Текст книги "Чистый лист (СИ)"

Автор книги: Таня Берд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 19. Письмо

Через месяц страсти поулеглись. Лизу отпустили, отец отправил ее из города куда-то. Он принес извинения только Стасу, ну я ж не достойна, кто я такая. Ну с такой дочерью, думаю он скоро поймет, каково это.

Отчим мужа долго ругался с ним по поводу происшествия, почему-то делая меня виноватой.

– Это все твоя эта, если бы не она, ничего бы такого не было, – орал он, когда приехал к нам.

Я так и не смогла понять, при чем тут я. Ну да и Бог с ними со всеми. Мои родители тоже посчитали, что это полностью моя вина. Странно как-то. Мне уже было не больно от их отношения ко мне. Ни мама, ни папа не поздравили меня с Днем Рождения, хотя я им писала поздравления, звонить не решилась. Ну вычеркнули, так вычеркнули.

Зато Олеся объявилась, захотела общаться со мной, прям вся пылала от «великой дружбы»:

– Привет, Алиночка, – защебетала она елейным голоском в трубку.

– О, Олеся? – удивилась я. – Неожиданно.

– Ну что ты, дорогая, кто старое помянет, – засмеялась она, – тому глаз вон.

– А кто забудет тому два, – спокойно ответила я.

– Ты о чем? – удивилась бывшая подруга.

– У этой поговорки есть продолжение, но мало кто знает. Ты, Олесь, говори, что хотела. Не надо вокруг да около ходить.

– Ну что ты, Алин, я просто так звоню, узнать, как твои дела.

– Ну как, вот почти полтора года как вышла, слышала, наверное? – поиздевалась я.

Наигранно вздохнув, Олеся попыталась оправдаться:

– Ну ты тоже меня пойми, Алин. Я тогда встречалась с одним солидным чиновником, и дружба с тобой могла мне все испортить. – Не, она это серьезно, я аж задохнулась от возмущения.

– А сейчас где этот солидный чиновник? – ехидно спросила я.

– Ой, Алин, прям вот за пять минут не расскажешь, может встретимся, поговорим? Я тебе столько про наших расскажу.

– Знаешь, Олесь, меня муж не пускает. Да и про ваших мне слушать не интересно.

– Надулась, значит, – насупилась бывшая подруженция, – ну как сдуешься, звони. – И отключилась.

– «Ага, обязательно позвоню», – усмехнулась я, телефон зазвонил опять, на этот раз был Стас.

– Алин, – как-то очень уж серьезно проговорил он, я напряглась. – Возьмешь такси, доедешь сама?

– Что-то случилось? – испугалась я.

– Почему что-то должно случится? – уже теплее спросил муж.

– Ну у тебя такой тон, как будто на нас летит метеорит.

Стас рассмеявшись, устало сказал:

– Нет. Милая, я поздно буду, дела задерживают. Доберешься сама?

– Конечно доберусь. Ты долго?

– Часа три, малыш, не меньше.

– Буду ждать.

Я только собралась вызвать такси, как ко мне заглянул Алимов:

– Ты чего сидишь? – спросил он.

– Такси вызываю, – ответила я.

– Стас задерживается? – Я кивнула. – Так давай я подброшу, в ту сторону еду, заеду к вам отвезу тебя. Мне шеф потом премию выпишет. – рассмеялся Эдуард.

– Ну раз премию, поехали. – Я взяла плащ, выключила компьютер и свет и пошла вслед за замом Стаса.

Как и обещал Алимов доставил меня к воротам. Попрощавшись, я вошла во двор. Так пусто и уныло тут без Стаса. Время неумолимо отсчитывало дни, приближая окончание моего контракта. Я не хочу уезжать, может и правда слишком все усложняю, как тогда сказал Виктор. Может взять и сказать мужу, что чувствую, что не хочу разводиться.

Я почти уверена, что он чувствует тоже самое, ну может не совсем то. Но не может равнодушный человек так загораться при виде меня, вспыхивать при одном касании. А его взгляд, он полон нежности и иногда кажется любви. Я решилась, сегодня признаюсь мужу, что не хочу уходить от него.

Но моим планам помешали. Стас приехал домой ближе к одиннадцати вечера, ждала его в столовой, смотря телевизор.

– Привет, малышка, – он устало улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

– Устал? – заботливо спросила мужа, он кивнул. – Голодный?

– Как слон.

– Сейчас я тебя покормлю.

– Подожди, Алин, у меня есть кое-что для тебя, – остановил меня он, когда собиралась на кухню.

– Нет, Стас, поешь сначала.

Он устало улыбнулся и кивнул.

Стас с большим аппетитом ел приготовленный мной ужин, с какой-то тоской поглядывая на меня.

– Ты почему такой грустный? – не выдержав, спросила я.

Стас молча встал, подошёл к брошенному на диван пиджаку и достал из кармана свернутый лист бумаги, протянул его мне.

– Это тебе, Алин.

– Что это? – удивившись спросила я.

– Разверни, увидишь.

Удивлённо глядя на мужа, развернула листок. Это было письмо.

"Дорогая моя, любимая Аля!" – мои руки затряслись. Только один человек звал меня Алей.

– Стас, откуда это? – тихо спросила я.

– Дочитай, пожалуйста, потом все расскажу.

Я послушно начала читать дальше, присев за стол.

"Дорогая моя, любимая Аля! Я очень виноват перед тобой, знаю, что ты никогда не простишь за то, что я сделал с твоей жизнью. Я предал тебя и твою любовь ко мне, вёл себя как эгоистичный собственник, не желая, чтобы ты была счастлива без меня.

Только сейчас понял насколько сильно я люблю тебя. Прошу простить меня за все. Больше всего, моя девочка, я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы ты никогда не встретила такого же подонка, как я.

Прости меня, если сможешь!

Артём. "

Прочитав до конца это короткое письмо, я опустила голову вниз, запустив в волосы пальцы. Стас молчал, давая переварить прочитанное.

– Откуда это у тебя? – наконец смогла вымолвить.

– Семён Андреевич передал, – тихо сказал муж.

– Ты читал его.

– Нет.

Я протянула ему письмо:

– Прочти, пожалуйста, – с мольбой попросила я.

Стас взял письмо и пробежал по нему.

– Алин, он… – Стас запнулся.

– Он тут прощается со мной? – посмотрела в глаза мужу. Он кивнул:

– Алин, он умер.

Я отвернулась от мужа, столько чувств пролетело сразу. Я испытала всю гамму: от первой нашей встречи с Артёмом, до объявления приговора. Говорят, перед лицом смерти вся жизнь проносится перед глазами, наверное, так и с чувствами. У меня не было слез, тоска внутри, обида и благодарность за все и за Стаса тоже.

– Мне оставить тебя одну? – тихо спросил муж.

– Нет, обними меня, пожалуйста.

Стас подошёл ко мне сзади и обнял.

– Когда он умер? – стоя в его руках, спросила я.

– Месяц назад, от воспаления лёгких. Его родители похоронили.

– Я их даже и не знала. Мы так и не познакомились.

– Если хочешь, я могу узнать где он похоронен. Сходишь на могилу.

Я повернулась к мужу, заглянула ему в глаза.

– Я не хочу. – произнесла я. – Стас, я его давно простила и отпустила. Мне просто жаль, что он так рано ушёл.

Стас потянул меня к себе и ещё сильнее сжал в объятиях. Как же мне сейчас хорошо, как же я люблю своего мужа.

Ночью мне снился Артём. Он был таким, каким я встретила его. Он молча смотрел на меня во сне и улыбался. А потом, повернувшись, улыбнулся и сказал: "Будь, счастлива, малышка" и ушёл, растворившись в дали.

Глава 20. Разговор

Прошла неделя после того, как Стас привез мне письмо от Артема. Мне действительно было жаль его, но это все. Во мне не было ни ненависти, ни любви к нему, он уже давно умер для меня.

Сейчас меня беспокоило только то, что Стас уехал в командировку в другую область на пару дней. Я два дня буду одна в огромном пустом дом.

– Милая моя, – мягко сказал мне муж, когда я начала протестовать против его командировки, – это всего два дня, ты даже не заметишь, – целуя меня в лоб произнес он.

– Стас, мне страшно одной оставаться в большом доме. – грустно просила я. – Ну пусть Эд съездит вместо тебя, ну пожалуйста.

– Алин, Эд не сможет решить те вопросы, по которым еду я. Если тебе так страшно, попроси Марию остаться ночевать. Я не возражаю и не против ее оболтуса.

– Хорошо, – чуть не плача, сказала я. – Стас я скучать буду.

– Я тоже, милая.

И вот сегодня рано утром, я еще спала, поцеловав меня на прощание он уехал. А я теперь весь день не могу найти себе место, уже скучаю. Немного еще помаявшись я набрала Марии:

– Маша, здравствуйте, – поздоровалась с домработницей, когда она взяла трубку.

– Алина? – удивилась женщина. – Что-то не так?

– Нет, Маша, все в порядке. Просто тут такое дело, – я замялась, глупая идея какая-то. – В общем, Стас уехал в командировку на два дня, вы же все равно завтра приедете к нам?

– Вы хотите, чтобы я осталась на эти два дня? – пока я запинаясь пыталась ей все объяснить. она сама уже обо всем догадалась.

– Да, – благодарно выпалила я.

– Я бы с удовольствием, но вот Арсения одного дома оставлять. – задумчиво произнесла она. Блин, пацану уже пятнадцать лет. – Как бы он чего не начудил.

– Стас не против, если Арсений приедет, – заверила я ее.

– Я поговорю с сыном, если он согласится, то приедем вдвоем, если нет, то я одна.

– Та вы согласны? – взвизгнула я от радости.

– Да, – засмеялась Маша.

– Спасибо вам огромное, Маша, а то я с ума сойду одна в этом доме ночью.

Обговорив все с Марией, я уже с большим энтузиазмом включилась в работу. Стас написал пару сообщений, что у него все хорошо и что он прибыл на место, обещал постараться побыстрее все закончить и вернуться. В ответ я его заверила что у меня все хорошо, Маша будет со мной, и что уже очень скучаю.

Вечером, когда я уже была дома, мы расположились с Машей в столовой, ее сын конечно же предпочел остаться дома один, смотрели телевизор, попивая чай, прозвенел дверной замок. Подойдя к домофону, я увидела посетителя, вернее посетительницу. Это была мама Стаса. Открыла ворота, впуская женщину. Войдя в дом, Вера Семеновна достаточно тепло поприветствовала меня, она даже приобняла меня.

– Добрый вечер, Вера Семеновна! – немного сконфузившись от ее приветствия, произнесла я. – А Стас в командировке.

– Я знаю, дорогая, я вообще-то к тебе приехала поговорить.

Я удивилась:

– Ко мне?

– Да, надо же наконец познакомится с женой своего сына нормально.

– Пойдемте, поговорим, – предложила я.

Войдя в столовую, мама Стаса мило поздоровалась с Марией.

– Это Вера Семеновна, мама Стаса, а это наша помощница по дому Мария, – представила женщин друг друга.

– Алина, я, наверное, пойду в комнату, чтобы вам не мешать, – вставая с дивана, сказала Маша.

– Нет, Маш, вы тут оставайтесь, мы, наверное, в кабинет к мужу пойдем, – остановила я ее.

– Тогда я вам чаю сделаю, – все-таки домработница встала и вышла.

Пройдя в кабинет Стаса, Вера Семеновна присела на кресло возле стола, я села рядом. Меня разбирало любопытство, зачем она здесь.

– Алиночка, первое, – тихо начала женщина, не смотря на меня, – я хотела бы извиниться перед вами. Второе, хочу сказать, что очень рада вашему появлению в жизни моего сына.

– Я вас не понимаю, Вера Семёновна, – сказать, что я была удивлена, ничего не сказать.

– Алин, я тогда на ужине с вами очень резко разговаривала. Мне за это очень неловко. Я не имею на это право. Понимаете, ваше прошлое и, что о нем рассказывали, а о вас Алин очень нехорошее рассказывали ваши же друзья, – увидев, что я побледнела, она добавила. – Девочка, твоя подруга, говорила мне, когда весть о вас со Стасом разлетелась, что ты еще и не на такое способна. Что если капнуть поглубже, то можно нарыть такое.

– Моя подруга – это Олеся? – хмуро уточнила я.

– Я не помню, как зовут, рыженькая такая, – описала мне бывшую подруженцию свекровь. – Ну и материнское сердце дрогнуло. А на свадьбе я смотрела как вы со Стасом веселились, как вы общались со своим адвокатом, с подругами. Какой Стас был счастливым. Понимаете, Алиночка, мне стало все равно, какая вы были, самое главное, что вы делаете счастливым моего сына. Затем и вовсе решилась поговорить с вашим адвокатом, и поняла, насколько слухи о вас лживы, и насколько я была не права. – Я молчала, переваривая сказанное. – Мой муж, отчим Стаса, очень печется о своей репутации, он был против нашего с вами разговора. Ему все равно, какая вы на самом деле, и ему даже будет все равно, что ваше, она запнулась.

– Заключение, – сказала я за нее.

– Да, заключение, – она с нежностью смотрела на меня, – было ошибочным. Для него главное, что оно было. А для меня главное мой сын. И если он любит вас, то и я вас тоже люблю.

– Тебя, – хрипло сказала я, слезы подступали к горлу. Меня любит Стас???? Господи. хоть бы это было так.

– Что? – переспросила свекровь.

– Вера Семеновна, давайте перейдем для начала на ты, – чуть не плача сказала я. – А потом… – и все таки слезы хлынули у меня из глаз.

Войдя в комнату, Мария застала душещипательную картину: две женщины, обнявшись, рыдали в голос, остановившись с подносом в руках в дверях кабинета, Мария опешила, не зная, что предпринять. Затем все-таки собравшись с духом, поставила поднос на стол и громко сказала:

– Вы тут сейчас вдвоем озеро наделаете.

Отлипнув друг от друга, всхлипнув, мы рассмеялись.

– Алин, – тихо сказала Маша, – у вас есть бутылочка чего-нибудь покрепче чая? – Я кивнула. – Может надо бы ее откупорить?

Уже позже, сидя в столовой и попивая вино, мы мирно общались со свекровью, Мария распрощавшись с нами, ушла в свою комнату, чтобы не мешать нам. Вера Семеновна рассказывала мне о детстве Стаса, каким хулиганистым он был, как учился в школе, про институт уже я могла ей все сама рассказать.

– Знаешь, дочка, – мне так тепло становилось от этих слов, – я очень любила его отца. Он был таким статным, красавец., Стас в него пошел. Приезжал к нам в банк, пока работал инкассатором. Ну я и влюбилась в него. Девочек крутилось вокруг него видимо невидимо. А Егор выбрал меня. Я ж особо никогда красотой не отличалась, невысокая, полноватая, очень скромная. Я посмотреть-то на него боялась, а он видишь, заметил. А потом эта авария, – женщина всхлипнула. – Сколько лет прошло, а боль все никак не утихла. Мы ехали с Дня Рождения, маленький Стас оставался с моей мамой, слава Богу его с нами не было тогда. Была зима, скользко, грузовик не справился с управлением и вылетел на встречку, прямо на нас. Егор скончался на месте, а меня в больнице выходили.

– Вы его до сих пор любите? – с удивлением спросила я. Женщина кивнула:

– Да. – чуть помолчав, она продолжила. – С Валентином я потом в больнице познакомилась, когда реабилитацию проходила. Ухаживал красиво, но он всегда таким был, напыщенным, достучаться до моего сердца он не смог. Но Стасу нужен был отец, Валентин, он неплохой человек. Он относится к Стасу, как к своему сыну. Я ему благодарна за это. – Вздохнув, добавила. – Так что, я знаю, что такое любовь, милая. Поэтому я и не дала Валентину усыновить Стаса, дать ему свою фамилию и имя. Стас сын Демидова Егора, единственного мужчины, которого я любила и люблю.

– Я так рада, что мы наконец-то поговорили. – обнимая ее, сказала я. – Давайте я вам постелю на втором этаже, уже поздно ехать. – Вера Семеновна с удовольствием согласилась.

Утром я ускакала на работу, свекровь еще спала. Днем она позвонила мне, поблагодарила за вечер, предупредила, что ждать меня не будет, поедет домой. Мы слегка всплакнули, я попросила ничего не говорить Стасу. Мне очень хотелось ему рассказать самой.

Стас приехал только в субботу утром, разбудив меня своим поцелуем. Как же я соскучилась. Разговор о визите его мамы, я отложила на потом, когда мы угомонились.

Маша еще в пятницу предупредила, что не сможет остаться больше, так как в субботу рано утром ей куда-то надо было сходить с Арсением. Ночь я провела одна, было жутко и страшно, но все обошлось. И вот наконец-то он приехал.

Когда мы уже сидели и завтракали или обедали, время было обеденное, я рассказала мужу о визите.

– Стас, – начала я. – Твоя мама приезжала. – Он напрягся. – Мы с ней поговорили.

– О чем? – жестко спросил он.

– Обо всем, о тебе, о ней, о нас. – Стас хмурился. – Она попросила у меня прощения. – Брови мужа взлетели от удивления вверх. – У тебя очень хорошая мама, она тебя очень любит, милый.

– Понимаешь, Алин, она всегда принимала сторону мужа, а не мою. Меня всегда это так бесило.

– Стас, пойми ее тоже. Ее так воспитали, понимаешь. Мужчина – он главный. Тем более у нее уже был ты, и он взял ее с ребенком, – усмехнулась я. – Это сейчас к этому по-другому относятся, а тогда именно взял с ребенком. И думаю, она чувствует вину по отношению к твоему отчиму.

– За что? – удивился муж.

– Она благодарная ему, Стас, но. – я задумалась – Ты же так и остался Демидовым Станиславом Егоровичем.

– Ну так отчим не захотел усыновлять, что с этого. – пожав плечами, сказал Стас.

– Он хотел. Она отказалась. – посмотрев ему в глаза, – Милый, она очень любила твоего отца, настоящего отца и до сих пор любит его.

Муж встал, походил по комнате, потом опять сел. Нервничал, взбудоражило его это.

– Ты знаешь, Алин, – грустно наконец-то сказал он. – Я не помню отца, совсем не помню. Мне было тогда только года четыре. Плохо помню то время, почти все время был у бабушки, мама в больнице много времени проводила. А потом к нам начал приходить Валентин Константинович. Я всегда знал, что он мне не родной. Но он правда никогда об этом не упоминал. – Стас замолчал, видно было, что он о чем-то догадался и сейчас обдумывает это. Наконец он произнес. – Знаешь, мне кажется его вот это все, весь этот концерт вокруг меня только из-за того, что он всю жизнь боролся с тенью моего отца. Я думаю он любит мать, не любил бы, не принял бы меня. Ему было тяжело осознавать, что мама с ним только из благодарности. Я многое понял, Алин. Нужно будет поговорить с ними обеими.

Глава 21. Ссора

Стас так и не поговорил с родителями. У него не находилось времени, но я думаю он просто не мог никак решиться на серьезный и тяжелый разговор.

Я не выдержала. Был вечер пятницы, после тяжелой рабочей недели, мы наконец-то могли расслабиться и провести вечер вдвоем. Зачем я начала этот разговор.

– Стас, – мы сидели в беседке, пили кофе и непринужденно болтали. – Почему ты не поговоришь с родителями?

– Ну ты же знаешь, что времени пока нет, – отмахнулся муж.

– А мне кажется ты боишься, – подначила я его.

– Алин, мне кажется ты суешь нос не в свое дело. Со своими родителями я разберусь сам, – как-то зло ответил он. – Ты со своими до сих пор не разобралась.

– Стас, зачем ты так? – я чуть не плакала.

– Алин, вот правда, почему ты сама не наберешь своей матери и не поговоришь с ней? – начал заводиться муж. – Если так легко.

– Это разные вещи, – воскликнула я. – Твои сами пошли на контакт. Твоя мама сама приехала. А мои даже не отвечают мне.

– А ты возьми позвони? – видно было, что он на взводе.

– Стас…

– Давай я сейчас наберу твоему отцу, и вы поговорите?

– Стас, не надо. – тихо прошептала я. – Ты же знаешь, как мне больно.

– Тогда не лезь, я сам с ними разберусь. Алин, нам осталось меньше года, потом ты уедешь и тебя не будет волновать уже мои отношения с родителями. Окунешься в новую жизнь, новые мужчины, новые отношения. – Он отвернулся. Каждое слово пронзало словно стрела. Как же это было больно, нестерпимо больно.

– Ты ждешь не дождешься, когда я свалю? – я встала. – Новые мужчины. – передразнила его. Ох как я зла была. – Новые отношения, новая жизнь. Ты меня за шлюху принимаешь? Так какого хрена ты спишь со шлюхой. Возможность свалить в другую комнату у тебя была сразу, как только твоя бывшая домработница покинула дом, – выпалила я. – Но похоть взяла свое.

– Похоть? – его глаза метали искры в меня, – знаешь, дорогая, ты сама была не так уж и против, соблазняла как могла. И ты сама ко мне пришла. – Это уже было слишком, последнее кажется добило меня окончательно.

– Потерпи немного, и я свалю, – отвернувшись от него, еле сдерживая слезы, я ушла.

Я вошла в дом на ватных ногах, зашла в спальню и плюхнулась, рыдая на кровать. Зачем он так, новая жизнь, новые мужчины. Неужели он меня считает таковой. Неужели не видит мое отношение к нему. Как я его люблю. Зачем он так? Разговор о родителях – это предлог, у него давно это сидело. Ждет не дождется. Тогда к чему все его «малыш», «милая», «родная». Пустослов.

Блин, мы только недавно отметили годовщину, меньше месяца назад. Вдвоем ездили на выходные в загородный пансионат. Нам же было хорошо вместе: гуляли, занимались любовью, опять гуляли. И так по кругу все два дня.

Сколько я так пролежала, не знаю, но меня захватил Морфей и я уснула. Проснувшись утром и не обнаружив Стаса, я поняла, что он не спал в эту ночь со мной. Это конец. Надоела я ему, а еще год терпеть. Ну он может и раньше отпустить.

Спустившись вниз, я не обнаружила мужа нигде. Только записка:

«Уехал по делам» – сухо и лаконично.

Прослонявшись целый день одна по дому и участку, поднялась наверх, время было уже одиннадцать вечера, Стаса не было, мой телефон молчал. Я начала волноваться, взяла телефон, хотела написать ему или позвонить, но затем передумала, решила лечь спать. Но сон не шел, ворочалась с боку на бок. Я так переживала за него, меня трясло, разные мысли о нем лезли в голову: от другой женщины до страшной аварии.

Наконец я услышала, как он пришел, посмотрела на часы, время было почти два ночи. Я притворилась спящей, но Стас так и не пришел ко мне. Я не знаю где он спал. Утром я опять его не обнаружила, только та же записка на видном месте. Неужели мы год так будем жить. Я не выдержу.

Такая жизнь продолжалась уже больше двух месяцев. Я приезжала на работу на такси, уезжала на такси. Выходные проводила дома одна, или встречалась с Аней или Милой, или с обоими сразу. Со Стасом виделись только в офисе, наше общение было официально-отстраненное. Было понятно, что ему надоел весь этот фарс. А я не могла так больше. Сегодня буду ждать его до последнего. нам пора уже поговорить, но он не пришел, на работе его тоже не было. Я не находила себе места. Где же он.

– Доброе утро, Алина, – поприветствовала меня Алла, – звонил Станислав Егорович, просил передать, что задержится в командировке недели на две, не смог до тебя дозвониться.

– Да, – удивленно посмотрела на телефон. – Блин, телефон выключен, – соврала я. – Спасибо, Алла. я ему позвоню.

В командировке значит, сказать даже не удосужился. Я не смогу так жить, приедет попрошу меня отпустить. Не надо мне квартир, миллионов. Скорей уехать и постараться забыть его.

Эти две недели тянулись мучительно долго, муж не звонил и не писал мне. Зато позвонил Виктор:

– Привет, – весело защебетал он в трубку.

– Привет, – как можно бодро ответила я.

– Я до Стаса дозвониться не могу.

– Он к командировке уже вторую неделю.

– Тогда все ясно. Я приезжаю на следующей неделе, заскочу к вам на выходных.

– Заскакивай. Я скажу Стасу.

– Пока, Алин, – попрощался Виктор и отключил телефон.

А я, прижимая телефон к себе, долго ходила кругами. Надо сообщить мужу, что друг его приедет. Позвонить или написать? решила написать:

«Звонил Витя, до тебя не дозвонился. Обещал на следующих выходных приехать. Ты будешь?» – и села ждать ответа. На удивление ответ пришел быстро:

«Думаю успею. Наберу ему сам» – все, сухо и лаконично. Не лезь, не в свое дело, Алина.

Больше ни звонка. ни письма все выходные. В понедельник кое как подняв себя с кровати, я подошла к зеркалу. Мое лицо осунулось, темные круги под глазами, похудела, правильно я почти не ела ничего. Надо просить, чтобы отпустил, это убьет меня. Я замазала темные круги, одела новое платье, пришлось покупать, старое висело как на вешалке, вызвала такси и поехала в офис.

– Алин, – хмуро глядя на меня, когда я вошла, сказала Алла. – с тобой все в порядке?

– Да, нормально.

– Ты прям похудела сильно.

– Просто Стаса нет, скучно без него. Да и есть одной совсем не хочется. Приедет, наверстаю, – выдавила из себя улыбку.

– Ой не знаю, Алин. Я бы к врачу сходила, как-то ты не здорово выглядишь.

– Все нормально, я просто очень всегда переживаю, когда его нет.

– Ну хорошо.

Но в обед у меня дико разболелась голова.

– Алин, пойдем поедим, – зайдя ко мне предложил Эдуард, но увидев меня испугавшись спросил. – С тобой все в порядке?

– Голова раскалывается прям, – хмурясь ответила я.

– Дуй-ка ты домой, дорогая. Мне кажется ты заболела. Я тебе такси сейчас вызову. – Я согласно кивнула. Мне сейчас действительно очень хотелось прилечь.

Войдя во двор, я увидела машину Стаса. Он приехал, наконец-то он приехал. Нам срочно надо поговорить. Я тихо зашла в дом и прошла в столовую. Муж сидел спиной к двери и щелкал пультом.

– Стас, – окликнула я его. Он, дернувшись от неожиданности, повернулся. Господи, как же я скучала, мне хотелось подбежать к нему и кинуться в объятия, почувствовать кольцо его теплых сильных рук. Но на меня смотрели холодные серые глаза. – Тебе не кажется, что нам пора уже поговорить?

– Ты думаешь? – холодно произнес он.

– Я уверена в этом.

– Ну начинай, разговаривать, – все так же холодно сказал муж.

– Стас, что произошло?

– Ничего, Алин. Просто я осознал свою ошибку.

– Ошибку… – я не смогла договорить, в глазах потемнело и поплыло, виски сдавило как в тисках.

– Алина, – это последнее что я услышала.

«Фу, какая гадость, почему так воняет», – просыпаясь думала я. – «Стас совсем сдурел, что за вонючую фигню он мне тычет в нос» – я слабо замахала руками и открыла глаза. Что-то или кто-то белое было передо мной.

– Так, отлично, – протянуло это что-то женским голосом, – очнулись уже хорошо. Приходим в себя. Сейчас я вам сделаю укольчик и полегчает.

– Какой укольчик? – еле ворочая языком, спросила я.

– Как вас зовут? – не отвечая мне, белая интересовалась моим именем.

– Алина, – еле выговорила я.

– А отчество?

– Михайловна. – «Да какого, черта.» Я заморгала, и уже увидела, что белая – это врач. – Что со мной случилось?

– Вы сознание потеряли, милая. Нельзя так себя доводить. Так и до истощения не далеко. – и отвернувшись, она начала кому-то говорить: – Постельный режим дня два строгий. И кормить ее побольше. Худая совсем.

– Хорошо, доктор, – услышала встревоженный голос Стаса.

Когда врач ушла, муж подошел ко мне и с заботой посмотрел:

– Ты как, малыш? – Вот, я опять «малыш».

– Ну жить, наверное, буду, – мне еще тяжело было говорить. – Стас, нам бы поговорить.

– Да, Алин, но сначала наберись сил.

– Стас, я сейчас хочу.

– Нет, – твердо сказал он. – Сначала на ноги встань.

Я демонстративно отвернулась от него, через минуту или две мирно посапывала.