Текст книги "Зачем она помогает? (СИ)"
Автор книги: Святослав Логинов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Святослав Логинов
Зачем она помогает?
Каждое воскресенье за городом проходили гонки на дискоходах. Первый раз в соревнованиях мог бесплатно участвовать любой неженатый мужчина, если, конечно, у него есть дискоход. На следующую неделю к гонкам допускались только те, кто дошёл до финиша. Сошедшие с трассы выбывали и вновь претендовать на победу могли через год, но уже не бесплатно, а заплатив изрядный взнос.
Победитель еженедельных гонок получал приз, подобного которому не было нигде и никогда. Ему отдавали в жёны самую красивую и богатую невесту. Город был велик, богатые невесты в нём имелись в изобилии, и соревнования проводились в течение многих лет без перерыва.
Всю неделю Типти проторчал в гараже. Во время прошлого заезда он едва не лишился ременной передачи. Вовремя услышал нехорошие тягучие шлепки, сбросил скорость и сумел финишировать на полуразорванном ремне. Доехал последним, но, всё же, доехал, а это давало право стартовать через неделю. Ещё двое пришли после него, пешком, волоча покалеченные машины. Эти тоже будут стартовать на следующее воскресенье. А которые вовсе не добрались до финиша, надолго, если не навеки, остались неудачниками; не про них Мендельсон марш писал.
Опорные шкивы Типти заново отполировал и, вообще, довёл механизм до ума, а что делать с ремнём? Передача – слабое место любого дискохода. Ещё полгода назад у навороченных моделей вместо ремня стояли цепи. Не кандальные цепи, конечно, они так только назывались, а лента из металлических звеньев, подвижно склёпанных друг с другом. Штука дорогая, которая быстро изнашивает шкивы, к тому же, под цепь требуются совсем иные шкивы, нежели под ремень. Подобные переделки были бы Типти не по карману. Но в последнее время в моду вновь стали входить ремни из плетёного фибропласта. Новшество не дешёвое, но, всяко дело, доступнее металла.
На дискоходе у Типти стоял обычный брезентовый ремень. Теперь вместо брезента оставались лохмотья. Можно было бы пойти и купить новый брезент, но тогда покупка фибропласта отлетит, по меньшей мере, на месяц, а это четыре старта, для которых нужно закупать горючку и машинное масло, и заново приводить в порядок дискоход, который после каждого заезда требует профилактического ремонта. Как ни повернись, всюду человеку стеснение.
От города Типти получал мизерное пособие и всё до полушки тратил на дискоход, но денег всё равно не хватало, покупка фибропласта маячила в неопределённом будущем.
Металлическая дверь гаража пронзительно заскрипела, в гараж вошла Мирта с двумя судками в руках.
– На, вот, поешь. Нечего голодным сидеть.
– Некогда, – проворочал Типти, но судки придвинул поближе.
Вот чего Типти не мог понять: зачем Мирта помогает ему, заботится, кормит? Неужто надеется, что он размякнет, исполнится добрых чувств и когда-нибудь женится на ней? Так ведь к гонкам допускаются только неженатые мужчины. Опять же, Мирта отлично знает, какой приз ожидает победителя. День, когда Типти добьётся победы, станет последним днём их совместной жизни. И всё же, она ходит, кормит его обедами, а во время соревнований выступает секундантом, потому что никто больше не хочет за так помогать неудачнику.
– Ой-ё-ёшеньки!.. – протянула Мирта, разглядывая изувеченный ремень.
– Только на выброс, – пробурчал Типти, дохлёбывая суп. – Он полностью изношен, и одного лепестка не простоит.
– Почему же… Заштопать, как следует, и будет лучше нового.
– Как ты его заштопаешь, дура? Это тебе не продранные носки.
– А смотри… Сначала несколько раз пройти поперёк ремня суровой ниткой или дратвой, чтобы ремень не махрился. Потом маленькими стежками прошить вдоль ремня три или четыре раза. И снова поперёк. Думаю, после починки станет нормально работать. Главное, не газовать сильно, и всё будет отлично.
– Как это, не газовать? – возмутился Типти. – На то и гонки, чтобы газовать.
– Ближайшую гонку, – терпеливо пояснила Мирта, – ты всё равно не сможешь выиграть, даже если купишь новый брезентовый ремень. Поэтому тебе нужно всего лишь не сойти с дистанции. А через неделю ты купишь свой пластик и сможешь соревноваться на равных.
– Не пластик, а фибропласт, – строго поправил Типти. – Только через неделю я ещё не смогу его купить, денег не хватит.
– Я доплачу. У меня от хозяйства осталось чуток.
Это был удар ниже пояса. Сам Типти нигде не работал, свои планы, связывая с победой в гонке и будущей женитьбой. А Мирта крутилась на двух работах, обеспечивая нищенский кусок семье, которую Типти за семью не считал.
Не удивительно, что главу семьи оскорбляло то, что на жизнь зарабатывала Мирта. Типти ежеминутно ждал, что она заговорит про деньги, и вот, дождался. Конечно, что какая-то сумма сэкономлена, это хорошо, но хвастаться этим фактом зачем? Отдала бы потихоньку, и всё было бы в порядке. А так, молчи, соглашайся и глотай обиду.
Два дня Мирта занималась рукодельем. При помощи кривой сапожной иглы прошивала износившийся ремень, возвращая ему некоторое подобие прочности. К субботе дискоход был починен, и воскресным утром они выкатили его из ангара.
В этот час город был полон треском моторов. Всякий самодвижущийся аппарат, даже не допущенный к соревнованиям, ехал на трассу, грохоча во всю мощь. Но Типти заранее мотора не включал: не следует прежде времени нагружать заштопанный ремень. Да и горючка тоже денег стоит.
Простые обыватели, которых, несомненно, было абсолютное большинство, тоже не оставались в стороне от события. Они обсуждали стати невесты и количество миллионов, маячивших за её спиной. Некоторые даже ехали на трассу, поглазеть на гонки.
Стояла середине июля, жаркое время с частыми грозами и шквалистыми ветрами, но на загородной трассе – ни ветерка, абсолютный штиль, свежевыпавший снежок сверкает на ярком солнце. Это в городе и окрестных сёлах может быть лето, осень или весна, на трассе всегда середина зимы, лёгкий морозец, пушистый снег искрится под солнечными лучами. Подобное никого не должно удивлять, это такая же данность, как и юные дочери миллиардеров, жаждущие выйти за победителя пробега. Ведь ещё ни одна счастливица не отказалась от такой чести.
Типти зарегистрировался в качестве участника, Мирта, как секундант. Член судейской коллегии усмехнулся, но возражать не стал. Нигде не сказано, что женщина не может быть помощником гонщика, а что не запрещено, то разрешено; это правило существует с древнейших, варварских времён.
Заняв своё место в предпоследнем ряду, Типти подкачал горючку и запустил мотор, чтобы прогреть его на холостых оборотах. Прямо перед ним, но за линией старта на растяжках висел портрет пухленькой брюнеточки. Карие глаза, озорная улыбка, очаровательные ямочки на щеках. На этой неделе она считается первой городской красавицей.
Мажористые парни, владельцы крутых дискоходов, несомненные лидеры гонок, придирчиво изучали невест и, бывало, выходили на старт, не стремясь к победе, а намереваясь занять место в конце первой десятки. Ведь выиграть гонку можно лишь однажды, после чего последует свадьба, от которой нельзя уклониться. Это Типти согласен жениться на любой из красавиц, а богатеи могут и повыбирать.
– Внимание! – раздалась команда, – старт!
Первые метры дискоход движется не очень уверенно, вихляя из стороны в сторону и рискуя завалиться на бок. Для того и нужен секундант, который не позволит дискоходу упасть и поможет гонщику на разгоне. Нормальный секундант – здоровый парень, удачный старт зависит именно от него. Потому судья и усмехался, увидев Мирту. Но Мирта старалась, как могла. Она завизжала, вложившись в толчок, и Типти плавно выжал педаль газа. Портрет невесты просквозил над головой и исчез.
А ну как улыбчатая девушка не придётся по душе лидерам гонок, и они притормозят на трассе, пропуская тех, кто послабже, а у этих, середняков, сдохнут моторы или они не смогут разъехаться и посталкиваются друг с другом, свалившись задолго до финиша. Конечно, секунданты поднимут их, но на это уйдёт время, и победа достанется аутсайдеру. Такие случаи бывали или, по меньшей мере, могли быть.
Вздымая облака снежной пыли, Типти проходил один поворот за другим. Трасса не делала ни одного круга, она представляла собой как бы цветок, выписанный единым росчерком. Подъехав почти к самому финишу, гонщик разворачивался и уходил на новый лепесток.
Дискоход не укатывает снег, тот остаётся таким же рыхлым, как и был; каждый гонщик, хоть бы он и шёл в хвосте, едет по целине. Сколько соперников впереди, сколько сзади, понять почти невозможно.
Шикарный, агрессивно раскрашенный дискоход последней модели с рёвом обошёл Типти, подрезав его и, вихляясь, покатил дальше. Струя снега из-под его колеса залепила Типти лицо, запорошила глаза, на мгновение ослепив. Несомненно, на дорогущей машине, которой следовало бы мчать далеко впереди, катил богатый хлыщ, не собирающийся жениться на сегодняшней брюнеточке. Ему, вишь ли, невеста не пришлась по нраву: фигурой не вышла, с лица не задалась, миллионов в приданом насчитывалось маловато – вот фальшивый соискатель и развлекался, шатаясь по трассе и мешая другим ехать.
Костеря мерзавца, на чём свет стоит, Типти попытался объехать его и выйти на ровный участок, но гоночный хулиган пошёл зигзагами, нарочно притормаживая и перекрывая всякую возможность рывка.
Оставалась единственная надежда: обойти нахала на повороте и наверстать своё на последнем лепестке гоночного цветка. Конечно, на повороте заносит, но Типти надеялся, что высоченная завьюжина не позволит вылететь за ограждение старенькому дискоходу, а вот противник может и разбиться. Типти резко газанул, но вместо рывка почувствовал, как дискоход повело боком. Затем последовал удар и громкие шлепки лопнувшего ремня.
– Дья-а!.. – взвыл Типти. – Да чтоб!..
Это конец. Можно кричать, плакать, биться головой о приборную доску – ничто не поможет. Без привода машина мертва. Его снимут с трассы и через неделю не допустят к соревнованиям. И даже через год не допустят, потому что он не сможет скопить огромную сумму взноса.
Вот финиш, рядом, в каких-то двадцати шагах, но до него нужно преодолеть ещё целый лепесток, почти два километра.
Мимо с рёвом пролетели те дискоходы, которые Типти сумел обойти в начале гонки. Теперь он самый последний. Не едет, стоит, намертво завязнув в сугробе. Был бы новый брезентовый ремень, он бы выдержал удар, и сейчас можно было бы попытаться вырулить на дорогу. А всё Мирта с её дурацкой идеей! Он-то гадал, чего ради она помогает ему, а она тихой сапой добилась своего. Больше он не сможет участвовать в соревнованиях, он станет как все и распрощается с великой мечтой.
Совсем неподалёку на финишную прямую вылетело разом три дискохода. Красивые мощные машины и их владельцы, мечтающие получить улыбчатую пампушку и её приданое.
Типти заскрипел зубами и уронил голову на руки.
– Что ты сидишь? За дело берись!
Мирта! Она-то откуда здесь? И тут же вспомнил, что Мирта зарегистрирована его секундантом и, значит, может выйти на трассу и помогать, если случится какая неисправность. Но не менять же на ходу лопнувший ремень, особенно, если целого ремня нет. Значит, просто зашла полюбоваться на его поражение.
– Ты же не глубоко завяз, вместе вытащим! Слезай, нечего рассиживаться!"
Типти спрыгнул вниз и тут же по пояс ушёл в снег. По ту сторону дискохода возилась Мирта, подавала бессмысленные команды.
– На раз, нажали!
Типти послушно упёрся, дискоход качнулся и выполз из сугроба.
– Давай, теперь он ходом пойдёт!
Куда он пойдёт? Даже на трассе снег по колено. Каждый шаг даётся с невероятным трудом. Такими темпами он доберётся до финиша через два часа. Если вообще доберётся…
Типти представил, как он выкатывает покалеченный дискоход на финишную прямую, и его встречает общий хохот трибун. Через два часа люди ещё не разойдутся, потому что будут смотреть церемонию награждения. И всего обиднее станет смеяться невеста, которой удивительно идёт белое, в кипени кружев, платье.
Дискоход вязнул и двигался издевательски медленно. Оборванный ремень хлопал под каждый поворот колеса. Ноги и всё тело наливались усталостью, мысли – безнадёжностью.
– Давай, милый, нажми! – хрипела неподалёку Мирта. – Немного осталось!
