Текст книги "Не случайный роман"

Автор книги: Светлана Серебрякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Конечно, следовало уйти домой. Так было разумнее всего. И правильнее. Но ноги сами несли её к лифту. Трясущиеся пальчики нажали на нужную кнопку. И через несколько секунд она стояла в полутемном бетонном гараже компании, не зная, куда ей идти дальше. Но плавно затормозив, перед ней остановился большой белый внедорожник. А еще через несколько секунд Александр Сергеевич, обойдя машину, открыл ей дверь и, протягивая руку, помог занять пассажирское место.

– Мы едем в ресторан, – строго смотря на неё, Александр не спешил закрывать дверцу машины. – Поэтому, никакие: «А может я лучше домой. Я не так одета», не принимаются. Понятно объяснил?

Варя кивнула и постаралась проглотить вставший посреди горла комок. Вот сейчас она сидела в машине со строгим директором, о котором в компании ходили байки. Говорили, что он одним взглядом может отчитать нерадивого работника. Но сама она его таким никогда не видела. Возможно, потому что не встречалась с ним по работе так часто. Она сидела и молчала, рассматривая знакомый пейзаж за окном автомобиля.

– Напугал? – Березин усмехнулся, косясь на неё.

– Ну, я, правда, хотела… домой.

– А мы уже приехали, – он нашел место для парковки у двухэтажного здания, вокруг которого росли невысокие туи. Тёмный фасад из стекла и отделки под натуральный камень впечатлял. – Здесь очень вкусно готовят. И я лично знаком с шеф-поваром. Идём?

А что ещё ей оставалось делать? Конечно, можно и сбежать, до дома минут двадцать неспешным шагом, но… Но когда ещё ей выпадет такая возможность, провести вечер пятницы с НИМ, неизвестно…

– Добрый вечер, Александр Сергеевич, – милейшая улыбка расцвела на лице администратора, когда та увидела Березина. – Как всегда?

– Как всегда, Мариночка, как всегда.

Он улыбнулся ей, но заметил суровую складочку на лбу своей спутницы. Варя ревновала? Вот только к кому? К Марине? Или к другим, неведомым ей, возможным спутницам?

Сашка, успокой девчонку. То, что она тут, с тобой, и так большая удача. Так не дай ей сорваться.

Он наклонился к уху Вари и, пока Марина провожала их к уединенному столику, пояснял:

– Я часто провожу здесь деловые обеды. Обстановка хорошая. Да и кухня впечатляет. А сытный обед ускоряет принятие решения.

– Правда?

Серые глаза снова доверчиво смотрели на него. А ему так и хотелось добавить: «Не ревнуй», и посмотреть на реакцию Вари. Но вместо этого он сказал, отодвигая ей стул:

– Вот и мой любимый столик.

Ресторан в самом деле был уютный, и обстановка располагала не только к деловому обеду или ужину, но и к романтике. Варя раскрыла поданное ей меню и медленно переворачивала странички. И, конечно, Александр Сергеевич не мог не заметить её насупленного вида. Тут было не просто красиво и изыскано, тут было дорого. Но одни только названия блюд вызывали слюноотделение и урчание в желудке, которое, она очень надеялась, было неслышным.

Березин отложил кожаную папку в сторону и, наклоняя голову к плечу, посмотрел на Варю:

– Ты вегетарианка?

– Н-нет…

– Вот и отлично, – он протянул руку и отобрал у неё меню. – Стало быть, ломаться и заказывать салат из рукуллы с капелькой масла не станешь.

Не станет. Ей хотелось попробовать многое. Но как сказать ему, что заказав основное блюдо и гарнир, ну плюс бокал вина, она оставит здесь свою трёхдневную зарплату. А если об этом узнает мама…

– Всё нормально. Я просто не знаю, что…

– Варя, – Березин наклонился к ней, пытаясь поймать её блуждающий по стенам взгляд. – Я пригласил тебя. Хочешь, можешь считать это деловым ужином, и мы попробуем списать всю стоимость на счет компании. А лучше, если мы совместим дружеский ужин, – он сделал знак официанту, подзывая его к себе, – и обсуждение нерешённого вопроса. Не люблю есть в одиночестве. Так рыбу или мясо?

– Мясо.

Варя улыбнулась, облегчённо выдыхая. И сердце Березина пропустило удар. Улыбка была робкой, немного смущённой, но такой милой и искренней.

– Вадик, мне сегодня, – он смотрел на Варю, но делал заказ, – тибон на кости, а моей даме каре ягнёнка с тимьяном и розмарином. На гарнир – овощи. Вино… Белое или красное?

– Можно красное. Но я больше люблю белое.

– Красное, Вадик, к мясу. И передай большой привет Пьетро.

– Конечно, Александр Сергеевич.

Официант ушёл, а Варя снова изучала стены ресторана, не решаясь открыто смотреть на него. Саша довольно хмыкнул.

– Я научу тебя не просто разбираться в винах, но и подбирать их к каждому блюду. И научу ценить вкус хорошего красного вина.

– Правда? Но, зачем?

Ей хотелось знать правду. Слишком откровенно звучали его слова, вселяя надежду на что-то большее, чем просто дружеский ужин.

– Пригодится, – Березин приподнял одно плечо. – И в работе в том числе.

И в работе… Варя улыбнулась и опустила глаза, стараясь скрыть разочарование от этих слов.

– Да, наверное…

– Расскажи мне о себе.

Ему нравилось смотреть на Варю. Наблюдать за ней. За её бесхитростной и открытой реакцией на него самого и его слова. Но, тем не менее, она вела себя опасливо, словно ждала от него подвоха. Ей было неуютно. И одного слова, точнее, одной фразы было бы достаточно, чтобы эту её скованность растопить. Но он не мог ей сказать сейчас, открыто, что она нравится ему. Он боялся не просто спугнуть, боялся напугать эту робкую девочку. Следовало действовать деликатно и осторожно, располагая её к себе, стирая эту возрастную границу. И не только возрастную, но и… Он был её директором, а она – его подчинённой.

– Может, поговорим о той вакансии?..

– Нет, Варя, – он перебил её, – о себе.

– Да нечего рассказывать, – красивые губы растянулись в смущённой улыбке. – Я москвичка. Живу тут, недалеко. С родителями и младшим братом. Задумываюсь о том, чтобы найти своё собственное жильё. Училась в школе, потом в институте. И работала в вашей компании… Вот и всё.

– И пришла в «Рощу» в девятом классе?

– Да. Мне тогда было пятнадцать…

Зачем она упомянула свой возраст, Варя разумного объяснения дать не могла. Зря, наверное, сделала, как будто границу между ними провела. Хотя, пусть лучше будет так. Пусть не думает, что она влюбилась в него. Пусть не знает этой правды.

– А когда у тебя день рождения?

– В конце ноября. – Варя взяла в руки льняную салфетку. – Я стрелец.

– А я скорпион. Я старше тебя на шестнадцать лет.

– Я знаю, – она поспешила добавить, – это же не секрет, ваши данные есть в интернете. В свободном доступе.

– Ты интересовалась мной?

– Я собирала материал. Для сайта компании.

Тоненькие пальчики теребили уголок салфетки, а серые глаза никак не хотели встречаться с его карим взглядом. Просто собирала материал? Выходит, не стоило тешить себя надеждой.

Им принесли заказ. Официант поставил перед ними тарелки, разлил вино в бокалы и ушел. А Варя так ни разу за это время не посмотрела на него, и Березина это огорчало.

Но он не переставал наблюдать за ней во время всего ужина. Глоток красного вина сделал её немного раскованнее, и он заметил, что лёгкая грусть отразилась в её глазах, когда она упомянула о том, что должна была, следуя желанию родителей, поступить в медицинский.

– Значит, это я виноват в том, что?..

Этот шуточный вопрос заставил большие глаза распахнуться, и Березину показалось, что он увидел в них страх. Но потом открытый, честный взгляд проник в его душу.

– Да, – Варя кивнула. – Вы и «Берёзовая роща». Мне нравится то, чем я занимаюсь. Мне нравится моя работа.

Он виноват. Березин усмехнулся. Тут было над чем подумать. Хотя, большая вероятность, что сказать так она могла в шутку. Ну, или имела в виду его самого, как неотъемлемую часть компании. Но, чёрт возьми, это, никоем образом, не охладило его пыл. Наоборот, захотелось узнать эту девушку лучше. Понять, что за тайну скрывают глаза цвета утреннего тумана.

Но покидали ресторан они в приподнятом настроении.

Варя остановилась в двух шагах от машины Александра Сергеевича, вынуждая и его затормозить.

– Этот Пьетро… Он очень веселый.

– Забавный, ты хотела сказать?

Березин усмехнулся, остаток вечера шеф-повар веселил их своими байками и шутками. Заметный итальянский акцент и то, что в русскую речь Пьетро вплетал слова родного ему языка, добавляло повару шарма и очарования.

– Не думала, что вы знаете итальянский.

– А еще английский и немецкий, – он вздохнул. – Я живу на этом свете в два раза дольше, чем ты.

Варя опустила голову и, коротко кивая, добавила:

– А ещё вы мой директор.

В этих словах звучала нотка грусти, которую Березин не мог не услышать. Он сунул руки в карманы брюк и запрокинул голову, к небу: сам виноват, нечего было упоминать о возрасте. Он провел одну границу. Она натянула вдоль неё колючую проволоку.

– Это был самый чудесный вечер, – он заметил, как Варя отступила от него на шаг. – Спасибо. И за него. И за ужин. Я пойду.

– Куда?

– Я живу тут, недалеко.

– Я провожу.

– Не стоит, правда. Мне тут минут пять пешком, а вам на машине крутится…

– Варя, – Александр Сергеевич усмехнулся, открыл дверцу машины и протянул руку. – Как мужчина, который пригласил тебя на ужин, и заметь, мужчина, который старше тебя, я должен это сделать. Ну а как твой… директор, просто обязан удостовериться, что с моей подчинённой всё будет в порядке. Так что, не упрямьтесь, Варвара Андреевна. В машину.

Глава 4

Березин смеялся в голос. До слёз. И пластиковая папка с условиями конкурса на должность финансового директора в тульском филиале тряслась в его руках.

– Ну, лиса, – он вытер влагу с глаз и перевёл дыхание. – Не скажу, что я не догадывался, но… В тихом омуте, Варвара Андреевна…

Он отложил бумаги на стол и потянулся за телефоном, планируя набрать внутренний номер Отдела кадровой службы, но передумал. Постучал трубкой по подбородку, размышляя о чём-то, а потом решительно встал и вышел из кабинета.

– Кариночка, – сдержанная улыбка тронула уголки губ его помощницы. – Будьте добры, достаньте мне телефон заместителя начальника отдела кадровой службы.

– Так у них же общий, Александр Сергеевич, – она потянулась за записной книжкой, – вот.

– Нет, мне нужен номер её сотового. Только, пожалуйста, сделайте это деликатно.

– Хорошо, Александр Сергеевич.

Карина проводила удаляющегося в свой кабинет директора удивлённо-непонимающим взглядом. С чего бы это ему понадобился телефон этой… малолетки, не иначе. Она не так долго работала с Березиным, но успела понять, что ему нравились женщины холёные, умеющие модно и дорого одеваться, подчеркивая все достоинства своей фигуры. С идеальной прической и умеренным макияжем. Предпочитающие туфли на высокой шпильке. Но эта… Соломатина? Самая обычная и уж ничем таким не примечательная. Карина вздохнула, пожала плечами, но просьбу директора поспешила выполнить.

Варя все эти дни старалась не витать в облаках, разгуливая по комнатам радужного замка, и не строить никаких планов. Ну, поужинала она с Березиным, и что такого? Он сам не раз упоминал, что их разделяет слишком большая разница в возрасте.

Но внимательного, изучающего взгляда карих глаз, проникающих в самую душу, она игнорировать не могла. Слишком пристально он смотрел на неё там, в ресторане. И когда довёз до дома. Медлил, не спешил выйти и открыть дверь машины, но и ей самой сделать этого не позволял. А уже на улице зачем-то спросил, на каком этаже она живёт и куда выходят окна её комнаты. Окна её комнаты выходили во двор. А вот Дениса и родителей как раз на улицу. Непонятно. Ведь он даже не коснулся её, не пожал руку. Не поблагодарил, как того требовали приличия, за ужин. Сухо и коротко бросил: «Спокойной ночи, Варвара Андреевна». Сел в машину и уехал.

Так стоило ли думать о нём?

Умом она понимала, что нет. Но вот сердцем… Это самое сердце пело, танцевало, кружилось, раскинув в стороны руки, в просторном зале того самого радужного замка. Оно было готово на всё ради тёплого света, что дарил карий шёлк его глаз, и обворожительной улыбки.

Девчонки из отдела ушли на обед, а она сидела в тихом кабинете, подперев щеку рукой, и играла карандашом, снова и снова вспоминая вечер пятницы.

Трель телефона заставила её вздрогнуть и этот самый карандаш выронить. Нет, она не испугалась. Но вот сердце, почему-то, прибавило свой бег.

Прежде чем принять вызов, Варя долго сидела и таращилась на экран смартфона. Незнакомый номер. Была вероятность, что это снова звонили менеджеры неведомых банков и клиник, предлагая свои услуги. Но она взяла трубку.

– Ты маленькая хитрая проныра.

– Я? – Варя опешила от такого прямого начала. – А с чего вы?.. А вы?.. – догадка ошеломила её. – Александр Сергеевич?

– Собственной персоной, – она представила, как он самодовольно усмехнулся, и как от этого действия на его правой щеке появилась ямочка. – А вы, Варвара Андреевна, та ещё лиса.

– А с чего вы?.. Почему так решили?

– Держу в руках папку с условиями конкурса, которую ты мне принесла.

– Ох, я…

Варя плюхнулась обратно на стул, даже не сообразив, что она встала, когда узнала того, кто звонил. Всё понятно, он увидел файл с материалами по дополнительной медицинской страховке для сотрудников. Вот теперь её точно уволят. Не он сам, так Вера Павловна.

– Я бы сказал тебе, что действовать надо постепенно. Но видимо ты решила взять быка за рога.

– Вы не бык, – Варя вздохнула, – но рискнуть было можно.

– Можно. И нужно. Скажу так: предложение мне понравилось. И я показал его Маргарите Львовне.

– Фи… – Варя сглотнула, – Финансовому директору?

– Именно.

– И, и что? – Почему во рту от этих слов стало сухо.

– И она передала предложение аналитикам и финансистам. Если расчеты будут верны, то…

– Расчеты верны. Потому что я сама их делала.

Березин рассмеялся:

– Самонадеянная ты моя. Конечно, раз сама делала…

– Послушайте, я же всё продумала. Можно эту самую дополнительную медицинскую страховку представить в виде ежегодных бонусов. А можно заключить договор с поликлиникой, или даже не с одной, а в тех районах, где проживают… Что вы смеётесь?

– Над тобой смеюсь. Что ж ты прыткая такая? Давай дождёмся результатов исследования, а потом уж будем стремена рвать. Но, ты моя должница.

– В каком смысле? – а вот от этих слов она растерялась.

– В самом прямом. Отплатишь.

– Ну, ну, да, конечно, – Варя была совершенно сбита с толку. – Вот только как?

– Поможешь мне, – между ними на несколько секунд повисла пауза, а потом Александр Сергеевич, как бы невзначай, спросил: – Вот если бы к тебе прилетели друзья или родственники из-за границы, чтобы ты им показала в Москве? Ну, или куда повела?

Варя задумалась.

– Красная Площадь.

– Само собой. Ещё?

– Большой Театр, – она называла первое, что приходило в голову. – Третьяковка, Арбат, Воробьёвы горы, Сокольники, Парк Горького…

– Зачастила, – легкая усмешка снова слышалась в его голосе, – Большой Театр – это хорошо, но вот только билеты я уже достать не успею. Третьяковка мне нравится. Ты там бывала?

– И не раз, а что?

– Вот и отлично, значит, сходишь ещё, со мной.

– Но, зачем?

– Поможешь сориентироваться в мире живописи и скульптуры. Так, споры и возражения не принимаются, помни, что ты мне должна. Я заеду за тобой в субботу, в полдень, будет нормально?

– Заедете? – Спотыкаясь на каждом звуке, Варя с трудом произнесла это слово. – Зачем заедете? Может лучше?.. Давайте у Третьяковки, в час.

Если заедет, это будет слишком похоже на свидание, а это не так. Правда же? Это всего лишь помощь… Хотя, встретиться у здания музея на свидание смахивало ничуть не меньше…

– Хорошо, Варвара Андреевна, у Третьяковки, в час.

И он повесил трубку. А Варя ещё добрых пять минут сидела и смотрела на свой телефон. Что это было? И почему она должна помогать ему? Хотя, почему, понятно. Но есть столько различных способов познакомить друзей или родственников с Третьяковкой, что… Ох, лучше было об этом не думать.

– Так, – она положила телефон на стол и пригладила волосы, – проблемы надо решать постепенно. И первая – это признаться во всём Вере Павловне. Главное, не трусить.

И Варя решительно направилась в кабинет начальницы.

***

Березин любил одеваться модно и со вкусом. И в его гардеробе было немало брендовых вещей, купленных во время заграничных командировок. Но вот только выйти в свет в удобной и комфортной одежде получалось далеко не всегда. Но вот сегодня повод был отличный.

Он стоял у зеркала в гардеробной, не понимая, почему не может не улыбаться. Ну что такого необычного в том, что он идет в музей, с девушкой? Так что джинсы, тёмная футболка и летний льняной пиджак, рукава которого он подтянул до локтя, для этого случая были в самый раз.

Он пятернёй зачесал волосы назад и выдохнул:

– Не просто в музей. Ты идёшь на свидание. Да, Варвара Андреевна, это наше первое свидание, уж не знаю, догадываешься ты об этом или нет.

Идея с родственниками или друзьями, которые якобы должны были прилететь к нему в гости из-за границы, пришла так вовремя. Ему был нужен этот день. И не только, чтобы посмотреть на реакцию Вари на него самого, на возможные отношения, но и самому убедиться… Вот только в чём, он пока понять не мог.

Александр Сергеевич стоял у кованых ворот основного здания Третьяковской галереи в Лаврушинском переулке, и ждал Варю. И почему они не договорились о конкретном месте встречи? Странно, она говорила, что они сталкивались раньше, нос к носу. Но за прошедшею неделю так ни разу и не пересеклись. А позвонить? Он не то, что не догадался, но… закрутился. Конец недели выдался весьма напряжённым, но Березин думал о Варе. Думал не позволительно часто.

Хрупкую девчонку в небесно-голубом летнем платье без рукавов, свободная юбка которого мягкими волнами струилась по бедрам, он приметил сразу. Такая юная, наивная и от этого трогательно-ранимая. Она медленно шла, сжимая одной рукой ремешок сумочки, что висела на плече, а другой придерживала волосы у виска, не позволяя шаловливому ветру свободно играть светлыми прядями. Её беспокойный взгляд блуждал по лицам прохожих, отыскивая среди них одно единственное. Знакомое.

Березин чертыхнулся и опустил голову, бормоча себе под нос:

– Ничего не выйдет, ничего. Она совсем девчонка.

Хотя, чего он ожидал? Что Варя придёт сюда в строгом платье и на каблуках? Да она и в деловом костюме не выглядела старше. Может, чуть солиднее? Он поднял глаза и посмотрел на неё ещё раз. Варя остановилась в нескольких метрах от него, её плечи поникли, как будто рухнули её мечты и надежды. Александр Сергеевич улыбнулся и тихо, нет, не подкрался, подошел со спины. Наклоняясь к самому уху.

– Привет.

– Ой, – Варя повернулась, всё так же придерживая волосы, и замерла, с интересом рассматривая его. – Александр Сергеевич?

– Что, не ожидала меня увидеть? Или, у тебя тут с кем-то ещё назначена…встреча?

– Нет, просто, – казалось, её любопытством завладели его мокасины, – просто не думала, что у вас в гардеробе есть ещё какая-нибудь одежда кроме костюмов.

– Дерзишь?

– Нет, – но в серых глазах, открыто смотрящих на него, плясали смешинки, – я правда не ожидала. И растерялась. Но, вам идёт. Так вы другой.

– Спасибо, – Березин усмехнулся. – Я ведь тоже не ожидал увидеть тебя такую, – он нарочно опустил глаза на её белые спортивные тапки на шнурках, – мелкую.

– Ну, знаете, – Варя фыркнула, – ходить несколько часов по музею на каблуках?

– Несколько часов? Признаться, об этом я и не подумал… ну да ладно.

Варя нарочно перевела взгляд на очередь к билетным кассам. Всё, что угодно, только не смотреть на него так открыто, прятать чувства и эмоции, и, может тогда…

– Нам надо купить билеты?

– Уже, – из внутреннего кармана пиджака Саша извлёк два флаера. – Идём?

Он протянул ей раскрытую ладонь. Но Варя смотрела на неё, не решаясь вложить свою ладошку в эту мужскую сильную руку. Это было… Было нереально. Ну, где вы в реальной жизни видели, чтобы мечты сбывались? Не одна, совершенно случайно, а сразу несколько? И не несколько, а, почти все? Сначала он обратил на неё внимание, точнее, заметил, что она работает с ним в одной компании. Потом позвал поужинать. Теперь вот ещё и этот поход в музей, пусть и с деловой целью. Но вложить свою руку в его ладонь? Нет, это запредельно.

Вот только Березин расценил её замешательство по-своему. Маленькая подчинённая стушевалась перед своим директором. Он вздохнул:

– Боишься? Поверь, я тоже боюсь потерять столь ценного сотрудника. Так что…

– Ну, если в этом плане.

Она всё ещё не сводила глаз с его раскрытой ладони. А потом, приподняв одно плечо, как бы соглашаясь, но без особого энтузиазма, с его доводами, коснулась теплой, немного шероховатой кожи, своими пальчиками.

Это не был тот электрический импульс, о котором так часто пишут в романах, который должен был пробежать по их телам при сплетении рук. Это было… правильно, надежно и необходимо. Так, как и должно было быть. Тонкие, холодные, чуть дрожавшие пальчики в сильной руке.

– Так, – Варя прокашлялась, стараясь отвлечься и не думать об этом, – так вы решили, в какой зал мы пойдём? Или будем бродить по всем?

– Честно говоря, не знаю, – они медленно продвигались ко входу в толпе других посетителей. – Я никогда не был тут раньше.

Серые глаза с нескрываемым удивлением изучали его:

– Как так? Вы москвич?

– Нет, – Березин усмехнулся. – Я родился и вырос во Владимире. В Москву приехал учиться, ну и остался тут.

– Тогда, тем более. Все студенты…

– Тогда время было другое, Варюша. Мы учились и работали, мечтая разбогатеть и строя планы, как это сделать. Ну, а потом, – он протянул контролёру билеты, – мы создали свою компанию. Да и, честно говоря, в искусстве я не силён. В живописи особенно. Так что…

Они стояли в фойе, стараясь не мешать туристам и гостям выставки, что сновали около сувенирных киосков. Он, открыто признавший своё невежество в этом вопросе, и она, не верящая, что такое вообще возможно. Нет, Александр Сергеевич не слетел со своего пьедестала, а кажется, наоборот, стал немного ближе и приземлённее.

– Тогда, мы просто будем гулять. И вот увидите, что-то, но непременно вас тронет. Заденет и не оставит равнодушным.

– Ну а тебя? К чему неравнодушна ты? К Васнецовской Алёнушке?

Варя несколько секунд пристально смотрела на него, а потом ответила:

– К Айвазовскому.

– Может тогда с него и начнём?

– Нет, – она покачала головой, – вы должны найти свою картину.

И он нашёл. И впервые в жизни пожалел, что не умеет рисовать. Достал из кармана свой смартфон и незаметно для неё самой, снимал Варю с разных ракурсов. Она так трогательно смотрелась напротив большого полотна. Стояла, обхватив себя руками и задумчиво глядя на творение великого художника.

И Березин не выдержал, убрав телефон, осторожно подошел и встал за её спиной, стараясь не давать воли рукам. Не обнять её, не прижать к себе. Но Варя, словно почувствовав его присутствие, сделала маленький шаг назад. Её макушка оказалась у него под подбородком, а его рука легла поперёк тонкой девичьей талии. Всё это произошло так быстро. Но выглядело так естественно, что оба замерли на какой-то миг. Но никто из них не предпринял попытки что-то изменить.

Несколько секунд проникновенной тишины нарушил его вопрос:

– Почему море? Бушующее, неспокойное. Почему не, скажем, Левитан? Шишкин?

Варя усмехнулась:

– Вы сами сказали: потому что неспокойное и бушующее. Такое разное. У Левитана молчаливая красота, понимаете? В большинстве своём и у Шишкина. А тут… тут жизни, судьбы, истории. Вот что стало с ними? – она кивнула на «Девятый вал», – Возможно, они потерпели кораблекрушение, провели среди бушующих волн всю ночь, страшась этой необузданной стихии. И это восходящее солнце. Оно дарит им надежду? Им, или тем, кто ждёт их дома? А само море. Оно каждый раз рассказывает и открывает что-то новое. Вам не кажется, что оно живое? Все эти волны…

В какой-то момент Березину и правда показалось, что он видит движение волн и как покачиваются на них чудом спасённые моряки. Он тряхнул головой: бред какой-то. Или это голос девчонки, что он держал в своих объятиях, так заворожил его своими сказками?

– Это и есть та самая? Твоя картина?

– Нет, – Варя покачала головой. – Идёмте, покажу.

Она выскользнула из кольца его рук, нарушая очарование момента, и сделав несколько шагов, остановилась у следующей картины.

– «Чёрное море»?

Березин был удивлён. Тут не было никакой истории. Только небо и волны. Только две стихии, сливающиеся в одно целое.

– Удивительно, правда? – теперь она стояла чуть поодаль. И если в прошлый раз всё вышло совершенно случайно, но так естественно, то вот сейчас подойти и обнять её, было бы неловко. – Я бывала тут в разное время. Если прийти к самому открытию, то кажется, будто ты встречаешь рассвет, стоишь на высоком утёсе, и смотришь, как медленно из-за горизонта выплывет солнце. И волны, окрашиваясь в розоватые утренние полутона, чуть быстрее накатывают на берег. А вот сейчас наступит закат. И мы проводим этот чудесный день. И вся эта пена, и белые барашки, и низкие облака…

– Ты неисправимый романтик, – Березин снова подошёл к ней настолько близко, насколько это было возможно, но не касался её руками. – Или же у тебя богатая фантазия, которая и меня заставляет поверить, что… да, волны меняют свой цвет.

– Это всё особое освещение, – Варя улыбнулась и задрала голову, – видите? Прозрачный купол? Это он творит чудеса. Ну а вы? Нашли свою картину?

– Как ни странно, да. – Варя выжидающе смотрела на него, ожидая продолжения. – Всё-таки, Левитан. «У омута». Там так тихо, так спокойно. Хочется оставить всю эту ненужную суету, городской ритм, скинуть обувь, пройтись, босиком, по шатким брёвнам и сесть, опустив ноги в прохладную воду. Пошла бы со мной?

Серый омут её глаз затягивал, пленял. А её слова, они вселили в сердце надежду. Одно короткое и ёмкое.

– Да.

Из прохлады выставочных залов они вышли в прогретый июльским солнцем вечер. Прогулялись по небольшому уютному скверику вокруг здания, стараясь разрядить неловкую тишину пустой болтовнёй о розах, что росли на клумбах, о птицах, ищущих пропитание в траве под высокими деревьями. Но дольше время было оттягивать нельзя. Следовало либо попрощаться, либо…

А вот что «либо», не знал, точнее, боялся выразить каждый из них.

Варя повернулась к Березину и, вцепившись обеими руками в ремешок сумочки, перевела дыхание и тихо улыбнулась:

– Ну, мне…

Но Александр Сергеевич ей закончить не позволил. Знал, что она собирается сказать и перебил. Нарочно тряхнул рукой, давая часам сползти на запястье:

– Вот это да. Я и не думал, что наслаждаться искусством можно столько времени. Мы с тобой тут больше четырёх часов. Проголодалась?

– Нет, – правильнее всего сейчас было уйти, но так не хотелось. – Но от чашки зелёного чая я бы не отказалась.

– Тогда, в ресторан?

– Александр Сергеевич, – Варя отвела взгляд, пытаясь подавить вздох, – уже поздно.

– Возможно, поздно для Воробьёвых гор, или для Сокольников. Но в самый раз для парка Горького.

– Может, просто прогуляемся? По Набережной?

– По Третьяковскому мосту? – Березин усмехнулся. – До деревьев любви?

– Ой, я вовсе…

И как теперь выпутаться и объяснить, что не эти злосчастные деревья она имела в виду, что вообще не думала о них, Варя не знала. Но какого чёрта он о них вспомнил? Березин улыбнулся, показывая ямочки на щеках, и кивнул:

– Идём. Посмотрим на фонтаны, а потом к машине, я как раз её на Кадашевской оставил.

В вечерние часы субботним вечером движение по набережной было не такое оживлённое. Москвичи и гости столицы неспешно прогуливались по Лужсковскому мосту, делали памятные снимки на скамье примирения, или так же, как и Варя стояли, облокотившись о чугунные ограждения, и смотрели на взлетающие ввысь струи фонтанного комплекса. Березин стоял рядом, только взгляд его был направлен на дома Кадашевской набережной. И она не могла понять, зачем он здесь, с ней? Почему не попрощался и не позволил уйти, как она и планировала, сразу, как только они вышли из музея? Он же должно быть, и в самом деле проголодался, так почему же стоит тут, с ней, вместо того чтобы отправиться… Куда? Домой? В ресторан? Они уже больше часа гуляли вдоль реки. Так почему же? Неужели ей не показалось, что тот заинтересованный блеск карих глаз, что она ловила на себе, был не просто взглядом сурового директора, которому она оказывала посильную помощь?

Ей хотелось знать правду. Но спросить вот так, напрямую? Хотя, что она теряет? Она любила его так долго. И будет любить, всё равно. Даже если он скажет, что этот день был самым обычным днём, и она, в самом деле, просто оплачивала свой долг перед ним.

– Александр Сергеевич, – Варя встала в пол-оборота к нему, вцепившись руками в витиеватые переплетения парапета. – Вы же знали, что в Третьяковке можно оплатить услуги экскурсовода для любого количества посетителей? Ну, или взять аудио сопровождение?

– Нет. – Березин прислонился бедром к чугунному ограждению, – А к чему ты?..

– А ваши друзья или родственники. Откуда они?

– Какие родственники? Мои родители и сестра с семьёй живут во Владимире, а все друзья тут, в Москве.

Рано было радоваться, но Варя с трудом сдерживала непонятно почему зародившуюся в душе надежду.

– Вы сказали, что я должна вам помочь. С этой экскурсией.

– А? Это… – Варе показалось, что она сумела смутить его. Березин, застигнутый врасплох, потёр мочку уха, наклоняя голову и пряча от неё свои глаза. Словно на ходу придумывал правдоподобное объяснение. – Это делегация. Из Китая. Они прилетают для заключения контракта и…

– Всё вы врете.

Она резко отвернулась, снова наблюдая за тем, как бурлили в реке фонтаны. Он не сказал правду. Стало быть, ничего это для него не значит. Она передёрнула плечами, снова давая себе слово постараться выкинуть его из своей головы. Но вот только сам Березин расценил этот её жест по-своему. Снял с себя пиджак и накинул его на девичьи плечи:

– Ты замёрзла. Прости, я должен был раньше сообразить…

Легкая ткань была согрета его телом. И Варя куталась в это тепло, в этот запах его самого, в который вплетались нотки терпкого мужского одеколона. Зачем всё это? Зачем его руки на её плечах, сжимающие, не отпускающие? Они тут? Вдвоём? Если он не может ответить честно, то должна она. Но, поставить точку в предложении, которое не просто не дописано, но и не начато, она не могла.

Ладно, попробует. Вот только еще раз наберёт его в свои лёгкие.

Она прикрыла глаза, наклонила голову и щекой коснулась грубоватой льняной ткани:

– Вы? Вы ухаживаете за мной?

Ухаживаете… Это слово, немного старомодное, заиграло на губах Березина легкой улыбкой. Он чуть крепче сжал худенькие плечи, опустил голову и кончиком носа провел по светлым волосам, вобравшим в себя, запах июльского вечера. Шёлковое золото манило прикоснуться к нему губами. Нежное, мягкое.