Текст книги "Последняя экспедиция (СИ)"

Автор книги: Святослав Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

    Кода спряталась за стеной казармы. Тяжелое прерывистое дыхание было результатом ранения в бок. Возможно, повреждена селезенка.

      – Меня загнали. Казармы, юг! – коротко бросила она и внутри тактического шлема появилось голографическое окошко об успешно переданном сообщении.

      – Жди, – коротко ответил диспетчер-координатор.

     Военные конфликты между Орденами на планетах-колониях не редкость, но сейчас было особенно жарко. Обычная, на первый взгляд, база оказалась укрепленным пунктом, где окопались офицеры военного крыла Ордена Мидрисфаль. И судя по всему, сделали это на месте какого-то замшелого городишки, где раньше даже не слыхали о возможных притязаниях Орденов на эти территории.

     Но огромные залежи лазурита и моноцизита, – слишком лакомый кусочек. Ни одна Коалиция Орденов не в силах такое проигнорировать. Потому захолустная планетка Протея стала полем боя Коалиций Мидрисфаль и Танатеш. Будут делить самое вкусное, пока остальные клювами щелкают. Но и это ненадолго.

     Девушка проверила боезапас. Джетпак исправен, подача кислорода на случай газовой атаки – тоже. Из оружия только парочка пистолетов-пулеметов с “термитными пулями” для вскрытия щитов. Короткоствольная лучевая винтовка для дальних целей может и была бы актуальной, если бы она оставалась незамеченной. Теперь, увы, расчет только на магию, да парочку гранат, среди которых одна дымовая и одна фугасная.

     Не густо.

     Маленький дрон-магоматон в форме комарика неспешно взлетел над зданием, передавая задымленную картинку в окошке шлема. Это последний, надо его беречь.

     Их было трое. Два полноценных диомага вполне опытных боевика и один метамаг. Последний и был проблемой. Ведь и она достигла четвертого из шести возможных рангов. Возможно, даже была на пути к грандмагу, но ее противник тоже был не лыком шит, а диомаги смогут хорошенько потрепать, пока она будет колупать защиту лидера. То что он был лидером, – самоочевидно по рангу волшебника.

     Пока она соображала, до крайности загнав сознание в сатори, чтобы ускорить процесс, противник начал движение.

     Метамаг с коротким кортиком и фазовым кристаллом в навершии, коснулся ладонью, размокшей после дождя, земли. Несколько светящихся кругов внушительных размеров сигнализировали о синтезе чего-то довольно мощного. Его манаформа имела, как минимум, семь-восемь слоев алгоритмов, а значит позволять ему жить категорически нельзя. Подобные заклинательные комплексы, несомненно, больно аукнуться в будущем.

     Девушка славилась среди боевых товарищей, как сорвиголова, что в большинстве случаев выходит сухой из воды, но даже у нее был инстинкт самосохранения. Атаковать в лоб смерти подобно. Тем более, что и противники явно пользуются дроном-наблюдателем.

     Значить надо их удивить.

     Ее оружие было нестандартным, даже по меркам Ордена Танатеш. Длинный тычковый нож с фазовым кристаллом на крестовине, что переходит от рукояти в лезвие. Да, сам кристалл не впечатлял габаритами, как у того мидрисфальца, но с Потоком он справлялся не хуже. И течений маны мог пропустить побольше, чем у многих известных Коде бойцов в ранге метамага.

     Комплекс заклятий, что тугими узлами сформировали манаформу, плавно перетек на обе гранаты, а потом девушка коснулась лезвием ножа дула винтовки. Выстрел будет всего один. А значит надо “прикрутить” столько манатечений, сколько вообще возможно, чтобы оружие не рвануло, угробив ее саму.

     Диомаги стояли у ровно противоположной стены казарм, явно ожидая указаний, пока начальник был занят синтезом. Метамаг стоял поодаль, где дорога переходила к зданию штаба, наспех переделанного из какого-то то ли бара, то ли борделя. Так себе выбор и не факт что лучше, чем париться в десантном космолете.

     Пока она готовилась, синтез метамага тоже был близок к завершению. И он смог ее удивить. Из земли начали появляться кости людей и животных, складываясь в непонятной формы умертвие. Оно тут же обрастало мышцами и броней из глины, что в нужных местах затвердевала защитными пластинами.

     Гомункулов было двое и больше всего они напоминали классических гончих впечатляющих габаритов. Не меньше двух метров высоты в холке. Молодец, зараза! Не только некромантией владеет, так еще и защитными комплексами напичкал под завязку, чтобы не развалились после первых атак. Щиты повесил, мышцы усилил. Даже печать ускоренного восприятия прицепил на лбы. Твари может и тупые, как пробка, но реакция с инстинктами будут отменные.

     Зараза!

     Проблема лишь в том, что он явно не ждет того, что запланировала Кода. И этим надо срочно воспользоваться. Пока они выжидают.

     Повесив на плечо винтовку, она подкинула гранаты высоко над крышей и тут же сделала по ним кинетический толчок, запустила детонацию. Дальше пришла очередь джетпака, что подбросил ее на крышу, а потом и на верхушку столба радиопередач.

     Короткая манаформа удержания даст ей около двух секунд удержания на верхушке, а джетпак на минимальной мощности удержит еще несколько секунд.

     Когда она взлетала, то метамаг как раз закончил свое творение и над ночной базой пронесся громкий рык, что был особенно внушающим на фоне отдаленных пожаров, где сражались остальные представители орденов.

     После любого синтеза, у всех щитов, всех рангов, есть неприятное свойство “окна уязвимости”. И чем мощнее манаформа, созданная магом, тем больший урон она наносит остальным действующим комплексам.

     А мидрисфалец постарался на славу и гомункулы отобрали ощутимое количество сил даже для метамага.

     Ловкий подъем винтовки, снятие с предохранителя, активация манаформы на дуле распускает белоснежный бутон…

     Выстрел.

     Дуло лопнуло, высвободив содержимое плазменной трубки и превратив оружие в мусор. А Коду отбросило отдачей на пару метров, несмотря на предосторожности. В тот же миг взорвались гранаты, прямо над головами диомагов.

     Хоть ее и ощутимо контузило, но успела заметить, как, подобно стеклянному куполу, треснул щит метамага. Ровным полукругом ему снесло большую часть головы.

     Гомункулов это не остановит, ведь их создали на время и начинили достаточным количеством энергии. Однако это лучше, чем воевать еще и с полновесным боевиком высокого ранга.

     Чтобы не свернуть шею, пришлось сделать еще парочку кинетических толчков по собственному телу, что вызвало приступ тошноты и боли. Рана на боку кровоточила, хотя была обработана затвердевшей пеной-анестетиком. Как бы не внутреннее кровотечение. Она, конечно, учила целительство, даже брала дополнительный курс медицины, в том числе с первой помощью. Но в большинстве случаев речи не шло о том, чтобы продолжать бой, после подобных процедур. Так что все ее старания, как всегда, упирались в ситуацию.

     Джетпак пришлось врубить на полную мощность чтобы перенестись к ошеломленным противникам. Они выбежали из клубов дыма, сверкая активными щитами и держа наготове ритуальное оружие магов.

     Увы, гранаты были оснащены лазуритовой шрапнелью, а потому эти самые щиты медленно таяли, попав под воздействие каверзного металла. Потому “термитные пули” из того же металла, превратили потенциальных палачей в такие же бездыханные тела, как их лидер.

     Пистолеты-пулеметы пришлось опустошить еще в воздухе. До момента приземления и спустя тридцать пуль из каждый обоймы, Кода совершила неловкую попытку перейти в кувырок. Окончилось несколькими размашистыми шагами и болезненным падением лицом в грязь, так и не перешедшим в кувырок.

     С другой стороны – она опять победила преобладающие силы противника. Так ей казалось до того момента, пока острая боль не пронзила левую ногу, а ее не начало мотать из стороны в сторону, будто тряпичную куклу.

     Гомункулы вышли на охоту. Один даже завыл, ведь ему никак не удавалось ухватить другую часть девушки, чтобы разорвать ее на части.

      – Баат рядом, – неожиданно прозвучало в наушниках шлема.

     Спустя несколько секунд ее отпустило и с чудовищной инерцией бросило в стену казармы. Единственное что она успела, слабо соображая из-за жуткой боли во рваной мышце икры, был слабенький толчок, чтобы хоть немного погасить силу удара.

     К ее удивлению удар оказался мягким. Лишь спустя мгновение до нее дошло, что за ее толчком последовала еще одна манаформа, гораздо мощнее. И это была воздушная подушка от Баата Нэро.

     Зверолюд был облачен в такой же тактический костюм, как она, но следов боя на нем было побольше. Шлем, к примеру, полностью отсутствовал, из-за чего была видна окровавленная голова с яростным звериным оскалом на лице.

     Раса химериот для нее всегда казалась диковинной загадкой. Одни ее представители больше напоминали животных, чем людей. Другие – наоборот. Баат из вторых, из общины панд-химе, которые были едва ли не самой малочисленной в Импублике.

      – Ты опоздал, лохматый, – хохотнула девушка, снимая шлем, когда собрат добивал второго гомункула. Оставила только очки с основной информацией, как у того же Баата.

     Тонкая как веточка, девушка был из расы сидхе, – одной из старейших в Импублике. Светлые зеленые волосы, длинные заостренные уши и большие миндалевидные глаза орехового цвета.

     Даже сейчас, потная и усталая, вся в крови и копоти, сидя с широко расставленными ногами, она была красива. И знала об этом весьма объективном факте, хотя гребанный Баат Нэро его всячески игнорировал.

      – Кто ж виноват, что ты стремительна как понос, – огрызнулся он, осматриваясь по сторонам.

     – Как молния, мужлан ты неотесанный! – фыркнула она, а после довольно прокомментировала его метания. – Всех зарубила, расслабся!

     Но он не расслабился, активировал джетпак и рванулся на крышу штаба. Донеслись короткие вспышки манаформ, приглушенные звуки выстрелов. Спустя около минуты, он спустился, деактивируя очки, но не пряча гладиус в ножны.

      Он ничего не сказал, а просто подошел и начал осматривать ее раны. Вытащил из поясного крепежа пену-анестетик, но просто отложил в сторону.

      – Не рыпайся! – сказал он, направив острие меча на затвердевшую пену вокруг ее раны.

     Сканирующий комплекс выглядел, как несколько пентаграмм, насаженных на лезвие, в то время как глаза зверолюда горели пламенем маны. Она также заметила, что и его неплохо потрепало. Ожог через все плечо и спину. Из-за него немного оплавился джетпак. Лоб рассечен, левый глаз заплыл, на груди следы от нескольких пуль, одна из которых явно прошла насквозь, через плечо.

      – А тебя нехило потрепали, лохматый, – с толикой инфантильной зависти протянула она.

     Укоризненный взгляд был ответом.

      – Селезенку чуть задело, но не страшно. С ногой сложнее, но придется потерпеть до травмпункта. В целом, – явное сотрясение, вывих плеча и рваные раны, которые мы сейчас обработаем. Жить будешь.

     Она лишь кивнула, после чего он вправил ей плечо и обработал раны.

      – Что там наши? – спросила она, крутя пальцем в знак того, что теперь ее очередь обработать его ранения.

      – Блокпост зачистили, опорный пункт тоже, офицеров, кто выжил, взяли в плен, – хмуро протянул он. – Фактически чистая победа.

      – Что-то не слышу радости в твоих словах, – хмыкнула она, повторяя сканирование на зверолюде.

      – Там…

     Он странно повел плечем.

      – Что?

      – Гражданских много, – выдохнул он. – Жители городка, что были тут до появления мидрисфальцев. Старики, женщины и дети.

      – Хм, – протянула она нахмурившись. – Ну, странно, конечно, но эвакуируют, если что. Это конфликт Орденов, а не гражданских. Они все равно граждане Импублики.

      – Да, вот я что-то не уверен.

      – Не будет же магистр всех казнить? Он же не безумец, – нервно хохотнула она, на что получила хмурый взгляд Баата в ответ.

      – После экспедиции на Гвиссеад, магистр изменился, – сказал он. – Особенно, после ситуации с детьми.

      – Баат Нэро, ты звучишь как изменник! – веско кивнула она, заканчивая сканирование и приступая к обработке ран.

     Он не ответил. Ей хотелось еще что-то сказать, но передумала. Закончив работу над ранами, вернула шлем на место и они вместе двинулись обратно к основному штабу опорного пункта. Нога болела даже сквозь анестезию, но пена спасала.

     То тут то там встречались трупы и следы сражения. Обугленные и разрушенные здания, куча покореженной техники, несколько беспилотников и даже один сбитый десантный шаттл.

     Войны Орденов за ресурсы не давались малой кровью. А сама политика государства поощряла такие взаимодействия. В конце концов, налоги все равно пойдут в казну.

     Протейцы, безусловно, в минусе, поскольку оказываются меж двух, ато и больше, огней. Но никто никого не заставлял вступать в союз с Импубликой. Даже наоборот. Всем прекрасно было известно, что за доступ к рынку и благам, придется мириться с рисками. Рано или поздно какие-нибудь предприятия, что делят территории той или иной местности, могут встретить конфликт интересов. И никто не захочет жертвовать приватизированной территорией, где ведется деятельность дочерних предприятий Ордена.

     Тогда официально начинает действовать Пакт о Конфликтной Собственности, позволяющий “конкурировать за спорное имущество”.

     И тогда же начинается война. Местечковая, но не менее страшная. Ведь, порой, за право повесить штандарт Ордена на том или ином холме, приходится утопить этот самый холм в крови.

     Они двигались около получаса вверх по дороге, при свете огромной голубой луны с двумя поясами астероидов. Местность конфликта находилась в лесах у гор, неподалеку от местного моря. Сейчас здесь был разгар лета и часто шли дожди, потому путь старались держать по основной асфальтированной дороге, что была едва ли не единственной в этой местности.

     Время от времени от диспетчера прилетали сообщения об успешно захваченных блок-постах. Когда они наконец подошли к огромной площади перед генеральным штабом, фактически вся территория официально была захвачена.

     Генеральный штаб, что раньше явно был городской ратушей, был окружен кольцом бойцов и военной техники. Здесь находились бронетранспортеры, вертолеты, несколько тарелкообразных шаттлов с электромагнитными пушками на мана-батареях и добрая сотня дронов, мониторящих воздушное пространство на пару с радарными установками.

     А также целая куча бойцов в тактических костюмах, что дежурили вокруг толпы безоружных людей, прямо напротив входа в здание. Когда они подходили, оттуда как раз спускался магистр Ордена Танатеш – Морритас Стрего, явно увлеченный информацией, что отражалась на тактических очках.

     Офицеры Ордена Мидрисфаль стояли на коленях в три шеренги. Не меньше сотни человек. А остальную часть площади заполонили жители городка, под караулом танатешевцев. Как и говорил зверолюд – гражданские. В основном, женщины, дети, старики. Большинство мужчин, видимо, мобилизовали, когда начался конфликт. Но даже так, их здесь было не меньше тысячи.

     Пришлось заблаговременно активировать опознавательные метки в виде голографических штандартов Ордена, над головами, чтобы пройти.

      – Магистр! – поклонилась Кода, а после ее примеру последовал и зверолюд.

      – Вы как раз вовремя! – кисло улыбнулся Морритас неопределенно тряхнув головой с длинными белоснежными волосами. – Территория отвоевана. Штандарт водружен. Пришло время казнить вторженцев.

     Внутренне девушка напряглась от слов магистра.

      – Прошу прощения, магистр! – неожиданно сказал Баат. – Но мы захватили территорию. Не будет ли выгоднее отдать пленных офицеров их Орденам за соответствующий выкуп?

     Несколько собратьев по Ордену, позади магистра, тоже явно не испытывали восторга от услышанного, но молчали. Причем это были члены основных ударных групп, под руководством самого Морритаса.

      – Э-нет, – покрутил головой магистр. – Мы предупреждали, чтобы они убирались с нашей территории, иначе всех их будет ждать гибель. Дважды! И чем все это закончилось? Нет-нет-нет! Казнить!

     Периферийным зрением Кода заметила, как Баат сжал кулаки.

      – То есть офицеров казним, понятно, – вступила она. – С остальными что? Большинство казарм придется отстраивать и грамотно распределять припасы, чтобы прокормить такую толпу. Это займет какое-то время, а их всех где-то надо поселить, ведь мы половину зданий разбомбили во время сражения.

     Магистр медленно повернул голову в ее сторону с удивленным выражением лица, будто впервые ее увидел.

      – Разве я неясно выразился, адъюнкт Кода Шаррамей? Здесь нет никого кроме врагов и их лоялистов, а значит тоже врагов. А значит что? Правильно, – казнить! Заодно и землю неплохо удобрим. Красивая тут природа, однако.

     Сначала она подумала, что он так шутит, ведь у магистра всегда было специфическое чувство юмора. Но, присмотревшись, с холодком в груди осознала, что нет. Боль от ранений даже отступила, когда пришло это осознание.

      – Вы что шутите, магистр? – на всякий случай переспросила она. – Это такие же граждане Импублики, как и мы все. Пускай второго разряда, ибо это колония, но все же. Мы не можем устраивать геноцид среди собственных граждан. Это же безумие!

     Она не успела среагировать на выпад Морритаса. Всего секунду спустя, на нее навалилась тяжесть мана-комплекса, что будто забетонировал тело. Ее подняло в воздух напротив магистра и тот вкрадчиво заговорил:

      – Мне показалось или вы высказали неуважение старшему по званию офицеру и магистру собственного Ордена, адъюнкт Шаррамей? По вашему я не способен руководить операцией и нахожусь в нетрезвом состоянии рассудка?

      – При всем уважении, магистр, но выглядит именно так, – сказал Баат, резко обнажив гладиус со вспыхнувшим фазокристаллом в набалдашнике.

     Реакция бойцов вокруг была довольно путаной. Большинство навели оружие на Баата и Коду, а часть из их ударного отряда заметно замешкалась, всего лишь коснувшись оружия.

      – Ба-а-а, – удивленно рассмеялся Морритас после недолгой паузы и гляделок с Баатом. – Вот уж от кого не ожидал! Баат, ты чего? Забыл где мы находимся? Это же война, друг мой!

     Коду он до сих пор удерживал, так что ей не удалось бы высказаться даже при огромном желании.

      – В уставе Ордена первоочередно прописано следование законам чести, особенно во время военных конфликтов между фракциями, – ответил Баат, впившись взглядом в магистра. – Убивать толпу безоружных гражданских, не есть решение, продиктованное честью или хотя бы здравым смыслом. Мне страшно представить, что твориться у вас в голове, если вы всерьез рассматриваете вероятность подобного зверства.

      – Забавно слышать от тебя о зверствах, зверолюд! – процедил Морритас.

     Он явно хотел еще что-то сказать, но в следующий миг весь мир заполонило светом и огнем.

     Авиаудар пришелся четко по зданию генерального штаба. А затем последовали еще несколько.

     Около минуты Кода ничего не видела и не слышала, хотя инстинктивно понимала, что вокруг разверзся настоящий огненный ад. Когда хоть какое-то восприятие к ней вернулось, обнаружила себя под мерцающим куполом щита, где-то среди веток деревьев.

      – Живая? – спросил Баат, болезненно скривившись, присев на одно колено.

     Она коротко кивнула и проследила за его взглядом, после чего ее едва не вырвало. И это при том, что за свою жизнь она повидала всякого.

     Площадь превратилась в кровавую баню. Большинство гражданских обернулось бесформенными грудами обгоревшего мяса, как и офицеры Мидрисфаль и добрая часть бойцов Танатеш.

     Остальные члены отряда, вместе с магистром, несомненно выжили, иначе они не были бы магами столь высокого класса, но даже так – зрелище впечатляло. Орден Мидрисфаль явно решил оставить последнее слово в конфликте за собой. И те жертвы, на которые они пошли, вызывали куда больше вопросов, чем поведение Морритаса Стрего.

      – Это безумие! – ошеломленно протянула Кода, с удивлением осознавая, что у нее нет шлема, а по щекам катятся слезы, которые, при всем желании, не остановить.

      – Да, – серьезно кивнул Баат. – Не знаю, как насчет тебя, но с меня хватит.

     С этими словами он прикоснулся гладиусом к собственной груди и она увидела простую, но жуткую манаформу, после которой уже нет пути назад.

     Это было Отречение. Добровольный уход из Ордена, что мгновенно ставит крест на маге, совершившем его. Особенно во время боевых действий, когда это становиться дезертирством и предательством.

      – Ты что наделал, лохматый?! – с ужасом произнесла Кода.

      – Завершаю свою последнюю экспедицию в качестве члена Ордена Танатеш, – угрюмо ответил он, поднимаясь с колен.

      – Тебя же казнят, идиот!

     Он не ответил. Проверил свое обмундирование и указал ей на пальцем на север. В сторону гор.

      – Придешь в себя, – отправляйся туда. Там, возле блок-поста у шахты, точка сбора. Все выжившие собираются там для организации дальнейших действий.

     Кое-как встав на ноги она оперлась о дерево и спросила:

      – А ты что делать будешь?

      – Мой ветробежец припаркован в двух киллометрах отсюда, – бросил он, явно собираясь уходить. – Можешь, конечно, попробовать задержать меня, как дезертира, но не советую. Ты не в том состоянии, чтобы драться со мной.

     С этими словами он развернулся и пошел вглубь леса.

     Она же отвела взгляд обратно на площадь, наблюдая абсолютно гротескную картину побоища, что сопровождала ее последние несколько лет. Вот только никогда не достигала подобных масштабов как сегодня. И вдруг до нее дошло, что кроме войны в ее жизни ничего и не было.

     С самого момента вступления в Орден Танатеш и приставки к элитному отряду бойцов под командованием магистра, она только и делала, что сражалась. Сначала это казалось чем-то обыденным, ведь ее всю сознательную жизнь учили, как бойца. Как воина, что будет крушить врагов, не обращая внимания на сложности.

     И она крушила, и побеждала. Раз за разом. Однако еще одной немаловажной вещью, которой ее учили с самого детства, было понимание этого самого пути воина, которым ей суждено стать. Пути, что будет сопровождаться неисчислимыми тяготами, но всегда должен иметь свой особый смысл. Ибо путь воина – это не только война, но и честь. Ноша которую он несет, обязана иметь свои четкие границы и правила, преступать которые нельзя.

     Иначе во всем этом нет никакого смысла.

     Каждый раз она убеждала себя, что действует во имя чести Ордена, которому принесла присягу. И каждый раз честь Ордена соприкасалась с испытаниями боем. И каждый раз этот бой все меньше и меньше напоминал то чему ее учили. За последние пять лет, она увидела больше смертей гражданских, чем могла себе представить когда бы то ни было. Убеждала себя – что это сопутствующий ущерб. Лес рубят – щепки летят.

     Но не сегодня.

     Сегодняшние события четко разграничили жизнь на “до” и “после”.

     В этом кровавом побоище, как и во всех предыдущих, нет ни чести, ни достоинства, ни смысла. Бойня ради бойни.

     Формула Отречения больно ударила по ауре, очищая печать Ордена и наконец освобождая от невидимого поводка безумия. Безумия, что затмевало ее путь вот уже несколько лет.

     – Эй, лохматый! – надломленным голосом крикнула она.

     Баат обернулся и удивленно нахмурился, успев заметить, как вокруг нее тает призрачный штандарт Ордена.

      – Похоже нам сегодня по пути, – наигранно хмыкнула она, подходя к зверолюду с опущенной головой и пытаясь скрыть слезы, что никак не хотели останавливаться. – Последняя экспедиция, раздолби меня святая Тэя!