Текст книги "Я всё смогу, или Сказка о Рапунцель (СИ)"

Автор книги: Татьяна Захарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Время до обеда пролетело быстро. И вот я уже снова несусь на всех парах к её аудитории и успеваю перехватить её на лестнице.

– Пойдем в мое любимое кафе? – предложил я, захватив в плен её ладонь. – Там такие блинчики готовят, пальчики оближешь.

– Спорим, мечтаешь, чтобы она тебе пальчики облизала, – хохотнул рядом Демид. Кинул на него убийственный взгляд, но это его только раззадорило. – И не только пальчики.

– Умолкни! – рыкнул я, с усилием удерживая ладонь Миры в своей руке. – И проваливай отсюда, пока я тебе что-нибудь не переломал. – более детально поговорю с ним после, а сейчас надо Миру увести отсюда подальше. – Не обращай внимания на этого шута, – попросил я её тихо, кода мы вышли на улицу. Она вяло улыбнулась и кивнула. Подходя уже к стоянке, я резко притянул её к себе и заглянул в голубые глаза. – Если хочешь знать правду, я мечтаю о прямо противоположном.

Она тут же вспыхнула, смущенно отведя взгляд. Пользуясь её замешательством, осторожно обнял её и чмокнул в лоб. Уффф, как же тяжело не переть напролом, а вот так маленькими шагами добиваться её симпатии?! Но я точно знал, что если буду давить, то меня пошлют далеко и надолго. Если не навсегда.

Мира аккуратно высвободилась из моих рук, её желудок возмущенно заурчал. И я понял, что опять торможу. Интересно, она хоть завтракала? Как ни странно, ничего против поездки на мотоцикле она не высказала. И даже не подумала. Я пристально вглядывался в её лицо, надевая на неё шлем. Может, именно поэтому заметил, с каким восторгом она мимоходом глянула на моего Мотю. Ага, значит, все-таки запала на моего железного друга. А ведь такой незаинтересованной притворялась?! Поездка отняла всего пять минут. И вот мы уже устраиваемся за столиком у окна. Мира не стала даже открывать меню, передавая инициативу в мои руки.

– Закажи на свой вкус. – она с улыбкой пожала плечами. – Я – всеядная. И как ты понял, голодная. – Я и заказал: салат, первое, второе и чай с десертом. Мира возражать не стала, только глаза удивленно распахнула, когда я перечислял блюда. – А это шут, он – твой сокурсник?

– Да, к сожалению, – я взлохматил шевелюру и поспешил сменить тему разговора. – А я заметил, что твоя группа более дружная. Ванька даже захотел организовать вечеринку у нас на даче. Ты, кстати, поедешь?

– Нет, не получится. Работаю в субботу допоздна. – она явно сожалела об этом, но старалась не показывать этого.

– А поменяться с кем-нибудь сменами? – предложил я с улыбкой. И Рапунцель задумалась, непроизвольно теребя свою косищу.

– Можно, конечно, спросить у девчонок, – неуверенно протянула она и пытливо заглянула в мои глаза. – А тебе какая разница?

– Ма назначила меня присматривать за вами, – признался я с улыбкой.

– Настолько Ваньке не доверяет? – с улыбкой спросила Мира. Признаться или пока не стоит?

– Скорее дает мне шанс завоевать «шальную императрицу», – и снова глаза Рапунцель удивленно распахнулись. Она прокашлялась и открыла рот, но так и не решилась спросить. И я решил облегчить ей задачу. – Ванька сдал меня родным с потрохами. И они тут же придумали этот план.

– Дружная у тебя семья. – с легкой завистью сказала она.

– А твоя какая?

– Маленькая, – тихо сказала Мира, опустив взгляд. – Мама да я. Я была поздним, выстраданным ребенком. Родители с меня буквально пылинки сдували. А после того как погиб отец, мама стала ещё более… – она замялась, ища и не находя подходящего слова. – Ещё более заботливой. – наконец, закончила она и поморщилась. Я молча ждал продолжение, всем видом демонстрируя интерес. И оно последовало. – Вот только иногда её опека меня практически душила. То нельзя, и это нельзя, и вот это тоже опасно. Она и в столицу меня не хотела пускать и даже документы мои спрятала ночью. – Мира внезапно замолкла, будто проговорилась о чем-то плохом.

– Но ты всё равно сбежала? – спросил я тихо, надеясь подтолкнуть её к дальнейшему рассказу. Она выдохнула и перевела взгляд на улицу.

– Сбежала. И теперь мама отказывается со мной разговаривать, телефонные звонки игнорирует, а на сообщения не отвечает, – она снова затеребила косу, вглядываясь куда-то вдаль. – А я ведь тоже беспокоюсь о ней, – со вздохом призналась она. И будто спохватившись, Мира посмотрела на меня и улыбнулась преувеличенно бодро.

Мира

И чего меня так потянуло на откровенность? Ведь никогда не отличалась болтливостью. Да и после предательства Лёши я перестала пускать кого попало в свою жизнь, а тут будто черт за язык дернул. Посмотрела в карие глаза соседа напротив и невольно залюбовалась им. Странный он. Слишком внимательный и заботливый для мажора. А вот упёртости и наглости в нём в самый раз.

– А ты и сегодня работаешь? – спросил он, поддавшись ко мне. Покачала отрицательно головой. – Тогда погуляем сегодня? Я покажу тебе настоящую Москву, без глянца и гламура.

– Да я её ещё никакую толком не разглядела, – снова предельно откровенно ответила я. Он приподнял брови и я, повинуясь импульсу, кивнула головой, соглашаясь на его предложение

И почему я с ним снова захотела рискнуть собственным сердцем? Не из-за признания же, что он вляпался по самое «не балуй»? Он тепло улыбнулся мне, и я поняла, что вот-вот растаю окончательно. Благо подошедшая официантка спасла меня. А уж как она флиртовала с Богданом, расставляя тарелки на столе, я даже с трудом сдержалась от смеха. Особенно, когда поняла, что её ужимки совсем не действуют на моего кавалера. Он будто совсем не замечал ни расстегнутую пуговичку блузки, ни прикушенную губу, ни её томных взглядов. Его внимание было полностью сосредоточенно на мне. И это подкупало.

Заболтавшись, мы так засиделись в кафе, что чуть не опоздали на пары. Точнее Богдан все-таки опоздал, так как подвез меня к самому крыльцу, и только после того, как высадил, поехал ставить Мотю на стоянку. Это он по секрету выдал мне имя своего мотоцикла. И мне это показалось настолько милым, что я даже чмокнула Богдана в щечку, прежде чем унестись на занятие.

А после занятий мы с ним поехали кататься по старым улочкам столицы. Проголодавшись, заехали в уютное кафе, где быстро перекусили и продолжили экскурсию уже на своих двоих. И это было так чудесно – гулять по вечерней столице, взявшись за руки, что я все-таки окончательно растаяла. И даже позволила себя поцеловать на прощание. И поцелуй был таким нежным и ласковым, что я все-таки ответила на него.

А дома, точнее в комнату меня ждал капитальный допрос со стороны подруги, где это я была в свой выходной день практически до полуночи. И почему у меня так горят глаза? И отчего губы такие припухшие, будто я целовалась целый час? Про час она конечно преувеличила, но все же она смогла докопаться до истины.

– Я рада за тебя, – с теплой улыбкой сказала она, обняв крепко-крепко. Только ей я рассказала про Лёшу, про его неожиданные ухаживания два года назад (до этого мы были друзьями). И про то, что я сдалась ему на милость, а после он, украв мое сердце, исчез. Ей и плакалась после его исчезновения, не в силах признаться матери, даже когда у меня задержались месячные. Всё обошлось тогда, но я навсегда запомнила, какого это – чувствовать собственную беспомощность. И будто вторя моим мыслям, Оля сказала. – Наконец ты забыла того столичного хлыща. Кстати, Леша мне никогда не нравился.

– Богдан – тоже столичный хлыщ. – возразила я со смешком.

– И мне обязательно надо на него посмотреть. – заключила Ольга. – И кстати, ты с девчатами созвонилась насчет подмены в субботу?

– Да я в пятницу спрошу, – отмахнулась я.

– Ага, как раз когда у всех уже будут планы на выходные, – с сарказмом выдала подруга. И я поняла, что она права. Поэтому и решила не откладывать, написала девчонкам в общую группу по работе в кафе. Конечно, был шанс разбудить кого-то, но я понадеялась на русское «авось». И оно сработало: Полина вызвалась поменяться со мной сменами, ей в понедельник куда-то нужно было идти. Радостно взвизгнув, чем напугала подругу, я завалила Полинку виртуальными поцелуями.

А утром я впервые задумалась о том, чтобы надеть платье на учёбу. Туфли остались в шкафчике на работе, но можно же и балетки надеть. Оля активно поддержала мою идею, даже предложила мне свои туфли. Но у неё на размер нога больше. Я примерила и поняла, что могу потерять обувь. Поэтому пришлось отказаться. А ещё Оля вызвалась заплести мне французскую косу колоском. А это скажу я вам на моих длинных волосах то ещё смертоубийство. Убили мы на это почти полчаса. Так что из дома выбегали одновременно. И во дворе натолкнулись на Богдана, что решил подвезти меня с утра на учебу. Быстро познакомив его с моей подругой, я попросила подвезти Олю до метро. Иначе она из-за меня опоздает на учебу. И Богдан согласился, я же пообещала его дождаться. За мной вернулся он очень быстро. И только тут я вспомнила про платье. Забравшись на мотоцикл, я очень аккуратно расправила юбку, чтобы не устроить по дороге стриптиз.

Два дня пролетели, как один миг. В четверг мы снова гуляли по Москве, а в пятницу после занятий Богдан отвез меня на работу. И приехал ночью за мной, чтобы отвезти домой. И снова мы долго целовались под дверьми подъезда. И как-то совсем не хотелось прощаться. Но собрав волю в кулак, я отправила его домой.

И уже укладываясь спать, решила рассказать маме о Богдане. Помню, она очень ревностно относилась к Лёше. Если и после сообщения о появившемся у меня парне она промолчит, то это будет финиш. И примирение нам в ближайшие пару лет точно не грозит. Я даже взяла телефон, вдохнула, выдохнула и отложила это дело на завтра. Лучше на свежую голову сочинять текст подобного признания.

Глава 4

Мира

Ехать на дачу собирались сразу после занятий. И у меня, и у Богдана было всего по две пары. Поэтому рюкзак собирала с утра в быстром темпе. Вообще-то я не планировала переводить наши с Богданом отношения в горизонтальную плоскость, но Оля настояла, чтобы я надела самое красивое белье. А с ней лучше не спорить. Пижаму с мишками складывала в рюкзак тайком от неё, а то ещё выбросит её эта зараза мелкая. А так, надела джинсы, любимую футболку и ветровку сразу накинула (места в рюкзаке не хватило). Ольга попыталась заикнуться о контрацепции, но я так на неё посмотрела, что она замолчала на полуслове.

Занятия прошли быстро. И вот мы уже грузимся в джип Григорьевых. Мы – это я, Вика, Ксюша и братья. Остальные сокурсники распределились по автомобилям и мы стартанули. По пути заехали в супермаркет и закупили всё необходимое. Дорога заняла часа полтора, за веселой болтовней мы даже и не заметили этого времени. «Дача» располагалась на берегу небольшого озера в элитном коттеджном поселке. Двухэтажный деревянный дом сразу пленил мое сердце. Была и баня, и беседка с мангалом, и сборный бассейн во дворе. После короткой экскурсии ребята загорелись идеей растопить баню, Григорьевы не возражали. Богдан пошел руководить процессом, оставив Ваню главным по мангалу.

К вечеру веселье набрало обороты, чему способствовало пиво. Я не особо его любила, но мне и под соком было весело. Уже стемнело, когда подтянулась компания с соседних дач. И одного из них я признала, это тот шут гороховый, что опошлил наш с Богданом первый совместный обед. Точнее, он попытался это сделать, но не особо вышло. А вот осадок остался, особенно если учесть, что этот шут пытался подкатить ко мне на прошлой неделе. Богдан был в бане с ребятами, что решили попариться. А Ваня увлекся общением с Ксюшей, думаю, поэтому их сразу не выставили за ворота. Я же решила избегать общения с этой компанией, и в особенности с блондином. Заметив выходящего из бани Богдана, направилась к нему. Но через пару шагов остановилась: к нему какая-то силиконовая девица подошла. И чуть ли на шее у него не повисла. Богдан попытался отстраниться, но она только ещё сильнее к нему прижалась. Стало противно, я отвернулась и решила прогуляться к озеру. Надеюсь, Богдан решит проблему с незваными гостями в самом ближайшем будущем.

– А вот ты где, Рапунцель, – за спиной раздался смутно знакомый голос. Обернулась. Блондин, он же шут, собственной персоной.

– Мое имя – Мирослава, – хмуро бросила я. Представилась только для того, чтобы он перестал меня звать этим прозвищем.

– Демид, – представился блондин, подходя ближе. – Рад познакомиться, – я чуть слышно фыркнула. Зарываться с ним не хотелось, но и общаться не было никакого желания. – Сбежала сюда, чтобы не видеть, как Богдан с Верой обжимается?

– Насколько я видела, это Вера висла на Богдане, только и всего, – возразила я с легкой улыбкой.

– То есть самое интересное ты уже не увидела? – ухмыльнулся Демид. Улыбку я удержала усилием воли. Я не буду верить ему голословно, пусть я и выгляжу блондинкой, но наивности во мне не осталось. Но захотелось вернуться и проверить, чем там занимается Богдан. И снова я заставила себя не спешить с этим. Нужно же понять, зачем Демид это все затеял. Поэтому я состроила заинтересованное лицо и приподняла брови. – Нравишься ты мне, Мира, очень нравишься, – с чувством сказал блондинчик. – Да и не хочу, чтобы наш бабник снова выиграл спор. – Да ты что? Богдан и поспорить с кем-то на меня успел? С трудом сдержала ироничное хмыканье и постаралась продемонстрировать заинтересованность в его дальнейшем рассказе. И Демид не подвел. – Я, конечно, зря тебе это рассказываю. Но… у него есть такая забава. Он любит «портить» всех привлекательных первокурсниц.

Интересная теория. И да, небольшие зерна сомнения в Богдане, Демид во мне посеял. Но ему я этого не покажу. Поэтому я сбросила маску «наивной блондинки» и холодно посмотрела в его глаза.

– Спасибо, конечно, за информацию, – я даже слегка поклонилась, не скрывая насмешки. – Я обязательно её проверю, прежде чем соглашусь на «порчу».

И направилась обратно к беседке, точнее собиралась это сделать. Но была грубо перехвачена Демидом.

– То есть он ещё не успел тобой насладиться? – почему-то хрипло уточнил Демид, с силой прижимая меня к себе.

– Пусти, – потребовала я, и замахнулась коленкой на его главное и единственное достоинство. Демид резко развернул меня к себе спиной и толкнул к дереву, закрывая мой рот ладонью. Тут же укусила его руку и закричала. – Пожар!!!

И тут к нам выскочил Богдан и оттащил от меня своего сокурсника. Я зажмурилась, не желая видеть эту драку. И даже уши закрыла, чтобы ничего не слышать. Но так стало ещё страшнее, и я заставила себя открыть глаза. Приятели блондина неожиданно нарисовались рядом, но в драку вступать не стали. Просто помогли Демиду подняться после особо удачного хука Богдана.

– Чтобы больше я тебя рядом с Мирой не видел. Никогда! – рыкнул Григорьев, уже подходя ко мне. Отнял мои руки от ушей и осторожно провел подушечками пальцев по моему подбородку, будто прося посмотреть на него. – Испугалась, моя Врединка?

– Не особо, – тихо ответила я и нырнула в его объятия.

– Прости, что недоглядел, – повинился он, прижимая меня к себе. Я слабо улыбнулась, желая показать, что все в порядке, и в этот момент, заметила сбитые в кровь костяшки его пальцев.

– У вас есть аптечка? – строго спросила у своего парня. Богдан кивнул, и мы направились в дом. Я обработала костяшки перекисью водорода, шутливо дуя на раны. Но едва процедура была закончена, как уже он мои руки перехватил. И сжав в своих ладонях, начал покрывать их мягкими и осторожными поцелуями. Я отвела взгляд и осторожно высвободила кисти. Я, конечно, Демиду не поверила, но один вопрос с Богданом прояснить надо, чтобы не было недопонимания. А то ещё скажет потом, что я подкупила его своей мнимой невинностью. – Богдан, – начала я, заставляя себя посмотреть в его глаза. – Я – порченная уже. – Он приподнял брови, всем видом демонстрируя непонимание. И я пояснила мысль. – Я – не девочка.

– Ага, – медленно произнес он, пытливо глядя в мои глаза. – И почему ты решила именно сейчас об этом рассказать?

– Демид сказал, что ты любишь «портить» привлекательных первокурсниц. – Его брови снова взлетели вверх.

– И ты ему поверила? – спросил Богдан и взлохматил шевелюру.

– Да не сказать, что поверила, – постаралась сказать это небрежно. – Он мне много чего наговорил, на какой-то спор ещё намекал. Просто решила сразу прояснить этот вопрос, чтобы ты не чувствовал себя обманутым. А то вдруг для тебя это имеет принципиальное значение.

– Мира, я – не любитель «девочек». – начал он спокойно, снова пленяя мои ладони. – Я совру, если скажу, что сейчас мне на это плевать. – я опустила взгляд, Богдан тихо помянул чью-то бабушку и уже более эмоционально продолжил. – А! Черт, никогда не замечал раньше в себя замашек ревнивца, но сейчас я очень хочу найти того вора ранеток. И поговорить по душам. – Я округлила глаза, вскинув на него взгляд. Богдан погладил меня по щеке и мягко поцеловал. – И нет, я не разочарован и не чувствую себя обманутым. Я счастлив просто потому, что ты рядом.

Я, наконец, облегченно выдохнула и сама прижалась к Богдану. Но тут наше уединение нарушил Ваня.

– А ты что это, Богдан, сбежал ото всех? Отлыниваешь, братец, от своих прямых обязанностей.

– Это ты за Мирой не досмотрел, пока я твоих друзей развлекал. – фыркнул Богдан, поднимаясь с дивана. И потянул меня за руку к выходу. Взгляд Вани задержался на правой руке Богдана, а точнее на сбитых костяшках.

– И что произошло?

– А ты Демида с дружками видел?

– Мельком.

– И почему не выгнал?

– Так это твой сокурсник, вдруг…

– Не вдруг, пришлось показывать ему дорогу на выход. – Богдан притянул меня к себе поближе и обнял за талию. Поморщившись, он решительно тряхнул головой и резко сменил тему разговора. – Как там кстати шашлыки? А то я проголодался.

Глава 4

Богдан

Появление Демида и последующие события выбили меня из колеи. И Миру тоже, хотя она старалась бодриться. Но периодически зябко ежилась и прижималась ко мне, будто в поисках тепла. И это несмотря на теплую погоду и уже надетую ветровку. Я успокаивающе поглаживал её по плечу и коротко целовал, куда придется: то в макушку, то в щеку, то в висок. И она снова улыбалась, переставая искать призраков в темноте. Постепенно веселое настроение остальных захватило и нас. Были и песни (кто-то из ребят неплохо играл на гитаре), и танцы, и смешные игры.

Уже далеко за полночь, все начали потихоньку расходиться. Заметив, что Мира начала клевать носом, поторопил оставшихся гуляк с завершением банкета. Загасил угли в мангале водой и потянул Миру в дом. Моя спальня была на мансарде, и я всех заблаговременно предупредил, чтобы туда ни ногой. И слава сусликам, меня послушались. Мира смущенно оглядела единственную кровать в комнате и покосилась на меня.

– Я выйду, чтобы ты переоделась, – предложил я галантно. И поймав её взгляд, пообещал. – Я не буду тебя торопить, моя врединка.

Она усмехнулась и тут же подтолкнула меня к выходу. Только и успел, что подхватить домашние брюки. Пока стоял за дверью в ожидании, воображение как назло разыгралось не на шутку. И самовнушение никак не помогало усмирить собственное желание. Может, лучше все-таки на полу лечь спать?

Вскоре Мира позвала меня, и, увидев её в смешной пижаме с медведями, я не сдержал улыбки.

– Нравится пижама? – с улыбкой спросила она, расплетая свою растрепанную косу.

– Очень, – проникновенно ответил я, присаживаясь рядом. С трудом дождался, когда она распустить волосы, и зарылся в золото её волос рукой. – Ты такая красивая, Мира. – знаю, что банально, но слов других подобрать я не мог. Она потянулась ко мне и поцеловала несмело. И мне потребовалось приложить уйму усилий, чтобы не сорваться и не спугнуть её своей страстью.

Полночи мы просто целовались и изучали друг друга тактильно. Мне даже удалось стащить с неё футболку, а вот шорты она не дала мне снять. И сама не покушалась на область ниже резинки брюк. Даже старалась туда не смотреть, что немного позабавило меня. Какая же она ещё по сути девочка. Не дала даже доставить ей удовольствия ласками, смущаясь и сопротивляясь каждый раз, когда я умудрялся проникнуть на запретную территорию.

– Всё! Спать! – решительно заявила она, когда мои ладони в очередной раз забрались под резинку шорт и обхватили её ягодицы. Со стоном разочарования откинулся на подушки. Выдохнув, притянул Миру, устраивая её голову у себя на плече.

– Не хочешь рассказать мне о воре? – тихо предложил я, когда смог хоть немного усмирить свое желание.

– А что о нем рассказывать? – по голосу понял, что говорить о нем ей неприятно. – После того, как я застала городского мальчишку у нас в саду, мы как-то быстро сдружились. Он каждое лето приезжал к бабушке погостить. Разница в два года нас не смущала, я даже не заметила, как он вымахал в дылду. А два года назад, он увидел во мне девушку и видимо захотел осчастливить меня своим вниманием. И «осчастливил», а на следующий день исчез и больше в деревне не появлялся. – горечь прорезалась в её голосе, несмотря на всю показную иронию. – Короче, это давно пройденный этап. Я даже вспоминать о нем не хочу.

– Хорошо, не будем вспоминать о нем больше. – легко согласился я, поглаживая её по обнаженной спине. Неожиданно она поднялась и огляделась в поисках футболки. Не стал останавливать принцессу, когда она её надела, хотя очень хотел. А вот когда она начала собирать свои волосы, возмущение уже не смог сдержать. – Зачем?

– Они за ночь так запутаются, что я весь день потом буду их разбирать, – с извиняющейся улыбкой сказала Мира и быстро поцеловала меня, чтобы подсластить пилюлю. Хорошо так подсластила. Опять с трудом успокоил себя.

А когда она уснула в моих объятиях, я ещё долго изучал потолок, глупо улыбаясь собственному счастью. Всё, Рапунцель, теперь ты только моя! Без всяких оговорок.

Эпилог

На восьмое марта мы с Богданом решили съездить к моей маме. И судя по голосу она была рада этому решению. Месяц назад её выписали из больницы, и сейчас она уже вполне бодро готовилась к новому огородному сезону. По крайней мере, периодически мне жаловалась на плохо растущую рассаду. И да, общаться мы начали после моего сообщения ей про Богдана. Так что моя хитрость удалась. Вот только, как оказалось, мама тоже хитрила и не все рассказывала мне. И даже, когда её увезли на скорой в больницу, ничего мне не сказала. Мне позвонила наша соседка, закадычная подруга матери, тетя Зоя. Она и рассказала о том, что маме нужна срочная операция по аортокоронарному шунтированию. Оказывается осенью у мамы обнаружили атеросклероз. Медикаментозное лечение не помогало, поставили на очередь на плановую операцию. Но инфаркт не дал маме времени, чтобы дождаться своей очереди. Срочно нужны были деньги, И собственно на это и ушел мой НЗ. Просто когда узнала о случившемся, я даже не подумала о Богдане. Благо соседка позвонила, когда я уже вышла с экзамена. И я тут же сорвалась на вокзал. По дороге позвонила Ольге, чтобы узнать, где она видела то объявление о покупке волос. И по пути зарулила в тот салон красоты. После положила деньги на карту и перевела их тете Зои

Богдан позвонил, когда я уже ехала в поезде. Удивился, что я домой не приехала, но подумал, что я с группой отмечаю завершение сессии. Вот и позвонил, чтобы спросить, откуда меня забрать. А я неожиданно расплакалась и рассказала ему о случившемся, попутно сознавшись, что продала его любимую косу. Что поразительно, он не ругал меня, просто медленно расспрашивал о состоянии матери. Потом, как я поняла, связался с врачами клиники. Когда я приехала в больницу, операция шла полным ходом. Оперировал столичный хирург, Виктор Григорьев. Как он успел раньше меня? Прилетел с сыном на самолете. Уж не знаю чего это стоило Богдану. При встрече он просто обнял меня и не отпускал до конца операции.

– Я больше не твоя Рапунцель, – с грустной улыбкой сказала я, чувствуя его аккуратное поглаживание по голове.

– Ты всегда будешь моей Рапунцель, – возразил Богдан, заглядывая в мои глаза. – Чтобы ты не наделала со своими волосами, Врединка.

– То есть ты не против экспериментов? – спросила я с провокационной улыбкой.

– Когда это я был против них? – ухмыльнулся Богдан. И я невольно покраснела, вспомнив о наших совместных экспериментах.

Операция прошла успешно. Восстановление заняло около шести недель, но страх неожиданно потерять мать так и не исчез. Поэтому я старалась почаще приезжать к ней, для чего пришлось преодолеть аэрофобию. В этот раз вот с Богданом решили выбраться. Мой парень всерьез настроен просить моей руки у матери, что вызывает у меня немного нервный смех. Но возражать я уже перестала. Пусть лучше мама все ему сама скажет. И про ранние браки, обреченные на провал, и про незапланированную беременность, которая порушит все мои планы на карьеру хирурга.

Какого же было мое удивление, когда мама просто пожала плечами, благословляя наш союз? После продолжительного застолья, мама выделила нам совместную спальню. А утром пока Богдан затапливал баньку, позвала меня к себе.

– Мира, я виновата перед тобой, – начала она тихо. Я буквально онемела от неожиданности. Мама никогда не признавала свои ошибки. – Я знаю, что уже ничего нельзя исправить и возможно лучше промолчать. Но умереть с таким грузом на сердце я не могу. – она поставила передо мной коробку из под обуви и сняла крышку.

Внутри лежали запечатанные почтовые конверты, штук 20–25. Получателем писем была я. А вот отправителем значился какой-то Гончаров Алексей Дмитриевич. Ещё на конвертах было много-много штампов, будто они проделали долгий путь. И первое письмо было отправлено из Москвы два с половиной года назад. Как раз когда исчез Лёша. На том же конверте, рядом с моим именем была приписка: моей Рапунцель.

– Мама? – я пока не могла осмыслить всего этого, но голос уже подозрительно дрожал.

– Он прибежал к нам с утра пораньше, ты ещё спала. Сказал, что неожиданно объявился его отец, и мама попросила его срочно вернуться в город. Обещал, что приедет при первой возможности и заберет тебя с собой. И попросил передать, что любит тебя.

– Как ты могла?! – это единственное, что я смогла произнести. Дыхание перехватило от боли: такого я даже представить не могла.

– Родная, ну какая свадьба, тебе было-то всего шестнадцать лет?!! – мама заломила руки. И я зажмурилась, сдерживая жестокие слова, что рвались с языка. Маме нельзя волноваться. Нельзя. А я… я справлюсь.

Я подошла к окну, чтобы хоть как-то отвлечься и увидела Богдана. Он с улыбкой помахал мне рукой, но неожиданно нахмурился, взглядом спрашивая, что случилось. Я покачала головой и улыбнулась. Я справлюсь. Я всё смогу. Смогу перевернуть ту давнюю страницу своей жизни. Может когда-нибудь даже смогу их прочитать с легкой ностальгией по былому. Или просто сожгу, не вскрывая, когда-нибудь. Не сейчас.

Я посмотрела на маму, что молча стояла рядом. И маму смогу простить. Когда-нибудь искренне и от души. А пока… пока я попросила маму убрать обратно эти письма. И лишний раз не напоминать мне о них.

Рисковать счастьем, что у нас есть сейчас с Богданом, я не буду. А тоска по несбывшемуся пройдет. Ведь у меня самый лучший мужчина на свете. Мой любимый мужчина. Мой будущий муж.