Текст книги "Маска демона"

Автор книги: Светлана Ольшевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава III Встреча на дороге

Пробираясь через глубокие сугробы, я немного успокоился. Ничего страшного со мной не случилось, хотя событие никак нельзя было назвать заурядным. Видимо, не стоило мне зарекаться от дальнейших встреч с потусторонним! Конечно, можно было бы все объяснить самовнушением, больной фантазией или еще какими-то отговорками, если бы загадочная коробочка не оттягивала сейчас карман моей куртки. Сам я ни за что бы ее не нашел – по крайней мере, так быстро. Интересно, что в ней такое? Ладно, домой приду – разберусь. Вот теперь ребята пожалеют, что не пошли со мной!

Кстати, я так и не выяснил, почему окно светилось. Впрочем, если там такие дела творятся, то удивляться нечему. И что это было – призраки прошлого, хрономираж? Кабинет больше всего напоминал врачебный. Но ведь здесь была не больница, а контора шахты! Конечно, в ней мог иметься медпункт, но все эти люди в белом, эти крики, ругань, звон и лязг не вязались ни с конторой, ни даже с больницей. Разве что с психушкой какой-нибудь. В психушке я никогда не бывал и не мог сказать, похоже или нет…

– Мальчик! – резко прозвучавший за спиной голос выдернул меня из раздумий, заставив вздрогнуть. Я оглянулся. В нескольких шагах от меня стояла элегантная женщина в красивом светлом пальто с меховым воротником и в шляпке, загадочно затенявшей лицо. Наверное, я прошел мимо нее, не заметив, – погруженный в раздумья, я даже не следил за дорогой, на автопилоте шагая привычным маршрутом, и сейчас находился недалеко от Костиного дома. За моей спиной темнел парк, из которого я только что вышел.

– Скажи-ка, мальчик, – хрипловатым голосом с легким акцентом произнесла незнакомка, – правильно ли я направляюсь?

– Лучше туда не ходите, – ответил я. – Там за парком заброшенная шахта, и такие сугробы намело, что обойти террикон невозможно, разве что через верх перелезть. Если вам нужно в соседний поселок, то в обход будет быстрее.

– Заброшенная шахта, говоришь? – задумчиво переспросила женщина. – И как давно она заброшена?

– Говорят, уже лет тридцать, – пожал плечами я.

– Нет, мальчик, – вкрадчивым тоном произнесла она, – мне не нужно в соседний поселок.

Что-то в этом тоне меня насторожило, даже мурашки пробежали по коже – должно быть, после сегодняшнего происшествия мне все теперь кажется страшным и подозрительным! Хотя нет, причина не в этом… Не люблю я вкрадчивого тона!

– А куда вам нужно? – как можно равнодушнее спросил я.

– Не подскажешь ли ты, – тем же тоном продолжала она, – где я могу найти Марию?

– Какую еще Марию? – У меня побежали мурашки от нехорошего предчувствия – дело в том, что Марией зовут мою тетю. И хотя я ничего не знал о намерениях незнакомки, мне очень не хотелось, чтобы она пришла в наш дом.

– Марию Караваеву, – медленно, чуть ли не по слогам произнесла она.

– Караваеву?! – ошалело воскликнул я. Ей нужна Машка?! Но зачем? Со злым умыслом или это родственница в гости приехала? Как же, родственники обычно знают адрес и телефон! Похоже, от меня сейчас зависело многое, и следовало хорошо подумать. Но решение надо было принимать мгновенно…

– Я не знаю никакой Караваевой, – выдавил я из себя. Незнакомка прищурилась:

– Правда, не знаешь? А ведь это девочка твоих лет, она живет где-то недалеко, и вы должны учиться в одной школе.

– Я… не местный. Я сюда в гости к тете приехал, а живу в другом районе. И не знаком здесь ни с какими девочками. Извините, тетя меня ждет, – с этими словами я развернулся и рванул вперед со всех ног, не оглядываясь.

Не знаю, чем грозит Машке встреча с этой женщиной, но я друзей не выдаю! Если это родственница, то должна знать адрес.

Дойдя до угла, я украдкой оглянулся. Странной незнакомки нигде не было. Хм… С того места, где я с ней встретился, было лишь два пути. Либо пойти по улице в ту же сторону, что и я, либо в противоположную – через парк к заброшенной шахте. За мной она не пошла…

Вернувшись домой, я старательно закрыл дверь на все засовы. Обычно я такие вещи забываю, и Мария постоянно отчитывает меня за это. Как я уже упоминал, Мария – это моя тетя, мамина сестра. Дело в том, что мама с папой уже несколько лет работают за границей, и я все это время живу у тети. Своих детей у нее нет, и она во мне души не чает, у нас с ней дружеские отношения. Кстати, тетей я в глаза ее не называю, только по имени – Мария, так она сама требует. А что – ей не дашь ее сорока лет, она молода и по характеру напоминает подростка.

– Ух ты, какие чудеса! – встретила она меня веселым смехом. – Дениска сам двери запирает. За тобой кто-то гонится или ты увидел что-то страшное?

Это у тетушки такой юмор. Знала бы она, что недалека от истины!

– Мария, – спросил я ее чуть погодя, – скажи, пожалуйста, сколько лет нашей шахте? А то мы с ребятами поспорили…

– Много, – ответила она. – Ее еще в середине девятнадцатого века открыли, и она больше ста лет действовала. Ты, конечно же, видел здание конторы? Так вот, ему столько же лет, сколько и самой шахте.

– Вот о нем мы и поспорили, – на ходу придумывал я. – Скажи, пожалуйста, не было ли в этом здании, ну, чего-нибудь другого, кроме конторы?

– Да нет, – пожала плечами Мария. – Сколько времени существовала шахта, столько там была и контора.

– Без перерыва? – уточнил я.

– Какого еще перерыва? – удивилась тетя.

– Ну, может быть, на какое-то время контору могли перенести в другое здание, а там сделать, к примеру, больницу…

– Что за чушь! Никогда такого не было, – уверенно ответила Мария.

Мне вдруг страшно захотелось поделиться пережитым с близким человеком. Но я понимал, что в такое моя тетя вряд ли поверит… И я сказал ей, глядя прямо в глаза:

– Мария, у меня к тебе одна просьба. Если вдруг меня будет спрашивать какая-нибудь незнакомая женщина, скажи, что не знаешь меня. Или хотя бы, что я здесь не живу.

– У тебя проблемы с новой учительницей? – осведомилась тетушка.

– Нет, – мотнул я головой. – Тут просто ко мне сейчас одна пристала с тупыми расспросами, наверное, какая-то ненормальная.

– Ладно, – пожала она плечами.

Я отправился в свою комнату и занялся коробочкой. Но открыть ее у меня не получилось – ржавчина соединила коробочку с крышкой в одно целое. Здесь требовались инструменты, и я приволок было из кладовки ящик… но сразу же оттащил его обратно. Думать надо головой, ругал я себя. Мало ли что там может оказаться – вдруг бомба! Или смертельная отрава из тех, что попадет на кожу – и нет человека! И хотя любопытство не давало мне покоя, рассудок оказался сильнее. Нужно будет найти кого-нибудь знающего… Вот только где? Ладно, завтра посоветуюсь с друзьями, может быть, они что-то подскажут.

В ту ночь я долго не мог заснуть. Слишком много странностей выпало мне за один вечер. Тайник в заброшенном здании, странная незнакомка, которой непонятно зачем понадобилась Караваева… И что за ерунда мне там примерещилась? Когда-то Машка, большой знаток аномальных явлений, объяснила, что такое морок. Это когда мерещится что-то такое, чего на самом деле нет и никогда не было. Уверен, именно с этим я и столкнулся. Ведь не могло же в шахтной конторе на самом деле происходить ничего подобного! И раз моя тетя уверена, что там никогда не было ни больницы, ни еще чего-то постороннего, значит, так оно и есть.

Но, по словам Караваевой, морок должен кто-то напускать, без причины он не бывает. А значит, кто-то хотел, чтобы я пришел туда, – наверняка освещенное окно тоже было мороком, и потому никто его не увидел, кроме меня. Кому-то было нужно, чтобы я пришел и взял эту коробочку. Причем из всей нашей компании был выбран именно я. Поздравляю, Денис, ты у нас избранный!

Я улыбнулся. Все, коробочка у меня, и что дальше? Что с ней делать? Снова и снова я прокручивал в памяти события в заброшенном здании. Крики, грохот, лязг, в комнату вбегает девушка, смотрит на меня, стучит по стенке. И прижимает палец к губам! Что она этим хочет сказать? Чтобы я молчал, разумеется. Но я и так не мог ни шевельнуться, ни тем более произнести хоть слово. Да и не видел меня никто, кроме нее, все словно находилось в ином измерении, даже звуки были слышны, как издали. Я вспомнил ее отчаянное, умоляющее выражение…

Ну я и балбес! Девчонка изо всех сил старалась мне дать понять: молчи, никому не рассказывай! Нельзя, чтоб об этом узнала хоть одна живая душа, вот что означал ее жест! А я чуть было ребятам не рассказал… Хотя что плохого, если узнают Костя, Борька или Маша? Они мои друзья, я им доверяю. Впрочем, ладно, раз уж меня просили, пока помолчу. Посмотрю, какими будут дальнейшие события. Если, конечно, они произойдут.

Уснул я не скоро, зато крепко. И лишь под самое утро увидел короткий сон. Я сидел на каменной плите, вокруг зеленела трава и пестрели цветы. Я сорвал несколько синих цветочков, растущих из-под плиты, и рассматривал их.

– Хороши ли мои цветы? – спросила меня девчонка в синем платье, сидевшая рядом. Я не смотрел на ее лицо, но, как часто бывает во сне, откуда-то знал, что это Машка Караваева.

– Почему это они твои? – удивился я.

– Потому что здесь я живу, – ее тонкая, полупрозрачная рука провела по плите.

– Тогда забирай, – я зачем-то протянул ей свой тощий букетик. Но Машка не взяла его, а внимательно смотрела мне в глаза:

– Ладно, оставь себе. И не верь ей. Что она скажет – то не она скажет, что она услышит – то не она услышит, что она сделает – то не она сделает! Не верь ей и бойся ее.

– Кому не верить, кто – она? – не понял я, зачем-то прижимая синие цветы к груди.

– Мария! – тихим и неестественно тонким голосом протянула Машка, вперив в меня пронзительный взгляд своих светло-карих глаз. Но нет, уже не светло-карих, они внезапно сделались серыми, стали несколько другой формы, и я с ужасом увидел, что вместо Караваевой со мной рядом сидит та самая девчонка, которую я видел в белом кабинете. Вместо синего платья на ней какое-то серое бесформенное рубище, светлые волосы длинными тонкими прядями упали на плечи, лицо стало худым, заостренным, невероятно бледным, и только большие серые глаза темнели из-под тонких бровей. Тем же тихим голосом она повторила: – Мария, твоя подруга… Она – не она. Бойся ее.Неожиданно синее небо и зеленая трава вокруг исчезли, все охватила тьма, а в следующий момент я проснулся. Рука еще была сжата, словно держала букетик. Я даже какой-то миг ощущал пальцами тонкие стебельки, но когда посмотрел на руку, ничего там, конечно же, не было.

В тот день в школе я долго присматривался к Караваевой. Машка как Машка, все как всегда. Полноватая, румяная, веселая. Особенно я поглядывал на ее руки – опять же обычные Машкины руки, пухлые и с ободранным сиреневым маникюром на коротких ногтях. Они совершенно не были похожи на ту тонкую, полупрозрачную ладонь, которая все утро так и стояла у меня перед глазами.

Надо выбросить этот бред из головы. Наверняка это был просто глупый сон, навеянный недавними событиями. Да и вообще, с каких это пор я стал верить в сны?

Я так никому ничего и не рассказал. Была, правда, мысль сообщить Караваевой о встрече на дороге, но я не знал, стоит ли это делать. Вдруг это все же была долгожданная гостья и теперь Машка на меня обидится?На одной из перемен я будто невзначай разговорился с Караваевой и непринужденными вопросами осторожненько выведал, что никаких гостей она не ждет, а из иногородних родственниц у нее только престарелая тетка в деревне. И я вздохнул облегченно – значит, правильно сделал, что не дал незнакомке Машкиных координат. Так оно спокойнее.

Глава IV Ведунья из сна

Как я и думал, ничего сверхъестественного не произошло – ни со мной, ни с Машкой, ни с кем-то еще. А следующие три дня прошли так напряженно, что думать о посторонних вещах было просто некогда – контрольная по геометрии, зачеты, опросы. Одна подготовка к этой самой контрольной чего стоила – уф, и вспоминать не хочется! Можно было умом тронуться от всех этих иксов и игреков, и мне порой казалось, что это уже случилось, а события в заброшенном здании как раз подтверждают диагноз.

Мы с Костей и Борей шли по школьному двору и кидались снежками. Окаянная геометрия наконец-то была сдана, и мы рассчитывали заслуженно отдохнуть от трудов праведных.

– Ребята, ой, я вам сейчас такое расскажу! – раздался сзади звонкий голос Машки.

– Что-то случилось? – насторожился я.

– Ничего страшного, Денис, чего это ты так перепугался? – весело ответила Караваева. – Просто… свершилась моя мечта! ОНА все же пришла ко мне!

Мы втроем остановились и уставились на Машку. Ни мне, ни Боре с Костей не надо было объяснять, о чем она говорит. Это была тема, которой Машка в свое время прожужжала уши всему классу. То есть говорила она со своими подружками, но так, что слышали все. Вы не подумайте ничего плохого, вообще Караваева – нормальный и адекватный человек… если только не касаться этой темы. В общем, пару лет назад Машке начали сниться странные сны. По ее словам, в этих снах к ней приходила загадочная ведунья, якобы жившая в Средневековье и теперь искавшая себе наследницу из своего рода, обладающую достаточными способностями. Так вот, эта особа объявила Машку наиболее подходящей кандидатурой и обещала позже поделиться с ней своими знаниями и передать силу. Но не сказала, когда же это случится.

Результатом стало Машкино глубокое помешательство на всем мистическом, хотя она и раньше была неравнодушна к потустороннему. Но теперь Караваева изучала все, что, по ее мнению, могло пригодиться будущей ведунье, читала соответствующую литературу и давно уже слыла среди подружек знатоком по части гаданий, спиритизма, вызова всяких там Пиковых Дам и толкования снов. Вот только сама Караваева из-за этого несколько раз влипала в истории. И виной тому были не только насмешки скептиков – на них она давно уже не обращала внимания и всерьез не обижалась. Дело в том, что она ждала появления этой ведуньи наяву, но не знала, как та должна будет выглядеть. И поначалу болтала об этом направо и налево. В результате ее однажды обманула какая-то мошенница, назвавшаяся той самой ведуньей и едва не заставившая Машку вынести из дома золотые украшения. Но, по счастью, об этом вовремя узнали родители, и больше Машка той «ведуньи» не видела.

В другой раз она «узнала» знакомую из своих снов в известной целительнице, рекламу которой увидела в газете. Это, к счастью, кончилось ничем – узнав, что родители Машки не собираются платить огромные деньги за ее обучение магии, разрекламированная целительница даже не стала с ней разговаривать.

После того случая Караваева немного набралась ума и решила, что искать ведунью не стоит, а когда придет пора, та сама ее найдет. Это, пожалуй, было умным решением, во всяком случае, впредь обошлось без проблем. Разве что летом в лагере… Ну да в лагере тогда чертовщина творилась с многими, и тут уж Машка не была виновата. Наоборот, она проявила себя с самой лучшей стороны, сумев предупредить всех об опасности.

Правда, время от времени она рассказывала о новых снах и о том, что скоро долгожданная встреча все же состоится. К этим разговорам все давно привыкли и не воспринимали их всерьез. Каюсь, мы с Костей раньше обожали хохмить над ее увлечениями. Но после событий в лагере наше отношение к мистике порядком изменилось, и я теперь уже не знал, как относиться к Машкиным рассказам. Во всяком случае, насмехаться перестал.

– Ко мне пришла ОНА! – восторженно повторила Караваева.

– В который раз по счету? – брякнул Костя, но, видимо, тоже решив в честь наступившей дружбы прекратить насмешки, исправился: – То есть это… в самом деле пришла?

– Да, в самом деле! – торжественно объявила Машка. – Надеюсь, теперь вы воспримете это всерьез?

– Ну конечно, – кивнул Боря. – Давай-ка подробности!

Если честно, я ждал рассказа об очередном сне, точнее, надеялся, что это будет только сон и ничего серьезного.

– Я вчера ее встретила! Пошла вечером в магазин, часов восемь было, купила пирожных, иду по тротуару вдоль трассы домой, смотрю, стоит у остановки очень красивая, элегантная женщина и провожает взглядом всех прохожих. Я хотела пройти мимо, а она вдруг делает шаг вперед и берет меня за руку. И говорит так утвердительно: «Ты – Мария Караваева!» Я киваю, а сама уже догадалась, кто это… И тогда она назвала мне свое имя, которое я знала!

– Имя? – удивился Боря. Дело в том, что Машка хоть и болтала о гостье из своих снов с каждым желающим, но никогда не называла ее по имени – просто ведуньей, и все.

– Да, имя. Она назвала мне его, когда первый раз приснилась, но просила никому не говорить. Я и не говорила.

– Да, удивительно! – воскликнул Костя. – Я имею в виду – странно, что ты болтала о ней без умолку, а имя ни разу не выдала.

– Думаешь, я не умею хранить тайны?! – возмутилась Караваева. – Умею! Так вот, она сказала, что долго искала меня в этом большом городе и наконец нашла. И теперь будет учить меня своему искусству, а потом передаст силу.

У меня внутри похолодело от нехорошего предчувствия. Сомнений не было – говорившая со мной незнакомка все-таки нашла Машку. И мне это не нравилось, точнее, мне очень не понравилась эта женщина. Но я не мог сказать об этом Караваевой – узнав, что я пытался помешать ее встрече с ненаглядной ведуньей, она точно на меня обидится.

– Маш, – медленно выговорил я. – А ты уверена, что эта сила – светлая?

Она воззрилась на меня как на идиота:

– Конечно, а как же еще?

Для нее это было аксиомой, она даже не задумывалась о последствиях!

Но тут в меня кто-то запустил снежком, я бросил пару снежков в ответ и вместе с друзьями поспешил убраться со школьного двора. Вот так история, не знаешь, что думать и во что верить! Пока мы шли, Машка болтала без умолку о том, чему она теперь выучится и кем станет. По ее словам, обучение начнется уже сегодня. Ребята слушали и, похоже, верили – я слышал, как они задавали вопросы, видно было, что заинтересовались. Возможно, Машка права, и к ней действительно явилась добрая фея… Ну мало ли, что она мне не понравилась, я же не ясновидящий и вполне могу ошибаться в людях. Но как объяснить тот факт, что я встретил эту особу сразу же после жутких событий в заброшенной конторе? Совпадением? Или они как-то связаны? Как бы мне хотелось поговорить об этом с Машкой, но я не решался. Шел сзади и молчал.

Но если она, как ты говоришь, из Средневековья, то как дожила до наших дней? – серьезно спрашивал Костя.

– О, для настоящей ведуньи такие путешествия во времени возможны! – пылко отвечала Машка.

– Да ну, не может быть…

– Может! Неужели вы мало слышали историй, где люди встречали колдунов и ведьм, на самом деле давно умерших?! Помните хотя бы, как я вам рассказывала про заброшенный хутор?

И рассказы пошли по новому кругу. Костя с Борькой слушали с серьезным видом, а я поражался: что на них нашло, они ведь всегда были нормальными и здравомыслящими! Да и Машка раньше с головой дружила…

Наконец мы дошли до Машкиного дома.

– Предлагаю всем собраться вечерком у меня… – начал я.

– Как вы понимаете, я прийти не смогу, – с загадочной улыбкой сказала Караваева. – Меня сегодня ждут другие дела.

Боря и Костя понимающе закивали, а я спросил:

– Где же, если не секрет, произойдет новая встреча? И можно нам тоже прийти познакомиться?

– Пока не знаю, – смутилась Машка, проигнорировав первый вопрос. – Я у нее сегодня спрошу и завтра вам скажу. И обещаю, мальчики, скоро вы меня не узнаете!На том мы и распрощались.

Так и случилось. Прошла всего неделя, но перемены, произошедшие с Машкой, заметила, пожалуй, вся школа. Учителя находились в приятном шоке – средненькая хорошистка Караваева в считаные дни сделалась лучшей ученицей, ее ответы и письменные работы стали безукоризненными, а порой на уроках она выдавала такое, чего среднестатистический школьник не может знать по определению, если, конечно, не вызубрил наизусть все энциклопедии. В ее речи стали мелькать словечки, раньше ей совершенно не свойственные, взрослые какие-то словечки. Даже внешне Машка изменилась. Казалось бы, та же девчонка, но после того, как она избавилась от узких джинсиков и тесного свитера, сменив их на пиджак с длинной юбкой, тут-то все и увидели, что никакая она на самом деле не полная, а очень даже красивая. В итоге почти все мальчишки в классе, и не только в нашем, просто головы потеряли от Машки. И первыми среди этих балбесов, как ни прискорбно, оказались мои несчастные друзья – Костя с Борей.

Странно сказать, но за эту неделю мы с ней практически не общались, хоть и сидели за соседними партами. Вечерами мы иногда собирались то у меня, то у Кости, но Машка больше к нам не присоединялась, и телефон ее в это время не отвечал. В ответ на наши расспросы Караваева лишь улыбалась – поначалу смущенно, а потом со скрытым чувством превосходства. Конечно же, нас мучило любопытство – наверняка эти перемены были связаны с загадочной Машкиной знакомой, но она совершенно ничего об этом не рассказывала. О том, чтобы мы тоже познакомились с этой особой, конечно же, не шло и речи, хотя ребята раз за разом напрашивались. Но Караваева лишь качала головой – медленно и надменно, так мне казалось. После такого ответа лично у меня вообще пропадало всякое желание с ней общаться, но ребята, похоже, воспринимали это как должное и в школе чуть ли не хвостиком за ней бегали…

Я не знал, что делать. Попытка вразумить Костю и Борьку закончилась тем, что они чуть меня самого кулаками не «вразумили», и я больше этой темы при них не касался. Я подумывал, не поговорить ли мне с самой Караваевой, но не знал, что и как ей сказать. В четверг я почти решился, и весь первый урок думал, подбирал слова для предстоящего разговора. Да, не было больше с нами той простой компанейской девчонки, с которой можно было болтать о чем угодно, не напрягаясь. Теперь я ловил себя на мысли, что даже робею перед ней, и это совсем никуда не годилось.

На перемене я решился. Подошел к Машке и открыл было рот, чтобы предложить ей отойти в сторонку. Но она успела раньше. Глянула на меня так, что внутри все похолодело, и неспешно произнесла:

– Нехорошо, Дениска, взрослых обманывать.

– О чем ты?

– Так, говоришь, ты не в нашем районе живешь и никого здесь не знаешь?

Сказала так и пошла, а я остался стоять в остолбенении. Страх, самый настоящий страх охватил меня. Откуда Машка могла это знать? Да она ли это?!

Остаток учебного дня я старался держаться от Машки подальше, да, впрочем, она и не обращала на меня больше внимания. Хотя пару раз я ловил на себе тот же недобрый взгляд – или это мне показалось? А на одной из перемен – это была перемена между двумя алгебрами, и большинство народа оставалось в кабинете – я случайно увидел, как Алина Скворцова, моя одноклассница и старшая сестра Илоны, резко дернула Караваеву за руку, очевидно, в своей грубоватой манере приглашая «выйти поговорить». Обе вышли в коридор, а через некоторое время в кабинет влетели три девчонки:

– Там Скворцовой плохо!

Учительница оторвалась от проверки тетрадей и поспешила в коридор. Я в числе прочих выбежал вслед за ней и увидел в углу коридора Алину, поддерживаемую под руки двумя подружками. Она была бледнее мела и едва держалась на ногах.

– Что с тобой? Ты упала? Или тебя ударили? – подскочила учительница.

– Нет, все нормально, – еле слышно произнесла Алина и еще несколько раз монотонно повторила: – Нормально. Нормально. Нормально…

– Она не падала! – сказал кто-то из ребят, столпившихся рядом.

– И никто ее не бил!

– Ага, шла себе, а потом вдруг бац – и села на пол!

Я нашел взглядом Караваеву. Та спокойно стояла за спинами ребят с самым скромным видом…Скворцову отвели в медпункт, а потом в сопровождении медсестры – домой. По словам последней, причина недомогания Алины была в резко понизившемся давлении.

Глава V Тайна, известная Илоне

В тот день, придя домой, я не находил себе места, возвращаясь мысленно к заброшенной конторе. За суетой последних дней те события в памяти уже стали частично стираться, как это бывает с кошмарными снами, а найденная в тайнике коробочка благополучно пылилась теперь в нижнем ящике моего стола. И я подумал – а что, если все же показать ее Косте с Борей и рассказать им все без утайки? Может, тогда они образумятся, поймут, что с Караваевой происходит что-то нехорошее.

В считаные минуты я собрался, сунул коробочку в карман куртки и позвонил Косте.

– Алло? – раздался в трубке его недовольный голос. Похоже, я отвлек приятеля от важного дела.

– Алло, Костя, можно, я сейчас к тебе зайду?

– Зачем? – так же недовольно поинтересовался мой друг. Это было странно – мы с Костей с детства ходили друг к другу в гости, и особых причин для этого не требовалось. Вопрос, можно ли зайти, задавался исключительно из-за родителей, которые не всегда были рады гостям. И вот нате! Хотя, возможно, он чем-то сильно занят?

– Ну… поговорить хотелось бы, – пробормотал я.

– О чем? – совсем уже сердито осведомился Костя.

– Я хочу забрать свою готовальню, – нашел я причину. Дело в том, что недели три назад я действительно забыл у Кости готовальню, но у меня их имелось несколько, и я дома взял другую, а эта так и валялась у него. – Можно? Или ты чем-то очень важным занят?

– Ну, приди возьми, – равнодушно ответил он и положил трубку.

Когда я пришел, Костя молча открыл мне дверь и пошел в свою комнату. Я проследовал за ним и, к своему удивлению, увидел там Борьку. На столе стояли пустые кружки от чая и валялись фантики от конфет.

Не успел я перешагнуть порог комнаты, как Костя выдвинул ящик стола, выхватил оттуда мою готовальню и ткнул мне в руки. После чего плюхнулся на диванчик рядом с Борей и, как ни в чем не бывало, продолжил с ним разговор, не обращая больше на меня внимания. Что до Бори, то он даже не глянул в мою сторону. Я так и стоял в дверях, не зная, как мне быть, а мои друзья между тем вели беседу – так рьяные фанаты обсуждают своего кумира. Они говорили о Машке.

– Костя, Боря! – наконец прервал я их увлеченный разговор. – Вы больше не желаете со мной общаться? Я вас чем-то обидел?

– Да нет, – пожал плечами Костя. – Только о чем с тобой говорить?

Я постоял еще немного и вышел из квартиры, так ничего им и не рассказав. Было совершенно понятно, что они не станут меня слушать.

Спустился по лестнице, шагнул на протоптанную в снегу дорожку между клумбами. Возле дома светил фонарь, и в его лучах искрился снег. Было тихо. Неожиданно странный звук донесся до меня. Оглядевшись по сторонам, я увидел у угла дома невысокую темную фигурку. Это была Илона Скворцова, она стояла ко мне спиной и плакала.

– Илонка? – В два прыжка я оказался рядом, немного ее напугав. – Что случилось?

Она резко обернулась:

– Не твое дело!

– Может, и не мое, но мне сейчас самому впору плакать, – покачал головой я. И спросил сочувственно: – Небось, из-за Кости?

– Ага, – всхлипнула Илона. – Я-то думала, что он… что я ему нравлюсь, а оказалось, он тоже бегает за этой дурой Караваевой!

Ей явно надо было кому-то выговориться, и, видимо, она сочла меня достойной кандидатурой. Что ж, я ее понимал.

– Ну, Караваеву дурой не назовешь, напротив, она стала слишком уж умной, – ответил я. – Это ребята ведут себя как идиоты. Но, думаю, такое долго длиться не может и скоро пройдет…

– Не как идиоты, а самые настоящие идиоты! Я зашла сейчас к нему, а он… – глаза ее снова наполнились слезами, – он даже разговаривать со мной не захотел!

– Со мной тоже. Хотя я ничего плохого ему не сделал.

– Совсем чокнулись все с этой Машкой! И ладно бы с Машкой, а то ведь это не она, не она! – истошно закричала Илона. – Не она!

Я застыл как вкопанный. Илона повторяла слова девчонки из моего сна, который я не воспринял всерьез и уже почти забыл. В памяти сразу всплыли большие серые глаза и тонкая полупрозрачная рука на камне…

– Тише, тише, Илона! – я прижал палец к губам. – Ты действительно считаешь, что Машка – на самом деле не Машка?

– Да! Понимаю, что звучит невероятно, но я могла бы это доказать. А он не стал меня слушать…

– Что ты знаешь, скажи!

Илона сразу перестала плакать и сузила глаза:

– Я ходила за ней, я видела… Можешь и ты увидеть, если подождешь еще немножко.

– Хорошо, я подожду, а что должно произойти?

– Увидишь. Я хочу, чтобы ты именно увидел, а то можешь не поверить ни словам, ни записи. Надеюсь, ты не влюблен в Караваеву?

– Я? Нет, конечно!

– Хорошо, что хоть тебя эта зараза обошла стороной, – вздохнула Илона.

Я ничего не ответил. Зная причину Машкиного преображения чуть лучше остальных, я легко уберегся от «заразы», но рассказывать об этом не спешил. Вместо этого спросил:

– Постой, о какой записи ты сейчас говорила?

– Да есть тут у меня одна запись на мобильнике. Потом покажу, сейчас уже некогда.

Двор дома, где жили Костя и Илона, был обнесен невысоким редким заборчиком, поставленным скорее для красоты, чем для защиты от непрошеных гостей. Широкая калитка всегда была распахнута, но посторонние здесь появлялись редко из-за уединенности: дом стоял в конце длинной улицы, на небольшом расстоянии от остальных домов, что называется, на отшибе. Илона подошла к калитке и осторожно выглянула наружу, в сторону улицы.

– Я ее случайно увидела, окно моей комнаты это позволяет.

– Кого увидела, Машку?

– Ну, если это можно назвать Машкой, то да, – упавшим голосом проговорила Илона и резко отпрянула.

Я втянул голову в плечи, подошел к калитке и на секунду выглянул.

По безлюдной улице вдоль заборов к нам приближалась одинокая фигурка, в темноте невозможно было разобрать подробности. Илона присела за заснеженным кустом у забора, я притаился рядом.

Еле слышная, но четкая и мерная поступь приближалась, затем поравнялась с нами. Я пригнулся, насколько это было возможно, но едва шаги стали отдаляться, поднял голову и выглянул.

Да, это была Машка. Я узнал ее клетчатое пальто и оригинальную красную шляпку, приобретенную на этой неделе.

– Куда она пошла? – шепотом спросил я Илону.

– Отсюда можно пройти только в парк, за которым шахтный двор, ты лучше меня это знаешь, – ответила та. В самом деле, с моей стороны было глупым задавать такие вопросы.

– Но что ей там нужно?

Вместо ответа Илона встала и, поманив меня рукой, пошла куда-то за дом. Вся задняя часть двора заросла малинником и молодыми деревцами, и я увидел, что среди этих зарослей протоптана через сугробы узенькая дорожка. Илона уверенно двинулась по ней, я, недоумевая, следом.

– Сейчас увидишь! – прошептала она. – Только не шуми.

Малинник плавно перешел в старый парк, и дорожка запетляла между деревьями и кустарником. Любопытно, сколько раз мы с ребятами исследовали парк, но никаких дорожек, кроме основной, не встречали.