Текст книги "Не смотри назад"

Автор книги: Светлана Казакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА 13

Алита накрепко заперла дверь на засов, которым, судя по тугому скрипу и приложенным усилиям, не пользовались уже очень давно. Как и всей этой комнатой. Та осталась без хозяйки, и, хотя пыль тут, видимо, все же вытирали, а предметы обстановки выглядели почти новыми, ощущение запустения, заброшенности, одиночества не проходило. Оно будто впиталось в оклеенные светло-бежевыми обоями стены, невидимой печатью лежало на оконном стекле, дымкой витало в воздухе. Али чувствовала его и принимала, потому что в ее душе после того, как не стало Роны, владычествовало то же самое.

Она не знала, сколько прошло времени, пока слезы не высохли, а руки не перестали непроизвольно вздрагивать. Поднявшись с пола, где сидела, прислонившись спиной к двери, из-за которой не доносилось ни звука, Алита принялась методично и последовательно, не пропуская ничего, обыскивать спальню. Открывала ящички письменного стола и отделения гардеробного шкафа, ощупывала поверхности, где мог оказаться тайник, перетряхивала одежду, все еще слабо источающую аромат ромашки. В письмах сестра не обманывала – здесь ей не отказывали в роскоши. Самые изысканные ткани и фасоны платьев, которые и в столице-то стоили целое состояние, тончайшее постельное белье, шкатулка, полная дорогих украшений.

Али повертела в руках коралловый браслет, должно быть, специально изготовленный под тонкое запястье. Нежные ручки Роны не выглядели подходящими для грубой работы, однако она усердно трудилась. Так же, как девушки из простых семей, живущие в том же районе, что и сестры Дален. Но, как бы ни походили они на тех, все равно оставались другими. У них было знание о том, кем являлись их предки, а также магия.

Способности, проснувшиеся в них, не имели какой-то отдельной направленности и казались гибкими, как глина, из которой можно слепить все, что угодно. Именно потому, уже поступив в академию, обе оказались вольны выбирать то, что им по душе. Разумеется, боевую магию девушки изучали не в таком объеме, как молодые люди, но с тех самых пор, как решила работать в Службе Правопорядка, Алита уделяла ей особое внимание. Она прекрасно знала, что должна ценить собственную магическую энергию и не расходовать ее впустую на легкомысленные фокусы, как порой делали другие студентки. По той же причине всю работу по дому, даже самую неприятную и хлопотную, Али предпочитала выполнять сама, не прибегая к бытовой магии, соблазн воспользоваться которой иногда все же возникал.

Последствия магического истощения показали, что эти меры предосторожности не напрасны. Если бы не ее осмотрительность в использовании своих сил, те иссякли бы куда быстрее, и тогда из клиники она могла выйти полностью лишенной их, то есть самым обычным человеком, неспособным и свечку зажечь без спичек. Или, как сказал доктор Глоу, не вышла бы вообще.

Но у Роны необходимости для подобной предусмотрительности не имелось. Сестра дышала магией и тратила ее так же легко, как нежные улыбки, заливистый смех, лукавые взгляды. Наверное, и здесь она оставалась такой же, как и в столице.

Может быть, даже была счастлива.

Поймав себя на этой мысли, Алита горько усмехнулась своему отражению в зеркале. Счастлива? С таким мужем, как Киллиан?

Отражение казалось бледным и размытым, точно вместо зеркального стекла перед ней находилась морская вода. Али сделала шаг вперед, приложила ладони к прохладному стеклу и закрыла глаза. Поток искрящегося волшебства, издавна свойственный этим предметам, свободно потек сквозь нее, не находя препятствий, ведь она сама впустила его в себя.

«Покажи мне, что ты видело», – мысленно попросила Алита, обращаясь к зеркалу.

Сначала перед внутренним взором предстала лишь непроглядная темнота, но постепенно она начала рассеиваться. А затем появилась Рона. Она сидела у зеркала, расчесывая волосы перед сном. Рыжие пряди казались восхитительным золотым руном, изящные руки с зажатым в одной из них костяным гребнем скользили легко и плавно, женственными движениями, свойственными старшей сестре и не доставшимися младшей. Али нередко чувствовала себя неловкой и угловатой, что становилось особенно заметным в присутствии Роны, которая двигалась с грацией умелой танцовщицы.

Молодая женщина перед зеркалом была одета в обшитую тонким кружевом просторную ночную сорочку, скрывающую фигуру от плеч и до пят. Но в какой-то момент, когда сестра склонилась, чтобы взять что-то с туалетного столика, мягкая ткань натянулась. Всего на несколько мгновений, но…

Темнота снова сгустилась. На смену короткому видению пришла головная боль, мучительная, разрывающая виски. К горлу подступила тошнота. Это являлось обычным следствием при выполнении такой работы. Несколько раз, если в комнате убитых оказывалось большое зеркало, Алите приходилось заниматься этим по службе. В академии подобную практику не преподавали. Альд Кирхилд сам научил ее.

Али отступила, села на край кровати, подтянула колени к груди. Постепенно боль унималась, и желудок уже не подпрыгивал от каждого вздоха с риском извергнуть все содержимое на ковер. Так бывало и прежде, но сейчас ощущения казались в несколько раз хуже. Ведь те люди в зеркалах, пусть и перешагнувшие порог земной жизни, оставались чужими. А сейчас перед ней возникло, не видя и не зная о ее присутствии, родное лицо. Всего лишь воспоминание, сохраненное в гладкой, отражающей поверхности, но какое живое! Почему его нельзя взять за руки, обнять, сказать хотя бы несколько слов?

А еще – Алита видела собственными глазами – Рона ожидала ребенка. Малыша, который так и не появился на свет. Почему сестра не рассказывала новость? Не написала ни в одном из писем! И никто из обитателей дома также не спешил поделиться информацией с сестрой покойной. Может быть, они считали, что она и так обо всем знает? Что теперь делать с обнаружившимся фактом?

Внезапно ее осенило – доктор Глоу! Семейный врач Ристонов наверняка консультировал Рону. Если кому и известно о ее положении, то ему точно.

Али повернула голову и взглянула на зеркало, которое после сеанса контакта с ним будто подернулось слоем пепла. Теперь оно больше ничего не скажет. Бесполезно повторять просьбы.

Когда самочувствие почти пришло в норму, она вернулась к обыску комнаты. Никаких тайников не обнаружилось. Не нашлось и бумаг – черновиков, дневников, записок. Алита не обнаружила даже собственных писем, которые присылала сестре в Бранстейн. Это означало, что либо Рона хранила такие вещи где-нибудь в другом месте, либо после ее смерти кто-то забрал их. Но с какой целью? Что они могли скрывать и от кого?

Стук в дверь раздался, когда Али сосредоточенно ползала по полу, задрав ковер и простукивая доски. Бесполезно. Только в готических романах в каждом старинном доме обязательно находится потайное местечко с секретами обитателей, а в каждом шкафу по щелкающему зубами скелету.

Хотя насчет скелетов можно и поспорить.

– Кто там?

– Илна! Вы там уже так долго… Хозяин попросил проверить.

Под хозяином горничная явно имела в виду Киллиана Ристона. Забеспокоился, надо же. Должно быть, решил, что гостья может наложить на себя руки прямо в пустой спальне.

Не дождется!

– Одну минуту! – крикнула Алита. Быстро встала, поправила ковер, одернула юбку. Засов натужно заскрипел.

– Я приготовила вам поссет,[1]1
  Поссет – горячий напиток из молока или сливок с пряностями, створоженный вином или пивом, использовался как снотворное и лекарство при простудах.


[Закрыть] – сказала Илна, сощурившись, когда свет от газовой лампы лег на ее лицо. В коридоре снова властвовала темнота. – Унесла в вашу комнату, а еще микстуры, доставленные от доктора Глоу.

– Скажи, ты ведь знаешь, где он принимает больных? Мне нужно повидаться с ним. Я бы заглянула к нему завтра после работы, – добавила она, решив пока не думать, как ускользнуть от Киллиана вечером.

– После работы? – Илна широко улыбнулась. – Но ведь завтра выходной день!

– Вот как? – Али нахмурилась. С пребыванием в лечебнице и последующими за ним переменами дни недели успели перепутаться, как нитки в клубке, с которым поиграл кот. – Ладно, я пойду к себе, – произнесла она и обернулась, медля на пороге спальни, где прошли последние годы жизни Роны. – Илна, ты уже работала здесь, когда альд Ристон был женат на моей сестре?

– Нет, я устроилась сюда недавно. Но повариха… Она тут очень давно. Вам хочется поговорить о сестре, но не с кем? Ох, простите, что лезу не в свое дело!

Алита вздохнула. Поговорить о Роне? Судя по всему, никто в особняке не желал даже называть ее имени. Аэдан привел гостью сюда и оставил одну, чтобы проявить тактичность, или же он хотел избежать вопросов, которые она могла ему задать? Сплошные загадки.

– А как еще можно добраться до города, если не в карете Ристонов и не верхом? – поинтересовалась Али, решив не откладывать надолго беседу с доктором Глоу. Да и с приглашениями нужно что-то делать. Все они лежали в кармане юбки, напоминая о себе негромким шуршанием.

– В хорошую погоду пешком, но не сейчас! – Илна затрясла головой, точно решила, что собеседница немедленно пошагает по направлению к Бранстейну. – В шторм мы практически отрезаны от мира.

– Тебя это совсем не пугает? – поинтересовалась Алита.

– Здесь хорошо платят, – ответила девушка. – Хозяин почти всегда занят работой. Госпожа Джайна иногда ругается, но быстро остывает. Прямо как чайник – покипит, да и перестанет. Будь она настоящей хозяйкой дома, может, и вела бы себя иначе, но отец порой напоминает ей про ее место.

– А старшее поколение? Родители альда Ристона и его кузенов. Ты о них что-нибудь знаешь?

– Ну, когда я впервые вошла в дом, их тут уже не было. Поговаривают, будто они давно умерли. Их забрало море, – понизив голос, добавила горничная и огляделась по сторонам, но длинный темный коридор оставался пустым и безмолвным.

– Что, всех шестерых? – удивилась Али.

– Уж чего не знаю, того не знаю. Может, и не всех, а только тех, что дали жизнь альду Ристону. Если я ничего не напутала.

– Но он любит море… – Алита вспомнила слова Киллиана, когда они стояли на берегу, его бездонные глаза, цвет которых напоминал о небесной синеве. – Если его родители утонули…

«Не только родители, но и жена», – произнес внутренний голос, и в груди что-то сжалось, заставив прижать ладонь к вороту блузки.

– Илна, пожалуйста, не рассказывай никому о нашем разговоре.

– Не стану. Я погашу лампу. Проводить вас?

– Спасибо, не нужно.

Али вернулась в гостевое крыло. Выпила приготовленный с белым вином поссет, не забыв про сладкий осадок на дне, который слегка горчил от привкуса недавних слез на губах. Прочитала этикетки на лекарствах от доктора Глоу, изучила приложенный рецепт, где говорилось, как их принимать, и проглотила, морщась от резких химических запахов. Все же травяные отвары ничто не заменит. Жаль, что современные медики считают иначе.

ГЛАВА 14

Алите снился сон. Очень странный – будто она просыпается в своей постели в гостевом крыле особняка, поднимается и босиком, в одной ночной сорочке, выходит из комнаты. В коридоре темно, но она безошибочно знает, куда идти, точно ее ведет за собой невидимая нить. Под ногами прохладный пол, распущенные волосы свободно спадают на плечи, разгоряченной кожи касается свежий морской ветер. Девушка ускоряет шаг, будто боится куда-то опоздать.

Наутро она едва ли вспомнила бы расположение коридоров, которыми шла во сне, двигаясь легко и беззвучно. Однако они привели ее к застекленной двери, которую Али решительно отперла, чтобы оказаться на просторном балконе. Тот выходил на море. На безграничное, бесконечно прекрасное штормовое море. Волны поднимались так высоко, что, казалось, могли коснуться неба, с которого лились прозрачные холодные потоки, смешиваясь с морской водой и становясь с нею одним целым.

Алита, завороженная этим зрелищем, не могла оторвать взгляда от буйства стихии, не обращая внимания на то, что дождь промочил одежду и волосы, а босые ноги стояли в луже. Лишь когда ливень чуть стих, а море начало успокаиваться, развернулась и покинула балкон. На губах оставались соленые капли, которые она слизнула перед тем, как встряхнуть пропитанные влагой локоны, подняв ими маленький вихрь брызг. В неярком свете укрепленных на стене свечей рыжие кудри походили на медную проволоку. От дождевой воды они упруго завивались и пахли свежестью.

Неожиданно, почувствовав рядом чье-то присутствие, Алита увидела Киллиана Ристона. Но какого Киллиана Ристона! Не безукоризненно одетого, не застегнутого на все пуговицы, каким он представал днем.

Его черные волосы казались такими же мокрыми, как у нее самой, а одежда состояла из темного костюма, целиком сшитого из кожи. Это словно делало его другим человеком, незнакомым, еще более опасным, чем тот надменный градоправитель, который прошлым вечером помешал ее разговору с Карин. Он стягивал с правой руки перчатку, помогая себе зубами, и не сразу заметил стоящую напротив девушку.

– Али? Но… Что ты здесь делаешь?

В глазах мужчины вспыхнуло изумление, он всматривался в ее лицо так, словно сомневался, не чудится ли она ему.

На миг девушка смутилась под его взглядом, вспомнив о том, что одета только в тонкую сорочку, почти прозрачную от воды, но затем сказала себе, что происходящее всего лишь сон. Необычный, однако в сновидениях вообще редко присутствует логика. Более того, в отличие от реальности Алите не хотелось злиться на Киллиана, обвинять его в чем бы то ни было и припоминать их разговор в спальне Роны. Словно тот альд Ристон остался там, а здесь и сейчас перед ней оказался совсем иной человек. И сама она стала другой.

Свободной. Красивой. Смелой. Отчаянной. Ничуть не страшившейся выйти туда, где бушевала гроза.

Когда-то Али такой и была. Ни минутки не могла усидеть спокойно. Постоянно что-то придумывала. Веселила приятельниц в академии забавными историями и проказничала, доводя строгих преподавательниц и воспитательниц до ахов и охов. Но та бесшабашная рыжая девчонка осталась в прошлом. После смерти сестры появилась новая Алита. Однако сейчас та почивала в кровати после выпитого поссета и микстур, а перед Киллианом Ристоном находилась прежняя.

Не отвечая на вопрос, Али храбро шагнула вперед и высоко вздернула голову.

– А вы что здесь делаете, альд Ристон? – дерзко и чуточку насмешливо спросила она. Так, как едва ли осмелилась бы заговорить с ним наяву. – Откуда вернулись так поздно?

– Почему я должен отвечать на твои вопросы?

– А я с какой стати должна отвечать на ваши? К тому же отчего вы говорите мне ты, а я вам нет? Мы даже с Аэданом уже…

Киллиан приблизился к ней, еще сильнее сокращая расстояние между ними.

– Ты можешь обращаться ко мне так, как захочешь, – хрипло проговорил он. – Я не против. Но, когда мы не одни…

– Ах, оставьте уже эту благопристойность! Вам она не к лицу! Тебе…

Теперь Ристон стоял совсем рядом. Алита чувствовала на губах его горячее дыхание. Могла разглядеть его слипшиеся от дождя ресницы – темные и густые.

Ладонь, освобожденная от плена кожаной перчатки, коснулась щеки Али. Так же, как тогда, когда он говорил ей о том, что весь Бранстейн гудит, обсуждая, кем станет градоправителю едва прибывшая в город девушка. Женой или названой сестрой. У горожан имелось всего два варианта, но у нее самой их было гораздо больше. Другом или врагом? Адвокатом или обвинителем? Хрупким мотыльком, летящим на огонь, или хищной бабочкой из далеких южных краев, что заманивают незадачливых энтомологов за собой прямо в трясину?

Ристон медленно провел большим пальцем по ее нижней губе, еще ниже наклонился, чтобы сгладить разницу в росте, и все вокруг погрузилось в темноту. Освещавшие коридор свечи погасли одновременно. Али крепко зажмурилась и… открыла глаза, когда за окном уже светило солнце, заливая комнату теплыми лучами и являя разительный контраст с вечерней непогодой.

Алита потянулась, села, оживляя в памяти сон и дивясь ему, когда вдруг почувствовала, что щеки и шеи касаются влажные волосы. Ткань ночной одежды тоже не казалась полностью сухой. Что… что все это значит?

Откинув одеяло, Али бросилась в ванную. В зеркале на стене не в полный рост отразилась девушка с растрепанными волосами, сползшим с плеча воротом сорочки и пугливым изумлением в зеленых глазах. Попятившись, она прижала ладони к щекам, боясь поверить в то, что случившееся ночью не являлось сном.

«Но ведь я даже не знаю, где находится тот балкон! – сказала себе Алита. – Аэдан мне его не показывал. Да и ради чего я бы пошла туда, пока все спали?»

«Не все, – внутренний голос, как всегда, оказался неумолим. – Киллиан Ристон не спал. Он вернулся откуда-то, и ты вела себя с ним так, словно простила ему все».

Али опрометью кинулась обратно в комнату, изучила оставленные на столике у кровати бутылочки с микстурами и пустую посуду из-под поссета, затем бросила взгляд на окно и удовлетворенно кивнула, ощутив мигом возникшее облегчение. Как и следовало ожидать. Незапертое окно распахнулось от ветра, и ее намочило ливнем. Странно, что она не проснулась, но, может быть, не стоило мешать лекарства с напитком, содержащим в себе вино? Следовало бы спросить о возможных побочных эффектах у доктора Глоу, ведь он прислал ей медикаменты, не все из которых имелись в распоряжении даже столичных эскулапов.

«Это не могло оказаться правдой!» – подумала Алита. После вчерашнего разговора ей даже и видеть-то Киллиана Ристона не хотелось. Как при встрече удержаться и не швырнуть ему в лицо слова упрека? Он потерял не только молодую жену, но и нерожденного ребенка, а сам… сам… Вот и еще одно доказательство – Рона, будучи беременной, тем более не стала бы ходить купаться, ведь она несла ответственность не только за себя.

Илна сегодня не явилась ее будить, так что Алита, приведя себя в порядок и одевшись в простое синее платье, отправилась на кухню сама. У нее нашелся предлог – следовало отнести туда большую фарфоровую кружку с длинным тонким носиком и двумя изогнутыми ручками, а также поблагодарить за поссет, который в ней вчера находился. Хоть девушка работала горничной, а не кухаркой, необходимыми талантами она вполне обладала.

Вдруг вспомнился разговор с Роной – один из тех, в котором сестра позволила себе немного помечтать.

– Когда-нибудь нам больше не придется делать всю домашнюю работу самостоятельно, – говорила она, ловко переглаживая белье. – У нас будут поварихи, горничные, а может быть, даже камеристки. Представляешь?

– Не хочу камеристку, – ответила Али. – Попадется какая-нибудь любопытная особа и будет лезть не в свое дело. И сама справлюсь.

Увы, кухня оказалась пуста. Может, выходной был и у прислуги? Улучшившаяся погода уже позволяла покинуть дом. Оставив пустую чашку на буфете, Алита направилась в столовую. И застыла у порога, обнаружив там своего начальника альда Нодора.

Он говорил с Киллианом Ристоном, и тема беседы явно выдалась не из приятных. От двери Али не могла расслышать слова, но видела нахмуренные лица и то, как глава местной Службы Правопорядка комкал в руках белый носовой платок. Вся картина ей что-то напоминала. Что-то очень знакомое и тревожное. Она не собиралась вмешиваться, но мужчины заметили ее и подозвали к себе.

– Что-то случилось? – спросила Алита. – Альд Нодор… Вы ведь не ко мне приехали, верно?

– Нет, я тут с плохими вестями, – вздохнул он. – Сегодня утром в заброшенной шахте Ристонов найдено тело девушки. Мне непросто говорить о таких вещах, но боюсь, что Томиан – один из подозреваемых.

– Девушки из Бранстейна? – уточнила она, ощущая, как наливается тяжестью камень на душе.

– Да. Ее звали Карин Лекут. Старшая дочь в очень уважаемой семье.

Али не смогла сдержать чувств и, отступив на несколько шагов, тяжело рухнула на стул.

Карин! Но ведь они виделись только вчера! Девушка снова приглашала ее к себе, спрашивала, почему Алита раньше не сообщила, кому приходится родственницей. В памяти оживали сказанные звонким голоском слова, белозубая улыбка, светлые волосы. Нет, не может быть! Кто мог пожелать ей зла? Будь это столица, случившееся не казалось бы таким шокирующим, но тут…

– Ее убили сегодня? Кто нашел тело? И почему в числе подозреваемых Томиан? – принялась расспрашивать начальника Али.

– Вы, я гляжу, готовы тотчас включиться в работу. Смерть наступила, скорее всего, ночью. Утром родители обнаружили, что дочери нет в доме, и отправили слуг на поиски. Но нашли ее ребятишки, которые на спор пошли к шахтам. А ваш кузен… – Альд Нодор повернулся к Ристону, который задумчиво смотрел в одну точку. – У меня есть очевидец, заявивший, будто они с Карин тайно встречались. Якобы он их видел вместе при весьма… – Он покосился на Алиту.

– Да говорите же! – поторопила она.

– При весьма пикантных обстоятельствах, – доложил альд Нодор.

– Что может оказаться всего лишь досужими сплетнями, – поморщился Киллиан. – Всем известно, что Томиан многим оказывает знаки внимания, но жениться ему еще рановато, а девушка едва достигла совершеннолетия, так что ей тоже… Думаю, для того, чтобы нескучно провести время, он скорее бы выбрал женщину с опытом.

– Увы, я не могу идти против свидетельских показаний, – развел руками собеседник. – Да и алиби у него сомнительное. Ночевал у приятеля, который всю ночь проспал пьяным и ничего не может припомнить.

Алита прокручивала в голове слова, что говорила Карин в поезде и в карете. Да, она восторгалась Томианом Ристоном, но чем это было – упоением тайной воздыхательницы, плененной красивым молодым человеком, или желанием хоть словечко да молвить о тайном возлюбленном, имя которого так и рвалось с языка? Почему, ради встречи с кем девушка покинула родительский дом в непогоду?

– Думаю, она ушла еще до дождя, – вторил мыслям Алиты начальник. Вытер платком лоб и снова тяжко вздохнул. – А затем тот пролился и смыл все следы.

– Но в шахту, даже заброшенную, вода не должна была попасть, – произнес Киллиан. – Я хочу увидеть место преступления. Поскольку оно в моих владениях, думаю, вы не станете возражать.

– Я тоже хочу, – твердо проговорила Али. На Ристона она не смотрела. – Ведь это и моя работа.