Текст книги "Сучка (СИ)"

Автор книги: Светлана Снегирева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Тяжко вздохнув, она спустилась к кромке воды направившись вдоль берега и вроде бы параллельно дороге, что наверху. Идти, конечно, не в пример тяжелее. Зато, случись опасность всегда можно заскочить в воду, практически полностью себя обезопасив.

Так и шла, периодически поднимаясь к дороге. Да ей страшно. Да, у воды куда безопасней. Но она прекрасно понимала, что вечно держаться таким образом не получится. Ей нужно что-то есть. Живчика у нее всего лишь на сутки с небольшим. Потом начнется споровое голодание. Отсюда вывод – ей нужна еда, спораны, спиртное и не менее важное, надежное место для ночлега. Короче, хочешь жить, вертись как можешь.

Поэтому, когда дорога отвернула от водоема, Лена, трясясь от страха, пошла по ней. Радовало хотя бы то, что кукурузное поле осталось далеко в стороне. Справа скошенное поле каких-то зерновых, слева люцерна. То есть, обзор хороший. Одно плохо. Ее видно ничуть не хуже.

Вскоре грунтовка вышла на асфальт. А еще, она обнаружила на обочине скутер. Тот похоже прошелся юзом по асфальту, но практически не пострадал. Чего не скажешь о его владельце. Все что от него осталось это застарелое бурое пятно и несколько разгрызенных косточек.

Лена подняла скутер и с первой же попытки его завела. В тишину окружающего пространства, нарушаемого только стрекотом кузнечиков, буквально ворвался звук работающего двигателя. Он показался ей оглушительным и заставил поспешно осмотреться по сторонам в поисках возможной опасности.

– Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, – подбодрила на саму себя и села в седло.

Еще будучи подростком, она много каталась на мопеде. Этот аппарат не больно-то и отличается. Так что, проблем с управлением не возникло. Скутер не из дешевых, довольно быстро разогнался до сотни километров. Топлива полбака. Не так много, как хотелось бы, но не сухой, уже хорошо. А там, как-нибудь разберется.

А эти откуда взялись. Справа, из-за остановки выбежали двое и резво побежали ей наперерез. Лена никогда не отличалась особыми достижениями в вождении двухколесного транспорта. Так. Доехать из пункта «А» в пункт «Б», с незначительными препятствиями в виде разбитой дороги, светофоров, пешеходов и гоняющихся за велосипедистами и мотоциклистами дворняг.

Последних она всегда боялась, как огня. Вот прямо как сейчас. Вскрикнув от затопившего сознание страха, она вильнула рулем, пытаясь объехать вырвавшегося вперед бегуна. И ей это почти удалось. Однако, в последний момент тот успел схватить ее за рукав куртки камуфляжа. Причем хватка его оказалась настолько сильной, что Лену развернуло вместе со скутером.

Мир завертелся в головокружительном калейдоскопе. Она увидела, как ее ноги взмыли вверх. На какое-то мгновение она замерла в верхней точке, после чего стремительно полетела вниз. Однако вместо того, чтобы грянуться об асфальт, она приземлилась на что-то относительно мягкое.

Все случилось настолько стремительно, что Лена толком и понять-то ничего не успела. Не отдавая себе отчета, она подскочила на ноги и только теперь сообразила, что приземлилась на схватившего ее мутанта. Ну или на его труп. Рывок оказался слишком сильным и для бегуна, не удержавшегося на ногах и приложившегося головой об асфальт. И судя по быстро натекающей луже крови, там все куда как серьезно.

Лена резко обернулась в сторону второго мутанта. Тут ей так же повезло. Вылетевший из-под нее юзом скутер снес его с ног. Однако он уже поднимался. Это какой же у него болевой порог, если после такого привета он не растерял желания наброситься на нее.

Бежать! Все, что она может, это бежать! И девушка побежала настолько быстро, насколько позволяли силы. Едва ли не сразу она услышала топот ног у себя за спиной. Переборов страх, она посмотрела себе за плечо. Так и есть. Первый продолжает неподвижно лежать на асфальте. Зато второй бежит вслед за ней.

Че-о-орт! Похоже это спидер. Со слов ее покойных попутчиков особой скоростью они не отличаются. Вот только убежать от них можно только если ты марофонец, потому что они способны выдерживать высокий темп в течении длительного времени. А еще, совершать короткие рывки, значительно ускоряясь.

Лена хорошо бегала. Нужно же поддерживать форму. И сейчас выкладывается по полной. Только расстояние между ней и преследователем не сокращается. Отсюда и неутешительные выводы. Километра три в таком темпе она еще выдержит. Дальше начнет сдавать. Значит нужно что-то думать и валить этого утырка. Других вариантов нет.

Только есть одна такая серьезная проблема. Спидеры уже посильнее среднестатистического человека. И в ловкости ему уже ничем не уступят. Ну и как его валить такого красивого, если у нее нет даже палки. Девушка невольно начала шарить взглядом по округе в поисках хоть чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия.

В результате, слева, за изрядно прореженной лесополосой, рассмотрела вагончик, УАЗ таблетку и улья. Кто-то вывез пасеку. А еще, дверь нараспашку. Решение она приняла практически мгновенно. Резко повернула и побежала под откос, перебежала насквозь посадку и взбежала по ступеням. Отцепила проволоку стопорившую дверь, захлопнула ее и задвинула засов.

Буквально через несколько секунд в нее с грохотом врезался спидер. Ударил раз. Другой. Третий. И ни разу не дернул за ручку. Похоже, дверь можно было и не запирать, достаточно просто прикрыть. Если верить услышанному ею, у мутантов мозги начинают хоть как-то работать не раньше, чем они станут лотерейщиками.

Глупость? Вот уж нет. Дверь нараспашку и если хозяин пасеки обратился, то ему тут делать нечего. Тубус и Глаз говорили, что зараженные сидят в помещении только если не могут выбраться наружу. Оставаясь долгое время впадают в энергосберегающий режим. Правда, это относится в лучшем случае к бегунам. Те же спидеры охотятся уже куда как активней. Твари поумнее могут использовать строения только для засады. А на кого охотиться здесь? То-то и оно.

Бегун еще с минуту потолкался в запертую дверь. Все это время Лена со страхом смотрела на вход, ожидая, что та не выдержит натиска. Однако этого не произошло. Бегун затих, прекратив бесплодные попытки. Девушка на цыпочках приблизилась к двери и выглянула в дверной глазок. Стоит прямо на ступеньках напротив двери. Ждет, тварь!

Внутри оказалось тесновато. Вагончик примерно два на три, по бокам пара коек, неширокий проход с тумбочкой в торце. Справа кухонный шкаф, под ним бак с питьевой водой. Рядом столик с походной двухкомфорочной газовой плитой. В выдвижном ящике вилки, ложки, ножи. Но так, не серьезные. Картошку почистить, морковку нарезать. Ниже три небольших пропановых баллона.

При входе крючки вешалки, на которой висят две прорезиненные офицерские плащ-накидки. Над дверью прибранная вбок легкая марлевая занавеска он комаров. На полу резиновые сапоги.

Слева от входа складной стол. На двух человек, не больше. В углу веник, ведро, швабра. Половой тряпки не видно, но должна быть. Внутри прибрано. Аккуратные пчеловоды.

Там же обнаружилась саперная лопатка. Лена тут же схватила ее и взвесила в руке. Увесистая. Явно не новодел, еще с советских времен. Сталь хорошая и толстая. Такой хоть землю копать, хоть дрова рубить, хоть головы сеч. Кромка заточена и судя по следам на старой краске, дрова ею рубили регулярно.

Едва обретя такое немудреное оружие, она успокоилась. Относительно, конечно. Страх так никуда и не делся. Зато мысли перестали биться испуганной птицей в клетке. Не расставаясь с лопаткой, она начала обследовать кухонный шкаф на предмет еды.

Едва открыв дверцу шкафа, сразу же обнаружила початую пачку макарон, чай, кофе, сахар, различную посуду. Голодной уже не останется, но хотелось бы чего-то посущественней. Опять же, связываться с готовкой глупо. Нужно как можно быстрее разобраться с ее ухажером, и уходить отсюда. Была у нее уже задумка, как с ним управиться.

Услышав, как она хозяйничает внутри, мутант вновь пару раз толкнулся в дверь. Не преуспел и опять замер. Девушка вскинулась было, выставив перед собой лопатку, но потом успокоилась. Не достанет ее этот тупица. Даже через окна не сможет ничего поделать, потому как они мало, что высоко, так на них еще решетки. Не сказать, что мощные, но на какое-то время задержат. А там и бить лезущего по темечку куда как сподручно.

Приметила под койками какие-то короба. Приподняла одну постель. Ага. Порядок. Тут у хозяйственных пчеловодов овощи. Глянула под другой. Есть! Тушенка, консервированные ветчина и сосиски, рыбные консервы. Два больших тапперта. Один с соленым салом, во втором хлеб. Упаковка нарзана в пластиковых литрушках. Три бутылки водки.

Консервы открывались не ножом, а с помощью кольца, что не могло не радовать. Открывалку она не приметила, а орудовать ножом, у нее получается не очень. Всегда брала вот такие банки с вскрывающейся крышкой.

Поев, сразу же озаботилась сбором сухого пайка. Нашелся в хозяйстве армейский вещевой мешок. Много не брала, так, максимум дня на три. Просто вспомнила, что лежало в ее тревожном чемоданчике и накидала по образцу. Так, чтобы и не тяжело, и нормально. Добавила две бутылки водки, явно паленки. Слила в ведро две литрушки нарзана, наполнив их водой. Она попрактичней будет.

Потом расправила занавеску на входе, вновь заставив спидера заволноваться. Разорвала простыню, сделав нечто вроде веревки и натянув поперек вагончика на высоте сантиметров тридцать. Чуть в стороне от входа, развесила еще и обе плащ-накидки, максимально затрудняя твари обзор. Выкатила под ноги баллоны с газом, туда пошло ведро и бутылки с нарзаном. Много не мало. Ей с ним бодаться бесполезно. Только ронять на пол и добивать внизу.

Вооружившись шваброй, она встала на кровать и с трудом отодвинула засов. Едва начала его дергать, как этот тупица вновь начал ломиться в дверь. Причем продолжал делать это и когда она уже была не заперта. Пришлось обождать пока он не успокоится в очередной раз.

Наконец, с помощью все той же швабры, она толкнула дверь, пытаясь ее открыть и не преуспела в этом. Та уперлась в стоящего на ступенях мутанта. Но это и не важно, потому что уж распахнуть-то ее он все же сообразил. Едва получив доступ во внутрь, он ринулся в атаку и ожидаемо запутался сначала в занавеске, потом плащ-палатках, наконец споткнулся об импровизированную растяжку.

Остальные меры оказались излишними. Спидер с грохотом завалился на пол, разбрасывая все то, что она навалила, захламляя проход. Его голова оказалась под ней. Она уже замахнулась, чтобы нанести удар и вдруг замерла, не в состоянии переступить черту. Тубуса и Глаза сначала отравила, а потом застрелила без тени колебаний. А тут вдруг ею овладела нерешительность. Быть может, потому что, вот этот, еще не растерявший человеческий облик мутант лично ей, по сути, еще ничего плохого не сделал.

Все же хорошо, что она подстраховалась и навалила на пол всякой всячины. Спидер никак не мог найти твердую опору, чтобы подняться. Его руки и ноги все время разъезжались. Это дало ей несколько драгоценных секунд, чтобы она наконец преодолела свою рефлексию и ударила его лопаткой в темя.

На удивление вышло удачно. Лезвие лопаты с хрустом проломилось сквозь череп и повредило мозг. Мутант тут же распластался на полу, начав дергаться в предсмертных конвульсиях, которые вскоре сошли на нет. Лопатка продолжала торчать из его головы, затыкая рану, а потому крови почти не было.

Приходя в себя, она простояла над телом с минуту. Потом извлекла из кармана фляжку и сделала долгий глоток. Никакой потребности в споровом растворе у нее не было. Зато нужно было как-то унять расшалившиеся нервы. Все же, стрелять и убивать вот так, своей рукой, когда через черенок лопатки ощущается вибрация и то, как проламывается кость, это совсем не одно и то же.

Наконец придя в себя, она вооружилась кухонным ножом с довольно крепким, но изрядно сточенным лезвием и склонилась над споровым мешком. Да противно. Не до блевотины, но все же. Вот только деваться некуда. Ей нужны спораны. Взрезав по шву между чесночными дольками, она запустила пальцы вовнутрь. Один споран. Мало. Но, с другой стороны, хватит на литр живчика. А ей этого на пять дней. Нормально.

Все. Здесь больше делать нечего. Нужно уходить. Знать бы еще в какую сторону. Господи, ну почему ей на пути встретились не нормальные мужики, а эти два жадных дебила!

Глава 7

– О! Я же говорил, что она торчок. Улей какой-то, мутанты и другие глюки. Что голуба, ломает тебя? – язвительно произнес прапорщик.

– Пожалуйста, дайте мне выпить и моей фляжки, – прильнув лицом к толстой решетке, в который уже раз попросила она.

– Что скажешь, Миха, – обратился он к дежурному в звании капитана.

– Скажу, что тут и впрямь творится какая-то хрень, а ее слова может и не бред. Горы Пикет, нет. Водохранилище разом обмелело метра на четыре. Дэпээсники докладывают всякую хрень, – глядя в окно, произнес тот.

На дворе занимался рассвет нового, а может и последнего, дня для этого районного центра. Медленный кластер. Природу Улья пытаются изучать многие. В чем-то они конкурируют, в чем-то сотрудничают. Быть может им и известна коренная разница между быстрыми и медленными кластерами.

На основе информации, почерпнутой от Тубуса и Глаза, получалось так, что мутанты начинают подтягиваться к кластерам практически сразу после загрузки. Но вот в медленных они отчего-то появлялись значительно позже. Это можно было соотнести с началом появления своих переродившихся. Но вряд ли все так просто. Да и какая разница.

Ее бредущую по дороге приняли дэпээсники. Одежда в кровавых отметинах, саперная лопата с бурыми пятнами. Эти ребята всегда цепляются за любую возможность проявить служебное рвение. Вот и оказавшись в непонятной ситуации не стали себе изменять. На всякий случай. Доставили ее в райотдел и сдали дежурному. Тот вызвал дознавателя, на которого бравые дэпээсники сразу же насели, требуя оформить изъятие живчика как некоего неизвестного вещества, подводя базу под наркоту.

После того, как дознаватель ее опросил, девушку вызвали к начальнику отдела. Крутили ее долго, выведывая различные сведения. На фоне того, что станица с прилегающими территориями оказалась в незнакомой местности, ее слова звучали не такой уж и фантастикой.

А потом ее заперли в обезьянник, сиречь КПЗ, и теперь она сидит тут даже отдаленно не представляя, что творится снаружи. По относительному спокойствию дежурной смены понятно только одно. В станице особых беспорядков пока нет. Похоже даже местная гопота решила попритихнуть. А может причина в нервных полицейских, которые не стесняются действовать жестко. Лену подобный оборот не удивил бы.

Да какая ей, собственно говоря, разница. Куда больше ее занимали вопросы сугубо практичные. Первый, у нее началось споровое голодание. Пока она пропустила прием только двух доз. Но ее уже ломало, беспрестанная жажда, которую никак не удавалось утолить водой, в горле першило и горело, появилась общая слабость и тошнота.

– Послушайте, ну вы что реально идиоты и не понимаете, что я говорю правду. Ребята ну дайте мне глотнуть из фляжки. Только один глоток.

– Облезешь, – отмахнулся прапорщик.

– Извини красавица, но нельзя. Мы еще наркоту задержанным не давали. Вызвали скорую, жди.

– Не поможет мне скорая. Ну что там ваш эксперт? Он же бутылку забрал.

– Да кто же его знает, чего он там нахимичил. Это к нему или дознавателю.

Лена в очередной раз приложилась к пластиковой бутылке, проталкивая в глотку обычную воду. Облегчение ощущалось лишь несколько секунд, после чего все начиналось сначала и с новой силой. Организм как будто начинал мстить за то, что его обманули. Волна тошноты метнула содержимое желудка к горлу. Ей с трудом удалось справиться с рвотным позывом.

– Боря, отведи ее в туалет. Не хватало еще, чтобы она в клетке наблевала. За одно пусть и оправится.

– Сделаю, – выходя из аквариума дежурки, произнес прапорщик.

Отворил решетчатую дверь и мотнул головой, показывая направление. Лена с безнадежным видом вышла наружу.

– Ну вы хотя бы начальнику сообщите, что я тут сейчас кони двину, – обернувшись к капитану, попросила она.

– Сообщили уже. Приказал вызвать скорую. Жди, красавица. Скоро полегче станет, – ответил тот.

Не станет. Она это знала совершенно точно. Случалось порой, что находили вот в таких обезьянниках рейдеров, погибших из-за спорового голодания. То есть, подобная судьба для нее вполне реальна. Вывод? Нужно бежать. Как? Пока непонятно. Но вот хотя бы использовать шанс с этим выходом в туалет. Только сначала не помешает немного прийти в себя.

– Кабинку не запирай, – приказал прапорщик.

Да как скажешь. Отсюда все одно не сбежать. Едва склонилась над унитазом, как ее тут же вырвало. Выворачивало долго. Даже когда в желудке ничего не осталось. Один в один первый ее день. Потом села и оправила малую нужду, утираясь туалетной бумагой.

Когда струя прекратила журчать, и она, подтершись готова была встать, дверь распахнулась и в кабинку вошел помдеж.

– Прапорщик, ты охренел. Сказать, сколько статей УК и пунктов инструкций ты сейчас нарушил?

Подняв на него усталый взгляд, спросила она, даже не делая попыток прикрыться. Впрочем, чего прикрываться-то. Он все одно ничего не сможет рассмотреть. Лишняя суета. А лишний раз дергаться ей сейчас не хочется.

– Ну скажи, – доставая из кармана брюк блестящую плоскую фляжку, произнес он.

– Д-дай, – непроизвольно дернулась она.

– Тихо, голуба, – толкнув Лену в лоб, он заставил ее вновь опуститься на стульчак. – Сделай красиво и все получишь.

Под пристальным и жадным взглядом девушки, он сунул фляжку в нагрудный карман рубашки, расстегнул ширинку. И выпростал уже вздыбившийся член.

– Соси, милая. Только соси так, чтобы дяде понравилось. Чтобы дядя улетел, а в подарок тебе оставил глоточек из твоей фляжки.

– Два.

– Ну-у, милая. Тогда тебе придется сильно постараться.

– Сначала дай глотнуть.

– Ага сейчас. А там полегчает и начнешь морду воротить. Давай милашка, соси, – положив ей голову на затылок, он подтолкнул ее к своему члену.

– Убери руку. Я все сделаю сама.

– Давай голуба. Работай, – милостиво позволил он.

Ох как жаль, что у нее нет никакой заразы. Сейчас бы наградила этого придурка, что сует свой отросток в первую попавшуюся дырку без резинки. Подумала и тут же мысленно горько усмехнулась. Какая хрень. Если он иммунный, то к нему эта болячка не пристанет. Если нет, то скоро превратится в зомбака.

Едва приблизившись к члену, почувствовала резкий мужской запах. Хоть бы в умывальнике ополоснулся, говнюк. Немного подрочив и добившись большей эрекции, она облизнула свои пересохшие губы. Глаз тогда хотя бы для начала дал глотнуть живчика. Этот же. Тварь!

Прошлась языком по солоноватому кончику головки, потеребив немного канал. Потом плотно обжав губами, вобрала его до самого горла, упершись носом в немытый пах прапорщика. К горлу подступила тошнота, но она справилась с нею, начав ритмично двигаться. Но как только подкативший ком отступил, она прекратила гнать лошадей. Чтобы получить живчик, придется отработать по полной.

Она выпустила член изо рта и поиграв с кончиком, сместилась к уздечке. Взяла в руки его яйца и немного поиграла с ними. И вновь скользнула губами по твердому изогнувшемуся стволу, вбирая в себя разбухшую и уже лиловую от перевозбуждения головку.

Несколько повторений, прапорщик уже тоненько подвывал, схватившись руками за дверной косяк и не сводя с нее своего взгляда. Наконец ей в рот ударила тугая струя терпкого мужского семени. Странное дело, но эта смазка самым благоприятным образом подействовала на раздираемое горло. Почувствовал этот эффект она не успокоилась пока не выдоила его полностью.

Впрочем, облегчение, конечно, чувствовалось дольше, чем от воды и откат был не столь жестким, но результат все одно не радовал.

– Дай, – все так же сидя на унитазе, протянув руку, попросила она.

– Уж дал. Мало что ли, – раскрасневшийся и довольный, произнес прапорщик.

– Ты обещал.

– Дура, что ли? Дать тебе наркоту, а потом иметь бледный вид и вялую походку.

– Ах ты…

Девушка метнулась к нему атакующей коброй. Но тот без труда блокировал ее выпад и впечатал ей в солнышко свой кулак. Когда же она скрутилась калачиком на полу, добавил ботинком в живот.

– Встала тварь! Оделась и на выход, – скомандовал рассерженный помдеж. – Блядь, ведь хорошо же было. Не-ет, нужно было все обосрать. Шевелись, сучка!

Дура! Какая же она дура! Ведь она держала его яйца у себя в руках! И ведь собиралась бежать. Так чем не вариант. Живчик у него в кармане, пистолет в кобуре. Не умеет с ним обращаться? А так сдыхать лучше, что ли?

Она опять попыталась кинуться на него и в очередной раз получила в живот, после чего он заломил ей руки, кое-как натянул трусы со штанами и повел обратно в обезьянник.

– Вы бля долбоебы! Выпустите меня отсюда! Дебилы! Да вам же всем кранты!

Туалет находился на втором этаже, крики доносились от дежурки, на первом. Когда они уже спускались по лестнице, то увидели прибывший наряд и что-то заполняющего за столиком уже знакомого Лене дознавателя. Молоденький лейтенант выглядел не просто усталым. У него похоже уже начался процесс обращения. Но парень пока еще держался.

На углу столика лежал прозрачный полимерный кулек со знакомым Лене содержимым в виде зеленоватых виноградин. Где-то с сотню споранов. Был там и горох. Фляжка, о содержимом которой гадать не приходилось. Рядом со столом в кучу сложены два автомата, разгрузки, одна из которых в крови, пара рюкзаков. Все опечатано.

Задержанный продолжал бесноваться и требуя, чтобы его отпустили, поминая всех по матушке и грозя карами небесными. Называл ходячими трупами и гребаными мутантами.

– Достал, – пэпээсник рубанул дубинкой как мечом, успокаивая разошедшегося соседа по камере Турбиной.

Удар прозвучал глухо и тупо. Брань тут же прекратилась. Зато послышался звук упавшего тела.

– Не слишком, Мирон? – заталкивая девушку в клетку, поинтересовался прапорщик.

– Да хрена ему будет. Его уже пару раз так приходовали. Как с гуся вода. Ур-роды. Тимоху ранили. В больничку увезли, хрен его знает, чем закончится. Два пулевых в грудь.

– Еб твою мать.

– От-тож.

– А чего мы-то не в курсах? Миха, какого мы нихрена не знаем? Мы же их на кражу отправляли, – спросил он у капитана.

– Связи не было. Малахов решил по горячему собрать материал. Прокурорские только спасибо скажут.

– Оно тебе надо было, Вася?

– Не видишь, что творится? Да при таких делах, тут сейчас все будет расследоваться как в тридцать седьмом. Рапорт, два объяснение, постановление о возбуждении уголовного дела, приговор.

– Ну, может ты и прав, – хмыкнул помдеж.

– Товарищ лейтенант, я готова дать чистосердечное признание в убийстве, – борясь с вновь подступившей дурнотой произнесла Лена, прильнув к решетке.

Ей бы только выбраться из этой клетки. Парень вот-вот обратится. Окажутся в его кабинете, а там уж она его как-нибудь оприходует. Свежаки они ведь неповоротливые и тупые. Справиться с ними проще простого, если не бояться, как она в первый день.

– Потом дашь, – отмахнулся дознаватель. – Боря, эту кучу в оружейку, – показывая на оружие и снаряжение у стола, произнес дознаватель.

– Выдалось блядь дежурство. Сделаю.

– Я к себе, бумажки заполнять. Миша, сейчас приведу материал в порядок и спущу тебе.

– Добро, – отозвался дежурный.

– Товарищ лейтенант.

Ей нужно было попасть в его кабинет! Срочно! Это шанс. Прошлый она упустила. Бог весть из-за чего. То ли в ней не ко времени проснулась блядь, то ли сказалось споровое голодание. Но эту возможность она упустить не должна!

– Мирон, выпиши и этой, – устало бросил Малахов.

Пэпээсник надвинулся на решетку и Лена поспешила отойти вглубь камеры. Лейтенант окинул ее усталым взглядом, тяжко вздохнул. Подхватил пакет, фляжку, папку с бумагами и пошел в сторону лестницы. Все. Был шанс и сплыл. И тут же по горлу с новой силой прошелся наждак. Похоже так она и умрет.

Минут через двадцать со двора послышалась захлебывающаяся автоматная очередь. К одному автомату добавился второй. Несколько раз треснули пистолетные выстрелы. Послышался душераздирающий крик и леденящий кровь рев. Сосед по камере ожил и начал требовать, чтобы его выпустили. На втором этаже раздался звук битого стекла.

Прапорщик выбежала из дежурки, бешено вращая от страха глазами, и выронив ключи выбежал в дверь под лестницей, которая вела во двор.

Капитан выскочил с автоматом в руках и рванул к парадному входу. Однако не успев выйти вскинул оружие и под оглушающий рев выдал от пояса длиную очередь, чуть не на весь магазин. Но в следующее мгновение его снесла какая-то стремительная тень, во все стороны полетели ошметки крови.

– С-сука! Рубер! – выдохнул сосед по камере.

Лена стояла не в состоянии ни пошевелиться, ни закричать. Ее словно парализовало. Тварь, что говорится производила впечатление. Все тело покрыто какими-то многоугольниками. Руки заметно мощнее ног. На конечностях мощные когти, все суставы защищены бляшками из которых торчат шипы. Весь его облик источает непомерную силу и хищную грацию. Голова ужасна в своей сюрреалистичности. Эдакая ужасная раковина, покрытая бляшками брони, с пастью, крокодилья зависть, с двумя рядами зубов.

Откусив голову дежурного и жуя похрустывая как чипсами, он посмотрел на Лену. Правой лапой толкнул обезглавленный труп себе за спину, к лестнице, где на него тут же накинулись два гориллоподобных существа. И медленно, словно позируя, направился к ней.

Твари у лестницы были без волосяного покрова, с ороговевшей кожей, непропорционально развитые, голова не пойми какой формы, мощные челюсти с острыми зубами. Но вот схожесть с гориллой однозначная. Скорее всего из-за мощных и более длинных передних конечностей.

Девушка, замерев на месте от ужаса, не нашла ничего лучше, кроме как рассматривать этих мутантов. Зачем ей это? Хороший вопрос. Очень хороший. Возможно, просто сработал пытливый ум следователя, привыкшего подмечать мелкие детали и постоянно анализировать происходящее. А еще, благодаря этому получается не смотреть в сторону приближающегося рубера.

Вот только игнорировать это чудовище не получается, хоть тресни. И Лена посмотрела-таки в его сторону и икнула, отчего пришла в себя и начала отходить вглубь камеры. Тварь остановилась у решетки, схватив ее своими сильными когтистыми лапами. Девушка продолжала пятиться не в состоянии отвести взор от его кроваво-красных глаз полных неугасимого голода и жажды убийства. Ей даже показалось, что его пасть изобразила нечто вроде плотоядной улыбки.

Упершись спиной в дальний угол, она сползла по стенке и уткнулась лицом в колени. Если раньше ей было страшно или очень страшно, то сейчас ее обуял самый настоящий животный ужас. И тут ее прорвало. Она глухо завыла на одной протяжной ноте. Сквозь свой крик она услышала металлический лязг решетки и шорох осыпающейся штукатурки. А потом наступила темнота…

В себя она пришла от солнечного света, бьющего ей прямо в лицо. Луч проник через окно в дежурной части, пройдя свозь стеклянную стенку с окошком для приема граждан, забравший в дальний угол, де она и находилась.

Минут пять у нее ушло для того, чтобы понять, что она жива и даже не имеет ни единой царапины. Ну и сделать вывод, что по-прежнему находится в камере, а решетка на месте, цела и невредима. В отделе гробовая тишина. Только сквозь распахнутую дверь и разбитые окна доносится птичий щебет. Да гуляющий сквозняк шуршит полиэтиленом. На месте убийства дежурного бурое пятно. Такое же у лестницы, где его доедала свита рубера. Там же обглоданные кости.

На полу помимо различного мусора еще и штукатурка. В дальнем углу прозрачная стена дежурки проломлена заброшенной туда массивной решетчатой дверью. Скосив взгляд, насколько позволяли стальные прутья, она увидела, что соседу ее не посчастливилось. Это дверь от его камеры сокрушила триплекс.

Но ее при этом не тронули.

Сознание поплыло, и на схватилась за решетку, чтобы не упасть на колени. Вернулись слабость и дурнота, взгляд стал мутным, появилось головокружение. И эта выворачивающая, сводящая с ума сухость в горле. С момента потери ею сознания е состояние явно ухудшилось.

И тут ее взгляд зацепился за ключи, оброненные дежурным. Они так и продолжали валяться на кафельном полу. Опустившись на колени, она попыталась до них достать. Безрезультатно. Легла и потянулась, вдавливая плечо в стальные прутья. Бесполезно. Слишком далеко. Голова соображает плохо, но она все же додумалась снять ботинок, чтобы подтянуть ключи с его помощью.

Она не прекращала попыток не теряя духа, пока не потеряла последнюю надежду. А тут взгляд зацепился за что-то сверкнувшее у распахнутой двери дежурки. Фляжка! Ее фляжка с живчиком! Озлившись, она отбросила ботинок и потянулась к ключам сдирая плечо в кровь. Но все безрезультатно.

Захлебываясь в рыданиях и завывая, она продолжала тянуться в тщетных попытках достать злополучную связку. Сколько это длилось она не знала. В какой-то момент она вновь провалилась в спасительное забытье.

Глава 8

Вода! Много воды! Лена ползла по выжженной иссохшей земле, покрытой широкими трещинами. Она хваталась за них исцарапанными пальцами и подтягивала вперед свое многострадальное тело, каждая клетка которого отдавалась болью. И суш. Вселенская суш в горле. Но она смогла. Вот она. Всего лишь пара десятков сантиметров и она сможет дотянуться до нее губами. Вот только не за что ухватиться, чтобы подтянуться, преодолевая эти сантиметры.

Она зашарила носками ботинок в поисках хоть какой-то опоры и наконец сумела нащупать искомое. Наверняка такая же трещина, за которые она подтягивалась до этого. Последний толчок вышел на славу она сразу же продвинулась далеко вперед, а ее лицо сходу зарылось в такую прохладную и податливую поду.

Турбина сделала судорожный глоток. Но влага никак не желала проталкиваться через горло. Она встала колом и раздирала глотку, словно крупный наждак. Еще одно усилие. Ей удалось пропихнуть в себя какое-то количество воды, которая вместо того, чтобы освежить, наоборот принесла еще большую сушь и боль. Нет. БОЛЬ! И только теперь до нее вдруг дошло, что она запихивает в себя песок.

Ею овладела такая безысходность, что несмотря на саднящее горло, с вставшим в нем комом твердого неподатливого песка, она издала отчаянный звериный вой. Вернее, ей казалось, что она воет. На самом деле ей едва удалось выдавить из себя слабый, едва различимый сип.

Придя в себя и все еще не отдавая себе отчета, она вновь подтянулась, как только что в горячечном бреду. Рука достигла цели и до ее слуха донеслось слабое бряцанье металла. Бред?