Текст книги "Восток-Запад"
Автор книги: Светлана Рождественская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 5
Прочитав письмо от Анны, Борис долго не мог прийти в себя. Слезы отчаяния душили его горло. Он посчитал, что эта война разлучила его с любимой, и он решил всеми путями мстить фашистам.
Друг Дольф привел его на сходку к подпольщикам. Это было старое заброшенное здание, оно пострадало от бомбежек, в подвале сидели люди. Много людей. Рабочие поприветствовали кивком головы юношей и уступили место вблизи стола, за которым заседали руководители партийной ячейки и социалы – демократы. Было уже темно, но постепенно пообвыкшись к сумеркам, Борис заметил сидящего за столом пана Яна, Дадеуша – младшего.
Выступал мужчина средних лет:
– Прежде всего, хочу сообщить вам, что я никакой не словак, но будучи врагом фашизма, помогаю и впредь буду помогать всем борющимся с фашизмом, независимо от их убеждений и политических взглядов. Надеюсь, в этом наши интересы полностью совпадают. До сих пор я не спрашивал вас о ваших политических убеждениях, – обратился он к коммунистам, – не интересовался целями, которых вы добиваетесь. Перед нами стоит главная и единственная задача – всеми силами бороться против фашизма.
Мужчина лет тридцать, сидевший рядом с Борисом, произнес:
– Раз это так, давайте заключим союз, объединим усилия.
– Согласны со мной? – спросил выступающий.
– Согласны, чего теперь уж, – произнес кто-то из толпы.
– Вполне, – ответил внимательно слушавший выступление руководитель социал-демократов Дадуеш – младший. Он встал и произнес: Хорошо ли проверены антифашисты – подпольщики, действующие с вами? – обратился он к предыдущему руководителю подпольной организации.
– Есть ли у Вас четко выработанная программа для дальнейших действий с нами?
– Программы у нас нет, а цель наша – уничтожить диктатуру Гитлера и восстановить в Польше демократические порядки.
– Всем нужно понять, – добавил пан Дадеуш, что сегодня успешно бороться с фашистами без коммунистов невозможно. Позвольте дать вам дружеский совет вам надо установить контакт с группой коммунистов, если не хотите объединиться с нами полностью и желаете сохранить организованную самостоятельность.
– Лично я считаю, что вы правы, – ответил представитель социал-демократической партии.
– Но прежде, чем принять какие-то решения, мне нужно посоветоваться с моими друзьями. Думаю, что они тоже поймут целесообразность контакта с вашей группой подпольщиков. Такая мысль у них уже возникала.
Подпольщики ему тихо зааплодировали. Все стали потихоньку расходиться.
Дольф спросил Бориса: Ты готов служить родине и избавлять народ во всем мире от фашизма?
– Раз я здесь, значит готов! – ответил ему Борис.
К молодым людям подошел пан Дадеуш.
– Дольф, молодец, что привел друга. Вам молодым нужно защищать родину, она в опасности.
– Его родина – Германия, он – немецкий еврей, сказал вместо Бориса Дольф.
– Евреям сейчас как никогда очень сложно. Только то, что он родился евреем, для фашистов является тем фактом, чтобы лишить человека жизни. Здесь людей объединяет не принадлежность к определенной нации, а их социальное положение.
– А чем коммунисты отличаются от социалистов? – спросил Борис.
– Вы, кажется, начинаете разбираться в политике? Убежден, что только коммунисты имеют право называть себя партией рабочего класса, а все остальные, в том числе и социалисты – так или иначе служат капиталистам и защищают буржуазный строй. Недавно коммунисты выступали с лозунгом организации Единого народного фронта против наступающей реакции. Вожаки социалистов, не говоря уже о других партиях, предпочитают соглашение с капиталистами и их объединение с коммунистами. Во всех вопросах, где только рабочие ведут против предпринимателей, социалисты всячески стараются сорвать единство рабочих. В то время, когда коммунисты смело призывают рабочих к борьбе с капитализмом, с полицейским произволом, социалисты вступают с ними в соглашение. Уже один тот факт, что все репрессии властей направлены только против коммунистов, говорит о многом.
Смутные мысли воспоминаний вихрем носились в голове и не давали покоя. Борис, откинув спинку сидения назад, закрыл глаза. И снова поплыли, поплыли картинки его юности.
Глава 6
Борис отправился навестить друга Дольфа, который жил вместе с отцом. Это еврейская семья и у них был семейный бизнес, небольшой магазинчик на окраине города, в котором работал продавцом его отец Исаак.
Дольф сильно походил на своего отца, Гофмана старшего, такие же кучерявые темные волосы, карие большие глаза несколько на выкат и еврейский акцент. Старший Гофман встретил юношу дружелюбно, пригласил к столу. Изысканные еврейские манеры, гостеприимство и их обходительности нравились Борису и он, будучи голодным, сделал вид, что сыт и только выпьет стакан чая с небольшим кусочком сахара.
– Карл Марк – ответил юноша.
Дольф делился с отцом во всем и даже в том, что Борис стал посещать подпольную организацию коммунистов. Гофман – старший поддерживал политические убеждения сына и произнес вслух: – По крайне мере, весь мир будет знать, что не все немцы одобряют нацизм, – сказал он, подливая к себе в кружку кипятка.
– Конечно, есть честные люди, ведущие посильную борьбу, но все это капля в море, – снова произнес отец Дольфа.
– Но ведь реки берут начало от маленьких ручейков, папа.
– Сынок, но случается так, что ручейки высыхают, так и не успев влиться в большой поток.
– Даже не верится, что это моя родина, насколько все изменилось, в особенности люди. Они бояться сказать друг другу лишнее слово, живут в постоянном страхе.
В окно постучался подросток лет четырнадцати. Он подрабатывал в магазине у Гофмана разнорабочим.
– Пан Мойша (обратился он к Гофману старшему). Откройте, пожалуйста!
– Что случилось Янек?
– Мне удалось через задний вход выбраться наружу. Магазин оцепили люди с повязками на руках, сорвали вывеску, выбили стекла, на стене написали крупными буквами «еврей». Пана Исаака избили сильно, а мне удалось убежать. У Гофмана – старшего затряслись руки, и он безжизненно опустился на стул, хватая ртом воздух и держась рукой за сердце. Толпа молодчиков требует хозяина. Сын достал лекарства с тумбочки и подал его со стаканом воды.
– Папа, тебе больше не следует появляться в магазине. Они тебя убьют, – с тревогой в голосе произнес Дольф.
Борис достал с бардачка пачку Казбека и закурил.
Отец Бориса не вернулся больше домой живым. Ночью с друзьями они принесли его домой мертвого и тихонько похоронили в своем саду.
Глава 7
Дольфа и Бориса объединяло многое… они стали жертвами нацистов и решили мстить фашистам, а если потребуется, то отдать и свою жизнь.
– Я готов выполнить любое поручение, – заверил Дольф руководителя партийной ячейки пана Дадеуш – младшего.
– А разве Дольф? – спросил Борис. Пан Дадеуш ответил отрицательно, но поспешил уверить, что Дольф всей душой предан нашему делу.
– Для нас очень важно действовать именно сегодня. У нас разработан план.
Молодые люди пошли на задание:
– Нужно действовать исключительно осторожно, соблюдать величайшую конспирацию, – предупредил на прощание пан Дадеуш, – нам дорог каждый человек.
– В моей боевой группе несколько антифашистов – поляков, два болгарина и один немец (он поглядел на Бориса). Наша группа должна реализовать давно задуманные нами мероприятия в центре города. Мы решили взорвать здание офицерского клуба. Нам известно, что на первом этаже кутят немецкие офицеры. Мы с Борисом обследовали улицу и все дома, прилегающие к этому зданию. На углу улицы стоит полицейский пост, а двери клуба охраняют двое часовых.
Все совершилось очень быстро. Двое болгар выстрелами сняли часовых, стоящих у дверей клуба. Почти одновременно один за другим раздались оглушительные взрывы – это два других товарища из разных мест швырнули в окна ресторана связку гранат. На мостовую посыпались осколки стекла. Через раскрытые окна хлынули огромные облака черного дыма. Где-то рядом поднялась беспорядочная стрельба. Наконец, раздался топот и на мостовой появились две полицейские машины. Молодых людей перебегавших на соседний двор, схватили несколько молодчиков в немецкой форме.
Борис снова закурил папироску. Было два часа дня. От этих воспоминаний прошиб холодный пот.
Он, не выдержав мучений и истязаний выдал, подпольную группу, которой руководил Дольф, и коммунистов Яна Дадеуш. Все были застрелены, во главе с Яном Дадеуш. Бориса ждала медленная смерть в контрационном лагере…
Борис завел машину и поехал по направлению в город. На днях на поезде из Белоруссии приезжала Анна. Она ехала к нему насовсем. Женщина нужна ему здесь, и он сделал этот выбор, вызвав ее в Сибирь.
Глава 8
Поезд мчал ее к нему, и Анна была счастлива. После долгой разлуки они, наконец, будут вместе. У сердца есть разум – это правда. Она любила Бориса сердцем, а не головой. Тысячу раз женщина проигрывала в своем сердце те новые чувства, которые возникли тогда, в доме друга – гимназиста Тараса, когда впервые любили друг друга. В этот вечер она рассталась не только со своей невинностью, она бесповоротно переступила порог взрослой жизни и ей пришлось заплатить сполна, по полной программы. В один миг, в одно мгновение она потеряла все: любимого, с которым ее разлучили родители, дом, который взрастил ее. Все это отняла война.
Женщина окунулась в свое прошлое.
Анна вошла в дом, из кабинета отца слышались крики:
– Где эта маленькая негодница? Уже глубокая ночь, а ее нет дома. В такое смутное время разве можно вести себя безответственно. Мы все переживаем за нее, а она неизвестно где, с этим…
В этот момент все затихло, на пороге кабинета появилась блудная дочь. Внешний вид мог желать лучшего. Мятая юбка, опухшие губы и вызывающие глаза протеста.
– Я люблю его, папа. Мы любим друг друга.
– Что! – взревел голосом дикого зверя Дадеуш-старший, – Я запретил тебе с ним встречаться, – (он хотел сказать с евреем), но, помедлив немного, добавил «с ним». У него даже не было имени.
– Эта была последняя встреча с Ним, – подчеркнув, произнес он. – Из дома без моего ведома ты больше не сделаешь и шага.
Мама Ядвига сидела в кресле и утирала слезы. Она знала строптивый характер дочери и боялась, чтобы она не натворила еще больше глупостей. В доме отца все жили по его уставу, и мама, пани Ядвига была женщиной с коротким нравом. Ей приходилось не сладко с мужем, деспотичным по натуре и в этот раз она не смогла по достоинству защитить своего дитя.
Пани Анна сидела в взаперти в своей комнате с залитым слезами лицом. Экономка пани Тереза донесла ей, что девушку скоро увезут в Белоруссию. Она тупо смотрела в одну точку. Прошло много времени, прежде чем взгляд ее прояснился. Анна открыла окно, струя свежего воздуха ворвалась в комнату.
– Сейчас выброшусь из окна, – подумала Анна. Девушка в отчаянии хотела забраться на широкий подоконник, но в это самое время подскочила пани Тереза.
– Сдурела, панночка, что надумала, грех-то какой. Разве можно так … – она схватила за руку отчаявшуюся Анну и стащила с подоконника. Прибежали слуги и мама Ядвига.
– Доченька, опомнись! Не делай глупостей! Дорогая, объясни мне, в чем дело. Я должна знать.
– Я не поеду к пани Изольде! Я не хочу.
– Это ненадолго. Как только кончится война, мы тебя привезем обратно. Там ты будешь в безопасности. Папа сильно переживает за твое будущее. Здесь молодым девушкам оставаться опасно, пойми ты, наконец!
Дадеуш – старший сидел у себя в кабинете, когда вбежала пани Тереза и запричитала.
– С вашей дочерью происходит что-то ужасное, пан Дадеуш.
Пан Станислав поднялся в спальню дочери. Девушка сидела на кровати и долго, мучительно ревела. Тело ее вздрагивало от слез. Увидев отца, ее лицо искривилось от горя.
Станислав молча обнял Анну за плечи и прижал к себе.
– Папа, я не могу оставить здесь Ярослава. Я люблю его.
– Доченька, он сильный здоровый парень. Он в состоянии позаботиться о себе сам. Не он виноват, что его любимая Германия превратилась в страну бандитов и головорезов, в нацию преступников, избивающих и насилующих женщин. Я не хочу, чтобы моя единственная дочь расплачивалась за грехи и преступления этого злосчастного времени.
– Я люблю его, – тихо прошептала девушка, не могу жить без него.
– Оставаться тебе здесь опасно только уже потому, что Ярослав – еврей.
– Но почему, почему?! В чем он виноват?!
– Он ни в чем не виноват.
– Неужели человек должен благодарить Бога за то, что он не родился евреем?
– По-видимому, да! Теперь тебе нужно успокоится, и заснуть перед отъездом. Он нежно поцеловал дочь в лоб, как делал всегда раньше, пожелав ей спокойной ночи. Пани Тереза осталась ночевать с девушкой в комнате. Одну оставлять ее было уже опасно.
Анна сидела в полной изоляции. Из глаз текли слезы. Без Бориса она представляла свое будущее кошмарным сном, глубоким, черным сном без радости и любви.
– Я люблю его, люблю! Я не смогу жить без него, – повторяла Анна вслух.
Теперь она его может никогда не увидеть. Девушка поняла и то, что без действия сидеть в четырех стенах выше ее сил. Она принялась писать прощальное письмо любимому. В комнату вошла экономка пани Тереза, девушка двадцати пяти лет с большими серыми глазами и русой косой, красиво уложенной корзиной на голове. Пани была единственной ее надеждой и спасением.
– Терезочка, ты отнесешь письмо Борису? Экономка от удивления открыла еще больше и без того огромные глаза.
– Я не могу письмо отнести к пану Ярославу, за мной шпионят.
– Терезочка, отнеси тогда по другому адресу. Она назвала адрес друга Тараса.
– Ладно, отнесу. Твой отец намерен тебя отправить жить к тетушке, к пани Изольде.
Слезы градом посыпались из глаз Анны.
– Ну, хватить, реветь. Я еду с тобой. Мне тоже не хочется оставлять здесь пана Дедеуш– младшего. Я же не реву.
Анна знала, что у пани Терезы роман с ее дядей. Пана Янечка она очень любила. Высокий, белокурый он всегда приносил радость в этот старый особняк, который превратился для Анны в последнее время тюрьмой.
– Ты не знаешь, когда это произойдет? – спросила она экономку.
– На днях, как только пан Дадеуш – старший уладит все с документами.
Пани Тереза накинула на голову шаль, и, взяв письмо девушки, поцеловав ее в щеку, быстро удалилась.
– Притворщица! Хочет показать, что она такая хорошая. Это с ее подачи стало известно родителям, что они были на митинге вместе с Ярославом. В эту минуту она возненавидела ее.
– Хоть бы тебе не достался пан Янек! Он достоин лучшей участи. Лицемерка, беги, беги, мне теперь все равно. Я умру, но не поеду, – Анна снова уткнулась в подушку и залилась горькими слезами.
Часть 9
Анна, словно декабристка, ехала за любимым в далекую Сибирь. За этих долгих пятнадцать лет она сильно изменилась и от прежней беззаботной девочки, той юной и беспечной, не осталось и следа. Поезд, стуча колесами о рельсы, мчал ее в неведомые края, сердце сжималось от радости и счастья. Женщина ехала за своей мечтой, надеждой и той любовью, которую лелеяла и вынашивала в себе все эти годы. Анна будет с ним рядом до последней минуты, до последнего вздоха. Она принадлежит ему, только ему одному. Улыбка не сходила с ее лица и женщина с сияющими глазами, провожала каждую станцию незнакомой и в тоже время прекрасной страны России. Где он, там и она. Анна переживет с ним все тягости его жизни. Она знала, что ее любимого сослали в далекую Сибирь, она достойно разделить с ним всю тяжесть этой участи. Так думала женщина, глядя на мелькающие пейзажи, на незнакомые лица пассажиров и на все то, что происходило вокруг. Ей было в радость видеть суету людей, их расставания на перроне и встречи близких. С ними она проживала заново свою жизнь, свои трогательные моменты, которые навсегда и безвозвратно унесли ее когда-то из родного дома, родины в Советский Союз, в Белоруссию.
Польша, юность снова всплывала в ее сознании.
Вокзальная площадь была так загружена людьми. Людское море волновалось и шумело. Многие семьи старались поскорее покинуть страну. Мать разлучали с детьми, брата с сестрой. В глазах провожающих была беспредельная тоска и горе одновременно. Они разлучались с родными и близкими на долгие годы. В душе лишь теплилась надежда, что может они, найдут друг друга после войны, встретятся еще.
– Доченька, дорогая, ты будешь в безопасности, – утешал Дадеуш-старший Анну. Он отлично понимал, что говорит неправду. Война с Гитлером не предсказуема и не приведи Господь, он может обратить свой взор на Восток. И в Белоруссии ни о какой безопасности не могло быть и речи. И скоро под ударом по всей вероятности окажется и Советский Союз.
Девушка, словно прочитав мысли отца, произнесла в слух: Папа, но фашисты могут быть и там? А что будет с вами?
– Подумай сама. Я банкир, они во мне нуждаются. Они не сделают ничего плохого ни мне, ни маме. Достаточно чтобы тебя уберечь от неприятностей, и Ярослав оставит тебя, наконец-то в покое.
– Я его найду обязательно после войны, – сказал уверенным голосом Анна.
– Дай-то Бог, главное, чтобы он выжил.
– Выживет. Я его знаю, папа!
-Придет время, мы все узнаем. – Отец поцеловал на прощание дочь. Дадеуш-младший провожал пани Терезу. Она сопровождала племянницу до пани Изольды. Попрощавшись с Анной, он передал незаметно от отца письмо от Бориса.
– Он обещал тебя найти, адрес он твой знает, не переживай и дожидайся его, так он велел тебе передать.
От этих слов на душе у девушки стало немного легче.
– Пан Янек, передай ему, что я люблю его больше жизни. Я буду его ждать всегда, всю жизнь, – крикнула девушка в окошко поезда, помахав родным, оставшимся на перроне вокзала.
Глава 10
Война настигла Анну и в Белорусии. Но за это время произошло очень многое: бомба угодила в дом ее родителей и их нашли мертвыми под завалами, стрессовая ситуация вызвала у Анны преждевременным роды и мальчик родился ослабленным а вскоре умер. А дальше: голод, болезнь тети Изольды и все те тягости жизни, что перенес каждый, кто жил на оккупированной территории. Ей удалось выжить, и она жила только надеждой, верой и своей любовью. И вот теперь их сердца должны соединиться навечно. Из Сибири пришло письмо от Бориса, она счастливая ехала к нему, и больше ей не хотелось жить прошлым. Она теперь будет с ним, а это главное.
Часть вторая
Глава 1
Сейчас наступило время, когда можно полностью согласиться с высказыванием: “Нет ничего тайного, чтобы не стало явным”.
История побежденного Третьего Рейха полна загадок. Лишь спустя много лет после окончания войны стали известны некоторые детали разработок секретных лабораторий и заводов, принадлежащих тайному нацистскому ордену, замаскированному под структуру СС (мощнейшая организация слежки и террора) во главе с Генрихом Гиммлером (1900-1945) который был шефом гестапо с 1936 года. В его введении находились мистико-оккультные общества “Туле”, “Черное солнце”. “Вриль” и другие. В одном из них, в берлинском обществе “блистающая ложа” или “Общество Вриля” с 1939 года разрабатывались методы психотропного воздействия и массового зомбирования людей.
Тайные общества, составляющие костяк нацистского режима, преследовали зловещие цели. Нацисты были уверены, что устройство мира можно изменить по воле группы “посвященных” лиц и посредством неограниченного насилия. Согнав в свои секретные лаборатории многих талантливых ученых и инженеров, общество “Туле” приступило к разработке новейших образцов техники и средств массового уничтожения людей. Во главе общества стояли Рудольф Гесс и Карл Хаусхоффер, превратившие “Туле” в идеологический центр нацизма, в котором оккультные науки играли далеко не последнюю роль.
В сороковые годы XX века Германия была ведущим мировым научным центром по исследованию резервных возможностей психологии человека. В Германии находился единственный в мире Институт психологии, и именно в Берлине работал великий психиатр-гипнолог Иоганн Шульц – автор новой европейской концепции психической саморегуляции, которая впитывала в себя все лучшее, что было на Востоке и в мире. К 1932 году открытие Шульца было окончательно оформлено в принципиально новый видеоаутотренинг, направленный на вскрытие и использование резервов человеческого организма. Так как Гитлер был сам крупнейшим мистиком своего времени и официальным членом нескольких тайных оккультных организаций, то, придя к власти, в 1934 году Гитлер сразу отдал тайный приказ о создании в Германии пятидесяти научно-исследовательских институтов по изучению теории и практики активизации и использованию скрытых возможностей человека.
