Текст книги "Вчера я проснулась взрослой"

Автор книги: Светлана Шахова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

7

В восемь утра резкие звуки раскатами пронеслись по лагерю – горнист фальшиво трубил подъём.

– Этот даже мёртвого разбудит, – пробормотала Нина и залезла под одеяло с головой.

Даша по привычке, прежде, чем открыть глаза, хотела потереть ладонями лицо, будто смывая невидимой водой остатки сна.

– Ооооооой! Это что такое!? – закричала она, едва коснувшись щёк.

Руки увязли в чём-то противном – холодном и скользко-липком, как медуза, таявшая на песке. Сообразила – зубная паста. От её крика вскочила Женя. Спросонья неловко махнула рукой по лицу и дико заверещала. Наощупь сдёрнула со спинки кровати полотенце, начала истерично тереть им глаза.

Даша быстро вытерла руки комком туалетной бумаги – благо, рулон стоял на тумбочке, схватила оттуда же стакан с водой и кинулась к Жене. Намочила ещё не испачканный край полотенца, сунула ей в руку. Та протерла глаза, потом щёки.

Девочки наблюдали за происходящим: кто с интересом, кто боязливо выглядывая из-под одеяла.

– Девки, говорите чья работа? – выпучив глаза, крикнула Надя, вступаясь за подруг.

– Да чё ты запыхтела? – с усмешкой, слегка гнусавя, протянула Таня и манерно отмахнулась. – Сроду в лагерях всех пастой мажут. Никто не умер пока.

– Так это ты?

– Вот ещё! Чё я – дура что ли? Малолетка?

– Ну, и заткнись тогда.

– Сама заткнись, – буркнула Таня себе под нос; взяла пакет с умывальными принадлежностями и, шаркая шлёпанцами, вышла.

– Вам теперь и румян не надо. Кто только вас с такими красными щеками на танцах пригласит, не знаааю, – съехидничала Валя.

– Ты сама и намазала! Не зря в столовой угрожала! – выпалила Даша.

– Чей там гооолос из помойки? – протянула Валя. – Нужны вы мне.

– А ты чёто много выступаешь. Иди, куда шла, – цыкнула на неё Надя и добавила для всех: – Ну, девки, смотрите! Узнаю – косы повыдергаю.

Надю – рослую, крепкую девчонку – побаивались. Многие знали, что она занимается баскетболом, а потому – рука у неё тяжёлая.

Валя, тоже не из робких, – брала весом. Но с Надей предпочитала не связываться. Вот и сейчас она с полотенцем на плече, зубной пастой и щеткой в руке просто проплыла мимо, задрав нос.

Подруги вышли на улицу. Прохладный утренний воздух пах земляникой. Солнце играло с листвой – весело пробивалось и бликовало на водопроводных кранах, выстроившихся в шеренгу над длинным металлическим корытом умывальника.

Ледяная вода обожгла ладони и лицо, но сегодня это не раздражало мерзлячку Дашу. Согревала мысль, что самые авторитетные девочки приняли её в свою компанию. «И даже хорошо, что на их фоне я выгляжу бледненько – не конкурентка. Возможно, поэтому и взяли», – думала она.

8

На линейке Саша сунул сложенный в несколько раз клочок бумаги Мише в руку.

– Дашке передай, – шепнул он.

Тот отдал следующему. Записка пошла по рукам. Но где-то почтовая цепь прервалась, не доведя послание до адресата…

Председатель совета дружины огласил распорядка дня, и объявил об окончании линейки. Отряды строем двинулись в столовую.

* * *

– От кого это тебе записочка, Даш? – спросила Женя, ложкой разводя кругами масло и помогая ему таять в горячей манной каше.

– Какая записочка? Ты о чем?

Женя остановила ложку с кашей у самого рта.

– У тебя секреты от нас? Та, которую всем отрядом передавали на линейке.

– Нет у меня никаких секретов. И записки никакой нет.

– Это точно Валька, – сказала Надя, звякнув пустым стаканом из-под чая о край тарелки.

Из-за соседнего стола повернулся Саша.

– Что расшумелись, девчонки?

– Да у нас, кажется, паршивая овца завелась, – сквозь зубы прошипела Надя. – Дашке записка не дошла.

– Ёёёперный театр… – только и смог протянуть Саша.

– Случайно, не знаешь от кого она была?

– Случайно знаю, но не скажу – я ж не баба трепаться.

* * *

Подруги быстро доели, вышли и присели на скамейку в аллее, ведущей к павильону. Вскоре на дорожке появилась Валя. Она плыла животом вперёд, лениво переставляя ноги – довольная, раскрасневшаяся от дополнительно съеденных бутербродов с маслом, которые собрала у соседок по столу.

– Сидите, я сама с ней поговорю, – сказала Надя; встала со скамейки, шагнула Вале навстречу, преграждая дорогу.

– Чё какая разъярённая? – ничуть не смутившись, спросила та. – Плохо покормили что ли?

– Договоришься! Отдай записку по-хорошему, а то узнаешь, какая я, когда разъярённая.

– А у меня её нет.

Валя говорила медленно, также, как недавно шла. В голосе сквозили вызывающие нотки.

– Тебя обыскивать что ли? Я же знаю – это ты. И пастой девчонок мазала тоже ты.

– А если скажу, кто записку перехватил? – нехотя проговорила Валя.

Надя опешила.

– Врёшь?

– Скажу, и отвяжешься от меня навсегда, понятно?

– Отвяжусь, отвяжусь, давай резче!

– Вон носатая скачет, – кивнула Валя в сторону девочки, которая вприпрыжку проходила мимо, и окликнула: – Эй, Нино, поди-к сюда.

– Что за сбор? – игриво поинтересовалась та, щуря глаза под козырьком картонного корсета кепки без макушки.

– Веселишься? – язвительно спросила Валя.

– Что здесь ещё делать? Скоро на реку пойдем, здорово же!

– Ты записочку Дашке сначала отдай, а потом уж и загорай.

Нина замерла, вытаращив глаза.

– Дурочкой не прикидывайся, выворачивай карманы, – напирала Валя.

– Да нет у меня ничего, сами смотрите, – сказала Нина и демонстративно подняла руки вверх.

Валя бесцеремонно опустила руку в глубокий накладной карман, оттопырившийся на ситцевом сарафане Нины, и на глазах у изумлённой Нади извлекла скомканную бумажку

– Это ещё что?! – не менее изумленно воскликнула Нина.

– Ну, артистка! Не знает она.

– Да я правда не понимаю, как это там оказалась, – зашептала Нина дрожащими губами. Сквозь смуглую кожу на лице проступил багрянец. Руки задрожали.

– Вот, передай своей подружке, – сказала Валя, протягивая записку Наде. – И дай уже пройти – всю дорогу загородила.

Та отступила на шаг. Валя невозмутимо поплыла дальше.

Надя наотмашь ударила Нину по щеке. Та вскрикнула, схватилась за челюсть и, всхлипывая, побежала прочь.

Подруги послушно сидели на скамейке, боясь пошевелиться. Дашу, мирную по сути, сцена расправы привела в ужас. Надя подошла, победоносно вручила ей послание. Глядя на перекошенную гримасу на лице, сказала:

– Таких учить надо. Пусть спасибо скажет, что я её горбатый нос не выпрямила.

– А вдруг это правда не она? – пробормотала Женя.

– Она, не она – хватит уже нюни распускать. Давай, подруга, читай послание.

Даша хотела сделать это одна, но нарушить закон компании не решилась. Она развернула листок. Пляшущие печатные буквы предлагали: «Давай дружить. Оставь ответ под большим гладким камнем у лодочного причала».

– Вот так тихоня наша Дашка! – удивилась Надя. – Странно, что ухажёр не подписался. Может салага какой-нибудь из второго отряда.

– Пошли ответ писать и прятать, – предложила Женя.

– Не собираюсь я никакой ответ писать тому-не знаю кому. Может это вообще шутка. Надо на реку собираться, вон наши уже с полотенцами у павильона стоят.

* * *

Расположившись на покрывале у реки, Даша с сочувствием размышляла о Нине, которая сославшись на головную боль, осталась в палате. Было трудно поверить, что самая скромная и воспитанная девочка из отряда способна на такую подлость.

Со стороны лодочной станции донёсся стук. Даша приподнялась, опершись на локти, пыталась понять в чём дело. Солнце слепило. Она приложила ко лбу ладошку козырьком – не помогло. Неподалёку загорали мальчишки из отряда. Саша поднялся, обращаясь к другу:

– Мих, айда, глянем! Вроде Вадик с лодками возится, может помочь надо.

У Даши в груди ёкнуло. Ей так хотелось вскочить, догнать мальчишек и пойти вместе с ними. Но гордость не позволяла. Повернулась к солнцу спиной. Начала мечтать, что записка от Вадика, что это он предложил дружбу и будет ждать ответа.

Ребята вернулись быстро.

– Что там с лодками? – спросила Даша, как бы между прочим

– Да плаврук ремонтирует, а Вадик какой-то смурной сегодня – камни с места на место перекладывает.

У Даши снова ёкнуло.

– Девчат! Может мяч покидаем, – предложил Миша. – Мы комсомольцы или тюлени на лежбище?

Ребята образовали круг и стали играть в «Картошку». Даша решила побыть в роли зрителя. С тех пор, как на физкультуре ей больно прилетело в голову, она стала бояться мяча.

Через некоторое время к игрокам присоединился Вадик.

– Дашка! Взбодрись, пойдем играть! – крикнул он.

По лицу Даши растеклась улыбка, в глубоких синющих глазах запрыгали чёртики. Она помотала головой – белые кудряшки залетали в разные стороны.

9

В тихий час участники концерта надеялись репетировать. Но Соня уехала в город по делам, а строгая Мария Ивановна не допускала ни малейшей возможности покушения на её законное время тишины.

– Всем спать! – безапелляционно заявила она, заглянув по очереди в спальни мальчиков и девочек.

Даша в пляжном сарафанчике лежала на кровати поверх порывала. Она не собиралась засыпать. Положив руки под голову, мечтала. Из распахнутого настежь окна у изголовья доносились сладкие запахи цветущих трав, смешанные с хвоей. «Зачем, да и как можно спать, когда там всё бурлит жизнью и призывает бодрствовать?!» – не укладывалось в голове.

– Ой, – пискнула она, вздрогнув от неожиданности.

На живот шлёпнулся влетевший в окно букет лиловых колокольчиков. Мгновенье пыталась понять, что произошло. Оглянулась, не увидел ли кто из девочек: Наташа мирно посапывала на соседней кровати, несчастная Нина спряталась с головой под простыню, служившую в такую жару одеялом, кто-то читал, но те были далеко в огромной спальне.

Даша бережно взяла цветы, сев на кровати, стала разглядывать. Заметила что-то белеющее между стеблями, схваченными резинкой. Раздвинула их и аккуратно достала свёрнутый в трубочку листок бумаги. Положила букет на тумбочку, развернула записку, ухватила взглядом: «Вылезай в окно».

Коктейль из испуга, любопытства и волнения, принятый одним глотком, поднял с постели, усадил на подоконник. Разворачиваясь всем телом наружу, Даша вспомнила, что этот эпизод ей когда-то снился. Только сейчас руку ей протягивал другой парень и наяву.

Вадик подхватил девчонку за талию. Та мягко приземлилась. Держась за руки, они понеслись в сторону лодочной станции.

Пробежав по мосткам, парень вскочил в лодку, подал руку спутнице. Даша шагнула одной ногой, чуть не упала, потеряв равновесие. Покраснела, смутившись от своей неловкости, но Вадик даже не заметил, просто поддержал и усадил на корму. Потом, открыв замок, ловко отвязал верёвку от причала. Судёнышко медленно поплыло. Черпая воду ладошками, Вадик смочил отверстия для крепления вёсел, потом примостил их и стал быстро грести.

– Зачем это? – полюбопытствовала Даша, хотя на самом деле в её голове роилось множество более важных вопросов.

– Что? Воды налил в уключину? Да чтобы вёсла не скрипели. А то весь лагерь разбудим.

Вадик налегал на вёсла. Когда же отплыли подальше, сложил их, позволив лодке медленно плыть по течению.

Даша ощутила себя в сказке. Перевёрнутые берега вместе с травой и деревьями держатся на водной глади и не тонут. Лодка плывет словно по жидкому золоту, врезается в него носом, разгоняет по сторонам, оставляя в темной толще воды слепящие расплавленные осколки.

– Скажи, здорово, – произнес Вадик, глядя в её завораживающие глаза. – У тебя кудри, как у куклы – всегда блестят, а здесь – на солнце, особенно.

Даша снова покраснела.

– Чего смущаешься? Хотя… смущайся дальше – тебе идёт.

Лодка подплывала ближе к берегу. Поляна из кувшинок в тенистой заводи вернула Даше ощущение сказки.

– Ты не обиделся, что я не ответила на твою первую записку? – перевела разговор Даша.

– Даже если бы я её писал, не обиделся бы. А что там?

– Как?! Это не ты?! – воскликнула девочка, захлопав короткими, густыми ресничками. – Это не ты предлагал мне дружбу?

Вадик встал, балансируя, перебрался в носовую часть лодки, поднялся на возвышающийся дощатый пятачок, и вытянув руку, театрально продекламировал:

– Так кто он – мой соперник? Говори скорее! Я расправлюсь с ним немедленно!

Даша расхохоталась. Вдруг краем глаза увидела зверька, проплывающего мимо лодки.

– Крыса! Крыса! – завопила она.

Отшатнулась от бортика. Лодку качнуло. В ту же секунду Вадик, растопырив руки, с воплем полетел с постамента и плюхнулся в воду. Лодку мотало из стороны в сторону, Даша чудом не выпала за борт. Рефлекторно вцепилась в скамейку. В ужасе замерла. Живыми оставались только глаза, которые беспрестанно бегали по сторонам в поисках Вадика. Ей казалось, что прошла целая вечность, а тот всё не всплывал.

Вдруг сзади – всплеск воды, брызги, окатившие с головы до ног. Даша резко повернула голову и оказалась нос-к-носу со смеющейся физиономией Вадика, подтянувшегося на руках.

– Ондатра там плыла, а не крыса! – весело сказал он.

Не помня себя от радости, она обняла его за шею. Тот покраснел, выскользнул из её рук и снова ушёл под воду.

Вынырнул со стороны кувшинковых зарослей. Взялся за жёлтую головку цветка, рванул, вытащил длиннющий стебель. Стал дурачиться – кидаться в разные стороны, будто отыскивал самые крупные цветы. Наконец набрал охапку кувшинок и, проваливаясь то и дело в ил, с трудом добрался до лодки.

– Хочешь, я узнаю, кто тебе дружбу хотел предложить?

– Нет, мне уже неважно, – ответила Даша, чувствуя себя самой счастливой.

– Тогда принимай дары Нептуна! – стараясь басить, сказал Вадик и протянул букет.

Залез в лодку, стал грести к месту, удобному для причала. С волос по шее и лицу стекала вода, как с таящих сосулек. До того белая футболка промокла насквозь и теперь, прилипнув к телу и просвечивая, стала телесного цвета. В глазах Вадика горел огонёк, с лица не сходила улыбка. «Какой он смешной, когда мокрый», – подумала Даша и тоже заулыбалась.

На берегу Вадик стянул футболку, отжал и повесил сушить на обломанный сучок рябины.

– Может искупаемся? – весело предложил он.

– Тебе мало что ли? – ответила Даша и добавила: – У меня купальника нет.

– Тогда давай венки плести, но предупреждаю – я не умею.

Вадик притащил из лодки кувшинки. Усевшись на траву, Даша начала складывать цветок к цветку, переплетая длинными стеблями, и уводя их в сторону. Вадик сидел рядом, наблюдал.

– Да это, вроде, совсем не трудно! Давай – кто быстрее! – предложил он, поняв схему.

Даша ускорилась и… выиграла! Плести венки было её любимым занятием с самого детства, только тогда вместо кувшинок были одуванчики.

Вадик ещё долго копошился.

– Получилось корявенько, – усмехнулся он, закончив работу.

– Да ты что! Здорово! – поддержала Даша, оценив важность самого события.

Вадик надел венок ей на голову. Она хотела сделать то же, но он смешно замахал руками, протестуя.

– Это только для девчонок!

– Ладно, ладно, как скажешь, – отозвалась Даша. – А что мне будет за то, что я победила? – весело спросила она.

– Смотри мне в глаза, – дурашливо проговорил Вадик, медленно приближая к ней лицо. Остановился на миг и… чмокнул в щёку.

На лице Даши вспыхнул румянец.

– Какая ты, Дашка, красивая, когда смущаешься, – сказал он серьёзно. – Даже веснушки становятся незаметными.

– Раньше они были чуть видны, а теперь проявляются – становятся ярче и крупнее, – тихо сказала она, оправдываясь.

– Ой, тебе на щёку кто-то сел! Дай-ка посмотрю! – вернув игривые интонации, воскликнул он.

Протянул руки и снова стал медленно приближаться – цапнул за плечи, чмокнул в другую щёку.

Даша озорно оттолкнула парня с криком:

– Обманщик! Больше близко ко мне не подходи!

– А то что?

– В воду с лодки столкну – вот что! – хохотала она.

– Кто кого столкнёт – ещё посмотрим!

Она побежала вдоль берега. Он – за ней. И хотя Вадик был явно быстрее, Даша умудрялась ускользать всякий раз, когда он приближался. Она давно научилась непредсказуемо резко сворачивать, петляя, как заяц.

Игра раззадорила обоих. У Вадика пробудился инстинкт охотника, а у Даши возникла идея «фикс» – измотать его вконец.

Так они носились по берегу пока вдалеке горн хрипло не прокашлял подъём. Его предательский клич заставил прервать игру.

– Неужели два часа пролетело? – с сожалением проговорил Вадик. – Пора назад, сейчас тебя начнут искать! Прихвати мою одёжку, пожалста, и давай – в лодку.

– А ты?

– Немного остыть надо! – крикнул он, убегая к реке.

Даша постояла с минуту, чтобы отдышаться от неожиданно случившейся тренировки. Потом сняла с ветки высохшую футболку и неспешно побрела к лодке. Уселась.

Парень вышел из воды. Оттолкнул судёнышко с песчаного берега на глубину, запрыгнул, натянул футболку, которая тут же снова промокла, и навалился на вёсла.

Плыли молча. Вадик трудился, волнуясь, как бы Даше из-за него не попало. Она же боялась спугнуть трепетное ощущение первых прикосновений. К ней никто ещё не притрагивался губами. И пусть это были только невинные чмоки, но почему-то же они предназначались именно ей…

10

Осознание реальности вернулось, когда на горизонте показался здоровенный парнина. Вячеслав Григорьевич – плаврук, а по совместительству – дядя Вадика, стоял на причале, покуривая.

– Что, пионеры, накатались? – ехидно улыбаясь, пробасил он. – Кажется, сейчас кому-то мало не покажется.

– Слав, ну ты ж нас не выдал?

– Конечно, не выдал. Себя что ли буду подставлять? Ключ-то от лодки сам тебе дал.

Резко схватив Дашу за руку, Вадик потащил её к домику, стоящему в двух шагах от причала, со словами:

– Вон Маша носится!

– Кто? Воспиталка ваша? – не отставая от молодёжи, уточнил Вячеслав Григорьевич, потом, заговорщически подмигнув, предложил: – Я её отвлеку, а ты, Дашка, дуй тем же маршрутом назад и сиди в палате, как ни в чём не бывало. Спросят, скажешь, что живот прихватило – в туалете долго сидела.

Ребята наблюдали из-за угла, как он вальяжной походкой подходит к Марии Ивановне, берёт её под руку, ведёт в противоположную от павильона сторону. Что-то беспрерывно говорит, широко размахивая свободной рукой.

Оглянувшись по сторонам, Даша увидела на тонкой натянутой верёвке сохнущих вместо белья внушительных лещей.

– Твой дядя ловит? – прошептала она.

– Не только ловит, но и всё начальство здешнее снабжает, – гордо ответил Вадик.

– Теперь понятно, почему вам с дядькой здесь такое раздолье…

В это время парочка скрылась из поля зрения.

– Бежим! – крикнул Вадик.

Они рванули в сторону павильона. Под окном он встал на четвереньки, подставив Даше спину. Та взобралась и….. застыла. На её кровати сидела Соня.

К великому Дашиному удивлению, вместо того, чтобы накричать, она улыбнулась. Помогла влезть в палату, обняла.

– Слава Богу! С тобой всё в порядке. Тут все с ума сходят! – тараторила она, прижимая девочку.

Они были в спальне одни. Отряд полдничал.

Пока Даша излагала легенду про больной живот, вожатая наблюдала через окно удаляющуюся спину Вадика.

– Даш, давай ты мне правду скажешь, а потом подумаем, что делать, – доверительно сказала она.

Девочка повесила голову и чуть не заплакала. Она врала редко – не научилась. Посчитала, что сейчас именно тот крайний случай, когда это необходимо для собственной безопасности, но история прозвучала не убедительно.

– Как ты поняла, что меня не было в тихий час? – спросила Даша после короткой, без подробностей, исповеди.

– Девчонки у нас в отряде так-себе – тухленькие. Сразу донесли, что ты в окно сигала. Да и букетик на тумбочке завял. Если бы время было, вряд ли бы ты его так бросила.

– Что теперь будет? Меня же не отчислят? – спросила Даша, умоляюще глядя на Соню.

– Вся жизнь – борьба! – с улыбкой ответила та. – Отстоим твоё право на существование в лагере!

Подумав с минуту, скомандовала:

– За мной!

Без дополнительных расспросов Даша посеменила вслед за энергично шагающей вожатой. Но меньше всего она ожидала, что Соня приведёт её в медпункт.

– Проходи, – сказала та, пропуская в открытую дверь, – посиди здесь, а я переговорю с Ириной Палной.

Из кабинета вышла врач. «Какая она молодая и красивая! Подстать Соне», – с восхищением отметила про себя Даша, скромно устроившись на стуле в углу.

– Ириша, мне бы с тобой пошептаться, – загадочно сказала Соня.

– Разумеется, Сонечка, – в тон ей ответила врач.

Они удалились в кабинет, но совсем скоро вышли.

– Значит так, Даша, – начала Ирина Павловна, – проходи в изолятор, располагайся.

Даша уставилась на неё в недоумении.

– Расслабься! – успокоила врач. – Ты действительно вылезла в окно – хотела уйти с тихого часа минут на десять. Но когда пробежалась – закололо в боку. Пошла в медпункт. Ирина Пална тебя осмотрела, дала таблетку и уложила в изолятор.

Даша понимающе кивнула.

– Ложись, а я пойду сообщу Марии Ивановне, что нашла тебя, – добавила Соня, провожая её до кровати.

Уловила беспокойство во взгляде.

– Ирина Пална – свой человек, не переживай. А что касается начальства: поругать – поругают, но не отчислят.