Текст книги "Пикантные игры"

Автор книги: Таллула Шарп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– С какой ставки начнем? – Сэм так посмотрела на него, что он тотчас же спохватился и рассыпался в извинениях: – Простите мне эту оплошность! Я не привык играть с дамами!

Сэм милостиво улыбнулась.

Маркус предложил начать с пяти тысяч фунтов – каждый участник игры обязан был выложить эту сумму на стол. Сэм опешила от столь высокой начальной ставки, тем более в игре старых друзей. Саймон согласился с ним, встал и, подойдя к великолепному антикварному комоду, достал из ящика мешочек с фишками. Поделив их поровну между игроками, он с улыбкой заметил:

– Надеюсь, все из нас вполне платежеспособны.

Он размял пальцы, хрустнув суставами, и раздал всем по пять карт. Сэм не повезло, с таким раскладом играть было бессмысленно. Она сказала:

– Пасс.

Маркус улыбнулся, намекая на то, что у нее все еще впереди.

В следующем круге Сэм сбросила валета треф и взяла из колоды пятерку бубен. Это ее вполне устраивало, у нее на руках остался фуль. Положив на стол стофунтовую банкноту, она обвела взглядом лица других игроков: они оставались бесстрастными. Но когда пришло время открывать карты, выяснилось, что выиграла все же она.

Саймон и Маркус улыбнулись, радуясь за Сэм, однако Джон был раздосадован: он не привык проигрывать, тем более женщине. Сэм это только раззадорило, и она выиграла еще несколько раз подряд.

Всем стало жарко. Сэм сняла жакет и расстегнула две верхние пуговицы на блузке. Мужчины тоже поснимали пиджаки и ослабили узлы галстуков. Все постоянно что-то пили, Сэм слегка опьянела. Ей показалось, что Саймон и Маркус перемигнулись, что-то замышляя, но она не придала этому значения.

Спустя десять минут, после очередного ее выигрыша, Сэм поняла, что она права. Маркус предложил внести в игру некоторое разнообразие и сыграть на раздевание. Джона это предложение потрясло сильнее, чем Сэм, он опешил, но в его глазах она заметила подозрительный блеск.

– Великолепная идея, – сказал Саймон. – Здесь становится душновато.

Не сомневаясь в своей удаче, Сэм живо представила, как будут раздеваться египтянин и Маркус, и тоже поддержала это предложение. Правда, перспектива созерцать обнаженного Джона ее не вдохновляла, но с этим она смирилась: игра есть игра.

В следующей партии выиграл Джон, каждый проигравший снял по туфле. После следующего выигрыша Джона все скинули и вторую туфлю. Но когда после новой раздачи Маркус показал, что у него четыре туза, у бедняги Джона вытянулось лицо. Не без труда он начал стаскивать с ноги ботинок, а Саймон с радостью снял галстук.

Сэм пришлось снять чулки. Трое мужчин внимательно следили, как она поднимает юбку, чтобы развязать подвязки. Саймон поинтересовался, не нужно ли ей помочь. Она покачала головой, однако позволила ему взглянуть на бедра.

Облик строгой дамы начал рассыпаться.

В следующей игре победила она. Маркус снял галстук, Джон – второй ботинок, а Саймон – сорочку. К удивлению Сэм, у него все оказалось в порядке: на темно-коричневом торсе рельефно выделялись мускулы. Особенно понравились ей густые кучерявые волосы на груди, местами тронутые сединой. Саймон швырнул сорочку на пол и, улыбнувшись, воскликнул:

– Я надеюсь, вы довольны увиденным!

Сэм кивнула, а Маркус почему-то нахмурился.

Его не радовало такое развитие событий. Это удивило Сэм: неужели он задумал подарить ее не египтянину, а Джону? А может быть, ему не по душе, что она действует самостоятельно? Или он до сих пор не может забыть своего поражения в Лас-Вегасе? Маркус уверял Сэм, заключая с ней договор об их совместных приключениях, что его основная цель помочь ей лучше понять свои сексуальные возможности и потребности. Но всякий раз, когда она пыталась настоять на своем праве тоже получать удовольствие, он почему-то злился. До сих пор Сэм относилась к этому снисходительно, но теперь у нее зародилось подозрение, что он использует ее в своих интересах. Это следовало проверить.

Она проиграла несколько партий подряд, занятая мыслями о сексе. Воля к победе притупилась, теперь ей хотелось поскорее обнажиться перед Саймоном и насладиться его реакцией. Очередная неудача постигла ее, когда на ней оставались трусики и бюстгальтер. Сэм медленно расстегнула застежку и сняла его. Маркус кипел от злости. Она же всем своим видом демонстрировала, что он не вправе ею помыкать. При этом Сэм всячески подчеркивала свою благосклонность к Саймону, не без удовлетворения отмечая, что его брюки уже не могут скрыть бурную эрекцию.

Маркус и Джон все еще оставались в одежде, а на столе перед ними высились стопки фишек. После очередного проигрыша Саймон с радостью снял брюки, но Джон наотрез отказался проделать то же самое, заявив, что игра превратилась в фарс. Впрочем, уходить он не спешил, но его и не прогоняли. Казалось, в комнате остались только Сэм, Саймон и Маркус. На Джона всем им было наплевать.

Ситуация складывалась довольно необычная: выигрыш никого не интересовал. Маркус лез из кожи вон, стараясь играть так, чтобы раздеться быстрее, чем Саймон, и тем самым привлечь к себе внимание Сэм. Но она решила проучить его и, швырнув карты на стол, заявила:

– Я выхожу из игры!

Она давала ему понять, что впредь не желает зависеть от него. Маркус нахмурился, но промолчал, выжидая, что еще она себе позволит. Сэм демонстративно почесала Саймону живот и провела пальчиком по черной дорожке волос, начинающейся у пупка и исчезающей под трусами. Член явственно обозначился под материей. Сэм вызывающе улыбнулась Маркусу, встала перед Саймоном и начала снимать трусики с себя.

– Ты не мог бы мне помочь? – тоном соблазнительницы спросила она.

– С удовольствием! – воскликнул он и немедленно стянул с нее трусы, млея от зрелища, открывшегося его масленому взору.

Совершенно голая, Сэм продолжала стоять перед египтянином. Он обвел указательным пальцем ее соски, провел им по животу и дотронулся до клитора. И тут с ним случилась метаморфоза: изменившись в лице, Саймон упал на колени, вцепился ей в ляжки и, раздвинув их, уткнулся ртом в промежность.

Сэм издала громкий стон, ощутив клитором его язык. По ногам ее потекли его слюни, а следом – ее ароматный секрет, точно так же, как это случилось накануне, когда она развлекалась с Дэнни. Сэм пришла в экстаз.

Вцепившись пальцами в курчавые волосы египтянина, она посмотрела на Маркуса, желая увидеть его реакцию на происходящее. Но он, уставившись куда-то безразличным взглядом, спокойно тасовал карты. Сэм поняла, что она и победила его, и одновременно крупно проиграла.

– По-моему, нам придется играть вдвоем, – сказал Маркус Джону. – Предлагаю повысить ставку.

– Мне казалось, что тебе нравится смотреть, как другие занимаются сексом, – сказала Сэм, задетая за живое его равнодушием.

Маркус пропустил эти слова мимо ушей, и вот тогда она запаниковала, сообразив, что зашла чересчур далеко. Ведь она едва не отдалась совершенно незнакомому мужчине у Маркуса на глазах, не заручившись его согласием и не узнав, насколько это безопасно.

– Маркус! – воскликнула она приказным тоном. – Смотри на меня!

Он и бровью не повел, и Сэм взбеленилась. «Ну и черт с ним! Пусть катится к дьяволу, все равно он не хочет меня трахать! Да и не может. Проклятый онанист!» Саймон продолжал с упоением облизывать низ ее живота. Она положила руки ему на плечи и предложила:

– Давай ляжем на диван, там удобнее!

Саймон радостно кивнул и плотоядно облизнулся.

Сэм перехватила инициативу: сдернув с него трусы, она с силой толкнула его на диван. Пенис прилип к волосатому животу, вытянувшись по стойке «смирно», мошонка отвисла. Он сжал головку члена в кулаке, она упала на колени и взяла ее в рот. Пенис пах дорогим мылом, но это ее не оттолкнуло. Облизывая и покусывая коричневатый фаллос Саймона, Сэм то и дело поглядывала на Маркуса. Он притворялся, что сосредоточился на игре, однако она чувствовала, что он тайком наблюдает за ней. Это подстегнуло ее на новые подвиги.

Член Саймона был значительно толще у основания, и Сэм расслабила мышцы горла и растянула губы, чтобы он поместился у нее во рту. Ощутив мошонкой ее подбородок, Саймон захрипел от удовольствия. Она слегка прикусила фаллос, и он простонал:

– Остановись, иначе я за себя не ручаюсь! А мне так хочется тебе засадить…

Сэм вынула член изо рта: ей тоже хотелось ощутить его фаллос в своем влагалище. Но больше всего ей хотелось, чтобы Маркус видел, как Саймон до упора вонзает в нее огромный член. Промежность ее раскалилась от вожделения. Саймон вскочил и, раздвинув ей ноги, вошел в нее сзади. Сжимая руками ее бедра, он насадил ее на пенис и принялся остервенело биться лобком о ее нежные ягодицы. Это не могло оставить Маркуса равнодушным, и он швырнул карты на стол. Сэм изогнулась и закричала, закинув голову назад:

– Еще! Сильнее! Изо всех сил!

Член Саймона вонзился в ее лоно так, что казалось, проткнул его насквозь. Несмотря на свой возраст, египтянин был в прекрасной сексуальной форме, он действовал умело, решительно и напористо.

– Не жалей меня! Порви меня, если можешь! Наполни меня собой! – ревела Сэм, мотая головой.

Саймон сдавленно захрипел и кончил, продолжая работать торсом до тех пор, пока не излил в нее всю сперму. Потом он отшатнулся и, упав на ковер, стал онанировать и любоваться своим красавцем.

Сэм села на диван и почувствовала, как сперма вытекает из ее влагалища, занемевшего после бурного штурма. Глядя на Маркуса затуманенным взором, она просунула в натруженное лоно четыре пальца и стала мастурбировать.

Этого Маркус вытерпеть уже не мог. Он вскочил из-за стола, сорвал с себя рубашку и, прыгнув на Сэм, впился ногтями в бедра. Раздвинув ей ноги, он стал жадно сосать ее промежность, кусая клитор и вгоняя язык все глубже во влагалище. Он вел себя грубо и бесцеремонно, не заботясь о том, что причиняет ей боль. Он готов был проглотить Сэм вместе со всеми ее соками и спермой другого мужчины. Однако ее это не устраивало, ей хотелось поиздеваться над ним. И она язвительно сказала:

– А вот трахнуть меня, как нормальный мужчина, ты не сможешь, Маркус! У тебя это не получится, как тогда, в Лас-Вегасе.

Он сжал ее мокрую промежность и попытался просунуть во влагалище руку, но у него ничего не вышло: помешали костяшки пальцев. Сэм затряслась, словно тряпичная кукла, и истошно закричала:

– Не сможешь… Все равно ты не… – Крик перешел в жуткий вой, и она вцепилась словно безумная ему в волосы, охваченная оргазмом.

Когда все было кончено, никто из игроков не проронил ни слова. Маркус сидел на полу рядом с дремавшим Саймоном и, сжимая в кулаке свой вялый пенис, машинально онанировал, глядя прямо перед собой бессмысленным взором. Джон сидел за столом и лихорадочно мастурбировал. Сэм тяжело вздохнула и легла на диване, поджав колени и закрыв глаза. Ей не оставалось ничего другого, кроме как обдумывать, что именно она обрела и что потеряла в этот вечер.

Глава 11

– Входи, не заперто! – крикнула Сэм, стоя наверху стремянки.

Джуди вошла в гостиную и рассмеялась:

– Вот уж не думала, что Сэм Уинтертон решится самостоятельно сделать ремонт в своей квартире.

– Покраска стен успокаивает, – сказала Сэм. – А какая экономия денег! Тебе нравится этот колер? Морская волна.

– Да, стало гораздо уютнее. Удачный оттенок. Но мне не терпится узнать, как закончился тот вечер с Дэнни. Он тебе приглянулся? Каков он в постели?

– Все нормально, Дэнни – славный парень, – отозвалась Сэм, продолжая наносить на стену краску.

– И когда вы с ним снова встретитесь?

– Никогда. Тьфу ты, черт! Забрызгала потолок. Оставь свои дурацкие вопросы. Не мешай работать.

– Как прикажешь тебя понимать?

Сэм вздохнула и спустилась со стремянки.

– В настоящий момент я не собираюсь заводить серьезный роман. Сначала нужно разобраться в своих проблемах. Я еще не оправилась после утраты Тобиаса. Сижу без работы…

– О’кей, знакомая песня! Выкинь ты наконец Тобиаса из головы! Он отравляет тебе существование.

– Вот поэтому-то я и крашу стены. Здесь слишком многое напоминает мне о нем. Если хочешь мне помочь – надевай комбинезон. Он в комоде.

– Может быть, сначала пообедаем где-нибудь?

– Переодевайся, Джуди!

– Послушай, Сэм, я только что сделала маникюр! Ну ладно, сдаюсь. – Джуди переоделась в рабочую одежду и стала помогать подруге: та все равно не способна была ничего сделать самостоятельно, только перепачкалась краской с головы до ног и забрызгала потолок. – Не лучше ли вначале убрать отсюда мебель?

– Я и сама так подумала. Но как одной слабой женщине сдвинуть с места огромный диван?

– Верно, извини! – Джуди стала набирать краску в резервуар валика.

– Знаешь, я надеялась отвлечься за работой, а все вышло наоборот, – пожаловалась Сэм. – Взять хотя бы трудности, возникшие с перестановкой мебели: ну как их устранить в одиночку?

Сэм явно была не в духе. Удивительно, как ей удалось перевернуть столы! Джуди давно не видела подругу в таком подавленном настроении. Она, похоже, совсем утратила веру в себя. А ведь раньше Джуди сетовала на свалившиеся на нее напасти, а Сэм ее утешала. Впрочем, Джуди знала верный способ обрести душевное равновесие: быстренько прыгнуть к кому-то в постель.

– Дэнни устраивает тебя как любовник или нет? – спросила она.

– Вполне! Способный парень. Я осталась довольна.

– Так не томи же меня! Расскажи все поподробнее!

– Джуди, отстань! Мне не хочется говорить о сексе!

Джуди обиженно фыркнула, и примерно час они работали молча.

– Вот черт! Сломала ноготь! – воскликнула наконец Джуди. – Пора сделать перерыв и выпить чаю.

Сэм пошла на кухню, оставляя на полу пятна краски. Вскоре она вернулась с двумя дымящимися кружками в руках. Джуди села на ступеньку стремянки и стала с отвращением рассматривать ногти. Она подула на горячий чай, отхлебнула из кружки и сказала:

– А мы с Аланом ходили в кино, смотрели фильм об Артуре Миллере и Анаис Нин. Кстати, как звали вторую женщину?

– Джун, – на полном серьезе ответила Сэм. – Как в картине «Генри и Джун». Тебе это ни о чем не напоминает?

– Нет. Но тот фильм, который мы с Аланом смотрели, очень эротичный. Я бы, например, не смогла заниматься любовью втроем, как они.

– Уж во всяком случае, не потерпела бы партнершу, у которой сиськи больше, чем у тебя! Я права? – съязвила Сэм.

– От тебя ничего не скроешь! – расхохоталась Джуди. – Черт подери, так его звали Генри Миллер, а не Артур! – сообразила она. – Вечно я их путаю.

Зазвонил телефон, и подружки забегали по квартире, пытаясь найти аппарат. Наконец Сэм обнаружила его под стопкой фотографий в рамочках и подняла трубку.

– Возможно, это Тобиас, – сказала Джуди.

– Нет, это твой Алан разыскивает тебя. Поговори с ним! – Сэм передала трубку подруге, стараясь не замечать ее счастливого лица.

Пошептавшись со своим любовником, Джуди хихикнула и, закончив разговор, сказала:

– Сэм, я тебя скоро покину, Алан взял билеты в театр.

– Уж не на пьесу ли Миллера «Суровое испытание»? – спросила Сэм и расхохоталась.

– Ты можешь пойти с нами! Нам наверняка удастся купить еще один билет, сказала Джуди, понимая, что у подруги кошки скребут на душе.

– Нет, у меня полно дел. Ты не узнаешь моей квартиры, когда в следующий раз заглянешь ко мне, – ответила Сэм.

Джуди сняла комбинезон, чертыхнулась по поводу перепачканных краской волос и сломанных ногтей и ушла. Закрыв за ней дверь, Сэм рухнула на диван. Жизнь представлялась ей сплошным мраком, и свет в конце тоннеля даже не брезжил. Она сжала голову ладонями и воскликнула:

– Будь проклят этот Тобиас! Ненавижу его!

На щеках у нее выступил румянец: в душе она знала, что это не так.

– Завтра едем на скачки в Кемптон, это поднимет тебе настроение, – сказал Маркус. – Но сначала смой краску с лица.

Он поплевал на носовой платок и потер им ее носик.

– Ради Бога, прекрати суетиться! – фыркнула Сэм. – Можешь за меня не беспокоиться, я сумею привести себя в надлежащий вид. Форма одежды, как я понимаю, парадная?

Маркус кивнул.

– Тогда мне потребуется тиара!

– Можешь воспользоваться золотой картой «Америкэн экспресс», – с улыбкой ответил Маркус. Он держался так, словно бы вечеринки у египтянина Саймона вообще не было. Сэм это радовало. У нее и так все складывалось отвратительнейшим образом, а если она вдобавок лишится общества Маркуса, жить вообще не стоит.

На покупку приличного платья у нее оставалось всего несколько часов, к тому же Джуди не смогла составить ей компанию. И тем не менее в бутике «Браунз» она нашла все, что ей было нужно, и экипировалась так, что могла бы произвести фурор даже на скачках в Аскоте.

Все утро перед поездкой на ипподром Сэм тщательно готовилась: отмокала в ванне, едва ли не соскребая щеткой с кожи краску, тщательно мыла голову. Затем она наложила макияж и сделала красивую прическу. Новое льняное платье салатового цвета как нельзя лучше соответствовало прекрасной летней погоде, а темно-зеленая шляпа с широкими полями из тафты чудесно защищала лицо от яркого солнца. Для пущего эффекта Сэм надела длинные белые перчатки. В таком потрясающем виде она и предстала перед Маркусом.

Он распахнул дверцу автомобиля и, окинув ее восхищенным взглядом, воскликнул:

– Ты настоящий хамелеон! Всегда одеваешься именно так, как требует того окружающая обстановка.

– В Ист-Энде я тоже выглядела как нужно?

– Да, стопроцентной местной шлюхой, – кивнул Маркус и по-дружески пожал ее коленку, когда она села рядом с ним.

Сэм поняла, что он не станет мстить ей за ее поведение в доме Саймона, и с облегчением вздохнула.

– Зато сегодня я принарядилась не хуже великосветской дамы! – весело заметила она. – Надеюсь, ты не вынудишь меня спать с конюхами на конюшне? Моя шляпка пропахнет навозом!

– Ну это не так уж и страшно, не правда ли? – хитро прищурившись, сказал Маркус. – Ты прошла сквозь огонь, воду и медные трубы. Тебе ли бояться запахов?

Во время поездки они разговорились о предстоящих скачках. Маркус признался, что поставил на двух скакунов, но не сказал, на каких именно.

– Догадайся, кто еще приедет на ипподром? – Он хитро прищурился.

– Ума не приложу. Ну, говори же! – Сэм ущипнула его за локоть. – Неужели Харриет? Она будет там вместе с нами? Признавайся!

– Да, как только закончит с конюхом и отряхнет солому с платья! – рассмеявшись, ответил Маркус. – Она не боится конского навоза.

Сэм умолкла и, откинувшись на сиденье, стала пить шампанское, предложенное ей Маркусом, как только она села в лимузин. Ей вспомнилась их последняя встреча с Харриет и подумалось, что и на этот раз она наверняка станет участницей развлечений, ожидающих их после скачек. Маркус внимательно изучал программку скачек, и она заглянула ему через плечо, надеясь увидеть, каких лошадей он пометил. Маркус поднял голову и погрозил ей пальцем:

– Скверная девчонка! Только у тебя ничего не выйдет, проказница! Мы уже приехали.

Они вышли из автомобиля и прошли в павильон, где всех угощали отличным шампанским.

Выпив полный бокал, Сэм тряхнула головой и воскликнула:

– Если так пойдет и дальше, я не смогу разглядеть не только букв в программке, но и лошадей на дорожках!

– Надеюсь, что ты не настолько пьяна, чтобы не узнать резвую кобылку, только что выбежавшую на этот лужок, – сказал Маркус, указывая на вход в павильон.

Сэм обернулась: конечно же, он имел в виду очаровательную Харриет! В кремовом шелковом костюме-двойке и с огненно-рыжей гривой волос, разметавшихся по спине и плечам, она выглядела потрясающе. Замедлив шаг, Харриет оглядела Сэм с головы до ног и заключила ее в объятия.

– Целоваться будем позже, – интимным тоном шепнула она ей на ушко.

– Обещания, обещания! – Сэм сексуально осклабилась, облизнув губки кончиком языка.

– Не отвлекайтесь, девочки! – вмешался в их разговор Маркус. – Нас ожидают серьезные дела. Харриет, на кого будешь ставить в первой скачке?

– На жеребца по кличке Несравненный, – не долго думая ответила она. – Шансы на выигрыш у него примерно 11:4. Жаль, что наездник надел лиловый костюм, меня это раздражает. Зато у этого жокея такая крепкая задница, что можно колоть орехи. Ха-ха-ха!

Сэм решила не ломать себе голову и, зажмурившись, ткнула в программку пальцем. Как выяснилось – не совсем удачно, палец уткнулся в пустое место. Со второй попытки она попала в другую колонку. И лишь в третий раз ткнув пальцем в программку, она воскликнула:

– Ставлю на Большого Бена!

– Это же самая слабая кляча! – поморщился Маркус. – Стоит ли рисковать? Лошадь в плохой физической форме, она едва держится на ногах.

– Мне всегда жалко слабаков и неудачников, – вздохнула Сэм. – Кто знает, может быть, сегодня этот мерин придет к финишу первым.

Маркус передернул плечами и пошел делать ставки.

– Я видела, что ты зажмурилась, – рассмеялась Харриет. – Хочешь шампанского?

Они выпили по бокалу. Мерин по кличке Большой Бен споткнулся и упал уже на старте. Победил жеребец, на которого поставила Харриет, – Несравненный. Сияющая Харриет и довольный Маркус, тоже поставивший на эту лошадь, пошли в кассу. Сэм крикнула им вдогонку, чтобы следующую ставку они сделали за нее сами, и выпила еще шампанского.

Вернулись ее приятели вместе с жокеем Несравненного. Пока мужчины обсуждали детали скачки, Сэм изучила тщедушного наездника и пришла к выводу, что Маркус не станет им рисковать, предлагая ей переспать с ним: жокей задохнулся бы в ее жарких объятиях.

– Мы поставили на скакуна по кличке Ослепительный, – сообщил ей Маркус, когда жокей ушел.

Началась вторая скачка. Толпа загудела.

– Давай, давай! – закричала Харриет, колотя дорогой сумочкой по ограде.

Ослепительный резво взял старт, но на первом же повороте споткнулся. Наездник перелетел через голову лошади и шлепнулся на дорожку. Публика ахнула. Маркус засуетился, извинился перед дамами и быстро пошел к бедняге жокею и своему неудачливому скакуну. Вскоре, однако, он показал своим приятельницам вытянутый вверх большой палец – дескать, все в порядке. Прихрамывающую лошадь увели с поля, наездника унесли на носилках. Публика успокоилась. Сэм спросила у подруги:

– Вы с Маркусом что-то замышляете сегодня? Зачем он пригласил тебя на ипподром?

– Чтобы я убедила тебя, что его жеребец не кусается, – ответила Харриет.

– Нет, я в это не верю! Маркус не осмелится зайти в своих фантазиях настолько далеко! – У Сэм даже глаза вылезли на лоб от промелькнувшего у нее дикого предположения.

– Плохо ты его знаешь! А вообще-то в этом нет ничего особенного, главное – не жалеть мыла для седла.

– Харриет, какая ты гадкая! – Сэм расхохоталась. – Признайся, ведь у тебя в сумочке есть колотый сахар?

В этот момент вернулся раскрасневшийся Маркус. Он рассказал, что жокей отделался легкими ушибами и незначительным сотрясением мозга, а лошадь уже осматривает опытный ветврач.

Сэм сделала в двух следующих скачках попытку отыграться, но вновь проиграла. Зато и Маркус, и Харриет сорвали крупный куш.

В финале Сэм поставила на кобылу по кличке Богиня, даже не проверив, какие у нее шансы. Лошадка сразу вырвалась вперед, но вскоре снизила темп и пошла ноздря в ноздрю с остальными скакунами. Зато на финишной прямой она понеслась галопом и пришла к финишу первой. Сэм посмотрела в программку и увидела, что шансы этой лошади были 20:1. Выигрыш Сэм равнялся пятистам фунтам.

– Поздравляю, – сказал Маркус. – Но все равно за тобой должок. Ты ведь выиграла всего один раз!

– Не падай духом, – с мрачным видом сказала Харриет и протянула ей кусок сахару.

По выражению лица Маркуса Сэм догадалась, что на снисхождение ей лучше не рассчитывать.

– Позвольте мне хотя бы получить свой выигрыш, – упавшим голосом промямлила она, утешаясь мыслью, что на выигранные пятьсот фунтов сможет нанять профессионального маляра.

Маркус и Харриет расхохотались и, подхватив ее под локти, потащили сначала к кассе, а потом – к лимузину.

– Боже, какое счастье! – воскликнула Сэм, очутившись в прохладном салоне, а не в конюшне, как предполагала, перебрав шампанского. – Эти деньги позволят мне пригласить специалиста по домашнему интерьеру. Я два дня промучилась, стоя на стремянке, и в конце концов обнаружила на стене в краске свой накладной ноготь!

Харриет истерически рассмеялась и воскликнула:

– Ты думаешь, что этого не произойдет, если тебе будет помогать мастер своего дела?

У Сэм всколыхнулась в душе робкая надежда, что и на этот раз они займутся сексом в лимузине. Однако поездка прошла целомудренно. Выглянув в окно, Сэм сообразила, что машина везет их в загородный дом Маркуса. Когда лимузин остановился перед воротами, Маркус заявил, что хочет прогуляться до конюшни и проверить, доставили ли с ипподрома его лошадь.

Взявшись за руки, все трое пошли по аллее парка, болтая о разных пустяках. Когда они достигли конюшни, из нее вывели жеребца, повредившего на скачках ногу. Маркус потрепал своего любимца по холке и заговорил с ветеринарным врачом. Тот сказал, что за пару недель скакун поправится и сможет снова участвовать в соревнованиях. Маркус обнял жеребца за шею и, погладив его, дал ему кусочек сахару.

Когда ветеринар увел Ослепительного в стойло, Маркус сделал дамам знак следовать за ним и вошел в амбар, где хранилось свежескошенное сено. Один из стожков был накрыт скатертью, на которой стоял серебряный поднос с ведерком для шампанского и четырьмя бокалами. Это была четвертая или пятая бутылка за этот день – Сэм уже сбилась со счета.

– Послушайте, вы что-нибудь, кроме шампанского, пьете? – спросила она.

– Харриет иногда балуется горючим для зажигалок, – сказал Маркус, откупоривая бутылку.

Сэм задрала голову и увидела, что Харриет вскарабкалась на стог и снимает туфли. Вид у нее был решительный.

– Это случилось всего один раз, – заявила она и замахнулась, чтобы швырнуть в Маркуса туфлей стоимостью в тысячу фунтов.

– Уж не тогда ли, когда ты трахалась с пожирателем огня из шапито? – Маркус едва успел увернуться, и туфля пролетела у него мимо уха.

Харриет вскарабкалась еще выше на стог и исчезла в люке, ведущем на чердак.

Маркус протянул Сэм наполненный шампанским бокал.

– Сегодня на редкость погожий денек! Почему бы нам немного не позабавиться на свежем воздухе? Здесь так чудесно пахнет сеном…

– А для кого четвертый бокал? Мы ждем гостей? – спросила она.

– Это для Ослепительного, – крикнула сверху Харриет. – Он не пьет из лотка.

– Она, кажется, скучает без нас, – сказал Маркус, пропустив вопрос Сэм мимо ушей, и кивнул на лестницу.

Сэм сняла туфли и начала подниматься на чердак. Следом за ней, с подносом в руке, стал карабкаться Маркус. Харриет они застали на сеновале голой. Скрестив по-турецки ноги и зажав в зубах соломинку, она мастурбировала.

– Какая на вас милая шляпка, мисс Уинтертон! – воскликнула она, выговаривая слова на провинциальный манер. – Но для сеновала она чересчур шикарна. Не лучше ли ее снять?

Сэм швырнула шляпу на стожок сена и повернулась к Харриет спиной, чтобы та расстегнула молнию. Подружка не ограничилась этим и стянула с нее платье. Окинув стройную обнаженную фигуру Сэм плотоядным взглядом, Харриет сжала ей груди и, обернувшись к Маркусу, воскликнула:

– Такая красота не должна пропадать!

С этими словами она сняла с Сэм бюстгальтер и стала сосать ей груди. Сэм проворно стянула трусики и легла на сено, раскинув ноги. Харриет поняла намек и, упав на Сэм, принялась жадно сосать ее клитор. Сэм застонала и, оттолкнув подружку, повалила ее на стог. Теперь они обе получили возможность отведать изысканного кушанья. Сэм нырнула в промежность Харриет и впилась ртом в сладко-соленую трепещущую плоть. Язычок ее стал проникать во влагалище все глубже и глубже. Время от времени она начинала облизывать клитор. Соки подруги стекали по ее лицу.

– А вы неплохо устроились, как я погляжу. Могу я к вам присоединиться?

Сэм замерла, услышав у себя за спиной хорошо знакомый мужской голос. Она так долго его не слышала, и вот он раздался именно тогда, когда она этого совершенно не ожидала. Сэм содрогнулась от стыда, представив, что любимый мужчина видит, как по ее ногам течет сок, а ее голова находится в промежности другой женщины. И за всем этим злорадно наблюдает Маркус Маклауд, чьей покорной шлюхой она стала. Несомненно, именно этот извращенец и привел сюда Тобиаса, чтобы тот полюбовался на свою падшую любовницу.

Сэм медленно встала и обернулась. Харриет обняла ее за плечи, но Сэм оттолкнула ее и посмотрела Тобиасу в его прекрасные изумрудные глаза. Они откровенно смеялись над ней. Сэм расплакалась, у нее закружилась голова. Этот негодяй Маркус все нарочно подстроил! Он отомстил ей за то, как она вела себя в доме Саймона. Он не простил ей того, что она выставила его импотентом и идиотом в Лас-Вегасе! Он не смог овладеть ею и сделал так, чтобы от нее отвернулся и Тобиас.

Теперь смеялись все трое – Маркус, Тобиас и Харриет.

– Дорогая Сэм, – миролюбиво произнес Тобиас, поднимая бокал с шампанским, – неужели ты не догадалась, что я – твой последний штраф?

Совершенно сбитая с толку, Сэм вытаращила глаза.

– Успокойся, Маркус мне все рассказал. И я рад, что он заботился о тебе в мое отсутствие. Ведь результат, как верно заметила Харриет, налицо – ты прекрасно выглядишь! А такая редкая красота не должна увядать!

Он подошел и поцеловал ее в губы, мокрые от секрета половых желез Харриет.

– Ты великолепна, я тебя обожаю!

Слезы покатились по щекам Сэм. Ей казалось, что все это происходит во сне. Откуда здесь взялся Тобиас? И почему он не обиделся на нее за то, что она вытворяла в его отсутствие? Ей хотелось задать Тобиасу еще много вопросов, но он снова поцеловал ее, с еще большей страстью.

– Обожаю этот привкус! – Он облизнул губы и подошел к Харриет, соблазнительно раскинувшей ноги. – Вы позволите? – Тобиас наклонился и стал лизать наружные половые губы, не забывая о клиторе.

Сэм ошалело наблюдала, как ее любимый мужчина ублажает другую женщину и как по лицу Харриет растекается блаженство. Она вцепилась ему в белокурые волосы и воскликнула:

– А он и в самом деле великолепен!

Сэм подошла к ним поближе. Половые органы Харриет блестели от соков и слюны. Тобиас отстранился и начал раздеваться. Харриет задвигала бедрами, выпячивая низ живота. Сэм шагнула к ней, и она рывком притянула ее голову к своей пылающей промежности. Сэм стала лизать ее клитор, имитируя пальцем половой акт. Дыхание Харриет участилось, она была на грани оргазма.

– Стоп! Оставь ее мне! – приказал Сэм Тобиас.

Она уступила ему место и уставилась на его член, который вот-вот должен был проникнуть во влагалище другой женщины. Какое же наслаждение испытывал в этот момент Маркус! Она обернулась – Маркус снимал с себя одежду. Он улыбнулся и приветливо подмигнул ей, совсем как своему единомышленнику.

Харриет согнула ноги в коленях и расставила их пошире, чтобы облегчить проникновение фаллоса в лоно. Тобиас «въехал» в нее легко и свободно, вогнав член до упора. Словно загипнотизированная Сэм смотрела, как поднимаются его тугие ягодицы между ног Харриет. Рука Сэм потянулась к ее промежности, другой рукой она сжала яички Тобиаса. Он продолжал работать торсом, снова и снова вгоняя член в Харриет.