Текст книги "Слезы счастья"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

– Вообще-то, я, кажется, в самом деле определилась... Ой, подожди-ка, кто это?

Лиза полезла в сумку и достала свой айфон.

– Гонконгский номер, – сказала она, подумав сначала о Тони, а потом о тех, кого надеялась услышать. – Пожалуйста, пусть это будут Шила или Баз. Привет, это Лиза, – объявила она в трубку.

– Привет, дорогая, это Шила. Прости, что так долго не перезванивала. Мы вчера прилетели в Гонконг. Наш агент говорил тебе?

– Да, говорил. Вы там на неделю?

– Да, потом Сингапур, Сидней и... Ой, мамочка, я забыла расписание, но это не важно. Важно, что мы с огромным удовольствием споем у вас на свадьбе. Для нас честь, что вы нас пригласили, и даже не заикайся больше о деньгах, слышала?

– Но я знаю, как...

– Хватит! В середине июля мы должны вернуться на Ямайку, так что пару недель побудем дома, перед тем как лететь к вам.

– Ах, Шила, как же ты меня порадовала! Но вы должны позволить нам хотя бы оплатить вам перелет.

– Забудь. Скажи лучше, от Ройстона никаких новостей?

– Он писал мне пару дней назад. Представляешь, у него с ребятами тоже получается приехать, из самого Нового Орлеана. Боже, вокруг нас будут одни иностранцы, – рассмеялась Лиза и повернулась к Дэвиду, который тоже улыбался во весь рот.

– Разве у тебя когда-нибудь было по-другому? – поддразнила Шила. – Ладно, дорогая, тут уже полночь, и нас жутко растрясло в самолете, так что мы – спать. Тебе горячий привет от База, через пару дней созвонимся и обсудим детали.

Дав отбой, Лиза закрыла глаза и застонала от удовольствия.

– Это будет самая замечательная в мире свадьба, – промурлыкала она.

Дэвид опять взял ее за руку и спросил:

– Ты не передумала насчет того, чтобы сокращать список гостей до пятидесяти? Мы можем пригласить и больше.

– Нет, я думаю, что пятьдесят – идеальное число. Если мы перешагнем этот порог, то не будем знать, когда остановиться.

– Значит, из-за границы прилетят не только музыканты и руководитель церемонии?

– Верно, и я поражаюсь, как им всем удалось вписать нас в свои графики. Ты бы знал, как популярен джаз-оркестр Рой-стона. А что до Хизер Шаннон, то все, кто хоть что-нибудь собой представляют, хотят, чтобы она благословила их свадьбу. Она живет в Аризоне (как я наверняка уже тебе рассказывала), но к нам будет лететь из Мумбая. Мы с ней знакомы много лет. Она тебе понравится. О, и еще из-за границы прилетят цветы, по крайней мере какая-то часть. Для ландышей сейчас не сезон, поэтому флорист организовывает их доставку из Голландии. И моя тетя летит из Парижа – мы ведь не можем о ней забыть только потому, что она не живет в Англии.

– Конечно, нет.

– И вот о чем мне это напомнило: нужно обязательно встретиться с организатором нашего банкета, пока я здесь. Он француз, если ты вдруг забыл. У него замечательные идеи, но нам с Эми нужно сходить на дегустацию. Вообще-то, ты тоже можешь пойти, если будет время.

– Вероятно, у меня не получится, но очень мило, что ты предложила, – со смехом отозвался Дэвид.

Бросив на него косой взгляд, Лиза продолжила перечислять все, что еще предстояло заказать, зарезервировать, согласовать, украсить и перевезти, так что у них обоих голова пошла кругом, пока они наконец не остановились посреди посыпанного гравием двора перед коттеджем Эми и Тео, построенном в старом добром деревенском стиле. Картинка получалась, прямо как в детских книжках. Розы и клематис вились наперегонки по старым серым стенам, а к гостям, покинув сторожевой пост за парадной дверью, выскочил, бешено виляя хвостом, золотистый ретривер.

– Люси! – воскликнула Лиза, выпрыгивая из машины, чтобы обнять свою любимую собаку, которая по большому счету была собакой Эми, потому что жила у нее. Однако именно Лиза спасла ретривера, которого предыдущие хозяева, решившие смотать удочки и смыться на другой конец земного шара, хотели отдать в приют для собак.

– Привет, подруга, – рассмеялся Дэвид, когда Люси налетела на него, требуя, чтобы он тоже уделил ей внимание. Впрочем, он едва успел похлопать собаку по загривку, как та опять принялась скакать вокруг Лизы, размахивая хвостом от бурной радости и щедро попадая им по обоим.

– Мне только что пришла в голову мысль, – сказал Дэвид, когда они стали обходить дом. – Утром мы с Лоуренсом едем на рыбалку, так почему бы мне не прихватить с собой Люси? Думаю, он будет рад познакомиться с собакой.

– Отличная идея, – согласилась Лиза, беря его под руку. – Тебе тоже понравится, верно, Люси? – окликнула она собаку, которая увлеченно бежала впереди, показывая им дорогу. – Потому что ты ангел с детьми, правда, моя золотая?

– Ага, вы здесь, – сказал Тео, выходя из теплицы, когда Лиза и Дэвид появились на террасе. – Мне как будто послышалось, что рядом остановилась машина. Лиза, ты, как всегда, шикарно выглядишь, – сказал он, по-братски, до хруста в костях, обнимая Лизу и пожимая руку Дэвиду. Тео не уступал Дэвиду в росте, а его волосы были почти такими же седыми, но он выглядел более поджарым, и оттого его руки и ноги казались длиннее и тоньше, а походка более упругой. Как и Дэвид, он был красивым мужчиной, но красота его была земной, нехоленой, а потому непосвященным трудно было с первого взгляда распознать в нем успешного адвоката.

– Девушки в беседке, – сообщил им Тео. – Они уже выпили по «Маргарите», так что вам придется догонять.

– Уже прибыли, – сказала Матильда, прикрывая глаза от солнца, когда Лиза подошла обнять ее. – Мы только что о вас говорили.

– Хм, почему меня это не удивляет? – заметила Лиза, присаживаясь рядом с матерью и посылая воздушный поцелуй Эми, которая наполняла коктейлями еще два бокала. Тихая красота Матильды Мартин уже увяла, но было ясно как день, от кого ее дочери, особенно Лиза, унаследовали свою. – Как там, в квартале небожителей? – спросила у нее Лиза.

– Ни минуты покоя, – вздохнула Матильда. – В последнее время у меня началась такая бурная светская жизнь, что пришлось купить ежедневник. Ты играешь в бридж? – спросила она Дэвида.

Он криво улыбнулся и сказал:

– Пока нет, но я обязательно дам вам знать, когда начну.

По всей видимости, довольная ответом, Матильда усмехнулась и взяла со стола бокал.

– Надеюсь, в твоем ежедневнике записана дата нашей свадьбы, – сказала Лиза, угощаясь оливкой.

– Ах, об этом я не забуду, – уверила ее мать. – Кстати, на неделе, которую вы выбрали, будет еще одна свадьба. У Сирила и Флоренс, ты встречалась с ними на Пасху, они сочетаются узами на два дня раньше. И знаете что, дамы, в следующий вторник у нас будет девичник!

Лиза округлила глаза и бросила взгляд на Эми.

– Пожалуйста, объясни, что означает этот девичник, – взмолилась она.

Лукаво блеснув глазами, Матильда сказала:

– Мы покутим в «Синема де Люксе», а потом взбодримся чашечкой чая. Кажется, мы еще не договорились, на какой фильм пойдем. Флоренс хочется чего-нибудь пикантного, парочка других настроена на ужастики, а остальные с удовольствием посмотрели бы романтическую комедию. Думаю, в конце концов будем плясать от того, что на этой неделе решат показывать. А ты планируешь девичник, милая? Если да, я хочу, чтобы меня пригласили.

– Ты была бы первой в списке, если бы я решила его проводить, но, пожалуй, не буду.

– А ты, Дэвид? – спросила Матильда. – Ты устраиваешь мальчишник?

Он повел бровью.

– Знаете, я даже не думал об этом, – признался он, – так что ответ, похоже, будет отрицательным.

Матильда понимающе кивнула и снова подняла бокал.

– Кажется, я уже немного под хмельком, – предупредила она Тео.

– Не волнуйтесь, если что, я вас подхвачу, – успокоил тот.

Рассмеявшись, Матильда отпила из бокала, а увидев, что Лиза взяла Дэвида за руку, ласково улыбнулась.

– Так можно мне спросить про платье? – поинтересовалась она.

– Только не при Дэвиде, – отозвалась Лиза, – но могу пообещать, что это не будет вариация на тему платьев Скарлетт О’Хары и фаты тоже не будет.

Представив себе, как на самом деле будет выглядеть ее свадебное платье, Лиза почувствовала прилив эйфории. Она взглянула на Дэвида, и ей захотелось задушить его в объятиях за то, что он делает ее такой счастливой.

– А что с медовым месяцем? – спросила Эми. – Решили?

– Хороший вопрос, – отозвался Дэвид. – Ты как раз собиралась мне сказать, – напомнил он Лизе.

– То есть ты не будешь делать ей сюрприз? – возмутилась Матильда.

– Я бы сделал, если бы знал, куда повезти человека, который уже везде был. Лучше, чтобы Лиза сама выбрала. Возможно, есть такое место, куда ей всегда хотелось поехать, но все как-то не складывалось.

Матильду явно порадовал ответ.

– Видишь, девочка, все в твоих руках. Так куда ты хочешь?

– Знаете, – начала Лиза, – я, наверное, всех вас удивлю. Я много думала об этом, и мне пришло в голову, что я годами летала по всему земному шару, а Англии толком и не видела. Поэтому свой медовый месяц я хочу провести в месте, которое все называют восхитительным и в котором я в самом деле должна хоть раз побывать перед смертью.

– А именно? – поторопил Дэвид.

У Лизы загорелись глаза.

– В Озерном краю, – объявила она.

Дэвид удивленно заморгал, остальные смущенно забормотали что-то одобрительное, но с подозрением, что их могут разыгрывать.

Тео заговорил первым:

– Отличный выбор. Мы были там несколько раз, и нам очень понравилось, так ведь?

– Совершенно верно, – подтвердила Эми.

– А ты бывал в Озерном краю? – спросила Лиза у Дэвида.

Он покачал головой.

– Вообще-то нет, не бывал.

Улыбка Лизы была ослепительной.

– Тогда мы можем вместе открыть его для себя. И, если ты не против, я бы не занималась всем этими пятизвездочными глупостями по версии «Мишлен»[11]11
  Известный отельный и ресторанный бренд.


[Закрыть], потому что я всегда так путешествовала. Знаю, знаю, мне грех жаловаться, и я не собираюсь этого делать, но хотелось бы пожить просто в маленьком, изысканном отеле с роскошными кроватями, захватывающим дух видом на озеро и неподдельным ощущением... м-м-м... Какое же слово тут подобрать?

Все переглянулись и стихли в замешательстве.

– Близости? – предложила Матильда.

– Точно! – И все засмеялись. – Близости, – нежно повторила Лиза, глядя на Дэвида.

Его глаза горели.

– Значит, решено. Озерный край, – сказал он, поднимая бокал. – Гостиницу выберем вместе или предоставишь выбирать мне?

Лиза задумалась, потом склонилась к Дэвиду, поцеловала его и сказала:

– Я с радостью доверюсь тебе. Знаю, ты меня не подведешь.

– Никто ни на кого не давит, – буркнул себе под нос Тео, и все опять рассмеялись.

ГЛАВА 5

Приезжая в избирательный округ, Майлз, как правило, останавливался у Ди. Главным образом для того, чтобы они могли заранее подготовиться к приемным часам Дэвида, или собраниям в ратуше, или любому другому делу по повестке дня. Этим вечером Розалинд решила присоединиться к ним и привела с собой Лоуренса, который сейчас играл в соседней комнате на компьютере Ди. Она сама плохо понимала, чего надеялась добиться, придя сюда, разве только услышать от Майлза, что ему тоже очень не нравится, как Лиза Мартин влияет на ее отца.

Майлз, однако, не спешил безоговорочно принимать чью-либо сторону, что, впрочем, было для него весьма характерным. По крайней мере, Салли, лучшая подруга Розалинд, которая тоже пришла, прихватив с собой горы упаковок противовирусного «Лемсипа» и бумажных платков «Клинекс», железной рукой перевела разговор именно в то русло, какое хотелось Розалинд.

– Мне кажется, – говорила Салли, пылая красными щеками, которые и от природы были румяными, а теперь благодаря затянувшемуся гриппу и вину вспыхнули еще ярче, – он сейчас настолько одержим этой женщиной, что не думает ни о чем другом.

– Наверняка именно поэтому он забыл предупредить Ди, что Майлз приедет в шесть вечера, – заметила Розалинд, – а не в полдень, как было условлено. А Ди пришлось сидеть на вокзале и ломать голову, что же с ним стряслось.

– Хорошо, что у тебя был включен телефон, – сказала Ди Майлзу, – иначе я совсем разволновалась бы, когда ты не сошел с того поезда.

Майлз тоже выглядел встревоженным, но от комментариев воздерживался.

– До него просто не достучаться, – заявила Салли, сморкаясь в платок.

– А кто-нибудь пытается, хотела бы я знать? – сердито спросила Розалинд, пристально глядя на Майлза. – Я стараюсь, как могу, но он либо не слушает, либо меняет тему, либо выдает что-нибудь в стиле эдакого грозного мачо, например: «Чтобы я от тебя больше никогда такого не слышал». Он ведет себя как подросток, которому вскружили голову, и не хочет видеть, кто она на самом деле. Мне жаль, но кто-то должен ему объяснить.

– Вынуждена с тобой согласиться, – посерьезнев, проговорила Ди. – Я много лет знаю твоего отца, и сейчас он определенно сам не свой. И, откровенно говоря, в голове не укладывается, что он так оскорбляет память твоей матери, при том что всегда был преданным и внимательным мужем.

– Мама всегда в первую очередь заботилась о его счастье, – не умолкала Розалинд, – она даже уговаривала его, чтобы он женился во второй раз, но я знаю, как она боялась, что он выберет ее. Не могу без слез вспоминать, как она из-за этого расстраивалась. Папа тоже это видел, и я не хочу сказать, что он не сочувствовал ей или не делал все возможное, чтобы ее утешить. Делал. Но как он поступил сразу после маминой смерти?

– Надеюсь только, что это непонятное поведение не скажется на его карьере, – пробормотала Ди.

Тут наконец заговорил Майлз:

– Думаю, это уже происходит, – сказал он.

Взгляд Розалинд сделался колючим и настороженным.

Смахнув со лба прядь волос, Майлз продолжил:

– Ди права, за последние несколько месяцев Дэвид изменился. Теперь это становится видно невооруженным глазом... Он как будто не сосредотачивается на том, что ему говоришь, или теряет к этому интерес, или... Не знаю, это трудно выразить словами. Иногда кажется, что он просто где-то не здесь. И это замечаю не только я, потому что в пятницу утром мне позвонил ни много ни мало министр иностранных дел и спросил, все ли в порядке с Дэвидом.

В глазах Розалинд еще острее вспыхнула тревога.

– Почему он об этом спрашивал?

– Судя по всему, в четверг они ужинали вместе и Колину показалось, что Дэвид немного размыто, как он выразился, говорил о своих планах на следующий парламентский срок. Я, разумеется, уверил его, что Дэвид более чем готов его поддержать и сменить на посту министра, но должен сознаться, что такие звонки немного выбивают из колеи.

– Видите, – вскричала Розалинд, – она зачеркнет все его шансы на успешное возвращение в большую политику, и не успеем мы оглянуться, как он уже будет рад хотя бы сохранить мандат, не то что перебраться из заднескамеечников в первые ряды. Слава Богу, что я убедила папу переписать на меня бизнес, пока эта дама не успела до него добраться. А так она могла бы его до нитки обобрать.

– Послушай, я знаю, что твой отец состоятельный человек, – вмешалась Салли, – но ни для кого не секрет, что он весьма привлекательный мужчина, так что женщин в нем могут привлекать не только деньги и высокое положение. Знаю, тебе неприятно будет это услышать, Роз, но я и сама вполне могла бы положить на него глаз.

– Ты слишком много выпила, – огрызнулась Розалинд.

– В пятницу мне звонил еще кое-кто, – угрюмо продолжал Майлз. – Не могу сказать, кто это был, но, по всей видимости, младший министр, которому, вероятно, придется уступить свой пост Дэвиду, копает под Лизу Мартин.

В предвкушении свежей сплетни атмосфера в комнате заискрилась, как от электрического разряда. Все взгляды были прикованы к Майлзу, когда он сказал:

– Простите, на этом этапе я не могу поделиться с вами подробностями, но скажу вот что: если это всплывет, в партии наверняка будут недовольны, а это, в свою очередь, может резко снизить шансы Дэвида на повышение.

Розалинд откинулась на спинку стула, разрываясь между ликованием и тревогой.

– Папа об этом знает? – спросила она.

– Еще нет. Мне нужно выбрать подходящий момент, и я буду признателен, если вы не станете упоминать об этом при разговоре с Дэвидом. Вопрос очень щекотливый, и к его решению нужно подходить с умом.

Всем явно не терпелось узнать, в чем замешана Лиза Мартин, но давить на Майлза никто не пытался, потому что было известно: его преданность Дэвиду была превыше всего.

– Ответь мне на один вопрос, – попросила Розалинд. – Она хотя бы догадывается, что папины враги взяли ее на прицел?

– Меня бы на ее месте ничто не настораживало, – ответил Майлз.

– Так чего нам стоит ожидать в ближайшем будущем? – спросила Ди.

– Не знаю, но во вторник я увижусь со своим источником, чтобы получить свежую информацию по этому вопросу, а следующим утром у меня встреча с парой ближайших соратников Дэвида. Я должен рассказать им, что происходит, чтобы мы вместе просчитали, как враги Дэвида могут использовать эти сведения. Тогда, в случае необходимости, нам будет легче справиться с последствиями.

Повисшее в комнате молчание нарушил Лоуренс:

– Мам, восемь тридцать, мне надо ложиться спать, – сказал он с порога.

Увидев своего малыша таким серьезным и целеустремленным, Розалинд мгновенно растаяла:

– Конечно, милый, – сказала она, поднимаясь и подходя к сыну. – Хочешь остаться сегодня здесь, в своей комнате?

На лице мальчика ясно читалось, как тяжело ему иметь дело с чем-то неожиданным.

– Восемь тридцать, – повторил он, – мне надо ложиться спать.

– И ты можешь спать здесь, у тети Ди. У нее есть кроватка для тебя, которой, как ты знаешь, ты можешь пользоваться, когда захочешь.

Лоуренс зло посмотрел на мать.

Розалинд улыбнулась ему, но прикасаться побоялась.

– Как вы сегодня порыбачили с Дэвидом? – спросила Ди. – Ты поймал что-нибудь?

– Нет, – ровным голосом ответил мальчик, – но Дэвид приехал вместе с собакой, которую зовут Люси. Она очень проворно ловила палки.

Ди улыбнулась.

– Как мило, – сказала она, поглядывая на Розалинд и пытаясь понять, знает ли та, кто хозяин собаки.

– Она, – прошептала Розалинд. – Хорошо, дорогой, иди. Я загляну к тебе через полчасика. Ты знаешь, где у тети Ди лежит твоя запасная пижама.

Лоуренс потопал вверх по лестнице, потом его тяжелые шаги зазвучали наверху, а взрослые сидели молча, возвращаясь мыслями к тому, о чем они говорили, пока их не прервали. Тишину нарушил зазвонивший у Майлза телефон.

– Я должен ответить, – сказал он, поднимаясь из-за стола и выходя в патио, чтобы поговорить по телефону без свидетелей.

– Одна из его многочисленных подружек? – рискнула спросить Салли.

Розалинд пожала плечами.

– Возможно. Вероятно. – Она могла разделять уважение и теплоту, с которой ее отец относился к Майлзу, но в эту минуту ее меньше всего интересовало, с кем он говорит, если только это не было связано с новыми скандальными сведениями о Лизе Мартин.

– Как думаешь, что это за секрет? – спросила она, глядя на Ди.

Ди покачала головой.

– Боюсь, мы этого не узнаем, пока Майлз не захочет нам рассказать, – ответила она.

– Что бы ни раскопали на Лизу Мартин, будем надеяться, оно приведет папу в чувство, потому что мне это явно не удается, хотя, видит Бог, я стараюсь.

Лиза смеялась, сидя рядом с Дэвидом в машине в лучах утреннего солнца, набросившего золотистую сетку на северный край его округа. Они уезжали из дома в отличном настроении: пол в холле теперь покрывала плитка из бразильского сланца, команда маляров уже занималась кухней и спальнями. У сантехников тоже кипела работа: они заканчивали отопительную систему для бассейна. А садовники заметно продвинулись в создании водных сооружений, которые должны были каскадом спускаться по обе стороны лестницы во двор. Планировалось, что внизу вода будет перетекать в специальные желоба и по ним подаваться в пруды с каждой стороны сада.

– Похоже, что мы в самом деле успеваем вовремя, правда? – радостно вздохнула Лиза. – Даже если не успеем, поговорим, чтобы они как-то решили эти вопросы ко дню церемонии.

– Конечно, – согласился Дэвид, – но ты слышала, что говорит Стэнли, а я уже слишком много лет нанимаю его, чтобы теперь начать сомневаться в его прогнозах.

Лиза подняла брови.

– В таком случае он уникальный строитель, – сказала она, – потому что из всего, что я слышала и видела, они никогда не укладываются в сроки. И в бюджет.

– Стэнли еще никогда меня не подводил, и я уверен, что на этот раз он тоже справится. Он понимает, как это важно. Согласен, после переезда могут понадобиться какие-то финальные штрихи, но ты увидишь, каждая комната будет...

Он замолчал на полуслове и посмотрел в зеркало заднего вида, хотя они ехали прямо и рядом не было других машин.

– Каждая комната будет... – подсказала Лиза.

Дэвид бросил на нее взгляд, пытаясь быстро вернуться к тому, что говорил.

– Э... да, будет к четвертому августа в жилом состоянии...

– Что?! – воскликнула Лиза. – Пожалуйста, скажи, что ты пошутил.

Дэвид казался растерянным.

– Ты определенно шутишь, – решила она, – потому что я знаю, что ты знаешь, что наша свадьба третьего. Ну, официально мы поженимся второго, но все самое интересное произойдет третьего.

Дэвид начал расплываться в улыбке.

– Я думал о медовом месяце, – сказал он. – Мы ведь уезжаем четвертого, да?

– Да. Поедем на машине?

– Конечно. Так что, забросить тебя обратно к Эми или поедешь со мной?

Лиза виновато застонала и сказала:

– Милый, даю слово, когда мы поженимся, я тоже буду помогать тебе в приемные дни, но сейчас я не горю желанием встречаться с твоей свояченицей, которая достанет для меня ледяную улыбку из глубин своей белой блузки с рюшами...

– Ты ее ни разу не видела.

– Такой я ее себе представляю. Она похожа на Катрину?

– Вообще-то, совсем не похожа. В ней гораздо больше... думаю, это можно назвать простотой или, может быть, деревенщиной. А еще, как бы помягче выразиться, она не очень любит мужчин. Лет пятнадцать назад она бросила мужа ради одной женщины, но та через пару лет сбежала от нее с мужчиной. Так что теперь душечка Ди заполняет свое время «Женским институтом»[12]12
  Британская организация, объединяющая женщин из сельской местности.


[Закрыть], всякого рода благими делами и, конечно, сыном Уиллсом, о котором я наверняка тебе уже рассказывал.

– Племянник в Брюсселе, который пишет кандидатскую?

– Точно, и мне нужно позвонить ему насчет свадьбы. Последний раз, когда я с ним разговаривал, он уверял, что они с девушкой придут. И еще я хочу удостовериться, что зять не будет возражать, если я попрошу Лоуренса быть моим шафером.

Лиза расплылась в улыбке.

– По-моему, очень здорово, что ты выбрал Лоуренса, – сказала она. – До сих пор не верится, что Розалинд не возражает.

Дэвид скорчил гримасу.

– Она не заговаривала об этом с того дня, как я предложил, – признался он, – но я завел об этом речь, когда рядом был Джерри, зная, что она вряд ли начнет спорить при муже. Теперь буду надеяться, что ради особенного события в жизни сына она все-таки пересилит себя и придет вместе с ним. – Он взглянул в правое зеркало и влился в скоростной поток. – Итак, если ты не поедешь со мной в приемную сегодня утром, чем ты собираешься заняться?

– В полдень нам с Эми нужно сходить на дегустацию, – напомнила Лиза.

– Конечно. Полагаю, это значит, что за ланчем мы с тобой тоже не встретимся?

Лиза удивилась и сказала:

– Я думала, ты собирался в Лондон, когда закончишь прием.

– Собирался, но решил остаться еще на день, потому что хочу провести больше времени с Розалинд. Я волнуюсь за нее, и мне кажется, будет не лишним еще раз повидаться с ней до следующих выходных.

Лиза посмотрела на него и улыбнулась. Проведя тыльной стороной ладони по щеке Дэвида, она решила оставить тему Розалинд.

– Ничего, если я не поеду с тобой в Лондон после обеда? – спросил он.

– Нет, ничего страшного, – уверила его Лиза. Оставшись сегодня вечером без Дэвида, она сможет поболтать кое с кем из друзей по телефону и, если получится, выудить из редактора, зачем он хочет увидеться с ней завтра.

Шел второй час дня, когда Дэвид и Майлз покинули баптистскую церковь в Кейншеме, в парадном вестибюле и одной из ризниц которой они принимали избирателей. Хотя церковного в этом помещении было мало – скорее, там витал дух современного безразличия, – временами Дэвид все-таки не мог отделаться от ощущения, будто находится в исповедальне. Поразительно, с какими историями приходили к нему некоторые люди. Он выслушивал все: от семейных проблем до медицинских загадок, преступных заговоров и духовных прозрений. Один приятный старичок поинтересовался, может ли его жена продолжать голосовать, и пояснил: хоть она и умерла, но явно витает где-то рядом и преследует его. А однажды утром явилась женщина, которая с помощью предусмотрительно заготовленных чертежей и выкладок стала доказывать, что, если лежачему полицейскому обеспечить стратегический пост на М-4[13]13
  Обозначение автострад в Великобритании.


[Закрыть], это заставит фанатиков быстрой езды сбросить скорость и сократит количество несчастных случаев.

Однако в большинстве своем люди приходили искать его поддержки в случаях, когда им недобросовестно оказывали какие-нибудь услуги, или чтобы поделиться своими взглядами и недовольством, или же, в последние месяцы, принести ему соболезнования, что казалось Дэвиду очень трогательным. Еще никто не поздравил его с предстоящей свадьбой. Хотя по почте и на электронный адрес пришло несколько писем, выражавших удивление, а в одном случае даже отвращение по поводу «непристойной спешки, с которой он бежал к алтарю с новой невестой, тогда как память о его несчастной покойной жене была еще так свежа в сердцах избирателей». Хотя о его сердце можно было сказать то же самое, он не собирался прикрываться этой истиной как оправданием.

Сегодня утром в числе посетителей была взвинченная дама, которой хотелось излить негодование против системы, «забрасывающей» матерей-одиночек всяческими пособиями и льготами, а потом удивляющейся, почему количество ранних беременностей растет как на дрожжах. Другая любительница командовать и читать нотации выразила возмущение действиями местного совета, который высадил не такие деревья в новом микрорайоне, и теперь их корни начали повреждать канализационные трубы. «Предпринимает ли кто-нибудь хоть что-то по этому поводу?» – вопрошала она. Нет, от этих лентяев не дождешься, поэтому на Дэвиде как на местном депутате лежит обязанность разобраться, да поскорее, пока их по уши не залило сточными водами. Последним посетителем этим утром оказался решительный, приятный молодой парень, который заглянул сказать, что он, как и Дэвид в свое время, собирается читать курс государственного управления в Лондонской школе экономики и что по части опыта работы он, Дэвид, далеко не плетется в хвосте.

Дэвид, естественно, записал его контактные данные и в конце приема передал их Ди вместе со всеми остальными заметками и указаниями, как дальше вести каждый из случаев.

Прежде чем запирать двери, Ди задержалась в церкви, желая убедиться, что там никого не осталось. Но с минуты на минуту она должна была присоединиться к ним – потом они собирались все вместе перекусить в ресторане «Глобус» в поселке Ньютон-Сен-Ло.

– Как ты будешь добираться до вокзала после ланча? – спросил Дэвид Майлза, когда они пересекли шоссе и пошли по боковой дороге мимо паба «Старый банк».

– Ди вызвалась подбросить, – ответил Майлз, выуживая из кармана зазвонивший телефон. – А, Тристан, – назвал он звонящего, одного из исследователей их штаба. – Пора бы.

Пока Майлз отвечал на звонок, Дэвид зашагал на стоянку к своему «мерседесу». Тот стоял, как королевская персона на благотворительной распродаже, посреди стареньких «фордов» и «воксхоллов», принадлежавших завсегдатаям паба. Это живо напомнило Дэвиду, почему он обычно позволял Ди подвозить его на такие мероприятия на своем старом «вольво»: щеголять перед избирателями богатством было в высшей степени бестактно и некрасиво.

Сняв пиджак, он как раз собрался позвонить Лизе, но тут заметил, что ключи от машины не вставляются в замок. Он проверил, те ли это ключи, и попробовал еще раз, но они по-прежнему отказывались входить в замочную скважину.

Начиная сердиться, Дэвид попытался вставить ключ силой, но тот никак не проходил.

Стиснув зубы, он попробовал другой ключ, но тоже безрезультатно. Не веря своим глазам, он отступил на шаг и окинул взглядом машину. Это, без сомнения, его «мерседес». На заднем сиденье, именно там, куда он бросил ее утром, лежала «Таймс», а рядом громоздилась стопка каталогов, которые Лиза попросила его отвезти обратно в Лондон.

Чувствуя, что начинает закипать от досады, Дэвид вновь попытался вставить ключи и, потерпев очередную неудачу, окончательно взорвался.

– Какого черта? – взревел он, когда к нему подошел Майлз. – Не могу открыть проклятую машину.

Майлз посмотрел на ключи и удивленно заморгал.

– Где пульт? – осторожно спросил он.

Когда Дэвид повернулся к нему, его лицо было напряжено.

– Ключи не подходят, – в ярости прошипел он, как будто Майлз умудрился каким-то образом оказаться в этом виноватым.

– Но обычно вы не... – начал Майлз, но запнулся, а потом сказал: – Давайте я попробую.

Бросив ключи Майлзу, Дэвид отошел в сторону. К этому времени он настолько рассвирепел, что с трудом сдерживался, чтобы не садануть кулаком по чертовой машине или по Майлзу, если тому каким-то чудом удастся преуспеть там, где он позорно провалился.

Майлз посмотрел на ключи, потом на Дэвида.

– Они не от машины, – проговорил он почти извиняющимся тоном.

Дэвид буравил его гневным взглядом.

Шумно сглотнув, Майлз спросил:

– При вас есть те, что с пультом дистанционного управления?

Чувствуя, что опять доходит до точки кипения, Дэвид сунул пиджак Майлзу, а сам принялся похлопывать себя по рубашке и карманам брюк, да с такой силой, что было больно.

– Здесь их нет, – сказал Майлз, проверив пиджак. – Должно быть, вы оставили ключи в церкви. Пойду посмотрю.

Когда Майлз помчался назад через стоянку, Дэвид закрыл лицо ладонями. Ярость внутри него стихала, причем так же быстро, как и вспыхнула. Какого лешего он так завелся? Это всего лишь ключи, черт побери. Да, он ошибся, бывает. У него много забот, и по какой-то фантастической причине у него на мгновение вылетело из головы, что обычно он открывает двери машины пультом дистанционного управления. С другой стороны, как он мог забыть, если делает это каждый день, даже не задумываясь? И он никогда не злился по пустякам, не заводился из-за проблем, которые можно легко решить. Так какого дьявола происходит с его уровнем терпимости? Нужно взять себя в руки, потому что такие вспышки просто неприемлемы и нерациональны. Сопоставив их с чувством тревоги, которое в последнее время преследовало его по всякого рода поводам (например, насколько далеко он хочет продвинуться по карьерной лестнице, будет ли он по-прежнему интересен Лизе, если решит остаться в рядах заднескамеечников, и готов ли он вообще... к новому браку), он мог в самом деле решить, что начинает терять нить. Откуда на него это свалилось? Ведь он не сомневается ни в своих чувствах к Лизе, ни в ее чувствах к себе. По крайней мере, он уверен в них большую часть времени, но нельзя отрицать, что бывают моменты, вот как сейчас, когда он без каких-либо логических причин вдруг проваливается в какую-то странную яму замешательства и даже неуверенности, как будто в нем самом, не говоря уже о его жизни, что-то разладилось.