Текст книги "Леди Стойкость"

Автор книги: Сьюзен Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

8

Тебя жаждет душа моя, по тебе томится плоть моя в земле пустой, иссохшей и безводной.

Псалмы, 62:1

Дерри карабкался по развалинам стен. Смех Иниго отдавался эхом в его ушах, в то время как он стремился установить расстояние между собой и Теей Хант. Он пробрался сквозь заросли платана и продолжал идти, пока не добрел до ручья. В этом месте берега расходились, образовывая широкую заводь, тенистую и гладкую, и потом суживались снова, и вода продолжала свой путь вниз по холму.

Старое бревно перекрывало ручей в начале заводи. Дерри взошел на него и уселся посередине, покачивая ногами. Он слышал, что его зовет Стабб, но не отвечал. Когда тот нашел его, Дерри сдирал кору с бревна и бросал ее в заводь.

Стабб подошел к кромке воды, засунул руки за пояс и спросил Дерри:

– Что она сказала? Она что-нибудь знает?

– Понятия не имею.

– Вы собирались расспросить ее о ключе к шифрам и проделках леди Хант.

Дерри метнул кусок коры в Стабба.

– Чтоб тебя сифилисом наградили! Не говори мне, что я должен делать. Клянусь распятием, ты становишься похожим на нее. Иметь дело с ней – все равно что танцевать Майский танец у лесного костра. Кровь Господня, я мечтаю положить ее на свое колено и хорошенько отхлестать ремнем. – Дерри перешагнул через бревно и взглянул на Стабба. – Она ничего не слушает, ее оскорбляют мои искренние побуждения.

Увидев, что Стабб ухмыляется, Дерри принялся нащупывать кинжал на поясе. Улыбка испарилась. Стабб скрылся за платаном.

– Но вы же собирались помириться с ней, – произнес он, захлебываясь от смеха. – Вы собирались все исправить, вы…

– Да сгниет твоя шкура. – Дерри соскочил с бревна и встал, смотря на Стабба. – Занимайся своими делами и не вмешивайся в мои.

– Меня она тоже не любит, – сказал Стабб. – Не выносит с тех пор, как я прикоснулся к ее глупой служанке. Чуть не оторвала мне уши, когда я однажды принес ей еду. Поэтому теперь ей прислуживает Иниго. Кажется, вы ей не более приятны, но вы сказали, что мы должны разузнать, что еще она может знать обо всем этом деле, прежде чем мы отвезем ее в Лондон.

Дерри прошел мимо Стабба.

– Да, я выясню это. Хотя общение с этой женщиной для меня, что кость в горле. Господи, дай терпения, чтобы вынести эту одержимую.

Он услышал, как Стабб хрюкнул, когда вступил опять в заросли платана.

– Возможно, она станет более сговорчивой, если вы разрешите ей ненадолго выйти из клетки. Иниго говорит, что у себя дома она очень любит бродить по лесам и полям. Любит растения, птичек, больше чем людей. Он говорит, она знает названия всех птиц в окрестностях.

– Изумительно. Вот пусть и говорит с этими охотниками за падалью, а не со мной.

Он углубился в лес в таком же отвратительном настроении, в каком и прибыл сюда, и задержался на опушке. Оглядев разрушенные стены, Воронью башню, покрытые лишайниками камни старых ворот, он ощутил себя пленником своего собственного тела.

Страстное желание пульсировало и кипело во всех мышцах. Он не мог отрешиться от этого. Тело не подчинялось, не успокаивалось, как это бывало прежде, при малейшем его усилии. Он мог только смотреть на башню, где находилась она, строить фантазии в жадном безумии, с которым он не мог совладать.

Дерри повернулся и нырнул в тенистые заросли. Он так стремительно несся, что его плечи ударялись о платаны. Нахмурившись, он взглянул на дерево, прислонился к нему, так что его лоб уткнулся в ствол, и застонал. Он не предвидел такого поворота. Да и откуда он мог знать? Женщины всегда были такими послушными, податливыми, как мокрый шелк. Как он мог вообразить, что эта смелость в соединении с упрямством, черные волосы, миловидное лицо заставят его тело бурлить от страсти?

«Дерри, – сказал он самому себе, – ты никогда не завоюешь ее доверие, если будешь пытаться заняться с ней любовью каждый раз, когда оказываешься на расстоянии вытянутой руки от нее. Подумай о своем долге. Время летит быстро».

Он чувствовал ее тело, даже когда ее не было рядом. Закрыв глаза, он стал молотить кулаками по стволу дерева. Боль проникала через кулаки вверх по рукам, в плечи. Боль, вот и ответ. Одна боль сможет заглушить другую. Он бился и бился о дерево, пока не содрал кожу на суставах.

– К черту. – Он покачал головой, потом пососал кровоточащие ранки. – Дурацкая идея.

Он поднял лицо к солнцу. Свет бил сквозь сомкнутые веки, и перед глазами все стало красным. Он бы предпочел, чтобы она была паписткой, предателем, но она была ни о чем не подозревавшей невинной жертвой и вызывала в нем и желание, и недоверие, ибо когда-то он желал другую женщину так же страстно, и она отправила его прямиком в ад.

Тем не менее его сжигала неодолимая потребность объяснить свои поступки Тее Хант, но ведь тогда ему придется рассказать ей о своем прошлом. За последние несколько лет ему удалось обрести некоторое душевное равновесие. Об истории с братом он старался не думать, словно ее и не было. Но открываться кому бы то ни было?! Слишком велика опасность, что это будет использовано против него. И эти обличительные взгляды Моргана. Больше он не мог этого вынести.

Вздохнув, Дерри согнул пораненную руку и снова направился к башне, где томилась Теа. Он должен увидеть ее опять, несмотря на угрызения совести и раздражение. Не дав себе времени оспорить принятое решение, он отодвинул засов на двери и распахнул ее. Она стояла посередине комнаты с глазами, расширенными от страха. Он ненавидел этот взгляд, взгляд испуганной мыши.

– Я не убивал ее.

Она ничего не говорила.

– Эта служанка… я не убивал ее.

– О!

– Ей не причинили ни малейшего вреда. Господи, она чуть не оторвала нос Дубине.

Страх уходил из ее глаз, и он почувствовал себя так, будто выиграл на турнире.

– Где она?

– В безопасности, с моим другом, твои люди тоже. – Он поднял руку. – Только не проси меня привезти ее в Равенсмер. А теперь у меня есть к тебе разговор. Пошли.

Она взглянула на протянутую руку. Страх опять, сверкнул в ее глазах.

– Господи, женщина, даю тебе слово, не должен же я целовать твои юбки!

– Ваше слово? Негодяй, я не верю ни единому вашему слову.

Он выступил вперед и схватил ее за запястье.

– Ты хочешь выйти из башни или нет? Мне кажется, после стольких дней, проведенных в заточении, ты должна быть рада какой-либо перемене, клянусь Богом.

Они занялись борьбой за запястье Теи. Наконец она вскрикнула в раздражении:

– Хорошо. Я выйду, но вам нет необходимости держать меня.

Дерри бросил ее руку, поклонился и вежливым жестом указал на дверь. Одна битва выиграна. Он проследовал за ней на лестничную площадку, но настоял на том, чтобы держать ее за руку, пока они спускались вниз по каменным ступеням. Когда они выбрались во двор, он разрешил ей обследовать его. Она держалась подальше от разбойников, собравшихся вокруг жарящейся оленины, помахала Иниго и направилась к Вороньей башне.

Он последовал за ней, пораженный водопадом ее черных волос, который бурлил и переливался при каждом ее шаге. Она остановилась у основания Вороньей башни и наклонилась над примулами, которые росли там. Сорвав один цветок, она поднесла его к щеке.

– Я смотрела на них все эти дни.

Он присоединился к ней, с изумлением наблюдая, как розовые, почти прозрачные лепестки ласкают ее кожу.

– Мне сказали, что ты проводишь большую часть времени в поместье твоего отца на Севере и что ты любишь бродить по окрестностям одна. Удивляюсь, как твой отец позволяет тебе это.

– Мой отец тоже любит бродить в одиночестве.

Она встретилась с ним взглядом, заколебалась, потом отвела глаза и посмотрела на траву у своих ног. Ее щеки стали более розовыми, чем лепестки примулы.

– По правде, он не обратил бы внимания, даже если бы я превратила дом в бордель, до тех пор, по крайней мере, пока женщины не вытопчут его сад и не потревожат его любимых лошадей. Все свои чувства отец отдал своим розам и своим лошадям.

Он уловил в ее голосе нотку одиночества, хотя она сказала это непринужденно.

– Пошли, – сказал он.

Его голос упал, когда он увидел бешено бьющийся пульс на ее шее. Прочистив горло, Дерри повернулся и направился по дороге от замка. Когда они были около развалин стены, она вырвалась вперед и подошла к дереву, усыпанному розовыми цветами.

– Я смотрела, как лопаются почки, – объяснила она, когда он подошел к ней. – Это дикая яблоня.

– Пошли, я хочу показать тебе что-то.

Он дотронулся до ее руки, но она дернулась, и он пошел вперед, к зарослям платана. Теа шла на расстоянии от него, держа в руках примулу. Он привел ее к заводи. Когда они остановились, она прошла мимо него к бревну, где он сидел не так давно, подняла юбки и на цыпочках перебралась на другой берег. Он бросился к ней, браня себя за легкомыслие, прыгнул на землю, но она не убегала, нет, просто застыла на участке, освещенном солнцем. Затем встала на колени и коснулась фиолетовых, похожих на шляпки цветков.

– Гиацинт.

Наклонившись к цветам, она глубоко вздохнула. Он тоже глубоко вздохнул, но не для того, чтобы понюхать цветок. Он увидел, как поднимаются и опускаются ее груди. О Боже, какая мука!

– Я слышу черного дрозда, – сказала девушка. – Поблизости есть луг?

– Хм-м-м?

– Здесь поблизости есть луг?

Он покачал головой. Потом взглянул ей в глаза и поднял брови.

– Какой луг? А, там, где нет этих щебечущих птичек, цветов и так далее.

Он замолк, взял ее за руки и поставил на ноги. Почти силком перетащил ее обратно через ручей. Когда они были на противоположном берегу, он обернулся, положил руки на ее талию и поставил ее на высокий камень, который выступал из воды. Стоя с раздвинутыми ногами, Дерри заложил руки за спину и окинул ее взглядом.

– Теперь ты не убежишь нюхать цветы или пересчитывать птичьи яйца.

– Я думала, мы гуляем.

– Нам надо поговорить, Теа, bella,

– Не называй меня так. Откуда вы узнали это итальянское слово?

– Мой хозяин сказал мне. – Он остановил ее, подняв руку. – Не перебивай меня, дрянная болтушка. Ты должна сказать, если знаешь, где ключ к шифрам, которые лежали в пуговицах. Леди Хант дала тебе еще что-нибудь? Какие-нибудь еще подарки для шотландской королевы? А потом ты расскажешь мне, что там твоя бабушка затевала в Лондоне.

– Нет, я ничего не скажу вам. Я не знаю ничего о вас, кроме того, что вы мерзкий вор, к тому же еще и похотливый. Я не верю вам. О, не рычите на меня. Прежде чем вы приметесь угрожать мне темницами и голодной смертью, я скажу вам, что все это бесполезно. Я практически ничего не знаю о том, чем занималась моя бабушка. Я большую часть времени проводила за городом, в поместье у отца.

Он ничего не ответил. Пробежав глазами по ее лицу, он нахмурился. Медленно, взвешивая слова, произнес:

– Теа, я не хочу больше бросать тебя в эту яму. Он сжал кулаки, увидя, как содрогнулось ее тело, но старался сделать бесстрастное лицо и сохранить трезвость мысли. Она сглотнула, потом прошептала так тихо, что он должен был приблизиться, чтобы расслышать.

– Я не знаю ничего о ключах к шифрам, ничего.

– Дай честное слово.

Она не отвечала. Он приблизился и встал напротив камня, схватив ее запястья.

– Ты знаешь, на что я способен, Теа. Поклянись.

– Клянусь, – сказала она, смотря на него так, будто он был диковинной вещью, – что я ничего не знаю о шифрах.

Он освободил ее, и она попыталась отодвинуться от него. Его рука схватила ее лодыжку, она покачнулась и замерла.

– Я… я ничего не знаю о делах бабушки и о ее друзьях. Я видела и ее, и их очень редко.

– Ее друзья. Кто они?

– Отпустите меня.

Он продолжал смотреть на нее, обхватывая лодыжку своими сильными пальцами.

– Итак, кто эти друзья?

Она колебалась, поэтому он продолжил:

– Пошли. Я могу разузнать это и без твоей помощи. Я спрашивал тебя, потому что это легче, чем получить информацию от слуг.

– Лорд Лоуренс Грейсчерч, сэр Энтони Кларк, Тимоти Айр, граф Линфорд и вдовствующая

графиня Маркесе из Брайдвелла. Еще подруга бабушки, Элен Доугейт. Если вам любопытно, она также принимает фаворита королевы, Роберта Дадли, Дьюка Норфолка и графа Вестмоленда.

Она дернулась, пытаясь сбросить его руку со своей лодыжки.

– Я могу продолжить. Бабушка любила давать банкеты и устраивать всякого рода приемы. Она была зла, что Ее Величество не приглашали ее ко двору, где проходили самые пышные торжества.

Дерри отступил и позволил себе хорошенько рассмотреть Тею. Она опомнилась от страха, который он умышленно нагнал на нее, и, похоже, была зла на себя за то, что подчинилась ему.

– Кровь Господня, женщина, ты всегда упираешься, когда тебя спрашивают о чем-либо?

– Вы угрожали мне.

Закусив губу, он изучал ее, пока она смотрела на него. Потом поставил ее на землю.

– Ты напишешь эти имена на бумаге, и я отдам их своему хозяину.

– Вы сами напишете их.

– Я не слишком хорошо пишу.

– В это трудно поверить. Ваша голова, мне кажется, может вместить много знаний.

– Я могу прочитать, какая награда обещана за мою голову.

Она попыталась отойти, но он выступил вперед и ухмыльнулся.

– Ты разгорячилась, потому что тебе пришлось подчиниться. Ты не любишь уступать. Это заставляет тебя шипеть и вспыхивать.

Она отступила, и он последовал за ней.

– Вы сказали, что не поцеловали бы даже моей юбки.

– Я изменил свое мнение.

Она бросилась бежать. Промчавшись мимо него, вспрыгнула на бревно и понеслась по нему. Он был в шаге от нее, когда она спрыгнула на другой берег. Он набросился на нее, поднял в воздух и закружил, потом усадил, зажав в объятиях, и наклонился к ее рту. Боль пронизала его ногу, это она ударила носком по внутренней стороне. Он вскрикнул и отшвырнул ее.

Когда он схватился за ногу, она повернулась и помчалась в глубь леса. Он бросился за ней, но хромота сильно мешала ему. Припадая на больную ногу, он крикнул ей. Она оглянулась через плечо и ринулась в самую чащу. Дерри увидел, как ее схватил Морган, в то время как она пинала и царапала его. Двое продолжали бороться, когда он с трудом подобрался к ней. В тот момент, когда он приблизился, Моргану удалось завладеть руками Теи, и ее сопротивление стихло. Она громко проклинала их обоих, волосы в диком беспорядке разметались по лицу. Дернувшись, она попыталась ударить Дерри ногой в пах, но он отпрыгнул, а Морган расхохотался.

– Храни меня Иисус, дорогой брат, никогда не думал, что такая прелестная девушка может превзойти тебя.

– Заткнись, Морган, и освободи ее.

Морган, продолжая удерживать Тею, одарил Дерри слащавой улыбкой.

– Боишься, что ей больше понравится моя узда, чем твой кнут?

Теа вытаращила глаза.

– Вы – братья?

– Согласен, что в это трудно поверить, – сказал Морган. – Он похож скорее на существо, рожденное среди отбросов и падали.

– Сказал тебе, заткнись.

Дерри схватил Тею и вытащил ее из объятий Моргана.

Морган, к его удивлению, поймал ее руку.

– Может, устроим соревнование? Кого из нас она предпочтет? Сколько ты поставишь?

– Мерзкий Гадес! – Теа замахнулась на Моргана.

Дерри попытался удержать ее, но не смог, она бросилась к Моргану, буквально пролетев по воздуху, и впилась ногтями в его лицо, в то время как ее колено дернулось по направлению к паху. На щеках Моргана выступила кровь, но он сумел увернуться, как раз вовремя, чтобы избежать смертельной боли.

Дерри дернул ее, но опять безуспешно. Запустив руки в волосы Моргана, она пыталась выдернуть их. Тот завыл, и Дерри принялся разжимать ее кулаки. Набросившись с полной силой, он опрокинул ее и обвил руками так, что она не могла пошевелиться.

Он слышал, как ругается Морган, и взглянул на него. Тот, прикладывая руку к длинной царапине на щеке, бросил взгляд на Тею.

– Чертова сука. Сбесилась из-за такого пустяка.

Теа огрызнулась:

– Я выпущу твои кишки и заплету их в твои волосы.

Дерри взглянул на нее, удивленный такой жестокостью. В это мгновение она повернулась в его объятиях, прислонилась лицом к его плечу и зарыдала. Ее руки сжимали его камзол. Положив подбородок на ее макушку, он поглаживал руками ее волосы и тихо успокаивал. Подняв глаза на Моргана, он улыбнулся.

– Она выбрала, тебе не кажется?

– Развлекайся с ней сам, – произнес Морган, – она явно сумасшедшая.

Морган удалился, но Дерри не смотрел уже в его сторону. Он ощущал только содрогания ее тела и слышал ее плач.

– Боже, как я ненавижу мужчин. Здесь так много мужчин. Я была бы бесконечно благодарна Господу, если бы он избавил мир от этих созданий, особенно от него.

Дерри, погрузив лицо в шелк ее волос, прошептал:

– От кого, Теа?

– От него, от вас, от каждого, кто… всех, кто заключает сделки.

Потом она подняла лицо, и он увидел, что в ее глазах опять появилось недоверие. Она выпрямилась в его объятиях.

– Я так устала.

Он взял ее на руки.

– Я не это имела в виду.

– Спокойно, глупая девчонка.

Он перенес ее через ручей и усадил на плоский камень. Когда она успокоилась, он взял ее руку.

– Я никогда не видел, чтобы девушка так нападала на сильного мужчину. Что случилось, Теа?

– Он говорил обо мне, словно я была игральными костями, какой-то вещью, которую можно использовать.

– Это была просто шутка.

– А мне хотелось воткнуть нож в его сердце.

– Теа, твой гнев не имеет оснований. – Он посмотрел на нее, но она опустила глаза и взглянула на их соединенные руки. – Эта ярость… Есть еще какая-то причина. Эти слова о сделке…

У него перехватило дыхание, внезапная догадка поразила его разум. Он знал, как большинство мужчин относится к женщинам, особенно французские дворяне. Франция. Двор. Застенчивая маленькая темноволосая пташка.

– Теа, – прошептал он, – расскажи мне о Франции.

Она не отрывала взгляда от их рук и качнула головой.

– Я твой друг, Теа.

Это заставило ее приподнять голову. Ее рот приоткрылся, и она уставилась на него, не говоря ни слова. Он почувствовал, что его щеки розовеют.

– Возможно, в это трудно поверить.

Она кивнула.

– Но это правда.

Она молчала.

– Задница господня, женщина, я даю тебе слово.

Он смягчил свой голос, когда она отшатнулась от него.

– Теа, bella, мир переполнен мужчинами, которые строят дьявольские планы по отношению к женщинам, но я не из таких. Я был вынужден поступать жестоко по отношению к тебе, но это из-за страха перед кровопролитиями и войнами. Уверяю тебя, мне не доставило это никакого удовольствия,

Он ждал от нее ответа, но она, казалось, была поглощена собственными мыслями. Он посмотрел на их руки. Он держал ее кисти в своих и, освободив одну из своих рук, поцеловал кончики ее пальцев, потом поднял глаза к ее лицу с безмолвной просьбой. Наконец она ответила.

– Разбойник, я благодарю тебя за доброту, но не в этом дело. Я нахожу это удивительным, ты знаешь. Считается, что женщины порочны, ненасытны и жаждут оказаться под властью мужчины.

Она соскользнула с камня и поправила свои юбки.

– И знаешь, что я обнаружила?

Он покачал головой.

– Я думаю, что если бы на небесах стали взвешивать зло мужчин и зло женщин, то мужчины перевесили бы менее чем на одно сердцебиение.

Она стряхнула грязь с рукава, повернулась и медленно побрела в сторону Вороньей башни. Она шла не торопясь, ее голова была опущена. Дерри догнал ее, она шла, ссутулившись, ее походка была неровной, так как она была погружена в раздумья.

Она не ответила на его вопрос. Он чувствовал, что за этим что-то скрывается, какая-то тайна, и, к своему испугу, заметил, что еще более очарован Теей Хант, что околдован ею, хотя она сама этого не замечала. Он пытался отрешиться от этих чар, но безуспешно.

Собрав в кулак свою волю, он сосредоточился на своем поручении. Он не приблизился к разгадке шифров, не узнал о делах леди Хант и не выяснил личность Уайверна. Он обыщет ее багаж еще раз, попытается найти какие-нибудь детали, которые могли иметь отношение к Грейс Хант и ее друзьям. Потом он вернется в Лондон, чтобы помочь Сесилу разыскать неизвестного предателя.

Теа первой достигла стены. Около нее стоял Морган в окружении воров. Дерри увидел, что он заулыбался. Подойдя к ней, он взял ее за руку и встал между ней и Морганом.

9

Все чувства, как огни сторожевые

Дают мне знать о близости любви…

Фулк Гревилл, лорд Брук

Саваж взял Тею за руку и встал между ней и смеющейся группой, которую возглавлял его брат. Теа пыталась сохранять спокойствие, в то время как мысли вихрем кружились у нее в голове. Ее мучитель превратился в ее защитника. Такая перемена внушала ей недоверие.

Тем не менее она стремилась избавиться от этого недоверия, так как Робин Саваж заинтриговал ее до крайности. Она никогда не встречала таких мужчин. Хотя, по правде, она никогда прежде не общалась с разбойниками. И в данный момент его можно было терпеть, в отличие от его брата. Она взглянула на Моргана, который стоял в центре смеющейся толпы воров. Их взгляды встретились, и Морган перевел взгляд на брата.

– Господи, мои мальчики, – сказал он, – только что вы могли наблюдать такую драку с визгами в лесу. Когда рядом леди, ваш хозяин превращается в ревнивого жеребца, охраняющего свою прекрасную кобылу от браконьера.

Саваж остановился, посмотрел в лицо брату, закрывая собой Тею.

– Предупреждаю тебя. Шути где-нибудь, в другом месте.

Она не собиралась терпеть насмешки Моргана. Бог свидетель, она ненавидела темноволосых мужчин больше всех остальных. А у этого были такие темные волосы, как будто его облили смолой. И хотя у него были такие же широкие плечи и длинные ноги, как и у брата, его черные волосы делали его похожим на дьявола.

Теа осторожно отошла от обоих братьев, но Морган заметил ее маневр. Обежав вокруг Саважа, он схватил ее. Веселые крики раздались в толпе разбойников, когда Теа стала отбиваться руками и ногами.

Саваж разразился таким непристойным ругательством, которое бы унизило ее, не будь она занята борьбой. Он набросился на Моргана, который отпрыгнул, увлекая Тею за собой. В воздухе раздался ее крик, когда он поднял ее одной рукой и опустил на свое бедро. Ее тело опрокинулось. Голова упала, и она завопила, когда нос стукнулся о его колено. В этот момент Саваж прыгнул на них. Теа встряхнула головой и укусила Моргана за ляжку.

Морган вскрикнул и уронил девушку. Она приземлилась, как кошка, на все четыре конечности и поползла прочь, в то время как Саваж сцепился с братом. Два могучих тела упали рядом с ней и покатились по земле. Все бандиты поспешили скрыться, Теа тоже. Иниго Табакерка помог ей подняться на ноги, и они побежали подальше от того места, где Саваж и Морган колотили друг друга.

Морган уперся коленом в грудь Саважа и оттолкнул его. Саваж упал назад, покатился по земле, но быстро вскочил на ноги снова. Морган уже бежал по направлению к Тее.

– Морган! – закричал Саваж. Весь замок затих. Морган медленно обернулся и посмотрел на брата.

– Если бы я должен был выбирать, – произнес Саваж, – я выбрал бы ее.

Губы Моргана изогнулись в презрительной усмешке.

– Ну вот и объяснение всему. Кто бы мог подумать, что причиной всему – маленькая сучка, на которую даже не хочется взгромоздиться.

Такое похабное заявление поразило ее. В ярости она бросилась на Моргана и вцепилась ногтями в его глаза. Он же вывернул ей руку так, что она вскрикнула. Пока она пыталась укусить руку Моргана, Саваж схватил ее, вырвал из тисков, потом отшвырнул в сторону. Она налетела на Иниго, и они упали друг на друга.

Тогда Саваж повернулся к брату. Задыхаясь, она смотрела, как изменилось выражение его лица. Весь гнев, который охватил его, когда он набросился на Моргана, исчез. Черты его лица смягчились, освободившись от эмоций, он стал похож на ангела.

– Ты причинил ей боль, – сказал Саваж спокойно. – Сейчас ты узнаешь, как опасно делать такие вещи.

Теа вздрогнула, услышав такой спокойный, ровный голос. Пока она сидела, устало прислонившись к Иниго, Саваж внезапно резко ударил брата кулаком по лицу. Голова Моргана закачалась на шее. Саваж ударил снова, теперь по другой щеке.

Зарычав, Морган бросился на него, но Саваж нанес ему несколько ударов в живот. Снова и снова он бил сначала по лицу Моргана, а потом по его кишкам, пока мужчина не повалился на землю. Когда Морган опустился на колени, Саваж схватил его за волосы, приподнял его голову и ударил кулаком раз, два, три раза.

Морган больше не мог держаться прямо. Саваж пропустил руки под мышками брата и осторожно положил его на землю. Потом поднялся, вытер рукавом рот и повернулся к Тее.

Она знала, что ее глаза в тот момент были круглыми, как шары. Он подошел к ней, и они посмотрели друг на друга. При виде ее дикого взгляда Саваж передернул плечами, оглянулся на брата и снова посмотрел на нее.

– Он сделал тебе больно.

Все еще перепуганная своей же собственной храбростью, Теа только кивнула. Саваж улыбнулся ей. В его глазах отражались лучи заходящего солнца, в уголках появились морщинки. Он поклонился ей и протянул руку. В ее голове царило полное смятение.

Теа удивленно посмотрела на его руку, всю в синяках и кровоподтеках, но протянутую самым изысканным образом. Она протянула в ответ свою руку. Саваж наклонился над ней, коснулся губами ее пальцев и положил ее руку себе на плечо. Бросая вокруг угрожающие взгляды, что заставило его банду скрываться за разрушенными стенами замка, он провел ее через двор в башню.

Она шагнула в открытую дверь.

– Ты можешь идти по ступеням? – спросил он. Даже в замкнутом пространстве башни его голос звучал ласково. Теа обнаружила, что погрузилась в странное состояние безмятежности от его внезапной нежности. Он помог ей добраться до комнаты. Когда они были внутри, она снова обрела дар речи. Упав на скамейку, она взглянула на него.

– Я не понимаю, – сказала она.

Он поднял одну бровь.

– Почему ты меня защищаешь, если прежде причинил мне еще больше страданий?

– У меня есть дела, – Саваж направился к двери. Она догнала его, коснулась его руки и быстро отдернула кисть, как будто она была горячая.

– Почему?

– Не знаю. – Засунув большие пальцы за пояс, он смотрел на свои башмаки.

– Я не верю тебе.

Голова Саважа поднялась. Он огрызнулся на нее.

– Задница господня, как же ты меня замучила.

Она посмотрела на него в смущении. Потом ее глаза сузились.

– Ты ведь вовсе не собирался по-настоящему сделать мне больно. Правда?

– Ха!

Озарение нашло на нее, и она почувствовала головокружение и странную перемену. Должно быть, на ее лице все отразилось, так как Саваж, встретившись с ней взглядом, выругался и притянул ее в свои объятия. В этот момент она поняла. Он бы никогда не сказал правды, но скрыть ее было невозможно.

Его рот как бы в безумстве впился в ее. Она почувствовала, как его язык проскользнул между ее губами, чувствовала усилия его губ. Он посасывал и дразнил ее, щекоча языком.

К своему удивлению, она захихикала. Она чувствовала, как его губы раздвинулись, он улыбнулся и куснул ее. Нежное покусывание вызвало холодок в спине, и она начала извиваться. Он усмехнулся и занялся ее щеками и носом, что заставило ее взвизгнуть и зарыться в собственные волосы, как в плащ. Ей удалось оттолкнуть его голову. Посмотрев на его веселое лицо, она заметила, что улыбка исчезает и лицо становится суровым. Его губы выпрямились.

– Он сделал тебе больно, и – клянусь распятием, Теа, bella , – это не выходит у меня из головы.

Его ладонь опустилась на ее щеку. Завороженная, она поняла, что он говорит скорее себе, чем ей. Его взгляд пробежался по ее волосам, по подбородку, потом остановился на губах. Он склонился над ней, держа ее руками за щеки. На этот раз его рот забыл про нежность. Его губы припали к ней, сильно прижались, пока ее рот не открылся. В него пробрался его язык, проникая все глубже и исследуя все на своем пути без колебаний.

Его руки двинулись к ее спине. Одна спустилась вниз, нащупала ее ягодицу, сдавила ее и передвинулась на бедра. В груди Теа чувствовала тяжесть. Ее руки дрожали, поэтому она засунула их в складки его камзола и рубашки. Это движение еще больше сблизило их тела. Жар его тела проникал через ее платье и обжигал кожу. Их бедра соприкасались.

Вдруг Теа почувствовала, что его руки передвинулись. Он впился в ее рот и начал укладывать ее на пол, осторожно поддерживая и устраиваясь между ее ног. Когда она почувствовала на себе его вес, к ней вернулся разум и она пихнула его в грудь.

Поняв ее страхи, Саваж обратился опять к ее лицу, поцеловал ее лоб и щеки, потом завладел ее ртом.

Воспоминание о другой комнате в другом замке далеко отсюда всплыло в ее сознании и было сожжено дотла, когда он опять начал ласкать ее.

Его руки гладили дорожку от ее горла до талии и обратно. Ее лиф вдруг оказался расстегнут, и его рука обняла ее грудь. Он прислонился горячим ртом к ее соску. Ее ноги задеревенели, и она тяжело задышала, когда вспышки возбуждения пробивались вниз по ее телу, в низ живота.

Теперь ее тело болело и было охвачено огнем. Она запустила свои руки в волосы, когда он принялся за другую грудь. Потом он приподнялся. Его пальцы коснулись ее лодыжки и заскользили по внутренней стороне ноги к ее бедру. Зудящий комок образовался где-то вверху ее бедер. Он чуть не взорвался, когда он прикоснулся к этому месту. Его рука легла сверху и принялась поглаживать. Она с шумом втягивала воздух, ее глаза закрылись.

Она слышала, как он бормотал что-то, но она была полностью захвачена ощущениями. Боль нарастала с каждым новым касанием его руки, и ей хотелось сдвинуться или закричать. Она терлась о его руку, и он слегка смеялся. Его пальцы дрогнули. Теа вскрикнула, и он лег на нее. Его рука исчезла, и на ее место пришла его твердая плоть.

Но теперь Теа не волновалась, так как успокоила эту ужасную боль. Снова, почувствовала она его касания, его рука ласкала ее, гладила, затем нежно принялась раздвигать ее ноги. Она почувствовала его обнаженный член, он проскользнул между ее бедрами и вошел в нее. Почему-то проникновение усилило боль, и она раскинула бедра пошире, так что он скользнул глубоко внутрь так легко, будто бы она была создана для того, чтобы принять его.

Когда он полностью погрузился, она услышала его тяжелое дыхание. Ее глаза открылись, и она увидела, что он смотрит на нее в оцепенении. Их взгляды вдруг разошлись, так как он начал двигаться и застонал. Они сжимали друг друга, вместе скользили и парили, получая удовольствие. Потом Теа ощутила, что он пробивается все глубже и глубже внутрь нее, и она стонала в ритм с его толчками.

Ее голос становился громче и громче, по мере того как наслаждение накатывало на нее. Она изогнулась, чуть не сбросив его, потом опустилась, когда он рванулся внутрь и вскрикнул. Упав на нее, он отдыхал. Они часто дышали, потом расслабились в ленивом успокоении.

Теа чувствовала его внутри себя. Он двинулся в сторону, потом повернул ее так, чтобы заглянуть в ее лицо. Он коснулся ее носа кончиком пальца и улыбнулся.

– Теа, bella.