Текст книги "«Антика. 100 шедевров о любви» . Том 2"

Автор книги: Т. и. Каминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

ВТОРОЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Хор

Строфа I

Нет мира в том доме, где вечно жена

С женою спорит за ложе…

Где дети растут от двух матерей,

Там споры кипят и спеет вражда…

На ложе едином

Единой Кипридой, о муж, насладись!

Антистрофа I

Нет счастья и в весях, где двое владык

Друг с другом царство поделят.

Не легче ль нести единую власть,

Чем иго и цепь и смуты напасть?

Не так же ль и Музы

Двух мирных за пальму поссорят певцов?

Строфа II

Когда пловцов несут порывы ветра,

Два рулевых и два ума рулю

Не придадут движенья, даже если

Их больше двух искусных, их толпа,

Но одного ум самовластный,

Будь даже слабее, в чертогах и градах

Сила людей. В воле единой спасенье.

Антистрофа II

Не такова ль и ты, спартанка, чадо

Атридово, как пламя, ты палишь

Соперницу из Илиона вместе

С ее птенцом из-за слепой вражды.

Этот порыв злобен, безбожен,

Он беззаконен, и как бы тебе, Гермиона,

Каяться в том не пришлось, что свершаешь.

Корифей

Уж вот они… вот

В запряжке одной ступили за дверь.

Один приговор над вами висит,

О горькая мать! О жалкий птенец!

За брак материнский умрешь ты…

Но в чем же твоя

Вина пред царями, отрок?

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Во время слов корифея из дома выходит шествие: грубо и жестоко связанная Андромаха и при ней Молосс с цепью на ногах. Впереди Менелай со свитой. Начинаются приготовления к казни.

Андромаха

Строфа Глядите – веревкою руки

Изрезаны в кровь, и рабыней

Под землю схожу я.

Молосс

С тобою, родная, к крылу

Родимой прижавшись, спускаюсь.

Андромаха

Властители фтийской земли,

Вы жертвы хотели?

Молосс

Отец,

Приди к нам на помощь… Приди…

Андромаха

Любимый, ты будешь лежать,

Дитя, на груди материнской,

Но мертвый у мертвой во мраке.

Молосс

Ай… Ай… Что со мною он делает, мать,

Несчастным? С тобою, родная?

Менелай

Ступайте под землю… От вражьих твердынь

Пришли вы… Но будут две казни

Для вас… И тебя приговор

Мой, женщина, ждать не заставит,

А участь отродья решит Гермиона.

Безумно бы было врагов оставлять,

Коль можно железом

Угрозу прогнать из чертога.

Андромаха

Антистрофа О муж мой, о муж мой! Когда бы

Копьем ты отбил нас… Лишь руку

Простер бы… О Гектор!

Молосс

О, горький, какую найду

Я песню прогнать этот ужас?

Андромаха

Колени царя обвивай,

Моли его, милый…

Молосс

(Менелаю, бросаясь к его ногам)

О друг!

О друг, пощади… не казни нас…

Андромаха

Из глаз моих слезы бегут

Источник без солнца, по гладкой

Скале он сбегает… О, мука!

Молосс

Увы мне! Увы мне! Иль выхода нет?

Иль что же придумать, родная?

Менелай

Чего припадаешь? Скорей бы скалу

Иль волны теперь умолил ты…

Своя нам дороже печаль.

Ты ж жалости в сердце не будишь…

На Трою полжизни извел я…

Не дешево мать нам твоя обошлась.

И, с нею обнявшись,

Сойдешь ты в подземное царство.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Те же, и издали (с чужой стороны) показывается Пелей. Он совсем старый. Рабы помогают ему идти.

Корифей

Но вижу я, что спешные стопы

Сюда Пелей направил престарелый.

Пелей

(издали)

Скажите мне, подручные, и ты,

Начальник! Что случилось? Или дом наш

Недугом и бедой объят? Здесь кара

Творится без суда… Остановись,

Спартанский царь. Закону дай дорогу.

(Своему вожатому.)

А ты живее, раб: минуты праздной

Нет у меня, и никогда еще

О юности так не жалел отважной

И сильной я.

(Вступает на сцену.)

О женщина, твои

Забыли паруса о добром ветре;

Но он с тобой опять… Судья какой

Тебя связать велел – и с сыном вместе?

Куда ж ведут тебя, скажи? Овца

С ягненком у сосцов теперь ты точно,

И хоть ни я, ни фтийский царь тебя

Не осуждал, – о женщина, ты гибнешь?

Андромаха

Сам видишь, что меня казнить ведут

И с мальчиком, старик. Слова излишни…

Не раз тебя с мольбою я звала,

И вестников своих не сосчитаю…

А о вражде слыхал ты, и за что

Меня спартанка губит, тоже знаешь.

От алтаря Фетиды, что тобой

Так нежно чтима, царь, и благородным

Украсила твой дом рожденьем, я

Отторгнута сейчас только, судима

Я не была и вас не ожидала…

А благо я одна и защитить

Ребенка не сумею, так за ним

Хоть и вины не знают, порешили

Его казнить со мною заодно.

(Бросается связанная к его ногам.)

О, я молю тебя, старик, к коленям

Твоим припав, – коснуться бороды

Я не могу, – ради богов, спаси нас…

Мне смерть моя – несчастье, вам – позор.

Пелей

(рабам)

Гей… узы снять с нее, покуда плакать

Вам не пришлось самим. И пусть рабыня

Свой разведет свободно складень рук.

Менелай

(им же)

Ни с места, вы… Тебя я не слабее

И более над ней я господин…

Пелей

Как? разве в дом ты наш переселился?

Тебе и Спарта кажется тесна?

Менелай

Я пленницей троянку эту сделал.

Пелей

Но получил по дележу мой внук…

Менелай

Имущества мы с ним, старик, не делим.

Пелей

Чтоб им владеть. Но ты казнишь ее.

Менелай

Из рук моих ты все ж ее не вырвешь.

Пелей

(замахиваясь скипетром)

Но шлем тебе я кровью оболью.

Менелай

(отодвигаясь)

Что ж? Подойди, пожалуй, попытайся.

Пелей

С угрозами туда же… человек

Из жалких самый жалкий… Или слово

Меж эллинов имеешь ты с тех пор,

Как уступил фригийцу ложе?

Царский

Покинуть дом открытым, без рабов,

И на кого ж? Добро бы, твой очаг

Стыдливая супруга охраняла…

А то на тварь последнюю… А впрочем,

Спартанке как и скромной быть, когда

С девичества, покинув терем, делит

Она палестру с юношей и пеплос

Ей бедра обнажает на бегах…

Невыносимо это… Мудрено ль,

Что вы распутных ростите? Елену

Об этом бы спросить, что, свой очаг

И брачные забывши чары, точно

Безумная вакханка, отдалась

И увезти дала себя мальчишке…

Но пусть она… Как ты из-за нее

Элладу всю на Трою поднял? Разве

Порочная движения копья

Единого хоть стоила? Презреньем

Ее уход покрыл бы я… Скорей

Я б золота в приданое за нею

Не пожалел, чтобы навеки дом

Освободить от жен таких. Но этой,

Увы, к тебе триеры мудрой, царь,

Не заносил счастливый ветер в душу…

О, сколько жизней ты скосил и женщин

Осиротил преклонных, скольких отнял

У старости серебряной, увы,

Божественных детей ее, спартанец!

Перед тобой стоит отец… Да, кровь

Ахиллова с тебя еще не смыта.

А на самом царапины ведь нет,

И дивные твои доспехи, воин,

В блестящем их футляре ты назад

Такими же привез, коли не ярче.

Когда жениться внук задумал, я

Родства с тобой боялся и отродья

Порочного у очага: на дочь

Идет бесславье матери… Глядите ж,

О женихи, на корень, не на плод…

Не ты ль, увы! и замысел преступный

Тот нашептал родному брату – дочь

Казнить – и понапрасну… Все дрожал,

Жену бы как вернуть не помешали…

А дальше что? Ты Трою взял… Жена

В твоих руках… Что ж? Ты казнил ее?

Ты нежные едва увидел перси,

И меч из рук упал… Ты целовать

Изменницу не постыдился – псицу,

Осиленный Кипридой, гладить начал…

А следом в дом детей моих, когда

Их нет, являться смеешь и, бесчестно

На женщину несчастную напав,

Казнить горишь ее с ребенком. Знай же,

Что мальчик этот, будь рожденьем он

Хоть трижды незаконный, Гермиону

В чертоге и тебя вопить заставит,

Коль до него коснешься… Иногда

И для семян сухая нива лучше,

Чем жирная. Так и побочный сын

Законного достойней зачастую.

Освободи ж ребенка – зять милей

И бедный нам, да честный, вас – порочных,

Хоть золотых мешков… А ты – ничто…

Корифей

От малой искры часто до пожара

Людей язык доводит. Оттого

С друзьями в спор и не вступает мудрый.

Менелай

Кто стариков, особенно иных,

Меж эллинов расславил мудрость, верно,

Был не знаком с тобою, о Пелей…

Ты, сын отца великого, со мною

Соединен свойством – и поднял спор,

Для нас обидный, для себя позорный,

Из-за жены… Да и какой!.. О том

Подумал ли? Ей и за ложем Нила,

За Фасисом нет места ей – другой

Благодарил меня бы… Мало разве

Из-за жены азийской мертвых тел

Пригвождено к земле копьем фригийским.

Был Гектору, ее супругу, брат

Родной Парис. Ты ж осенять дерзаешь

Ее своею кровлей и за стол

Сажаешь свой; в старинном доме этом

Она детей рождает – и растут

Ахейские враги. За нас обоих

Соображал я, старец, коль ее

Казнить хотел. Зачем же мне мешаешь?

Постой… От слова ведь не станется…

Пусть дочь бесплодна будет, а у этой

Родятся сыновья. Ужель царить

Ты варварам в Элладе дашь? И вывод

Такой, что я безумец, коль неправду

Преследую, а ты умен… Но как,

Должно быть, ты состарился словами.

Стратега славе ты помог скорей,

Чем если бы смолчал о ней. Несчастье ж

Еленино – вина одних богов…

И ты забыл о пользе для Эллады…

В оружии, да и в боях сперва

Что смыслили и чем потом мы стали?

Без опыта научишь ли кого?

Что ж до того, что я, жену увидев,

Не захотел убить ее, то ум

Я обнаружил этим только… лучше

Другим бы Фока было пощадить,

Пожалуй, тоже. Если пыл сердечный

И гневные слова – твой арсенал,

То я богат – спокойным рассужденьем.

Корифей

Покиньте же – исхода лучше нет

Вы спор пустой, – иль вас вина сравняет!

Пелей

Как ложен суд толпы! Когда трофей

У эллинов победный ставит войско

Между врагов лежащих, то не те

Прославлены, которые трудились,

А вождь один себе хвалу берет.

И пусть одно из мириады копий

Он потрясал и делал то, что все,

Но на устах его лишь имя. Гордо

И мирные цари сидят в судах

Их головы вздымаются меж граждан,

Хоть и ничтожны души. Между тем

Там многие умней нашлись бы, только

Желанья нет да дерзости. О вас

Я говорю, Атриды. После Трои,

Исполнив роль стратегов, над толпой,

Как гребнем, вы подъяты, надмеваясь

Трудами и стараньями солдат.

Но, коль не хочешь увидать в Пелее

Врага опасней, чем Парис, тебе

Советую оставить эти стены,

Да поскорей. С собой и дочь бери

Бесплодную, от нашей крови царской

Рожденный внук, взяв за косу ее,

Не вывел бы, гляди. Любуйся, видишь,

Негодною телицей: что сама

Родить не может, так не смей другая

Телят носить. А что ж, прикажешь нам

И умирать бездетными – коль жребий

Не радует ее?.. Вы, сторожа, теперь

Ступайте прочь.

(Стража отступает, он подходит к Андромахе и начинает распутывать ее узы.)

Желал бы я взглянуть,

Кто развязать ее мне помешает.

Встань, женщина. Мои нетверды руки,

Но узел твой распутают. Во что

Ты обратил ей плечи, жалкий: точно

Быка иль льва ты петлею давил.

Иль, может быть, боялся ты, что меч

Она возьмет в защиту?..

(К Молоссу, который вместе с ним старается распутать Андромаху.)

Подсоби мне,

Дитя, ее распутать. Воспитаю

Во Фтии я тебя на страх таким,

Как этот царь. О, если вас и копья,

Спартанцы, уж не славят – в остальном

Подавно вы последние на свете…

Корифей

О старцев род, – бессилен ты, но гнев

Раз охватил тебя, ты безудержен.

Менелай

До брани ты унизиться готов,

Но не со мной, предупреждаю. Сам бы

Я и не шел сюда – я не хочу

Ни обижать, ни выносить обиды…

К тому же нам и недосуг. Домой

Меня зовут. Соседний Спарте город,

Доселе ей союзный, на нее

Восстал, и мне приходится войною

Его смирять. Я ворочусь, когда

Улажу это дело, чтобы с зятем

Поговорить открыто: он свои

Мне приведет соображенья, верно ж,

Он выслушать захочет и мои.

И коль, казнив рабыню, он покажет,

Что чтит меня, он будет сам почтен;

А встреть я гнев – такою же монетой

Получит он расчет свой. А твоя

Меня, старик, не задевает ревность,

Ты – тень бессильная, которой голос

Оставлен, но и только. Говорить

Тебя на это только и хватает…

(Уходит со свитой в чужую сторону.)

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Те же без Менелая со свитой.

Пелей

(Молоссу)

Иди сюда, дитя мое, – тебе

Моя рука оградой будет…

(Андромахе.)

Ты же,

Несчастная, не бойся… Бури нет

Вокруг тебя. Ты в гавани, за ветром…

Андромаха

О старец, пусть бессмертные тебе

Заплатят за спасение ребенка

И за меня, бессчастную. Но все же

Остерегись засады – как бы силой

Не увлекли опять меня: ты стар,

Я женщина, а это – слабый мальчик,

Хоть нас и трое. Мы порвали сеть,

Да как бы нам в другую не попасться…

Пелей

Удержишь ли ты женский свой язык

С его трусливой речью… Подвигайся!

Кто тронет вас, и сам не будет рад:

Ведь милостью богов еще мы здесь

И конницу имеем и гоплитов,

И сами постоим. Или такой

Уж дряхлый я, ты думаешь? Добро бы

Был сильный враг, а этот – поглядеть,

И ставь над ним трофей, хоть ты и старец.

О, если есть отвага в ком, тому

И старость не помеха. Молодые ж,

Да робкие, – что крепость их, жена!

Уходят все, кроме хора, в дом.

ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ

Хор

Строфа

Лучше не жить

Вовсе на свете незнатным,

В бедности солнца лучше не видеть:

Если, постигнет нужда

Знатного, в силе природной

Он имеет опору.

Только плати герольдам,

Слава его не смолкнет.

Даже останки

Время щадит вельможных:

Их и на гробе

Факелом доблесть сияет.

Антистрофа

Только побед,

Если победа бесславит,

Лучше не надо; завистью правду

Или насильем вотще

Муж потрясает. Недолго

Сладость победы длится:

Скоро цветок завянет,

Ляжет на грудь он камнем…

Ты лишь люба нам,

Правая сила в браке,

Правая в людях;

В жизни иной нам не надо.

Эпод

О старик Эакид!

Верю теперь я – точно,

Славный копьем

Ты ходил на кентавров

В сонмах лапифов, старец…

Верю – тебя носила,

Точно, ладья бесстрашных,

И за руно златое

Верю – изрезал дерзко

Море, старик, ты, где остров

С островом волны сшибают;

Ты и с чадом Кронида

Под Илион

Вместе ходил, чтоб Европу

Светлой украсить добычей.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Из дворца выбегает, со стонами и заплаканная, кормилица; в руках у нее меч.

Кормилица

Ой, женщины, ой, милые! что бед!

Чуть кончится одна, другая спеет…

В чертогах госпожа моя, – я вам

О Гермионе говорю, конечно, – видя,

Что брошена отцом, в раздумье впала;

Что скажет муж, боялась госпожа,

О дерзости ее узнав: ведь шутка ль

Казнить решила женку, и с ее

Приплодом вместе, царь и выгнать может,

Да и убить, пожалуй. Да как схватит

Ее тоска, повеситься хотела;

Насилу вынули из петли, нож

У ней теперь рабы там отнимают,

Не спустят с глаз бедняжку. Сердце варом

Раскаянье ей залило, а ум

Не сводит с прошлых бед. Что было силы,

Всю извела, чтоб оттащить ее

От петли, я. Теперь подите вы,

Попробуйте помочь: бывает, старых

И слушать-то друзей мы не хотим,

А новые придут – и уступаем.

Корифей

Да, там рабы действительно вопят

С твоим согласно, женщина, рассказом;

Но, кажется, несчастная сама

Покажет нам сейчас весь ужас, жены,

Преступной совести и ей рожденных мук

Желанье умереть дает ей силы.

ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ

Из средних дверей, вся растерзанная, с расцарапанным лицом и распущенными волосами, является Гермиона. За ней в беспорядке бегут рабы и рабыни.

Гермиона

Строфа I Увы мне! Увы мне!

Я волосы вырву, а ногти

Пусть кожу терзают, увы!

(Рвет волосы, царапает лицо.)

Кормилица

Уродовать себя… о, перестань.

Гермиона

Антистрофа I

Ох… ох… Ай… ай…

Долой, фата… Прочь с головы,

Ты, нежная… О косы…

Кормилица

Да подвяжи ж хоть пеплос… Грудь закрой…

Гермиона

Строфа II

Что закрывать пеплосом грудь?

Все на виду,

Что совершилось;

Солнцем горит, не утаишь.

Кормилица

Сопернице сработав саван, страждешь?

Гермиона

Антистрофа II

Да, ранено сердце дерзаньем…

Безумную гордость

Проклятье, проклятье людей – задавило.

Кормилица

Вину тебе простит Неоптолем.

Гермиона

Эпод

О, где ж затаили вы острый булат?

Дай меч мне и к сердцу приблизь.

Из петли зачем вынимали?

Кормилица

Что ж? Дать тебе повеситься, безумной?

Гермиона

Увы! О смерть! О ночь!

Ты, молния, ты, дивная, пади!

Вы киньте, вихри, меня на скалы

В широком море, в лесу пустынном,

Где только мертвых витают тени.

Кормилица

Зачем себя так мучить? Боги нас

Теперь, когда ль, а всех доймут бедою.

Гермиона

Одну, отец… одну ты покинул

Меня, как ладью

Без весел на песке прибрежном…

Сгубил ты, сгубил меня, о отец.

Под мужнею кровлей

Мне больше не жить…

О, где я найду еще изваянье

Богиню молить?

Иль рабыне колени с мольбой обниму я?

О нет… О, когда бы

Мне сизые крылья и птицей

Отсюда умчаться

Иль зыбкою елью

На волнах качаться,

Как первый пловец,

В толпу Симплегад занесенный!

Кормилица

Дитя мое, мне трудно похвалить

С троянкою твои поступки. Все же

И этот страх излишний нехорош…

Не так легко, поверь мне, твой супруг

Тебя отвергнет, убежден устами

Коварными и чуждыми. Ведь ты

Не пленница троянская, а знатной

Семьи дитя, с приданым ты взята,

И город твой меж пышных не последний.

Иль думаешь, отец бы потерпел

Изгнание твое? Боишься тени

Ты, госпожа. Но в дом войди. Тебе,

Чтоб не краснеть, стоять нельзя у двери.

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Те же и Орест (с чужбины) в дорожном плаще с небольшою свитой.

Корифей

Глядите: путник, сестры, к нам; чужой

Да… кажется… и шаг его поспешен.

Орест

Скажите мне, хозяйки, – это кров

Рожденного Ахиллом и палаты

Царей земли, должно быть, фтийской?

Корифей

Да,

Ты назвал их. Но кто же вопрошает?

Орест

Атрида я и Клитемнестры сын,

А именем Орест, и путь лежит мой

К Додонскому оракулу. Узнать

Горю, жена, достигнув Фтии вашей,

Что сталося с сестрой моей: жива ль

И счастлива ль спартанка Гермиона?

Гермиона делает несколько шагов к Оресту, который стоит к ней спиной и еще

ее не видит.

Моих полей не видно из жилья

Пелеева, но все ж сестру люблю я.

Гермиона с легким стоном бросается к его ногам.

Гермиона

О, сын Агамемнона! В вихре бурь

Триере ты мелькающая гавань…

О, пожалей меня… О, погляди,

Как я несчастна… Эти руки, точно

Молящих ветви, обвились, Орест,

Вокруг колен твоих с тоской и верой.

Орест

(невольно отступая)

Ба…

Что вижу я… Обман очей?.. Иль точно

Спартанская царевна предо мной?

Гермиона

(не вставая)

У матери одна, и Тиндаридой

Еленою рожденная… О да!

Орест

(поднимает ее)

Целитель Феб да разрешит твой узел…

Но терпишь ты от смертных иль богов?

Гермиона

И от себя – и от владыки мужа,

И от богов, и отовсюду – смерть…

Орест

Детей еще ты не рождала; значит,

Причиною страданий только муж?

Гермиона

Ты угадал и вызвал на признанье…

Орест

Он изменил тебе… Но для кого ж?

Гермиона

Для пленницы убитого Ахиллом.

Орест

Что говоришь? Иметь двух жен?.. О, стыд!

Гермиона

Но это так. Я захотела мщенья…

Орест

И женского, конечно, как жена?

Гермиона

Убить ее горела, и с приплодом…

Орест

Что ж, удалось? Иль боги их спасли?

Гермиона

Старик Пелей почтил злодеев этих.

Орест

Но кто-нибудь с тобою тоже был?

Гермиона

Да, мой отец, – его я вызывала.

Орест

И старому он, верно, уступил?

Гермиона

Стыду скорей. Но он меня покинул.

Орест

Так… Так… Теперь боишься мужа ты…

Гермиона

Да, он убьет меня и будет прав.

И что скажу? Нет, умоляю Зевсом

Тебя я, предком нашим: только здесь

Не оставляй меня… Как можно дальше

Меня возьми отсюда. Вопиять,

Мне кажется, готовы эти стены

Против меня… Иль даром ненавидит

Меня вся Фтия? Если муж меня

Еще найдет, придя из Дельфов, – солнце

Для глаз моих задернет, опозорит,

Рабыням он отдаст меня служить

И ложе стлать заставит Андромахе…

Но, может быть, ты спросишь: этот грех,

Как он созрел? Мне жены нашептали,

Покою не давали мне уста

Коварные: «Да как ты терпишь это?

Какая-то рабыня, чуть не вещь,

И с ней ты мужа делишь? Герой, нашей

Владычицей, клянусь, что у меня

В чертогах бы не жить ей, коль на ласки б

Законные решилась посягнуть».

Словам сирен внимала я и, этой

Лукавой сетью их ослеплена,

Дорогу потеряла.

А чего

Мне, кажется, недоставало? Мужем

На что скупиться было? У меня

Сокровища и царство; дети,

Родись они, – законные, отродье ж

Троянское – моим почти рабы…

Нет, никогда, о, никогда, готова

Сто раз я повторить, не должен муж,

Коль разума он не лишен, гостей

К жене пускать из женщин… Нехорошим

Они делам научат – та затем,

Что куплена, другая согрешила:

И хочется найти подругу ей

Несчастия, а большинство – блудливых.

От этого и в семьях нелады…

Решетками ль, засовами ль, искусством,

Но охранять нас надо… Нет добра

От наших посетительниц, лишь горе!

Корифей

Ты распустила слишком свой язык

И, женщина, на женщин. Гнев понятен

Отчасти твой… Но как чернить недуг,

Коль он в природе женской, не тебе же…

Орест

Мудрец один мог смертному открыть,

Что истины конец меж уст, нам чуждых.

Я раньше знал про смуты в этом доме

И про вражду с троянкою, но ждал,

Насторожась, остаться ль порешишь ты

Иль, пленнице железом погрозив,

Горишь уйти отсюда в страхе мужа.

Но здесь, жена, я не затем, чтоб твой

Призыв почтить и увезти, по слову

Желания, тебя, хоть ты сказала

И это слово… Нет… Я за тобой

Не потому, что _ты – моя_… Коль с этим

Поселена ты мужем, тут отец

Виною твой порочный… Обручил

Он нас с тобой задолго до похода,

Но изменил, чтоб обещать тебя

Ахиллову отродью, если Трою

Разрушит он. Когда вернулся сын

Пелидов, я, оставив Менелая,

К сопернику пошел; я умолял,

Чтоб от тебя он отказался: «Надо,

Я говорил, – жениться на своей

Оресту, где иначе ложе сыщет?

Несчастье, – я сказал ему, – дом,

Изгнаннику закрытый», но, глумяся,

Он укорял меня, что я палач,

Он говорил и Евменид с кровавым

Насмешливо напоминал мне взором.

Придавленный домашнею бедой,

Страдал я молча, хоть и горько было

Мне потерять тебя… и я ушел.

Но жребий твой теперь переменился,

И терпишь ты… Я увожу тебя

И передам отцу, о Гермиона…

Корифей

Да, узы крови тесны. Ничего

В беде нет лучше друга и родного.

Гермиона

(уклончиво)

В руках отца мой брак – не мне решать,

С кем разделю его… Но ты не медли,

Возьми меня отсюда… Неравно

Вернется муж или Пелей, разведав

Про мой побег, погоню снарядит.

Орест

Иль старика бояться?

(Вполголоса.)

А Пелидов

Не страшен сын. Обид я не забыл,

И он теперь такой опутан петлей

Из этих рук, что разве смерть одна

Ее распутает. Тебе не буду

Рассказывать заранее. Но высь

Дельфийская увидит месть готовой…

Мои друзья коль сдержат слово, там

От матереубийцы он узнает,

Что заключил с его невестой брак

Не должный он. То мщенье, о котором

За смерть отца он к Фебу вопиял,

Откликнется ему. Дельфийца даже

Раскаянье не тронет, и царя

Накажет бог… За клевету на Феба

И смертного там, в Дельфах, он за все

Заплатит гнусной смертью и, тяжка ли

Моя рука, испробует. А бог

Своих врагов и с корнем вырывает…

(Уходит и уводит Гермиону.)