Текст книги "Стихи (СИ)"

Автор книги: Свят Массакрамов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

И зная точно мою немощь

Улыбки дарят сквозь стекло.

Из-за черных рам как тени

Угольной шерстью шелестят.

Выползают из метели,

В мой очерченный квадрат.

Глаза-колодцы их бездонны,

Клыки-ножи искрятся при луне.

В умах непостижимых – гекатомбы

Ушедших с ними тысяч человек.

А я забившись в угол,

Головою бьюсь о стену,

Качаясь в стороны бездумно,

И посмеиваясь нервно.

Коготками, словно кошка,

Они гуляют по спине,

Истощяя понемножку

Остатки смысла в голове.

Целуют инеем виски небрежно,

Гладят ласково макушку.

А я, как будто, бестелесный,

Отчаянно сжимаю старую подушку.

Они мне шепчут тонким звоном,

Принесшим с ада холода,

Чтоб вместе с ними в непогоду

Ушел и я, под трескот льда.

И эти ночи бесконечны

На острых, душных сквозняках.

Я ощущаю только плечи

В холодных мертвенно руках.

Они приходят в полночь,

Тихим стуком лба и стен

Но я встречаю их как мелочь,

Улыбаясь лишь в ответ.

ЧЕЛОВЕК ШРЕДИНГЕРА

Прошлым утром я воскрес.

Сегодня умер, завтра – родился.

По кругу, циклу – лишь регресс,

От начала до конца.

Рассветом ранним я напился,

Догнался полднем в солнцестой.

А решил остановиться

Аж вечернею порой.

Почти обмякнув к ночи,

Полнолуньем похмелясь,

Во тьме столкнулся с прошлым

Опять в надежды наряжась.

Проснувшись же издох.

Воскрес, родился, вновь уснув...

Ближе к сумеркам итог, -

Снова в замкнутом кругу.

И лишь закатами пьянея

На рассветах захромал.

Безысходным сновиденьем

Ежедневный путь мой стал.

REALLY, REALLY BAD...

I dont gonna kill you,

Get ready, – it will never end,

I just gonna hurt you,

Really, really bad.

I'll fill you by my own

Outraged and sad

To raise it over and upon

You'll become extremely mad.

I'll make you by yourself

Truly free, unchained.

For this bloody, crazy hell,

Everything will be renamed.

Have some smile, happy laugh,

Remove your sorrow, pain and sadness.

You are perfect now enough,

To completely know the madness.

I dont gonna kill you, -

Feel my mood, becoming glad...

I just gonna hurt you.

Really, really bad...

TO BE, OR NOT TO BE...

To be or not to be,

That's the question for no reasons.

How can human really feel,

With so harmful, hard decisions?

Become a murderer, so violent...

Burned with own pestilence?

Hearing voices in pure silence

And taking madness into dance

Or forgive an let it go

Lose in past for ages, behind?

Forget all mentioned killing blows

And stay unlimited in kind?

Being human, – lucky choice,

So immediately painful.

You're filled by sadness, joy...

Forever beautiful and dreadful.

PATH

Take your mask, obtain your role,

To make some sense of your existence.

On worldwide massive fields of poles

That puncture sky with shaming distance.

You can lose chromatic white,

Shining armor in this instance.

So remember, – you're blind

In unholy caves of blisters.

There's road fully black,

Darker, colder, never ended.

Is it also really bad?

Truly, but it's more extended.

That two ways are tiny close,

And perpetually banded

So you cannot always choose

At which of them you would be landed.

Routes, pathways, black and white.

All becoming grey, uncolored.

Step by step, just make your side

Own destiny, uncovered.

ILL

I would like to have permissions

To rule some kind of consequence,

But real true in demolitions

Of any types that have some sense.

For fabled world we had decisions,

Over-dropped fantasies.

And now we got the prohibitions,

Undertake that fake disease.

Assumed weaknesses and languor,

Invoked overskill to flee.

We have no rough, or any anger.

The strongest beasts on their knees.

Just make some thoughts, conclusions,

Raise you're readiness for real.

The most disgraceful are illusions

That you are empty, lonely, ill...

ВЕРМИЛИОН

Карминовых капель холодная купель

С дождем вперемешку, рисует сигил.

Мчатся на снах блаженные группы,

Бесцветным штандартом касаясь земли.

Кипят и искрятся миры, времена

В часах киноварных, осадком ложась.

Завесы волнует россыпь песка

Бесчувственным зверем, готовым напасть.

Под сказок и басен, да баек, мотив

Вселенское платье в складках шуршит.

Сумеречный и зябкий отзвук зимы

Дымкой повеет, считая часы.

Ночами такими, под полной луной,

Рубиновый клевер кружится в дождях.

И то, что бурлит за тьмы пеленой,

Карминовой каплей приходит во снах.

СТЕНЫ ИЕРИХОНА

Добра всем, радости и счастья!

Под боль усопшего йордана,

В стенах опавших, словно листья,

Опека вас ждала и звала.

Восславьтесь праведно веками,

С Раав обители уйдя.

Своими чистыми руками

Реки крови прочертя.

Гордитесь славными делами,

Детей и женщин изрубив.

Ведь за ниспавшими стенами,

Блуднице лишь дарили жизнь.

Пусть голос высших убеждений,

Вещавший Навину в ушах,

Запечатлит ту добродетель,

Что вы оставили как дар.

Пускай потомки в те же трубы

Задув, истратят все моря.

А честный люд, идя по трупам,

И дальше слышит голоса.

ВСЕ ПЛОХО

Все плохо, пасмурно и гадко,

Страшно, жутко, – напоказ.

С иронией играя в прятки

Мизантропов пробил час.

Лицемеры и социопаты,

Лжецы, подонки, – все в анфас.

Эякулируют пустые постулаты,

На возвышеных тонах.

Теперь так модно быть ублюдком,

Зарывшись желчью и слюной.

Прожигать миллионы суток,

Под напыщенности вой.

Легче выставить иголки,

В панцирь спрятавшись навек.

И оказавшись в теплой койке,

Себе воздвигнуть монумент.

Проще плюнув ухмыльнуться,

Обезопасившись стеной.

Хитрить, хамить и увернуться

Нос держа над головой.

Но без четкой ипостаси,

Безликие пожнут лишь пыль,

А все что ядом приукрасят

Лишь расшатает их костыль.

И в итоге все насмарку,

Маски, образы – все тлен.

Все плохо, пасмурно и гадко,

Когда ты гавкаешь с колен.

НИ ТОСКИ, НИ РАДОСТИ

Нет ни тоски, ни радости,

Ни печали, ни торжества.

В моей голове вместо записей,

Потухшие лишь факела.

Под металлическим саваном,

Из электрики и цепей,

Заблудился меж чудесами я, -

Кепплеров, гиперборей.

Томными радиоволнами,

Экраны плетут лабиринт.

В бездушном медиа-облаке,

Навсегда остался один.

В спутниках и передатчиках,

Бездонных морях серверов,

Окажешься маленьким мальчиком

Похороненным в горах постов.

Рассчеты, таблицы и матрицы, -

И стены, и небо, и жизнь.

Век цифровой информации -

Эпоха полуживых.

Вместо тени – сотни аккаунтов,

Нолей-единичек под ключ.

Моей незадачливой фабуле

Цифры устроили путч.

Паутинами гиперпространственных

Синих квазаров сети,

Познаю круги деградации

Без радости и без тоски.

ЖИЗНИ АРЕСТАНТ

Мне сказали: "Стой!

И падай ниц, – ты арестован!

Сегодня полночной порой,

В утробе женской будешь скован.

Твое безмерное сознанье

Вплавят в крохотненький мозг.

Сотни крыльев спилят ранее,

Чтоб вместился в тощий торс.

Вечностью измотанные думы,

Рыбешками безвесными падут

В аквариуму схожие задувы,

Что люди личностью зовут.

Твое всевидящее око,

Прозревшее задолго до людей,

Вдавят в два слепых порока,

Для трех пространств при свете дней.

Великий дух, познавший бездны,

Тщедушным тельцем будет свит.

И в этих плутовских одеждах

Пригвоздишься до земли.

Заблудшей каплей океана,

Прольешься ты в бульон эпох,

Где преимущества, изьяны, -

Твоих усилий лишь итог.

Ты среди боли и страданий,

Сует, надежд и всплесков счастья

Обречен существованьем,

Как частичка земной масти."

И взвыл я тяжко своей доле,

Смотря на вихри кандалов.

Ведь тогда, убитый горем,

Не знал еще, что есть любовь.

ВСЕ ЗАБУДЕТСЯ, ВСЕ ПРОЙДЕТ.

Свет не гаснет,

Мир не спит.

В этой сказке

Только крик.

Суррогаты сумрака и дыма,

Рожденные не встать с колен.

Толпой ступали, идя мимо,

Чужих трагедий и проблем.

Басни алчных политруков

В черепах взрастили плен.

И правда вывернется шуткой,

Когда подумать просто лень.

Тьма не дремлет,

Всех ровняет.

Жизнь на гребне,

Крылья палит.

Отцы и дети, – лягут штабелями,

Шеренги дрогнут в городах.

Зря не спали вы ночами,

Грусть пуская в проводах.

Почти засохшей акварелью

Чертили косо ум на лбах,.

Отдав грядущее забвенью,

Для нас оставили бардак.

Все забудется.

Все пройдет.

Многое не получится,

Но произойдет.

НЕ КОНЧИТСЯ ДЕНЬ. НЕ НАЧНЕТСЯ НОЧЬ.

Не кончится день.

Не начнется ночь.

Так жить бывает лень

Прогоняя сон прочь.

В свету железных фонарей,

Вечерних троп, бульваров,

Кто становится сильней,

А кто-то умирает даром.

Умнее всего мира,

Казалось даже, что творца,

Мы философствуем в сортире,

Улыбаясь без лица.

Глухими отзвуками ветра

Слезливо обнимаем дождь.

День пройдет так незаметно,

Пока мы все играем в ночь.

Пустыми взглядами скрываясь

Ищем истину в бреду,

А города все засыпают

Пряча правду на ветру.

Своею искреннею бранью,

Фальшивим смехом сквозь ладонь,

Мы зализываем раны,

Себя закапывая в боль.

Не кончится ночь,

Не начнется день.

И попивая со льдом скотч,

Мы отойдем в родную тень.

ОКТЯБРЬ

Зябко, ветренно и странно.

Тихо, словно бы в гробу.

Тучи плачут непрестанно,

Ливнями чертя тоску.

Дни стремятся ручейками

Отпевая сном листву.

А я сижу за кружкой чая

Целуя осень, как сестру.

Пожелтевшие каштаны,

Степенный хлад кривых дорог.

Среди октябрьских изьянов

Спотыкается озноб.

Пройдусь сквозь злато парков,

Во время дрёмы вечеров.

Порывом каждым, как подарком,

Я затеряюсь меж ветров.

ВОЛЧИЙ ДОЖДЬ

Это было поздней ночью,

В янтарном облике луны,

Шеренгой шли седые волки,

Под визги стонущей зимы.

Дыханьем тающего мира,

Клубился воздух на ветру.

Искали древа исполинов,

Что рай укрыли в пелену.

Желтый взгляд кривился стуже,

Вьюгу прогонял оскал.

В этом странствии лишь лужи

Волчьей крови среди скал.

Хищники прошли сквозь снега

Серебристые холсты,

И устремились вглубь пещеры,

Где тихо ждали их цветы.

Роскошной гладью перламутра,

Блуждал изысканный бутон.

Внутри горы рождалось утро

Вселенной, что уснула в нем.

За холодной занавеской,

Остались бездны зеркала.

Пустыни, ржавчиной и воском

Навеки замела зима.

В тенях парящих городов,

Влачили груз забытых истин,

Все кто не был вновь готов,

Встретить смерть, во имя жизни.

А волки шли, шагали смело,

Ведь впереди простерся рай.

Не замечали они неба,

Его кровавую печаль.

Смертью мощеные тропы,

Вели изгоев вглубь тиши.

Озерный отблеск плел пустоты

Для несбыточной мечты.

И волчьи головы склонились,

Попадя в цветочный рай,

А небеса вдруг изменились

Обнажив бессмертья гладь.

И грянул гром, чертя катарсис,

Что блестел янтарной мглой.

И дождем звенели кляксы,

Стаю проводя домой.

Дождь пролился очищая,

Пустыни скверны от оков.

Цветы проснулись, расцветая,

На крови седых волков.

ОДИН ЛИШЬ РАЗ

Один лишь раз живым я буду.

Младенца криком, словно гром,

Однажды только я пребуду

Ребенком, юношей и стариком.

Один лишь раз проснусь от смерти

Что б мир весь к ней опять пройти.

И лишь единожды на свете

Смогу себя я обрести.

Один лишь раз челом упрямым

Я вырвусь с бездны на рассвет,

Что под песни величаво

К закату вновь поставит крест.

Один лишь раз промчусь муссоном

Над дремающей землей.

И останусь ветхим зовом

Или пламенной строкой.

Один лишь раз мне смысл будет

Между ревами сует.

И каким меня забудут

Ответственность лежит на мне.

МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК

Маленький мальчик, с глазами бога,

Зачем же ты вышел из сумерек.

Кому предначертана боли дорога,

Что хромым змеем, сплелась на земле?

Маленький мальчик, со взором бездонным,

Утром прозрел миллиардами глаз.

На тонких плечиках спал непокорно,

Свернувшись калачиком, мира рассказ.

Маленький мальчик, видящий бездны,

Слушал их шепот, бремя неся.

Бесстыже ругаясь собственной скверне,

Истина встала, ничего не тая.

Маленький мальчик, взгляда лишенный,

Шел спотыкаясь, на ощупь, вперед.

Ребенок без имени, правдой клейменный,

Выплакал душу, познав свой народ.

Маленький мальчик, очи открывший,

Изведал все закутки мест и времен.

В своей колыбельной навеки почивший,

Ударил о тучи, низкий поклон.

Маленький мальчик, с глазами бога,

Вышел из горна поступью птиц.

Ушли от него и печаль, и тревога,

Сменившись полотнами мира страниц.

БАШНЯ МИРОВ

Все пути сойдутся в Башне,

У преддверья паутин.

На сети созданной Арахной,

Обозначившей пути.

В темных сводах цитадели,

Покорившей небытьё,

Миров дороги почернели

Проводя извечный ход.

Камни сточенные пеплом,

Шпиль, щекочущий луну.

Окна вырезаны ветром

Исчезают по утру.

Эти стены – дом скитальцев,

Коридоры, – прах пучин.

Обителью непостояльцев

Блуждают странники в ночи.

Колосс утраченных рассветов,

Неприкрытых пылью троп,

Поневоленных балетом

Бесконечности миров.

Все дороги здесь едины,

Заплетенные во тьме,

Где вселенных исполины,

Пляшут тенью на челе.

Мириадами туманов,

Скрывших звездный лабиринт,

Одинокие смутьяны

Мерят тихие шаги.

Вне законов мирозданья,

За границами судьбы,

Полнолунным изваяньем,

Грезит башня с пустоты.

Где осколки старых сказок,

Заключившись пленов снов,

Источаются в оазис,

За пределами оков.

Все пути сойдутся в Башне,

Небо ранившей на спор.

И открывшей всем бесстрашным,

Свой бездонный черный зёв.

AMAZE

I can feel amaze of you,

Like from beautiful disaster,

When the years and ages come through

Flashing weakly, brightless, faster.

I can feel some joy of you

Like from masterpiece of nature

Meanwhile i becoming blue

And accidentally mature.

I can have some empathy

For yours transcendent essence

Because there's no the place to be

So completely reckless.

We can feel the loneliness

Stretching worldwide absurd.

An together come amazed, -

That's the only we can afford.

SELFISH

Please look at me,

Pay attention to my person

Touch that perfect skin

And fantastic dresses.

Hug my godlike body,

Interacting brightful soul.

Everyone around should be studied

Accepting me like dawn.

I am flawless and victorious,

Unbelievably ascended,

Famous and so glorious,

So my pleasures neverended.

They all just jealous

Our endless love

There's no as treasures

As myself for now.

You should be happy, grateful

Standing near to me

Also as regretful

Laying round on your knees.

Stay away from other people, -

All you need is I.

Don't piss of, because it's creepy,

Just be close and nevermind.

СТРАДАЛЬЦЫ

(рюмочку сарказма пред прочтением)

Кричать, страдать до рвотной комы,

Извергаться болью в край,

Своей трепещущей оскомой

Мы привыкли все ломать.

Раны, ссадины, порезы,

Остатки даже синяков,

Мы подпишем в громкий тезис

Для таких же сопляков.

Ведь так важно всем отведать

Хотя бы отзвук ваших травм,

А лучше все – и в ярком цвете,

Чтоб непременно мир узнал.

Каждый проступ, неудачу,

Горе, муки и тоску

Вы разделите на здачу,

Как дешевую еду.

Вы важны и ваши беды, -

Огромный самый океан.

Ведь для какой-нибудь победы

Покинуть надо свой диван.

Но все сведеться дальше кругом, -

Одни страдальцы, смертники.

Пусть все услышат боль с натугой,

Безразличности, тоски.

А когда все просмакуют,

Посочувствовав беде,

Вы улыбнетесь в своей збруе

Чужим страданиям в ответ.

ВЕТЕР, ОСЕНЬ, КОЛОКОЛЬЧИК...

Ветер осень, колокольчик...

Как-то быстро все прошло.

Вчера лишь вроде я как гонщик

Спешил сквозь время напролом.

Лишь вчера с воздетым носом,

Плевал невзгодам прямо в лоб,

И свято верил, что мой профиль

Отчеканит молоток.

Строя планы я не ведал,

Что "завтра" может невпопад,

Откорректировать надежды

На свой,увы, отличный лад.

И сегодня я отчуял

Тишь, прохладу, седину...

Пожалуй, сяду полюбуюсь,

И, наконец, переживу.

ТЕНЬ ШУТА

Смех размашистым мотивом,

Бился эхом по углах,

А его хозяин криво,

Улыбался напоказ.

Он орал и корчил рожи,

Кривлялся, прыгал, хохотал

Для улыбки той истошной,

Что зритель редко даровал.

Шут фантазией богатой,

Извивался, словно змей,

Но труд его беспечной драмы

Все реже улыбал людей.

За ярким гримом, – морг историй,

Отошедших в небытьё.

Мастер хохмы и комедий,

Хватку вычерпал давно.

Но он пытался, скрепя сердце,

Вырвать с мясом хоть кусок,

Отрывки радости и смеха,-

Вскормивших некогда его.

Ведь то единственное чудо, -

Высокой сцены трибунал

Он испробовал как юность,

Любовь, семью и свой финал.

Его единственным осадком,

Флагом жизни средь морей

Стала юмора площадка, -

Все от сердца для людей.

Они не знали его боли,

Его трагедий и проблем.

Сколько выхаркал он крови,

За их улыбками, в борьбе.

Свист трибун не просыпался,

Вопль хохота иссяк.

Арлекин не достучался,

До спящей публики лица.

Холод скуки сквозняками,

Прошиб впервые до костей.

Глухой конец арлекинады

Прошелся пеплом по щеке.

И тогда, отвергнут людом,

Замер шут, смеясь навзрыд.

Раз ему не видеть публик,

Он уйдет, покинув цирк.

Однако куполом пронесся,

Тишь корежащий смешок.

"К неблагодарным ты вернешься

Преступая мой порог".

Болью сломленный навеки,

Удивленный скоморох,

Услышал хохот своей тени,

И провалился внутрь ее.

А зал застыл в извечной нотке,

На грани плача, был их смех.

И отныне только ночью,

Шут смешит безлюдный свет.

V – ВЕРОНИКА

Контральто пасмурного утра,

Прошлось по ребрам невпопад.

В низких, дуто-черных тучах,

Отразился листопад.

Преждевременно рожденный,

Запоздало был отпет.

Все свершилось изнуренно,

Избавив шума и конфет.

Просентябрьские шутки

Отдавали горький смак.

В покореженной маршрутке,

Бог спускался в праздный ад.

Это место – дом абсурда,

Стрелка замерших часов,

Где остатком перламутра

Красят спины дураков.

Здесь случаются скандалы

Реже групповых убийств,

А беспризорные вандалы

В церковь ходят, падя ниц.

Все не так, не по канону,

Странно, дико, в дивный цвет.

И лишь проведуя Верону,

Ее заметен силует.

На старой, дряхлой колокольне,

Босая, в ливня парандже,

Она поет так живо, больно,

Что вспоминаешь о душе.

Помятый черный сарафанчик

Трепещет с ветром под мотив,

Звуки-жизни извлекая

С непомерным уровнем тоски.

Но поет она не зная,

Что во тьме ее волос,

Вся Верона замирает,

Погруженная в мороз.

И эта песня тем страшнее,

Чем сам автор этих мест,

Ведь у девочки не шее,

Удавка с надписью: "воскрес..."

NONAME_2

Не пророк и не мессия,

Не вник и в тайны бытия,

Мне всевышний не дал силы,

И не открыл познания.

Я знаю только что бывает

Кому-то кто-то сверх черты

Важен столь, что забывает

Он все минусы.

Я вижу правду лишь порою,

Когда в глазах улыбчивых детей

Предки теснятся толпою,

Нить плетя своих семей.

А иногда под треск пощечин,

Толчков, затрещин и пинков,

Ведут кого-то к новым встречам,

Оставшись сами, топтать дно.

Но чаще смыслы и печали

Крики полные обид,

Себя же быстро исчерпают,

В обьятьях преданной любви.

И жизни истины, доктрины,

На самом деле не важны,

Пока вы живы – допустимо

Отклонятся от строки.

БАРД

Кастаньетовы чечетки,

Амплитудою гитар

Пробуждали в душах нотки

Давно забытых чар.

Третьим отблеском аромы,

Апельсин разлил свой сок,

Чтоб фольклорные законы,

Отсчитали в край свой срок.

Этим вечером душистым

На взгорьях яблоневых туч

Бард сплетал веселым свистом

Баллады цитрусовой клич.

Бормотаньем восхищенным

Плутал запахи ночи,

И вдохновеньем облаченный

Вырисовывал стихи.

Мелодичные мажоры,

Извергались с родников,

А нечастые миноры,

Подмывали поступь снов.

Скальд шагал и веселился

Сказкой дивных этих мест.

Он будто только-только вот родился

Когда изведал все окрест.

Но дело было не в природе,

А в тонкой искре у пенька,

От которой хороводы

Угнали душу у певца.

И там оставив тело бренно,

Ушел глубинами чащоб,

Наслаждаясь непомерно

Правдой вымерших лесов.

Ведь за спиной, – пеньки, коряги,

Отрава выцветших болот,

А впереди – сияет радость,

Чей не пришел еще черед.

И до тех пор пока баллады,

Струиться воском будут впредь,

Бард не вспомнит грустной правды,

Что он первым делом, человек.

РАСПРОДАЖА

Утром встану на работу,

Одев улыбки скудной тень

И на автопилоте

Поплетусь встречать свой день.

Я заряжусь горчащим кофе,

Упьюсь фильтрованной водой,

На пятидневном эшафоте,

Отбарахтаюсь домой.

Я куплю моднявый гаджет,

Крутые шмотки под сезон

И оставив мозг в запасе,

Разменяю сетью сон.

Постучусь к таким же людям

По оцифрованном стекле.

Мы переписками обсудим,

Пустые трепы в темноте.

Я ненавистные труженья

Оправдаю прайсом цен,

По которых сбереженья,

Разнообразят вечный плен.

Я куплю, что заработал,

Пока мне с миски отдают.

Приобрету и суть, заботы

Для которых я живу.

Давай быстрее к распродаже,

Солнца, воздуха, идей!

Среди ценников здесь даже

Покупают и людей.

Но я другой, я мыслю ясно,

Не какой-то раб в цепях.

Я сделал все чтоб не напрасно

Купить себе же и себя.

ВЫЧИТАЙ МЕНЯ

Вычитай меня до слова,

По звукам, слогу до конца,

По каждой букве понемногу,

Познай печатного меня.

Прочти, представь, профантазируй,

Мои абзацы в полный текст...

Займи всю суть, профонтанируй,

Будто смотришь о себе.

Выпиши меня цитатно,

Цельной маркой до границ.

По препинаниям докладно

Пройдись меж строками страниц.

От корешка и от обложки,

До тесных сшивов, узельков,

Меня ты вычитай истошно,

Самоотверженно, взахлеб...

ПУЛЯ

Шальная пуля долетела,

Поприветствовала вскользь

А когда ноктюрн отпела

Уж забылся сам вопрос.

Немой конвульсии тиски

Закрыли дело,как висяк,

Поскольку времени пески

Задали слишком быстрый такт.

Вопрос-ответ и так по кругу

Клыки сомкнет великий змей,

А все ведомые под руку

И дальше будут ждать идей.

Но пуля дело сдвинет с места,

Новый смысл придаст вещам,

Развеяв все широким жестом,-

Тяжелым, быстрым и с плеча.

Отойдут вселенной тайны

Пролившись дельтой в рукава,

А безличие абстракций

Сгорит нелепицей дотла.

Пуля сделает, решит

Исконный фокус суеты.

Все загадки уравнит

Грубым росчерком, впритык.

Случайным шариком металла

Огромный мир вернется вспять.

И все что логика вещала

Придется мигом забывать.

Ведь в этом проблеске железа

Кипит котел вселенских дел.

Он заставит все исчезнуть,

Срывая личность, словно плед.

Смысл, – вовсе не загадка,

Не таится и в тени.

Лишь то, что рядом это правда,

Кто поблизости стоит...

Тогда, возможно, в сером шуме,

На раздорожии всего

Ты осмелишься подумать,

Что пули ждал уже давно.

МИР В ОГНЕ

Мое подкопченное солнце,

Светит как-то невпопад,

Искрясь, мигая в эквинокций

Оно теряет благодать.

Мои зажаренные тучи

Почему-то не плывут.

Их корежит, режет, сушит

Будто дождь из них куют.

Мое пылающее небо,

Дымится словно самовар.

Его алеющее тело

Напоминает мне Тартар.

И мир сияющий огнями

Проникает в каждый нерв,

Вокруг, раскатисто, пожары,

Будто пишут свой шедевр.

А я вживую запеченный

Пеплом рею на ветру.

Иду по воздуху сожженном

И миру преданном огню.

ПРОСТИТЕ

Прости меня, моя обитель,

За груз надломленных надежд,

За то что праздный, белый китель,

Запачкан сажей крест-на-крест.

Отпусти мне мама скромно,

Захламленные мечтой,

Грехи, что так давно, истошно,

Скопились тучей за спиной.

Избавьте люди от изноя,

Похороненной судьбы,

За те проколы, что не мною

До конца доведены.

Прошу прощения у мира,

Оскверненного не впредь,

Ведь я любитель в этих играх,

Впервые лишь встречаю смерть.

NONAME-7

Хаотичность и порядок

Ведут друг с другом передел,

Чтоб каждый миг был как припадок

Внутри твоих глубоких стен.

Чем больше ты конвульсий,

Испытаешь на ходу,

Тем скорей себя отпустишь,

Мимо жизни и во тьму.

Та недюжинная важность,

Всех бульварных больших дел,

Вдруг утрачивает праздность,

В спокойной, мирной голове.

Ведь в конце концов, – не страшно,

Как бесцельны эти дни,

Они по-своему прекрасны,

И, несомненно, – все мои.

NONAME-6

Мои великие печали,

Как будто выпали в окно, -

Лишь миг назад меня терзали,

Сейчас знакомятся со дном.

Мои прекрасные идеи,

Словно встретили рассвет,

Ведь недавно громко пели,

А теперь, – сопят во сне .

Мои врожденные таланты

Будто встретили врача, -

Вроде все исправил, – браво!

Но осталась лишь культя...

Мои горячие невзгоды,

Наверно выбились из сил,

Поскольку бури хороводы,

Лишь легким бризом пронеслись.

ПОРОВНУ

Поровну будет отобрано в час

Горечи-радости полные тюки,

Кому-то пополнится старый запас,

А кто-то изведает новой науки.

Отсыпят, отвесят дольки на вес,

Избавятся лишними крохами сверху.

Баланс чередуя, бешеный бес,

Отделит кусочек, забив на проверки.

Разделят сполна, дивидендами в плюс,

Не сверяя заслуг в документах,

И праведник, – в крылья гарпун,

И грешник, – лестницу в небо.

THANKSGIVING

Rise me better, than i am,

Recomplete by perfection

Build all parts without damn

And with colorful injection.

Rise me higher, than i was,

Create me faultlessly uncommon

And provide me to embrace

All the meanings of the major.

Rise me up, unless you can,

Update abilities and status,

To remake me superman

And ill even wont say "thank you"...

NONAME-5

Все уснут и я почину,

С тьмой, уютно, как дитя,

Обнимусь, свернувшись мирно,

Забуду мир, игру, себя.

Забавы ради, жизнь профукав,

Безмерно глупо пропустив,

Как место в очереди гулкой,

Отойду к миражу, в сны.

Проснутся все, а я почину,

Удобно кутаясь во мгле.

Весь мир погиб, а я не сгину,

В своем извечном, теплом сне..

NONAME-4

Дай мне небо в займ надолго

Дыханья радость, грудь полня,

Чтобы вдохи понемногу

Исповедали меня.

Отведи земля мне горстью

Плоти сильной в полный вес,

Чтоб колени, встретив осень,

Не дрожали в пущах стезь.

Подсоби мне ветер непосильно

Дурманов скобы преломля

Дабы не слег среди трясины,

И лбом забвенье не обнял.

Отлей могучая водица,

Живой упорности своей,

Чтоб в пути не оступиться,

Под покровами морей.

Дарите звезды ненапрасно

Мудрость вечных дум

Чтоб обошла меня опасность

Будто призрака в бреду.

Древо же отбавь мне капли

Соков радужных своих,

В коих нежностью клубятся

Покой и собранность внутри.

Поделитесь все, обнявшись,

Своими силами собрав,

Мое рождение по частях,

Чтобы человеком стал.

NONAME-3(UKR)

Жен╕ть до кола сво╖ крики,

В╕длунням чисто спеленавши

Те що втратили владики,

Над нами зверхньо вставши.

Збирайтесь ╕скрами на св╕тло

Що забринить в╕дверто мов

Переламали ми в╕дкрито

Сутн╕сть обожественних розмов.

З╕йд╕ться враз як та лавина,

Що все собою зам╕та,

Аби нарешт╕ вже дитина

В╕льно видихнуть могла.

Злийтесь вс╕м сво╖м створ╕нням

Ототожнившись в ╕мл╕,

╤ падуть тод╕ склеп╕ння

Таврами вкрито╖ земл╕.

ЕЕ ГЛАЗА

Ее глаза, – прохлада стужи,

Ветер зимний наискос,

Метель и вьюга вечно кружат

В них, как ледяной мороз.

Ее глаза – жерло вулкана,

Кипель пламени, огнив,

Протуранцев что из лавы

Куют свой пламенный изгиб.

Ее глаза – погода камня,

Клекот стонущей земли,

Что металлами чеканит

Изумрудные материки.

Ее глаза, – отместка неба,

На все молитвы томных грез.

В них и Альфа и Омега,

Свили тучами итог.

Ее глаза, – мое блаженство,

Порог далеких ойкумен.

И так жаль, что нету места

В этом взгляде, мне.

I WANNA...

I wanna see you cry now

In violence, perfectly undone.

I wanna feel your silence

Realizing what you've done.

Come to me like beast and monster,

Scream and roar to forgive.

And maybe you will be recasted

Into new, unchained live.

Now for while drop your tears

Outlanded for this world.

Everyone around feared, -

Nevermind for this untold.

Rise your spirit from the deepness,

Cruel, terrible and faded,

And simultaneously your illness

Will rebirth perfection maded.

I wanna see you laugh now

Fully opened to the sky.

I wanna feel you louder,

Existing here without cry.

NOVUS ORDO SECLORUM

Нечто в грезах отраженно

Каплей бродит по стеклу.

Что-то вновь изобретенно

А что утраченно в веку.

Думы, гадки, мыслеформы,

Словно иней на глазах,

Гром плетет свои узоры

Кистью в срубленных руках.

Круги сандаловых отпевок

Моими жилами в разброс,

Ведут электрику по телу,

Унося его в разнос.

Слишком странно было видеть

Суть и истину небес.

Где чей-то серо-черный китель

Носил на грудях желтый крест.

Дико было на отлете

Наблюдать генома клон,

Что весь мир в своем галопе

Гнал под медленный уклон.

И эти ганглии из мяса,

Сгрызая все вокруг до тла

В своих коронах, клятвах, рясах,

Идут шеренгой до конца.

И может быть когда-то

Свеченьем вспышек грозовых

Истребится ливнем мапа,

От этой грязи, сбросив пыль.

А до тех пор лишь остается,

Печально глядя сквозь окно,

Смотреть, как стадами дерется

Лишенный правды, голый сброд,

И трасцендентальные вокалы

Штампуя истинность под лад,

Бьют хрустальные бокалы

О провернутых делах.

NOVUS ORDO SECLORUM

Нечто в грезах отраженно

Каплей бродит по стеклу.

Что-то вновь изобретенно

А что утраченно в веку.

Думы, гадки, мыслеформы,

Словно иней на глазах,

Гром плетет свои узоры

Кистью в срубленных руках.

Круги сандаловых отпевок

Моими жилами в разброс,

Ведут электрику по телу,

Унося его в разнос.

Слишком странно было видеть

Суть и истину небес.

Где чей-то серо-черный китель

Носил на грудях желтый крест.

Дико было на отлете

Наблюдать генома клон,

Что весь мир в своем галопе

Гнал под медленный уклон.

И эти ганглии из мяса,

Сгрызая все вокруг до тла

В своих коронах, клятвах, рясах,

Идут шеренгой до конца.

И может быть когда-то

Свеченьем вспышек грозовых

Истребится ливнем мапа,

От этой грязи, сбросив пыль.

А до тех пор лишь остается,

Печально глядя сквозь окно,

Смотреть, как стадами дерется

Лишенный правды, голый сброд,

И трасцендентальные вокалы

Штампуя истинность под лад,

Бьют хрустальные бокалы

О провернутых делах.

ЛОВИ

Лови от сердца, от души,

Сумки полные фикалий.

В них удобно разложи,

Мечты и чувства, вязь переживаний.

Поймай и радуйся, как в детстве,

Когда надежду свет дарил,

В этих сумках полно места,

Чтоб ты в них спрятал все чем жил.

Ну все, готово, громко плачь,

С начала самого озвучил,

В этой бездне только срач,

А ты туда отдал всю душу.

В НАШЕМ ОМУТЕ

В нашем омуте черти топятся,

Мир не крутится, все зазря.

В нашем пластиковом некрополе

Трясутся люди, – увы без копья.

В нашем домике за оградкою

Глазки строят лишь холмам.

Здесь никто не кичится справкою,

Читают библию и коран.

В нашем оводе, под запаскою,

Плотным рядиком, как на концерт,

Строятся трупики с достойной зарплаткою,

Одев бороды и галифе.

В наших рученьках красное зарево

Ломит небо день ото дня.

Каждое утро словно заказано

Бомбочки, язвочки, ваточка, пляж.

В нашем омуте плачут дьяволы,

Криком фальцетным срываясь навзрыд.

Как тут покажешь кровавую ауру,

Если людишечки хуже чумы?

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ОТСЮДА

Добро пожаловать отсюда,

Вам дальше, дольше по пути.

А здесь лишь битая посуда

И недоваренные щи.

Рады видеть вас на завтра

А лучше вовсе никогда,

Ведь столько искренней отрады,

Когда проходите спеша.

Мы всё для вас оформим,

Чуть-чуть попозже, например

Когда уйдете без восторга,

Ведь нам так важен палец вверх.

Быстрей, смелее заходите, -

Это вход от нас на Землю.

Вы, конечно, не простите,

Но нам так дороги клиенты.

Добро пожаловать отсюда,

В страну реальной правды дел,

Как бы вы не ждали чуда, -

Пока-пока, семье привет.

НАДЛОМИСЬ СВОБОДНЫЙ ВЕТЕР

Надломись свободный ветер

Прозябая на петле,

Ты изведал все на свете

Так обмолвись обо мне.

Источи небрежным клином

Звездный темный небосвод

И споткнись, срываясь мимо

О холодный, глупый лоб.

Прошепчи безликим вихрем

Мне на ушко свой исказ.

И быть может я проникнусь

Теплой грустью к облакам.

Надломись недобрый друже,

В бездыханных морозах.

Я разделю с тобою ужин,

И подарю тебе свой прах.

СМЕРТЬ

Она сказала, – будет больно,

Когда из нервов извлекла,

Паутинки яркой пены,

В которой жило мое "я".

Она твердила непрестанно,

Снимая скальпы до хребтов