Текст книги "Мой любимый дикарь"

Автор книги: Сюзанна Энок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Его спутники, наконец, перестали пытаться разговорить его – очевидно, поняли, что он пока не способен общаться с людьми. Они были на правильном пути, потому что на постоялом дворе им точно описали герб Лэнгли и его экипаж, который быстро двинулся в северном направлении. Никто не видел женщину, но грум обратил внимание, что, по крайней мере, один из трех ехавших в экипаже мужчин все время держался вблизи, пока меняли лошадей.

– Беннет! – позвал Джек, выходя из гостиницы с половиной буханки хлеба и охваченный энергией, которой минутой раньше не было и в помине. – Они здесь были не более двадцати минут назад!

Его сердце на мгновение замерло, потом снова забилось. Меняя лошадей каждые десять миль, они продвигались вперед очень быстро, и теперь, наконец, был виден результат. Беннета радовало, что с ними Соммерсет. Одно только его имя открывало все двери и обеспечивало помощь, которой он ни за что бы, не получил, будучи в одиночестве.

Вернулся герцог, ведя под уздцы, серого мерин, за ним шли два мальчика с лошадьми для Джона и Беннета.

– Лошади, которых выпрягли из экипажа, еще влажные, – сказал он.

Джон кивнул.

– Хозяин гостиницы сказал, что продал путешественникам немного еды и воды не более двадцати минут назад. – Он нахмурился. – Этот человек также сказал, что впереди на пятнадцать миль нет ни одного постоялого двора, так что нам придется щадить этих лошадей, чтобы они послужили нам немного дольше.

– Зачем? Они уехали двадцать минут назад, значит, мы их вот-вот догоним, – сказал Беннет и принялся седлать скакуна. Слуги занялись двумя другими.

– Вулф, если он привез ее так далеко, то вовсе не намерен причинять ей зло, – сказал Соммерсет. – Во всяком случае, пока она не откажется следовать его указаниям в Шотландии.

– Она ненавидит путешествовать, – пробормотал Беннет. – Она никогда не уезжала из дома дальше, чем в Девоншир. – Он не мог объяснить всего. Только не сейчас, когда он мог думать только о том, чтобы она вновь очутилась в безопасности в его объятиях. Но, дьявол, он должен ее вернуть!

С громким стоном Джон тоже взгромоздился в седло.

– Итак, мы собираемся просто догнать их, или у нас есть план?

Беннет послал лошадь вперед.

– Мы должны их догнать.

Он слышал, что его спутники скачут следом, хотя и немного отстали, но не обернулся. Двадцать минут. Три мили? Четыре? Похитители тоже торопятся. Похоже, раньше чем через час догнать их не удастся. Значит, Лэнгли осталось жить час.

– Вулф, насколько известно в Лондоне, это тайное бегство по взаимному согласию, – сказал Соммерсет.

Беннет в это время внимательно смотрел на дорогу в поисках следов колес или лошадиных копыт.

– Мне наплевать, что знает или думает Лондон, – бросил он через плечо.

– Вам не будет все равно, если вы убьете Лэнгли. Он сын графа. И наследник графа.

– Он похитил Филиппу.

Лэнгли никогда не умел заметать следы – так было в джунглях, когда его выследил леопард, в Англии тоже ничего не изменилось. Судя по большому расстоянию между отпечатками копыт лошадей, экипаж ехал на большой скорости. Знает ли Дэвид, что его преследуют? Беннет надеялся на это. Он бы почувствовал больше удовлетворения, если бы был уверен, что Лэнгли боится.

Где-то в глубине души Беннет тоже испытывал страх. Он боялся, что мерзавец может причинить вред Филиппе.

Еще один виток дороги, и Беннет отбросил все мысли в сторону, увидев экипаж. До него было не более полумили, и он не двигался. Беннет сразу узнал желтый герб на дверце. Это Лэнгли.

– Беннет, не спешите, – крикнул Соммерсет, вырвавшись вперед.

– Прочь с дороги! – заорал Беннет и хотел пустить в ход кулаки, но герцог легко уклонился от удара.

– Это может быть засада. Приблизился Джек.

– Чертовски хорошее место для засады. Спрятаться можно где угодно.

Выругавшись, Беннет натянул поводья.

– Ладно, – буркнул он, спешился и вытащил из чехла винтовку.

У Джека и у Соммерсета тоже были винтовки, но Беннет надеялся завершить сражение раньше, чем они вмешаются. Привязав мерина к дубу, росшему недалеко от обочины, он пошел влево вверх по склону холма. Секундой позже он услышал, как Соммерсет и Джек направились вправо, чтобы обойти экипаж с двух сторон.

Земля была твердой, каменистой. Когда они выехали из гостиницы, Беннет заметил в северо-восточном направлении озеро, окруженное горами. Сейчас он бежал, пригнувшись, прячась за валунами и придорожным кустарником. Он слышал впереди конское ржание, а вокруг – пение птиц и шелест потревоженной ветром листвы. Но человеческих голосов слышно не было, и это вселяло тревогу.

Он подобрался к экипажу с левой стороны, рывком распахнул дверцу и направил винтовку внутрь. Пусто.

– Здесь никого нет, – сказал он подоспевшим Соммерсету и Джеку. Беннет заглянул в экипаж в поисках каких-нибудь признаков того, что здесь была Филиппа.

Ему не потребовалось много времени, чтобы их найти. Оторванный кусочек кружева, прядь волос и веревки.

– Он связал ее! – рыкнул Беннет, схватил веревки и снова швырнул на сиденье. И тут заметил кровь. – Господи, – пробормотал он, и его пальцы заметно задрожали. Он коснулся пятна на сиденье. Влажное.

– Ты же не можешь утверждать, что это ее кровь, – тихо сказал Джек.

– Для Лэнгли лучше, чтобы это действительно была не ее кровь, – зловеще прошептал Беннет, спрыгнул на землю и огляделся. – Здесь они вышли. Отпечатки колес и копыт глубокие – значит, они резко останавливали лошадей.

Беннет сошел с дороги и стал внимательно осматривать следы на мягкой земле. Следы сапог. Это один человек, в стороне еще два. Идут быстро. Капли крови. Распределены неравномерно, на большом расстоянии друг от друга.

– Кровь не ее, – пробормотал он. Он видел множество следов, но не те, которые искал.

А потом заметил их. Маленькие остроносые следы. Женские туфли.

– Сюда, – крикнул он и побежал.

Глава 23

Мбунди и носильщики дали нам с Дэвидом имена на своем родном суахили. Меня они назвали Мсафири, что означает «путешественник». Лэнгли получил имя Ушари. Я сказал ему, что это значит «сильный». В действительности на суахили это слово означает «раздражение». К концу путешествия они сократили его имя до Шари, что означает просто «зло».

Из дневников капитана Беннета Вулфа

Филиппа знала, что гостиница находится южнее, поэтому направилась в том направлении, откуда приехал экипаж.

Прочитав книги Беннета, она знала кое-что о следах, и, как только смогла, принялась выбирать каменистые участки или старалась ступать на стволы поваленных деревьев.

Сейчас ее больше всего беспокоил холод. Она ужасно замерзла и понимала, что к полуночи холод станет невыносимым. Хотя, с другой стороны, в темноте ей, возможно, удастся подойти ближе к дороге и найти гостиницу.

– Флип, – снова раздался голос Лэнгли. – Это, в конце концов, смешно. Я же сказал, что не причиню вам вреда.

Судя по голосу, он находился от нее в сотне метров и чувствовал себя далеко не лучшим образом. Она ни разу не ответила. Ему, похоже, нравится звук собственного голоса – что ж, пусть побалуется.

Неожиданно между двумя валунами просунулась рука и схватила ее за локоть.

– Я поймал ее, капитан!

С отчаянным визгом Филиппа вырвалась, оставив в руках преследователя изрядную часть рукава своего платья. Она схватила сумку и снова побежала. За ней громко топали тяжелые сапоги.

– Филиппа!

При звуке знакомого голоса ее сердце гулко заколотилось.

– Беннет! – крикнула она, но не остановилась. Она не может допустить, чтобы ее поймали. Не сейчас.

Неожиданно Филиппа споткнулась, упала и покатилась вперед. Она попыталась ухватиться за торчащий из земли корень, но все равно продолжала медленно скользить к обрыву. Внизу у подножия утеса раскинулось большое озеро. А за ним, казалось, была видна вся Камбрия.

Она прижалась к дереву и обернулась. Арнольд – лакей Лэнгли – приближался к ней, перепрыгивая с камня на камень. Прежде чем она успела закричать, чтобы он остановился, иначе они погибнут вместе, на него из-за деревьев бросился человек.

Беннет нанес лакею мощный удар в грудь. Тот рухнул как подкошенный. Наклонившись, Беннет вытащил из-за голенища нож.

– Не убивай его!

Он удивленно поднял свои изумрудно-зеленые глаза, сейчас казавшиеся далекими как джунгли.

– Почему нет?

– Потому что в этом нет необходимости. Он выполняет приказ.

Выругавшись, Беннет выпрямился и засунул нож обратно в сапог. Он поднял винтовку, упавшую рядом, и начал пробираться к Филиппе.

– Иди ко мне, – сказал он и протянул ей свободную руку.

Рыдание вырвалось из груди девушки.

– Как я рада тебя видеть, – всхлипнула она, дрожа всем телом.

– Не так быстро!

Над головой Беннета на груде валунов появился Лэнгли с винтовкой в руках. Филиппа оцепенела.

– Кажется, у нас проблема, Вулф, – холодно проговорил Лэнгли.

– Подожди минуту, – с угрозой в голосе ответил Беннет, – и у тебя больше никогда не будет проблем.

– Это, конечно, очень мужественно с твоей стороны, но, поскольку мой кучер уже справился с твоими друзьями, а я держу на мушке тебя, полагаю, тебе лучше пересмотреть свою позицию.

– Я собираюсь тебя убить. Так лучше?

– Беннет, прекрати! – вмешалась Филиппа. – Все кончено, Дэвид. Опустите ружье, и мы разойдемся. Каждый пойдет своей дорогой, и мы больше никогда не будем вспоминать об этом. Даю слово.

– А ты, Беннет?

– Скорее я тебя уничтожу!

Филиппе захотелось, как следует встряхнуть Беннета, хотя, пожалуй, ей легче было бы сдвинуть с места гору.

– Дай ему свое проклятое слово, Беннет! Его щека дернулась.

– Считай, ты имеешь мое проклятое слово, – эхом повторил он.

– Что ж, для начала неплохо, – сказал Лэнгли, и на его физиономии отразилось облегчение. – Но у меня есть еще одно условие.

– Никаких…

– Что за условие? – перебила Филиппа.

– Сбросьте эту сумку с обрыва, Флип. Тогда никто из вас ничего не сможет доказать. И я буду спать спокойнее.

Беннет перевел взгляд с грязного, покрытого потеками пота лица Филиппы на сумку. Его дневники. Она не только сбежала от Лэнгли, но и прихватила с собой его дневники. Боже, что за удивительная девушка! По сравнению с ее жизнью эта сумка ничего не стоит.

– Брось ее, – велел он. Филиппа нахмурилась.

– Ты не станешь спасать свое сокровище?

Лэнгли, стоявший над головой Беннета, переступил с ноги на ногу, и он напрягся, готовый в любую минуту начать действовать.

– Вы же слышали, что сказал Вулф, моя радость. Сделайте это. Немедленно. Или я всажу вам пулю в голову, и вы полетите с обрыва вместе.

– Лэнгли, если ты сделаешь что-то… хотя бы что-то…

– Заткнись, Беннет. Сейчас я разговариваю с девчонкой. Из вас двоих она самая разумная.

Но взгляд Филиппы остановился на лице Беннета, словно она и не слышала слов Лэнгли.

– Но твоя репутация… Ты никогда больше не возглавишь экспедицию.

Животная злоба, безраздельно владевшая им на протяжении последних часов, внезапно исчезла, уступив место покою и умиротворенности.

– Филиппа, ты мое самое главное приключение.

– Ой-ой-ой, я сейчас заплачу, – издевательски скривился Лэнгли.

Беннет покачал головой, стремясь только к одному – чтобы она его поняла правильно.

– Всю жизнь я искал то, что может заставить меня осесть на одном месте. Я искал одну-единственную… Мой дом там, где ты, Филиппа. Брось сумку.

Она медленно сняла ремень с плеча.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

Глубоко вздохнув, Филиппа протянула руку – теперь сумка висела над пропастью.

– Подождите! – неожиданно воскликнул Лэнгли. – Еще минутку! Я хочу видеть физиономию Вулфа, когда его сокровище полетит в бездну. – Он тяжело запрыгал по камням, сильно хромая, и, в конце концов, спустился к ним. – Вот так, теперь мне все видно. Теперь ее надо раскачать, как следует, и забросить подальше. Ну же, Флип.

Беннет не сводил взгляда с Лэнгли, но услышал, что все кончено. Сначала был судорожный вздох Филиппы, выпустившей наконец из рук сумку, потом удовлетворенный возглас Лэнгли. И в тот момент, когда сумка падала, внимание негодяя на долю секунды сконцентрировалось на ней.

Беннет прыгнул на Лэнгли и своей тяжестью сбил с ног.

Лэнгли попытался ударить в ответ, но Беннет этого даже не заметил. Ему было все равно. Он ощутил небывалый подъем.

– Беннет, прекрати!

– Я беру свое слово обратно, – прорычал он, – этот ублюдок направил на тебя оружие!

Филиппа схватила возлюбленного за руку.

– Перестань! Не надо никого убивать. Ради меня!

Беннет игнорировал ее просьбы до тех пор, пока вблизи не появились Соммерсет и Джек. Оба тут же начали оттаскивать его от поверженного врага.

– Хватит, Беннет, прекратите! – громовым голосом потребовал герцог. – Дело сделано.

Лэнгли подполз к валуну и, опираясь на него, сел. По его лицу текла кровь, но он улыбался.

– Дело действительно сделано. Я потребую, чтобы тебя арестовали за нападение. У тебя нет никаких доказательств, что я причинил тебе вред.

– Ты похитил Флип, – вмешался Джек.

– И ты думаешь, она это признает? Она не захочет погубить свою репутацию.

Беннет повернулся к Лэнгли спиной и обратил взгляд на Филиппу. Он долго смотрел на нее, потом заключил в объятия.

– Ты не пострадала? – спросил он, зарывшись лицом в ее спутанные волосы.

– Нет, – сдавленным голосом выговорила она. – Мне надо было держаться подальше от Шотландии, пока ты не подоспеешь. – Филиппа немного отстранилась – ровно настолько, чтобы высвободить одну руку, – взъерошила пальцами его волосы, притянула к себе и поцеловала. – Я люблю тебя, – прошептала она.

– И я тебя очень люблю. – Он пристально смотрел ей прямо в глаза. – Ты мое сердце. Понимаешь? Без тебя нет меня.

– Да.

– В следующий раз, если тебе понадобится выбросить что-то мое, чтобы спасти себя, сделай это, не задумываясь.

– Но я этого не сделала. – Филиппа снова поцеловала любимого.

Беннет нахмурился. Так и не выпустив ее из объятий, он поднял голову.

– Чего ты не сделала?

– Не выбросила их.

– Твои дневники полетели вниз, с этого чертова обрыва, – фыркнул Лэнгли.

Джек пнул его в поврежденную ногу, и капитан завизжал.

Филиппа повернула голову, чтобы посмотреть на скулящее ничтожество.

– С обрыва полетели ваши книги. А дневники Беннета я спрятала там – под камнем.

– Ты… – У Беннета перехватило дыхание. Он поднял Филиппу высоко над собой, потом снова поставил на ноги и поцеловал. – Ты удивительное создание, – пробормотал он и погладил ее по голове. – Но мое решение неизменно. С путешествиями покончено.

Филиппа рассмеялась. Конечно, она была счастлива это услышать. И он тоже был счастлив. Счастливее момента в своей жизни он не мог припомнить. Потому что с ним была она.

– Могу я кое-что предложить? – спросила Филиппа с улыбкой на лице.

– Все, что угодно.

– Может быть, мы продолжим путь в Шотландию? Если, конечно, ты не передумал делать мне предложение.

Искренне удивленный, он оглянулся на Джека, но тот лишь пожал плечами:

– Ее репутация погибла.

Соммерсет расхохотался.

– Поезжайте. Мы здесь разберемся со всем этим и с вашими дневниками. У меня есть знакомые в «Таймс», которые всегда готовы опубликовать сенсацию и не боятся никаких угроз.

– Тогда увидимся в Лондоне на следующей неделе, – сказал Беннет и подхватил Филиппу на руки.

– Ты так и не попросил меня выйти за тебя замуж, – прошептала она, в ее глазах стояли слезы.

На вершине холма Беннет поставил ее на ноги и опустился на одно колено. С этого места открывался превосходный обзор – влюбленные могли оценить неповторимую красоту Озерного края.

– Я хотел принести тебе сегодня красные розы, – нерешительно начал он.

Филиппа провела пальчиком по его щеке.

– Это ты уже делал. Переходи к следующему этапу.

Беннет усмехнулся, опустил руку в карман и нашарил кольцо.

– Филиппа! Мое сердце, моя кровь, моя жизнь, ты выйдешь за меня замуж?

– Да, – выдохнула она.

Когда Беннет надел кольцо на испачканный палец, Филиппа бросилась ему на грудь. Он с трудом устоял на ногах – иначе они вместе покатились бы вниз. Но ему было все равно. Вместе с его Филиппой все было приключением. Абсолютно все.

Три недели спустя

Филиппа удобно расположилась на диване в гостиной небольшого дома, который Беннет снял для них в Лондоне. Они собирались отправиться на поздний завтрак с ее семейством, но Соммерсет прислал записку и Беннет ушел к нему. Филиппа сообщила Ливи и родителям, что они придут чуть позже, и предалась своему любимому занятию – чтению.

Затаив дыхание, она положила на колени дневник и открыла на том месте, где закончила читать в прошлый раз. Совсем недавно она буквально проглотила все дневники, не в силах ни есть, ни спать, пока не дошла до последней страницы. Теперь она перечитывала их очень медленно и вдумчиво. У нее на коленях лежал только второй дневник, и она собиралась закончить его не раньше чем в конце недели.

Открылась дверь, и в гостиную вошел Беннет с Керо на плече.

– Привет, – улыбнулась Филиппа.

Беннет посадил Керо на стул и дал ей яблоко, которое должно было занять ее на некоторое время, после чего опустился на диван рядом с Филиппой.

– Привет, – ответил он, сопроводив слова нежным поцелуем. – Я снова хотел принести тебе розы, но Керо их съела.

Филиппа расхохоталась.

– У тебя каждый раз новые оправдания. Должна признать, это самое оригинальное. Но ты же знаешь, меня вполне устраивает и мартышка.

– Я тебе за это очень благодарен.

Филиппа взяла его за руку. Их пальцы переплелись.

– Что они сказали? Унижались?

– Нет. Но я получил три извинения. Думаю, одно из них искреннее.

– И для этого хватило угрозы опубликовать твои дневники в газете! Знаешь, я когда-то с большим уважением относилась к Африканской ассоциации, но теперь даже не знаю…

– Они предложили спонсировать еще одну экспедицию в Конго, если я ее возглавлю, – проговорил он и посмотрел на переплетенные пальцы.

Ее сердце пропустило один удар. Несколько ударов. Если он хочет уехать, она не сможет его остановить, да и не станет.

– Когда ты уезжаешь?

Магические зеленые глаза посмотрели на нее. Взгляды встретились.

– Никуда я не поеду. Знаешь, совсем недавно я понял, что жизнь – драгоценный дар. И я намерен ею наслаждаться здесь.

Удовлетворение и облегчение, испытанные в тот момент Филиппой, невозможно передать словами.

– Ты уверен?

– Я совершенно уверен.

Она весьма ненатурально нахмурилась и вздохнула:

– Ну что ж, тогда ничего не поделаешь.

Беннет совершенно искренне удивился:

– Ты о чем?

– Ну, я просто подумала, что было бы интересно увидеть Парфенон, или что там от него осталось, не на картинке, а воочию. Ты говорил, что никогда не был в Греции. Но если тебя больше не интересуют путешествия, тогда…

Беннет закрыл ей рот своей широкой теплой ладонью.

– Ты уверена? – пробормотал он, не сводя с любимой своих удивительных глаз цвета джунглей.

Филиппа кивнула и взяла его руку в свои.

– Я обнаружила у себя склонность к путешествиям. И к одному путешественнику.