Текст книги "На желтый свет. Игнорируя правила"

Автор книги: Светлана Ледовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Это ж очевидно, – обезоруживающая улыбка стала откровением.

– Делай так чаще, – я очертила лицо Булатного слабыми пальцами.– Мне нравятся твои губы.

– Нам надо до спальни добраться.

– Может приготовишь кофе? – решила понаглеть и вдобавок в животе заурчало. – От бутерброда я бы не отказалась.

– Снимешь маску?

– Уйду в пиццерию, – пригрозила я.

– Без трусиков?

– Бесплатно покормят.

– Уела, – признал любовник и нехотя поднялся. – Ты не вегетарианка?

– Нет, – многозначительно облизнувшись, смерила голодным взглядом его обнажённый член, – люблю мясо.

– Это я заметил, – Виктор опять улыбался. – Тебе не больно? Я был немного…

– Несдержан, – подсказала я. – Мне понравилось всё.

– До всего мы ещё не дошли.

– Да? – вышло слишком предвкушающе.

– Это только начало, Светлячок.

– Хочу в душ, – если хозяин квартиры и удивился моей наглости, то ничем этого не выдал.

– Одежду можешь бросить в стиралку. Дам тебе футболку, – он хотел, чтобы я осталась на ночь. Не уверена, что была готова к этому.

– Я закроюсь, – совершенно серьёзно предупредила.

– Постараюсь это пережить.

Оказавшись в ванной комнате, я наконец смогла стянуть с лица маску. Возможно, стоило сделать это ещё в гостиной и прекратить эти игры, вот только я слишком привыкла держать всё под контролем. С Виктором выходило иначе. Казалось, он сам привык вести во всём и не позволит перехватить инициативу. Может именно этого мне и не хватало – сильного мужчины, которому хочется довериться. Но вот стоит ли?

Стянув платье и оставшееся бельё, я повернулась к зеркалу. С блестящей поверхности на меня смотрела девушка с растрёпанными тёмными волосами, припухшими губами и лихорадочно блестящими глазами. По плечам вились следы укусов и несколько отметин на бёдрах ещё не раз напомнят мне об этой ночи.

– Маньячина, – пробормотала я со стоном и прижала пальцы к губам.

Со мной никто и никогда не был таким смелым и напористым. Ни один из мужчин не подминал меня с такой страстью и не трахал с таким неистовством. Мне понравилось. Очень. Может даже слишком. Хотелось вернуться на тот диван и повторить.

А если бы он узнал, кто я? От спустившегося по позвоночнику холодка стало зябко. Отвернувшись от своего отражения, зашла в кабинку и открыла воду. Меня окатило ледяной водой, и я взвизгнула, прижимаясь к дверце. Позади раздался грохот, и закрытая прежде дверь распахнулась.

Глава 7

– Что? Ты упала? – выкрикнул Виктор и не раздумывая открыл прозрачную створку.

– Нет… не смотри! – отвернувшись, я спрятала лицо, но видела в отражении глянцевой стены кабинки мужской силуэт.

– Ты кричала.

– Вода холодная, – пояснила, ощущая себя выставленной напоказ. Там в полутьме гостиной, мне было комфортнее.

– Думаю, тебя нельзя оставлять одну, – задумчиво протянул Булатный и начал снимать одежду.

– Ты ччего? – я жалела, что не могу развернуться к нему.

– Элементарно, – через мгновенье он был за моей спиной. – Здесь поместятся двое.

– Я…

– Не дергайся, Летта. Просто не поворачивайся, – потянувшись над моим плечом, Виктор взял с полки флакон с гелем. – Хочу тебя вымыть. Ты против?

Если я и хотела возмутиться, то любое недовольное слово потонуло с прерывистом дыхании. Скользкими от мыла руками, мужчина огладил мою спину, очертил ягодицы и лениво переместил ладони на живот. Изогнувшись, я прижалась попой к его паху, отчётливо ощутив его твёрдость.

– Ты такая горячая, детка, – проворчал он довольно. – Может повернёшься? – я мотнула головой. – Тогда ты не сможешь мне помешать.

– В чём? – выдохнула предвкушающе.

Вместо ответа Булатный надавил на поясницу, прогибая меня и приставил член к припухшим складкам. Застыв, я ждала его движения, но мужчина медлил. Он продолжал ласкать мою кожу, чуть царапая ее ногтями.

– У меня нет с собой защиты…– простонал он мучительно. – Летта, я чист, но…

Я сама качнулась к нему, насаживаясь на обнажённый член, и через лёгкую саднящую боль, принимая его до самого основания.

– Вот умница, – проурчал он и обхватил меня за талию.

Перестав притворяться незаинтересованным, Булатный натягивал меня, с силой ударяясь бёдрами о ягодицы. Сверху на нас лилась вода и я жмурилась от удовольствия. Длинные волосы плетьми бились о грудь. Ладони скользили по плитке. Ноги дрожали от напряжения.

Умопомрачительно. Он ощущался в моём теле и вокруг него просто идеально. Словно был создан для меня.

– Виииит, – выстанывала я, практически теряя связь с реальностью.

Я умоляла его не останавливаться, быть глубже, двигаться резче. Кажется, мужчина позади меня был доволен моими требованиями и выполнял их в точности. Закинув руку за спину, ухватила его за шею и притянула к себе ближе. Мои ногти впивались в упругую кожу. Его губы уткнулись в мой висок и когда я забилась в оргазме, Виктор прохрипел сквозь зубы то, что в приличном обществе не говорят вслух. Он прижал меня, хныкающую и безвольную, к стене и выплеснулся своим удовольствием между нашими телами, на мою спину. Удары его сердца отдавались мне в лопатку. Сильные руки не позволяли свалиться на пол. Вода, казалось, разогревалась о наши тела и кипятком стекала к стопам.

– Держись, малыш, – Виктор потянул меня из кабины, набросил на плечи огромный халат. Подхватил, прижав к груди, и я уткнулась носом в его ключицу.

– Ты соврал, – прошептала я. – Маньяк, это точно.

– Ну, теперь уже поздно. Ты в моем логове и у нас впереди вся ночь.

– До утра ведь могу не дожить, – жалобно отозвалась я.

Мужчина поставил меня на ноги перед кроватью, развернув к себе спиной. Он мягко вытирал с меня влагу махровой тканью, дыша в затылок.

– Может она больше не нужна? – Булатный вложил в мои ладонь маску. Он успел захватить её с собой. Этот мужчина ничего е упускает из вида. – Решай сама.

Он вышел из комнаты прежде, чем я успела ответить. Оставшись одна, смотрела на кружево, словно оно было ядовитым. Я всегда скрывалась под маской, даже когда на лице её не было. Притворялась другой, прятала свои чувства и желания. И, конечно, я совсем забыла о своих потребностях.

Мне бы уйти сразу после произошедшего на диване. Вызвать машину и уехать домой. Оставить позади Виктора и не оглядываться. Но зачем-то сбросив халат, я легла в его кровать и накрылась одеялом, натянув его до самых глаз. Постель пахла им. Как кошка втянула аромат глубже в лёгкие и застонала, признавая поражение. Не хочу уходить. Не хочу возвращаться в пустую квартиру и к прежнему существованию. Может быть завтра.

Когда дверь распахнулась, я села, спустив ноги на пол, и глубоко вздохнула.

– Вит, на самом деле ты меня знаешь. Ну, не лично и…

Как только я решилась поднять голову, лампы погасли. Силуэт мужчины был виден в рассеянном скудном свете ночного города из окна. Булатный подошёл ко мне и опустился на край кровати рядом со мной.

– Может давай оставим признания на утро? – он легко погладил меня по влажным волосам. – Я тебя совсем умотал.

– Ты же хотел знать…

– А ты хотела ощущать себя защищённой, – уложив меня на спину, мужчина склонился к самому моему лицу и прошептал прямо в губы, – Я смогу подождать немного. У тебя ведь нет пятачка вместо носика?

– Нет, – довольно улыбнувшись, я поцеловала его в подбородок.

– Я ведь кофе готовил.

– Не хочу, – капризно протянула я.

– Устала?

– Угу.

– Давать спать, малыш. Я обниму тебя, хочешь?

– Очень… очень хочу.

Как только Булатный устроился рядом, я прижалась к нему всем телом.

– Ты же замёрзла, – проворчал он, укрывая нас двоих одеялом.

– Не представляешь насколько.

Мне стоило сказать ему что-то ещё. Может включить свет и рассказать о себе. Вот только эта ночь закончиться, а жизнь не будет стоять на месте. И нам двоим незачем все эти проблемы.

Глава 8

Я проснулась, когда ещё не рассвело. Не сразу поняла, где нахожусь и, только осторожно повернув голову, вспомнила. Виктор. Его рука лежала у меня под головой, а нога поверх бедра.

Осторожно приподнявшись, выскользнула из теплого плена и встала на ноги. Ломило все тело, даже те мышцы, о существовании которых я раньше не догадывалась.

Прокравшись к двери, воровато оглянулась. На кровати раскинулась моя ожившая мечта. Красивый гад. Мне захотелось вернуться и узнать, как он просыпается. Наверняка потягивается, закинув сильные руки над головой, слегка выгибается, демонстрируя татуировки на широкой груди и бицепцах. Вчера я их не видела. Не до них было. И сейчас не время. Но я всё же задержалась, запоминая каждую чёрточку его лица, линию шеи, ключиц и даже пальцев ног, выглядывающих из-под одеяла.

Где-то за окном взвизгнула сигнализация и я вздрогнула, возвращаясь к реальности. Мужчина продолжал ровно дышать, слегка хмурясь во сне. Пока он спал, у меня был шанс уйти незамеченной.

В душевой на вешалке нашлась моя одежда. Виктор все-таки забросил её в стиралку и еще умудрился вынуть. Пришлось надеть слегка влажный бюстгальтер и платье. Трусики я так и не нашла, запоздало вспомнив, что сняты они были в гостиной. Искать их не рискнула и забрав сумочку, прислушалась к звенящей тишине. Наверно мне показалось, что я услышала шум из спальни. Уходить вот так, крадучись, было неприятно и как-то незрело. Я действительно потеряла несколько секунд на размышления, на тему возврата в кровать к Булатному. Победил здравый смысл.

На столике в прихожей лежал блокнот и ручка. Не колеблясь, я написала несколько слов и автоматически поставила роспись, в последний момент, изменив наклон и не дописав последнюю букву.

Однажды я перестану быть параноиком. Наверняка.

На крючке, рядом с зонтом висел свитер крупной вязки и круглой, немного растянутой горловиной. Пробежав пальцами по выпуклому рисунку, наклонилась и втянула запах пряжи. Она источала аромат хозяина. Снаружи наверняка зябко, в тонком влажном платье я продрогну. Воровать, конечно, не собиралась, пообещав себе самой вернуть вещь с курьером позже.

Входная дверь даже не скрипнула. Коридор был пуст.

Пока поднимался лифт, я рассматривала носки своих туфель и пыталась укротить копну волос, собрав их в узел. Уже в кабине, чтобы отвлечься от нахождения в крохотном помещении, я смогла соорудить прическу, заколов её ручкой, позаимствованной у Виктора. Даже самой себе, я не хотела признаваться, что взяла ее намеренно. Мне было необходимо иметь хоть что-то принадлежащее ему и плевать, что это значит.

Предрассветная улица встретила меня прохладой. Натянув свитер, я почти утонула в нём. Вязанное полотно сползло с плеча и немного прикрыло бёдра. Золотистое платье практически скрылось, оставив на обозрение редких прохожих только край подола. Слишком изысканные тканевые туфельки были вовсе не предусмотрены для прогулок по городу. Сквозь тонкую подошву ощущался каждый камешек на дороге. Завернув за угол дома, я извлекла телефон, попутно отмечая, что забыла его заблокировать, что мне было несвойственно. Такси обещали подать в течении нескольких минут. Прислонившись к шероховатой стене, я вынула сигарету и долго крутила её в пальцах прежде, чем сломать и бросить на тротуар. Курить я бросила уже давно, но запах размятого табака меня успокаивал. Это можно было назвать зависимостью. Возможно моей единственной, если не считать одержимостью музыкой.

Когда ко входу к дому подъехал жёлтый автомобиль, я на носочках, чтобы не сбить каблуки, подбежала и распахнула дверцу.

В салоне было душно, и я сразу же, как расположилась на сиденье, открыла окно. Водитель попытался возразить, но я его проигнорировала, откинувшись на подголовник и закрыв глаза.

Глава 9

Квартира встретила меня гулкой тишиной. Сбросив обувь у самого порога, я прошла в гостиную и открыла раму, впуская в комнату свежий воздух. На автоответчике мигал огонёк. Проигнорировав его, я включила этническую музыку и, пританцовывая, отправилась на кухню.

Вскоре я наливала ароматный кофе из старой медной турки в изящную чашку с крохотным сколом по краю. Она принадлежала моей семье очень давно. Еще со времён моей прабабушки. Единственная вещица, которую я всегда таскала с собой во все поездки, завернув в бумагу и положив в ручную кладь между самых важных предметов.

Я уже скинула платье и снова надела на себя свитер своего, теперь уже вчерашнего, любовника. Никогда не носила одежду других людей. Даже не примеряла ничего с чужого плеча, но эта вещь создавала ощущение уюта. С сожалением подумала, что её нужно будет вернуть. Наверняка Виктор тоже любит этот свитер. Может тоже надевает его на голое тело. Роскошное тело.

Тряхнув головой, прогнала соблазнительный образ из памяти. Надо жить сегодня и думать о завтрашнем дне. По крайней мере – пытаться.

Кофе непривычно горчил. Солнце, скользящее по комнате косыми лучами, ловило пылинки. Ноги стыли на полу, и я подобрала их под себя. Обычное утро одинокой девушки, у которой даже кота нет. Мне хотелось, чтобы на пороге меня встречало когтистое создание, но с моим графиком гастролей в доме не выживали даже тараканы. Единственный, кто дожидался меня, был кактус на подоконнике. Однажды он выпустил бутон. Я заметила его случайно, поливая упрямое растение. Внутри что-то дрогнуло. Словно только для меня рождалось чудо. Я сдвинула занавеску, чтобы каждое утро наблюдать за своим питомцем.

Через пару дней, за поздним ужином, обнаружила отвалившийся увядший цветок рядом с горшком. Бедное растение. Оно заслужило того, чтобы хоть кто-то восхитился белым соцветием и его нежным ароматом. Именно так он описывался в интернете.

Мой кактус больше не цвёл. Больше года он сиротливо стоял у стекла, словно отвернувшись от меня и безразлично рассматривая раскинувшийся внизу город. Завернув его в холщовую сумку, я отдала старого друга соседке на площадке. Она потом пару раз хвасталась, что мой подарок цветёт и пахнет раз в два сезона. Хорошо, что я его отдала. Всем нужна забота и внимание. И я умудрилась подвести даже кактус. Я безнадёжна.

– Совершенная Николь…– пробормотала я раздраженно, наткнувшись взглядом на рекламный буклет своего нового альбома. – Совершенно безнадёжная неудачница.

Глянцевая бумага рвалась с приятным сочным звуком. Отправив ее в мусор, ополоснула чашку, вытерла фарфор досуха и привычным движением вернула на отдельную полочку. Там же оказались турка и можжевеловая подставка. Пустая кухня сияла чистотой. Раз в неделю в квартиру приходила домашняя помощница. Она наводила порядок. Забот ей перепадало немного: выбросить завядшие букеты из понравившихся подаренных мне цветов, стереть пыль, выстирать постельное бельё, сдать и забрать из химчистки одежду.

Телефонная трель заглушила музыку. На экране высветился номер абонента, с которым разговаривать мне вовсе не хотелось. Через полминуты сработал автоответчик.

– Николь, твоя манера игнорировать меня уже устарела. Возьми трубку, это касается работы, – мужской голос сочился едва сдерживаемой злобой. – У нас встреча со спонсорами и ты должна на ней быть.

– Конечно, должна, – ответила я с сарказмом, зная, что меня не услышат. Даже если бы я сказала это Рустаму в лицо. Он слышал только себя.

– Перезвони мне, как только прослушаешь сообщение!

Громкий щелчок известил о том, что трубку положили. Прослушав остальные сообщения, убедилась, что все они от Далимова. Только он мог быть таким настойчивым. "Навязчивым", – шепнул внутренний голос.

– Сама виновата, – простонала я, проходя в спальню и падая на кровать.

Мне бы поговорить с ним и наконец пояснить, что между нами ничего нет и быть не может. Найти время. Но вот с временем всегда были проблемы. Точнее, с удачным моментом. Мы виделись всегда на бегу, между выступлениями или на ужинах в компании посторонних. Около года назад я совершила глупость, ошибку, которую до сих пор так и не исправила.

Может пришло время?

Время завести кота, пересмотреть свой безумный график работы, купить дом за городом и разорвать помолвку.

Глава 10

Дом Далимова был слишком большим. Даже по меркам богатеев, живших по соседству. Мне он всегда казался похожим на дворец, в котором невозможно жить, а лишь устраивать балы.

Натертый до блеска паркет, массивная мебель и плотные портьеры на высоких окнах лишь добавляли пафосности. В интерьере не было лёгкости. Отсюда хотелось вырваться и бежать не оглядываясь.

Рустам никогда не понимал моей неприязни к его жилищу и желанию жить в квартире студии в центре шумного города. Он не принимал мои желания всерьёз, полагая, что я просто боюсь его разочаровать. Я. Боюсь. Его. Разочаровать. Когда он произнёс это вслух, я настолько опешила, что даже не нашлась с ответом. Мужчина воспринял эту заминку, как положительный ответ. Он вообще редко слышал кого-то кроме себя самого.

Довольно успешный бизнесмен, он взялся за мою карьеру. С хваткой бульдога и невероятным деловым чутьём сделал звездой сцены. Мои записи стали хитами, композиции – рингтонами телефонных звонков. Спустя короткое время, меня стали узнавать на улицах. Рустам был доволен. А я…

Моя жизнь перестала мне принадлежать. Я встречала фанатов всюду. Люди, включающие камеры при моём появлении. Они снимали, как я иду по улице, кормлю голубей в парке, покупаю нотные тетради. Все желающие могли узнать, какое блюдо я ела в любимом кафе, какого цвета бельё покупала в бутике и как выгляжу, попав под дождь.

Далимов называл это успехом, а я всё тяжелее переносила обратную сторону известности. Мне нравилась тихая жизнь, без фейерверков и страз. Я любила играть на своей старой скрипке, с потрескавшимся лаком на доках. Мне нравился запах старого футляра, обитого потёртой кожей и проложенного изнутри потускневшим, но помнящим, что когда-то он был золотистым, бархатом.

Мне нравилось творить музыку, но сейчас я её продавала. Это совсем другое. В душе появилось мерзкое ощущение неправильности происходящего. Фальши.

Достав сигарету, я смяла её в пальцах. Табак разогрелся от кожи и источал яркий, терпкий аромат. Вдохнув его, прикрыла глаза. Раньше мне хотелось втянуть в себя дым, обжечь им лёгкие и выдыхать медленно, не торопясь. Убивая себя, я создавала иллюзию контроля над собственной жизнью.

Отбросив фильтр, стряхнула с кожи колкие кусочки измельчённых сухих листьев. Я всё ещё стояла перед домом жениха, не решаясь взойти на порог.

– Гроб с окошками, – пробормотала с раздражением, толкая дверь. Она не подалась. – Опять? – уже не сдерживая злости, я постучала бронзовым молоточком по круглому диску. Звук разлетелся по огромному холлу. Мне хотелось ещё и пнуть дверь, но портить обувь не решилась. Она, в отличии от дерева, была не столь крепкой.

Спустя минуту, не меньше, я наконец увидела домоуправителя. Он пропустил меня в дом, посетовав:

– Вам стоило заранее предупредить о своём приходе. Рустам Шаритович не ожидал вас лично…

– Мне это не интересно, – оборвала немного надменно. Этот человек меня нервировал. Он мог сколько угодно разыгрывать перед другими роль вышколенного слуги, но я увидела его однажды у бассейна без рубашки. Вся спина была в специфических наколках, которые обычно не набивают законопослушные граждане.

– Николет, вам придётся подождать хозяина в вашей комнате.

– Я могу остаться в гостиной. Спасибо, Борис, – возразила, направляясь к бару, но домоправитель преградил мне дорогу.– Что?

– Поднимитесь в комнату наверху, – проговорил он, добавив голосу низких нот. Такой тембр обычно бывает у псов, перед нападением. Я шагнула назад и заметила удовлетворённое выражение на лице мужчины. – Рустам Шарипович зайдёт к вам, как освободится.

Мне захотелось на воздух. Уйти подальше от ухмыляющегося Бориса и…

Мужчина ухватил мня за локоть, и повёл к лестнице.

– Не упрямься, принцесса, – произнёс он вальяжно. – У хозяина встреча и тебе незачем мешаться под ногами.

– Пусти, – зашипела и скинула жесткую ладонь. – И прекрати фамильярничать.

– Извините, – прозвучало издевательски.

Вбежав по ступеням, я не оглядывалась и, только оказавшись в длинном коридоре, прислонилась к стене. Дыхание сбилось, сердце трепыхалось раненной птицей, и я прижала ладони к горлу, сдерживая крик. Этот гад меня напугал. Сильно. Так, как давно уже никто не пугал. На важно, что он ничего не сделал. Оказалось, достаточно его многообещающего взгляда и голоса…

– Я не слабая, – прошептала, толкая дверь в безвкусно обставленную комнату. – И никто не причинит мне зла…

В тишине чужого дома, которому никогда не суждено стать моим, я подошла к окну. Рывком отдёрнув штору, распахнула раму. Воздух был по-летнему горячим. Пахло влажной землёй, после вчерашнего дождя, и моющим средством для стёкол.

Стянув с плеча сумку, бросила её на пол. Села на жёсткий матрас и обхватила голову руками. То, как легко я потеряла присутствие духа, удручало. Нельзя позволять кому бы то ни было видеть меня такой. Вскинув лицо, я… замерла. Напротив, на дверце нелепо огромного шкафа висело платье. Нет, не так. ПЛАТЬЕ.

Сама не осознала, как оказалась рядом с ним и коснулась пальцами тончайшей ткани. Я знала эту модель. "Лини я" от самой Полины. Подвенечные платья этого мастера был штучным товаром. Она создавала их по индивидуальному заказу и могла отказаться потому, что ей не приглянулся клиент.

Мне посчастливилось получить от неё пару концертных платьев. Они были идеальны, сидели на фигуре как влитые и сейчас передо мной было очередное творение элитного модельера. Без сомнений.

Как я могла устоять? Наскоро сбросив брючный костюм, я надела длинное платье нежного оттенка шампанского и сливок. Извернулась, чтобы его застегнуть и встала перед зеркалом в полстены, предсказуемо расположенное напротив кровати.

Даже эта раздражающая особенность интерьера стала незаметной. Я смотрела на своё отражение и не могла отвести глаз. Как любая девушка, я мечтала однажды стать невестой, облачиться в платье принцессы, обуть хрустальные туфельки и танцевать с любимым на собственной свадьбе. Чем старше я становилась, тем очевиднее было, что мне не быть принцессой, хрусталь раскрошится под моими стопами, разрезав кожу до костей, а любви не существует.

Но примерить наряд мечты я не могла себе отказать. Очертив бока и живот, я убедилась, что ткань прилегает безупречно. Подол стекал по ногам жидким шёлком. Тонкое кружево очерчивало край выреза над грудью, сочетаясь с цветом кожи. Подняв волосы, я оголила шею, повернулась полуобнаженной спиной, представ настолько изящной, что невольно сравнила себя с куклой. Красивой. Не способной улыбаться.

Вы замечали, куклы никогда не улыбаются искренне?

Глава 11

На комоде у стены лежала скрипка. Её подарил Рустам, но инструмент не пришелся мне "впору". Слишком дорогая, непривычно маленькая, она осталась сиротливо лежать здесь, покрываясь пылью.

Взяв в руки гриф, положила красиво изогнутый корпус на плечо и уткнулась подбородком в выемку. Смычок привычно лёг в ладонь и осторожно коснулся струн. Первый звук вырвался стоном и тут же прервался. Словно испугался быть застигнутым врасплох чужими ушами. В этом доме слишком толстые стены. В этом я убедилась уже давно.

Закрыв глаза, отрешившись ото всего, я вынула из скрипки новую ноту. Чистую. Первую. За ней прозвучала вторая, третья.

Спустя минуту или целую вечность я утонула в собственной музыке. Она мерцала во мне, лилась сквозь каждую мышцу, ласкала кожу и заставляла сердце биться ровно.

Мне никогда не были нужны зрители для наслаждения игрой. Само существование мелодии рождало во мне ощущение эйфории.

Отчего-то перед внутренним взором, всплыл образ Виктора. Он слышал меня. Знал мою скрипку. Легко вышло представить, что он также, как и я улыбается, слушая её, закрывает глаза, дышит размеренно… или же часто. Мелодия сорвалась, превращаясь в новую композицию, наполненную огнём. Под такую можно сорвать одежду, опрокинуть любовника на кровать, оседлать его сильные бёдра и…

Музыка рождала во мне страсть. Но именно сегодня я осознала, что стоит смешать её с той, которую познала ночью с незнакомцем и моё вдохновение породит нечто фееричное. Струны дрожали с готовностью выдавая нужные мне звуки. Скрипка стала тёплой, льнула ко мне, с восторгом отдавшись рукам.

Я забыла, где нахожусь. Всё стало неважным. Даже я сама. Только звуки и их вибрация, отдающая в каждый нерв.

Чистое блаженство. Роскошь быть творцом…

– Это из прошлого альбома? – магию момента разрушил громкий голос.

Резко развернулась, уронила руки и автоматически наклонила голову, будто стояла на сцены. Мне всегда с трудом удавалось сосредоточиться на происходящем в реальности после погружения в музыку. Здесь звуки казались глуше и фальшивее. Даже в голосах я очень чётко различала поддельные эмоции. Прямо как сейчас.

– Помню эту композицию. "Вечерние сумерки"? – Рустам пытался казаться увлечённым, но вся правда была в том, что он не мог увидеть разницу между мажорной и минорной скрипкой.

– Что-то вроде, – не стала я его поправлять. Делить с ним триумф нового творения не хотелось. Он даже не понял бы всю глубину моего счастья.

Неловко, положив скрипку на комод, я поправила волосы. Мужчина смотрел на меня оценивающе, и, кажется, он был удовлетворён увиденным. Мне бы быть довольной, что он заинтересован мною. Высокий, статный, с накаченным крепким телом, тёмными средней длинны волосами, небрежно зачёсанными назад, широким лицом с узкими губами и римским носом со слегка смещённой перегородкой, которая придавала ему лихой вид. Рустам напоминал мне дикое животное в человеческой оболочке. Каждое его движение было наполнено неизъяснимой угрозой.

– Прости, мне стоило позвонить перед приездом, – нервно одернула платье, заметив, что Далимов продолжает странно смотреть на меня. – Это платье… Я сниму…

– Сам, – прохрипел мужчина и подошел вплотную ко мне. – Его прислала какая-то модистка, узнав, что у тебя скоро свадьба.

– Скоро? Свадьба? – я попятилась. – Мы не обсуждали этого!

– Ты согласилась, помнишь? – снисходительно пояснил хозяин дома, шагая следом. – Мы уже долго в отношениях.

– Мы говорили об этом давно и без конкретики. Тебе стоило обсудить это со мной.

– И что это изменило бы? – мужчина обхватил меня за талию и рывком притянул к себе. – Мне нравится твоя породистость. Такая элегантная, аристократичная… Ты никогда не теряешь лоска и даже во время секса остаёшься сосредоточенной.

– У нас не так много опыта в сексе, – упираясь в широкую грудь, пыталась отодвинуться от Рустама подальше.

– Мы живём в разных домах, и ты все время в разъездах. Думал, что тебя все устраивает, – он нахмурился. – Тебе нужно больше…

– Нет, – выпалив, прикусила губу. – То есть… Мне нужно не это и… Рустам, отпусти, нам нужно поговорить.

– Говори, – милостиво позволил Далимов, шаря руками по моей пояснице и пытаясь найти молнию на платье.

– Перестань! – выкрикнула почти отчаянно. – Пусти меня!

С недовольным бормотанием мужчина отступил. Ткань брюк недвусмысленно натянулась на напряжённом пахе, и он даже не пытался это скрыть.

– Ты считаешь это нормальным? – процедил Далимов сквозь зубы. – Постоянно держать меня на расстоянии вытянутой руки? Не брать трубку? Ты живёшь в своём собственном выдуманном мире, где все вращается вокруг тебя и деньги падают с неба.

Я скривилась при упоминании о деньгах. Мне всегда было безразлично, как много у меня на счетах. Говорят, что богатые не умеют считать средства, а я не умела их тратить. Жила в квартире, которую купила когда-то в ипотеку, одевалась по необходимости в правильные вещи и пользовалась сумками и аксессуарами, с изготовителями которых мой агент заключил договор рекламы. Мой агент. Далимов.

Глава 12

– Рустам, – отозвалась я осторожно, обхватывая себя руками, – мне стоило завести этот разговор давно. Мы с тобой встречаемся почти год и всё было…– мне пришлось соврать, – хорошо. Но это не те отношения, которые нужны и мне и тебе.

– Потому я и тороплюсь со свадьбой, – охотно продолжил Рустам. – Ты переедешь, наконец, из своей коморки. Здесь можешь занять пару комнат по соседству с моей. Эту оставить для своих репетиций. У тебя будет личный водитель, телохранитель, стилист и секретарь. Давно пора заняться подготовкой тура по штатам…

– Ты не понял, – взмахом руки, я остановила поток его слов. – Мне не это нужно.

– Не это? – повторил он непонимающе.

– Прости, – опустив голову, я понимала, что настал момент, который мне удавалось оттягивать очень долго. – Мы с тобой не можем быть вместе.

– Повтори, – прозвучало хрипло.

– Нам надо расстаться.

На стене часы отсчитывали секунды. Мерно, четко, безразлично.

– У тебя особые дни? Те самые, критические?

– Нет! – обиженно ответила, вскинувшись, и осеклась. Рустам смотрел на меня с яростью. Его холодный голос не вязался с выражением лица.

– Ты всерьёз считаешь, что можешь… бросить меня?

– Я не могу дать тебе того, чего ты заслуживаешь…

– Просвети меня, крошка, о чем ты?

– Ведь ты знаешь, я живу музыкой, постоянно слышу её в своей голове, – пальцами пригладила волосы. – Мы живём в разных реальностях…

– Я недостаточно хорош для тебя?

– Не передёргивай, – я поёжилась. – Ты хороший, мечта многих девушек…

– Но не твоя? – Далимов сделал шаг в мою сторону, и я вынудила себя оставаться на месте.

– Из меня не выйдет хорошая жена, мать. Я необязательная, рассеянная, живу в том самом выдуманном мире, о котором ты говорил. Мы ошиблись, решив, что сможем быть вместе.

– Неужели? – следующий его шаг заставил меня похолодеть.

– Зачем тебе такая? Я ведь не подхожу тебе. Совсем.

– И кто же мне подходит?

– Кто-то с головой на плечах, – я все же попятилась. – Той, кто умеет готовить, слушает тебя, не витает в облаках и…

– Кто-то попроще?

– Мы разные…

– Ты с кем-то встречаешься? – мужчина оказался прямо передо мной и крепко ухватил за плечи.

– Нет, – вырвалось у меня искреннее.

– Встретила кого-то? – я замялась с ответом на одно мгновенье, и он хищно прищурился. – Кто-то из музыкантов?

– У меня никого нет.

– У тебя есть я, – он прижал меня к стене.

– Рустам…– прошептала придушенно, ощущая беспомощность, – от… пусти…

– Ты привыкла быть королевой. Привыкла к аплодисментам, признаниям и цветам. К хорошей одежде и еде. К восторгам и поклонению. Ничего бы этого не было, не будь меня с тобой.

– Знаю.

– Ты всем обязана мне, – он словно не замечал, что пугает меня и переместил руки на мою шею. – Без меня, ты бы играла в переходе за гроши и трахалась с каким-нибудь таксистом за проезд.

– Хватит…

– Возомнила, что можешь бросить меня? – он ощутимо встряхнул меня, приложив спиной к стене. – Думаешь, что так легко можешь меня кинуть?!

– Мне больно…

– Ты ещё не знаешь, что такое боль, крошка, – просипел он, с трудом выталкивая из себя слова. – Но я тебе покажу.

– Нет…

Я обмякла, Далимов от неожиданности ослабил хватку на шее. Резко присев, вывернулась из его рук, проскользнув под ними, выскочила из плена его тела, отбежав на безопасное расстояние.