно садиться за общий стол, не может рассматриваться по частям, так как непонятен вклад каждого участника.

То есть: ты можешь зарабатывать, о’кей, делай, что у тебя получается, я могу кашеварить и рожать детей, это у меня получается лучше. Примерно так прозвучит высказанная вслух примитивная позиция объединения. Бывает наоборот – кроме «рожать детей», конечно, – но в любом случае по справедливости только телевизор и принесенная посуда могут быть забраны с собой после принятия решения о разводе. Все остальное подлежит честному разделу в соответствии с долями участия.

К сожалению, еще никому не удалось оценить, сколько могут стоить забота о здоровье, организация быта, рождение детей, исполнение супружеского долга, поддержка в печали и беде, организация похорон родственников, оформление интерьера и прочие бытовые мелочи. Правда, в далекой Америке довольно большая группа социальных экспертов и даже целый огромный институт работают над этим. Чуть позже мы попробуем со своей, ненаучной точки зрения помочь заморским ученым.

В наших условиях боевых действий примем за основную версию: если на берегу люди договорились о том, что один идет на фронт, а другой охраняет тылы, они оба занимаются бизнесом. Правда, случаются исключения, и фронтовики получают белый билет, а тыловикам приходится воевать на фронте, но исключения лишь подтверждают правила.

Итак, место жены и матери – это тоже бизнес, очень серьезный, в том числе затрагивающий самое ценное – заботу о здоровье членов семьи и воспитание детей.

О’кей, если это бизнес, а вы – работодатели, обеспечьте своим работникам спокойные условия труда. Ну, как бы вам сиделось на терках или простых переговорах, если бы каждые пять минут вам наяривали доброжелатели и сообщали: «Нам очень не хотелось бы вас расстраивать, но ваша сотрудница только что немного поработала на другого босса». Это адекватно тому, что она вытащила немного денег из вашего кармана, ребята. То же самое происходит и в нашем случае.

Ваш профсоюз половых услуг потребляет некоторую часть семейного бюджета, что в целом неприятно. Тем более неприятно, когда существенная часть бюджета задействована для обслуживания профсоюза. Правда в том, что, если такая убыточная структура в бизнесе существует и избавиться от нее нет возможности, это явление при видимой успешности полезного бизнеса должно тщательно скрываться от большинства акционеров, коими в данном случае являются жены и дети. Пусть даже миноритарными, но в силу их многочисленности могущими спровоцировать определенные неприятности.

Примечание (не угроза)

По сведениям из некоторых источников, компания Shell в 2004 году потеряла около 280 миллионов евро вследствие активизации пикетирования ее объектов партией зеленых. И это – всего лишь на нескольких точках.

Теперь пара слов для тех, кто знает, что такое инвестиции.

Подписывая инвестиционный контракт, люди, вкладывающие то, что они могут вложить, вправе с согласия партнеров оценить свою долю в денежном эквиваленте. Если эти инвестиции на этапе вложений в бизнес составляют 20, 30, 50 и так далее процентов, нетрудно догадаться, какова доля партнера на выходе. И инвестор не должен париться по поводу того, какую зарплату получает управляющий, даже если это соинвестор. Важен результат. Зарплата согласовывается советом директоров или инвесторов (в зависимости от устава), куда входят все, чья доля признана существенной (как правило, выше определенного процента). Не станем оскорблять мужчин присвоением почетного ранга управляющих совместным капиталом. Это просто пример того, как рассуждали бы они, оказавшись на нашем месте.

Конечно, бизнес женщин мог быть совершенно другим, когда бы они не умели рожать детей. С другой стороны, в настоящее время мы находимся перед лицом ситуации, когда количество желающих родить намного превышает количество желающих осеменить. И это несмотря на то, что осеменители работают без перерывов и выходных. В наши дни уже, наверное, более уместно со стороны мужчин говорить не «Давай родим ребенка», что все-таки накладывает какую-то ответственность, а «Не возражаете, если я вас осеменю сегодня вечером?». Зато честно. Можно представить себе, какой шквал звонков обрушится на любого самца, который разместит в СМИ объявление из двух слов: «Богат. Осеменю».

Новых законов на эту тему пока не ввели, предыдущие (мама, папа, я – дружная семья) – сильно устарели. Вероятно, закона о многоженстве нам осталось ждать недолго – вопрос думского большинства депутатов-многоженцев. По сведениям из определенных источников, цифра уже подкатывает к 49 процентам.

Наверное, было бы справедливо, если бы мужчины тоже могли беременеть и рожать.

Ни в коей мере не умаляя чувственных приятностей секса, для полноты восприятия представим себе, что продолжение жизни на земле не зависит от половой принадлежности. Мужчины и женщины, полностью контролируя ситуацию, рожают каждый сам по себе ровно столько детей, сколько могут себе позволить.

Секс остается таким, какой он есть, но зачатие происходит стихийно – шайба попадает то в одни, то в другие ворота. Иногда беременеют женщины, а иногда – мужчины. Причем кто забеременел и родил, тот и отвечает за потомство.

Наверное, тогда распределение материальных активов среди населения происходило бы совсем по другим законам.

Ну ладно, это все-таки из области фантастики.

Впрочем, иногда с некоторыми из нас происходят такие истории, которые впору описывать фантастам.

Издательское дело

У Антона была типография. Он очень любил говорить об этом и называл ее всегда «моя типография». Он мечтал, что в скором времени станет говорить «мое издательство». Быть богатым и самостоятельным, уважаемым и успешным, небрежно кивать охранникам, чтобы открыли двери, ездить на заднем правом сиденье бронированного «мерса», иметь красавицу жену и двоих маленьких ребятишек – это и был его, Антона, идеальный мир, который парень всеми силами мечтал создать.

Одна часть мира уже существовала. Это была жена Маринка. Может, конечно, он не с того начал, но, раз уж попалось такое счастье на пути, надо было хватать. Красавица, модель, не манекенщица (кстати, редкий любитель объяснит разницу между этими двумя уважаемыми профессиями – Антон мог!). Маринка как раз донашивала baby, вторую часть мечты Антона. Даже беременная, она была красива как богиня и чрезвычайно позитивна. Огромные голубые глазки, окаймленные длиннющими черными ресницами, с восторгом взирали на мир; желания что-то в нем изменить в любую сторону не было вообще, зато она часами могла просиживать у телевизора, занимаясь своими ногтями.

У Маринки не было проблем в жизни, она нашла себя, кажется, еще в момент рождения.

Она всегда пребывала в приподнятом настроении, любила Антона без памяти, никогда не желала большего, чем имела, и искренне сочувствовала его напряженному труду во благо семьи.

Тошка бился как мог, он был порядочным человеком, к тому же трудоголиком. Его небольшая типография была образцом прилежания. Все, кто трудился в ней, были преданы молодому хозяину и поговаривали о временах, когда станут сотрудниками издательства. Правда, их было не так много, всего пятеро, но всех объединяли честолюбивые амбиции и перспектива роста.

Или сам Господь посочувствовал рвению Антона, или, действительно, у него имелась деловая хватка, но только в один прекрасный день бизнесмен по имени Иосиф сам предложил парню заняться настоящим издательским бизнесом.

– Послушай, деньги у меня есть, но совершенно нет времени. Я тебя знаю, да и рекомендации у тебя бойцовские. Сделай журнал, только такой, чтобы всем башню снесло, а дальше посмотрим. Идеи – ваши, финансы – наши.

Антон, для того чтобы войти в дело на правах партнера, заложил квартиру, машину и дачу. Зато через два года он стал не последним человеком в издательском бизнесе и начал получать вполне приличные дивиденды. Антошка угодил в нишу, которая только начала развиваться и имела гигантский потенциал, он продавал хроники из дневников мировых звезд вместе с афишей развлечений и программой телепередач.

А Маринка тем временем родила второго ребенка и по-прежнему не могла налюбоваться на своего Тошку.

Семья стала только крепче, зря говорят, что деньги портят людей. Очевидно, не всех.

Они часто сидели вдвоем: она, подперев кулачком щеку, с широко распахнутыми глазами слушала Антона, который расписывал перспективы дальнейшей жизни. В дальнейшей жизни присутствовали: самолеты Falcon, вертолеты Schweizer, яхты Benetti, часы Choppard и колье Tiffany небывалой красоты в единственном экземпляре, изготовленные специально для нее, дома на Рублевке, виллы на Антибах, замки по всему миру и целый парк различных автомобилей – самый дешевый, кажется, был Bently, для поездок вдвоем, а представительский Maybach вполне годился для езды по городу. Маринка со своей стороны вносила в диалог последние новости о детях и родственниках. Им было так уютно вдвоем, что обоих переполняла уверенность, что они нашли друг друга для того, чтобы вместе встретить старость.

Антон не очень много времени проводил дома, он работал не покладая рук. Ему просто необходим был помощник, желательно из тех, кто начинал вместе с ним. Выбор пал на чернявого симпатичного Саню. Саня всегда держался с достоинством, был немногословен, тем не менее оперативно и толково исполнял поручения.

Правда, у него была репутация заядлого бабника, но никто никогда с девушкой его не видел. Наверно, из-за слишком броской внешности люди наградили его сопутствующими качествами. Саня отвечал за маркетинг, сам присутствовал на всех фотосессиях, был очень ответственным и почти всегда уходил с работы последним. При этом каждый день успевал заниматься спортом и одет был с иголочки. Он никогда не вел себя по-хамски с моделями, подчиненными и обслуживающим персоналом.

Именно Саня стал вице-президентом компании и, соответственно, правой рукой Антона.

С тех пор Тошке жить стало гораздо веселее. Саня оказался мастером снятия не только физического, но и морального напряжения.

Как-то раз Маринка затеяла очередные посиделки с Антоном в столовой – в последнее время они стали видеться еще реже, – и ей хотелось, как раньше, пообщаться с мужем. Впервые Антошка, сославшись на усталость, отказался от задушевной беседы. Правда, клятвенно обещал, что завтра она состоится.

Маринке очень хотелось сделать для него что-то особенное, она видела, что работа потихоньку доканывает мужа, в последнее время Антошка выглядел очень усталым и озабоченным, все время думал о чем-то.

«Надо разрядить ситуацию, пусть хоть дома отдыхает». И назавтра она создала наполненный романтическим духом антураж: накрыла стол арабской скатертью, поставила в ведро со льдом бутылку белого вина, зажгла свечи, потушила свет и привела себя в порядок. Впрочем, к ней эта фраза относилась меньше всего. Она всегда хорошо выглядела. Просто надела новое кружевное белье из «Орхидеи», платье с разрезом, чтобы видна была резинка от чулок, туфли на каблуках…

Антон не просто удивился, он впал в состояние шока, буквально осев в кресло. Маринка была довольна произведенным эффектом, но Антошка не обнял жену за талию, когда та, красиво изогнувшись, поправляла скатерть. Вместо этого он обхватил ее запястье и сказал:

– Мариночка, ты очень красивая, я очень люблю свою семью, но я хочу сказать тебе одну ужасную вещь и не знаю, как после этого ты будешь ко мне относиться.

– Да ты что, перестань, глупенький, я всегда буду к тебе хорошо относиться. – Она нежно взяла его лицо в ладошки. – Говори, что случилось? – Маринка никогда бы не поверила, что Антошка изменил ей или влюбился в другую женщину, но нехорошее предчувствие уже поселилось в ее чистой душе.

– Я – конченая скотина, предатель, грязный педераст, мерзкая тварь.

– Перестань, перестань, что случилось, скажи скорей!

– Я уже сказал. Я – педераст. Я люблю мужчину и сплю с ним, мне нравится его трогать и думать о нем по вечерам. Я не хочу женщин никакой красоты, передо мной проходят толпы красоток, но мне они не нужны. Мне нужен только этот человек, я хочу с ним жить.

– А как же дети? А я, как же я? – У Маринки было такое несчастное и растерянное лицо, что Антону захотелось прижать ее, как ребенка, и погладить по голове. Но он не был уверен, что это будет воспринято адекватно.

Не знаю, как любая другая женщина встретила бы эту ошеломляющую новость, но точно знаю, что некоторые предпочли статус жены неформала статусу жены беспредельщика. Из нетрадиционных, кстати, получаются неплохие друзья, с которыми всегда есть о чем поговорить.

Через полтора года никто не узнал бы в палаточной продавщице красавицу Маринку. Под прилавком всегда стояла початая бутылка водки с зеленой этикеткой, которую она отпивала прямо из горла, когда не было клиентов. Правда, мужики все равно предлагали ей «поговорить по душам». После каждого такого предложения у нее начинался нервный смех, и все думали, что она не в себе.

«Нет уж, пожалуй, обойдемся мы без ваших задушевных бесед, поужинаем дома – и спать, завтра рано на работу. Потом как-нибудь, потом…»

Потоки

Так вот, давайте не будем разбирать руины некогда благородного института, который первоначально все-таки служил созидательной цели, а просто попробуем проанализировать причины того, почему беспредел стал синонимом прогресса и почему все, участвуя в этом, дружно предпочитают делать вид, что ничего особенного не происходит.

Уж если идти от истоков,

то для справки

Библейской заповедью в вопросе брака является принцип его нерасторжимости, изложенный евангелистом Матфеем так: «…они уже не двое, но одна плоть». Библия называет браком такие отношения между людьми противоположного пола, когда они свободным образом решили и заявили перед свидетелями о своем намерении всю жизнь хранить друг перед другом верность, любовь и попечение. Согласно Книге Бытия (2:24), брак имеет социальную («оставит»), эмоциональную («прилепится») и физическую («одна плоть») стороны. При этом духовное измерение такого союза двух личностей намного превосходит интеллектуальное, эмоциональное, половое и иные виды реализации этого единства.

Впрочем, в тех же самых источниках два раза было заявлено:

ПЛОДИТЕСЬ И РАЗМНОЖАЙТЕСЬ И НАПОЛНЯЙТЕ ЗЕМЛЮ.

Правда, впервые – когда еще не было известно, что делать ЭТО – приятно (Адам, Ева), а во второй раз – во времена Ноева ковчега. Финал, правда, был не очень, да и начало не предвещало особого веселья…

Но библейские истины – не главная цель нашего общения.

Честно говоря, при попытке найти расшифровку понятий «брак» и «контракт» в современных толковых словарях ничего необычного обнаружено не было. Не станем опускаться до банальных сопоставлений двух значений слова брак, ибо это – затертый предмет насмешек для пенсионеров и их партнеров по шахматам. Но заметим, что глобальная сеть предлагает в одной обойме со словом «брак» расшифровку целой серии понятий.

Заметим, что среди этих предложений нет ни одного негатива, посвященного дамам, и целых шесть отрицательных последствий этого самого брака, связанных с мужчинами: двоеженство, двоеженец, троеженец, многоженство, многоженец, внебрачный (допустим, последнее можно отнести ко всем).

Общий счет 6:1 в пользу мальчиков.