Текст книги "Гак и Буртик в стране бездельников (илл. Ю.Смольникова)"

Автор книги: Святослав Сахарнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Святослав Сахарнов
Гак и Буртик в стране бездельников

Глава первая, с которой начинается повествование

Далеко на востоке, чуть левее того места, где восходит солнце, лежала когда-то Страна Семи городов. Она лежала там, где земля понемногу перестает быть плоской и начинает закругляться, где синее море сходится с желтым берегом, а черные горы, опускаясь, становятся зелеными полями.

В этой стране было всего семь городов, но зато жили в них люди, которые знали, что почем, и к любой работе могли приложить руки: кузнецы, каменщики, плотники, ткачи, маляры, корабельщики и парикмахеры. Да, да, парикмахеры, – ведь даже в сказочной стране кто-то должен стричь людям волосы и брить бороды.

В тот день, с которого начинается наш рассказ, город корабельщиков гудел, как мельница, под крышу которой врывается свежий ветер. По прямым, как корабельные реи, улицам и запутанным, как корабельные веревки, переулочкам люди стекались к порту. Порт… Это там дымят с самого раннего утра тонкие трубы паровых судов и торчат, покачиваясь, как пики, поднятые к небу мачты парусников. Вода там ходит взад-вперед между причалами, а пучеглазые рыбы выскакивают из воды посмотреть, где сидят рыбаки с удочками.

Могучие кузнецы, плотники со светлыми полосками клея на ладонях, загорелые крестьяне из деревень, парикмахеры в белых халатах, наброшенных прямо на голое тело, – все собрались на портовой площади, чтобы не пропустить удивительное, необычайное зрелище, какого еще никогда не видел город. Они стояли бок о бок, теснясь, переругиваясь, пихаясь локтями, щелкая каленые орехи и семечки, горланя песни, наступая на ноги и вскрикивая от боли и нетерпения. Тысячи глаз были устремлены туда, где высоко над толпой на помосте стояло невиданное сооружение. Это был корабль – острогрудый, с блестящими выпяченными бортами, с гордо поднятым носом и изукрашенной кормой. Из короткой дымовой трубы, которая блестела, как грудь морской птицы, поднимался легкий дымок, начищенная до блеска паровая машина слепила глаза, флаг на мачте трещал.

Но самыми удивительными у корабля были не мачта, не флаг, не рулевое колесо с точеными рукоятками, самыми удивительными у корабля были – крылья Еще какие крылья! Они были приделаны по бокам, подняты, как у чайки, и выгнуты, словно половинки хорошего лука. Сделанные из тонкого дерева, они были так легки, что сквозь них просвечивало солнце. При каждом движении ветра крылья покачивались и скрипели.

А между тем народ все прибывал, скоро на площади стало некуда упасть шляпе. Мастера, их жены, ученики и подмастерья болтали, свистели на забежавших на площадь собак, сосали кубики жженого сахара, а принесенные женщинами на руках крошечные розовые младенцы плакали.

– Внимание! Внимание! – закричали наконец в разных концах площади, и все увидели, что на помосте появился коренастый бородатый моряк в серой, примятой ветром фуражке. Это был старший корабельщик Глеб Смола.

– Начнем! – сказал Глеб, который был не очень-то большой мастак произносить речи.

Два человека, которые поднялись на помост следом за ним, забрались на корабль. Один из них, высокий и широкоплечий, занял место у паровой машины, а второй, низенький и тонкий, стал у рулевого колеса.

Все замерло. Замолчали мастера, их ученики, жены и подмастерья. Перестали плакать дети, жаворонок, залетевший в город с полей, остановился в воздухе, едва шевеля крыльями, а похожее на кита синее дождевое облако, отстав от ветра, тоже повисло над городом без движения.

Высокий моряк повернул у машины кран, зашипел пар, завертелись сцепленные между собой колеса, огромные крылья дрогнули и поползли – сначала вверх, потом вниз. Вверх-вниз, вверх-вниз. Толпа, вся как один человек, охнула.

«Ччч-ук, чч-ук, чч-ук!» – все быстрее стучала машина. Крылья с тоскливым скрипом взлетали и падали, корабль раскачивался из стороны в сторону, но… и не думал отрываться от помоста.

Толпа сперва молчала, потом какой-то мальчишка тоненько рассмеялся. И тогда словно прорвало плотину – смех хлынул на площадь. Хохотали, утирая слезы, заливисто и тонко визжали, кашляли и отхаркивались. Толпа бурлила, сотрясалась, раскачивалась. Тот же мальчишка сунул два пальца в рот и заливисто свистнул – испуганные голуби, как брызги, взлетели над крышами. Стыд и позор!

Люди разошлись не сразу. Долго еще бродили они по площади, подходили к помосту, обсуждая неудачу, и, только когда облако, похожее на кита, уронило на них несколько капель, толпа начала таять.

Скоро около корабля остались всего три человека – Глеб Смола и два незадачливых воздухоплавателя.

– Ну что, – сказал Глеб Смола, – я ведь предупреждал вас.

Строители корабля переглянулись.

– И все-таки мы полетим, – сказал низенький. – Не сейчас – так в следующий раз.

Высокий кивнул.

– Ну-ну, – сказал старший корабельщик и вперевалку, не торопясь, пошел прочь.

Впрочем, у него было доброе сердце, и если бы он против обыкновения сказал еще несколько слов, друзья услышали бы от него, что он верит в них.

Но он ничего не сказал, и они снова полезли на корабль: нужно было разбирать машину и отделять от бортов крылья.

Этих двух упрямцев и неудачников звали: низенького – мастер Буртик, а высокого – мастер Гак.

А в небе, над остроконечными крышами портовых домов, по-прежнему висел, трепеща крыльями, жаворонок. Ему с высоты хорошо были видны и густые клубы дыма над городом кузнецов, и похожий на муравейник город каменщиков, и сверкающий красками город маляров, и все остальные города, и зеленые квадраты полей – все, что не смогли увидеть сегодня два мастера.

Глава вторая, в которой читатель знакомится с двумя мастерами, а сами мастера покидают город корабельщиков

Гак и Буртик были друзьями.

Они строили корабли: грузовые пароходы и легкие парусники, быстрые катера и неторопливые баржи. Отличные суда, какие могут строить только мастера на все руки.

Дом, в котором они жили, стоял на краю города, у самого берега моря.

На его крыше торчала мачта, а на ней всегда развевался красно-голубой корабельный флаг.

Мастера просыпались рано. Если утро было солнечным и теплым, они выпускали со двора коробчатого змея с привязанным к нему рожком.

«Тру-ту-ту!» – пел на весь город рожок.

Разбуженные веселыми звуками жители выходили из домов. Запрокинув головы, они разглядывали парящего над городом змея, жадно вдыхали свежий воздух и говорили:

– Какое чудесное утро мы чуть было не проспали!

В дождь окна дома сами закрывались; стоило кому-нибудь взойти на крыльцо, как двери гостеприимно распахивались – это работали хитрые механизмы, придуманные мастерами.

Но была в доме одна вещь, особенно дорогая сердцу хозяев, – дубовая шкатулка, она стояла на столе в гостиной и бьла доверху набита чертежами. На пожелтевших от времени листах мчались необычные самоходные повозки. Струей била вода из насосов. Пыхтели и выпускали пар котлы, похожие на корабельные.

Впрочем, ни одну из этих машин построить было невозможно: надписи на чертежах были сделаны на каком-то непонятном языке.

Часто дождливыми зимними вечерами усаживались друзья около стола и, открыв шкатулку, перебирали чертежи, пытаясь понять: что за хитроумные машины изображены на них, что написано около и как эти машины можно построить?

Шкатулка, по рассказам, принадлежала древнему ученому, которого звали не то Алибаба, не то Ада-ада и который много десятков лет назад пришел издалека с народом, основавшим Страну Семи городов.

Особенно хорош был один чертеж, на котором была нарисована длинная остроносая машина с треугольным хвостом.

– По-моему, эта штука должна летать, – говорил Буртик, морща нос и разглядывая чертеж в увеличительное стекло (оно всегда лежало вместе с бумагами).

– А по-моему – нет! – ворчал Гак. Но и он часто водил пальцем по стремительным линиям рисунка.

Еще в гостиной висела клетка. В ней жил ручной скворец по имени Бомбрамсель. Он жил у мастеров уже много лет, умел кланяться, садиться на руку и закрывать за собой дверцу.

Но Гаку этого было мало. Ежегодно, с наступлением весны, он выставлял клетку на окно и учил скворца разговаривать.

– Скажи: «птица», – приказывал он.

– Тр-рр-р! – отвечал скворец.

– Повторяй за мной: «труд и победа».

– Цок-цок-цок! – щелкал Бомбрамсель.

Да, видно, учить его было бесполезно!..

В день неудачного испытания мастера вернулись домой поздно.

– Два года! – злился Буртик. – Два года работы и – пых! пых! – ни с места. Ну что ты молчишь, как камень?

Гак пожал плечами.

Друзья зажгли лампу, вынули из шкатулки заветный чертеж и в который раз принялись его рассматривать. По желтоватому листу бумаги пробегали легкие тени, и казалось, что остроносый снаряд мчится, прорезая облака.

– Надо во что бы то ни стало разобраться в чертеже… – произнес наконец Буртик. – Разобраться – и строить.

– Я не против, – впервые согласился Гак.

Однако на следующий день случилось происшествие, которое все изменило, опрокинуло, поставило вверх ногами и оказалось началом совершенно неожиданных событий.

Буртик, возвращаясь в полдень домой, заметил двух человек в плащах и зеленых шляпах, которые крадучись вышли из их дома и быстро удалились по направлению к порту.

– Кто это? – удивился он. – Что им у нас надо? Видно, приходили по какому-то делу к Гаку.

Мастер вошел в дом. Гака нет: в первой комнате – никого, во второй – пусто.

Он хотел было еще раз кликнуть приятеля, как вдруг заметил, что на полу стоит открытая дубовая шкатулка. Мастер бросился к ней. Один чертеж… второй… третий…

В это время на улице послышались шаги, и в комнату вошел Гак.

– Послушай-ка, я все перерыл, нет летающего корабля! – воскликнул Буртик. – Смотри, – он навел увеличительное стекло на бумажный лист, – видишь, тут, тут и тут отпечатались пальцы!.. Они украли чертеж! Скорей в погоню!

Недолго думая, Буртик сунул увеличительное стекло в карман и выбежал из дома.

Гак широкими шагами последовал за ним.

– Цок-цок-цок, тр-рр-р! – испуганно защелкал им вслед Бомбрамсель.

Берегом канала мастера добежали до порта.

– Эй, парень, не видел тут двух людей? Очень подозрительные: в зеленых шляпах и ходят так, будто за ними крадется дюжина преследователей с ружьями, – спросил Гак матроса, который чинил парус своей лодки.

– Никогда не видел, как ходят те, за кем охотятся с ружьями, – ответил матрос. – Две зеленые шляпы уплыли полчаса назад на пароходе с белой трубой.

Мастера были в отчаянии.

– Скажи, а они не говорили, куда плывут?

– А как же. «Через три дня будем на том берегу», – сказал один. А второй добавил: «Славное дельце мы обтяпали» – и оба засмеялись.

– Засмеялись? – воскликнул Буртик. – Забраться в чужой дом и украсть чертеж – они называют славным дельцем! Негодяи! Чтоб мне больше никогда не видеть флага над нашим домом, если мы не догоним их и не отнимем краденое. Немедленно к старшему корабельщику!

– Мы догоним их, – поддержал его Гак.

Глеб Смола встретил мастеров у причала, где стояли корабли.

– Нам нужен пароход! – заявили ему друзья.

– Выбирайте! – ответил бравый моряк.

– Но нам нужен самый быстрый.

– Его нет. Я отдал его. Двое в зеленых шляпах. Добрый пароход – быстрый, как ветер.

– Ты отдал его? Все пропало! – воскликнули мастера в один голос.

Увидев их отчаяние, Глеб Смола предложил:

– Берите вон тот. Его скорость – двадцать узлов. Не успеете вы двадцать раз завязать и развязать узел на пеньковой веревке, как будете за горизонтом. А вот догоните ли вы их…

– Ерунда! – ответил мужественный Буртик, и через пять минут пароход с красной палубой вышел полным ходом из города корабельщиков в море.

Но прошло два дня плавания, наступило утро, а впереди не было видно никакого судна.

Буртик стоял на носу парохода и смотрел в бинокль.

Пароход летел как стрела.

– Ползем, как дохлая сороконожка! – проворчал мастер. – Дружище Гак, нельзя ли поднять пар?

– Можно! – отозвался его приятель и стал поворачивать кран.

Дым из трубы парохода пошел столбом.

– Самый полный! – скомандовал Буртик, и Гак ответил ему:

– Есть самый полный!

– Самый полный-полный!

– Есть самый полный-полный!

Ух и летел же пароход! Дымовую трубу согнуло ветром. «Трах! Трах!» – обрывались одна за другой веревки с мачты.

– Вижу пароход с белой трубой! – закричал Буртик. – Мы все ближе, ближе. Вижу две зеленые шляпы… Они в наших руках! Самый полный-полный и еще чуть-чуточку!

– Есть самый полный-полный и еще чуть-чуточку!

Мастер Гак повернул до отказа кран, и – бахбара-бах! – пароход мастеров взлетел на воздух.

Глава третья, в которой мастера оказываются в неизвестной стране

Фыркая и пуская изо рта фонтанчики, Гак и Буртик поплыли к берегу.

Пароход с белой трубой стоял уткнувшись носом в осклизлые зеленые камни, которые, как собачьи зубы, торчали из воды. На палубе парохода было пусто, разгуливала белогрудая, похожая на парикмахера чайка – корабль был покинут. Сойдя с него, мастера, мокрые, без шапок, обессилев, растянулись на песке.

Над их головами поднимались неприступные скалы. В воде плавали обломки их парохода. Пароход, на котором приплыли похитители, стоял неподвижно, задрав кверху изуродованный нос. Для плавания он был не пригоден. Возвращаться домой было не на чем.

– Вот и все… – мрачно проговорил Гак.

Буртик покачал головой.

– И все-таки надо искать. Надо вернуть чертеж, узнать, для чего его похитили, каким образом попали в нашу страну. Ты всегда повторял, что я могу рассчитывать на тебя. Идем!

Друзья принялись искать следы. Они отыскались скоро, начинаясь у самой воды, шли вдоль берега, а затем круто поворачивали к подножию огромной черной скалы.

– Что за штука? Я потерял их! – пробормотал Гак, песок под его ногами был чист.

– Сюда! – крикнул его товарищ. – Они скрылись вот тут!

В скале чернела пещера. Буртик, не раздумывая, юркнул в нее. Гак, кряхтя, последовал за ним.

Ощупывая руками стены, мастера начали медленно продвигаться вглубь. В узком коридоре было темно. Летучие мыши, шелестя крыльями, испуганно проносились над головой. С потолка сыпалась за шиворот мелкая пыль. Подземный ход все круче шел вверх.

– Стой! – раздался в темноте голос Гака. – Дальше дороги нет.

Буртик повернул назад и, ощупывая руками камни, пошел вдоль стены.

– Есть боковой ход! – наконец воскликнул он. – Ступенька… Еще ступенька… В лицо мне дует свежий ветер. Впереди должен быть выход! Ого как тут круто!

Держась за руки, мастера лезли вперед. Под их ногами с шумом осыпались камни. Наконец блеснул свет. Последние шаги.

Перед ними расстилалась степь, поросшая редкой травой и кустами.

– Осторожно! – Гак схватил за рукав приятеля. – Сзади обрыв!

Буртик оглянулся и попятился: в двух шагах от них зиял провал. Внизу нестерпимой синевой горело море.

Друзья стояли на вершине скалы.

Невдалеке они заметили тропинку. Мастера зашагали по ней.

Пройдя по полю, тропинка свернула в кусты, попетляла между холмами и вышла на берег речки. Через нее был переброшен почерневший разбитый мост, а на другом берегу над прибрежными пологими холмами поднимались замшелые деревянные стены города. Стаи черных ворон, как клочья дыма, носились над покатыми дощатыми крышами. Около моста мастера увидели первого человека.

Это был долговязый парень в потрепанной одежде, который лежал под дикой яблоней раскрыв рот.

– Ну вот и первый здешний житель, – весело сказал Буртик. – Эй, парень, не видел, не проходили тут две зеленые шляпы?

Лежавший под деревом не ответил и продолжал лежать, раздувая, как рыба, щеки.

– Можешь ты закрыть пасть? – рассердился Гак. – Тебя ведь спрашивают. Или ты очень занят?

В это время с ветки сорвалось яблоко и упало парню прямо в рот.

– Вот чего он тут ждет, – сказал Буртик. – Да, за таким занятием ему нет дела до тех, кто проходит мимо, или до тех, кто задает вопросы. Пошли, дружище, в город.

Они уже вступили на мост, когда Гак разглядел, что впереди у городской стены скользят, как тени, приближаясь к воротам, две человеческие фигуры.

– Держи их! – воскликнул мастер, и оба друга со всех ног бросились вперед.

Увы, когда они добежали до ворот, никого там уже не было.

Путаными кривыми улочками мастера углубились в город.

Странное зрелище представилось их глазам.

Дома в городе были деревянные, черные. Крыши, покрытые колотой, зеленой от времени щепой или вязками соломы, покосились, ворота домов упали. Доски в стенах торчали во все стороны. Там и сям угрюмо возвышались дощатые башни, пустые и заброшенные. Не лучше выглядели и жители. Они ходили в грязной одежде, были нестрижены, небриты, все с воспаленными глазами. Ногти на их руках завивались стружками. За стоптанными башмаками волочились оборванные шнурки.

Появление Гака и Буртика поразило горожан. Издавая возгласы удивления, они столпились около мастеров. Перебрасываясь короткими фразами, в которых были испуг и настороженность, они рассматривали гостей так, будто те только что опустились по веревочной лестнице с неба.

– Куда это мы попали? – удивился Буртик. – Эй, вы, послушайте, если кто-нибудь из вас знает…

Толпа отшатнулась.

– Можете не бояться нас, мы приплыли…

Еще шаг назад.

– Ты подумай, они не хотят разговаривать! А что за физиономии! – возмутился Буртик. – Они похожи на дикобразов! Впрочем, мы тоже хороши…

Взрыв парохода превратил одежду мастеров в лохмотья.

Гак отыскал в кармане иголку, Буртик – нитку, друзья уселись прямо посреди улицы, и работа закипела.

Однако вид работающих произвел на толпу и вовсе неожиданное действие: раздались крики ужаса, все бросились врассыпную.

– Стойте! – закричал Буртик. – Какая муха вас укусила? В чем дело?

Но отвечать на его вопрос было уже некому.

Друзья снова двинулись в путь.

– Не пойму… – рассуждал Буртик, – что могло их так напугать? Ну сели два бродяги посреди улицы, ну подправили свои штаны и куртки, подобрали свои лохмотья… Ну и что? Однако дело к вечеру – надо торопиться. Вон за забором большой дом, идем туда!

Мастера вошли в открытые ворота и от удивления остановились.

Посередине заросшего лопухами двора чернел бревенчатый сруб. Крыша его стояла в стороне. Два дюжих молодца палками гоняли с нее ворон.

У сарая крючконосая старуха таскала из бочки удочкой соленые грибы. За ней наблюдал толстяк, одетый, несмотря на жару, в меховую шапку и валенки.

Неподалеку лежала вверх колесами телега. Четыре человека, повалив на спину костлявую лошадь, запрягали ее. Кончив, они поставили лошадь на ноги, телегу – на колеса, сели в нее и не торопясь уехали.

Гак и Буртик растерянно переглянулись.

Первым заметил их толстяк. Вразвалку он подошел к мастерам.

– Кто такие? – недовольно пробасил он. – Почему бродите по городу? Вы не похожи на здешних.

Буртик стал объяснять, кто они и как сюда попали. Толстяк слушал отдуваясь и недоверчиво шевеля губами.

– Переплыли море? – наконец спросил он. – Не может быть. А есть ли у него вообще другой берег? Может быть, вы пришли через Лиловые горы? Может быть, вы грабители или, хуже того, ученые?.. Нет ничего ужаснее людей, которые делят числа пополам и отрезают хвосты у ящериц. Бр-р!

Буртик открыл рот от неожиданности.

– Мы не те и не другие, – прервал он толстяка. – Мы простые корабельщики. Строим корабли и пускаем их по морю.

– Строите?! – Толстяк попятился и побагровел.

Отойдя в сторону, он вполголоса сказал что-то своим людям, и те начали окружать мастеров.

– Но-но, – предупредил их Гак. – Хотите помериться силами? – Он помахал в воздухе своими огромными кулаками. – Идем, – обратился он к другу, – все ясно, тут все сумасшедшие, весь город сошел с ума.

Он первый направился к воротам, люди расступились. Буртик последовал за ним.

Никто не осмелился преследовать мастеров.

Дойдя до конца улицы, друзья наткнулись на полуразвалившийся сарай.

Уже темнело.

– Отличное место для ночлега! – сказал Буртик. – Открывай дверь, попробуем устроиться.

В сарае было тепло и тихо. Рядами стояли бочки. Пахло вином и сеном. Мастера растянулись на полу и, утомленные так странно закончившимся днем, сразу уснули. Но спали они чутко.

Разбудил их какой-то шум.

– А, в чем дело? – пробормотал спросонья мастер Гак.

– Тс-сс, – остановил его приятель. – Здесь кто-то есть!

Они замолчали.

– Человек! – шепнул Буртик.

В углу зашуршало.

Гак отправился туда и вернулся, таща за шиворот какого-то человека.

Открыли дверь. При лунном свете рассмотрели пойманного: он был невысок, в мятой одежде, с бородкой.

– Кто такой? – грозно спросил Гак, приподняв и встряхнув незнакомца. – Что ты здесь делаешь?

– М-меня зовут Нигугу, – испуганно ответил пойманный, барахтаясь в воздухе. – С ведома князя Мудрили я ищу вино. Два важных гостя – и ни одной бочки во всем доме.

– Стой, не тряси его! Он говорит любопытные вещи, – остановил Буртик приятеля. – Какие гости? Как они выглядят?

– Две пары грязных сапог и две зеленые шляпы. Все, что я видел. И чистили во дворе два ученикабездельника…

– Зеленые шляпы! – радостно воскликнул Буртик.

– Ничего не понимаю! – прорычал мастер Гак. – Нигугу… Мудрила… Ученики, которые чистят шляпы… Где мы, в конце концов? В какой стране?

– Вы в Стране бездельников, – ответил ему человек со странным именем. – Не держите меня за шиворот, я расскажу все.